Текст книги "Вне времени (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

На мгновение дроу заколебался. Атрогейт наверняка был обречён. Следует ли Дзирту тоже подняться туда и броситься в бой – почти наверняка последний? Мелькнула мысль сбежать в тоннели, спрятаться там и прокрасться наружу позднее.

Но нет, он не мог так поступить. Поэтому он снова быстро поднялся на уступ, вздрагивая от каждого рыка и рёва, стона и грохота наверху. Он потянулся к открытому люку, но тут же пригнулся, когда что-то пронеслось над головой.

Оно пролетело снова, и Дзирт попытался это разглядеть. На третий раз он понял, что смотрит на толстые ноги демона-глабрезу, которого вращают, будто живой метательный молот утгардцев!

Четвёртый круг отличался – над распахнутым люком пролетел весь демон, врезавшись в стену.

Над люком больше ничего не вращалось, и Дзирт выскочил наружу. Он сразу же понял, что демон больше не представляет угрозы, поскольку вокруг мёртового существа уже клубился чёрный дым. В противоположной стороне разлетались в стороны дварфы и демоны – Атрогейт прокладывал себе путь. Крушитель Черепов и цеп оставляли след подобно косам в высокой мёртвой траве.

Однако это зрелище не слишком обрадовало Дзирта, поскольку Атрогейт истекал кровью с обоих боков из ран, оставленных демонической клешней. Дальше по коридору защёлкали арбалеты, Атрогейт вздрогнул, но завопил и двинулся дальше.

– Нет-нет-нет, – прошептал Дзирт, срывая Тулмарил Искатель Сердец со своей волшебной пряжки и тем же движением накладывая стрелу на тетиву.

К несчастью, стрелки в коридоре за Атрогейтом сбежали, прежде чем Дзирт смог выстрелить, и захлопнули за собой тяжёлую дверь. Дзирт услышал, как они опускают за дверью засов, и на мгновение испугался, что им перекрыли единственный путь к отступлению. Но Атрогейт всё равно выбил её плечом, расколов дерево и отшвырнув погнутый железный засов в комнату за дверью.

Дзирт бросился вдогонку за беснующимся дварфом. Они пронеслись через всю крепость, и Дзирта не выстрелили ни разу – возможно, потому, что все болты вонзались в Атрогейта.

Когда они приблизились к выходу, Дзирт резко затормозил, увидев поверженную дварфийку и распознав в ней жертву жестокого нальфешни. Она притворилась мёртвой, когда Атрогейт промчался мимо, и теперь пыталась подняться на четвереньки.

Дзирт вернул свой лук на пряжку пояса и подбежал к ней. Он подхватил её под руку и поставил на ноги.

– Одно слово, одно неверное движение, и я тебя прикончу, – предупредил он, доставая Ледяную Смерть. – Я освободил тебя от проклятого ожерелья, – сказал он ей. – Когда поправишься, приходи на восток, в Кровоточащие Лозы, и может быть, мы найдём способ спасти твоих родичей.

Она тупо уставилась на него, как будто оглушённая, и он опустил её на пол.

И бросился дальше, снова пытаясь догнать Атрогейта – и увидел его, как раз когда тот выбил внешнюю дверь и вылетел во двор.

Где ожидало целое войско врагов.

ГЛАВА 23

Дьявольская петля

– Об этом узнают, – предупредила Черри Ханцрин Инкери Маргастер, когда торговка-дроу предложила демоническую филактерию для лорда Неверэмбера. – Он не какой-то незначительный игрок, за ним следит множество соперников.

– Каким он будет без этого контроля? – спросила Черри.

– Покорным, – заверила её Инкери. – Дагульта Неверэмбера беспокоит только Дагульт Неверэмбер. Он увидит выгоду для себя и своего драгоценного Невервинтера, и поэтому будет молчать. Больше всего он желает изгнать короля Бренора и его дварфов.

– Его многие называют «защитником», – напомнила ей Черри. – Если он таков, как ты утверждаешь, как он мог получить этот титул?

– О, Дагульт сражался, чтобы спасти других. Его титул вполне заслужен.

– Альтруист, да?

– Да, – сказала Инкери, – и нет, поскольку ему нужна только слава, которую приносят подобные поступки. Не все акты милосердия совершаются ради службы другим, и не все акты героизма совершаются к выгоде других. Конечно, слова это громкие – милосердие, героизм, альтруизм – но нельзя недооценивать выгоды, которые приносят подобные эпитеты применительно к своей персоне, и это всё, что его волнует. Подобная слава – главная мотивация нашего дорогого Дагульта.

Черри Ханцрин несколько секунд это обдумывала. Слова, о которых говорила Инкери, были запретом в обществе дроу – в их языке они просто отсутствовали, существовали лишь синонимичные в какой-то степени оскорбления, предназначенные для глупцов, которые вредили себе ради других.

– Но всё-таки, – заявила она, – лорд Неверэмбер наверняка испугается, что эта петля, затянувшись на владениях короля Бренора, обратится против него.

В ответ Инкери Маргастер рассмеялась.

– Боюсь, ты переоцениваешь лорда Неверэмбера – а может быть, недооцениваешь. Дорогой Дагульт верит в мою преданность, и возможно не зря. Он ценный союзник и знает, где зарыто золото. Очень много золота.

– Ты считаешь, что он не станет тебе препятствовать?

Она снова засмеялась.

– Он обеспечит прикрытие нашим манёврам, пока мы будем затягивать петлю вокруг Гонтлгрима, вынуждая короля Бренора остаться не у дел – тот сполна это заслужил. К тому времени, как остальные лорды Глубоководья узнают о беспорядках в Утёсах, городок полуросликов уже будет пылать, а дварфы будут пойманы в западню в своей вонючей норе. Лорды Глубоководья всё равно не поймут, почему это произошло – и почти наверняка обеспокоятся лишь тем, что повлияет на их собственные доходы.

– И в разверзшемся хаосе короля Бренора выдавят из-под земли, – сказала Черри Ханцрин, озвучив остальной план. – Его друзья нажили серьёзных врагов в Мензоберранзане, и те прибудут достаточно быстро, чтобы послужить подкреплением.

– Обещания, так много обещаний, – со смешком заметила Инкери Маргастер. – Вы просите меня пойти на огромный риск, когда всё идёт так хорошо – но сами будете ждать, прежде чем что-нибудь предпримете.

– Затяните петлю, – сказала Черри Ханцрин, – и мы выполним свою часть сделки.

– И тогда ваши воины и жрицы Ханцрин выступят вместе с нами ради славы Ллос?

Черри замешкалась, и Инкери рассмеялась над ней.

– Вам так не терпится бросить других в битву, – заметила Инкери.

– Я считала, что демоны любят подобный хаос, – парировала Черри. – Разве вы не делите свою форму с Барлгурой?

– Барлгурой, который служит Демогоргону, – подтвердила Инкери, постукивая по своему драгоценному ожерелью, возможно, самой могущественной из филактерий, которые Ханцрины принесли на поверхность. – И поэтому сейчас он не особенно любит дроу, поскольку ожидает восстановления своего господина в вихре слякоти Бездны.

– Он зол на некоторых дроу, – быстро поправила Черри. – Расставьте стрелки в своих расчётах соответствующим образом, друг мой.

– Я не ваш друг.

– Мой... клиент, в таком случае. Разве я плохо вам послужила? Разве я не принесла невообразимое могущество дому Маргастер?

– Какой ценой, интересно? – задумчиво произнесла Инкери.

– Кроме того, – сказала Черри, возвращая разговор к насущной теме, – ближайший союзник короля Бренора – еретический инструмент, который уничтожил материальное воплощение Демогоргона вместе с тем, кто устроил всю эту катастрофу. Мои союзники – не друзья этой группе.

Инкери Маргастер встала в жеманную позу, постукивая своим длинным и нежным пальчиком по острому подбородку, и произнесла «Хмм», как будто она была заинтригована, но не убеждена.

– Вы считаете, что представится возможность получше? – спросила Черри. – Когда-нибудь?

– Точечный удар, – согласилась Инкери. – Мы раним полуросликов, возможно – смертельно, и запечатаем тоннель, соединяющий их деревню с царством Бренора.

– И вы будете расположены для него наилучшим образом, – пообещала Черри.

Инкери снова рассмеялась, затем кивнула, соглашаясь с ней, и отвернулась, возвращаясь по тоннелю к секретному проходу, который вёл к винным погребам дома Маргастер.

Черри направилась в другую сторону, к небольшому тайному помещению, где ожидал волшебник дома Ханцрин, готовый телепортировать её назад в Мензоберранзан. Переступив порог замаскированной двери, она чуть не попятилась из комнаты, когда обнаружила, что волшебник не один.

Рядом с ним стоял Ильтцтран Меларн, и – что хуже – поодаль сидела на волшебном энергетическом диске верховная мать Жиндия.

– Ты хорошо справилась, жрица, но твои колебания были настолько же прозрачны, как и трусость твоей матери, – сказала Жиндия, открыто признавая, что подслушивала встречу Черри с Инкери при помощи магии.

В этот миг Черри показалась себе невообразимо глупой. Почему она не поставила защиту от подобного волшебства?

– Я не виню мать Шакти и не стану её наказывать, – продолжала Жиндия, и Черри отступила на шаг, удивлённая, чать мать дома Меларн вообще заикнулась о подобном.

– Это может решать только Ллос, – пояснила Жиндия.

Черри продолжала смотреть на неё с недоумением, и Жиндия рассмеялась.

– Это так прекрасно, разве ты не видишь? – пояснила Жиндия. Её ноздри раздувались, а глаза широко раскрылись от возбуждения. – Загляни за грань простых событий и узри более длительную перспективу.

– Что вы имеете в виду? – осмелилась спросить Черри.

– Разве ты не понимаешь? Поэтому мне не позволили погибнуть от рук еретиков. Всё это – долгая игра Ллос.

Черри запнулась, не зная, с чего вообще начать. Матери Жиндии не позволили погибнуть? Что вообще это значит?

– На мой дом обрушились многочисленные убийства, и среди жертв должна была быть я, – объяснила мать Жиндия, увидев непроизнесённый вопрос на лице Черри. – Они расправились со мной, но всё-таки я жива. Они убили немало моих жриц, и тем не менее все, кроме одной, по милости Ллос снова живы. Да, моей дочери больше нет, но это тоже – разве ты не видишь – способ, которым сиятельная Паучья Королева испытывала мою преданность. И теперь она знает истинную глубину этой преданности и не подвергает сомнению мои действия, а я смогла осознать долгую игру, которую госпожа привела в движение.

– Я... не понимаю, – призналась Черри.

– Меня это не удивляет. Слушай внимательно: из-за её бездействия в этом вопросе, возвращение Закнафейна, отца еретика, приведёт к краху великой верховной матери Бэнр, – с готовностью пояснила Жиндия. – С помощью моих захватчиков из Бездны, даров госпожи Ллос, я верну украденную душу, Закнафейна, в Мензоберранзан, где он предстанет перед лицом правосудия. Да, именно так, я верну его в Город Пауков, в цепях или мёртвым, а вместе с ним – его бесполезного сына.

– Великая верховная мать Бэнр объявила эту вендетту оконченной, – возразила Черри.

– И она ошибается! Чудовищно ошибается!

– Ллос встретилась... Ивоннель...

– Ещё одно испытание нашей преданности, и только! – рявкнула мать Жиндия, подалась вперёд, и тем самым заставила Черри отступить. – Когда истина раскроется, когда Закнафейн и Дзирт будут пойманы и казнены, или вернутся после окончательного приговора, безрассудство дома Бэнр станет очевидным! Такая серьёзная ошибка раскроет недовольство Ллос этой глупой верховной матерью Квентл, и это вдохновит наших союзников подняться против Бэнров и наконец избавиться от этого проклятого дома.

Черри была слишком потрясена и слишком испугана для ответа. Её пальцы рефлекторно шевельнулись, и ей пришлось оборвать свои жесты, прежде чем она импульсивно и против собственной воли выразила мнение, согласно которому мать Жиндия определённо сошла с ума.

– Ты не веришь мне, – сказала Жиндия, и Черри принялась обдумывать, какие защитные заклинания следует ей прочитать, чтобы спастись.

Но Жиндия Меларн сохранила самообладание и даже расслабилась на своём волшебном парящем диске.

– Я тебя не виню, – спокойно сказала она, – но ты увидишь. Ты осознаешь, как выгодна храбрость, когда я доставлю украденный приз – Закнафейна и его сына, и разрушу всё, что построил на поверхности Дзирт. Всё,что построил на поверхности Джарлакс.

– Да мать Квентл просто взвоет от этого, не так ли? – продолжала Жиндия. – Но для матери Шакти Ханцрин падение Бреган Д'эрт пойдёт во благо, не так ли? А ты? Тебе, конечно, понравится. Тебе понравится, что от Бреган Д'эрт избавились, и дом Ханцрин снова превратился в неоспоримого лидера любой торговли за пределами пещеры, которую мы зовём домом.

– Это... амбициозно, – пробормотала Черри.

– Как всё и должно быть. Однако по-моему не так уж и амбициозно. Скорее, это в наших силах – вполне в наших силах!

– Каким образом?

– Тебе столько предстоит узнать. Разве ты не разговаривала только что с этим грязным человеком? Ты спрашиваешь, «каким образом»? Ну как же, с помощью благородного дома из Глубоководья и одержимого демонами клана воителей-дварфов. Нацель их на тех, кто причинили подобный урон. Спусти их демонов на наших врагов, а я отправлю вместе с ними своих захватчиков и драуков!

– Я только что сказала...

– Ты должна быть более прямолинейной! – потребовала мать Жиндия. – Дом Маргастер должен выставить против них все свои ресурсы, причём немедленно! Не только против глупых полуросликов, и даже не только против полуросликов и королевства Бренора.

– А против кого? Джарлакса?

– Да! Пора уничтожить его богомерзкий город. Уничтожить этот адский город полуросликов. И позволить демонам запереть короля Бренора в его норе. Когда он окажется в плену и без друзей, мы позволим нашим чудовищам преумножиться с помощью их врат в Бездну, и в конечном итоге залы Гонтлгрима заполонят наши демонические союзники.

– Верховная мать, речь о демонах, не о дьяволах. Их ярость невозможно контролировать.

Жиндия пожала плечами.

– Тогда пускай крушат всё, что пожелают. Какая нам разница? В конечном итоге их победят – у одних только людей слишком много сил в этом регионе. Но к тому времени, как положение дел переменится, чудовища, подаренные мне прислужницей Ллос – да, самой Эскавидне – схватят нашу цель, и мать Бэнр ответит за свою ересь!

– Я поговорю с матерью Шак... – начала Черри.

– Ты немедленно вернёшься к Инкери Маргастер, – потребовала мать Жиндия, – иначе никогда не возвратишься в Мензоберранзан и не увидишь свою верховную мать.

Черри широко распахнула глаза.

– Я старшая жрица...

– Ты станешь мёртвой старшей жрицей, – пообещала мать Жиндия. Ильтцтран Меларн рядом с ней уставился на своего коллегу. Тот поднял руки, давая знак, что сдаётся, не желая иметь дело с придворным магом Меларнов.

– Посмотри на это так, дорогая Черри, – объяснила мать Жиндия. – Твоя верховная мать предпочитает, чтобы дом Ханцрин наблюдал издалека, не желая навлечь на себя гнев Ллос или верховной матери Бэнр. Это можно понять – разве самосохранение не первейшая заповедь Паучьей Королевы?

Черри просто таращилась на неё.

– Самосохранение, – повторила мать Жиндия. – Сохранение собственной жизни, ведь нельзя служить Паучьей Королеве, отдав свою жизнь по глупости. И разве не глупость отказать тому, кто грозит тебе смертью?

Черри заставила себя слабо кивнуть.

– Ну так иди же, дитя! – рявкнула мать Жиндия, которая на самом деле была немногим старше Черри. – Требушеты заряжены огненным снарядом из Бездны. Просто укажи им, куда целиться, и убедись, что они нажмут на рычаг!

Черри Ханцрин не оглядывалась. Она даже не сомневалась, что коварная Жиндия Меларн будет слышать каждое её слово в разговоре с Инкери Маргастер чётко и ясно.

ГЛАВА 24

Отчаянное бегство

– Они не могут пробиться! – простонал Джарлакс, глядя вниз во двор, кишевший демонами всех сортов и размеров и дюжинами теснящихся вместе дварфов – как будто они больше боялись собственных союзников, а не того, что устроило такую суматоху внутри крепости, но всё равно преграждали Дзирту путь к свободе.

Закнафейн подался за парапет, но Джарлакс схватил его за руку.

– Ты тоже не сможешь через это пробиться!

– Я не стану смотреть, как погибает мой сын, – сказал Закнафейн и вырвал руку.

– Там половина проклятой Бездны! – яростно прошептал Джарлакс.

– Я не стану смотреть, как погибает мой сын.

Джарлакс всмотрелся в лицо товарища, в его немигающие глаза, и даже не стал снова пытаться поймать Закнафейна за руку. Этот мужчина с готовностью лёг на жертвенный алтарь матери Мэлис под её ритуальный кинжал ради Дзирта. Этот мужчина, поднятый нежитью, сопротивлялся зин-карле – возможно, был единственным, кто когда-либо сумел сбросить оковы такого заклинания – и прыгнул в кислоту, чтобы не ударить Дзирта.

– Доставай свою игрушку с торнадо, – сказал Закнафейн.

Джарлакс покачал головой. Он слишком шедро использовал волшебный предмет, и тот был уже почти ни на что не способен. Но это ведь был Джарлакс. У него были другие игрушки.

– Нам нужен план, – просигналили пальцы наёмника.

– У меня он есть.

– Какой?

– Убивать, – показал в ответ Закнафейн и двинулся вдоль стены к далёкой двери в саму крепость. Он остановился и охнул, как и Джарлакс, когда дверь вылетела наружу, сорванная летающим свиноподобным демоном, который с ударами и визгом промчался сквозь ожидающих монстров, многие из которых пнули, укусили, укололи или толкнули наглеца.

За летающей свиньёй вышел дварф, дикий, рычащий и вопящий, при помощи огромной булавы и ещё более крупного куска камня на конце ржавой цепи разбрасывая всех вокруг. Дварф бесстрашно бросился на дьявольскую толпу.

Огромный нальфешни сбил дварфа с ног, но тот снова поднялся, прежде чем чудовище успело его задавить. Вскочив, он промчался между ног демона, по пути хорошенько укусив того за бедро.

На той стороне глабрезу ударил дварфа когтями, и тот с готовностью принял страшный удар, взамен обрушив свою булаву прямиком на череп демона и вколотив его в землю. Вырвав оружие, дико кружась, раздавая во все стороны пинки и удары, он выпутался из кучи-малы и бросился на открытое место – и там обнаружил, что его ждут три дварфа с нацеленными арбалетами.

Дзирт пытался не отставать от вопящего Атрогейта, но дварф просто разбрасывал чудовищ в стороны, не обращая внимания на тот факт, что они могут прийти в себя и возобновить погоню.

Дзирт поступал осторожнее, рубя и калеча извергов и дварфов, потом догоняя друга. К тому времени, как он добрался до двери во двор, она уже была распахнута и висела на петлях, и он проследил взглядом за кровавой дорожкой, чтобы найти Атрогейта, который как раз подбросил дварфа в воздух своим самопальным цепом.

Атрогейт обрушил ногу на другого дварфа, распростёртого перед ним, затем бросился вперёд, но резко остановился, чтобы нанести удар вправо, обеими руками схватив Крушитель Черепов и опустив его между лопаток адской гончей, впечатывая зверя в землю.

– Ох, дружище, – прошептал Дзирт при взгляде на Атрогейта, у которого в одной щеке болтался арбалетный болт и ещё два торчало из груди. Кровь свободно струилась по телу дварфа, и хотя Дзирт знал, что его обеспечивает силой пояс, он был практически уверен, что если Атрогейт этот пояс потеряет, он будет продолжать, питаемый одной лишь яростью.

Однако времени задумываться не было, поскольку вторая адская гончая дыхнула на дварфа пламенем. Неудивительно, но Атрогейт не остановил свой бег и продолжал рычать. Теперь на его одежде плясало пламя.

– Гвенвивар, ты опять нужна мне! – позвал Дзирт, и остановился, чтобы дать сгуститься серому туману, прежде чем броситься за дверь и вступить в драку.

Враги немедленно налетели на дроу со всех сторон. Мечи, молоты, когти, клювы – даже кнутоподобный хвост демона-ящера – обрушились на Дзирта, не успел он сделать и три шага за дверь, а путь к Атрогейту быстро смыкался.

Но под таким градом ударов ему было не до этого. Он прыгнул, пригнулся, скользнул, работая клинками в ошеломительной серии блоков и парирований, отводя атаки, но в итоге отступая шаг за шагом обратно в двери. Он заметил, что крупный демон начал читать заклинание, и между его крупных когтистых пальцев заискрила молния. У Дзирта не осталось других вариантов – он вернулся в крепость и бросился в сторону за миг до того, как чудовищный разряд сбил дверь с петель, швырнув её через комнату и вырвав половину косяка.

Внутрь хлынули враги, и Дзирт налетел на них сбоку, постоянно атакуя переднего дварфа или демона, чтобы его не смогли окружить.

Однако долго сдерживать натиск ему не пришлось, поскольку когда двое дварфов вошли внутрь и скользнули вправо, в сторону от Дзирта, их похоронила под собой пантера, прыгнув с их тел прямо на грудь вроку.

Дзирт крутанул сабли и вложил их в ножны, схватив Тулмарил со своей волшебной пряжки. Он посмел надеяться, что сможет пробиться к Атрогейту, если пантера будет удерживать фронт, а он – стрелять поверх неё.

Но тут ему снова пришлось подниматься на ноги после внезапного падения, когда стена за спиной, справа от двери, просто исчезла, растворилась! В этом падении ловкий дроу сумел убрать лук и снова схватиться за сабли, разворачиваясь лицом к новому проёму, ожидая, что очередная волна врагов просто похоронит его под собой.

К нему устремилось лишь двое, но с тем же успехом их могла быть дюжина! Поскольку Дзирт прекрасно знал этих демонов; ему уже приходилось сражаться с их сородичами в схватке за Гонтлгрим. Девяти футов ростом, похожие на наг существа выглядели наполовину змеями, наполовину – прекрасными человеческими женщинами, с ядовитым жалом и шестью руками, каждая из которых сжимала оружие большой волшебной силы. Демоны приближались бок о бок с застывшей на лицах ненавистью, и на каждом звенела дюжина ожерелий и драгоценностей.

Было понятно, что они знают свою жертву так же хорошо, как Дзирт знал их.

Они знали, что это дроу, победивший Марилит, величайшую из их рода.

– Держи дверь! – приказал тёмный эльф Гвенвивар и занял позицию перед пробитой стеной – пробитой двеомером, который, как он надеялся, не продлится долго.

Если бы он только сумел выстроить демонов на месте этой пропавшей стены, когда заклинание прекратится и камень вернётся на место...

Дзирт сразу же понял, что такая попытка обречена на поражение. Он погрузился в глубочайший транс воина, полностью отдаваясь инстинктам – чувствовал, слышал, обонял запахи битвы, и просто позволил выйти наружу своему примитивному «я», идеальному воину, которого звал Охотником. И теперь, благодаря преимуществу равновесия и приёмов, которым научился у магистра Кейна, он чувствовал себя более способным и уверенным воином, чем когда-либо прежде.

Но марилиты могли наносить удары с семерых сторон сразу, и эти старшие демоны хорошо знали друг друга и прекрасно работали в паре. Дзирт просто не мог угнаться за этим быстрым и прекрасным танцем.

Он получил удар. Потом ещё один. Хвост уколол его в бедро, прежде чем он успел убрать ногу, и Дзирт сразу же ощутил жжение яда.

– Ты заплатишь за изгнание Марилит, Дзирт До'Урден! – с шипением произнесла одна из шестируких демониц.

Они с яростью продолжали бой. Двенадцать оружий кололи и рубили, заставляя прихрамывающего Дзирта отступать.

Краем глаза он заметил, как исчез ещё один участок стены, возникла новая брешь, и подумал, что пора бежать, прежде чем она заполнится врагами, но в следующий миг над ним и марилитами разорвался огненный шар.

С него натекли целые лужи крови, его кожа была разорвана в дюжине мест, он чувствовал железные наконечники арбалетных болтов, рвущие внутренности и с каждым отчаянным вздохом царапающие рёбра. Но Атрогейт не останавливался и продолжал ковылять, размахивая своим цепом, разбивая черепа булавой с соответствующим именем, оставляя за собой след из покалеченных врагов.

Приближаясь к очередному вроку, Атрогейт услышал жужжание, и для него не стало неожиданностью, когда один из этих мерзких чазмов схватил его каменный цеп, занесённый над головой. Демон попытался поднять его и почти преуспел, но дварф рванул цепь на себя, стащив демона вниз, к себе. Чазм развернулся к нему, тыча своим длинным хоботком.

Атрогейт тоже ткнул – только своей могучей булавой.

Крушитель Черепов сшиб в сторону этот насекомый орган и превратил в кашу лицо мерзкого гибрида мухи и человека.

Выпустив цеп, демон отлетел от Атрогейта и рухнул на землю.

Однако любое облегчение или удовлетворённость, которые мог почувствовать дварф, продлились всего мгновение, прежде чем могучий клюв врока клюнул его в лоб и отбросил назад, на пятую точку.

Банда дварфов и демонов подскочила к Атрогейту, чтобы добить его, чтобы вбить его в камень, и до верной гибели ему оставались какие-то секунды.

– Амбер!

С этим могучим рыком Атрогейт вскочил на ноги и снова встал, стряхнув и разбросав нападавших.

Он ничего не видел из-за крови, сочившейся из новой раны на лбу, но его это не беспокоило.

– Амбер! – без остановки ревел он, махая оружием и бросаясь из стороны в сторону, иногда попадая, но чаще промахиваясь, и шатаясь на каждом шагу.

Он почувствовал под собой холодный пол и прижался к камню. Тело настолько сильно расслабилось, что ему показалось, будто он погружается в землю. Он немедленно отправил туда и своё сознание, зная, что любые неожиданные движения под жгучим пламенем огненного шара поднимут его и сделают более уязвимым.

Очередное наставление магистра Кейна спасло Дзирта от серьёзных ожогов – огненный шар едва задел его. Его ледяная сабля определённо уменьшила пламя, но взрыв был силён, и всё равно даже не опалил его одежду. Хотя в это мгновение он был доволен собой, Дзирт поморщился, вскочив обратно на ноги, когда услышал рёв боли от бедной Гвенвивар слева. Он бросил туда быстрый взгляд, снова вступая в бой с марилитами, и поморщился ещё сильнее.

Гвенвивар дико извивалась и молотила лапами, отбросив двух демонов обратно к дверному проёму. Но доблестная пантера, охваченная пламенем, скорее всего даже не видела их и корчилась от боли ожогов! Дзирт знал, что даже в такой отчаянной ситуации должен отправить её обратно на астральный план.

Поскольку марилиты ни капли не пострадали. Эти существа были рождены в огне, были созданиями пламени, и взрыв огненного шара совсем их не побеспокоил.

Дзирт отразил вихрь ударов от существа слева, затем повернулся вправо, чтобы отбить жестокий выпад коротким копьём, и в повороте успел бросить быстрый взгляд в сторону, надеясь сбежать через новый проход.

Но проход исчез.

– Иди домой, Гвенвивар, – прошептал он, прекрасно понимая, что его скоро задавят числом с той стороны, даже если он сумеет сдержать ярость двух марилитов.

В голосе Дзирта звучала обречённость. Дроу казалось, что он никогда больше не увидит свою дорогую подругу-пантеру. Он подумал о других друзьях, о Бреноре, Реджисе и Вульфгаре, о Джарлаксе, и в первую очередь – о Кэтти-бри и Закнафейне, не зная, захочет ли его отец хотя бы познакомиться с сыном или дочерью Дзирта.

Да, он подумал о ребёнке, своём ребёнке, которого никогда не увидит.

– Нет! – зарычал Дзирт. Он не мог этого допустить. Он должен был найти выход.

Даже с Охотником, даже после обучения в монастыре Жёлтой Розы, даже со всеми фокусами и магией, с его новой саблей с обьёдинёнными чарами, с его смертоносным луком... даже со всем этим, у Дзирта не было шансов на победу.

Но он решил, что поражения тоже не допустит. Он не мог проиграть!

Тоннели... нужно бежать в тоннели позади, вниз в петляющие подземелья. Он подумал о бедном Атрогейте, но больше не видел чернобородого дварфа, не слышал, как тот кричит об Амбер. Дзирт решил, что его друг почти наверняка уже погиб, а даже если нет – не было ни шанса пробиться к Атрогейту.

«Я спас тебя лишь затем, чтобы привести к гибели» – подумал он в безмолвном раскаянии.

А затем он стал сражаться, чтобы не погибнуть самому.

Его клинки превратились во вспышку, удерживая демонов, и вместе с этим Дзирт начал работать мышцами ноги, отыскивая яд, чувствуя его и отторгая, выталкивая его обратно сквозь рану, не позволяя отраве проникнуть глубже.

Ему нужно было уходить, нужно было повернуться и бежать...

Но как?

Он рубанул Видринатом наискосок, слева направо, как можно дальше от себя, чтобы освободить немного места. Он собирался развернуться и бежать сразу после этого удара, но испугался, когда клинок натолкнулся на что-то, и какая-то тёмная фигура сделала сальто прямо над саблей!

Не успел он понять, что произошло, как другая фигура возникла с той же стороны, птичий силуэт, который Дзирт сначала принял за очередного врока, возникшего из второго проёма.

Но существо промчалось мимо него, не рядом, и не атаковало его по дороге.

Мгновением позже Дзирт всё понял, когда узнал, что первая фигура была Закнафейном, его отцом, который теперь стоял рядом, делая выпады мечом и щёлкая кнутом по марилиту слева. Дзирт приободрился – теперь их было двое. Нет, не двое. Трое, понял он, когда мимо сверкнули несколько волшебных кинжалов, ударившие в демонических сестёр!

И даже с тремя он ошибся, поскольку вихрь перьев принадлежал огромной птице – не вроку, а крупной диатриме, вызванной из пера на шляпе Джарлакса. Волшебная птица встретила атаку врока, бросившегося через дверь там, где раньше была Гвенвивар, и их могучие клювы с громким треском скрестились.

Всё произошло очень быстро, за доли секунды, но внимание Дзирта отвлеклось и он мог бы погибнуть, если бы не меч и кнут, которыми Закнафейн заработал перед сыном, отбрасывая ближайшего марилита, и если бы Джарлакс не выстрелил кинжалами из своего волшебного наруча, в котором как будто никогда не кончались снаряды!

Стараясь вернуть концентрацию Охотника, Дзирт попытался подстроиться под ритм Закнафейна, чувствуя движения оружейника рядом, отыскивая дополняющий его стиль. И действительно, вскоре они сражались как один.

Ему казалось это таким естественным! Им обоим, знал Дзирт, поскольку между их движениями так быстро возникла гармония, как будто последних двухсот лет и вовсе не было, как будто они снова тренировались бок о бок в доме До'Урден в Мензоберранзане.

В дверной проём ударила молния, птица Джарлакса и врок завопили, но в отличие от птицы врока не оглушило, и он воспользовался этим шансом, чтобы вонзить клюв диатриме в череп, прикончив её на месте.

– Джарлакс, дверь! – закричал Дзирт, продолжая орудовать своими клинками в обороне, отражая натиск марилита. Он парировал короткими, направленными вверх движениями, его сабли отводили, отводили и отводили вражеские выпады, пока он не увидел брешь – и тогда внезапно опустил Ледяную Смерть вокруг и вниз, затем вверх и в сторону, затем снова вниз к рукам марилита, заставляя её опустить верхние конечности ниже и с шипением податься назад.

Однако – недостаточно быстро. Кнут Закнафейна хлестнул над опускающейся рукой Дзирта, ударив демона по глазам и вынудив её отступить ещё дальше.

– Пропавшая стена, – тихо произнёс Дзирт. – Уводим их туда.

Он покосился налево, ожидая потока монстров из открытой двери, но зря усомнился в Джарлаксе. Лидер наёмников ответил пузырём из липкой зелёной слизи, который ударил врока и отбросил его к порогу, прилепив демона к косяку. Последовал второй пузырь, окончательно заблокировав дверь – хотя такой барьер не мог держаться долго.