Текст книги "Воин Ллос (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)

– Вы говорили, их было несколько?

– Да, все, кроме одного, признались, что были на улице, хотя многие утверждают, что видели мало. Вполне вероятно, что все они видели драку, по крайней мере, издалека. Что мы выяснили, так это то, что боец, убивший этих троих, был мужчиной хрупкого телосложения, быстрым в обращении с клинками и умным, очень умным.

– Постройте их в моем тронном зале, – приказала Жиндия, когда хазми начали выводить захваченных дроу на балкон. Она зашагала прочь, ведя за собой Илцтрана и двух прислужниц.

– Суккубы стали ценным дополнением, – заметил волшебник по дороге. – Я удивлен, что они ответили на наш призыв.

– Ты сомневаешься в Ллос? – рявкнула на него Жиндия.

– Я уверена, что нет, – вмешалась Йеккардарья.

– Я только… я не припоминаю, чтобы суккубы, которые не являются ни истинными демонами, ни истинными дьяволицами, откликались на призывы жриц Паучьей Королевы.

– Умно рассуждаешь, волшебник, – поздравила его Йеккардарья.

Очевидно, суккубы затаили злобу на некоторых из наших вероятных врагов, особенно на Дзирта До'Урдена и его друзей, которые причинили вред их королеве Малкантет. В любом случае, эти трое горели желанием принять участие в нашей славной битве, и в этом наше большое преимущество.

– Один хезроу стоит двух суккубов, – сухо сказала Жиндия.

– В бою, возможно, но нельзя упускать из виду более тонкие преимущества, предлагаемые очаровательной Каривой и ее сестрами. Они умны, их магия обманчива, а их способность очаровывать неоспорима.

– Значит, благословение Ллос привлекло могущественных союзников, и это хорошо, – решила Жиндия, нуждаясь изложить это в терминах, благоприятных для ее любимой богини.

– И благословение Ллос привлекло больше нынешних союзников, да? – вставил Илцтран. – Я должен спросить. Я следил за путешествием Зоваллии с момента ее возвращения из Арах-Тинилита, и теперь я вижу, как она исполняет двеомеры, которые, как мне казалось, всегда выходили за пределы ее возможностей. До недавних событий она была всего лишь младшей жрицей, но теперь?

– Многие молодые жрицы, вставшие на нашу сторону и сражающиеся с еретиками, включая Зоваллию, были благословлены вмешательством этих двух служанок, – подтвердила Жиндия, входя в тронный зал и занимая свое место на троне.

– Благодаря нашей работе духовенство нашей половины Мензоберранзана стало гораздо более грозным, – сказала Эскавидне. – Зоваллия преуспела и создает двеомеры, которые были бы на десятилетия далеки от ее способностей, а возможно, и навсегда вне пределов ее досягаемости, как ты заметил, волшебник.

– Вера в богиню – это преимущество.

– Больше половины, – поправила Жиндия. – И многие присоединятся к нам, когда их укоренившиеся страхи перед Домом Бэнр не смогут устоять перед силой, которую мы несем, или доказательством того, что Ллос на нашей стороне.

На этом они на время прервали разговор, поскольку Зоваллия и три суккуба ввели семерых свидетелей в зал, выстроив их перед троном. Жиндия позволила им долго стоять в тишине, оценивая их с головы до ног, заставляя вспотеть и надеясь, что кто-нибудь из них обмочится. Как же она наслаждалась этим ощущением полной власти!

Наконец, она соскользнула со своего места и начала медленно расхаживать вдоль очереди, сцепив руки за спиной. – Вы были там, все вы, на той улице, когда началась драка, – сказала она. – Я пощажу первого дроу, который скажет правду о судьбе, постигшей воина Вандри и жрицу Ханцрин! – выпалила Жиндия Меларн с неожиданной громкостью и энергией, поразив их всех.

– Я ничего не видел! – сказал один из них, в то время как трое других заявили, что видели драку только издалека, а еще одна пара хранила молчание. Последний из группы выкрикнул:

– Думаю, это был один из Бреган Д'Эрт!

Комната загудела, но Жиндия заставила всех замолчать, подняв руку.

– Отведите тех, кто отрицал, что видел все, в соседнюю комнату и создайте там зону правды, – сказала она Зоваллии. – Мы предадим любого, кто солгал, Проклятию Мерзости.

– Нет, я действительно все видела, – выпалила одна из этих четверых. – Я просто боялась говорить!

Жиндия снова призвала к тишине, поскольку это вызвало еще больше ропота, и, по крайней мере, еще один из тех, кто утверждал, что не знал о драке, похоже, был готов признаться в правде. Матрона подошла к дрожащей, говорливой молодой женщине, которая выглядела истощенной и которая, как и многие в Браэрине, вероятно, проводила большую часть своих дней, тупо бродя по улицам под воздействием ядовитых грибов.

– Видишь? Вас можно подтолкнуть к честности, – мягко сказала Жиндия бедной женщине.

Она нетерпеливо кивнула.

– Я видела драку, но я не знаю, кто…

– Тише, тише, – подбодрила ее Жиндия. – Ты хорошо поступила, сказав правду. Она кивнула паре охранников, которые бросились к женщине, чтобы схватить ее за руки. – Возможно, я позволю тебе возглавить мою бригаду драуков.

Запавшие глаза женщины расширились от шока, когда она осознала свою участь, и она начала молить о пощаде.

– Уведите ее, – сказала Жиндия охранникам, которые потащили ее прочь.

Надзирательница подошла к тем двоим, которые до сих пор хранили молчание. Один мужчина нервно кусал губы. Другая, женщина, продолжала смотреть в пол, бормоча: «Я ничего не видела».

Жиндия фыркнула и злобно хихикнула, затем встала перед мужчиной, который выпалил название группы Джарлакса.

– Уведите остальных и допросите их, – сказала она Зоваллии. – Они меня не интересуют. Те, кто не солгал, могли бы найти место в наших рядах или милосердную смерть, если вы сочтете их ненадежными. Те, кто осмелился солгать в этом святом месте Ллос, станут первым нашим ответом на Богохульство.

– И ты, – сказала она мужчине, стоявшему перед ней. – Бреган Д'Эрт? Что ты знаешь о Бреган Д'Эрт?

– Ничего, – сказал он. – Или очень мало, не более того, что знают остальные.

– Тогда как ты можешь делать такое заявление?

– Он вышел из Сочащегося Миконида прямо перед боем, – нервно объяснил мужчина. – Говорят, это место Джарлакса. Я был там, когда он вошел. Он все время разговаривал с хозяйкой таверны, и разговоры казались… дружескими.

– Расскажи мне больше, – вкрадчиво попросила Жиндия.

– Я не уверен, как его зовут, но я видел его раньше. Браелин, я думаю, или что-то в этом роде.

При этих словах матрона Жиндия издала негромкий рык. Она вспомнила того, кого отдала Ллос только для того, чтобы проклятая Ивоннель Бэнр украла его обратно.

– Возьмите этого свидетеля, накормите его, оденьте и поставьте в ряды нашей армии, – проинструктировал Жиндия других охранников. Она посмотрела на мужчину, который казался по-настоящему напуганным. – Ты заслужил место, чтобы служить в армии Ллос, – сказала она ему. – И когда все закончится, ты больше не будешь бездомным бродягой, а станешь полноправным членом Дома Меларн, Первого Дома Мензоберранзана.

Если это должно было успокоить беднягу, то, конечно, этого не произошло. Жиндия, естественно, это понимала. Этот, как и многие другие трусливые дроу, просто надеялся переждать войну, прячась по норам. Однако от Паучьей Королевы не спрячется никто. Она отпустила его вместе с оставшимися охранниками, затем повернулась к своим жрицам, волшебнику своего Дома, трем суккубам и двум прислужницам.

– Браелин? – спросила она.

– Браелин Дженкуэй, – ответил Илцтран, кивая. – Я слышал это имя, и да, оно связано с Бреган Д'Эрт.

– Тогда мы должны поймать этого Браелина Дженкуэя, – сказала Жиндия, не потрудившись сообщить Илцтрану, что Дом Меларн и Браелин Дженкуэй не были незнакомцами.

Зоваллия начала предлагать свои услуги для выполнения этой задачи, но Жиндия прервала ее взмахом руки, привлекая взгляд жрицы к трем прекрасным фигурам, гораздо лучше подходящим для такой работы.

– Можно нам поиграть с ним, прежде чем мы отдадим его вам? – спросила Карива.

– Только оставьте его мне живым, – ответила Жиндия.

Глава 4

Оказание давления

– Он собирается дать себя убить, – осмелился ответить Кайтейн Армго.

Матрона Мез'Баррис свирепо посмотрела на волшебника.

– Я не желаю этого! – поспешил добавить Кайтейн. – Но Малагдорл полон решимости добраться до этого лидера богохульников, невзирая на риск.

– Именно поэтому я назначила тебя остаться с ним и магическим образом перенести его из битвы, если возникнет необходимость, – ответила Мез'Баррис.

– Как я сделал в первой битве против Дома До'Урден, – нерешительно ответил волшебник, зная, что здесь он на деликатной почве с Мез'Баррис, которая считала Малагдорла реинкарнацией своего возлюбленного, Утегенталя Дель'Армго, который был ее патроном и отцом ее пяти дочерей. Малагдорл был огромен, как Утегенталь, полон ярости и мускулов. И теперь он был очень похож на того убитого воина древности, потому что Мез'Баррис подарила ему черные доспехи Утегенталя и адамантитовый трезубец, уложила его белые волосы в ряд шипов-корон и украсила лицо пирсингом и кольцами. По Дому Баррисон Дель'Армго ходило много шепотков, когда Мез'Баррис так явно выразила свое обожание молодому дроу и приблизила его к себе, но, конечно, все это льстило Мез'Баррис и ее новому супругу, или кем бы там этот Малагдорл, ее внук, ни стал.

– Ты лишил его победы, так говорит Малагдорл, – поддразнила Мез'Баррис. – Он бы покончил с Богохульницей прямо здесь и сейчас.

Стоявшая позади матроны Таайрул Армго, ее дочь и первая жрица дома, кивнула и улыбнулась.

Но Кайтейн не поддался на такой аргумент. Мать Мез'Баррис хорошо знала, что он спас Малагдорла в тот день, потому что лидер Богохульствующих сил бывших драуков Бездны нашла союзника в той битве и, несомненно, собиралась победить Малагдорла. Малагдорл тоже это знал, хотя чрезмерно гордый воин никогда бы в этом не признался.

– Мал'а'восселль Амвас Тол – непростой противник, – вместо этого сказал Кайтейн. – У меня нет сомнений, что ваш внук… – Тут он заколебался, просто потому, что ему понравилось видеть, как лицо Мез'Баррис напряглось от закипающего гнева.

– Он мастер оружия дома Баррисон Дель'Армго, – сказала она сквозь стиснутые зубы, и Кайтейн внезапно переосмыслил свою игру. – Ты не будешь обращаться к нему ни в какой другой фамильярной манере.

– Прошу прощения, моя Матрона, – с поклоном произнесла Кайтейн.

– Продолжай… осторожно.

– Она сильна, – объяснила Кайтейн. – Так же сильна, как любой дроу в Мензоберранзане, за исключением Малагдорла. Она сражается с мастерством оружейника-аристократа.

– И она убила бы Малагдорла? Гордость нашего Дома?

– Не в одиночку, нет. Конечно нет. Но в разгар той битвы она нашла союзников там, где их не было у него.

– Даже несмотря на то, что Кайтейн была там с ним, – сказала Таайрул из-за спины Мез'Баррис.

– Я открыл портал, чтобы вернуть нас домой, как мне было велено, – сказал Кайтейн без колебаний и без удивления, что противная дочь Мез'Баррис доведет эту тему до абсурдного и оскорбительного конца. – Сила, которую матрона Жиндия послала в тот день сражаться с До'Урденами, предназначалась не для победы, а для того, чтобы заставить нашего врага показать свои силы. Они это сделали, и та рука была Богохульством. Как много мы узнали о них!

Он заметил, как Таайрул фыркнула и закатила глаза.

– Но твоя Матрона Мать ясно дала мне понять в своих инструкциях, – продолжил Кайтейн, теперь адресуя свои слова Первой жрице. – Мы были там для того, чтобы наблюдать, а не вступать в бой, и оставаться в стороне от борьбы по вопросам как политическим, так и практическим. Моим долгом было благополучно вернуть нас домой, особенно Малагдорла, что я и сделал. В его битве с Мал’а’восселль против него выступил другой искусный воин, который, как я полагаю, был не кем иным, как добычей, ныне захваченной и хранимой Матроной Жиндией, Дайнином До'Урденом. Этот союзник появился неожиданно и внезапно поставил Малагдорла в невыгодное положение. Я не мог допустить такого риска.

– Ты поступил правильно в тот день, – наконец признала Мез'Баррис. – Но если бы Дайнин, или кто бы это ни был, не вступил в битву?

– Мал’а’восселль Амвас Тол, конечно, была бы еще одним именем в длинном списке побежденных врагов Малагдорла.

Кайтейн никак не ожидал того, что услышал, когда Мез'Баррис наклонилась и искренне и тихо спросила: «Он может победить ее?»

– Он может победить кого угодно, – ответил Кайтейн.

Мез'Баррис кивнула.

– Потом отведите его к Западной стене. Матрона Жиндия будет оказывать большее давление на эту глупую Матрону Зирит, которая правит Домом До'Урден, поскольку мы пытаемся ослабить ее союз с Бэнр. Боевые действия в этом регионе будут постоянными, и, без сомнения, к ним присоединится Богохульство. Найди способ, я поручаю тебе. Заставьте Малагдорла сразиться с этой уродливой женщиной из другого тысячелетия, и пусть он одержит победу. И ты, – сказала она, оглядываясь через плечо на свою дочь. – Ты пойдешь с ними и убедишься, что Малагдорл не слишком серьезно ранен. Но послушайте меня, вы оба: победа нашего мастера оружия будет почетной. Он убьет эту Мал’а’восселль Амвас Тол по собственной воле.

Только на этот раз не позвольте ее друзьям вмешаться.

Кайтейн встретился взглядом с Таайрул, которая была так же недовольна необходимостью идти с ним, как и ему с ней, но глубоко поклонилась и сказала: «Конечно, Мать. Каждое твое слово – мой приказ».

– Они не сдадутся, – сказала Сарибель матроне Зирит внутри комплекса Дома До'Урден.

Ее брат Равель добавил с тяжелым сарказмом:

– Матрона Жиндия пытается указать нам лучший путь.

Сарибель бросила свирепый взгляд на волшебника. Она не возражала против Равеля, но иногда такие вещи лучше оставить невысказанными.

– Они вообще не проникали на территорию комплекса? – спросила Матрона Зирит у своих двоих детей.

– Нет, – ответила Сарибель. – Но я думаю, что они могли бы это сделать как минимум единожды.

– Как я уже сказал… – начал Равель, но замолчал, когда сестра бросила на него еще один сердитый взгляд.

– Ты отдохнул, – сказала Зирит. – А теперь иди и собери наши силы. Бэнры придут, чтобы прибрать наше крыльцо, как только они закончат с новой волной демонов в Браэрине.

– Разве мы не должны иметь приоритет над сражениями в Браэрине? – спросил Равель.

– Возможно, Верховная Мать Квентл верит в нас больше, чем ты, – сказала ему Зирит. Мать была встревожена и на взводе, и Равель прочитал это достаточно ясно, чтобы, в конце концов, закрыть рот и держать его на замке.

– Твоя магия нужна нам. Теперь уходи, – закончила Зирит взмахом руки, и они вдвоем покинули зал для аудиенций.

– Ты не споришь со мной, но все же затыкаешь, как ребенка, – пожаловался Равель Сарибель, когда они остались одни в коридоре. – Жиндия явно пытается убедить нас отказаться от нашего союза с Бэнр. Тебе не кажется, что наша мать должна понимать это?

– Матери Зирит, – поправила Сарибель, поскольку такое фамильярное обращение, которое использовал Равель, не следовало произносить вслух там, где кто-нибудь мог подслушать, – более семи столетий, и она была свидетельницей многих войн в этом городе. Она знает, как обстоят дела, и не нуждается в том, чтобы мы беспокоили ее такой бесполезной информацией.

– Жиндия…

– Мать Жиндия, – сердито поправила Сарибель.

– Если мы сражаемся вместе с еретиками Бэнр, тогда почему? – ответил расстроенный Равель, подняв руки вверх, как будто он хотел вцепиться во что-то, во что угодно, в гневе. – Постоянное повиновение – это как раз и есть вечные идеи Ллос, не так ли? Постоянное напоминание о нашем месте в иерархии, которая позволяет нам даже существовать только при их избирательном праве?

– На данный момент мы ничего не знаем о расположении Ллос. Для тебя и для меня будет лучше продолжать нашу надлежащую практику.

– Ты имеешь в виду наши положенные Ллос обычаи.

– Да.

– Потому что ты ждешь, что Мать Жиндия сделает предложение Матери Зирит, и не уверена, каким путем пойдет наша… Мать Зирит.

– Ее ответственность в первую очередь состоит перед нашим домом.

– Это путь Ллос, – сказал Равель, сочась сарказмом в каждом слоге.

– Это практичный путь, – сказала Сарибель, стиснув челюсти. Она огляделась по сторонам, затем втащила брата в маленькую комнату и закрыла дверь. – Что бы ни решила Мать Зирит, она должна знать, что мы с ней.

– Так ли это?

– На данный момент, да. Когда кровь высохнет, тогда мы и выберем.

– Я уже сделал выбор.

– Как и я. То, что я говорю тебе здесь, не имеет значения, потому что Ллос наверняка знает, что мое сердце покинуло ее.

– И все же ты все еще находишь божественную силу для заклинаний.

Сарибель пожала плечами.

– Жрицы домов Ллос видели, как их могущество возросло, но те из нас, кто сражается вместе с отрядами Мензоберранзана, видели небольшое ослабление. Это загадка.

– Это Ллос играет с нами, со всеми нами, – заметил Равель. – Использует нас для своего удовольствия в царящем хаосе. Отличается ли это от тех предположений, что она ценит Дзирта До'Урдена, величайшего еретика нашего века?

– Возможно, он и был таким, но сейчас его нет. Ивоннель и Верховная Мать Квентл…

– Верховная Мать, – со смехом повторил Равель.

Сарибель вздохнула, сдаваясь.

– То, что эти двое сделали в поле на поверхности, действительно величайшая ересь, которую только можно вообразить.

– Насколько нам известно, Ллос дала им это вдохновение и силу.

– Но зачем?

– За ту самую гражданскую войну, которую мы сейчас ведем!

– Твой цинизм в том, что…

– Мой цинизм совершенно оправдан, учитывая опыт моей жизни. Ты просишь меня быть последователем Ллос, и ход их мыслей именно таков.

Очевидно, Сарибель хотела ответить.

Но столь же очевидно, что она не могла отрицать это утверждение.

Бывшая драук, которую они называли Воселли, огромная и могущественная женщина, вернувшаяся из могилы, которую она нашла в первые дни существования Мензоберранзана, сплотила вокруг себя свои силы и возглавила стремительную атаку на ряды Дома Меларн и их союзников. Держа меч в правой руке, короткое копье в левой, могучая и жестокая воительница низко пригнулась, укрылась и пробежала прямо сквозь вражеский огненный шар, затем прыгнула и врезалась в толпу ногами вперед, чтобы рассеять меньших вражеских бойцов, пытающихся создать перед ней стену щитов. Как одержимые, за ней последовали солдаты. Ее солдаты, ибо Верховная Мать Квентл, по совету Ивоннель, во всеуслышание назначила ее командующей Богохульством. И какой же мощной силой оно было! Восставшие из могилы дроу, после испытания на себе высшей пытки Ллос, когда они служили ей отвратительными драуками в самой Бездне. И почти каждого из них этот опыт породил не страх, а просто ярость, стену чистого гнева, которая теперь обрушилась на силы Меларнов и их союзников. У врага, боящегося смерти, не было ни единого шанса в битве с тем, кто прошел через худшее, что могла принести смерть.

Богохульство отбросило нападавших с территории перед Домом До'Урден, обратно за Западный разлом и к Нарбондель, убивая четырех врагов за каждого Богохульника, возвращенного в объятия смерти.

Из Дома До'Урден вышли Равель и Сарибель, возглавив магов и жрецов, чтобы укрепить тылы, исцелить раненых и создать оборону, если атака будет отбита.

Так, как они и ожидали, и должно было случиться, потому что они уже видели эту игру раньше. Когда ярость Богохульства улеглась, началась контратака, и на этот раз во вражеских рядах было немного дроу, а те, кто был, служили больше координаторами и свидетелями событий, когда новая сила, поддерживающая Жиндию Меларн и Ллос – армия демонов – вылетела из пещеры. Потолок пещеры будто ожил, чтобы ответить Богохульству.

– Наша цель – старшие демоны, – напомнил Равель волшебникам, выходящим из Дома До'Урден. – Уничтожьте тех, кто может привести союзников из Бездны. Изгнать их на сто лет!

Богохульство некоторое время удерживало оборону, но неизбежно было вынуждено повернуться и бежать – через защитные круги, сооруженные волшебниками и жрецами, чтобы замедлить атаку демонов. Волшебники и жрецы теперь направляли свою магическую энергию в небо, швыряя огонь, молнии и снежные бури, чтобы победить летающих тварей. Равель и двое других прочесывали небеса в поисках более могущественных демонов, и всякий раз, когда обнаруживали одного из них,

они бросали ленты энергии, чтобы поймать его в ловушку и заставить опуститься на землю. И там Воселли и ее войска бесстрашно набрасывались на демона и уничтожали его.

Но их было больше, и дроу-поклонники Ллос поддерживали их, преодолевая даже защитные магические круги и противодействуя заклинаниям прикрытия. Силы Воселли, теперь уже вместе с защитниками

Дома До'Урден, были вынуждены вернуться в свои владения. Еще один кровавый день тупиковой ситуации и истощения сил, в результате чего обе стороны должны еще раз оценить свои потери и потери своих врагов.

– Мы убиваем их больше, чем они нас, – настаивал Равель своей суровой матери, Матроне Зирит, когда в районе Западной стены Мензоберранзана наконец-то снова воцарилась тишина.

– Их намного больше, чем нас, – ответила Зирит.

– По крайней мере, семь главных демонов не вернутся, – добавила Сарибель, чтобы поддержать оптимизм своего брата.

– Как ты думаешь, дитя, мы сможем опустошить Бездну? – выругалась Зирит.

– Тогда где же Бэнры? – сердито спросил Равель, заставив многих в тронном зале нахмуриться от его тона.

Конечно, он сказал только то, о чем многие из них думали. Находясь так близко к Дому Меларн и Храму Богини, Дом До'Урден испытывал особый стресс, в конце концов, эти сражения происходили теперь почти ежедневно. Зирит пристально посмотрела на своего сына.

– Согласно всем сообщениям, Браэрин был усмирен, настаивал Равель. – Бэнры выиграли там отличную битву и теперь, похоже, контролируют ситуацию.

– Вряд ли это так, – вставил Тсабрак Ксорларрин.

Голос этого человека обладал огромным весом. Тсабрак был самым могущественным волшебником в семье, настолько могущественным и влиятельным, что отказался сменить свое имя на До'Урден, и Матрона Зирит поддержала его в этом решении. Ибо он был нынешним архимагом Мензоберранзана и, возможно, самым могущественным волшебником во всем городе. И что примечательно, его редко видели за пределами дома До'Урден, сражающимся с врагами. Не так давно Тсабрак был инструментом Ллос в проведении великого Затемнения над поверхностными землями, известными как Серебряные Пределы, что, возможно, было одним из самых мощных проявлений магической силы за последнее время. И Равель, и Сарибель понимали, что его преданность здесь была неуверенной, но критически важной. Даже Зирит не осмелилась пойти против него сейчас. То, что Тсабрак вообще был здесь в эти сложные моменты, обнадеживало, но, если аристократы Дома не будут осторожны, это также может оказаться временно.

– Во-первых, там сражались не Бэнры, – продолжил Тсабрак. – Это был тот негодяй Джарлакс и его наемники. Во-вторых, да, в Браэрине сейчас тихо, но это потому, что Матрона Жиндия перебросила свои силы на запад, чтобы сразиться с этим самым Домом, среди прочих причин, и далеко на восток, пытаясь ослабить власть Бэнров над Донигартеном и запасами продовольствия.

– Среди прочих причин? – спросила Сарибель.

– Чтобы поддержать верховную жрицу Сос'Ампту в Храме Богини, – ответила Зирит за Тсабрака.

– Это имеет смысл, – добавил Тсабрак. – Сос'Ампту, конечно, остается Бэнр, но она уже открыто бросила вызов своей сестре-еретичке и семье, предложив убежище тем, кто верен Ллос. Ходят даже слухи, что именно она наложила Проклятие Мерзости на обреченную Биртин Фей.

– Она бы этого не сделала, – возразила Сарибель, – цепляясь за надежду, что нечестивые действия против одного из старейших домов в городе, второго после самого Дома Бэнр, заставили многих союзников Жиндии пересмотреть свою лояльность.

– Все возможно, – сказала Зирит, в то время как Тсабрак поправил Сарибель, напомнив ей о титуле Жиндии.

– Возможно, и более вероятно, чем вам явно хочется верить, – добавил Тсабрак.

Вскоре после этого Равель и Сарибель покинули тронный зал, получив приказ пойти и проверить защиту периметра.

– Тсабрак не внушает доверия, – заметила Сарибель, когда они вдвоем шли по пустому коридору.

– Возможно, именно по этой причине он и пришел к нам, – ответил Равель.

– Он служит архимагом Мензоберранзана, титула, к которому он стремился большую часть своей жизни.

– И того, что дала ему Верховная Мать Квентл.

– Нам и Бэнрам, чтобы победить, вполне вероятно, придется дать Громфу вернуться. Тсабрак – гордый и опытный волшебник, и нет сомнений, что после событий Затемнения он стал еще более сильным, но он не захотел бы соревноваться с Громфом Бэнром, если бы Громф согласился вернуться на свою должность в Магике, конечно, если не был бы брошен официальный открытый вызов.

– Я просто удивлена своевременностью всего этого, а также мрачным настроением Матери Зирит и пессимизмом архимага Тсабрака, – сказала Сарибель. – Он поправил нас насчет Браэрина, даже не заметив, что, вероятно, было бы лучше, если бы не сам Дом Бэнр, а Бреган Д'Эрт выиграли битву на улицах против демонов Жиндии.

– Я заметил, что Тсабрак все еще называл ее Матроной Жиндией, – сказал Равель, как будто это имело какое-то значение.

– Он движется по дорожке между двумя домами, Меларн и Бэнр, – объяснила Сарибель. – Тсабрак достаточно опытен, чтобы понимать, что вся эта война может быть не более чем испытанием Ллос для всех нас, и что ситуация в Мензоберранзане может быстро вернуться к той, что была до событий на поверхности. В этом случае, если бы он продвинулся слишком далеко в любом направлении, он, скорее всего, потерял бы свое положение архимага.

Равель покачал головой, не купившись ни на что из этого.

– Слишком многое произошло с тех пор, как Ивоннель и Верховная Мать украли драуков Жиндии и вернули их в тела дроу. Если бы этого не произошло, мы бы уже полностью контролировали Гаунтлгрим, король Бренор потерпел поражение, а Дзирт почти наверняка был принесен в жертву Паучьей Королеве. Я согласен, что мы всегда должны предполагать, что в Мензоберранзане все не так, как кажется, но ты не можешь все еще думать, что здесь действует какой-то больший обман, чем мы понимаем.

– Понимаем, – тихо пробормотала Сарибель. – Разве не в этом суть? Что мы на самом деле понимаем в чем бы то ни было?

– Это не проверка на верность, – ответил Равель. – Это бой, почти наверняка бой не на жизнь, а на смерть.

– И Проклятье.

– Только если мы проиграем. Я не намерен проигрывать.

– Ты должен сказать это нашему кузену Тсабраку, верховному магу Мензоберранзана.

– Мать Зирит должна была бы прямо сейчас сказать это Тсабраку, – коротко ответил Равель.

– Если только она не начинает соглашаться с ним, – сказала Сарибель, и на этом разговор закончился, а брат и сестра приблизились к концу коридора, где стояли несколько охранников Ксорларрин и Богохульство.

Глава 5

Они мне обещали!

– Ты позволил им командовать. Ты украл мою славу, – сказал Малагдорл Армго волшебнику, стоявшему рядом с ним. Орды демонов неслись мимо огромного воина-дроу, устремляясь на север, чтобы сразиться с Богохульниками и другими защитниками Дома До'Урден.

– Я лишь исполняю волю Матери Мез’Баррис, – ответил Кайтейн. – Это всего лишь пехота наших врагов. Ты еще найдешь возможность убивать, тех, кто действительно важен, когда первые линии обороны будут разрушены.

– Чтобы убивать слабаков, прячущихся от демонов!

– Они все слабаки, Мастер Оружия. Аристократы не выступят в этих ранних битвах, и уж точно не знать клана Ксорларрин, которые будут использовать свою магию с балконов Дома До'Урден и больше ничем не станут рисковать, когда Меларны так близко. Мы даже не уверены в том, насколько сильно сердце матроны Зирит в этой борьбе, как и у всех тех, кто следует за глупыми Бэнрами. Они видели цену своей неверности Ллос в лице Биртин Фей!

Малагдорл едва ли слушал последние части лекции Кайтейна, поскольку наблюдал за отступлением первых атакующих сил дроу, тех, что использовались, чтобы отогнать защитников от Дома До'Урден. Однако больше, чем наблюдая за своими союзниками, он наблюдал за одним участком битвы, который, казалось, складывался очень неудачно для последователей Паучьей Королевы, и, очевидно, из-за одного конкретного врага.

– Все слабаки? – он выстрелил в ответ в волшебника, затем обратил все свое внимание на это колеблющееся поле боя, бросаясь вперед и крича: «Малфуш!»

– О, клянусь дрожащими ногами Ллос, только не снова, – пробормотал волшебник и тяжело вздохнул в знак покорности судьбе.

– Они мне обещали! – Малагдорл зарычал, и это было правдой, Матрона Мез'Баррис действительно заверила его, что у него будет шанс проявить себя против Мал'а'восселль Амвас Тол.

Он знал, что Кайтейн, который была там, когда Мез'Баррис давала обещание, ни за что не осмелился бы помешать Малагдорлу атаковать. Он не пошел бы против этого воина, который отправил его, спотыкающегося и раненого, в переулок при отступлении.

Он мог только надеяться, что, по крайней мере, на этом все закончится.

Воселли привязала трос к своему короткому копью, когда нырнула в перекат, чтобы избежать камня, брошенного в нее летящим хазми. «Спускайся, ты, маленький жучок», сказала она, поднимаясь на ноги и отправляя копье в полет быстрым и плавным движением.

Хазми пошатнулся в полете, спикировав на дюжину футов, когда острый снаряд вонзился ему в грудную клетку, и Воселли быстро ухватилась за ослабевшую тварь и начала тянуть ниже.

Как и следовало ожидать, летающий демон сопротивлялся недолго, только в качестве финта, прежде чем быстро опустить твердый хоботок вниз, ныряя, как живое копье, к женщине-воительнице, которая пронзила его.

Не застигнутая врасплох и намеренно не поднимая глаз, Воселли использовала звук приближающегося демона и провисание веревки в качестве ориентира, держась двумя руками за веревку до самого последнего момента, когда она пришла в движение крутящимся прыжком вбок, выхватив меч, когда повернулась и замахнулась чтобы отрубить этот хоботок, одну из антенн и большую часть раздутого человеческого лица прямо с тела отвратительного демона.

Оно разбилось о камень рядом с ней с тошнотворным шлепком.

Воселли уже сражалась с другим дьяволом, невысоким, округлым зверем с тонкими конечностями и эластичной кожей, а лицо его выглядело так, словно было выбрано из самых уродливых черт свиньи, обезьяны и гниющего человеческого трупа. Он надвигался, размахивая когтистыми лапами на концах своих длинных рук, но Воселли, которая провела столетия в Бездне, понимала тактику этого мелкого дьявола, известного как дретч, и что его атаки были скорее отчаянным броском, чем каким-либо скоординированным и продуманным планом. Она небрежно закончила и парировала, в то же время вырывая свое короткое копье из мертвого хазми.