Текст книги "Ночь Охотника"

Автор книги: Роберт Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

– Нужно двигаться совершенно бесшумно, – предупредил он к Дзирта.

– Я тоже так могу, – возразил Реджис.

– И быстро, – договорил Энтрери. Затем обернулся к Реджису: – Если можешь быть бесшумным, тогда бесшумно стой на страже. – Он побежал к выходу из пещеры, но тут действие адреналина прекратилось, и колено его подогнулось. Ассасин немедленно выпрямился и замер неподвижно, словно пытаясь справиться с болью.

Кто-то прикоснулся к его плечу, и Энтрери, обернувшись, увидел Реджиса, который протягивал ему небольшую бутылочку с какой-то жидкостью.

– Это лекарство, оно поможет тебе, – объяснил хафлинг, и Энтрери взял флакон; затем Реджис подал ему второе снадобье: – Это против яда дроу.

Энтрери выпил первое лекарство, и все тело его словно наполнилось теплом; он кивнул Реджису, прежде чем осушить вторую бутылочку.

– А теперь идем, – сказал он Дзирту. – Как можно быстрее.

И он снова бросился прочь.

Дзирт огляделся. Ему не хотелось оставлять своих друзей в этом опасном месте даже на минуту, но он понимал, что Энтрери прав, и что Амбра, а может быть, даже Далия, нуждаются в нем. Он положил Тулмарил и колчан с волшебными стрелами у ног Кэтти-бри.

– Возьми с собой, – возразила она, но Дзирт молча покачал головой и побежал следом за Энтрери.

Реджис расхаживал по Кузне, рассматривая рабочие места ремесленников. Немало примечательных вещиц за это время перекочевало в его волшебный мешок.

Бренор, кивая сам себе, подступил к мифриловой двери. Он знал, что за нею скрывается. Однако дверь не открывалась, и в ней не было даже ручки, за которую можно было бы подергать. Он уперся в дверь плечом и нажал, но с таким же успехом мог бы попытаться сдвинуть с места скалу.

Дзирт и Энтрери тоже осмотрели эту дверь, прежде чем уйти, затем направились в дальнюю часть пещеры, ко входу в тот туннель, в котором скрылись дроу.

Вульфгар, чувствовавший себя значительно лучше после того, как Кэтти-бри помогла ему, довольно удобно устроился у стены; поблизости лежал Клык Защитника. Если бы дроу вернулись, он смог бы сражаться. Рядом лежал на спине Афафренфер, поднимая руки и делая небольшие круговые движения; одновременно он шевелил кистями, поднимая и опуская пальцы, чтобы разработать мышцы, бывшие без движения много дней. Однако голос его по-прежнему был слабым, когда он знакомил Вульфгара и Кэтти-бри с известной монахам техникой притворяться мертвым.

Вульфгар внимательно слушал, и на лице его возникло насмешливое выражение; воин-варвар за свои две жизни так и не изучил искусство отступать, уже не говоря об искусстве притворяться мертвым, чтобы обмануть врага!

А Кэтти-бри вообще не слушала, она едва воспринимала происходящее вокруг.

Потому что в сознании ее прозвучал зов, негромкий, но настойчивый, мольба, исходившая от существа, превосходившего ее по могуществу, великого существа, может быть, даже божественного… хотя это вторжение в ее мысли казалось ей чужеродным, это не могла быть песнь Миликки.

Она ничего не понимала. И, сама не замечая этого, стиснула кулаки.

Женщина привалилась спиной к стене. Смех Вульфгара прервал ее мысли, и она обернулась, чтобы взглянуть на него, затем проследила за его и Афафренфера взглядами, устремленными к главному горну, который находился посредине стены, и к Реджису. Тот пытался стащить с рабочего стола огромный боевой молот, оружие, созданное, казалось, для короля великанов, – и действительно, оно было выковано именно с этой целью.

Ты что там возишься, Пузан? – окликнул его Бренор от противоположной стены.

Реджис взял небольшой кошель, висевший у него на поясе, – казалось, в нем едва могла поместиться его ладонь. С кривой ухмылкой Реджис надел этот мешочек на длинную рукоять оружия, и хитрый хафлинг улыбнулся еще шире. Вскоре вся рукоять исчезла внутри, словно ее поглотила некая магическая сила.

– И как ты собираешься засунуть в этот мешочек сам молот, хоть бы он сто раз был волшебным? – спросил Бренор, потому что, действительно, на первый взгляд это представлялось невозможным.

– Ну, тогда подойди и помоги мне, – огрызнулся Реджис; затем, поняв свою ошибку, он начал вытаскивать рукоять из кошеля.

Бренор громко фыркнул и подбоченился, но Вульфгар поднялся с пола и направился к хафлингу.

Кэтти-бри хотела окликнуть его, шутливо предупредить, чтобы он не подпускал ловкого хафлинга и близко к Клыку Защитника, но не успела произнести ни слова. В мысли ее снова вторгся настойчивый телепатический зов, обращенная к ней мольба; она это чувствовала, хотя не понимала языка, на котором говорил этот голос.

Она взглянула на мифриловую дверь и в удивлении прищурилась, заметив, что в щели между дверью и косяком просачиваются какая-то горячая жидкость и пар.

– Вода? – прошептала волшебница и затем поняла, что дверь приотворена. Кэтти-бри взяла лук и колчан, закинула их на плечо и направилась к двери. Она легко открыла дверь, за которой находился коридор с низким потолком. Кэтти-бри подняла руку; магический свет кольца, на которое она наложила чары, осветил коридор, и она увидела на полу лужи воды. Вода быстро испарялась, туннель заполнял горячий пар, но женщина, защищенная от жара своим кольцом, ничего не чувствовала.

– Дочка? – услышала она голос Бренора, шагнув в туннель.

– Дочка! – в ужасе закричал он, но в тот же миг наступила тишина – тяжелая металлическая дверь захлопнулась за спиной Кэтти-бри. Кэтти-бри развернулась и толкнула дверь, попыталась открыть ее, но та не поддавалась. Странно, но женщина не испугалась, и голос, звучавший у нее в мозгу, побуждал ее идти дальше. Она пошла по туннелю, остановилась около одной из луж, в которой лежала куча быстро остывавших обломков черного камня. Дальше она увидела еще несколько таких же куч камня, похожих на куски лавы, угодившие в воду, но не могла понять, что это означает и как эти камни появились здесь.

Пройдя по коридору, Кэтти-бри попала в заполненное паром помещение; вход сторожил зеленый паук размером с пони, который, казалось, задергался при виде женщины. Кэтти-бри отпрянула и пригнулась, готовая защищаться, и рука ее машинально потянулась к луку и стрелам. Однако она тряхнула головой и оставила лук, подумав, что это какой-то обман зрения из-за клубов пара, наполнявших помещение, ведь это был не настоящий наук, а всего лишь каменная статуя.

Прекрасная статуя из зеленого нефрита сверкала в лучах волшебного света, исходившего от рубинового кольца. Она была создана с таким искусством, что в точности походила на настоящее насекомое. Но она не шевелилась, и Кэтти-бри забыла о ней. Комната была полна странных, невиданных вещей. Справа от входа, за пауком, чуть выше на стене, виднелся гобелен, сотканный из невероятно толстой паутины; паутина мерцала и шевелилась как живая в потоках воздуха.

Бегло осматривая пещеру, Кэтти-бри заметила слева, на некотором расстоянии, какой-то алтарь из черного камня, пронизанного алыми жилками, похожими на кровеносные сосуды. Сразу за алтарем виднелся довольно высокий парапет и огромная куча осколков лавы, над которой клубился пар. За этой кучей находилась яма, с потолка в яму лилась вода, а навстречу ей поднимался пар, и Кэтти-бри почувствовала, что. ее словно тянет к краю ямы, тянет заглянуть вниз.

Она увидела водопад, образовывающий водоворот, обрушиваясь в яму, и далеко внизу разглядела огненный глаз – и поняла, что именно этот огненный глаз магическим образом призывал ее прийти сюда.

Она крепко зажмурилась и сосредоточилась, пытаясь расслышать зов, и перед ее мысленным взором предстало именно это помещение, и она увидела то, что было дальше, – мостик, тесную каморку, рычаг…

Кэтти-бри открыла глаза, тряхнула головой – она ничего не понимала.

И снова до нее донесся зов огненного Предвечного, и снова она увидела небольшую клетушку за аркой и этот рычаг.

Огненное чудовище хотело, чтобы она подошла к рычагу, потянула его. Она чувствовала, что оно умоляет ее об этом, чувствовала его страдания, подобные страданиям пантеры, запертой в тесной клетке, или орла со связанными крыльями.

Кэтти-бри двинулась вдоль края ямы, миновала алтарь, прошла сквозь облако пара и увидела мостик над пропастью. Она шагнула на мостик, дошла до середины. И в этот момент заметила, что тесная комнатка буквально заполнена водой, что вода поднимается, образуя гигантскую волну; внезапно эта волна устремилась на Кэтти-бри, словно живая, стремясь сбросить ее с узкого мостика в огненную яму.

Кэтти-бри развернулась и быстро произнесла заклинание, которое позволило ей в последний момент совершить неправдоподобно длинный прыжок обратно. Волна все же настигла ее, швырнула назад, и она, буквально пролетев через комнату, врезалась в стену, затянутую паутиной, и все вокруг было залито водой.

Но вода тут же обрела форму. Казалось, какой-то огромный медведь протягивал к ней сотканные из воды лапы, готовый схватить ее.

Кэтти-бри чувствовала, что это враг, чувствовала его ненависть, и когда водяное чудовище устремилось на нее, она подняла перед собой руки, сомкнула большие пальцы, и пламя возникло из ее рук и окружило ее. Это небольшое колдовство, разумеется, не могло остановить водного элементаля, но он зашипел, поднялся столб пара, и это дало Кэтти-бри возможность отступить. Она побежала к алтарю и быстро обогнула его, так, чтобы камень отгородил ее от противника.

В мозгу метались беспорядочные мысли. Она сняла с плеча Тулмарил, но тут же покачала головой и уронила его, сообразив, что использовать огненные стрелы против водного элементаля непродуктивно. И единственной ясной мыслью, которая возникла у нее в голове, была мысль о том, что ей нужна противоположная стихия, что ей нужен огонь.

И она снова начала колдовать, и когда элементаль напал на нее, она швырнула к своим ногам огненный шар. Сжав руку, на которой было надето рубиновое кольцо, она ступила в огонь; вода обрушилась на нее, накрыла с головой, швырнула на пол, ко входу в туннель. Инстинктивно Кэтти-бри попятилась в коридор, но, не успев сделать и пары шагов, выругала себя за глупость – разумеется, водяной гигант мог проникнуть в этот узкий коридор в виде могучей волны, швырнуть ее к металлической двери, утопить ее.

Элементаль поднялся; он стоял по другую сторону от алтаря, но женщине показалось, что он стал как будто ниже ростом. Огненный шар все же причинил ему урон, превратил часть воды в безвредный пар.

Кэтти-бри уже сосредоточилась на следующем заклинании, но водный монстр, воплощение первобытной стихии, уже был совсем рядом, готовый обрушиться на нее, подобно гигантской океанской волне. Руки ее как будто были охвачены пламенем, оно шипело и разбрасывало искры, и она резко выставила их перед собой, но не в сторону элементаля.

Вместо этого она произнесла последние слова заклинания, создала стену огня, которая тянулась вдоль края ямы Предвечного, и таким образом комната оказалась разделенной на две части; и огненная стена приближалась к Кэтти-бри, к выходу из пещеры, к стене, оплетенной паутиной.

Водный элементаль не тронулся с места, и Кэтти-бри прыгнула вперед, прошла сквозь огонь, словно призывая противника последовать за собой.

Она чувствовала его дикую ненависть, словно она сама была существом родом с иного уровня реальности, не женщиной из плоти и крови, а огненным элементалем.

Но несмотря на стену из языков пламени, водное чудовище все же бросилось на Кэтти-бри, взревело, словно прибой, словно океанский вал.

Волшебница прошла обратно сквозь огонь, миновала бушевавшее пламя, и элементаль, кипевший безумной ненавистью, последовал за ней. Вода обрушилась к ее ногам, но не захлестнула ее, и Кэтти-бри снова перебежала на другую сторону огненной стены, а враг преследовал ее. Вода плескалась вокруг нее, кипела и булькала, пузыри лопались, обжигая женщину. Но она не чувствовала боли от ожогов кипятком, как не чувствовала ожогов пламени.

Пар смешивался с яростно бушевавшим пламенем, и Кэтти-бри упорно продолжала пробегать сквозь стену; почувствовав, что вся вода испарилась, она развернулась, снова прошла сквозь огонь и очутилась на свободном пространстве за каменным алтарем.

И там она увидела водного элементаля. Хотя он сильно уменьшился в размерах, но по-прежнему был охвачен дикой яростью.

Кэтти-бри, словно вызывая его на бой, не тронулась с места, и снова противник атаковал ее, обрушился на нее, подобно приливу во время шторма, который способен разнести пристань в щепки.

В последний миг Кэтти-бри нырнула обратно, под защиту своей магической стены, и из рукавов ее показались облачка синеватого тумана, хотя их и не видно было сквозь рыжее пламя. Эти чары имели божественную природу, они взывали к камню, который находился под ее вытянутой рукой, и она сливалась с этим камнем, опустив в расплав руку, как раз в тот момент, когда тонны воды обрушились на нее.

Она чувствовала ярость этих волн. Враждебное чудовище оглушительно ревело, в сознании ее раздавались его слова, полные ненависти, жажды уничтожения. Оно попыталось оттащить женщину обратно, к остывшей каменной стене, но Кэтти-бри не поддавалась: рука ее буквально была прикована к каменному полу.

Элементаль не мог оторвать ее от пола, не мог схватить ее, и поэтому он рухнул на нее, обхватил своими водяными конечностями, пытаясь утопить.

Кэтти-бри не могла дышать. Она отбивалась свободной рукой, но от воды было не избавиться, она проникала ей в нос, в уши.

Она не могла дышать, не могла произносить слова заклинаний. Она чувствовала себя так, словно горный великан прижимал к ее лицу влажную подушку, и поэтому отбивалась рукой, но не могла справиться с ним.

Ею двигало отчаяние – ей казалось, что легкие ее сейчас взорвутся.

А спустя несколько мгновений она почувствовала, что может пошевелиться, может дернуться всем телом, потому что горный великан как будто превратился в огра.

Ее враг стал меньше.

Когда Кэтти-бри поняла это, она сразу же успокоилась и постаралась еще ненадолго задержать дыхание. У нее уже потемнело в глазах, ей казалось, что каменный пол сейчас поглотит ее.

Когда эта пугающая мысль пришла ей в голову, женщина инстинктивно рванула заколдованную руку, выдернула ее из расплава, и теперь водный элементаль мог вытащить ее из пламени, которое пожирало его, превращало в кипяток и безвредный пар.

Но нет, оказалось, что это не так, и водяная подушка куда-то исчезла, и даже пара стало меньше.

Кэтти-бри прокатилась по полу сквозь свою огненную стену и осталась лежать на спине, жадно глотая ртом воздух. Она боялась, что элементаль последует за ней, что снова навалится на нее, но нет – его нигде не было.

Он исчез, он был уничтожен, превратился в пар и улетучился.

И голос в ее голове зазвучал снова, он старался подбодрить ее, и она теперь понимала, что это говорит Предвечный.

Он говорил на языке уровня Огня, и Кэтти-бри понимала этот язык, хотя никогда прежде не слышала его.

Перед глазами ее мелькали картины – может быть, Предвечный хотел объяснить ей что-то? Она видела гуманоида, созданного лавой, выплеснувшейся из ямы; этот гуманоид побежал по туннелю, ведущему в Кузню, и открыл ей дверь. Но водный элементаль преследовал его, уничтожил его, разнес на кусочки, здесь, около алтаря, и от него осталась лишь дымящаяся куча обломков.

Предвечный открыл ей дверь, чтобы она могла войти сюда, потянуть рычаг, освободить его. Кэтти-бри чувствовала его ярость и, оглядевшись по сторонам, поняла, что причина этой ярости – неволя. И не то, что дворфы построили этот подземный город, не то, что маги удерживали Предвечного в яме при помощи водных элементалей. Этот гнев разгорелся недавно, это была уязвленная гордыня, гнев был вызван тем, что дроу осмелились превратить это место в храм демонической Паучьей Королевы.

Кэтти-бри поднялась с пола, покачала головой, безмолвно отвергая мольбы Предвечного. Как могло такое случиться? Как она могла понимать язык иного мира, иного уровня существования?

Тут она обратила внимание на свою руку, волшебным образом светившуюся изнутри, на рубиновое кольцо. Кэтти-бри считала, что кольцо просто защищает ее от огня, что это довольно распространенный магический предмет, но теперь поняла, что это не так. Нет, магия, заключенная в кольце, была гораздо сложнее, гораздо более древней, могущественной, и магию эту следовало разгадать – и только тогда обладатель кольца станет достойным его. И Кэтти-бри стала достойна владеть рубиновым кольцом, когда уничтожила элементаля с враждебного уровня существования, уровня Воды.

Теперь магия кольца стала полностью подвластна ей; кольцо это давало ей доступ к уровню Огня и таким образом позволяло понимать язык Предвечного.

И при помощи этого кольца она могла повелевать огненным чудовищем.

К этому моменту ее волшебная стена погасла, магия развеялась, но на полу остались небольшие язычки пламени; загорелась паутина, и вот она уже горела, огонь уничтожал ее, слой за слоем, огонь взбирался выше по стене, во все стороны летели искры.

Какое-то движение справа привлекло ее внимание – это нефритовый паук повернулся к ней.

Затем пошевелился второй паук, стоявший слева от паутины.

– Они принадлежат мне, – раздался голос прямо у Кэтти-бри над головой, и женщина подняла взгляд. Последний слой паутины сгорел, и оказалось, что на стене висит женщина, эльфийская женщина, с вытянутыми в стороны руками. Ее черные, как вороново крыло, волосы с алыми прядями, напоминавшие камень алтаря, были заплетены в косу на макушке, лицо ее было разрисовано множеством синих точек. И когда эльфийка улыбнулась и шепотом произнесла имя Кэтти-бри, точки зашевелились и образовали изображение.

Изображение паука.

Эльфийка оторвала руки от стены, вытянула их перед собой, и шест, на котором она висела, сломался у нее за спиной. Она упала со стены, грациозно приземлилась, держа в каждой руке по половине металлического шеста, и внезапно сделала мощное движение обоими запястьями: части шеста разделились, в свою очередь, надвое, теперь в руках у женщины было оружие из четырех секций, соединенных прочными цепочками, и она начала вращать им.

– Кэтти-бри, – снова зловещим голосом произнесла она и расхохоталась. Затем повернула голову влево, вправо, чтобы отдать приказ нефритовым паукам: – Вставайте, слуги мои.

И они поднялись.

А Кэтти-бри, почти беспомощная, истратившая все свои магические силы, стояла спиной к огненной яме.

Глава 26

Война марионеток

Дзирт и Энтрери передвигались по туннелю короткими перебежками: сначала один добегал до следующей точки у поворота или развилки, затем делал знак второму, и тот бежал дальше, к следующему повороту. Они миновали конец лавового туннеля, ведущего к камере Предвечного, и обнаружили, что дроу заделали вход: перед ними возникла железная дверь, окруженная свежей каменной кладкой. Дзирт остановился, глядя на недавно возведенную стену, размышляя об этой двери и о другой, с новым адамантиновым косяком. Темные эльфы на славу охраняли камеру Предвечного. Они решили поселиться в этом месте и считали его своим домом.

Дзирт довольно хорошо знал эту часть комплекса, и, повернувшись, всмотрелся в туннель, уходивший дальше. Когда-то давно он сражался там с магом-дроу, с его слугой, лавовым элементалем, который прожег в камне эти коридоры. Убив мага, Дзирт забрал в качестве трофея рубиновое кольцо, которое он потом подарил Кэтти-бри.

Он жестом велел Энтрери двигаться мимо входа в лавовый туннель, зная, что этот путь приведет их в тупик.

И они двинулись дальше, привычными перебежками, по очереди, и вскоре достигли входа в туннель, который уходил вниз, широкий, с гладкими стенами, недавно проделанный, с колеями для вагонеток с рудой.

Они довольно долго бежали вниз, уже бок о бок, потому что туннель был широким, прямым, и прятаться здесь было негде. Они достигли просторного перекрестка: один проход вел влево и вниз, главный коридор шел прямо, а третий туннель тянулся перпендикулярно в право. В отличие от двух других, он не уходил под землю.

Дзирт безмолвно велел Энтрери стоять на месте и двинулся вправо. Справа и слева от входа в туннель находились ниши с орудиями рудокопов, кирками и лопатами, к каменной стене были прикреплены цепи с кандалами.

– Они забрали рабов с собой, – заметил Энтрери, подходя к Дзирту; перед ними было небольшое помещение, на полу лежали три пары кандалов, рядом – инструменты.

Дзирт вернулся обратно, на пересечение нескольких коридоров, и бросился бежать по главному туннелю; так они бежали довольно долго. Они видели множество боковых туннелей, еще пустые комнаты с инструментами рудокопов, а затем наткнулись на мрачную картину: это были два убитых человека, их совсем недавно зарубили прямо там, где они работали.

– Дроу ушли дальше под землю, – решил Энтрери. – Мы больше не найдем: живых рабов.

Дзирт хотел возразить, но возразить было нечего. Они уже находились гораздо ниже уровня Кузни, и туннель довольно резко уходил вглубь, в недра Подземья.

– Надо возвращаться, – сказал Энтрери, но Дзирт не дал ему договорить и поднял руку.

Энтрери удивленно посмотрел на него.

Дзирт приблизился к каменной стене и приложил к ней ухо, затем указал в сторону этой самой стены.

– Параллельный туннель, – прошептал он.

Подойдя, Энтрери тоже расслышал ритмичные удары кирки о камень.

Очевидно, во время поспешного отступления темные эльфы не успели перебить всех своих рабов.

Они бегом вернулись к пересечению туннелей и побежали направо. Им пришлось преодолеть немалое расстояние, прежде чем они наткнулись на орудия рабов, и тут же услышали звон железа о камень.

Это была человеческая женщина. Когда они приблизились, она отпрянула, сжалась в комок, закрыла руками лицо.

– Она из Порта Лласт. – Энтрери подошел к ней и быстро отомкнул примитивные замки на кандалах. – Мы пришли освободить тебя, – сказал он, снимая с нее оковы. Где Далия?

Женщина в недоумении посмотрела на них.

– Эльфийка, – объяснил Энтрери нетерпеливо, взволнованно. – У нее был металлический посох. Она пришла вместе со мной в Порт Лласт. Где Далия?

– Там другие, – махнула рукой в темноту женщина и в явном испуге сглотнула ком в горле.

– Жди здесь, – приказал ей Дзирт, и они с Энтрери побежали прочь. Спустя несколько минут к женщине присоединился покрытый грязью мужчина, затем в комнату, хромая, вошел третий рудокоп.

В этом туннеле Дзирт и Энтрери нашли немногих рабов, затем он расширился, начал понижаться, и казалось, что больше рабочих они не найдут, потому что этот коридор, подобно центральному, круто уходил вниз.

Дзирт махнул Энтрери, давая знак возвращаться, но ассасин побежал вперед, всматриваясь во тьму.

– Далия! – негромко позвал он.

Дзирт догнал его и положил руку ему на плечо, пытаясь успокоить.

– Нужно уходить отсюда, – сказал он. – Мы не можем преследовать армию дроу на нижних уровнях Подземья.

Энтрери поднял взгляд, и на миг Дзирту показалось, что ассасин сейчас ударит его.

– У нас раненые, – напомнил ему Дзирт.

Энтрери ссутулился и глубоко, горестно вздохнул, затем повернул назад, но в этот миг краем глаза заметил какое-то движение.

Оказалось, что в этом туннеле осталась еще одна рабыня. Однако она не работала, и когда воины приблизились к ней, она не пошевелилась, просто сидела на камне лицом к стене, опустив голову на руки.

Энтрери потянулся к ее кандалам, и когда она обернулась, Дзирт положил руку ей на плечо.

И глаза женщины-дворфа широко раскрылись от изумления и радости! Она схватила Дзирта, словно желая обнять его, и выпалила его имя – но это у нее не получилось, потому что рот ее сразу же наполнился мерзкой зеленой жижей, и она, скорчившись, закашлялась и начала плеваться отвратительной жидкостью.

– Там есть еще рабы? – махнул рукой Дзирт на уходивший вниз коридор.

– А Далия? – спросил Энтрери с отчаянием в голосе.

Амбра резко помотала головой и указала на свое рабочее место, затем в сторону коридора, и снова отрицательно затрясла головой.

И поэтому они побежали обратно, прихватили с собой трех спасенных людей и вернулись к своим друзьям.

Артемис Энтрери каждую секунду оглядывался назад.

Далия не знала, что делать. Она подергивалась, словно ей было больно и неудобно. Что-то было не так, произошло что-то значительное, что-то невероятное.

Кэтти-бри.

Это имя как будто кто-то несколько раз прокричал в ее голове. Это был призрак, который преследовал Дзирта в его кошмарах. Это была женщина, которая разрушила отношения Дзирта и Далии, которая уничтожила его любовь к эльфийке еще прежде, чем эта любовь успела расцвести. Если бы не она…

Далия обнаружила, что находится совсем рядом с каменным алтарем, перед ямой Предвечного, а по другую сторону алтаря стоит Кэтти-бри.

Далия двинулась вправо, Кэтти-бри отошла на несколько шагов так, чтобы камень разделял их.

– Далия? – спросила женщина, и услышать свое имя из уст этой женщины, Кэтти-бри, было для Далии все равно что получить пощечину.

– Ты ведь Далия, да? – спросила Кэтти-бри. – Дзирт говорил о тебе.

Эльфийка едва ли понимала эти слова. Она слышала лишь скрежет, скрип, какое-то раздражающее кудахтанье раздавалось в ее мозгу.

Единственное слово, которое она смогла разобрать, было снова это имя, «Кэтти-бри».

И только когда женщина отреагировала на него, Далия поняла, что она произнесла это имя вслух.

Мысли Далии устремились в прошлое, на склон Пирамиды Кельвина, в далекую Долину Ледяного Ветра, где Дзирт отверг ее, предал ее, предпочел ей это… этот призрак. Ничто и никогда не ранило Далию так сильно, в самое сердце, как тот удар, который она нанесла Дзирту, надеясь убить его.

Надо было тогда его убить.

Он был источником ее боли, всех ее несчастий. Из-за него Далия вновь очутилась в Порту Лласт, где ее схватили дроу, потом пытали ее…

Она снова почувствовала внутри своей головы извивающиеся щупальца ужасного иллитида.

«Но подожди», – подумала она и тряхнула головой, потому что этот пожиратель разума по крайней мере сказал ей правду. Никто не говорил ей этой правды, а иллитид высказался совершенно ясно.

Нет, не Дзирт, – прошептала она, и на лице Кэтти-бри появилось удивленное выражение.

– Дзирт, – повторила женщина, но Далия ее не слышала.

– Из-за тебя, – уверенно произнесла Далия. – Из-за тебя, призрак!

Кэтти-бри покачала головой, затем наклонилась, чтобы поднять с пола свой лук.

Этот лук!

О, но этот лук был знаком Далии! Она подумала о том, как сражалась рядом с Дзиртом, как блестяще они действовали вместе, когда она перехватывала его огненные стрелы, и ее посох поглощал их энергию.

Она узнала этот лук, лук Дзирта, и теперь эта женщина, женщина-призрак, держала его в руках, словно смеялась над ней, издевалась над любовью, которую Далия испытывала к Дзирту.

Она издала низкое хищное рычание.

Далия? – снова произнесла Кэтти-бри, голос ее был безмятежным, успокаивающим. – Не волнуйся, Далия, я не враг тебе.

Алтарь, расположенный перед ней, ожил и загудел, побуждая Далию действовать, приказывая ей подняться и победить этот призрак, эту женщину, причинившую ей столько боли, служительницу злобной Миликки.

Далия запуталась в вихре мыслей, который кружился в ее мозгу, но она поняла этот приказ, поняла обещание, данное ей алтарем. Она начала вращать секциями посоха; металлические палки звякали друг о друга, накапливая заряд. Затем она несколько раз стукнула ими об алтарь; черная энергия пульсировала внутри, и ее оружие обрело еще большую магическую силу.

– Далия! – окликнула ее Кэтти-бри, и эльфийка заметила, что женщина попятилась прочь от алтаря, к туннелю, который вел в Кузню.

Но Далия знала, что ей не удастся сбежать, только не отсюда.

– Уничтожить ее! – услышала Далия собственный голос. Она обращалась к нефритовому пауку, сторожившему этот туннель, и если бы эльфийка смогла преодолеть свой гнев и вдуматься в собственные слова, то очень удивилась бы: откуда она могла знать, что паук подчиняется ей?

Вульфгар поднял Клык Защитника над головой и изо всех сил замахнулся. Раздался глухой удар, от которого руки варвара задрожали, и мускулы его ощутили мощную вибрацию; молот угодил в самый центр двери, прямо в изображение Ллос, похожее на силуэт драука, которое ремесленники дроу создали из черного адамантина.

И отскочил обратно; ни на двери, и на барельефе с силуэтом Ллос не осталось даже царапины.

– О, девочка моя! – взревел Бренор, оттолкнул Вульфгара, пошатывающегося от силы собственного удара.

Реджис тоже поспешил к двери.

– Вскрывай замок, Пузан! – взмолился Бренор.

Реджис осмотрел дверь и новый косяк, провел пальцами по гладкому холодному металлу.

– Что вскрывать? – спросил он в совершенной растерянности: и беспомощно развел руками, потому что в двери не было никаких признаков замочной скважины или далее ручки.

– Ба! – презрительно фыркнул Бренор, отскочил в сторону и выхватил у Вульфгара Клык Защитника, затем подбежал к двери, и Реджис отшатнулся.

Бренор заметил надпись на ударной поверхности молота – символы трех его – и мысль о божественной помощи богов придала ему сил.

Это была огромная сила, сила Клангеддина, и он ударил по двери так, что вся Кузня задрожала.

– Моя девочка! – крикнул он и снова нанес удар, не менее мощный, чем удар Вульфгара.

Он чувствовал, как мощь Клангеддина струится по его жилам, нарастает в его теле.

Он без устали бил молотом по двери.

Но на ней по-прежнему не оставалось ни царапины.

Кэтти-бри в полной растерянности смотрела на эльфийку, не веря своим глазам, не понимая причин внезапного гнева, охватившего Далию. Женщина стояла напротив нее у алтаря и исступленно стучала посохом по камню. Лицо ее было искажено яростью.

А потом Далия пронзительно крикнула, обращаясь к пауку, чудовищу размером с пони, которое поджидало за спиной Кэтти-бри; а напротив нее стоял другой такой же, и в этот момент она заметила, что на покрытом паутиной участке стены собрались тысячи арахнидов размером с кулак.

Кэтти-бри, быстро развернувшись, вложила в лук стрелу. Она воззвала к Предвечному с просьбой о помощи, натянула тетиву и выпустила стрелу.

«Рычаг!» – ответило ей древнее существо, и голос этот прозвучал у нее в сознании.

Когда стрела угодила в паука, тот жутко, пронзительно взвизгнул и отшатнулся назад.

– Я не могу добраться до него! Враги преградили мне путь! – мысленно воскликнула Кэтти-бри и одновременно произнесла эти слова вслух на языке, которого не понимала. Это была серия трескучих, шипящих звуков, которые не имели смысла для ее человеческого сознания – и даже для эльфийки Далии, поняла Кэтти-бри, взглянув на соперницу, которая перестала стучать посохом о камень и в изумлении уставилась на женщину.

За первой стрелой последовала вторая, направленная в ближайшего нефритового паука, сразу же за ней – третья и четвертая, и паук снова взвизгнул и убежал в туннель.