Текст книги "Воин Ллос (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

Энтрери кивнул Донноле и Реджису, и с этими словами все трое начали приготовления к отъезду.

– Мы здесь, чтобы провести разведку и доложить, – руки Инзры Миззрим подали знак дроу через туннель.

– Их всего пятеро, а нас двадцать, – подал ответный сигнал дроу из дома Ханцрин.

– Мы не знаем их намерений! Вспыхнули руки Инзры.

– Мы знаем, что они не Ханцрины. Кто из присутствующих здесь, кто не Ханцрин, является союзником нашего дела?

Когда разведчик Ханцрин не получил ответа, Инзра жестом приказал ему вернуться к основной группе, ожидая в более сложной местности, усеянной естественными колоннами и боковым туннелем. Идеальное место для их засады.

– Присмотрись, – сказала Инзра Бенове Фэн Тлаббару, волшебнику, сопровождавшему эту группу.

Уже вышла и наблюдаю за приближением небольшой группы.

– Ты узнаешь кого-нибудь из них?

– По крайней мере двое из Бреган Д'Эрт.

Инзра широко улыбнулась на это, пока разведчик Ханцрин не предупредил:

– Возможно, убегают от Джарлакса. Или, возможно, с информацией, которую матроны очень хотели бы получить.

– У них нет заклинаний обнаружения поблизости от нас, – сказала Маллора, жрица Дома Миззрим. – Я наложила много оберегов и сигналов тревоги. Мы можем отступить перед ними и удерживать на них наши заклинания ясновидения и яснослышания до тех пор, пока мы действительно не узнаем их намерения и, возможно, не узнаем больше о том, почему они маршируют в Подземье.

– У них вообще нет заклинаний обнаружения?

– Никаких, – уверенно ответила жрица.

Она ошибалась.

– Просто разведывательный отряд, – и Дзирт, и Джарлакс услышали в своих головах сообщение, отправленное третьим из их фланговой группы, который стоял между ними лицом к каменной стене в туннеле, параллельном отряду из Мензоберранзана. – Несущественный.

– Ты можешь провести нас к ним? – спросил Дзирт.

Джарлакс ответил прежде, чем Киммуриэль:

– Он может, но тебе это не понравится.

– Они утверждают, что в их группе двадцать человек, но я вижу только дюжину, – передал Киммуриэль телепатически. Ожидайте, что поблизости прячутся еще восемь человек.

– Предупредите передовых, – проинструктировал Джарлакс. – И пусть остальные снимут свои магические заклинания против обнаружения и поспешат присоединиться к бою.

– Мы всего в двух днях пути от Гаунтлгрима, – сказал Дзирт. – Пленные были бы ценны. Даже если они мало что знают, они могут понадобиться нам для обмена позже.

– Если мы сможем их взять, – согласился Джарлакс.

Киммуриэль казался далеким от них, его мысли и пристальный взгляд были сосредоточены на том, что находилось за каменной стеной перед ними. Однако Дзирт знал, что он слышал их разговор.

– Дайте им подойти ближе, – разведчик-Ханцрин подал знак Инзре, которая держала свой длинный лук наготове.

Впереди по коридору пятеро дроу Бреган Д'Эрт двигались без каких-либо внешних признаков беспокойства.

Инзра улыбнулась, подумав, что это будет легко и быстро, и с пятью прекрасными трофеями, которые можно показать своей Матроне и Жиндии Меларн. Она верила, что та станет Верховной Матерью города, и поэтому лучше пользоваться ее благосклонностью…

Эта мысль внезапно оборвалась, и выражение лица Инзры сменилось любопытством. Она начала опускать лук, но обнаружила, что вместо этого поднимает его, затем поворачивается вправо и выпускает стрелу, которая, пролетев через узкий туннель, пронзила колено другого Ханцрина с достаточной силой, чтобы пройти навылет и задеть второе.

– Что? – мужчина взвизгнул от шока и боли.

Инзра продолжила поворачиваться, заметив испуганное выражение лица Беновы Фэн Тлаббара, чьи руки были подняты в агонии от произнесения заклинания.

Бенова справился с шокирующим вмешательством и продолжал, до тех пор, пока следующая стрела Инзры не влетела ему в рот, пронзив затылок и отбросив его на камень.

Инзра почувствовала, как к ней возвращаются ощущения, как будто кто-то другой был внутри нее, управляя ею, как раз вовремя, чтобы жрица Маллора Миззрим закончила свое собственное заклинание, которое заморозило бедную, сбитую с толку лучницу на месте.

По коридору шли пятеро солдат Бреган Д'Эрт, теперь уже в полной боевой готовности, стреляя из ручных арбалетов.

Инзра почувствовала, как один болт попал ей в затылок, почувствовала, как сонный яд просачивается по венам. Она увидела, как Ханцрин, которого она подстрелила, пытается прийти в себя, с луком в руке, то накладывая стрелу, то хватаясь за свои израненные колени. Со своего места Инзра не могла сказать, собирался ли мужчина стрелять в нее или в приближающихся врагов, но это не имело значения, потому что один ручной арбалетный болт за другим вонзались в поверженного парня, движения которого почти сразу стали вялыми.

Инзра почувствовала, что оседает на землю. Последнее, что она увидела, было приближение остальной части ее группы, атака внезапно прервалась, когда трое новичков в бою – так она подумала – просто вышли из стены справа от нее, один направился прямо в бой, второй бросил на пол что-то похожее на большое перо, а третий пристально смотрел на жрицу Миззрим, которая по какой-то причине, казалось, вообще ничего не делала.

А потом появилась большая птица, гигантское нелетающее существо, которое рассеивало солдат Инзры, швыряло их в разные стороны, клевало их своим гигантским клювом.

– Как странно, – сказала Инзра, прежде чем усыпляющий яд унес ее с поля боя.

Ледяная Смерть отразила меч прежде, чем тот приблизился к Дзирту. Дзирт ловко взмахнул саблей, чтобы опустить этот меч вниз, затем выставил вперед, быстро подняв другую руку, чтобы удержать второй меч дроу на расстоянии.

Выйдя прямо из стены, он и двое его спутников застали своих противников врасплох. Дзирт уже уложил ближайшего врага, когда нанес ему удар по ногам сзади и удар рукоятью в лицо, когда мужчина упал; этот тоже едва был готов вступить с ним в бой.

Он убил его, прямо там. Едва заметный поворот его правого запястья идеально подошел бы Ледяной Смерти, чтобы перерезать горло.

Он услышал стоны боли, исходящие от женщины позади него.

Он бросил Ледяную смерть на землю и вместо этого ударил женщину открытой ладонью под подбородок, ошеломляющий удар, от которого она отшатнулась назад.

Рывок и сальто вперед с двойным ударом ногой прямо вперед, когда он обошел ее, попал ей в грудь и оттолкнул на следующих врагов в очереди.

Дзирт едва коснулся земли, прежде чем снова поднялся на ноги и бросился в группу сражающихся, Мерцающий защищал, его свободная рука и ноги наносили сокрушительные контрудары.

В какой-то момент, оказавшись лицом к лицу с женщиной, владеющей мечом и кинжалом, Дзирт подбросил свое оружие прямо в воздух, затем поймал его, повернулся и запустил копье, которое летело в его сторону, отправив его обратно, чтобы вонзить в живот метателя.

Он двинулся, как будто хотел поймать Мерцающий, но женщина заметила это и взмахнула мечом поперек, чтобы перехватить.

За исключением того, что движение Дзирта было всего лишь обманным маневром, и ее реакция дала ему возможность подкрасться ближе и ударить ее по внутренней стороне колена размашистым ударом, от которого она, споткнувшись, упала на землю.

Справа последовал удар другого меча, но Дзирт поднырнул под него и оказался сзади, вращая плечами, когда он ударил правой рукой по руке с мечом нового нападавшего, толкая ее поперек своего тела. Тем же движением Дзирт сделал еще один шаг в сторону мужчины, отведя левую руку назад, развернув бедра, плечи и ударив кулаком под ребра мужчины с достаточной силой, чтобы оторвать парня от земли.

Дзирт снова нанес удар, развернув плечи, отведя левую руку назад, а правой проведя по груди противника, чтобы предотвратить удар локтем или наотмашь и просто занять своего противника, который пытался выровняться.

Это означало, что он идеально развернулся для следующего левого хука Дзирта, удара открытой ладонью, который попал мужчине прямо в лицо, резко откинул его голову назад и заставил его упасть навзничь на землю.

Побежденный воин даже не застонал, когда рухнул наземь, его чувства уже давно покинули сознание.

Внимание Дзирта немедленно вернулось к женщине, которая пыталась встать на сломанную ногу.

– Не надо, – сказал он, но та продолжила.

Он нанес ей удар сверху вниз, его рука ударила ее по голове, вероятно, сломав челюсть, и она неподвижно упала на землю.

Дзирт поднялся, осматривая поле боя. Битва была в разгаре, или, по крайней мере, то, что от нее осталось. В явном шоке от того, что эти трое просто появились сквозь каменную стену, все построения и планы потенциальной засады были обращены против них с жестокой и эффективной внезапностью.

Некоторые лежали на земле и корчились, другие были мертвы или умирали, а третьи бросили оружие и подняли руки, моля о пощаде.

Однако одна схватка, которая застала Дзирта врасплох, произошла в стороне, где дроу не из Бреган Д'Эрт сражалась с одним из мензоберранзанских воинов в яростной и безрассудной манере, дико прыгая и размахиваясь, получая тяжелые удары в обмен на ответный удар. Против нее было два бойца, и, казалось, она получала удары каждый раз, когда моргала.

Кровь лилась из ее бока и шеи. Боковая часть ее головы была заляпана ею. Дзирт не мог понять, почему, или как она все еще стояла на ногах, не говоря уже о том, чтобы сражаться, или почему, во имя Девяти Кругов Ада, она сражалась со своими собственными союзниками.

Но потом он все понял и посмотрел на Киммуриэля, который пристально смотрел на женщину, теперь его голема, и контролировал ее движения.

Дзирт не знал, броситься ли ему на Киммуриэля или на сражающихся, но решение было принято за него, когда меч прошел прямо сквозь горло женщины, выйдя из спины, перерезав ее спинной мозг.

Даже псионический контроль Киммуриэля не смог справиться с этим.

Двое дроу, которые сражались с ней, оба раненные в нескольких местах, внезапно оказались лицом к лицу с дюжиной бойцов Бреган Д'Эрт, все с луками наготове.

Они побросали оружие и упали на колени.

– Значит, все, что ты сказал мне в монастыре, было ложью, – сказал Дзирт Киммуриэлю, пока Джарлакс отдавал приказы своим войскам о поверженных врагах.

– Нет, – ответил Киммуриэль, и, казалось, это замечание его искренне задело.

– Я думал, ты хочешь жить в мире милосердия и сообщества.

– Я хочу, и я помогу это сделать. Но не будь дураком, Дзирт До'Урден. Наши враги порочны, и я не пацифист. У этих людей был выбор, и они его сделали. И их выбор будет включать пытки своих врагов, превращение их в драуков, скармливание душ тебя, меня и всех нас проклятой Паучьей Королеве. Милосердие? Когда это возможно, я соглашаюсь на него. Когда идет битва, сначала выиграй ее, а о милосердии беспокойся после. – Он указал на женщину, которую контролировал, теперь мертвую на полу, захлебнувшуюся в собственной крови. Она была врагом. Лучше ее смерть, чем потеря одного из наших союзников.

Дзирт хотел ответить, но он знал, что это правда. Тактика Киммуриэля ужаснула его, но если бы он был тем, кто сражался с двумя дроу в том последнем бою, и особенно до того, как он тренировался с Магистром Кейном и изучил так много менее смертоносных приемов, весьма вероятно, что они оба сейчас были бы мертвы.

«И я тоже не пацифист».

– Восемь убитых, двенадцать захваченных в плен, и восемь из них тяжело ранены, – сказал Даб'Ней, подходя к Дзирту и Киммуриэлю.

Дзирт посмотрел мимо нее, чтобы увидеть приближение Джарлакса.

– Сожгите мертвых, – сказал Киммуриэль. – Сожгите их дотла.

– И казните двенадцать быстро и милосердно? – Спросила Даб’Ней.

– Нет, – решительно сказал Дзирт, прежде чем Киммуриэль успел ответить.

Киммуриэль уставился на него.

– Нет? – спросил Джарлакс, присоединяясь к группе.

– Туннели позади нас чисты, в то время как те, что впереди, становятся все опаснее, – объяснил Дзирт. – Исцели наших раненых своими заклинаниями, Даб’Ней, затем исцели их, насколько сможешь за сегодня, чтобы они могли быстро вернуться в Мифрил Халл.

– Это двухдневный переход, – напомнил Киммуриэль.

– Отправь с ними усиленную охрану и доберись туда и обратно за три дня. Они будут знать, что туннели перед ними безопасны. Король Бренор позаботится о пленниках.

– Ты думаешь привлечь этих пленников на нашу сторону? – спросил Джарлакс.

– Это маленькие акты милосердия, – сказал Дзирт, затем посмотрел на Киммуриэля и решительно пояснил:

– Они обойдутся нам недорого и, возможно, принесут большие награды, поскольку война продолжается. Пусть жрецы и волшебники из домов наших пленников понаблюдают за ними и узнают, что мы не действуем жестоко.

– Они сочтут это слабостью, – предупредил Киммуриэль.

– Кто-то сочтет, а кто-то, возможно, и нет, – сказал Дзирт. И тогда это будет их слабостью. Но что более важно, мы знаем правду. Мы будем сражаться в этой войне и выиграем ее, но мы должны сделать это, не теряя собственных душ, иначе какой в этом смысл?

Джарлакс, казалось, был впечатлен и посмотрел на Киммуриэля, который не стал спорить.

– Даб'Ней, сформируй охрану и отправляйся с ними, – приказал Джарлакс. Отведи пленников к королю Бренору как можно скорее.

Даб’Ней согласилась и, казалось, была довольна решением. – И сжечь мертвых? – спросила она, убедившись, что приказ все еще в силе.

– Да, – сказал Джарлакс, но в то же время Дзирт сказал: «Нет».

– Если мы оставим что-нибудь из них, Ллос вернет их обратно, и, скорее всего, в виде нежити-драуков, – утверждал Киммуриэль.

– Отнесите их также в Мифрил Халл, – сказал Дзирт. Относитесь к телам с уважением, зная, что любой из нас мог быть в их рядах когда-то в своей жизни, что все мы, собравшиеся здесь, чтобы сразиться с Паучьей Королевой, когда-то служили ей своими действиями.

– Все, кроме одного, – отметил Джарлакс, пристально глядя на Дзирта.

– Это вопрос удачи так же, как и всего остального, – ответил Дзирт.

– Пленники понесут мертвых? – Скептически спросила Даб'Ней. – Им будет достаточно того, что они будут поддерживать раненых, пока мы продвигаемся вперед. Ты превратишь свои три дня в декаду.

Дзирт посмотрел на Джарлакса в ожидании ответа, любого ответа.

Джарлакс поднял палец, как будто ему только что пришла в голову идея. Он снял свою широкополую шляпу, сунул руку внутрь и достал простой на вид кусок черной ткани.

– Используй это, – сказал он Даб'Ней и развернул ткань, образовав большую яму на полу коридора. Опусти туда мертвого и подними за края, чтобы она снова превратилась в ничем не примечательный кусок ткани. Разверни снова в покоях Предвечного в Гаунтлгриме, и там отдай мертвых Мегере в его огненной бездне, и сделай это с надлежащими церемониями и уважением.

Он посмотрел на Дзирта, который кивнул в знак согласия.

– Я помолюсь за них, – пообещала Даб'Ней и добавила, подмигнув, – но не Ллос.

Она направилась прочь, и Джарлакс крикнул ей вслед:

– Очистите тела от всякой магии, прежде чем предать огню. Всю магию и все ценное. Отдайте все, кроме самого лучшего, королю Бренору в качестве компенсации за его помощь с пленниками.

– Самого лучшего? – Спросила Даб'Ней, но все, что она получила в ответ, и совершенно очевидно, все, чего она ожидала от ответа, был смех Джарлакса.

– Наши враги не проявят ни такого милосердия, ни такого уважения к нашим телам, если мы падем, – заметил Киммуриэль, и когда Дзирт и Джарлакс повернулись к нему, он добавил:

– И вот почему мы должны сражаться в этой войне, и почему мы должны победить.

Дзирт кивнул.

– Но не во время сражений, Дзирт До'Урден, – пожурил его Киммуриэль. Иди и принеси свое оружие. Мы сражаемся, чтобы победить, как бы то ни было, и мы можем проявить милосердие, как только одержим победу, и не раньше. Мы не можем дать нашим врагам преимущество безжалостности, когда вступаем в бой.

Дзирт хотел возразить, напомнить псионику, что он пробрался сквозь строй врагов и вывел из боя всех, кто оказался рядом с ним, и проявил милосердие к ним в процессе. Но он не мог настаивать на этом, потому что знал, что, вероятно, убьет многих дроу, прежде чем закончится эта война.

Глава 11

Благословленный Блуцидер

Закнафейн на самом деле не был удивлен холодным приемом, который он встретил, когда вошел в амфитеатр под открытым небом, служивший храмом Эйлистри. Он был проинформирован о решениях Временного Собрания и слышал слухи о том, что жрецы Темной Девы были не слишком довольны.

Он подумал, что, возможно, им следует быть более щедрыми с ним, поскольку он собирался сражаться в войне, к которой они отчаянно хотели присоединиться. В конце концов, они были союзниками по духу, если не по телу, в борьбе с этим общим врагом.

Однако он понимал их неприветливость. В этом была горечь, и рана была свежей. Обида была предсказуемой эмоцией, и, скорее всего, она не продлится долго.

– Она в задней комнате для медитации, самой дальней от алтаря, – как ни в чем не бывало сообщила ему молодая жрица, прежде чем он успел спросить.

Зак начал спрашивать у жрицы ее имя, но она почти сразу отвернулась и вернулась к своей работе, вытирая прекрасный пол: мозаику из крошечных камешков, представляющую собой великолепный образ Эйлистри, Темной Девы.

Он держал голову опущенной, проходя через главный зал, где большая часть прихожан собралась для молитвы и медитации. Проходя, Закнафейн слышал их тихое ворчание, слова «несправедливо» и «неблагодарно» повторялись много раз.

И снова он напомнил себе, что это было время траура по этим потенциальным воинам, которые так стремились откликнуться на призыв своей богини, чтобы сразиться с влиянием и развращенностью Ллос.

Он хотел бы забрать их всех с собой, но он понимал и не мог не согласиться с решениями Моны Валриссы и представителей Собрания.

Он прошел через задние комнаты для медитации, приближаясь к восточной стене Скеллобеля, и замедлил шаги, когда услышал знакомый голос, торжественно поющий. Он обогнул колонну и заметил Галату, стоявшую на коленях, ее бело-голубой меч стоял вертикально на полу, острием вниз перед ней, руки лежали на рукояти, лоб покоился на скрещенных больших пальцах.

Он едва мог разобрать слова ее тихой молитвы, но не раз слышал «Блуцидер».

Он понял, что она благословляет свой меч. Аззудонна рассказывала ему об оружии Галаты, которое было с великим мастерством вырезано из глубокого, спрессованного льда, плоская поверхность бело-голубого клинка была испещрена рунами силы от рукояти до кончика, что так поразительно контрастировало с серебристой мифриловой рукоятью и крестовиной, украшенными золотом. И чудесное оружие было пропитано кое-чем еще: милостью богини Галаты.

Так она утверждала.

Возможно, это было правдой, подумал Зак, но он, у которого не было бога, подобным же образом наполнил свое оружие или, по крайней мере, благословил его и почувствовал родство с ним силой своего собственного духа. В любом случае, Закнафейн знал, что возьмет с собой в Мензоберранзан могущественного союзника, и был рад этому.

Галата закончила, поцеловав драгоценный камень на конце мифриловой рукояти, большой темно-синий камень, который Зак не узнал.

– Моя добрая леди, – тихо сказал он.

– Рада новой встрече, Закнафейн, – ответила паладин, поднимаясь. Она подняла Блуцидер вертикально перед собой в знак приветствия мужчине, затем убрала его в ножны на левом бедре. – Нас ждет великое испытание.

– За время нашего путешествия я расскажу тебе о Мензоберранзане столько, сколько смогу вспомнить, – пообещал он, и не в первый раз.

– Я слышала, что прошение Аззудонны было отклонено.

Зак кивнул.

– Она дала обет Бьянкорсо, – продолжила воительница. – В Каллиде к таким клятвам относятся серьезно.

Зак снова кивнул, хотя и подумал, что это условие дисквалификации – обязательство перед командой, занимающейся спортом, – довольно глупое, учитывая масштаб ожидающего их мероприятия. Каллида прежде всего, он понимал это, по крайней мере, теоретически, но для эвендроу это был шанс освободить своих сородичей удадроу из-под власти демонической тирании. Возможно, на самом деле Каллида еще больше обезопасила бы себя, взаимодействуя с внешним миром. Он попытался скрыть разочарование на своем лице, поскольку решения Временного Собрания не были виной Галаты. Она была его союзницей, и он был рад ее появлению. Однако, должно быть, он что-то показал, потому что она просто сочувственно кивнула.

– Они связались с Громфом Бэнром? – спросил он.

– Нет. И они этого не сделают. Предвидя такие требования и не будучи уверенными в том, как они будут восприняты Сиглигом, Мона Валрисса и Джарлакс уже подготовились. Мона считает, что нам лучше вообще избегать города Лускан и Главной башни Тайн, а также королевства дворфов. Никто не должен знать, что кто-то из Каллиды направляется в Подземье.

– Это всего лишь ты, – напомнил Зак со смешком.

– Этого достаточно, и я попадаю под строгий и принудительный запрет. Если я ослабею под пытками – или даже нет, если меня принудят магией или обманут каким-либо образом – и я начну раскрывать что-либо о Каллиде, Божественный Обет заберет меня из этой жизни и освятит мое тело и дух.

– Почему тогда они не сделали то же самое со мной? Или с Дзиртом, или с Джарлаксом?

– Потому что нашим врагам вообще не пришло бы в голову спросить тебя о другом городе дроу. Для вас это просто вопрос доверия, и это доверие вы заслужили. Ритуал Забвения – дело немаловажное, и они очень неохотно его выполняют.

– Для меня это честь.

– Волшебник Алефаэро скоро присоединится к нам. Сейчас он пытается найти подходящее место, куда он мог бы телепортировать нас. Оттуда, как только мы попрощаемся с ним, мы сами отправимся по туннелям в Подземье и Мензоберранзан.

Выражение лица Зака выдало его тревогу, он знал.

– Ты знаешь дорогу?

– Возможно, мы догоним Джарлакса и его отряд.

– А если мы этого не сделаем? – спросила она, прощупывая почву. – Ты знаешь, как нам попасть в город?

– Есть много способов попасть в Мензоберранзан, и много способов, которые кажутся таковыми, но ими не являются, – объяснил Зак. – Тропа не обозначена, но это, вероятно, наименьшая из наших проблем. Ты не знаешь Подземье. Это неподходящее место для долгих скитаний небольшого отряда. – Он указал на ее меч.

– Блуцидер? – спросила она.

– Вероятно, ты будешь использовать его очень часто в течение тех десяти дней, которые потребуются нам, чтобы добраться до города, и все станет еще опаснее, если мы собьемся с курса. И, боюсь, так и будет. Полагаю, я знаю общее направление из-под Гаунтлгрима, но там, внизу, есть лабиринты и множество вариантов пути, боковые туннели и огромные залы с десятками выходов, – он беспомощно покачал головой. – Я не ходил по этим тропам.

– Но ты знаешь общее направление, самые ранние туннели, по которым мы должны пройти?

Зак кивнул, и Галата посмотрела на свой меч.

– Это все, что нам понадобится. Я спросила, сможешь ли ты провести нас в город. Если ты знаешь общее направление, я смогу доставить нас к воротам Мензоберранзана.

Зак с любопытством посмотрел на нее.

– Через этот меч я обращаюсь к моей богине. Она отвечает на мои вопросы через Блуцидер, который скажет нам, какой выбор является лучшим для достижения нашей цели. Наш путь будет верным. Каждый выбранный туннель или выход будет правильным. Я смогу доставить нас туда, но сможешь ли ты доставить нас в сам Мензоберранзан?

– Хитростью или кровью мы проникнем внутрь, – пообещал он.

– Пойдем, – позвала его Галата, позволив этой мысли повиснуть в воздухе на несколько ударов сердца. – Помолись со мной.

– Я не служу богам.

– Это не имеет значения, – заверила его Галата. – Ты воин, настоящий воин, и это означает, что ты часто заглядываешь внутрь себя во время медитации, чтобы найти свою силу, укрепить свое сердце и волю, обдумать свои движения.

Зак не мог с этим не согласиться, и когда Галата повернулась, опустилась на колени и снова вынула Блуцидер, Зак опустился на колено рядом с ней. Он вытащил рукоять своего оружия в форме красивого красно-золотого феникса с широкими крыльями, образующими крестовину, крошечные рубины его глаз сверкали внутренним огнем, как и более крупный рубин, похожий на свернутые перья хвоста на навершии. Усилием мысли он извлек магический клинок этого могучего оружия, меч из чистейшего света.

Он перевернул его, как Галата сделала с Блуцидером, поставил его кончик на камень и погрузился в медитацию, прижавшись лбом к фениксу.

– Ты дал ему имя? – спросила Галата, отвлекая его от размышлений некоторое время спустя.

– Это Клинок Света, вот и все.

– Но это больше, чем клинок, – напомнила Галата. – Это также может быть хлыст или пустая рукоять.

– Действительно, – сказал Зак. – И этот кнут может достичь самого уровня огня и пробить брешь между планами.

– Что ты предпочитаешь, меч или кнут?

– Два меча, – ответил Зак, поворачиваясь, чтобы показать менее примечательный, но все еще мощный короткий меч в ножнах на другом бедре, который ему дали взамен Резца, когда каллидийцы потребовали забрать его из города. – Но хлыст часто бывает весьма полезен.

– А у второго меча есть имя?

– Он его еще не заслужил.

Галата рассмеялась, понимая.

– Твоему главному оружию нужно правильное имя, – сказала ему Галата. – Расскажи мне о нем.

Зак понимал, что она просто пыталась скоротать время, пока они ждали волшебника, чтобы развеять все сомнения относительно их курса, но он был рад услужить. Он рассказал ей о том, как забрал оружие у мерзкого человека по имени Арронго, пирата, а затем описал, как Кэтти-Бри использовала магию кузнечного горна, созданного Предвечным по имени Мегера, чтобы соединить меч с мощным хлыстом в уникальное оружие.

– Она сделала то же самое с одной из сабель Дзирта, – объяснил Зак. – Тот клинок звали Мерцающим. Она объединила сломанный Мерцающий с Видринат, волшебным клинком из Мензоберранзана, чтобы создать новое и более мощное оружие.

– Кэтти-Бри грозна и умна.

Зак кивнул, задаваясь вопросом, и не в первый раз, как он вообще мог подумать, что эта образованная и компетентная человеческая женщина недостойна его сына. Каким дураком он был, когда впервые вернулся из своего долгого сна смерти, принеся с собой в земли, которые его сын стал называть домом, уровень невежества и предрассудков, которые почти навсегда разлучили его с Кэтти-Бри и Дзиртом.

– Тогда Мегера? – Предложила Галата. – Или Факел Мегеры?

Зак прокрутил имена в уме, но покачал головой.

– Проклятие Ллос?

– Хотелось бы, но нет. Этот демон недостоин такого тезки, и чем меньше раз я буду произносить ее имя, тем лучше.

– Это принесет свет во тьму Ллос, – сказала Галата. – Просветитель?

– Этот тип оружия называется солнечным клинком, – объяснил Зак. – Я думаю, это оскорбило бы Ллос!

– Солардис! – Внезапно и с улыбкой ответила Галата. – Слово каллидийцев, обозначающее недремлющий свет солнца.

– Солардис – хорошее имя, – согласился Зак.

– Обратись к мечу, – сказала Галата и вернулась в свою молитвенную позу.

Зак сделал то же самое, используя тишину, чтобы подготовиться к предстоящим испытаниям.

Вскоре они покинули комнату для медитаций, пройдя через главную часовню, где оставались прихожане.

Галата шла впереди и ускорила шаг, думая пройти прямо, но ее и Зака перехватил верховный жрец Авернил.

Он долго смотрел ей в глаза, затем сказал:

– Я все еще не одобряю то, что ты сделала в Совете. Если бы ты хотя бы попыталась поддержать нашу петицию, ты путешествовала бы с могущественным и способным сопровождением.

– И ты все равно знаешь, какой ответ дала бы Мона Валрисса, – мягко сказала Галата, – даже если бы я присоединилась к вашему прошению.

Ее облегчение стало ощутимым для Зака, когда Авернил, хотя и поморщился несколько раз, кивнул в знак согласия.

– Мы разочарованы, вот и все, – сказал он.

– Я тоже, мой друг. Я бы очень хотела, чтобы ты и твои близкие были рядом с нами в этом задании.

Авернил, казалось, оценил это.

– Тогда знай, что наши сердца и надежды связаны с Галатой и Закнафейном. Хорошо исполни волю Темной Девы, мой друг.

Заку показалось, что с сильных плеч Галаты только что свалился огромный груз. Она подошла и крепко обняла Авернила, шепча: «Я сделаю это», снова и снова.

Зак заметил, но ничего не сказал о слезах в глазах обычно стойкой Галаты, когда они вышли из храма, направляясь в небольшой парк у главного входа за пределами Каллиды и в район Скеллобеля, совсем рядом с горкой, с которой Зак и его спутники совершили быструю прогулку в город во время их первого визита, и недалеко от виноградника, где Зак сражался с Адин Дуайн на ринге для боя на полубочках.

Там их ждал волшебник Алефаэро вместе с круглолицым мужчиной-улутиуном, чьи губы постоянно шевелились, пока он перебирал горсть каких-то мелких предметов – возможно, маленьких разноцветных камешков.

Он все еще бормотал, когда подошли Зак и Галата, хотя и слишком тихо, чтобы они могли разобрать какие-либо слова. Он продолжал смотреть вверх, но, казалось, не смотрел ни на них, ни на что другое, его глаза нервно, лихорадочно метались по сторонам.

– Я полагаю, ты знаешь Нвизи, – сказал Алефаэро паладину.

Галата кивнула, но не выглядела слишком довольной. Она посмотрела на Зака и закатила глаза, затем обратилась к Алефаэро:

– Ты не смог найти подходящее место?

– Я думаю, что нашел, – ответил он, – но я не буду рисковать с таким опасным магическим способом перемещения.

Галата, казалось, не была впечатлена, когда посмотрела на спутника Алефаэро, и как только Зак проследил за этим взглядом до маленького человека, Нвизи подбросил свои семь радужных камней в воздух перед ним, где они танцевали, парили и метались, их движения оставляли за собой следы остаточного цвета в воздухе.

Магия левитации, казалось, внезапно прекратилась, и Зак начал приседать, ожидая, что драгоценные камни упадут и запрыгают по земле. Но они этого не сделали, вместо этого приземлившись как будто на невидимую платформу перед глазами Нвизи, где они странно подпрыгивали в течение нескольких ударов сердца, прежде чем опуститься, а затем снова зависли.

Нвизи продолжал разговаривать сам с собой, указывая на каждого и делая то, что звучало как вывод или заявление о его положении в группе.

Прошло больше минуты, прежде чем неопрятный мужчина издал громкий смешок и сгреб семь камешков в ладонь, прокричав Алефаэро: «Айя, айя, айя!»

– Да, – тихо перевела Галата Заку.

– «Айя, мой выбор правильный» или «Айя, ты нашел лучше…?» – спросил Алефаэро.

– Нашел лучше, – бессвязно пробормотал Нвизи. – Твой выбор для приземления… твоя смерть. Слишком маленький. Голова в потолке или ноги в полу. Соединен с камнем и только для того, чтобы умереть.

– Он только что сказал, что твой телепорт убил бы нас? – спросил Зак.

Алефаэро кивнул, но Галата просто пожала плечами.