Текст книги "Вне времени (ЛП)"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Всё это внушало Кэтти-Бри некую степень уверенности, но вместе с тем наполняло её решимостью проверять всех и вся, прежде чем принимать вещи за правду. Если дроу Мензоберранзана хотят отбить Гонтлгрим, им придётся найти способ изменить или нарушить работу врат, и будь она проклята, если позволит Ивоннель или Закнафейну – двум дроу, которым она не доверяла – устроить подобный саботаж.

Кэтти-Бри повернула кольцо на левой руке, радуясь, что в момент сомнений находится в этом помещении. Кольцо было не простой безделушкой, а кольцом власти над элементами, связанным с планом огня, и с его помощью Кэтти-Бри слышала шёпот богоподобного создания, предтечи огня, в пропасти внизу. Именно этот шёпот рассказал ей, как восстановить Главную башню Волшебства, и как отстроить и активировать порталы дварфов.

Рядом с ней продолжалась беседа. Говорили, в основном, Бренор с Закнафейном, поэтому она заглушила их голоса и поддалась магии кольца, чтобы посовещаться с предтечей. Эта могучая сущность могла сравниться с самой Ллос и даже превзойти Паучью Королеву, так что закончив их тайный разговор, женщина почувствовала себя немного спокойнее. Врата нельзя было изменить, нельзя было исказить, предтеча с полной уверенностью заверил её в своей власти над ними, а значит, Гонтлгрим нельзя было ослабить таким способом.

Их не мог ослабить даже Мензоберранзан со всей его мощью; даже Ивоннель, которая была значительно сильнее, чем казалась; даже сама Паучья Королева, разве что она пожелает вести войну с божественным созданием неизмеримой силы.

Мог ли кто-нибудь действительно угрожать Гонтлгриму короля Бренора или даже Кровоточащим Лозам, когда рядом было столько союзников? Кэтти-Бри так не думала.

Но, конечно, с такой силой в их пёстром союзе приходила и немалая ответственность вместе с многочисленными интригами.

И снова она подумала о ребёнке у себя в животе, поскольку это казалось более личной версией той же ситуации. Подобно северному союзу, который создал её отец, семья Кэтти-Бри тоже могла многое потерять.

Она вздохнула, из-за чего разговоры вокруг превратились, и все взгляды устремились на неё. Кэтти-Бри не сумела сдержаться и рассмеялась – причём беспомощно, ведь жизнь казалась ей куда проще, когда они с четырьмя самыми близкими союзниками были просто Компаньонами Зала, отрядом друзей, идущих дорогой приключений, полагаясь друг на друга и отвечая только друг за друга.

Теперь, когда появился отец Дзирта – если это действительно был его отец – жизнь всего за несколько мгновений стала ещё сложнее.

Кэтти-Бри отбросила мрачные мысли прочь. Для них сейчас не время. Сейчас время лишь для дела необычайной важности – возвращения давно погибшего отца её мужа!

Снова сосредоточившись, она прислушалась к разговору вокруг, и поняла, что упустила большую его часть во время своих размышлений.

– Он узнает меня, – сказал Закнафейн, и в его голосе звучала скорее надежда, чем уверенность. – А я узнаю его.

– Он будет сомневаться, – предупредила Ивоннель. – Встреча с истончившимся планарным барьером между Подземьем и нижними планами ударила его особенно сильно, и я удивлюсь, если его галлюцинации уже прошли. Дзирт ещё долго пребывал в полном смятении, всё казалось ему нереальным. Его разум был полон сомнений.

– Он справился с этим недугом, – сказала Кэтти-Бри. – Занятия с верховным магистром Кейном позволили ему обрести внутреннюю гармонию и власть над собой.

От её взгляда не укрылась мимолётная гримаса на лице Закнафейна, когда она назвала Дзирта мужем. Мимолётная.

– Он куда сильнее, – тихо добавила она, – чем мы считаем.

– Может быть, ты права. Однако Дзирт может просто не ожидать подобного, – сказала Ивоннель. – Возможно, надежда слишком велика.

Кэтти-Бри пожала плечами, не готовая оспаривать этот аргумент, и добавила:

– Только для Дзирта, ты полагаешь?

Ивоннель встретилась с женщиной взглядом, потом чуть опустила глаза – на её большой живот, поняла Кэтти-Бри – и примирительно кивнула.

– Но узнает ли тебя Дзирт? – спросил Закнафейна Джарлакс. – Это было целую жизнь назад...

– Ты узнал меня сразу же, – немного разгневанно оборвал его Закнафейн.

– Я знал тебя взрослым, и наше знакомство длилось веками, – напомнил ему Джарлакс. – Дзирт видел тебя глазами ребёнка – и совсем не так часто, как я, и на протяжении куда более короткого отрезка времени. Более того, я намного привычнее к аномалиям вроде твоего возвращения.

– И даже Джарлакс всё равно провёл расследование, чтобы убедиться, – заметила Ивоннель. Джарлакс просто смущённо пожал плечами.

– Мой сын по-прежнему тренируется? – спросил Закнафейн у Кэтти-Бри.

– Конечно, каждый день, – ответила та, и начала кивать, догадавшись, к чему клонит бывший оружейник.

– Тогда он несомненно тебя узнает, – вмешался Вульфгар, и все остальные принялись кивать и хмыкать, когда поняли план.

И Кэтти-Бри осознала, что всё именно так и будет. В поединке Дзирт узнает давно потерянного учителя – точно так же, как узнал бы Кэтти-Бри в занятиях любовью, разделяй их даже целые века.

– Я хочу поговорить с тобой наедине, Джарлакс, – сказала она. Она оглянулась на короля Бренора и добавила: – И с тобой, отец. Только мы втроём.

– Глупо было бы поступить иначе, – ответил Джарлакс. – А Кэтти-Бри не глупа.

Круглое помещение в недрах Особняка Плюща в Длинном Седле было горячим – очень горячим – и полным пара, превращая в узлы сильные мышцы и заставляя тренирующегося воина исходить потом.

Его движения были не такими быстрыми, как в прошлые годы, но причиной тому был не возраст. Скорее их медлительность была намеренной. В своих ежедневных тренировках Дзирт До'Урден сохранял полную концентрацию на каждом движении, каждом повороте, каждом сгибе, выжимая из своих мышц как можно больше длины и силы.

Когда его левая рука метнулась вперёд, разум Дзирта настолько погрузился вглубь себя, что он чувствовал взаимодействие своих мускулов, чувствовал изгиб сухожилий, и мог установить идеальный угол для плеча и локтя, чтобы добиться безупречного баланса и скорости.

По крайней мере, почти безупречного. Сейчас Дзирт пытался адаптировать обучение тела и разума, полученное от магистра Кейна, к долгим часам тренировок в Мили-Магтир и последующим годам настоящих поединков. Хотя приёмы совпадали не полностью, опытный боец-дроу обнаружил достаточную схожесть, чтобы сделать целое более великим, чем две части по отдельности. Он знал, что это будет долгий, нескончаемый процесс, но оно того стоило.

Он отвёл руку и продолжал отводить назад левое плечо, разворачиваясь, ноги согнулись, опуская его очень низко, чтобы уклониться от воображаемой атаки сзади, и Дзирт, развернувшись, по широкой дуге взмахнул своей саблей в правой руке, Ледяной Смертью. Каждый снова мускул работал в полной гармонии, Дзирт сохранял равновесие в каждый миг движения, перенеся вес на пятки в нужный момент, чтобы придать своей контратаке максимальную силу, пока его второй клинок оставался абсолютно перпендикулярен корпусу, поднимаясь вверх, чтобы отвести копьё или меч, или чтобы блокировать любой удар, нанесённый топором или молотом сверху вниз.

Да, Дзирт знал, что этот приём удара с разворотом превосходит всё, что он когда-либо пробовал.

Всё, что нужно было сделать – заставить тело запомнить его достаточно хорошо, чтобы выполнять приём безупречно, быстро и каждый раз.

Каждый раз. В этом и заключалась безупречность. Всегда и без ошибок.

Почти каждый раз мог привести к его гибели.

Он услышал, как за спиной открывается дверь, и застыл, вместо того, чтобы продолжать движение, не желая, чтобы эта помеха заставила его изменить углы или распределение веса. Он услышал чьи-то шаги в комнате, почувствовал потревоженный воздух, уловил аромат и дыхание.

Он немедленно понял, что это была Кэтти-Бри.

Он выпрямился и повернулся лицом к жене. Обнажённая грудь воина блестела от пота в неярком волшебном свете.

– Сразишься со мной? – спросил он, но остановился, заметив, что Кэтти-Бри совсем не одета для спарринга, хотя держит пару деревянных тренировочных сабель. – Думаешь, на таком сроке ты можешь сражаться, не навредив ребёнку?

– Не я, – серьёзно отозвалась она и бросила тренировочные мечи мужу под ноги.

Разглядывая её с беззлобным подозрением – что задумала жена этим прекрасным утром? – Дзирт положил свои настоящие и смертоносные сабли на оружейную стойку, затем взял тренировочное оружие. Он закрыл глаза, поднял его, почувствовал баланс, который, конечно, был совсем не таким точным, как у его знаменитых клинков.

– Это по-настоящему, – мягко сказала ему Кэтти-Бри с другой стороны комнаты. – Тебя не обманывают.

Дзирт открыл глаза, чтобы с любопытством взглянуть на неё, а потом распахнул их ещё шире, когда в комнату вошёл другой посетитель, мужчина-дроу с деревянными мечами, как у самого Дзирта. Подобно Дзирту, он был одет в облегающие штаны и рубаху, низкий вырез которой открывал его темнокожую грудь.

Поначалу сквозь царившую в комнате дымку Дзирт не уловил сходства, но когда его противник приблизился, глаза Дзирта раскрылись ещё шире.

– Что это за игра? – едва слышно прошептал он. Усилием воли он оторвал взгляд, повернувшись к Кэтти-Бри, но та уже ушла, закрыв за собой дверь.

– Не игра, – ответил новоприбывший.

Дзирт потряс головой, недоумевая, и начал словесно отрицать такую возможность, но его противник не собирался ему этого позволить. Он поднял деревянные мечи и бросился в атаку.

Это был не спокойный пробный поединок, ведь соперник обрушился на него с безумным натиском, вращая клинками и нанося удары сверху и снизу.

У Дзирта не осталось времени на слова – его левая рука оказалась далеко в стороне, тренировочный меч скользнул вертикально, чтобы отразить могучий удар. Он подпрыгнул и опустил правую руку вниз, избежав взмаха другим клинком. Он легко приземлился и отступил назад, задыхаясь от изящества и красоты похожей на клещи атаки. Немногие могли даже попытаться предпринять подобное, ведь любая ошибка оставляла центр открытым для убийственного контрудара.

Но он уже видел такую манеру боя, много раз, поскольку обучавший его дроу умел так сражаться – дроу, очень похожий на этого бойца перед ним, вспомнил Дзирт, хотя с тех пор минули столетия.

Дзирт прогнал прочь эту мысль, когда соперник продолжил наступать, сделав полный разворот, чтобы взмахнуть клинками, затем оборвав двойной рубящий удар хитрым изгибом, убирая клинки и делая обоими мечами могучий выпад.

Дзирт ушёл пируэтом влево, его левый клинок смахнул в сторону двойной выпад мечей противника. К тому времени, как он повернулся обратно, соперник был уже там, продолжая рубить и колоть, сверху и снизу одновременно...

...И Дзирт отвечал на каждое движение, его тренировочные сабли крутились и плели кружево, оставаясь в позиции, когда он начал танцевать тот же танец, что и противник. Его чувство равновесия позволяло ему поспевать за мечами, и он следил за движениями сжимавшего их дроу, пытаясь поймать момент, когда они окажутся слишком близко друг от друга.

Дзирт сменил исключительно защитную позицию на позицию ожидания, и ему представился шанс, когда летящие клинки его противника оказались слишком близко друг к другу и под подходящим углом к Дзирту. Удар снизу и обратное движение развели их в стороны. И в брешь ринулся Дзирт с сильным выпадом левой саблей.

Но другой дроу двигался красиво, с такой исключительной грацией, что мысли Дзирта снова устремились назад сквозь века. Дроу спокойно воспринял успех хитроумной защиты и продолжил бой, бросившись влево со своим отражённым оружием и нырнув в боковой кувырок, изворачиваясь так, чтобы вскочить на ноги лицом к повернувшемуся Дзирту.

Однако теперь инициатива перешла к Дзирту, и он перешёл в ослепительное наступление. Его деревянные сабли так быстро устремились к противнику, что сторонний наблюдатель мог бы принять его за взбешённого шестирукого марилита.

И всё-таки другой дроу не уступал ему по скорости, мечи стучали друг о друга, скользили друг о друга или блокировали каждый удар. Бой продолжался и продолжался по всей круглой комнате, деревянное оружие гремело и трещало так быстро, что услышавший его издалека мог бы подумать, будто в лесу за Особняком Плюща поселилась стая из тысячи дятлов.

Но нет, это были лишь два прекрасных воина, сражавшихся в такой гармонии, что казались одним и тем же бойцом, бьющимся с самим собой.

Дзирт находил в этом уют, приятное чувство давно минувших дней в давно забытом месте. И на несколько мгновений он утратил себя в воспоминаниях о доме До'Урден в Мензоберранзане. Лишь распознав нереальность воспоминаний, он инстинктивно восстал против них, не только потому, что должен был сосредоточиться на текущем поединке и безумном фехтовании, но ещё и потому, что прекрасно знал, как больно поддаваться ложным надеждам.

Оскалившись, Дзирт усилил натиск, шагнув вперёд, вкладывая больше сил в каждый взмах. Его оппонент отступил с такой же скоростью и равновесием, наконец отведя заднюю ногу в сторону и неожиданно развернув её, пытаясь снова перейти в наступление – и едва успев присесть под укол, нацеленный прямо в лицо.

Но Дзирта таким простым движением было не обмануть, и разворот заставил его преследовать соперника ещё более агрессивно.

Другой дроу развернулся дальше и побежал. Дзирт бросился за ним. Враг перекувыркнулся, вскочив на ноги прямиком у стены, затем шагнул на стену, поворачиваясь горизонтально и отталкиваясь, вращаясь – и ударяя – в воздухе.

И Дзирт снова парировал, промчавшись мимо. Он тоже взбежал на стену, но остановил заднее сальто до того, как оно началось, вместо этого прыгнув назад, выворачиваясь и приземляясь, низко припав к земле и широко расставив ноги. Он сразу же выпрямился рывком, ударяя клинками.

Но его удар оказался слишком высоким, противник легко нырнул под него и предсказуемо контратаковал двойным уколом понизу.

В обычной ситуации это был бы правильный ответ, но Дзирта он заставил поморщиться. Конечно, у него создалось определённое впечатление – и как иначе, учитывая сходство этого бойца и его недавнюю встречу с Ллос? Но Закнафейн знал об опасности такого движения против этого конкретного противника – и не допустил бы подобной ошибки.

По-прежнему притворяясь, будто отчаялся, Дзирт сделал единственное, что мог, исполнив превосходную защиту крест-накрест, опустив сабли вниз буквой Х, чтобы поймать атакующие мечи и удержать противника в наклоне.

Настало время прекратить эту игру в загадки, и теперь, поймав вражеские клинки, он ударил ногой над саблями, рассчитывая сломать противнику нос.

Но когда его нога поднялась, Дзирт осознал, что врага уже нет на месте, и чтобы предпринять подобное исчезновение, этот враг должен был ожидать и соответствующую защиту, и последующий ответный удар.

Исключительно рефлекторно Дзирт провёл тот же приём, который практиковал до того, как его прервали, развернувшись на пятках – быстро и сохраняя равновесие – нанося колющий удар туда, где должен был находиться противник.

Враг в последний момент ускользнул от этого удара, отведя назад бёдра и одновременно выворачиваясь – и из-за этого оказался на линии настоящей атаки, когда правый клинок Дзирта описал широкую дугу, с силой ударив соперника по ногам.

Охнув, соперник попытался отступить, но Дзирт уже полностью развернулся, целиком сохраняя равновесие, и стал жестоко, свирепо преследовать его. Сабли кололи слева, потом справа, потом снова слева, и соперник едва успевал парировать, и лишь потому, что поворачивался в нужную сторону.

Правая нога Дзирта взметнулась вверх, хлёстко ударив дроу по голове сбоку. Покачнувшись, противник попытался рубануть по поднятой ноге, и Дзирт опустил клинок, чтобы позволить это, но лишь затем, чтобы последовать за замахом, неожиданным движением нырнув под поднимающуюся руку.

Нырнув под удар, он схватил противника, и тот никак не мог помешать Дзирту опрокинуть себя и швырнуть на спину.

Противник оказался на спине, на полу, с кончиком другого тренировочного клинка Дзирта, прижатым к горлу.

– Ты стал намного лучше, сын мой, – поздравил его дроу.

– Не называй меня так! – воскликнул Дзирт, надавливая на меч.

– Ты подумал, что я снова поддамся на твой трюк с двойной защитой крест-накрест?

– Решение давно стало известным, – ответил Дзирт. – Скорее всего, его преподают в академии.

Мужчина на полу бросил оба меча и взялся рукой за древко угрожающего ему оружия, пытаясь сдвинуть его в сторону, поскольку ему было тяжело дышать.

– Кто ты? – спросил Дзирт, удерживая меч на месте.

– Ты знаешь, кто я.

– Я видел, как ты упал в кислоту. После такого не воскресают!

– Я не упал, я прыгнул.

Их взгляды скрестились, и дроу тихо добавил знакомым тоном:

– За нас.

Дзирт дрогнул. Его руки затряслись. «За нас», те самые слова, что сказал ему Закнафейн, прежде чем побороть проклятие зин-карлы – двеомер, превративший Закнафейна в раба-зомби, чары, с которыми он не должен был справиться.

Он он сумел из-за огромной любви к сыну.

Клинки Дзирта упали на пол по бокам поверженного мужчины. Он бросил их ненамеренно. Он ничего не делал намеренно – просто стоял и смотрел.

– Я сказал тебе бежать на край света, – произнёс Закнафейн. Он поднял руку, Дзирт схватил его за запястье и поднял с пола.

И выбежал прочь, прочь из комнаты, настолько растерянный и смущённый, что даже не забрал своё драгоценное оружие.

Закнафейн двинулся за ним, но из дверного проёма, через который сбежал Дзирт, вышла Кэтти-Бри и преградила оружейнику путь.

– Дай ему время, – посоветовала она. Закнафейн пристально посмотрел на неё и промолчал, но не стал пытаться оттолкнуть женщину.

ГЛАВА 8

Глаза Тополино

Полурослик занимался своей работой с заметным усердием, прибирая большой зал для аудиенций, принадлежащий лорду Дагульту Неверэмберу в Невервинтере.

Но его движения были отточены практикой, и внимание уборщика никогда не фокусировалось на уборке паутины с декоративных доспехов или убийстве крупных тараканов в углу, бегающих среди пыльных полос льющегося из большого окна света.

Он носил на голове странную повязку, опускающуюся наискосок с правого виска, закрывая левый глаз и прикрывая левое ухо. На месте уха повязка была запятнана кровью – от неудачного падения, как он объяснил несколькими днями ранее, когда началась третья неделя его работы на этого человека, Дагульта, бывшего одновременно публичным лордом Глубоководья и лордом-защитником Нового Невервинтера.

Подобно его навыкам уборки здесь тоже всё было не тем, чем казалось. Это была не повязка, а магический берет, создававший соответствующую иллюзию, включая кровь. Щётка для пыли тоже была вовсе не щёткой, а прекрасной рапирой. Его одежда была не изношенной, а дорогой; его обувь – не обмотками, а хорошими чёрными сапогами. Его усы и небольшая бородка не были такими растрёпанными, а глаза не сверкали пронзительно-зелёным. На самом деле, единственное, что было настоящего в этом полурослике – сажа, которую он размазал по рукам и лицу, чтобы дополнить волшебную личину.

Повязка на его голове выпирала на левом ухе, скрывая крошечную ушную трубу, хитроумно сконструированную и зачарованную так, чтобы усиливать звук. Даже если вокруг было шумно, он мог услышать шёпот в другом конце зала, лишь повернувшись левым ухом в нужную сторону.

Конечно же, его обычной целью был лорд Дагульт Неверэмбер, когда находился в Невервинтере, пускай даже его визиты зачастую были вполне рутинными – споры по поводу того, какую часть города необходимо следующей расчистить от вулканического камня, или какой участок обороны необходимо усилить, или может ли тот или иной лорд или леди претендовать на тот или иной дом – и в таких случаях полурослик часто поворачивал ухо к другим работающим здесь простолюдинам, чтобы услышать менее пристойные и (вынужден был признать он) более интересные слухи. Лорд Неверэмбер занимался отстройкой города, но определённо надеялся пойти ещё дальше и превратить это прибрежное поселение в достойный город-побратим великого Глубоководья, сияющего алмаза побережья Меча, расположенного в десяти днях пути на юг по Торговому тракту.

Кроме того, амбициозный мужчина предпринимал настолько же очевидные попытки укрепить и расширить собственную позицию на более широком участке побережья Меча, чего не слишком-то хотели друзья этого шпиона – поскольку лорд Неверэмбер не был союзником короля Бренора Боевого Молота из Гонтлгрима, а Джарлакс, тайно управляющий расположенным выше по побережью Лусканом, не любил Неверэмбера ещё сильнее.

Полурослик старался не забывать, что Неверэмбер опасен и сам по себе. Лорд носил свои волосы цвета дыни стянутыми на затылке, открывая угловатое лицо, и они свисали ниже плеч, придавая ему суровый вид, который подчёркивали тёмные глаза, посаженные так глубоко, что казалось, будто они выглядывают наружу из отдельного укрытия. Многие из живущих в роскоши лордов Глубоководья были толстыми и мягкими, но про Неверэмбера с его широкими плечами и мускулистыми руками сказать такого было нельзя. «Вы лев среди людей» – такой комплимент часто делали Неверэмберу знатные гости, и это была самая любимая похвала лорда-защитника Невервинтера.

Он знал, как пользоваться мечом и кулаками, и полурослик слишком часто видел доказательства тому, что характер у Неверэмбера вспыльчивый и жестокий.

Сейчас лорд-защитник сидел на своём невервинтерском троне, болтая с дамой благородного происхождения, судя по её дорогому платью и драгоценностям. Разговор между ними продолжался, и шпион-полурослик пожалел, что его не впустили в помещение раньше, чтобы он успел услышать имя и титул дамы.

– Мудрое приобретение, лорд Дагульт, – сказала женщина. – Извлечь такую прибыль за такое короткое время – меньше чем за год!

– Это место обладает стратегической значимостью и было построено умелыми ремесленниками, каких в наши дни не сыскать, – ответил тот. – Повезло, что у меня на руках оказались достаточные средства, когда я получил предложение. Я не стал мешкать – только выторговал лучшую цену, разумеется!

– И очень неплохую цену, – сказала женщина. – А ведь Лувиди не из тех, кто легко уступает.

Оба собеседника засмеялись, и разговор перешёл к слухам о любовной интрижке между лордом и леди Глубоководья. Однако они лишь коротко коснулись этой темы, поскольку в зал для аудиенций впустили нового посетителя, дварфа с рядами густых жёлтых волос и длинными косами, торчащими по всей его крупной голове. Хотя он, очевидно, уделял волосам немалое внимания, то же самое нельзя было сказать про бороду, которая была неухоженной и настолько растрёпанной, что шпиону-полурослику показалось, что с каждым тяжёлым шагом этого мужчины оттуда будут вылетать птицы.

Позади этого дварфа шли ещё несколько, все как один крепко сбитые, и они тянули и толкали повозку, скрипящую под грузом из мешков и сундуков.

– Аа, Бронкин, дружище! – поприветствовал гостя Неверэмбер, когда придворный сержант представил дварфа словами: «Лорд-защитник! Командир Бронкин Каменная Шахта!»

Шпион-полурослик невольно обернулся, чтобы увидеть эту сцену, и прекратил притворятся, будто занимается уборкой.

– Каменная Шахта? – прошептал он. Хотя имя и показалось ему знакомым, в последний раз он слышал его очень давно. Поскольку он часто бывал при дворе короля Бренора – самого знаменитого и могущественного дварфа севера, если не всего мира – в окрестностях было мало хоть сколько-нибудь влиятельных дварфов, которых шпион бы не знал. Но этого он никак не мог вспомнить...

Взгляд полурослика устремился к повозке, и шпион чуть-чуть поправил свою трубу. И напрягся изо всех сил, стараясь сохранить на лице спокойное выражение, услышав очень знакомый звук, сопровождающий каждый поворот колёс грохот, осознав, что эти сундуки и мешки наполнены монетами – тысячами и тысячами монет!

– Чтобы это доставить, я привёл к вам на порог проклятую армию, лорд-защитник, – сказал Бронкин Каменная Шахта, кланяясь Неверэмберу. – Вы, наверное, захотите сложить всё в надёжное местечко!

Неверэмбер встал и сделал знак своему сержанту, который немедленно вызвал охрану. Затем лорд-защитник окрикнул другого человека, который, как знал полурослик, служил придворным секретарём.

– Купчую! – приказал Неверэмбер. – Пускай все знают, что клан Каменная Шахта снова зовёт Терновый Оплот своим домом!

– Терновый Оплот, – прошептал полурослик, ведь он слышал о прибрежной крепости, расположенной примерно посередине между Глубоководьем и Невервинтером на побережье Меча, к югу от Топи Мертвецов. Он даже видел её однажды во время путешествия по Торговому тракту, правда издалека, и даже не подумал её обследовать, ведь Терновый Оплот принадлежал другому времени, до Раскола. Неужели теперь там не просто руины?

Если верить монетам в повозке...

Помещение стало заполняться солдатами, и хотя большинство из них направилось к повозке, остальные начали выпроваживать всех работников, не выполняющих государственную работу: уборщиков, поваров и группу жителей Невервинтера, пришедших в надежде обмолвиться словечком с лордом Неверэмбером.

Не желая, чтобы кто-то касался его личины, полурослик быстро покинул зал, а потом и само здание. Отсюда он скользнул на боковые улочки Невервинтера. Он несколько раз воспользовался своим волшебным беретом, сначала превратившись в дварфа, потом в человеческого ребёнка, затем, оказавшись наконец далеко от двора, в обычного крестьянина-полурослика в поношенной одежде, опирающегося на трость – свою замаскированную рапиру.

Оглядываясь вокруг и озираясь через плечо, чтобы убедиться в отсутствии слежки, он добрался до оговорённого места встречи, за которым велось постоянное наблюдение и где вскоре должен был встретить коллегу.

Сегодня ему почти не пришлось ждать, полурослица выскользнула из тени так эффективно, что опередила его на пути к невысокой стене, вырезанной из застывшей лавы и по совместительству служившей скамейкой. Она держала капюшон плаща глубоко натянутым на голову.

Двое сели бок о бок.

– Какие новости? – спросила она.

Шпион чуть не упал со стены, когда узнал голос. Он подался вперёд и заглянул под капюшон, увидев глаза женщины, которую любил.

– Что ты здесь делаешь? – изумлённо прошептал он госпоже Кровоточащих Лоз, главе дома Тополино и собственной жене, Донноле.

– Мой Паук, неужели ты думаешь, будто я позволю тебе бесконечно развлекаться без меня? – ответила Доннола с усмешкой, которая заставила Реджиса с головы до ног покрыться мурашками. Бесовская и невинная, и в то же самое время невероятно дразнящая и сексуальная, улыбка Доннолы Тополино всегда вызывала у него вздох.

– Не будь в этом адском городе столько шпионов, я бы точно тебя поцеловал! – воскликнул Реджис. – Как же я по тебе соскучился!

– Твоё презрительное отношение к шпионам принято к сведению, мой шпион.

Реджис засмеялся, потом с любопытством огляделся вокруг.

– Как долго ты была здесь? Откуда ты вообще узнала, что я сегодня приду сюда?

– Потому что знала, что тебе будет, что сообщить, – ответила Доннола.

Реджис с любопытством взглянул на неё.

– Мы следили за процессией дварфов по всему Торговому тракту до самого Невервинтера, – объяснила Доннола. – Для такого небольшого каравана они собрали слишком много охраны. Обойди они Невервинтер, мне пришлось бы постараться, чтобы собрать банду для налёта.

– Откуда они пришли?

Доннола пожала плечами.

– Мы заметили их всего за день до того, как их караван пересёк Кровоточащие Лозы с севера.

– Лускан?

– Контакты Джарлакса ничего о них не знают, а он знает обо всём, что происходит внутри, вокруг и в окрестностях этого города. Из какого-то места между Лусканом и Невервинтером, полагаю.

– Порт Лласт? – спросил Реджис.

Лицо Доннолы не выдало признаков узнавания. В конце концов, она была здесь недавно, а Порт Лласт был мелким торговым портом, построенным в каменоломнях.

– В одном дне пути к северу, – объяснил Реджис.

– Такое возможно.

Реджис покачал головой. В этом не было смысла. Дзирт наверняка знал про Порт Лласт и считался героем города. Там были дварфы – в конце концов, там добывали камень – но ничего особенно важного, по сведениям Реджиса. И уж точно небольшие предприятия этого городка не смогли бы собрать богатство, увиденное им сегодня у Неверэмбера.

– Они пришли, чтобы выкупить Терновый Оплот у лорда Неверэмбера, – объяснил Реджис.

– Терновый Оплот?

– Крепость ниже по побережью. Джарлакс знает о ней больше.

Доннола кивнула.

– Тогда нам следует отправиться к нему. В ближайшее время его ожидают в Гонтлгриме на совещании с королём Бренором и остальными по поводу использования сил предтечи для восстановления Главной башни Волшебства. И волшебных порталов, любимый мой. Они оживают.

Реджис едва услышал её. Мысли полурослика вернулись в зал Неверэмбера, а именно к благородной женщине рядом с лордом-защитником. Он уже несколько раз видел её при дворе Неверэмбера вместе с некоторыми бледнокожими дворянами из Глубоководья – по крайней мере, полурослик решил, что они из Глубоководья, учитывая их знакомство с Неверэмбером. Только сейчас он провёл связь с одной из дорогих таверн неподалёку от замка, в которой в последнее время было необычайно людно, и каждую ночь оттуда приходили заказы на изысканную еду и вино.

– Паук? – спросила Доннола своего отвлёкшегося возлюбленного.

– Иди к Джарлаксу, – ответил Реджис. – Расскажи ему про Терновый Оплот и скажи, что дварфы принадлежали к клану Каменная Шахта, и с ними были сокровища, чтобы выкупить руины у Неверэмбера. Сокровища, которые охраняло целое войско.

Доннола резко выпрямилась.

– Всё подтвердилось, – заверил её Реджис. – Так что передай Джарлаксу, и только ему, что нам стоит раздобыть дополнительные сведения, прежде чем сердить этими новостями Бренора.

– А ты?

– Перед возвращением я хочу кое-что проверить, – ответил Реджис, взглянув в другой конец улицы, в сторону таверны, которую собирался навестить.

Они с Доннолой выпрямились и быстро отвернулись друг от друга, когда услышали приближавшийся шум. У Реджиса отвисла челюсть, когда на улицу перед ними вышел весь присутствующий в городе клан Каменной Шахты. Ряд за рядом маршировали дварфы с тяжёлым оружием и в тяжёлых доспехах. Под поступью их тяжёлых сапог тряслась земля. Они прошли прямо перед неприметной парой полуросликов, не обратив на них никакого внимания, маршируя по четыре в ряд и по сорок рядов вглубь.

В самом конце процессии находился Бронкин – ехал в той же повозке, которая доставила сокровища Неверэмберу. Повозку волокла та самая упряжка дварфов, которая тащила её в зале лорда-защитника.

– Так много, – прошептал Реджис. – Зачем так много?