Текст книги "Белый дирижабль на синем море (СИ)"
Автор книги: Рина Лесникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Поздно вечером они приехали в Либерград – столицу Либерстэна. Здесь находился интернат, в котором жили Валя и Рэис. Распрощавшись с офицерами, любезно доставившими их до места назначения, пошли заселяться в гостиницу. В интернат являться было уже поздно.
К большому сожалению Макса, ночевать ему пришлось вместе с Александром, Николь же поселилась с мамой. Обстановка в комнате была весьма аскетичной: две узкие стандартные кровати, стол, покрытый застиранной зеленой скатертью с давно потерявшей блеск уныло висящей бахромой, два стула, шкаф с неплотно прилегающими дверцами, вот, собственно, и вся обстановка. Удобства с лаконичными буквами «М» и «Ж» располагались в разных концах длинного коридора.
Радовало, что ресторанная кухня оказалась пусть и без особых изысков, но сытной и вполне приемлемой. Мама же смотрела на столичную гостиницу с плохо скрываемым восхищением. Николь грустно улыбнулась: совсем недавно и для нее подобное показалось бы верхом роскоши. Как хорошо, что Макс, с которым им удалось уединиться на несколько сладких мгновений, не стал тратить время на то, чтобы сокрушаться убожеству местной роскоши, а молча обнял и стал жадно осыпать поцелуями, повторяя лишь одно слово: «Люблю, люблю, люблю!»
После ужина Саша пришел в комнату к маме и Николь. Им было, о чем поговорить в семейном кругу, и только сейчас для этого выдалось время. Рассказ мамы подтверждал прежние умозаключения: после того похищения одаренных детей из охраняемого интерната и загадочного исчезновения Николь – дерзкого побега к врагам Республики, как его называла местная пресса – обвинили в пособничестве всех, кто хоть как-то был связан с этими событиями. Костик был объявлен тайным любовником беглянки, нагло поправшим все законы воспроизводства, и тоже был внесен в список злейших врагов Республики. Аделаида знала, как парень был дорог Николь, и попыталась поговорить с Зонгером о нем, попросить смягчить участь парня. Дескать, она хорошо знает и дочь, и ее друга, они никогда бы не посмели нарушить законы. Женщина даже посмела кричать на отца своих детей, одновременно умоляя провести расследование: не могла ее девочка совершить то, что ей приписывается. Но в результате получила то, что получила: ей объявили, что она вольнодумка, может дурно повлиять на собственных несовершеннолетних детей, как это уже случилось со старшими, лишили материнства и отправили бессрочно на дальнюю заставу.
– Саша, а вдруг они не позволят мне с ними встретиться? – Аделаида испуганно смотрела на сына.
– Мама, думаю, мы решим этот вопрос, ты не переживай, – успокоил ее сын и, поцеловав в щеку обеих женщин, вышел.
– Ну, теперь давай рассказывай ты, – мама удобно устроилась в кровати и одарила дочь ободряющей улыбкой.
И Николь принялась рассказывать. С самого первого момента, как услышала звук тревожной сирены в тот памятный день. И о том, как ее увезли на дицикле, и о том, как она спасла раненного Сашу, и о том, как ее ранили в спину свои же, и о том, что последовало потом, осторожно обходя ее отношения с Максом. Рассказать, конечно же, придется, но как-нибудь потом, когда мама будет готова, а то на нее и так свалилось столько всего.
– А этот серьезный молчаливый человек, что повсюду вас сопровождает, он из Службы Магического Контроля? Он, как я заметила, маг, но до уровня производителя ему далеко, ведь так? Что же вас связывает?
Да, похоже, отложить разговор не удастся. На то она и мама, чтобы видеть больше, чем все.
– Мама, мне тоже сложно было многое понять. Даже не так: понять было ничего невозможно. В Империи нет Службы Магического Контроля. И государственных производителей тоже нет. Тебе придется поверить, как поверила я. Люди – любые люди: и маги и немаги – встречаются по своему усмотрению и желанию. Вступают в отношения, женятся и заводят детей. Для этого не надо никаких разрешений, нужно лишь желание двоих.
– Вот как?.. – мама надолго замолчала. Может, заснула? Нет, смотрит в одну точку и думает о чем-то.
Ладно, чего ждать, дальше признание будет сделать еще сложнее.
– Да, мама, именно так. И мы с Максом теперь вместе. Мы собираемся пожениться, и у нас будет ребенок.
По щеке Аделаиды побежала одинокая слезинка.
– Девочка моя. Прости меня за то, что тебе пришлось пережить. Прости, что не смогла уберечь…
Николь как когда-то давно, забралась на постель к матери, и женщины, обнявшись, просидели так, думая каждая о своем, и, в то же время, об одном – о том, кто их объединял – о Зонгере. О ненавистном всесильном отце Вали и Рэис.
Утром за завтраком мама так пристально рассматривала Макса, что он, в конце концов, отодвинул в сторону пышный омлет и начал первым:
– Я готов ответить на все ваши вопросы.
– Вопросы? Какие могут быть у меня вопросы, – тихо проговорила Аделаида. – У меня будет только одна просьба. Огради мою девочку от того ужасного человека! Уезжайте как можно скорее! Все остальное она вынесет. Я знаю.
– Я обещаю, – серьезно, почти торжественно ответил Макс и незаметно выдохнул, а потом решительно добавил: – Николь у меня никто не отберет.
– Уезжайте! Уезжайте немедленно! Вы его не знаете! Этот человек ужасен! – мама соскочила со стула и уже кричала в голос, привлекая внимание немногочисленных ранних посетителей ресторана.
– Мама, мама, успокойся, у нас хватит сил защитить Ники.
– Что ваши жалкие силы против его тринадцатого уровня! А ведь у него еще и власть. Такая власть, что он может уничтожать людей одним взмахом карандаша, – горько закончила женщина, покорно усаживаясь на место.
«У Зонгера уже тринадцатый уровень? – мысленно поинтересовалась Николь. – А ведь совсем недавно был одиннадцатый. Что-то здесь не так. Или мама ошиблась?»
– Думаю, не стоит задерживаться, – Саша первый поднялся из-за стола. – У нас запланировано важное дело. Мы должны навестить детей.
– Но как же так? Сегодня всего лишь среда? Не приемный день, – Аделаида растерянно переводила взгляд с сына на дочь. – И потом, я же говорила, меня лишили материнства, – тоскливо закончила она. – Нас просто не пустят к ним. Даже и разговаривать не станут. Если только… отдать часть продуктов из тех, что вы привезли.
– Это мы будем решать на месте! – заявил Саша и направился к выходу.
– Вы не возражаете, если я займусь другими делами? – спросил Макс сразу у всех.
Возражений не последовало, и Александр с мамой и Николь сели в подъехавшую армейскую машину, а Макс отправился пешком в противоположную сторону.
***
В интернате для особо одаренных детей, куда перевели Валентина и Рэис после известных событий, было непривычно тихо, даже если учесть, что сейчас шел урок. Николь отметила, что охранялся этот детский комплекс гораздо лучше, чем то заведение, где росла она.
Ну конечно, чего еще ожидать. Особо одаренные дети – это дети высокоуровневых магов – элиты Либерстэна. Нельзя допустить, чтобы их выкрали враги. Но волшебные корочки, показанные Сашей пожилому охраннику, быстро сделали свое дело. А может, помог небольшой пакет с продуктами, неважно. Главное, они были на территории интерната.
Саша почти насильно поймал одну из пробегавших встревоженных женщин и спросил, где можно найти Валентина и Рэис Зонгеров.
– А вам они зачем? – подозрительно спросила служащая интерната.
– Мы их родственники. Приехали навестить и узнать, как у них дела.
– Как дела?! – женщина с неприязнью оглядела одетого по чужой моде посетителя. – Плохо у них дела! Валяются обессиленные в постелях! Кого могли, родственники забрали, а большинство так и страдает. Некому их забрать! И ухаживать некому! Мы уже с ног сбились. Больницам не до них, родителям не до них. Никому теперь до обездоленных нет дела!
– Что вы такое говорите? – мама покачнулась и схватилась рукой за сердце. – Что случилось?!
– А то и случилось! Как будто вы не знаете, – женщина досадно махнула рукой и убежала по своим делам.
– Но что же нам делать? Кто нам даст разрешение на посещение? – Аделаида испуганно переводила взгляд с сына на дочь.
– Выдадим его себе сами! – решительно произнес Александр и, оглядевшись, пошел вперед.
Как бы ни отличался столичный интернат от того, в котором много лет назад жил сам Саша, он безошибочно нашел спальный корпус, спросил у испуганной нянечки, где можно найти младших брата и сестру.
– Девичьи спальни здесь, а мальчишечьи там, – махнула рукой служительница и скрылась в одной из комнат.
Комната, где жила Рэис, была ближе, к ней и зашли первой. Николь машинально отметила, что убранство в спальне девочек было побогаче той комнаты, в которой десять лет жила она. Там даже был стол, четыре стула около него и небольшой шкаф. И кроватей было не десять, а всего четыре, на трех из которых сейчас лежали бледные девочки.
–Рэис!
– Мама, мама! – откликнулась одна из девочек. – Ты пришла за мной!
– Да, моя маленькая, я пришла за тобой, – Аделаида упала на колени перед кроватью дочери и стала осыпать девочку поцелуями. – И Ники, и Саша тоже пришли. Саша – ваш старший брат. Они привезли вам столько вкусного! Что с тобой, моя маленькая? Вот сейчас отведаешь угощений и сразу поправишься! Вот, смотри! – мама вытащила из кармана припрятанную ранее вакуумную упаковку мясной нарезки.
– Мама, мне не хочется есть. Я устала, – тихо призналась Рэис.
– Как же можно не хотеть такое вкусное! Давай я открою, ты только понюхаешь и сразу захочешь!
Сил не было смотреть на то, как Аделаида пытается таким нехитрым способом поднять дочь с постели.
– Мама, позволь мне! – Николь подошла к кровати и взяла сестренку за руку. – Магическое истощение? – она глянула на Александра.
– Да, – хмуро кивнул тот, – сейчас его испытывают все, чей магический уровень поднят искусственно.
– Что вы такое говорите? – мама встревоженно переводила взгляд с одного на другую.
– Рассказ получится долгим. Сейчас ясно лишь одно: если маг повышал свой уровень не за счет труда и магических тренировок, а за счет пребывания у Источника, то после того, как лишняя магия ушла из Либерстэна, все те, кто привык пользоваться ею, испытывают такие же трудности. И, похоже, чем больше задран уровень, тем больший упадок сил ощущается. Так будет до тех пор, пока у мага не установится уровень, заложенный ему от природы.
– Но как же так? Этого не может быть! Рэис, это правда?
– Папа возил нас к Источнику, – призналась девочка. – Там так хорошо, легко. И как будто можешь все, даже взлететь! Вот бы сейчас попасть туда! Эта противная слабость сразу же прошла бы! Некоторых воспитанников родители увезли туда.
– Рэис, – вступила в разговор Николь, – ты уже большая девочка, и сама видишь, чем это заканчивается! Долго около Источника находиться опасно. Потерпи, маленькая, я тебе сейчас немного помогу, – и она стала поправлять перенасыщенные дармовой энергией магические потоки сестренки.
Через некоторое время на щеках девочки появился слабый румянец, и она глубоко вздохнула.
– Что-то мне есть захотелось, – призналась она.
Мама радостно вручила ей предлагаемое ранее лакомство, а Александр добавил от себя пряник в шуршащей прозрачной обертке.
– А теперь к Вале, да? – поинтересовалась Рэис, пытаясь откусить мясной кусочек прямо через упаковку. Саша, нахмурившись, отобрал угощение, вскрыл и вернул обратно, так ничего и не сказав.
– Вы идите, а я останусь, – сообщила Николь, подходя к следующей кровати, с которой на них жалобно глядела испуганная девчушка, бледное лицо которой резко контрастировало с черной смолью волос, беспорядочно разбросанных по подушке.
– Мама, пойдем, пусть Николь занимается своим делом, – Александр вышел из комнаты следом за нетерпеливо тянущей его за руку Рэис.
– К сожалению, это ненадолго, – спустя какое-то время объяснила Николь повеселевшим девочкам, которым она помогла преодолеть слабость. – Дальше вам самим придется выравнивать свой магический баланс.
– А как? – на нее смотрели доверчивые детские глаза.
– Как? Вы уже поняли, что сила, полученная напрямую у Источника, может быть опасной?
Девочки послушно кивнули, а Николь продолжила:
– Значит, нужно поднимать и поддерживать свой магический уровень так же, как и все – постоянными занятиями и тренировками. Выполняйте магические заклятия, вы ведь уже знаете некоторые из них, – девочки опять кивнули. – Вот, выполняйте заклятия, а еще лучше, попросите накопители, ведь в интернате есть накопители? Ну так вот, заряжайте их, насколько хватит сил. Магическую силу нужно набирать так же, как мальчишки набирают физическую – постоянными тренировками. И тогда слабость уйдет!
Девчушки поблагодарили свою спасительницу и побежали к завхозу – именно в его ведении находились все накопители, энергия которых использовалась на нужды интерната. Вот и славно, а то, похоже, их запас подходил к концу – в помещении было прохладно. Некому стало пополнять их магический запас.
К тому моменту, как Николь нашла комнату, в которой жил Валентин, там уже разгорался нешуточный спор. Мальчик, даже донельзя ослабевший, пытался высказать свои претензии маме и Саше:
– Это из-за вас все случилось! Из-за вас от нас ушла магия! А, пришла! – он поднял взгляд на вошедшую Николь. – Думаешь, нашла себе нового производителя, и все сойдет с рук?! Папа до вас доберется! Все предатели Республики будут наказаны!
Возникшую тишину разорвала звонкая пощечина.
– А ну извинись перед сестрой! Тебе же уже сказали: Саша – ваш старший брат! – грозно произнесла Аделаида.
– За что? Я же болен и слаб! – Валентин схватился за щеку.
– Как я погляжу, ты слаб не только телом, но и головой, – по-прежнему строго ответила ему мать.
– Нас всегда учили говорить, что думаешь, – обиженно заявил парнишка.
– Значит, будем учить думать, – вмешалась Николь, и, как ни в чем не бывало, откинула одеяло с Валентина и положила руку ему на грудь, и мальчик не смог сдержать облегченный вздох. – Я тоже думала, что за стеной живут жуткие монстры, враги, – продолжила она. – Но, как оказалось, там живут такие же люди. Не хуже и не лучше нас. У них тоже есть свои горести, радости и проблемы. А еще до недавнего времени у них было совсем мало магии. И от этого страдали не только сами люди. Страдали магические животные, растения. Страдала вся земля! И со временем это все могло погибнуть. Только потому, что кучка людей здесь, в Либерстэне, решила присвоить магию себе.
– Когда бы это случилось! – возразил младший брат. – Нам бы хватило и магии, и всего! И еды и одежды! Папа говорил, что нас ждет великое будущее! И скоро весь мир должен был нам покориться!
– О даже как! – в дверях стоял Макс и с насмешкой поглядывал на взъерошенного Валентина. – И где теперь те покорители вселенной? Лопнули вместе с куполом?
– Папа лопнул? – глаза маленькой Рэис широко раскрылись от ужаса, а Николь заметила, как Валентин стал неумело плести боевой заряд.
Александр, с усмешкой наблюдавший за его потугами, легким щелчком разрушил всю с таким трудом собранную конструкцию, а потом жестко произнес:
– Еще раз замечу что-то подобное, и ты навсегда лишишься магии.
– Магии лишить невозможно! – запальчиво ответил мальчик.
– Да-а? Скажи это некому Револу, который попытался напасть на нашу сестру.
– А что с ним случилось? – не смогла сдержать любопытства Рэис, высказав общий вопрос.
– Сначала Николь его парализовала, а потом гражданину Револу вернули подвижность, но лишили магии. Полностью, – мрачно сказал Александр. – И наша сестренка может это сделать.
Запугивать и без того испуганного мальчика не хотелось, но нужно было как-то начинать исправлять то, что успел вбить в его голову отец. Ненавистный Зонгер покалечил не только душу Николь, но и своих собственных детей.
– Да, – подтвердила она. – Я целитель. И, как ты видишь, могу восстановить магические силы, но могу и полностью их лишить.
– То, что ты восстановила, это крохи по сравнению с тем, что у меня было! – не собирался сдаваться Валентин.
– Да. Нужно привыкать. Того, что было раньше уже не будет. Магам теперь будут покоряться только те силы, которые они получили при рождении и развили собственным трудом, а не позаимствовали у Источника, – и Николь перешла к следующему мальчику, молча поглядывающему на них с соседней кровати.
ГЛАВА 14
Несколько дней ушли на оформление документов для того, чтобы Аделаида могла забрать собственных детей. Саша бегал и доказывал, что они в состоянии обеспечить их будущее, Николь проводила дни в интернате, помогая оставшимся детям прийти в себя после резкого падения уровня магии, мама пыталась быть полезной и там, и там. А Макс. Макс исчезал утром и появлялся только к ночи – угрюмый и усталый, отговаривался работой и, бросив тоскливый взгляд на Николь, уходил в их общую с Александром комнату.
Наконец, все документы были получены, а дела улажены. Завтра утром можно было забирать детей. Рэис была безмерно рада, она не отходила ни на шаг от старшей сестры, пока та находилась в интернате и помогала другим детям. Валентин же снисходительно соглашался «побыть с ними», пока папа занят важными делами.
***
Наступил вечер предпоследнего дня их пребывания в Либерграде. Завтра можно будет забрать детей и уезжать. После ужина Макс обратился сразу ко всем:
– Мне удалось выяснить кое-что важное.
Сердце защемило. По голосу и выражению лица стало понятно, что это важное – не самое приятное из того, что хочется слышать. Можно даже догадаться, о чем пойдет разговор. Судя по тому, как сжалась мама, она тоже поняла это.
– Я знаю, где сейчас находится Зонгер.
Вот так. Тяжелые слова упали, словно булыжники в затихший перед бурей пруд.
– И что? И зачем он нам? Он же теперь не отменит постановлений насчет ребятишек? – заволновалась Аделаида. – Неужели мы можем опоздать, Саша? – она подняла на сына жалобный взгляд.
– Ему сейчас не до этого, – ответил вместо Александра Макс.
– Вот и хорошо, вот и славно, – мама поднялась с диванчика, на котором сидела и просительно глянула Саше в глаза. Видно было, что она не на шутку испугалась. – А мы завтра с рассветом побежим в интернат, заберем ребятишек и сразу уедем, да?
Саша и Макс молча смотрели на Николь. Как будто ждали, что же скажет она.
– А у меня есть к нему несколько вопросов.
– Что? Девочка моя, ну о чем его спрашивать? Давай позволим этому монстру просто остаться в прошлом, – все больше беспокоилась Аделаида.
– Мама, Зонгер для меня давно остался в прошлом. Как Стена, как снег, растаявший под ногами, как смытая с тела грязь. Но есть кое-что, что не отпускает, и я должна проститься с этим, чтобы начать новую жизнь. Ты не будешь возражать, если завтра заберете детей без меня? Макс, – она посмотрела на мужчину, – ты ведь сможешь организовать встречу?
– Доченька, но зачем же тревожить старые раны? – мать все пыталась отговорить Николь от опрометчивого на ее взгляд поступка.
– Мама, скажу тебе, как целитель: гнойники нужно вскрывать.
И пусть понимают, как хотят, были ли слова о том, что она забыла Зонгера, правдой или всего лишь бравадой. Но увидеть его еще раз стало болезненной необходимостью. Да, страшно. Да, больно. Но, что уж скрывать от себя: в любом ином случае он так и запомнится всесильным пугающим гражданином Зонгером.
– Я провожу тебя, – как само собой разумеющееся, сообщил Макс.
Всю ночь за окном злой ветер яростно шумел в кронах деревьев за окном и швырял в окно крупные капли дождя. Совсем скоро на смену мокрой осени придет холодная зима. Глядя в гостиничное окно, даже не верится, что где-то далеко по-прежнему светит солнце и беззаботные парни и девушки продолжают флиртовать на ярких морских пляжах.
Поднялись все затемно. Николь и Максу нужно было уезжать, а Аделаида спешила забрать детей. Хоть Саша и обещал, но мало ли что. Жизнь приучила к неприятным поворотам, которых почему-то всегда было больше.
***
И опять армейский джип, ведомый неразговорчивым водителем, нес их на север. Все чаще стали попадаться укрепленные блокпосты. И опять на них стояла охрана. Серьезные военные как в форме республиканской внутренней службы, так и в знакомой уже форме работников Службы Безопасности Империи. Они тщательно проверяли документы у находящихся в машине и, козырнув, пропускали дальше.
Куда же они направляются? В город, где живет верхушка Либерстэна? Похожий на тот, в который возили Николь. Про то, что такой город где-то есть, говорили только шепотом. Непроизвольно нарастала паника.
– Ники, не бойся, я ни за что не повез бы тебя туда, где может грозить опасность.
– Да-да, я понимаю, – соглашалась Николь и крепче вжималась в крепкое мужское тело.
– Смотри вперед, ты ничего не замечаешь? – Макс попытался отвлечь от ненужных дум.
Николь присмотрелась. Серый безрадостный пейзаж. Незаметно закончились убранные поля, редкий перелесок сменился унылыми болотцами. И давным-давно не встречалось никакого жилья. Странно, а дорога для Либерстэна очень хорошая. И на ней почти нет машин. А если… и Николь всмотрелась в магические потоки.
– Что такое? Потоки опять увеличиваются. Купол восстанавливается?!
– Нет. Мы едем к Источнику.
– Что? – и Николь непроизвольно положила руки на живот. Неужели Макс хочет так поднять магический уровень малыша?
– Мы быстро. Туда и обратно. С ребенком ничего не случится. Я узнавал. Для того чтобы магический уровень стал расти, у Источника нужно пробыть хотя бы три-четыре дня. И так несколько раз в течение всей беременности.
– Но тогда зачем?
– Ты видела, как подействовало снижение магического фона на детей с магическим уровнем, искусственно поднятым до пятого-седьмого. А теперь подумай, какой упадок сил испытывают те, у кого уровень девятый и выше. Тринадцатый, например?
– И что?
– Для того чтобы не погибнуть от резкого упадка сил, все «раздутые» маги хлынули сюда. Зонгер сейчас тоже там.
– Макс! Но это означает, что около Источника их сила останется при них? Они опасны, Макс!
– По сути, все бывшая верхушка Либерстэна сейчас находится в гетто. И из собственных ресурсов у них только магия Источника и вода. Все остальное в этот отдельный рай на земле завозилось извне.
Что они могут? Приказывать? Но кто их согласится слушать. Воевать? Пусть воюют между собой, никто возражать не будет. Теперь их всемогущество ограничено совсем небольшой площадью, – Макс нежно убрал со лба Николь непослушную прядку. – Возможность голодной смерти заметно снижает агрессивность. С ними согласны сотрудничать, пока они сами согласны это делать. Будут поставлять родине заряженные накопители. Ну, или как-нибудь по-другому зарабатывать на жизнь. Это уже их выбор. Впрочем, путь обратно открыт для всех.
– Но если они договорятся и воздвигнут еще один купол, совсем близко от Источника, и опять закроют его? Ведь силы на это есть.
– Ники, для этого нужна не только магия, но и техника. Много техники: генераторы, накопители, преобразователи магии. Знания, в конце концов! Да много чего. А кто же им это все предоставит? Им и продукты привозят только до тех пор, пока готовы сотрудничать. А иначе – на самообеспечение. И деньги не помогут, ими сыт не будешь.
Николь огляделась. Чем здесь можно самообеспечиться? Болотной ягодой и мхом? Корой редких кривых деревьев? Мелкими юркими тварями, изредка тревожащими спокойную водную гладь? Вряд ли подобные Зонгеру привыкли к такой диете.
– Но все же, там находятся далеко не самые глупые люди. Сильные маги, в распоряжении которых оказалась неограниченная сила. Могут придумать еще что-нибудь. Такое, что никто и не ожидает. И никакие блокпосты не помогут.
– Это еще не все. У Источника есть еще одно опасное свойство, – Макс крепко прижал к себе девушку и глубоко вздохнул, словно ему было трудно признаться еще в чем-то. В том, что можно было скрыть, но тогда бы между ними навсегда осталась эта недосказанность, постепенно разрушая его душу и их отношения.
Николь испуганно вскинула глаза:
– Почему ты это так говоришь?
– Как?
– Как будто это что-то ужасное.
– Это так и есть, – Макс опять вздохнул. – Ты уже знаешь, что переизбыток магии дает силу, но так же он вызывает привыкание. Со временем магам, хватившим лишку, требуется все больше и больше. Они все чаще вынуждены приезжать к Источнику. Если не остановиться, то возникает такая зависимость, что далеко от него удалиться уже невозможно. А остановиться очень сложно. Чувствуешь, какой легкостью и эйфорией наполняется тело? Это идет магия от Источника. Как сейчас выяснилось, многие так и заканчивали: подбираясь все ближе и проводя около него все больше времени, увеличивая тем самым свой магический уровень до бесконечности. Но сама природа и позаботилась о сохранении равновесия: бесконечно сильны они только рядом с Источником. Ты сама сможешь увидеть, если захочешь, конечно, – он немного отодвинулся от Николь и заглянул к ней в глаза, где и прочел ответ. – Так вот, говорят, что магическая матрица таких магов постепенно сливается с магическими потоками самого Источника. В конце концов, наступает момент перенасыщения, полного слияния, и человек просто уходит в Источник. Его матрица сливается с первородной стихией, а иссушенная оболочка падает замертво.
– И их всех ждет такая судьба?
– В основном, да. Мало кто способен повернуть назад. Самостоятельно это сделать очень сложно. Можно даже сказать, почти невозможно.
– Только если помочь, как я помогла детям, да? – догадалась Николь.
– Да. Или же магу предстоит пережить несколько недель, а то и месяцев изматывающей ломки. Но с запущенными случаями это сделать намного труднее. Результат может быть очень плачевен. Сама подумай, кто согласится променять пусть и недолгую, но эйфорию около Источника на мучения, которые могут закончиться так же – смертью, только более болезненною.
– Пусть меня сочтут плохой целительницей, даже злой, но я не буду им помогать! Никому.
Машина остановилась перед воротами в стене, против которой даже стена в тот давний элитный городок казалась декоративным заборчиком.
– Ты что-то хотел сказать еще? – Николь заметила странное облегчение на лице Макса, возникшее от осознания того, что разговор прервался.
– Да, – похоже, было что-то еще, про что говорить ему не очень хотелось. – Если желаешь, продолжим. Но можно поговорить и потом, после встречи с Зонгером.
– Давай потом, – «пока я не растеряла остатки своей уверенности», мысленно добавила Николь.
***
Неизвестно каким чудом, но людям удалось вырастить пусть и небольшие, но все же самые настоящие деревья в этом безрадостном холодном краю унылых болот. Впрочем, на то она и магия, чтобы это чудо творить. Городок, в который они попали, проехав еще один блокпост, был красив и чопорно-наряден. Ровные асфальтированные улицы, основательные каменные дома на одного хозяина. Здесь даже имелась небольшая площадь имени Либерова с обязательным бронзовым памятником ему же. Может быть, не было того изобилия магазинов, открытых кафе и парков, как в том городе, куда возили Николь к Зонгеру. Но зачем они людям, которые приезжали сюда на день-другой, в крайнем случае, неделю – «подзарядиться» магией, и потом отбывали – творить светлое будущее Республики.
Может быть, затяжной дождь разогнал людей, а, может, по другой причине, но и на дороге, и на чистеньких тротуарах почти никого не было. Попались им всего лишь несколько человек, неприязненно оглядевших чужеродную машину и быстро проследовавших мимо. Одна из женщин шла с мальчиком лет восьми. Ребенок замер на месте и стал что-то кричать, показывая на джип пальцем, но мать грубо дернула его за руку и быстро потянула прочь.
– Что здесь делают дети?! – Николь не удалось скрыть промелькнувшего ужаса. – Ведь они тоже получат… перенасыщение?
– Да, – глухо подтвердил Макс. – Запретить привозить к Источнику собственных детей им никто не может. Некому запрещать. Старая власть почти вся здесь, а новая еще толком не сформирована. Невозможно решить сразу все.
Захотелось самой тут же отобрать у родителей всех находящихся в городе детей и вывезти их в безопасное место. Но кто же позволит.
– Как ты думаешь, их здесь много?
– Не много, но есть, – признался Макс. – Ты видела сама – большинство остались в интернатах.
– Пожалуй, это первый случай, когда оставшимся в интернате детям можно позавидовать, – задумчиво произнесла Николь.
Машина остановилась возле одного из домов, стыдливо прячущим свои стены за голыми ветвями декоративных кустов.
– Что, уже?
– Да, приехали. Я пойду с тобой. И это не обсуждается.
Николь очень не хотелось, чтобы Макс встречался с Зонгером. Вернее, не так, не хотелось встречаться именно втроем, но и оставаться наедине с магом, обладающим недюжинной магической силой и загнанным в ловушку, из которой почти не было выхода, было неразумно.
– Я буду молчать, – Макс правильно понял ее затруднения. – Можешь сказать, что я охранник, – и он поправил куртку, из-под которой выглянула кобура пистолета.
– Макс. Спасибо. Я люблю тебя, – это все, что удалось вымолвить Николь. Сердце колотилось, как бешеное, и все слова застревали в горле.
Они прошли по мощеной яркими камушками дорожке к дому, и мужчина нажал на кнопку вычурного бронзового замка. Долгое время за дверьми ничего не происходило.
– Никого нет? – неужели Николь подспудно желает именно этого?
Можно сделать вид, что она пыталась, но не могла встретиться. Ведь не открывают же! Но тогда ее внутренний ужас уедет вместе с ней, чтобы остаться надолго, если не навсегда. Николь с непонятной для нее злостью пнула ни в чем неповинную дверь, и та открылась.
– О, кто приехал!
Сразу за дверью стоял тот, кого девушка боялась до ужаса, до судорог в теле, и укоризненно потирал ушибленный лоб. Видимо, Зонгер прислушивался к тому, что происходило на ступенях его дома, и получил удар дверью. Удовлетворение от этой мелкой мести слегка снизило напряжение.
– Добрый день, – это все, что могла выдавить Николь.
– Никуша, девочка моя, здравствуй, здравствуй! – слащаво-обрадованно протянул Зонгер. – Приехала навестить дядю Колю? Рад, как же я рад! Прости, не могу угостить тебя как обычно, но чаю мы с тобой сейчас попьем, – он делал вид, словно совсем не замечает вошедшего следом за девушкой Макса, одетого в форму имперской Службы Безопасности.
– Благодарю, но мы не голодны.
Можно было уходить. Начинал ли действовать Источник, или же тугой ком страха, живший в ней с той первой встречи с «производителем», распался сам после нечаянного, но такого приятного удара дверью, но Николь почувствовала, что может расправить плечи и вздохнуть легко и свободно. Именно здесь, рядом с тем, кто ее насиловал и выдавал это насилие за благодеяние.
Сейчас Зонгер вызывал жалость. Пусть его матрица горела ярким магическим светом, но сам он как будто потускнел. Волосы, кожа, даже одежда казались присыпанными мелкой пылью забвения. А главное, глаза. Да, они блестели лихорадочным блеском. Наверное, под этим начинающим лысеть черепом еще бились реваншистские мысли, но глаза выдавали их хозяина: он сдался. Хотя, не стоило забывать, что даже смертельно раненная змея может укусить напоследок, злобно пытаясь утянуть за собой врага. А то, что он считает Николь именно врагом, можно было не сомневаться.
