Текст книги "Вне времени (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

– Для охраны сокровищ, достойных драконьего логова? – предположила Доннола.

При мысли об этом и о сопутствующих возможностях оба полурослика улыбнулись.

– Отправляйся к Джарлаксу и назови ему имена, – сказал ей Реджис.

–Терновый Оплот и клан Каменная Шахта, – ещё раз повторила Доннола.

– Да. И сообщи, что дварфы купили крепость у Неверэмбера.

– Интересно, знал ли король Бренор о том, что Оплот выставлен на продажу, – задумалась вслух Доннола. – Или о том, что крупный клан дварфов планирует поселиться так близко к Гонтлгриму.

Реджис кивнул, соглашаясь с направлением её мыслей.

– Вскоре я присоединюсь к тебе, – пообещал он. Он огляделся, и не обнаружив наблюдения, наклонился и наградил возлюбленную давно задержавшимся поцелуем.

– Будь осторожен, – задыхаясь, прошептала она. – Я позволила тебе отправиться сюда только потому, что ты заскучал. Я вовсе не собираюсь подвергать тебя опасности.

Реджис фыркнул.

– Мы никогда не даём другим те поручения, с которыми не справились бы сами, – процитировал он, и Доннола могла только вздохнуть. – Таково кредо дома Тополино, не так ли?

– Сейчас дом Тополино – всего лишь часть более крупной деревни, за которую отвечаем мы с тобой.

– Кровоточащие Лозы справятся и без нас, – ответил Реджис. – Я не собираюсь прятаться за троном.

Он рассмеялся и схватился за крестьянскую одежду Доннолы.

– Тогда я уйду без тебя, – заявила она.

Но Реджис с серьёзным лицом покачал головой.

– Отправляйся к Джарлаксу.

– Я могу послать придворного.

– Отправляйся сама, – настоял он. – И убедись, что он не узнает ничего такого, чего не узнала бы ты.

– Я думала, мы можем ему доверять.

– Это не означает, что его кошелёк не может стать толще, чем кошельки его доверенных и доверчивых друзей.

– Что ты задумал, любовь моя? – спросила Доннола.

Реджис покачал головой. Он на самом деле не знал. Происходящее казалось ему странным, даже более странным, чем указывали текущие события. В последнее время он часто бывал в Невервинтере и что-то не заметил объявлений о продаже крепости – и не видел в городе дварфов, не считая давних жителей. Все знали, что лорд-защитник Неверэмбер и король Бренор терпеть друг друга не могут.

И каким бы неожиданным ни казался сегодняшний обмен, нутро Реджиса твердило ему, что здесь скрыто нечто большее, и он догадывался, где может узнать дополнительные подробности.

Реджис огляделся вокруг, затем перемахнул через стену, легко приземлившись с другой стороны. Там он похлопал по своему берету и быстро избавился от фальшивой личины, открывая свой прекрасный плащ и одежду, великолепную рапиру на поясе с одной стороны, и трёхклинковый кинжал – с другой. Крапчатый берет, сдвинутый набок по последней моде, заменил его окровавленную повязку.

Он перескочил через стену обратно на улицу.

– Такой красавчик! – воскликнула Доннола, прижав ладонь ко лбу, будто собиралась потерять чувства.

– Скажи нашим агентам, что им придётся пополнить тайники, – сказал ей Реджис. У дома Тополино была сеть схронов по всему Невервинтеру, в которых они хранили бутылки с вином из Агларонда. Агенты Тополино знали, где искать эти бутылки, чтобы воспользоваться ими для обмена или в качестве прикрытия, немедленно превратившись из шпионов в винотороговцев.

Помогало то, что вино было довольно неплохим и убедительным. Виноград был привезён с востока и выращивался на виноградниках Кровоточащих Лоз. Доннола намеревалась торговать этим впечатляющим вином официально, но сейчас оно лучше служило тайным целям.

– Ты попытаешься заключить торговый договор с Дагультом Неверэмбером? – скептически поинтересовалась Доннола. – Он знает о нашем сотрудничестве – нет, о нашей дружбе – с Бренором и Гонтлгримом, любовь моя.

– Нет, не с ним, – задумчиво отозвался Реджис, качая головой. Он медлил перед каждым словом, поскольку ему приходилось импровизировать и формулировать предложения на ходу, глядя вниз по улице туда, где дварфы продолжали свой парад – по тому самому бульвару, где располагался постоялый двор, принявший знатных гостей из Глубоководья. – Но есть кое-кто...

Он не пошёл прямиком в таверну. Вместо этого Реджис отправился в конюшню за городом, которой владела молодая эльфийка по имени Айберделл Аллалэй, вдова, живущая в прилегающем доме. Находившаяся за городскими стенами конюшня не пользовалась особым спросом, поэтому стойла Айберделл редко бывали полны хотя бы наполовину, но и Ухмыляющиеся Пони, и Коленеломы – патрульные отряды полуросликов, обитавшие в Кровоточащих Лозах – решили заключить с Айберделл контракт, который обеспечивал ей достойный доход и вполне достаточную защиту в случае необходимости, хотя у Реджиса всегда было чувство, что девушка в защите не нуждается.

– А, Паук Паррафин! – поприветствовала вдова Реджиса, когда тот оказался у неё на пороге. – В какую беду ты влип на сей раз?

– Ничего подобного, госпожа, – с поклоном отозвался Реджис, взмахнув своим знаменитым беретом.

– Собираешься назад в Кровоточащие Лозы?

– Просто зашёл проведать Рамблбелли, – сказал он, не сдержав усмешки от имени пегого пони, которого недавно подарил ему Дорегардо, командир Ухмыляющихся Пони.

Айберделл ответила хитрой улыбкой. Она слишком хорошо его знала, и Реджис решил, что это хорошо. На самом деле Айберделл Аллалэй стала такой же частью шпионской сети Доннолы, как и любой полурослик из Кровоточащих Лоз.

– Значит, назад в Невервинтер?

– Да, нужно закончить кое-какие дела. Моя обязанность – служить леди Донноле.

– Ты мог бы помыть её пони и пони её починённых, – ответила Айберделл. – Они резвятся в загоне вместе с твоим – скачут, совсем как Доннола вокруг тебя.

Реджис был уверен, что отчаянно краснеет, но всё равно хихикнул.

Однако быстро посерьёзнел.

– Ты, случайно, не видела воинство дварфов, вошедшее сегодня в Невервинтер?

– Я их слышала. И учуяла запах.

– Но лошадей в конюшню они не сдавали?

Айберделл покачала головой, заставив взметнуться свои свободные серебристые волосы.

– Кто-нибудь ещё снимал у тебя стойло с тех пор, как я отправился в Невервинтер?

– Сейчас середина зимы, – напомнила она. – Путешественников мало, к сожалению. Кроме тебя и отряда Доннолы за последние двадцать дней у меня был всего один клиент.

– Вы будете держать меня в ожидании, прекрасная госпожа?

– Немногое способно доставить мне большее удовольствие, – ответила она на его флирт.

– А если я стану умолять?

– А варить ты будешь? – лукаво спросила она, поскольку Айберделл не раз заставала Реджиса за работой с переносной алхимической лабораторией, которую он хранил в своей бездонной сумке.

– Масло дневного света? – отозвался он, упомянув снадобье, которое готовил несколько раз. Если окунуть небольшой предмет в масло дневного света, тот начинал сиять, как яркий фонарь на срок, зависящий от качества ингредиентов. Более того, предмет не тускнел, пока не исчерпает весь заряд, и его можно было прикрыть простой тканью и держать в резерве.

– Ну, мне не слишком нравится брать в амбар факел или фонарь...

– Именно поэтому я и оставляю здесь Рамблбелли, – сказал Реджис. – Ну, и из-за красоты конюха.

Она подмигнула ему.

– Ладно, масло дневного света, – согласился он. – Большую партию, обещаю.

– Отлично. Единственный клиент, крупный мужчина. Был похож на северянина, с длинными золотистыми волосами. Сначала я решила, что он утгардец, но варваром он не был. Из Глубоководья, хорошо воспитан, в дорогой одежде, которую пытался скрыть под потрёпанным плащом.

– Имя.

– Да, уверена, имя у него было.

– Прошу вас, мадам – скажите мне.

– Бревиндон из дома Маргастер.

– С делами в Невервинтере?

– Не думаю, что он входил в город. Нет, всего несколько дней назад он отправился на север.

Реджис кивнул, затем взял тонкую руку Айберделл и нежно поцеловал её.

– Могу я уговорить вас на обед? После того, как навещу Рамблбелли, конечно.

– И после того, как сваришь мне масло дневного света?

Он кивнул.

– И смоешь с себя вонь после работы? – спросила она, широко улыбнувшись. – Если не хочешь обедать в сарае, конечно же.

– Я обедал в местах и похуже, уверяю вас.

– Почему ты считаешь, что меня это удивит? – спросила Айберделл и исчезла в недрах дома.

Реджис на несколько секунд задумался, почему он всегда улыбается после встречи с Айберделл. Что за ценное – и очаровательное – дополнение к сети дома Тополино.

Но пошёл он не к своему пони, а прямиком в сарай, где достал из волшебной сумки мешок с колбами, змеевиками, хитро сложенным столом, весами, мерными ложками и крупной шкатулкой с порошками и травами. Ему не потребовалось много времени, чтобы собрать свою переносную алхимическую лабораторию. Реджис практически сразу приступил к варке, на одном краю стола готовя масло дневного света, а на другом принявшись варить куда более сложную и требующую больше времени на приготовление субстанцию.

И даже пока варились эти зелья, умелый полурослик вплотную взялся за работу над снадобьем собственного изобретения, которое он назвал кишкобоем. Зелье фактически усиливало действие любой выпивки до уровня знаменитого дварфийского кишкодёра – но без мерзкого вкуса последнего.

Использование кишкобоя в сочетании с фиолетовым зельем – волшебным чудом, позволяющим ему читать мысли того, с кем он разговаривал – оказалось весьма эффективным.

К тому времени, как Айберделл вошла в сарай с его, и, что удивительно – её ужином, все зелья, кроме фиолетового, были готовы. Они разделили трапезу и приятный разговор, углубившийся в тему алхимии, когда Реджис встал, наполовину прикончив свою порцию, чтобы добавить в фиолетовое зелье розоватый порошок.

– Дай угадаю, – сказала эльфийка. – Любовное зелье, из-за которого я буду падать в обморок всякий раз, как тебя вижу, чтобы ты мог этим воспользоваться.

– Милая госпожа! – драматично воскликнул Реджис. – Прекрасная госпожа, вы должны знать, что я женат на леди Донноле. Увы, если бы мы встретились раньше...

– Я хочу сказать, что ты выторгуешь лучшую сделку, пока я буду хихикать и хлопать глазами – засмеявшись, сказала Айберделл, и Реджис засмеялся тоже.

Он вернулся и присел на сено рядом с эльфийкой.

– Я не стал бы пользоваться преимуществом над вами, друг мой, – серьёзно сказал он.

– Я бы тебе не позволила, – подмигнув, отозвалась девушка. – Но другие? Что может сделать Реджис с тем, кого считает не таким очаровательным?

– О, разумеется, я заставлю некоторых слепых глупцов рассказать мне то, о чём они должны молчать.

– Если бы ты не мог такого провернуть, я бы в тебе разочаровалась.

Реджис с любопытством взглянул на собеседницу.

–Я же часть вашей банды, да? Твой успех – мой успех, и скорее всего – моя безопасность, – сказала та.

Эти слова до глубины души поразили Реджиса, вызвав в нём новое уважение к этой эльфийской женщине и напомнив, что у его действий есть последствия, касающиеся не только его шкуры.

– Ты действительно часть нашей банды. Очень важная часть, миледи, – он был рад увидеть, как она покраснела от его слов. – Это не любовное зелье. Оно позволяет мне читать чужие мысли и видеть правду за чужими словами. У меня достаточно ингредиентов на несколько порций. Я оставлю тебе немного.

– На случай, если Бревиндон Маргастер вернётся?

– Да, и просто на твои нужды, – сказал ей Реджис. – И если ты когда-нибудь посчитаешь нужным использовать его на мне, то найдёшь лишь дружбу за моей улыбкой.

– Зачем мне тратить такое ценное зелье на то, что я и так уже знаю? – спросила она.

Этой ночью в общем зале таверны «Плавник» было шумно и полным-полно разодетых дворян из Невервинтера и Глубоководья, а также немало шумных дварфов во главе с Бронкином Каменной Шахтой, который взобрался на стол и распевал песню о возвращении своего клана в великую крепость Терновый Оплот.

Сразу за дверью обвалившейся башни, где располагалось заведение, Реджис остановился и прислушался, пытаясь услышать какие-нибудь намёки в этой песне, но увы – она звучала точно так же, как и любая другая дварфийская баллада, полная тёмных, холодных залов, твёрдого камня, убийства гоблинов и сверкающих драгоценных камней. Когда Бронкин, к которому присоединились остальные, затянул второй куплет, юркий полурослик проскользнул в дверь.

На Реджиса устремилось множество взглядов – неудивительно, учитывая его берет и одежду, а также оружие – и на несколько мгновений таверна затихла, но шум сразу же возобновился.

Прокладывая себе путь к бару, Реджис услышал своё имя и тихие подозрительные голоса. Некоторые из посетителей прекрасно знали, кто он такой, а значит, знали и откуда.

– Неожиданный гость, – произнёсла владелица таверны, женщина средних лет с серебристо-седыми волосами, разумеется, собранными так, чтобы не попадать в еду и напитки. – Выходит, король Бренор отправляет своих посланцев к лорду-защитнику, чтобы прекратить эту глупую вражду?

– Добрый вечер, мадам Розин, – ответил Реджис, целуя ей руку. – У меня нет дел к лорду Неверэмберу, нет.

– Но ты же явился в город, не так ли? – не особенно дружелюбным тоном с не особенно дружелюбным взглядом спросил опиравшийся о барную стойку мужчина.

– О вражде между Невервинтером и Кровоточащими Лозами я что-то не слыхал, – сказал Реджис.

– Значит, ты не спрашивал своего друга-дварфа, короля Бренора.

– Отношения между королём Бренором и лордом Неверэмбером – их личное дело. Я, разумеется, представляю отдельный город, который заинтересован в поставках вина в Невервинтер. Судя по обвисшим плечам, красному носу, непричёсанным волосам и запаху изо рта, подобное предложение должно вас обрадовать.

Нетрезвому мужчине потребовалось какое-то время, чтобы переварить эту реплику, но потом он выпучил глаза и угрожающе подался вперёд.

– Ох, да сядь ты на место, – сказала ему мадам Розин, вытянув руку, чтобы преградить пьянице путь. – Иначе я заставлю тебя оттирать с пола собственную кровь, когда этот малыш закончит делать дырки в твоём жирном брюхе!

Реджис сделал вид, что не обращает на пьяницу внимания, хотя конечно же готов был остановить мужчину остриём своей изящной рапиры, если руки Розин окажется недостаточно. Полурослик оглядел развернувшуюся перед ним сцену. Найти в толпе Маргастеров оказалось несложно – все они были крупными и бледными, и здесь их было немало. Айберделл оказалась права, когда говорила о сходстве с утгардцами. Наверняка это семейство из Глубоководья могла проследить свою родословную не слишком далеко в прошлое до какого-нибудь варварского племени севера – Реджис даже подумал, что может воспользоваться именем Вульфгара или самим Вульфгаром, если придётся внедриться в их семью. Он отложил эту мысль на потом.

– Уверена, ты принёс образец, – сказала Розин.

Реджис достал бутыль красного вина из своего обычного ранца, не из бездонной сумки на поясе.

– Бесплатно, – сказал он, протягивая бутыль. – Я только прошу удостовериться, что у твоих более разборчивых гостей будет шанс его попробовать.

Мадам Розин взглянула на его ранец.

– И сколько ещё ты принёс?

– Надеюсь, достаточно, чтобы завязать нужные знакомства, – с усмешкой ответил Реджис. – Я слышал, что здесь присутствует благородная семья из Глубоководья, а мне крайне интересен этот рынок.

– О? И кто ж тебе об этом наплёл? – отозвалась Розин, и её произношение, вернувшееся к своим крестьянским корням, предупредило Реджиса, что хозяйка не рада публичности этих сведений.

– Никто, – ответил Реджис. – Я увидел здесь нескольких людей, подходящих под это описание, а вы только что подтвердили моё предположение, добрая госпожа. Представите меня или мне представиться самому? И знайте, что другу семьи я могу сделать более щедрую скидку.

Мадам Розин издала беспомощный смешок.

– Пойдём, букашка ты эдакая, я представлю тебя, как подобает.

Всего несколько мгновений спустя Реджис сидел за столом напротив двух грозных на вид, черноволосых и светлоглазых женщин, откупоривая бутыль «Ярко-Красного Глотка», вина самого лучшего сорта. Альвильда и Инкери Маргастеры пристально следили за каждым его движением.

Он налил немного вина, покачал бокал для лучшего аромата и предложил его женщинам. Инкери сделала ему знак попробовать первым, он так и сделал, после чего налил три бокала. Он едва поставил их на стол, когда Альвильда, пониже, постарше и покрасивее сестры, достала небольшой пузырёк с порошком из тайного отделения у себя на поясе и высыпала немного в вино.

– Нет! – запротестовал Реджис. – Вы же испортите букет!

– Без вкуса, без запаха, малую долю, – объяснила Инкери, когда Альвильда протянула ей порошок и пригубила обеззараженное вино.

– Я уже попробовал его, прямо перед вами, – напомнил им Реджис.

– Но какие на тебе лежат чары, полурослик? Или какие зелья ты принял перед этим? Или каким иммунитетом...

Реджис поднял ладонь, показывая, что понимает.

– В Глубоководье все лорды настолько же осторожны?

– Все живые лорды, – ответила Инкери.

– Ах. Наверное, вместо вина мне стоит торговать противоядием.

– Возможно. Но вино я бы пока не бросала. Оно действительно весьма неплохое, – сказала Альвильда.

– Ты готов обсудить цену?

– Я совсем недавно в городе, – сказал Реджис. – Я хотел гулять всю ночь, а дела отложить на следующий день.

– Но всё-таки пришёл к нам со своим товаром, – заметила Инкери.

– Прекрасная госпожа, может быть, товар был всего лишь поводом, чтобы попасть сегодня вечером в такую прекрасную компанию.

Женщины удивлённо переглянулись, но по крайней мере не стали демонстративно закатывать глаза.

Когда вторая бутылка подходила к концу, они уже оживлённо беседовали и смеялись. На середине третьей Реджис танцевал с Альвильдой, пока расположившийся на столе хор дварфов ревел непристойные песни, пара эльфийских бардов играла на флейте и лютне, и ещё один Маргастер (Реджис так думал) водил смычком из конского волоса по девятиструнной скрипке.

– С твоей сестрой мне тоже потанцевать? – спросил Реджис после одного прохода через ряды танцоров, вскоре украсивших собой пол.

– Моей кузиной, – поправила Альвильда. – И она уже нашла себе компанию на ночь.

Она указала в другой конец зала, где Инкери наклонилась так далеко через стол, чтобы быть рядом с хорошо одетым человеком, невервинтерским лордом, что едва не душила парня своей приподнятой грудью.

– Зная Инкери, она будет танцевать лёжа и в другой комнате, – со смехом сказала Альвильда.

Реджис присоединился к её смеху.

– Увы, ты застряла, танцуя с одним из тех ребят, лицо которых едва достаёт тебе до груди.

– Так может быть даже лучше, – ответила Альвильда, и Реджис покраснел, хотя не особенно удивился после пережитого в доме Тополино при благородном дворе далёкого Дельтантла. Знать Фаэруна редко придерживалась так называемых моральных устоев, которых требовала от крестьян, как будто эти удовольствия предназначались лишь им в награду за их богатство.

Полурослик прервал свой танец и подмигнул партнёрше, сунув руку за пазуху, чтобы достать пару небольших пузырьков, наполненных жидкостью скорее коричневого, чем золотистого цвета.

Выражение на лице Альвильды удивило его на секунду, но потом Реджис понял, что движение открыло ей знаменитый ручной арбалет в кобуре под его жилетом.

– Лишних предосторожностей не бывает, – объяснил ей полурослик, снова закрывая оружие. – Очень многие считают меня лёгкой добычей. Иногда мне приходится их разубеждать.

– Я предпочитаю опасных мужчин, – ответила она, и в ответ Реджис указал на пузырьки, потом на их стол.

– Дополнительная крепость – как хороший удар копытом, – объяснил он, достал ещё одну бутыль вина и наполнил бокал Альвильды, потом сделал вид, что наполняет собственный, но на самом деле с помощью ловкости рук заменил его бокалом, содержащим похожую на вид фиолетовую жидкость.

В каждый бокал он опустошил по пузырьку. В его порции была в основном вода, у Альвильды – кишкобой.

Женщина достала своё противоядие и высыпала его в вино, но конечно же, против мощного снадобья Реджиса оно было бесполезным, ведь это был не яд, а просто заряд настолько мощного алкоголя, что даже у дварфа глаза бы перекосило.

Присмотрись Альвильда получше во время произнесённого затем Реджисом тоста, она могла бы заметить розоватый предмет в форме яйца, плавающий в его бокале.

Язык женщины начал заплетаться, когда она наполовину опустошила бокал.

– Твоя сестра была сегодня с Неверэмбером, когда прибыл клан Каменная Шахта с платой, – подтолкнул её в нужную сторону Реджис.

– Кузина! – прошептала Альвильда, но слишком громко, и добавила «Шшш!», хлопнула себя ладонью по рту и рассмеялась.

– Похоже, выгодная сделка для лорда-защитника.

Альвильда захихикала, и Реджису показалось,что здесь речь о чём-то большем, нежели простая продажа, и это заставило его сосредоточиться на принятом зелье, пытаясь заглянуть в мысли Альвильды.

– Терновый Оплот, должно быть, прекрасный замок, – сказал он.

Из мыслей Альвильды он получил образ этого места, и Терновый Оплот оказался крайне далёк от величественного королевского замка. Он был похож на руины, которые смутно помнил Реджис, жилище, что подходит скорее птицам и крысам, а не купающимся в золоте королям. И он увидел там дварфов – из клана Каменная Шахта! Того самого Бронкина, что видел у Неверэмбера.

Реджис задумался, воображает ли Альвильда будущее.

Но волшебная телепатия Реджиса отправила ему не только этот образ: на него обрушился целый поток разрозненных мыслей Альвильды. Полный дварфов корабль, плывущий на север... сундуки с монетами и драгоценностями, платиной и золотом, которые разгружали посреди ночи... имя Лувиди Маргастер, которым была подписана купчая рядом с именем Дагульта Неверэмбера...

– Продан Маргастерами? – беззвучно прошептал Реджис. Какой в этом смысл? Зачем им продавать замок Неверэмберу а потом смотреть, как лорд-защитник извлекает из него огромную выгоду? Альвильде же он сказал:

– На той скрипящей повозке везли чуть ли не драконьи сокровища! Уж наверняка это было не золото!

«Платина!» – вспыхнула мысль в пьяном сознании Альвильды. – «Длинная тонна платины!»

Но она сказала только «Шшш!»

Реджис провёл быстрые подсчёты и едва не охнул. Длинная, или большая тонна платины составляла больше сотни тысяч монет номиналом в десять золотых каждая! Неудивительно, что клан Каменной Шахты отправил на юг целую армию для охраны своих повозок. Странно только, что ни одна орда драконов не унюхала такое сокровище и не напала на них.

И где клан дварфов, о котором Реджис едва слышал, вообще мог раздобыть подобное богатство? Бренору, самому могущественному дварфийскому королю на севере – по меньшей мере на севере, признал он – пришлось бы опустошить сокровищницы Мифрил-Холла и Гонтлгрима, и скорее всего взять в долг у цитадели Адбар, чтобы собрать подобную сумму. Но этот малоизвестный клан отдавал её за руины, как будто не обладающие никакой значимостью.

И Реджиса это беспокоило.

Затем мысли полурослика устремились к Джарлаксу, который тоже мог собрать подобные средства, но Реджис быстро передумал. Дроу никогда не заключил бы подобной сделки с Неверэмбером, не сообщив Бренору.

Реджис посмотрел на Альвильду, которая с задумчивым видом глядела в никуда, и из спутанных мыслей женщины к нему пришёл ещё один образ, смутная картина тоннелей и сокровищниц с золотом, драгоценностями и платиной в сундуках, и тайная дверь в тронном зале Неверэмбера, ведущая к опускающейся лестнице.

Какое-то время спустя Реджис оставил Альвильду Маргастер без чувств в её комнате и быстро покинул «Плавник», направляясь назад на улицы, где мог снова принять свой облик простолюдина и рано утром явиться на работу во дворце Неверэмбера.

Однако сначала он должен был передать новые сведения. Но как? Доннола и её отряд скорее всего давно покинули город, а у него не было наготове связных, способных срочно передать информацию в Кровоточащие Лозы. Он подумал об Айберделл и решительно кивнул. Реджис действительно доверял девушке, и надеялся, что не ошибается в своём доверии.

Из сумки он достал новое зелье, самое ценное из всех, которое берёг на крайний случай.

Но такому сокровищу Реджис сопротивляться не мог.

Если бы он действительно знал, что находится внизу той лестницы, он стал бы стараться ещё сильнее.

ГЛАВА 9

Крайне озлобленный танец

– Ты не понимаешь, – сказал Дзирт.

– О нет, любовь моя, понимаю, – ответила Кэтти-Бри.

Дзирт посмотрел ей в глаза.

– Конечно, ты нервничаешь, – сказала ему жена. – Ты хотел этого целую вечность, а теперь твоё желание исполнилось. Ты боишься, что всё не по-настоящему, но это не так.

– Я знаю, и этого я боюсь.

Кэтти-Бри чуть отошла, недоумённо прищурившись.

– Ты не знаешь его, – объяснил Дзирт.

– Зато ты знаешь.

– Разве? Я знал взрослого мужчину – взглядом того, кто склонен был превозносить подобную фигуру.

– Изначально – да. Но покидая Мензоберранзан, ты был уже не ребёнком.

– Во многих отношениях я был именно ребёнком. Я не понимал мир вокруг себя, у меня не было никакого опыта за пределами города, кроме сражений. Когда я смотрю на того, кем стал сейчас, на места, где я побывал, и на горизонты, что я пересёк, я не могу отрицать, что я – медленно и иногда болезненно – начал смотреть на мир совсем иначе, чем тогда, когда только что вышел из Мензоберранзана. Помнишь? Клятва никогда не убивать дроу была для меня важнее всего остального. Несмотря на мои знакомства с представителями других рас, несмотря на мою дружбу с Монтолио, несмотря на растущую любовь к Бренору и Вульфгару, Реджису, и в особенности – к тебе, я всё равно считал тёмных эльфов важнее других народов. От подобных вещей избавиться непросто.

Кэтти-Бри пожала плечами, как будто это казалось неважным.

– Сейчас ты здесь. Ты тот, кто ты есть – сейчас. Так чего ты боишься?

Дзирт взглянул в противоположный конец короткого зала, сквозь щель в приоткрытой и далёкой двери, ведущей в столовую, увидев край плеча Закнафейна, ожидающего их за обеденным столом.

–Я не знаю его, – снова сказал Дзирт. – Я знаю, на что я надеялся, что создал из воспоминаний о нём. Но...

– Он был другом Джарлакса, – напомнила Кэтти-Бри.

– И что? Джарлакс для меня не герой. Да, я зову его другом, и готов прийти ему на помощь в случае необходимости – надеюсь, как и он мне, любому из нас. Он – союзник, которому я доверяю.

– Но он не твой отец, – сказала она, заканчивая то, что Дзирт оставил непроизнесённым.

– Нет, и моё восхищение Джарлаксом основано на его умениях и храбрости куда больше, чем на его моральных качествах. Он друг...

– Но не твой герой, – закончила Кэтти-Бри. – Твой герой – Закнафейн.

– Мысль о Закнафейне, по крайней мере. Я часто спрашивал себя, как бы поступил отец. Полезный ориентир – но, возможно, всего лишь результат моих фантазий о дроу, которого я не знал по-настоящему.

– Он был рад, что ты не убил того эльфийского ребёнка, – напомнила Кэтти-Бри. – Так что, может быть, фантазия и реальность не так уж и различаются – пускай даже ты и не знаешь его по-настоящему.

Дзирт кивнул, и Кэтти-Бри обняла его. Но он продолжал глядеть через её плечо на незнакомца за их столом, и не мог не испытывать страха.

Разговор вела в основном человеческая женщина – и преимущественно о мелочах, которые совсем его не интересовали. Спустя какое-то время Закнафейн перестал даже притворяться, что слушает её болтовню.

Оружейник не отводил глаз от сына. И он подумал, насколько красноречивым было то, что Дзирт избегал встречаться с ним взглядом. Он сидел во главе стола, слева от Закнафейна, и как будто глядел в пустоту, почти не участвуя в разговоре и совсем не пытаясь оказать гостеприимство.

«Ему стыдно?» – думал Закнафейн, и большая его половина надеялась, что это правда.

– Будешь? – услышал тогда оружейник адресованный ему вопрос. Он поднял взгляд, чтобы увидеть рядом Кэтти-Бри – он даже не заметил, как она поднялась из-за стола. В руках у неё была бутыль с каким-то напитком – фейским вином, как она его называла.

– Да, да, – сказал он, указав на пустой бокал. Он посмотрел налево, чтобы увидеть, как Дзирт осушает свой бокал и делает знак жене налить и ему.

Кэтти-Бри налила ему вина и снова села напротив Дзирта. Закнафейн лишь скользнул по ней взглядом, прежде чем снова уставиться на сына.

– Что ты помнишь? – спросила тогда Кэтти-Бри.

– О чём? – отозвался Закнафейн, немного грубее, чем намеревался.

– Ты помнишь жизнь в Мензоберранзане, как будто она закончилась только вчера? – спросила женщина. – Воспоминания всё ещё яркие?

– Да.

– А о том времени, что ты был мёртв, – вмешался Дзирт. – Что ты помнишь об этом?

– Ничего, – сказал он. – Даже пустоты. Просто ничего.

– Ты был не с Ллос, – заметил Дзирт.

– Даже если с ней, похоже боль была недолгой.

– Не с Ллос, – настаивал Дзирт. – С помощью друзей я сумел отыскать тебя в посмертии, и ты покоился с миром...

– Каких друзей? – оборвал его Закнафейн и достаточно неприветливо взглянул на Кэтти-Бри.

– Не её, – сказал Дзирт.

– Значит, дварфов? – резко спросил Закнафейн.

– Эльфов, – ответил Дзирт.

– Дроу?

– Нет – эльфов Лунного леса, что далеко на востоке. С их помощью я смог...

– Ты позволил эльфам шпионить за мной в моей смерти? – широко раскрыв глаза, спросил Закнафейн.

– Было бы лучше, если бы на месте эльфов была я? – вмешалась Кэтти-Бри.

– Нет! – воскликнул Закнафейн и грохнул кулаком по столу. – Ты... я хочу сказать...

– Ты не одобряешь, – сказала Кэтти-Бри и Закнафейн проследил за её взглядом к Дзирту, который сидел, схватившись за стол, тяжёло дыша, как будто пытался взять себя в руки, возможно даже сдерживал рвущиеся наружу слова.

На какое-то время комната затихла.

Нет, ему не стыдно, подумал Закнафейн.

Он злится.

– Так что? – наконец спросил Дзирт.

– Что что?

– Ты одобряешь?

– Что именно?

– Не притворяйся, – сказал Дзирт. – Твой сын женат на iblith. Можешь хотя бы это признать?

– Что тут признавать? Она сидит рядом с нами.

– И ты одобряешь? – уже решительнее спросил Дзирт.

Закнафейн откинулся на спинку стула. Он перевёл взгляд с Дзирта на Кэтти-Бри и обратно на сына.

– Всё это для меня очень непривычно, – признал он. – Наверняка и для вас тоже. Но мысль о том, что мой сын...

Он замолчал и покачал головой.

– Скажи, – потребовал Дзирт, встал и вышел из-за стола, чтобы встать прямо напротив Закнафейна. – Просто скажи это.

– Что мой внук будет... – сказал Закнафейн.

– Iblith, – закончил Дзирт. – Скажи это.

– Я такого не говорил! – закричал на него Закнафейн и тоже вскочил.

– Зато подумал. Это слышно в твоём голосе, видно по твоей позе, заметно по лицу.

– Я не стал бы использовать это слово и подобное отношение, но да, – сказал бывший оружейник. – Они не дроу. Они...

– Хуже! – крикнул Дзирт.

– Да! – признал Закнафейн.

– И слабее – слабее дроу, так? Но я вырос, пока жил среди них. Я учился у людей, у дварфов и даже у полуросликов – и это пошло мне на пользу. Разве это слабость? Разве я был слаб, когда сбил тебя на пол во время нашего поединка?