Текст книги "Невервинтер"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

Часть I
Открытый финал

И вот я остался один. Я чувствую себя ещё более одиноким, чем после смерти Монтолио много лет назад. Более одиноким, чем тогда, когда решил вернуться в Подземье, в Мензоберранзан, покинув друзей из-за глупой веры в то, что я представляю для них угрозу. Потому как, хоть я был тогда один, но товарищи оставались со мной в моём сердце. Я точно знал, что Бруэнор, Кэтти-бри и Реджис живы и с ними всё будет хорошо – действительно хорошо, потому, что я оставил их.

Но теперь я совершенно один. Их больше нет, всех до единого. Мои друзья, моя семья.

Кроме Гвенвивар, разумеется. И это многое для меня значит. Она – настоящий и преданный друг, с которым всегда можно поделиться печалями и радостями. Но этого не достаточно. Гвен может выслушать меня, но что я услышу в ответ? Она может разделить мои победы, радости и испытания, но не разделит со мной свои. Познав любовь друзей и семьи, я не смогу заставить себя верить в то, что общества Гвенвивар мне будет вполне достаточно, как тогда, когда я только ушёл из Мензоберранзана.

Моя дорога увела меня из Гонтлгрима, как когда-то заставила покинуть Мифрильный Зал, и вряд ли я когда-нибудь вернусь – во всяком случае, не для того, чтобы взглянуть на могилу Бруэнора Боевого Молота. Точно также мне не нравилось ходить на могилы Кэтти-бри и Реджиса. Однажды мудрая эльфийка объяснила мне бессмысленность подобных вещей. Она говорила, что нужно воспринимать жизнь, как череду фрагментов. Это великий дар – видеть рассвет и закат веков, но он может стать и проклятьем. Немногие эльфы заводят партнёра на всю жизнь, как это принято у людей, ибо радость от такой дружбы будет недолгой, а горе тяжким грузом ляжет на сердце на сотню, а может и две сотни лет.

«Относись к прощанию с друзьями, как к перерождению, – говорила Иновиндиль. – Отпускай былое и отправляйся в новый путь. Не забывай потерянных друзей, семью, любимых, но не позволяй памяти о них мешать строить новые отношения».

Не раз я вспоминал слова Иновиндиль за последние десятилетия. Сперва, когда Вульфгар покинул Мифрильный Зал, затем, когда не стало Кэтти-бри и Реджиса. Я повторял их, словно заговор от ярости, боли, печали... напоминание, что ещё исхожены не все дороги.

Но теперь я знаю – то был лишь самообман.

Я не смог отпустить дорогих сердцу друзей. Я не смог отказаться от надежды, что когда-нибудь снова разрушу логово гигантов вместе с Вульфгаром, или летним днём буду сидеть возле удящего рыбу Реджиса на берегу Мер Дуалдона, или же проведу ночь в тёплых объятиях Кэтти-бри. Я попросил Джарлаксла найти их не потому, что действительно верил в его успех, но потому, что был не в силах отказаться от призрака надежды, что смогу вновь испытать те маленькие радости, которые когда-то заставляли меня улыбаться.

А теперь ушёл и Бруэнор, и Друзей Мифрильного Зала больше нет.

Я был с ним в его последние мгновения. Это был конец. Это был финал. Только вера Бруэнора поддерживала во мне мечту вновь увидеть Кэтти-бри и Реджиса, и даже Вульфгара, живыми. Лишь его решимость и стойкость заставляли меня верить, что каким-то волшебным образом, они всё ещё могут быть рядом с нами. Путешествие в Долину Ледяного Ветра пошатнуло во мне эту веру (и, безусловно, стало одной из причин, по которой Бруэнор перестал бороться за жизнь). А тот крохотный огонёк надежды, что ещё тлел в моём сердце, погас в тот миг, когда мой друг вздохнул в последний раз.

И вот я один. Жизнь, которую я знал, подошла к завершению.

Вне всяких сомнений, я чувствую грусть, сожаление о том, чему уже не суждено посториться. Мне постоянно хочется обратиться к Бруэнору, поведать ему обо всём, что со мной приключилось, но каждый раз я вспоминаю, что его больше нет. И в такие моменты я ощущаю острую боль.

Но есть кое-что ещё, нечто неожиданное, удивительное, сбивающее с толку и даже заставляющее испытывать чувство вины.

Меня действительно терзает вина и страх, порой я чувствую себя последним подонком.

И всё же этого нельзя отрицать.

Как только я оставил за спиной Гонтлгрим и могилу короля Бруэнора Боевого Молота, помимо боли, гнева, беспомощности, воспоминаний о произошедшем и терзаний о несделанном, было ещё... облегчение.

Мне стыдно признаться в этом, но отрицать свои чувства – всё равно, что лгать, даже хуже – лгать самому себе. Наконец-то я понял, что всё закончилось. Настало время оставить прошлое позади и двигаться вперёд. Пришло время, как объясняла мне когда-то Иновиндиль, начать всё заново.

Конечно, я вовсе не рад, что Бруэнор остался в прошлом. Как и Тибблдорф Пуэнт, раз уж на то пошло! Лучше друга, чем Бруэнор, мне не найти никогда, и я всем сердцем желаю, чтоб он хоть на одно мгновение снова оказался рядом.

Но всё же, я чувствовал облегчение. Я был готов отпустить Кэтти-бри, Реджиса и Вульфгара – но не забыть их! Я никогда не забуду их, никогда не захочу забыть их! Они навсегда останутся в моём сердце и будут с Дриззтом До'Урденом, куда бы он не пошёл. Но я смирился с потерей – моей потерей – много лет назад, и только упорство старого дварфа, не желавшего отпускать друзей, верившего, что прежние времена ещё можно вернуть, заставляло меня жить прошлым.

Теперь я один. И я свободен? Какая отвратительная мысль! Как подло с моей стороны видеть только перспективы для моей новой, третьей жизни, помня о жестоких уроках первой в Мензоберранзане и о счастливой второй, с моими Друзьями Мифрильного Зала. Ныне, испытав на себе жестокость кнутов матрон и познав любовь друзей, я понял, что правильно и чего не должно быть в этом мире. И как вторая жизнь превзошла радости и печали первой, может так же и моя третья жизнь станет лучше предыдущей?

Я не знаю, и только теперь по-настоящему понимаю, как мне повезло найти столь удивительных спутников, как те четверо. Посчастливится ли мне вновь обрести таких друзей, готовых пожертвовать ради меня всем? Полюблю ли снова? И если да, то сумею ли испытать то же, что испытывал с Кэтти-бри?

Этого я не знаю, но не страшусь открытий. Теперь я волен идти своим путём, с открытыми глазами и сердцем, без сожалений и с осознанием того, каким благословением для меня были друзья.

Но есть ещё одна свобода: впервые за долгое время я свободен от гнева. Это странно. Я чувствую, что злость, так долго ожесточавшая меня, державшая в напряжении, наконец, ушла.

Из-за этого я тоже чувствую вину, и, возможно, мои новые спутники будут часто замечать, как я растерянно бормочу что-то. Может, я просто обманываю себя. Возможно, потеря Бруэнора принесла меня такую боль, которую вынести уже невозможно, и вместо неё я заставляю себя чувствовать нечто совершенно иное.

Возможно да.

Возможно, нет.

Я могу только пожимать плечами и удивляться.

Я могу только чувствовать и принимать это как данность.

Теперь я один.

Теперь я свободен.

Дзирт До’Урден

Глава 1
Грядущая резня

Силора Салм, переминаясь с ноги на ногу, стояла за пределами облака пепла, за которым начиналось Кольцо Страха. Она знала, сколь высоки ставки. Вернувшиеся разведчики подтвердили худшие опасения: Исконный 33
  Primordial – примордиал, Исконный, Предтеча, рассветный титан


[Закрыть]снова пленён множеством водных элементалей и остаточной магией Главной Башни Волшебства. Следовательно, повторному взрыву ярости Предтечи не бывать. И земля более не задрожит под ногами.

Её враги предотвратили катастрофу.

Силора смотрела на облако пепла, ощущая, как оно уменьшается. Колдунья надеялась на извержение вулкана, которое бы придало сил её магическому чудовищу, её Кольцу Страха, питающемуся смертью. Тэянка снова переступила с ноги на ногу. Если даже она осознаёт свою неудачу, то осознаёт её и существо, скрытое серо-чёрной завесой.

Силора слышала, как колотится в её груди сердце. Стоящий за спиной женщины Джестри Раллевин – фанатик-ашмадай, ставший её ближайшим советником, – с трудом проглотил вставший в горле ком.

– Я чувствую его – прошептал он.

Джестри Раллевин не был обычным культистом. Едва достигший двадцати лет и совсем неопытный, он приковывал взгляды и вызывал уважение у всех остальных фанатиков, как из-за своей привлекательной внешности – широкоплечий, тёмноволосый, с задумчивыми тёмными глазами – так и из-за готовности полностью отдаваться делу. Сражаясь, мужчина умело балансировал между поразительной точностью и силой. Если бы о его мастерстве стало известно до нескольких недавних стычек с нетерезами силами, тихо причитала Силора. Джестри можно было бы использовать, чтобы соблазнить, а после уничтожить проклятую Далию.

Это напомнило Силоре о Темберли, ещё одном сильном мужчине, которого она делила с Далией, и который был убит эльфийкой до прихода на запад. Колдунья взглянула на Джестри, сравнивая его с Темберли.

Ни капли сходства, решила она. Этот – истинный фанатик, он разорвал бы Темберли на мелкие куски, случись им сойтись в схватке. Сможет ли он сделать тоже самое с Далией? Это была приятная и интригующая мысль.

– Силора, он идёт, – повторил ашмадай.

Колдунья, ничего не ответив, кивнула, боясь нарушить тишину смертоносного пепла. Она ощутила приближение Сзасса Тэма в тот момент, как он сосредоточил свою магическую энергию на её Кольце Страха. Опустив плечи, женщина ждала возле границы проклятой области. Она не хотела идти туда, чтобы встретиться с личом. В пределах Кольца Страха сила Сзасса Тэма просто ужасала.

Позади себя Силора слышала, как Джестри нервно облизывает губы. Она хотела приказать культисту прекратить, но не могла выдавить из себя ни слова.

Худощавая человеческая фигура в тяжёлой чёрной мантии с капюшоном приближалась. Силуэт казался темнее Кольца Страха, через которое он скользил.

– Я не почувствовал удовольствия от тысяч душ, оплакивавших своё прошлое, – сказал лич неровным, скрипучим голосом. На Силору уставились два тлеющих яростью угля с оттенками черноты. Облик Сзасса Тэма искажался, размываемый водоворотом магического пепла. – Я не почувствовал обещанного тобой укрепления моего нового домена.

Силора сглотнула.

– Мы столкнулись с врагами…

– Я знаю о твоём провале, – от звука голоса лича на сердце Силоры словно сжались когти. – Я знаю о битве в дварфийских шахтах. Обо всём этом мне известно.

– Причин много, – выпалила Силора. – Но битва ещё не проиграна. – Она замолчала и поморщилась, поняв, что последняя фраза была опрометчивой.

– Я был там, – заверил женщину Сзасс Тэм. – Наблюдал через чужие глаза. Магия восстанавливается. Огненный примордиал снова заточён. И в ближайшем будущем освободить его не удастся.

Силора опустила взгляд, её плечи поникли ещё больше.

– Я подвела Вас, – сказала она. В течение нескольких ударов сердца колдунья стояла перед своим повелителем, ожидая обвинений и ужасной смерти.

– Так и есть, – наконец-то произнёс Сзасс Тэм.

– Это был лишь один бой! – выкрикнул стоявший за спиной Силоры Джестри.

Стрела чёрной энергии вылетела из Кольца Страха, разрывая воздух позади тэянки. Ашмадай, корчась от боли, рухнул на землю, его конечности дрожали в агонии, волосы встали дыбом.

– Он ценен? – спросил Сзасс Тэм Силору. Колдунья понимала, что лич интересуется, можно ли отдать Джестри Кольцу Страха.

Несколько мгновений женщина колебалась. Она могла бросить сектанта в Кольцо и надеяться, что этой жертвы личу будет достаточно…

– Он доказывал свою ценность много раз, – услышала тэянка собственный голос. – Джестри Раллевин убил десятки нетерезов и привёл моих воинов к множеству побед в этом лесу. Я хотела бы, чтобы он остался рядом со мной.

– Хочешь его оставить? – заключил Сзасс Тэм.

Невидимая рука потянулась из пепла, чтобы схватить Силору за горло. Женщина попыталась оттолкнуть её, но её ладонь не встретила на своём пути ничего, за что можно было бы ухватиться, и всё же бестелесная на первый взгляд рука заставила тэянку приподняться на цыпочки и потащила во тьму. Внезапно колдунья остановилась и повисла над землёй, корчась и царапая несуществующую руку. Выпученные глаза Силоры расширились ещё больше, когда Джестри оказался рядом с ней, точно так же повиснув в воздухе и задыхаясь.

– Не вини меня в своей гибели, бедный ашмадай, – прошептал Сзасс Тэм из Кольца Страха. – Силора Салм желает твоего присутствия подле неё.

Не успел лич договорить, как послышался ещё один голос, напевающий странную песню:

– Арклем! Арк-лем! Грит, Грит, где же ты! Я не вижу тебя, Арклем. Арк-лем! Но ты видишь меня… о, я знаю, ты меня видишь! Конечно, ты видишь меня. Ты видишь всё.

Магическая хватка пропала, и Силора упала на землю, едва сумев удержаться на ногах. Рядом с ней рухнул Джестри. Он продолжал стонать, терзаемый причинённой чёрной молнией болью. Из Кольца Страха донёсся смех Сзасса Тэма.

Неутихающее бормотание заставило Силору оглянуться. Лич, Валиндра Теневая Мантия, скользила между остовами погибших фруктовых деревьев. Постукивая полуистлевшими пальцами по подбородку, нежить рассказывала своему невидимому спутнику – Арклему Гриту, – какие-то тайны мира, неразгаданные до сих пор.

Она подошла вплотную к Силоре, и, казалось, до этого момента она не замечала ни волшебницы, ни культиста, ни даже Кольца Страха и замершего в нём великого существа.

– Ах, – обратилась Валиндра к тэянке. – Добрый день. Приятная встреча в такой хороший день. Ты не видела Арклема?

Сзасс Тэм тихо засмеялся.

– Кто же это? Кто это? – спросила немертвая эльфийка. – Это ты, Арклем?

– Это Сзасс Тэм, Валиндра, – тихо ответила Силора. – Архилич Тэя.

– Нет нужды в представлениях, – сказал Сзасс Тэм. – Здравствуйте ещё раз, госпожа Теневая Мантия. Я наслаждался Вашим обществом в залах дварфов.

Силоре захотелось узнать об этом подробнее, но, не проронив ни слова, она повернулась и неверящим взглядом уставилась на Валиндру – шпионку Сзасса Тэма.

– О, привет, мы снова встретились! – отозвалась эльфийка-лич. – Я воспользовалась им!

– Что? – спросила Силора, переводя взгляд с Валиндры на Сзасса Тэма. – Воспользовалась чем? – добавила она, снова уставившись на Теневую Мантию.

– Он до сих пор у меня, – заверила Валиндра лорда-лича и, распахнув одежды, достала скипетр Асмодеуса, сильнейший артефакт призыва, который Силора одолжила ей на время путешествия в логово Исконного.

Тэянка непроизвольно потянулась к скипетру, опасаясь, что архиличу не понравится то, что она отдала столь мощный артефакт кому-то из подчинённых.

– Хорошо, Валиндра. Молодец, что призвала Дьявола Ямы, – похвалил Сзасс Тэм, пресекая попытки Силоры забрать скипетр. – Валиндра с лёгкостью управляла Дьяволом Ямы. Ей это привычно. Она обладает великой силой, учитывая её... её состояние.

Тэйская колдунья лишь кивнула.

– Силора об этом знает. Ах, да ладно вам! – перебила Валиндра, разразившись истерическим хохотом. – Она моя подруга. Силора до сих пор напоминает мне о… Ах, ну почему я не могу вспомнить то счастливое время – время силы и свободы, – когда магия была иной?

– До Магической Чумы, – пояснила Силора. – Горе свело её с ума, но никак не повлияло на силы, которыми она обладала до уничтожения Плетения Мистры.

– И почему это так важно? – спросил Сзасс Тэм.

– Я перенесу прошлое в настоящее, – ответила Валиндра, опередив тэянку, и её голос прозвучал с необычайным для немертвой эльфийки спокойствием.

– Вы видели произошедшее в шахтах дварфов? – спросила Силора архилича.

– Частично.

–Я уже говорила, на моём пути стали могучие противники, – продолжила колдунья.

– Ты допустила ошибку, отправившись в туннели со столь малыми силами, – ответил Сзасс Тэм.

– Со мной был Дьявол Ямы, – запротестовала Силора. – И Валиндра! И Дор'кри.

– Ты допустила ошибку, отправившись в туннели со столь малыми силами, – повторил Сзасс Тэм, выговаривая слова столь выразительно, будто каждое из них само по себе было и заключением, и приговором.

Тэянка опустила взгляд.

– Я допустила ошибку, мой лорд.

– Наших сил было более чем достаточно, если бы не остатки магии Главной Башни Волшебства, – возразила Валиндра. – Это моя вина, а не леди Силоры.

От слов эльфийки-лича Силора и Джестри несколько растерялись.

– Я должна была знать... Ах, должна! – Валиндра принялась нервно перебирать пальцами и затрясла головой. – Это, конечно, я. Я знаю Главную Башню как никто другой! Почему же я не догадалась, что её магия будет столь сильна там, в залах дварфов? О, Валиндра! – Лич ударила себя по лицу. – О, Арклем! Арк-лем! Арк-лем! Арклем, где же ты? Грит, Грит, ты нужен мне!

Силора повернулась к Сзассу Тэму и беспомощно развела руками.

– Валиндра! – прорычал архилич. Его магически усиленный голос звучал подобно рёву дракона, Силора с Джестри вздрогнули, закрыв уши.

– Да? – покладисто отозвалась немертвая эльфийка, по-видимому, ошеломлённая оглушающим звуком.

– Твоя вина?

– Я должна была предупредить леди Силору.

– И почему ты этого не сделала?

Тэянка поморщилась.

– Мне нужна сила, – закричала Валиндра, дико трясясь и размахивая руками. – Грит, Грит! Для Грита, конечно.

Силора не могла понять, с кем разговаривает Валиндра: с личем, с ней или кем-то ещё, видимым только немертвой эльфийкой.

– Чтобы привести его сюда. Я была плохой девочкой, нехорошо, нехорошо. Арклем Грит, Арк-лем! Арк-лем! В теле великого дьявола. Ах, как бы это было прекрасно!

 – Что она мелет? – спросил Сзасс Тэм.

– Валиндра? – спокойным тоном позвала Силора, выходя из поля зрения лича и пытаясь привлечь внимание эльфийки. – Ты собиралась поместить душу своего любимого в тело Дьявола Ямы?

– Ересь! – воскликнул Джестри, вернее попытался это сделать перед тем, как новая чёрная молния врезалась в его грудь и отшвырнула метров на двадцать. Культист, стуча зубами, остался сидеть на земле, его волосы снова встали дыбом.

– Ещё одно слово, и я поглощу тебя, – заверил Сзасс Тэм.

– О, Арклем в столь могущественном облике, – продолжала меж тем Валиндра, хлопая от радости в ладоши. – Я желала вернуть его, и могла сделать это только в недрах Главной Башни Волшебства. Я поместила его в тело дьявола, когда тот ослаб. Но этот Джарлаксл! Этот жалкий дроу!

– Силора? – потребовал объяснения архилич.

– Она, по-видимому, каким-то образом сумела освободить Арклема Грита из филактерии, – пояснила тэянка. – И призвала его, овладев сущностью дьявола.

– Ах, каким воином он мог бы стать! – причитала Валиндра, снова захлопав в ладоши. – Любой попытавшийся спастись от вулкана, встретил бы более страшную смерть.

Силора отошла от эльфийки и посмотрела за границу Кольца Страха, ожидая, что Сзасс Тэм, призвав могучую магию, уничтожит Валиндру прямо на месте.

– О, какой любовник! – вскрикнула лич и Силора, заморгав, отпрыгнула в сторону.

– Мой любимый. Мой любимый! Как я скучаю по тебе. – Валиндра снова начала напевать свою песню. – Арк-лем. Арк-лем!

– Мы потерпели неудачу в Гонтлгриме из-за сумасшедшей, желающей поместить душу своего возлюбленного в Дьявола Ямы? – со стоном спросил Сзасс Тэм.

– В залах дварфов нас встретили могучие враги, – покачала головой Силора.

– Союзники нетерезов?

– Нет, – поспешно ответила тэянка. – Скорее союзники призраков дварфов.

– Назови хотя бы одну причину, почему я не должен уничтожать тебя и Валиндру прямо сейчас?

– Далия! – выпалила Силора. – Это Далия Син’фел возглавляла наших врагов и помогала защищать шахты и снова заточить примордиала. Бесполезная ведьма, как я и предупреждала. Надо было уничтожить её ещё в Тэе.

– Валиндра! – позвал Сзасс Тэм усиленным магией голосом.

Немертвая эльфийка выпрямилась, её взгляд прояснился, и она перестала бормотать, уставившись на архилича.

– Берёшь ли ты на себя вину за эту неудачу? – спросил Сзасс Тэм.

– Я должна была предупредить Силору, – кивнула лич, опустив свой взгляд.

– Не уничтожай её, умоляю, – едва слышно попросила Силора.

– Я ещё не решил, пощадить ли мне тебя,– услышала колдунья в ответ.

– Я обещаю устроить для вас катастрофу, – заверила Валиндра. – Ох, и хороша же она будет!

Силора едва могла разглядеть очертания Сзасса Тэма, но была уверенна, что ответ эльфийки ошарашил его.

Спев про Арклема Грита ещё раз, Валиндра Теневая Мантия исчезла среди мёртвых остовов деревьев.

– Я надеялся, что к этому времени вы уже захватите город, – заметил Сзасс Тэм.

– Его обороняет полностью укомплектованный гарнизон опытных бойцов.

– Создай из них армию зомби, – приказал архилич, и Силора низко поклонилась.

– Кольцо Страха придаст тебе сил, – продолжил Сзасс Тэм. – Его мощи хватит на то, чтобы преобразовывать и создавать.

– Я не смела использовать магию Кольца, опасаясь, что это может вас ослабить, – ответила тэянка, не поднимая взгляда.

– Тогда возьми ровно столько, чтобы ослабить защиту города, – сказал архилич. – Мне кажется, помощь тебе не помешает.

Силору передёрнуло, но она постаралась скрыть мимолётную слабость. Сзасс Тэм подобного не терпел.

– Вы живёте в лесу?

Женщина кивнула.

– У нас есть пещеры. Иногда захватываем фермерские домики.

– Очаровательно примитивно. Ах, вот если бы вы уже захватили город…

В глазах Силоры вспыхнул гнев.

Сзасс Тэм рассмеялся.

– Ты – один из моих любимых лейтенантов, живёшь в пещере? – сказал он.

До женщины донёсся его скрипучий вздох, и нечто появилось из-за пепельной завесы.

Силора вздрогнула, решив, что это направленная в неё молния, но упавший к её ногам предмет оказался маленькой веточкой, отломившейся от почерневшего дерева.

Растерянная, она оглянулась на Сзасса Тэма, затем медленно наклонилась, чтобы поднять кусок древесины. Стоило тэянке дотронуться до веточки, как на её лице расцвела улыбка. Женщина почувствовала связь с Кольцом Страха, и в её сознании появился образ посоха, обладающего странной силой: зачарование, созидание и перевоплощение.

– Построй крепость! – крикнул ей Сзасс Тэм.

– Я не хотела...

– Не подведите меня снова, – приказал архилич. – Обе!

Послышался треск, раскат грома и яркая вспышка осветила серую завесу.

Он ушёл, и Кольцо Страха снова начало покрываться слоем пепла.

Силора Салм облегчённо перевела дыхание.

– Что произошло? – спросил озадаченный Джестри, подходя к тэянке.

– Валиндра только что спасла нам жизни, – ответила Силора.

– В самом деле, так она и сделала, – неожиданно подтвердила лич. Казалось, она выплыла из близлежащего древесного ствола, словно плоская тень. Вернув себе привычный облик, она посмотрела на спутников ясным, полностью осмысленным взглядом. – А теперь Валиндре предстоит сотворить катастрофу. Ах, как прелестно это будет!

Не проронив более ни слова, лич скользнула прочь. На её лице застыла злая, немного радостная улыбка, в глазах вновь отражалось безумие.

Силора сглотнула.

– Не такая уж она и сумасшедшая, – прошептал Джестри после долгой паузы. – Или наоборот, безумная донельзя.

Этим утром Херцго Алегни пребывал в куда лучшем настроении, чем в большинство беспокойных дней. Разведчики вернулись с хорошими новостями: Предтеча снова заточён под землёй, и множество могучих водных элементалей сдерживают стены его темницы. План Силоры Салм потерпел крах. Нового извержения не будет, и Кольцо Страха останется без подпитки. Землетрясения больше не поколеблют землю под его ногами и не разрушат его амбициозные начинания.

В тифлинге было шесть футов роста, не учитывая его закрученных рогов. Он поднял жёсткий воротник плаща, демонстрируя алые узоры на атласе. Алегни обожал ярко-красный цвет – цвет его демонических глаз. Того же оттенка был и клинок смертоносного меча, что тифлинг носил у левого бедра. Распахнув жилет, Алегни выпятил широкую грудь, демонстрируя массивные мышцы. Он откинул полу чёрного плаща за левое плечо и вышел из палатки твёрдым, уверенным шагом.

Тифлинг прошёлся по высокому холму и остановился под сенью раскидистого дуба, где ранее заметил группу своих подчинённых-шадоваров.

– Где Баррабус? – спросил Алегни. Трое прислужников неуверенно переглянулись. – Найдите его! – потребовал тифлинг. – И приведите ко мне.

Все трое, спотыкаясь и отталкивая друг друга локтями, разбежались в разные стороны, задавая вопросы всем, кого встречали на пути. Некоторые, взглянув на командира, так же бросались на поиски.

Херцго Алегни, подождав, пока суетящиеся подчинённые скроются из виду, позволил себе ухмыльнуться, удовлетворённый этой демонстрацией его власти.

Спустя некоторое время к тифлингу подошёл человек, который, в отличие от многих в этом лагере, не спешил падать ниц по первому же его приказу. Он был ниже Алегни почти на фут, а единственным украшением служила ромбовидная пряжка на поясном ремне. Вооружён мужчина был непримечательными с виду мечом и кинжалом. Так или иначе, этот тёмноволосый и серокожий человек не казался маленьким даже на фоне могучего тифлинга-нетереза. Он приподнял одну руку, чтобы предплечье опиралось на эфес меча, в другой мужчина держал ещё целое зелёное яблоко, которое время от времени, не глядя, подбрасывал и ловил.

– Разведчики вернулись из залов дварфов, – начал Алегни.

– Знаю. Наши враги потерпели неудачу.

– Ты с ними говорил? – спросил тифлинг, и в его красных глазах вспыхнули гнев и разочарование. – Ониговорили с тобой?

– В основном, – отстраненно ответил убийца.

Баррабус Серый едва мог сдерживать улыбку. Ему доставляло удовольствие осознавать, что Алегни сурово накажет разведчиков за нарушение субординации – возможно, даже кого-то убьёт. Мысль о нескольких замученных до смерти шадоварах нисколько не печалила Серого. Как раз наоборот.

Конечно же, он ни с кем не говорил. Но чтобы решить столь простую загадку убийце этого и не требовалось, в отличие от надутого нетерезского лорда, стоящего перед ним. Неудача, постигшая слуг Силоры, не стала для Баррабуса неожиданностью. Ведь в купели для прорицаний он видел её врагов, в том числе Дриззта До'Урдена и Бруэнора Боевого Молота.

Херцго Алегни, проворчав несколько ругательств, продолжил:

– Настал наш час. Наши противники ослабли. А если бы ты выполнил задание, что я тебе поручил, их силы были бы подорваны ещё больше.

Баррабус, не найдя, что ответить, лишь изящно поклонился. Его послали убить Силору, и Серому удалось бы это, если бы не образы в купели для прорицаний. Они всколыхнули в убийце волну давно позабытых эмоций, под натиском которых он едва не рухнул с ветки дерева прямо в центр разбитого Силорой лагеря.

Баррабус отогнал воспоминания прочь, опасаясь, что его смятение заметит и без того сердитый тифлинг, стоящий подле него.

– Может снова отправить тебя к ней, чтоб ты закончил дело, – задумался Алегни.

– Охрана, вероятнее всего, уже удвоена.

– О, это не может пугать столь хитрого и сильного человека, как Баррабус Серый, – сочащийся сарказмом ответ тифлинга был вполне ожидаем.

Убийца пожал плечами.

– Разумней было напасть на слуг Силоры всеми имеющимися силами, – заметил Баррабус.

– Эта мысль приходила мне в голову.

– Без сомнений, Силоре тоже. Волшебница не полная дура.

– Ты не думаешь, что пришло время нанести решающий удар?

– Я думаю, Силора сама скоро пойдёт в атаку, – сказал убийца. – Она потеряла возможность устроить извержение, и ей необходимо спровоцировать иную катастрофу.

Алегни взглянул на подчинённого с любопытством.

– Она служит Сзассу Тэму, во всяком случае, ты мне так сказал, – пояснил Баррабус, – и стремится завершить своё Кольцо Страха. Я слышал её слова о том, что Сзасс Тэм не прощает ошибок.

Очевидно заинтересованный, Херцго Алегни принялся ходить вокруг толстого ствола дуба.

– Она нападёт на нас? – спросил он, снова подходя к убийце.

– А ты бы напал, будь на её месте? Представь, твоё Кольцо Страха требует жертв, поэтому тебе необходимо устроить грандиозную резню. И быстро. Нападёшь ли ты на армию, которая ждёт атаки?

На лице тифлинга появилась улыбка.

– А город, полный людей, так близко... – закончил он мысль Баррабуса. – Силора скоро ударит по Невервинтеру.

Убийца снова пожал плечами.

– Иди и выясни это точно! – приказал Алегни.

Баррабус Серый с улыбкой поклонился, радуясь возможности поскорее уйти. Но, не сделав и пары шагов, он обернулся и, взглянув на тифлинга, сказал:

– Не за что.

– Я тебя не благодарил.

– Но ты знаешь мне цену. И твоя разочарованность говорит о многом. Этого вполне достаточно.

Алегни усмехнулся словам убийцы, и его улыбка стала ещё шире, когда Баррабус добавил:

– Когда я верну свой кинжал, я стану служить ещё лучше, мой господин.

Тифлинг нахмурился.

– Когда-нибудь ты поймёшь смысл моих слов, – пообещал Серый и, рассмеявшись, пошёл прочь.

Улыбка невысокого человека погасла, стоило ему отойти от Алегни. Воистину, убийца ненавидел тифлинга больше, чем любое другое живое или немертвое существо за всю свою жизнь. Но у Алегни был меч, поэтому Баррабус не мог пойти против него. Этот мерзкий клинок знал о каждом движении убийцы до того, как тот его делал. Гнусный артефакт, дающий тифлингу власть над ним, с лёгкостью уничтожил бы Серого по первому же желанию своего хозяина.

Если бы ему грозила просто смерть, Баррабус давно отрубил бы Алегни руки и с радостью принял свою «награду». Но меч, теперь известный как Коготь, не просто лишил бы Серого жизни. Он уничтожил бы человека, поглотил и навечно подчинил частицы его души. Артефакт поглощал бы жизненную энергию Баррабуса, становясь всё могущественней.

Или же меч воскрешал бы Серого для того, чтобы убивать снова и снова.

Да, Баррабус ненавидел Алегни, ненавидел его меч с красным лезвием и больше всего ненавидел свою беспомощность и рабство. Лишь однажды за прожитые десятилетия Баррабус Серый испытывал подобное: в Мензоберранзане, городе дроу. И сбежав из этого тёмного места, он поклялся, что никогда не станет служить кому-то не по своей воле.

Однако Коготь и нетерезский лорд, присвоивший его, заставили убийцу нарушить клятву.

– На данный момент, – пообещал себе Серый, крадясь по Невервинтерском лесу.

Он думал о своём кинжале, оружии, которое было его отличительной чертой на протяжении большей части жизни, оружии, которое порождало страх в сердцах умелых воинов и наёмников от Калимпорта до Лускана. Убийца знал, Алегни никогда не вернёт его – несмотря на могущество Когтя, тифлинг боялся Баррабуса Серого и ни за что не позволил бы ему заручиться поддержкой столь мощного магического оружия. И всё же убийца продолжал предаваться мечтам о поединке, который непременно состоится, если Серый сумеет вернуть кинжал. Он использует его, чтобы высосать жизненные силы Алегни, даже если Коготь будет в это момент делать то же самое с самим убийцей. Он верил, что сильнее своего ненавистного хозяина, и даже если оба они умрут в бою, то такая смерть будет достойным окончанием пути Баррабуса Серого.

– На данный момент, – повторил убийца.

– Силора не знает, что он у меня, – хихикая, шептала Валиндра Теневая Мантия.

Она достала драгоценный камень размером с кулак, обточенный в форме черепа. В неживых глазах эльфийки вспыхнуло пламя, отразившись в гранях драгоценности.