Текст книги "Первый горн (ЛП)"

Автор книги: Ричард Швартц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

– Идите и выясните. Может у вас и изюм есть?

Он кивнул.

– Да, но не целая бочка, возможно, половина. Большего я не мог себе позволить.

Я похлопал его по плечу.

– Хвала богам, что вы вообще смогли их себе позволить. Нет лучшей пищи, чем изюм и орехи.

– Я ещё никогда не ел изюма, – сказал благоговейно один из шахтёров. Он нервно теребил свою кольчугу. – Я не знал, что кольчуги такие тяжёлые, я едва могу в ней двигаться, – сказал он.

– Что вы одели под неё?

– Слишком много, – ответила за него Лиандра. – Снимите кольчугу и оставьте только дублет. Дублёнку накиньте на кольчугу, а не под неё.

– Да, сэра.

Наконец я взглянул на нашу маленькую армию.

Повсюду лежали мечи, щиты и топоры, а также части доспехов. В углу были сложенны ящики, которые вскоре окажутся в камине. Мужчины стояли вокруг столов, примеряли одежду и доспехи, размахивали оружием, чтобы проверить их баланс или набивали себе брюхо.

– Что ты о них думаешь? – тихо спросила Лиандра.

– У меня уже были бойцы и похуже. Большинство знает, как пользоваться мечом. А люди Симона… посмотри.

Шахтёры выбрали для себя кирки, укоротив рукоятки и обмотав их кожей.

– Ни один из них не может держать в руках меча, но, если они ударят киркой, она пройдёт сквозь доспехи, как горячее железо сквозь масло.

– Да, но только если их сначала не пронзят, – сказала она.

– Тогда мы дадим им арбалеты.

– Только если стреляя, они не будут стоять позади нас. Святые боги, только посмотри!

Немного ранее Зокора взяла тело Ригварда и исчезла с ним. Несколько охранников предложили ей помощь – ей удалось заслужить уважение мужчин – но она покачала головой. Она хотела помыть и благословить его, ритуал, который пожелала выполнить в одиночку.

Теперь она вернулась, и я понял, почему тёмные эльфы вызывали в сердцах людей страх. На ней теперь тоже была одета кольчуга, не менее искусно выполненная, чем та, что у Лиандры, только материал её доспехов был чёрный, словно ночь.

– Антамир! – тихо объяснила Лиандра.

Вокруг тёмного эльфа развивался дымчато-серый плащ с экономно выполненным серебряным узором, и как внизу, в подвале, вокруг танцевали серебристые искры. Она разукрасила лицо.

Если раньше её кожа была тёмной, то теперь лицо под капюшоном её плаща было лишь чёрной дырой, в которой глаза святились красным огнём. Под ужасными глазами, в тени её капюшона, выделялись две бледные линии.

На её груди лежала тяжёлая, серебреная цепь с подвеской, изображающая голову горного льва. На руки были одеты кольчужные перчатки, укреплённые в пальцах и заканчивающиеся когтями. Она увидела взгляды и свирепо улыбнулась.

– Никому из вас не нужно меня боятся, – сказала она, показывая кроваво-красные зубы.

– Боги, как же я этому рад! – вырвалось у одного стражника.

– Да, – сказала она спокойным голосом. – Радуйтесь, что это не вы, за кем я собираюсь охотится.

На меня было не так-то просто произвести впечатление, но, когда я увидел её такой, у меня пробежала по спине дрожь.

– Ты видишь цепь? – спросил я Лиандру.

Она кивнула.

Цепочка Зокоры почти не отличалась от волчьей цепочки, что лежала у меня в кармане, и только теперь я понял, что она имела ввиду, когда сказала, что её знаком является кошка.

Зокора присоединилась к нам и подняла на меня взгляд.

– Я готова.

Я посмотрел, но не почувствовал её, обычно я мог ощущать близость другого человека, но от неё ничего не исходило, я только знал, где она стоит, потому что видел. Если у тебя что-то перед глазами, а затем ты их закрываешь, то, хотя больше этого не видишь, однако можешь себе представить, что оно должно находиться здесь или там. Когда же я закрывал глаза, казалось, будто я забываю про Зокору.

– Что вы делаете? – тихо спросил я.

Она улыбнулась. Вид кроваво-красных зубов действительно был только для тех, кто имел сильные нервы.

– Тёмная сестра одаривает своих служительниц тем или иным талантом, также есть способности, которые у нас в крови. Вы видите меня, потому что я так хочу. Другие, однако не смогут.

– И ваших следов тоже будет не найти, верно? – спросила Лиандра.

– Да, – ответила Зокора.

Я колебался.

– Зокора, позвольте задать вам один вопрос. Кто вы? Я имею ввиду, мы собираемся сражаться вместе, я…

– Тёмный эльф, – она увидела мой взгляд и улыбнулась.

– В этот раз я удовлетворю твоё любопытство. Меня зовут Зокора а Зераш, я первая дочь высшего столпа, главная служительница тёмной сестры. По человеческим годам мне шестьсот семьдесят лет. Во имя моей богини я убила сорок четыре воина и двести других. Вот уже триста двенадцать лет я каждый год принимаю испытание от богини.

– Ритуальный поединок с другой служительницей? – тихо спросила Лиандра.

Зокора кивнула.

– Их я не причислила к убитым мной, потому что мою руку направляла богиня.

– Что значит дочь высшего столпа? – спросил я.

Она рассмеялась.

– Это означает, что после смерти моей матери тёмной землёй буду управлять я, – она сжала кулаки. – Ригвард был всего лишь человеком, но он был моим, а его кровь будет течь в жилах моих сыновей. Он мне нравился, – её глаза запылали сильнее.

Хотя она стояла прямо передо мной, я не видел её лица, только эти глаза, серебряные линии под ними и её кроваво-красные зубы.

– Этот некромант спустился в моё царство, – прошипела она. – Ещё никогда он не совершал настолько большую ошибку.

Я посмотрел ей вслед, когда она села в своём углу, где неподвижно замерла.

– Напомни мне, чтобы я никогда не сердил тёмного эльфа, – тихо сказал я Лиандре.

– Она принцесса. Думаешь, это правда?

– У неё нет причин врать, – ответил я. – Хотя я не думаю, что это подходящий титул. Кто знает, как тёмные эльфы видят своих правителей. Меня больше беспокоит то, действительно ли она убила столько много врагов. Если да, то нам повезло, что гнев Зокоры не настиг нас, – я наклонился к Лиандре и провёл пальцами по её гладкой щеке.

– Скажи, что происходит с твоими глазами? Я знаю, что красный огонь в них часто загорается из-за гнева, но что это значит?

Лиандра посмотрела на меня, красное сияние потухло, и я снова увидел фиолетовый цвет, который так мне нравился.

– У тёмных эльфов способность видеть в темноте развита больше, чем у эльфов. Мы видим тепло. Когда становится так холодно, как сейчас, эта способность проявляется красным огнём в глазах.

– Никакого волшебства?

Она покачала головой.

– Нет. Когда я злюсь, красный огонь также показывает мой гнев, – она посмотрела в сторону Зокоры. – Нельзя сделать наше общее происхождение ещё более явным, верно?

– Ты уверена, что только наполовину эльф?

Лиандра рассмеялась.

– Нет, потому что так сказать нельзя. Никто не знает, как смешивается кровь эльфов и людей, это проявляется со временем. Были дети, которые стали эльфами, другие людьми или смесью, как я, – она рассмеялась. – Не знаю, правда это или нет, но если правда, то это слух, который не нравится эльфам, потому что также поговаривают, что иногда из связи двух эльфов может родиться человек. Есть эльфы, которые говорят, что человек, это эльф без магии. Никто из эльфов не любит это слышать, ведь они считают себя лучше нас.

– А к кому причисляешь себя ты, Лиандра? – тихо спросил я.

– Прежде я сказала бы и к тем и другим. Но теперь я стала старше. Моё сердце – сердце человека. Но когда вижу Зокору, в моей крови также отзывается желание к тёмной охоте.

– К тёмной охоте?

– Не забывай, я не росла среди эльфов, так что это не собственный опыт. Но я много читала в архивах храмовой школы. Ты слышал о дикой охоте?

Я кивнул.

– Говорят, что раз в сто лет или около того эльфы отправляются на ритуальную охоту. В это время люди должны держаться от них подальше, потому что всё, что стоит у них на пути, находится в опасности. Предположительно, тогда они невменяемы.

Собственно, это было всё, что я знал.

– В этом есть определённая доля правды. Это священный ритуал, и те, кто принимает в нём участие, вдыхают священные травы, благодаря которым впадают в состояние экстаза. Тёмная охота – это аналогичный ритуал для тёмных эльфов, но никто никогда её не видел чтобы суметь рассказать.

Я посмотрел на Зокору.

– Не похоже, чтобы она вдохнула дурманящие пары.

Лиандра коротко и сухо рассмеялась.

– Эльфы на дикой охоте вдыхают их, чтобы пробудить жажду крови, которая обычно подавляется эльфами в течение всей жизни. Думаешь, Зокоре ещё нужно пробуждать эту жажду?

Я смерил взглядом Зокору. Она подняла голову и мрачно мне улыбнулась.

– Нет, – сказал я. – Думаю, в этом действительно нет необходимости.

Я оглядел деятельность вокруг.

– Я последую примеру Зокоры и отдохну перед отбытием.

Я взял одну из этих дублёнок, направился к нашему столу и удобно устроившись, накрыл себя ей.

– Разбудите меня через три отрезка свечи, – попросил я Эберхарда, который подбежал, чтобы спросить, может ли что-нибудь для меня сделать. – Тогда мы выступаем.

– Только через три отрезка? – спросил он. – А разве тогда барон не будет слишком сильно вас опережать?

Лиандра села рядом.

– Нет. Мы просто ещё не готовы. Три отрезка – это скорее оптимистичная оценка.

– Вы тоже собираетесь поспать? – спросил Эберхард.

Лиандра покачала головой.

– Я нет.

36. Разговор

Я уже почти заснул, когда услышал голос Яноша.

– За вашим столом найдётся место для негодяя?

Я приоткрыл глаза.

– Нужно ещё об этом подумать.

– Скажите, какое приняли решение, когда будите готовы, – ответил Янош и сел.

– Что с вами случилось? – спросил я не без причины, потому что главарь бандитов выглядел иначе.

Он помылся, прежде лохматые волосы аккуратно заплёл в косу и переоделся в другую одежду. Он выглядел по-настоящему благовоспитанно, даже его руки были чистыми.

– Мне ещё никогда не нравились гряз и зловоние, – он посмотрел на свои руки. – Но если бы я дал знать об этом окружающим… Иногда мне казалось, что все бандиты погрязли в грязи.

– Возможно, это потому, что едва какой респектабельный крестьянин или свободный землевладелец предложит убийце чистую постель и ванну.

– В этом есть смысл.

Зиглинда проходила мимо, он остановил её и осторожно взял чашку горячего супа с подноса. Она невозмутимо на него посмотрела, а затем, не сказав ни слова, пошла дальше. Он печально посмотрел ей вслед и вздохнул.

– Или же респектабельная женщина, – наконец сказал он.

– О, вы знали, что она респектабельная? Что-то этого не было заметно, – цинично произнёс я.

Он поднял взгляд.

– Как вы думаете, сколько потребовалось бы времени, чтобы один из моих людей поимел её, если бы я не заявил на неё свои права?

– Если бы, да кабы! Вы хотели её защитить? Сейчас об этом легко говорить.

– Да. Но почему вы должны мне поверить? – он вздохнул, вытащил из дублета деревянную ложку и начал хлебать суп.

Я не видел причин отвечать. Я ему не верил.

– Он хорош, вам следует тоже попробовать.

– Вы подсели ко мне по этой причине? Чтобы поговорить о супе?

Он чуть помедлил.

– Нет, конечно нет. Я думал, что вы захотите узнать что-нибудь о бароне. Я удивляюсь, что вы не задаёте вопросов.

– Насколько я могу судить, барон спланировал всё заранее, – сказал я.

Я предполагал, насколько заранее это было.

Янош помахал ложкой.

– Он уже много месяцев назад связался со мной. Он нашёл меня в Лассандааре.

– Почему он выбрал вас?

– Он искал кого-то, кто сделал бы грязную работу. Не то, чтобы у него были угрызения совести, но он любит перекладывать такие дела на других.

– И тогда он подумал о вас.

– У Яноша Тёмной руки есть определённая репутация. Дело, но прежде всего оплата меня устроили. Я собрал пять человек, которым была известна моя репутация и направился сюда.

– Какое у вас было задание?

Он откинулся на спинку стула.

– Кроме грязной работы? Отвлекать внимание. В то время, как все со страхом смотрели на нас, но мог действовать незаметно.

– Что вы можете рассказать мне о нём?

– Я не знал, что он некромант, не знал, что нечто подобное вообще существует. Я считал его Маэстро. Он и его люди очень хорошие бойцы и абсолютно безжалостные. И…, – он колебался, – вроде как чокнутые. Две воительницы, которых он выдавал здесь за своих дочерей и двое его мужчин подчиняются ему во всём. Он каким-то образом их контролирует. Со Штернхаймом я не совсем уверен. Он его правая рука, и он передавал мне приказы, – он посмотрел на свою тарелку. – Я однажды видел, что он творит со своими женщинами. У них есть больше причин, чем у кого-либо другого, убить его. Барон извлекает свою силу и страсть из крови, отчаяния и боли, возможно, и свою магическую силу… Вы видели, что он сделал с шахтёром.

– Хороших же друзей вы себе выбрали. Вы знаете, чего он добивается?

– Он предложил мне часть сокровищ, но он ищет кое-что другое. Он ищет ключ, и фантазировал о том, что станет самым могущественным магом, который когда-либо существовал.

– Император Талака и Асканон обрадуются, услышав об этом, – сухо сказал я.

– Я не знаю, жив ли ещё Асканон. Талак же, напротив, уже должен знать о бароне. Так как он дал мне красное золото империи Талак, чтобы нанять других.

– Он работает на империю Талак?

Янош кивнул.

– Я так думаю. Преследует ли он какие-то собственные цели, об этом знает только он сам.

– Что вы знаете ещё?

Янош ухмыльнулся.

– Ему снятся кошмары. Мужчина преследует его во сне. Это просто наслаждение, видеть, как он скулит, когда просыпается. Я слышал, как он кричал: сержант, нет, нет! Снова и снова, – Янош оскалил зубы. – Поделом ему, – он увидел моё лицо и приподнял вверх бровь.

– Почему вы так мрачно улыбаетесь?

– Я рад слышать, что сержант смог это сделать.

– Вы знаете сержанта?

– О да. Вы тоже ещё с ним познакомитесь, – кое-что другое пришло мне в голову, и я выпрямился на стуле, чтобы испытующе посмотреть на него. – Янош, Тёмная рука командует сотней человек. Почему вам нужно было собирать людей?

– Моя удача оставила меня полгода назад, королевский отряд уничтожил моих людей.

– Вы смогли сбежать?

– Я ведь сижу здесь, не так ли?

– Можно было бы подумать, что такая новость быстро распространится, – сказал я.

Он пренебрежительно махнул рукой.

– Я не знаю, почему солдаты королевы не хвастаются своими подвигами. Может они хотели поймать других.

– Может быть.

Я снова откинулся на спинку стула.

– То, что вы мне рассказали, не так уж и много. У вас есть что-то, что было бы для меня полезным? Я тоже считаю, что он заслуживает эти кошмары, но какой мне от этого прок?

– У него есть военная подготовка, он может читать и рисовать карты, знает десятки разных языков. У него исключительно хорошие рефлексы, и он крепкий орешек, но сил у него маловато. Он может обращаться с мечом, но попытается быстро закончить бой, потому что быстро устаёт. Это всё, что я знаю, мы ведь не близкие приятели.

– Скажите, вы когда-нибудь слышали имя Бальтазар?

– Да. Однажды он слишком много выпил. Говорил о том, что Бальтазар всё ещё никак не успокоится, но скоро это закончится.

Тарелка была пустой, Янош вытер ложку о свои брюки и спрятал её.

– Есть ещё кое-что, – сказал он, когда вставал. – Он хочет стать богом.

– А кто этого не хочет. Куда вы идёте?

Он поднял тарелку.

– Если она не откажет мне, возьму добавку.

– У вас хороший аппетит для того, кто скоро умрёт.

– Ешь, пока можешь. Это первое, что узнаёшь, когда становишься солдатом. Умереть всегда успеешь, поесть нет.

– Когда вы были солдатом?

Янош ухмыльнулся.

– Никогда. Слишком много дисциплинарных мер.

Сказав это, он окончательно отвернулся. Я смотрел ему вслед, но слишком устал, чтобы размышлять о том, что он мне рассказал.

Были ещё некоторые вещи, которые не складывались. Подумаю об этом позже. Натянув на себя дублёнку, я закрыл глаза.

– Мы готовы, – услышал я голос, говорила Лиандра.

Я зевнул, потянулся и встал. Она стояла рядом и смотрела мне прямо в лицо.

– С тобой что случилось, Хавальд. Ты выглядишь отдохнувшим.

– Такой сон творит чудеса.

– Хотелось бы мне, чтобы у нас была свеча, отмечающая часы, но прошло скорее пять, а не три часа. Хавальд, твоё лицо…

– Что с ним?

Она подняла руку и нежно провела по моей щеке.

– Оно более гладкое, кажется моложе.

Я взял её руку и поцеловал.

– Видишь, как иногда необходим хороший сон.

Остальные стояли вокруг. Янош слева, Зокора справа. Я оглядел мой маленький отряд. Все в ожидание смотрели на меня. Я ненавидел обращения с речью, но иногда бывают моменты, когда они необходимы. Поэтому я посмотрел на каждого, прямо в глаза, чтобы проверить, будет ли кто избегать моего взгляда. Но никто из них не опустил глаз.

– Значит говорите, что готовы? – спросил я. – Вам не хватает ещё годика муштры, но добрые намерения для меня ценнее. Я буду командовать, Зокора разведывать, сэра Лиандра думать, а вот умирать привилегия за Яношем. Если кто хочет знать, почему командую я, ответ очень прост. У меня больше опыта. Мы разделимся на четыре группы. Один шахтёр в каждой группе, осторожно с арбалетами. Каждый из нас, а под нами я подразумеваю Яноша, Зокору, Лиандру и меня, поведёт одну группу. Итак, ты, ты, ты и ты – вы моя группа. Следуйте за мной.

Я прошёл к следующему свободному столу.

– Раз вы уже настолько готовы и хотите выдвигаться, снимайте свои доспехи и складывайте здесь на стол. Хозяин!

Эберхард поспешил ко мне.

– Мне нужен свиной жир. Кадки будет достаточно и сажа.

– Сажи у меня хватает, – сказал Эберхард.

Зокора посмотрела на меня, приподняла вверх бровь и улыбнулась. Затем она выбрала себе людей и отослала их ко мне.

– Вы четверо будите со мной. Идите к Хавальду и следуйте его указаниям, – сухо сказала она.

Янош и Лиандра тоже отобрали себе людей и приказали им подойти к моему столу.

У меня было собственное представление о том, что нам понадобится там внизу, и большую часть хозяин постоялого двора уже достал. Его склад и прежде всего его знание о том, где что находится, были действительно удивительными.

Четыре пакета изюма с орехами для каждого, четыре рациона мяса. Два кинжала, две пары перчаток, три пары носков. Пятьдесят болтов для четырёх арбалетов. Точильный камень. Восемь фонарей. Для каждого верёвка в десять раз длиннее человека, обмотанная вокруг талии. Крючок, верёвка для крючка, воск. Сорок звеньев для кольчуг и плоскогубцы для каждой группы из четырёх человек. Прокипячённое полотно, разорванное на полоски, три рулона на человека. И так далее. Это были не элитные солдаты, но я не видел причин в том, чтобы не обращаться с ними как с таковыми.

– Там внизу темно, влажно и холодно. Вы будите слышать эхо, где нет голосов. Холодная вода будет капать вам за шиворот, если не оденете капюшона.

Если не будете обращать внимания, куда ступаете, свалитесь в расселину, так глубоко, что пролетите через всю плоскую землю. Если не будите приглядывать друг за другом, то умрёте. Слышите? Одна единственная ошибка, и вы умрёте! Всё настолько просто. Чтобы этого не случилось, приглядывайте за своими товарищами и следуйте моим приказам. Если из вашего снаряжение будет что-то дребезжать, и я услышу это ещё раз после того, как указал вам на проблему, у вас будут неприятности. А теперь в путь.

37. Перекличка

– Туда вниз? – спросил с сомнением один из мужчин, с подозрением разглядывая шахту и верёвку.

К настоящему времени я уже почти запомнил все имена. Этого мужчину звали Ян. Мы находились в первом подвале под башней и стояли вокруг шахты: тёмная дыра, которая, казалось, вела прямо в царство Сольтара.

Я усмехнулся мужчине.

– Надо говорить туда вниз, сэр, Ян. Давайте просто сделаем вид, будто знаем, что делаем.

– Спуститься вниз по шахте, сэр? – спросил Ян с улыбкой.

– Именно. До пола пятьдесят длин, равных росту человека, и ты был бы не первым, кто упал бы здесь и разбился насмерть. Но не переживай, я буду спускаться перед тобой.

– Первой пойду я, – сказала Зокора.

Прежде чем я успел что-то возразить, она головой вниз нырнула в шахту.

Я услышал, как мужчины резко втянули в себя воздух.

– Боги! – выкрикнул Варош и поспешил к шахте.

Но ожидаемого звука удара о пол так и не последовало. Шахту осветила молния, затем я услышал раздавшийся снизу голос Зокоры.

– Мне не помешала бы здесь помощь.

Следующим в шахту начал спускаться Янош, но ещё прежде, чем верхняя часть его тела исчезла, мы услышали, как кричит Зокора:

– Уже разобралась сама.

С чем она разобралась, так это с двумя гномами-зомби. Они ещё дымились. Когда я добрался до низу, я увидел Зокору, поставившую на одного из них свою ногу. Он слабо двигался.

– Руна на лбу. Вырежьте её, и они успокоятся, – сказал я. – Варош, Ян, возьмите кинжалы и вырежьте руны со лбов тех двоих, что возле стены. Янош, обеспечь безопасность той двери, Лия, проверь, остались ли нетронутыми другие двери.

Они остались нетронутыми. Барон, кроме гномов, оставил нам только одного из бывших дружков Яноша; его высохшая оболочка лежала рядом с дверью с эмблемой человека-паука.

– Что здесь случилось, сэр? – спросил кто-то, кажется, его звали Торим.

– Сейчас всё узнаете, – сообщил я и сначала спокойно огляделся.

За исключением гномов, комната не изменилась. Только ледяной панцирь откололся от двери с человеком-пауком. Бдящий сидел всё так же, как я видел его в последний раз.

Лиандра оказалась права: лицо под ледяным панцирем не было похоже на моё.

– Привет, сержант, – тихо сказал я и встал перед ним на колени.

Меч был вложен в ножны; глаза на голове дракона, которая образовывала рукоятку, сверкали голубоватым огнём.

– Прости, старый друг.

Я схватил меч и попытался вытащить его из-под его рук. Несгибаемые пальцы крепко его держали. Я потянул сильнее, раздался хруст. Краем глаза я заметил, что почти все вздрогнули, потом меч оказался у меня в руке.

Я почувствовал Искоренителя душ на спине, когда вытаскивал Ледяного защитника из ножен.

Мои руки задвигались по собственной воли и воткнули лезвие в землю. Остриё изгоняющего меча проникло на хороших три пальца в камень и от него полился голубой свет, озаривший лёд, стены и неподвижных, покрытых сталью солдат давно ушедшей империи.

– Что ты делаешь?

Это спросила Зокора. Впервые я увидел в её глазах что-то вроде страха.

– Откуда мне знать? – ответил я.

Мои руки свободно и расслабленно покоились на гарде клинка, но я не мог двинуть ни одним мускулом, потому что теперь здесь внезапно стоял кто-то другой, а не я.

– Первый горн, второй тенет, пятый батальон, второй легион Быков, – выкрикнул сержант оглушительным голосом моим ртом.

Голубое сияние пробежало по мне, по нему, собралось на стальных доспехах его людей и приобрело формы.

Микаиль! – крикнул он.

Или это всё-таки был я?

– Я здесь, сержант! – раздался голос.

Фигура из голубого света поднялась со своего ледяного последнего пристанища и вытянулась передо мной.

– Джейсон.

– Так точно, сержант! – ещё одна фигура поднялась и встала рядом с первой.

– Халмачи!

– Я уже ждал, сержант.

– Кантачо!

– За империю!

– Липко!

– Опять я? Хорошо, я в деле.

– Серафина!

– Ты действительно не даёшь мне как следует вздремнуть.

Женский голос. Я видел округлившиеся глаза наших людей, когда эта фигура потянулась в голубом свете: несмотря на тяжёлые доспехи типично женский жест.

– Джондай!

– Как прикажите, сержант.

– Блендхайм!

– Зачем спешить? Я здесь.

Я почувствовал, что задвигался и отдал честь первому из мужчин.

– Микаиль, доложи.

Это был мой голос и всё-таки не мой.

– Первый горн, второй тенет, пятый батальон, второй легион Быков в полном составе явились на перекличку, сержант. Все отдохнувшие и готовые, сержант!

– Продолжайте.

– Выправка! – комната завибрировала, когда тяжёлая, стальная обувь затопала по полу.

– Вытащить… мечи!

Звук выскочившей из ножен стали, наполнил комнату, и гром, как от далёкой грозы, когда острия бледных клинков воткнулись в лёд между ног, сияющих голубоватым светом солдат.

– Внимание!

Твёрдый, короткий топот, потом они оказались перед нами, все с открытым забралом, глаза, которые смотрели на нас и всё же не видели, голубое сияние и голубая сталь…

Сквозь Микаиля я увидел заледенелую походную постель, с которой тот поднялся. Лёд всё ещё окутывал его контуры в вечно сверкающее полотно. На одно мгновение всё замерло, только поток голубых искр, исходящих от острия Ледяного защитника, направлялся к мужчинам.

Мне казалось, будто я знаю их всех. Микаиля всегда готового протянуть руку помощи, Джейсона, который никогда не терял следа, Халмачи, всегда с улыбкой на устах, даже сейчас, как будто он отлично развлекается. Липко, с его танцующими глазами, Серафину с её сухим юмором, Джондая… я знал их, как своё собственное лицо.

Я почувствовал, как по щекам текут слёзы и замерзают.

– Слушайте, – выкрикнул мой голос. – Слушайте, вы, кто пришёл после нас, – моими – его глазами я видел округлившиеся глаза и бледные лица других. – Мы ждали вас, так как вы должны были прийти, потому что так было постановлено, – я почувствовал, как сержант выпрямился. – Мы поклялись империи в вечной преданности, даже после смерти. Мы поклялись противостоять темноте, поклялись восстановить в империи мир и защитить тех, кого любим. Наших женщин. Наших детей. И тех, кто придёт после нас! Кто мы?

– Мы первый горн Быков! – прозвучало из призрачных глоток.

– Какие мы?

– Стойкие!

– Где мы стоим?

– На земле, с которой не отступим.

– Куда мы идём?

– К богам, в честь Аскира, в честь императора, с честью и долгом.

Голоса в комнате снова отозвались эхом, затем… Тишина.

– Я вижу вас, но не знаю, – в конце концов, сказал голос, который не принадлежал мне. – Перед вами стоят лучшие солдаты, которых когда-либо видела империя. Каждый из нас предлагает вам свои услуги. На вечно в верности мы поклялись, что не успокоимся до тех пор, пока предатель не будет пойман и осуждён. Каждый из нас готов пойти рядом с вами, направлять вашу руку, защищать вашу жизнь. Кто из живых готов принять сопровождение мёртвых?

– Я готова.

Казалось, даже сержант удивился. Его глазами я увидел, как приблизилась стройная фигура, вооружённая как любой из нас… Зиглинда. Она последовала за нами!

Прежде чем я успел что-то сказать, раздался голос Серафины.

– Я буду направлять её, сержант. Всё будет так, как в старые добрые времена, у неё есть мужество.

– Я, – выкрикнул Варош.

– Это мой, – ответил Микаиль. – Верный и постоянный, мы хорошо поладим.

– Я, – выкрикнул Янош.

– Он мой…, – одновременно выкрикнули Липко и Халмачи.

Два облачённых в голубые доспехи мужчины посмотрели друг на друга и рассмеялись.

– У него моя смекалка.

– Это было бы для него наказанием, если бы у него не было также моей хитрости и юмора, – рассмеялся Халмачи. Липко поклонился. – Ко мне, – сказал Халмачи, и я почувствовал, как киваю.

Один за другим, живые выбрали мёртвых, все из первого горна нашли себе того, кого могли сопровождать.

– Микаиль, товарищ, возьми в последний раз командование на себя.

Светящаяся голова Микаиля склонилась.

– Как скажите, сержант… Первый горн: внимание! Куда мы идём?

– К богам, в честь Аскира, в честь императора, с честью и долгом!

Теперь прозвучали не только голоса мёртвых, я услышал также другие голоса и почувствовал, как зашевелились и мои губы.

– Когда мы уйдём?

– Не раньше, чем нам позволит долг…

– Не раньше, чем нам позволит долг, – тихо повторил сержант.

Он залез под мышку своих доспехов и вытащив книгу, открыл её. Я его глазами увидел написанные имена. Он провёл моей рукой по страницам и медленно закрыл книгу.

– Мы выполнили свой долг. Микаиль, смена нашего караула появилась. Пусть дальше идут они.

– Так точно, сержант, – Микаиль ударил себя правой рукой по левой стороне груди. – Для меня было большой честью служить с тобой, сержант. Первый горн! Вы слышали сержанта, дело сделано… разойтись!

Все фигуры из голубого света и холодной стали ударили себя кулаком в грудь – последний салют. Эхо удара прозвучало дальше, чем позволяла величина комнаты. И тогда все сняли шлемы и посмотрели наверх. На всех таких чужих и в тоже время знакомых лицах появилась улыбка, когда голубое свечение от острия Ледяного защитника ослабело, иссякло, потухло… и оставило нас одних.

В этой холодной комнате, в которой мёртвые больше не ждали, а нашли покой,

я заметил, что стою на полу на коленях и плачу. Я почувствовал, как сержант ушёл.

Кто-то стоял рядом со мной. Я увидел, как тонкая, рука в перчатке обхватила рукоятку Ледяного защитника.

– Он принадлежит мне, – сказала Зиглинда.

Действительно ли это была она? Да, но в её голосе слышались решительность и спокойствие, которые до сих пор были ей чужды.

– Он достаточно долго меня ждал.

Она сняла перчатку и провела лезвием по ладони. Хлынула её кровь, которую алчно поглотила бледная сталь. Потом она вернула Ледяного защитника в ножны, чтобы протянуть мне руку. Я ухватился за неё.

– Всё в порядке, сержант… Хавальд?

Я кивнул и выпрямился, вытер солёный лёд с лица. Они все смотрели на меня, удивление, страх и благоговение в их взглядах.

– Знаете, какую нам оказали честь? – тихо спросил я, когда снова смог говорить.

Некоторые только озадаченно смотрели на меня, другие кивнули. Я заморгал. Они выстроились в ряд, стояли тихо и спокойно. По очереди, я посмотрел им в глаза. Они не изменились, я не видел лиц солдат первого горна, но в их глазах я обнаружил то, что уже видел в этих других глазах: спокойную решительность.

Я посмотрел на Зокору. Только она одна не выбрала себе призрачного партнёра. Она склонила голову на бок.

– Боюсь, доспехи вам не подойдут, – наконец сухо произнесла она.

Я не мог иначе и рассмеялся. И смеялся так, как не смеялся уже долгое время. Они все присоединились, один раньше, другой позже – расслабляющий смех, и в конце, даже Зиглина смеялась вместе с нами. Я увидел непонимающее лицо Зокоры и едва смог сдержаться, чтобы не прыснуть со смеху вновь. Но всё же мне как-то это удалось, и хохот иссяк.

– Мы не первый горн, – сказал я. – Но они идут с нами, и мы окажем им честь.

Я повернулся к Яношу.

– Время пришло. Открывайте дверь, мы начинаем охоту.

Лиандра прикоснулась к моему плечу.

– Ты что-то уронил.

Я взглянул на её руку. Это была солдатская книжка первого горна. Я посмотрел на бдящего. Его поза не изменилась, лёд держал его так, что руки всё ещё покоились на мече, который, однако, теперь был у Зиглинды. Панцирь изо льда не сломался, но я знал, что книга ещё недавно находилась над его сердцем.

– И вот это, – Лиандра протянула мне кожаный мешочек, на котором был выгравирован золотой дракон старой империи.

Я открыл мешочек и заглянул внутрь: в нём блестела радуга, добрых два десятка драгоценных камней разного цвета, каждый из них отшлифован с двенадцати сторон, а также чёрный камень, который, казалось, поглощает весь свет. Я знал, что держу в руках.

– Портальные камни, – тихо сказал я. Я спрятал книгу и мешочек. – Что они делают у него? Почему Бальтазар не забрал и их тоже?