Текст книги "Первый горн (ЛП)"

Автор книги: Ричард Швартц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Она встала рядом со мной, положив мне руку на плечо. Не знаю, сделала ли она это, не задумываясь; во всяком случае, я отчётливо чувствовал её руку. Она согревала меня.

– Ну, иногда исчезают гости, – сказал Эберхард. – Но я скорее предположил бы, что они скрываются под покровом ночи, чтобы не платить, чем то, что с ними что-то случилось.

Потом ещё в одной из комнат якобы водится привидение, – он посмотрел на нас. – Это сущий вздор. Эта комната, которую заняли Янош и его люди. Есть свидетельства о том, что иногда оттуда доносятся стоны. Я никогда ничего не слышал.

– Что ж, если Яношу и его приятелям будут досаждать призраки, я ничего против не имею, – сказала Лия.

– Просто это, мягко говоря, очень странно, учитывая всё то, что случилось здесь за последние дни. Оборотень…

– Если это действительно оборотень, – вставила Лия.

Я кивнул.

– Если это оборотень, то уже только это, само по себе, странно. С другой стороны, комната под башней. Когда-то ведь её должны были обнаружить, но…

– Но всё одновременно – это уже чересчур, – дополнила Лия и посмотрела на меня. – Сверх всякой меры.

– Что вы будете делать?

– Сначала позавтракаем. Пока едим, можно выяснить, о чём, собственно, думала Зокора. Затем проверим, сработало ли твоё заклинание возле люка в подвал.

Потом начнём поиски Мартина, и по случаю, поглядим на оборотня.

И Эберхард и Лия уставились на меня.

Я пожал плечами.

– А что ещё нам остаётся? Время сидеть сложа руки закончилось.

– Но разве мы не должна первым делом искать Мартина? – тихо спросил Эберхард.

– Вы уже сами проверили названные помещения, так?

Он кивнул.

– После завтрака, мы ещё раз поищем его. Однако я опасаюсь худшего.

Он начал что-то говорить, но я поднял руку, прервав его.

– Неважно, что случилось, сначала я позавтракаю. Для паники ещё будет время после завтрака.

– Надеюсь, что нет, – сухо сказала Лия. – Похоже, день пройдёт не так хорошо, как начался.

Эберхард перевёл взгляд с Лии на меня, но был достаточно умен, чтобы промолчать.

– Яичница с ветчиной, свежеиспечённый хлеб, чашка чая. Собственно, всё было бы замечательно, если бы не этот холод, – Лия наморщила нос. – Клянусь, здесь день ото дня воняет всё больше.

Я равнодушно пожал плечами.

– Не переживай, Лиандра. Если не обращать на это внимание, то скоро перестанешь даже замечать.

Я не был в этом так уверен.

Между тем я уже размышлял над вопросом, может здесь всё-таки можно как-то проветрить, но одна только мысль о том, чтобы запустить холод, заставляла меня ёжиться.

– Я бы отдала королевство за горячую ванну, – сказала она.

Я недоверчиво посмотрел на неё.

– Чтобы потом умереть? В таком холоде купаться опасно для жизни. Ты сумасшедшая.

– Наш лекарь при дворе говорит, что купание полезно для здоровья. Он даже рекомендовал купаться каждый день.

Я в недоумение покачал головой.

– Какая от этого польза?

– Он сказал, что это также может прогнать вшей.

– От них не избавишься, даже если будешь купаться. Масло и состричь волосы – это единственный способ.

– Есть также одно небольшое заклинание, которое может с этим помочь. После него эти твари оставляют тебя в покое почти на целую неделю.

– Правда? – с надеждой спросил я.

Она подняла вверх бровь.

– У тебя что, есть вши, Хавальд?

– Скажем так, они у меня уже были. Но такое заклинание кажется мне намного проще, чем втирать в себя вонючее масло.

– Если ты страдаешь от вшей, я могу быстро…

Я отломил кусочек хлеба и окунул его в мёд.

– Я же сказал, что у меня их нет, – я огляделся в зале для гостей. – Но думаю, здесь найдётся парочка, кто был бы благодарен за такой курс лечения.

– Хавальд…, – сказала Лия, зачаровано смотря мимо меня.

Я обернулся. Это была Закора. Она с довольным выражением лица спускалась вниз по лестнице и вела на кожаном поводке Ригварда, который очень глупо улыбался.

Другой торговец вскочил на ноги.

– Немедленно отпустите его!

Несколько стражников торговца тоже встали, положив руки на рукоятки своих мечей.

– Неужели это было так необходимо? – простонал я. – Она ничего не пропустит!

Зокора остановилась у подножия лестницы и, казалось, была удивлена.

– Ты говоришь со мной, человек?

– Да, чёрт.

Другой торговец подал своим стражникам знак. Теперь встали все, некоторые, как мне показалось, скорее неохотно. У одного из них был фингал под глазом и недавно сломан нос. Казалось, он не особенно хотел вмешиваться. Взгляд, который он бросил на Зокору, был скорее испуганным. Скорее всего, это был тот стражник, что поссорился ночью с эльфом.

Слова другого торговца, думаю его звали Хольгар, подтвердили мою догадку в следующий момент.

– Я ещё как-то проявил понимание, что Ульгор, возможно, переборщил, когда коснулся вас, но вот это – уже слишком. Немедленно освободите Ригварда!

Зокора моргнула.

– Почему я должна его отпускать?

Либо она была хорошей актрисой, либо действительно не понимала. В любом случае, это был неверный ответ; двое охранников вытащили свои мечи и начали двигаться в её сторону.

– Стойте, – приказал я.

– Это вас не касается, – сказал другой торговец.

– Я уложу первого, кто сделает хоть ещё один шаг вперёд, пока не выясним, что всё это значит, – сказал я, выходя вперёд.

Оба стражника смотрели на меня скорее озадаченно, чем испуганно.

– Ригвард, – позвал я через плечо, не отрывая глаз от обоих стражников. – Может быть вы сможете всё прояснить.

– Хм…, – пробормотал Ригвард.

– Ты можешь говорить, – сказала Зокора.

– Она очаровала его! – выкрикнул торговец. – Это ясно даже малому ребёнку!

– Хольгер, всё не так, как ты думаешь, – услышал я Ригварда.

Он чувствовал себя неловко.

– Мы договорились, что пока мы здесь, я буду её любовником.

– Никогда не пойму, как ты вообще можешь спать с тёмным эльфом! – голос Хольгара звучал возмущённо. – Что на это скажет твоя жена?

– Она всё поймёт, – ответил Ригвард.

– Ты сошёл с ума, если веришь в это. А что насчёт поводка?

– Она объяснила мне что к чему. Так обычно делается у них.

– Но здесь она не в своих проклятых пещерах! Как ты мог ей поддаться?

– Хм… это всего лишь знак, что на данный момент я принадлежу ей, и я сам так захотел.

– Ты сам так захотел? – недоверчиво спросил Хольгар.

– Да, – ответил Ригвард голосом, который звучал теперь более уверенно. – Если ты успокоишься, то я, возможно, объясню тебе. Скажу только вот что: ты бы поступил точно также.

Он повернулся к двум стражникам, стоящим передо мной.

– Палус, Ян. Оставьте этот вздор. Когда будет нужно отрабатывать свою зарплату, я вам обязательно скажу. В любом случае, этот момент неподходящий.

Хольгар стоял, качая головой.

– Просто объясни, почему ты позволяешь делать это с собой, – сказал он теперь намного тише.

Ригвард рассмеялся.

– Это просто. Мне два десятка и девять. На протяжение всей моей чёртовой жизни я ещё не разу так не развлекался в постели! Я провёл с ней всю ночь, и ещё никогда в жизни не чувствовал себя так хорошо!

По толпе пронёсся ропот, и я увидел, как многие гости бросили на Зокору оценивающие взгляды.

– Это ещё не всё, – воспользовался я возможностью. – Я слышал, что ночью произошёл инцидент. Кто-то нарушил мир, который следует соблюдать на постоялом дворе.

– А какое вам до этого дело, Хавальд? – насмешливо выкрикнул Хольгер. – Вас что, чуть я отвернулся, выбрали здесь старшим?

– Нет, – ответил я, уставившись на него. – Но мир на постоялом дворе священен. И я не потерплю таких инцидентов, – он хотел сказать что-то ещё, но передумал.

– Ульгор, – сказал я, и стражник испуганно посмотрел на меня. – Что случилось этой ночью?

– Простите, господин, я знаю, это была ошибка, но…

– Просто расскажи, что случилось, – перебил я.

– Я сопровождал хозяина наверх, в его комнату. Остался за дверью, потом услышал, как он закричал. И ворвался в комнату…

– Он закричал? – снова вмешался Хольгар. – Что она с ним сделала?

– Ничего такого, что мне хотелось бы здесь обсудить, – резко ответил Ригвард. Он посмотрел на Ульгора. – Он неправильно понял ситуацию.

– Хорошо. Но что случилось потом? – спросил я.

– Я увидел, что тёмный эльф стоя на коленях, возвышается над ним, вытащил меч… – Ульгор уставился в пол, не хватало ещё только, чтобы он начал шаркать ногами. Во всяком случае, он покраснел.

– Давайте уже рассказывайте, – с негодованием потребовал я. Я хотел спокойно позавтракать и не имел желание вытаскивать признания клещами. – Что случилось?

– Я отобрала у него меч и вышвырнула прочь, – сказала Зокора.

Все с недоверием уставились на неё. Ульгор был по меньшей мере выше неё на четыре дюйма и наверняка весил в два раза больше изящного тёмного эльфа.

– Чтобы он не забыл, я сломала ему нос и мизинец, – она посмотрела на меня своими тёмными глазами. – Я сообщила ему, что Хавальд будет его судить, но думаю, что в этом больше нет необходимости, – теперь она перевела свой тёмный взгляд на охранника. – Ты усвоил урок, Ульгор, стражник Ригварда?

Тот энергично закивал.

– Тогда всё в порядке. Это мне не так важно, как другое, – она оглядела зал, и на ком бы не останавливался её взгляд, все смущённо смотрели в пол. – Потому что теперь я хочу позавтракать, – объявила Зокора и прошла к своему столу мимо меня и между двух стражников, которые только и могли, что ошеломлённо на неё смотреть.

Ригвард послушно следовал за ней на поводке.

Я отчётливо услышал, как Ульгор с облегчением выдохнул. Я кивнул ему, сказать было больше нечего. Я сомневался, что ему когда-либо вновь придёт в голову мысль встать на пути тёмного эльфа.

– Народ, занимайтесь своими делами, – крикнул я толпе. – Сядьте, позавтракайте… а если у вас появятся какие-то мысли, то сохраняйте их при себе.

Сказав это, я снова сел и взял в руки кусок хлеба.

Я посмотрел на Лию. Она закрыла лицо обоими руками, её плечи тряслись.

– Лия? – обеспокоенно спросил я.

Она убрала руки.

– Я просто не могу в это поверить, – сказала она дрожащим от смеха голосом, – на поводке…, – она прыснула со смеху, а потом громко расхохоталась.

– Не так уже это и смешно. Ситуация была серьёзной! Это могло бы плохо кончиться.

– Но не кончилось же, – сказала она, явно пытаясь успокоиться, хотя не смогла сдержать ухмылки. – Я просто снова чему-то научилась.

– Чему? – спросил я, хотя не был уверен в том, что хочу услышать ответ.

– Двум вещам. То, что тёмные эльфы не так страшны, как я думала и что мужчина, стоит ему испытать достаточно плотской похоти, добровольно разрешает одеть на себя повадок! – она посмотрела на меня и снова прыснула со смеху. – Твоё выражение лица! Мне просто интересно, относится ли это ко всем мужчинам.

Я откинулся на спинку стула и любезно улыбнулся.

– Лиандра.

– Да? – ответила она, всё ещё хихикая.

– Я хочу тебе кое-что сказать. Это относиться не только к мужчинам.

– Возможно, мы ещё сможем это выяснить, – тихо и заговорщически сказала она, а её глаза сверкали.

21. Поиск Мартина

Не успел я вытереть тарелку последней корочкой хлеба, как Эберхард уже подошёл к нам.

– Вы закончили? Я имею ввиду, я не хочу…

Я вздохнул.

– Да, хозяин, мы закончили. Если вы будите настолько великодушны и позволите мне выпить ещё последний глоток чая…

– Я не хотел торопить вас, только дело в том…

– Что вы всё-таки хотели нас поторопить, – ответила Лиандра. – Всё в порядке Эберхард. Мы уже закончили, – она взяла в руки Каменное сердце. – Другой ваш работник что-нибудь заметил? – спросила она, пока я допивал чай и вставал.

Разбойники, как обычно, ещё не проснулись, только другие гости наблюдали за нами, строя предположения. Я огляделся: некоторые отвели взгляд, у некоторых любопытство было так отчётливо написано на лице, что я почти ожидал, что они встанут и подойдут к нам, чтобы лучше слышать, о чём мы говорим.

Мы последовали за хозяином постоялого двора на кухню, которая была на удивление большой и просторной. В комнате доминировал ряд печей, стоящих посередине. Конструкция, какую я ещё никогда не видел.

Печей было четыре, выстроенные одна рядом с другой. У каждой из них имелась центральная труба, направленная к вытяжке, которая была похожа на дымоход в кузнице, а в качестве поверхности железная пластина, с четырьмя вырезанными отверстиями. Жар был во всех четырёх печах, но только на двух из них готовили еду. Готовила Мария. Она бросила на нас смущённый взгляд, пока орудовала кастрюлями и сковородками.

Пол был выложен теми же каменными плитами, как и весь постоялый двор, и здесь было четыре окна, все плотно закрыты, а щели утеплены пропитанном в жиру пеньком, а также ещё две двери.

Комнату освещали четыре большие масляные лампы. Всё пространство возле стен занимали шкафы и полки, в углу стоял большой брусок для забоя скота. Даже со всем инвентарём, которому было место на кухне, комната всё ещё выглядела огромной.

Эберхард правильно интерпретировал мой взгляд.

– Мой прадед нашёл всё так, как вы видите сейчас, мы ничего не меняли, – он сглотнул. – Когда большой наплыв людей, здесь могут готовить сразу несколько человек, не мешая друг другу.

– Да, – сказала Лиандра. Она дружески кивнула Марии. – Это, несомненно, удобно для постоялого двора.

– Хм… вот эта дверь ведёт во двор, – сказал Эберхард, указывая на одну из дверей.

Я осмотрел её. она была не менее стабильной, чем та, что вела в зал для гостей: железные петли, укрепляющие пластины и гвозди, которые, если будет необходимо, затупят топор.

Я вспомнил свой сон. Если постоялый двор был когда-то гарнизоном, тогда прочная конструкция имела смысл. Единственное, чего я не понимал это то, почему всё было в таком хорошем состоянии. Если все предметы находились здесь с того давнего времени, тогда я ожидал, что они будут более ветхими.

Эберхард открыл дверь, и мы вместе уставились на стену изо льда.

– Что же, видимо здесь он не проходил.

Здесь на кухне воздух был лучше. Возможно, просто потому, что запах еды пах приятнее мокрых шерстяных носков. С потолка, на длинных верёвках, свисали разные пряности; они тоже частично способствовали тому, что пахло здесь лучше. Эберхард хотел снова закрыть дверь, но я остановил его.

– Подождите немного, – попросил я.

Тепло из кухни частично растопило снег возле двери; наверху была небольшая щель, через которую вниз задувал очень холодный воздух. Холодный и свежий. Я глубоко вдохнул.

В кухне было тепло, единственная комната из тех, что мне до сих пор попадались, которая действительно могла противостоять этому холоду. Лиандра тоже украдкой наслаждалось свежим воздухом. С некоторым сожалением я велел хозяину постоялого двора закрыть дверь.

Я ещё раз огляделся в кухне, прежде чем мы последовали за Эберхардом к следующей двери. Между тем у меня появилось такое ощущение, что холод будет длиться вечность, и я уже видел, как мы сидим вокруг четырёх печей и забросаем в них последние дрова. Я сам одёрнул себя.

Как бы странно не вела себя буря, в какой-то момент она двинется дальше. Дверь в кладовую была заперта, снова одним из этих драгоценных замков. Пока я наблюдал за Эберхардом, как он открывает замок – он немного заел – я снова вспомнил, как выглядела буря. Она не была нормальной.

Я невольно вздрогнул, когда подумал о том, что сказала о ней Зокора: что эпицентр бури здесь. Но с другой стороны, Лиандра заверила меня, что невозможно создать бурю такого размера с помощью магии.

За дверью находилась лестница. Хозяин постоялого двора снял фонарь с крючка, находящегося сразу за дверью и зажёг его.

– Ещё один подвал? – удивился я, когда хозяин постоялого двора собрался спускаться вниз.

– Да. Все постройки с подвальными помещениями.

Лиандра удивлённо остановилась.

– Все?

Хозяин постоялого двора кивнул.

– Большинство подвалов мы не используем, – он остановился на одной из ступенек и обернулся к нам. – Вот почему я был так удивлён, что под башней есть спуск ещё глубже. Здесь внизу места более, чем предостаточно.

Мы последовали за ним. Ступени вели на платформу, а оттуда лестница круто поворачивала назад, так что, когда мы спустились, оказались под кухней. Это помещение имело те же контуры, что и кухня наверху, что можно было легко различить по фундаментам для печек: массивная, для разнообразия выложенная из кирпича, стена, которая поддерживала здесь потолок. Я внимательно осмотрел потолок.

– Можно говорить что угодно, – сказала Лия, которая последовала за моим взглядом. – Но строили они прочно.

Это правда. Они воздержались от использования древесины. Потолок держался на пяти мощных, каменных носителях, на которые были положены каменные плиты. Колонны и эти носители укрепляли комнату через регулярные промежутки.

Этот подвал, так же, как и подвал под башней, был высотой в два этажа. Одну сторону комнаты занимали восемь огромных винных бочек. Я перевёл взгляд с бочек на дверь. Хозяин постояло двора заметил мой взгляд.

– Бондарь собрал их здесь, – ответил он на мой невысказанный вопрос.

Я кивнул. Мешки, бочки, ручная тележка, полки с бутылками.

Я изучил одну из полок.

– Что ж, мы не останемся так быстро без фиоренского вина, я посмотрел в сторону Эберхарда. – Вы запасли здесь целое состояние.

– Состояние в товарах. Дела у постоялого двора идут отлично, особенно в летние месяцы. У меня нет причин жаловаться.

– Уже только само здание, – сказала Лиандра. – Лишь в королевском замке есть нечто похожее.

– Я другого и не знаю. Честно говоря, когда я впервые покинул с отцом нашу землю, чтобы сопровождать его в поездке за покупками, я удивился, насколько малы и застроены другие постоялые дворы. Хотел бы я сказать, что это мы построили его так.

Дверной проём без двери вёл под зал для гостей. Здесь лежал только хлам, но комната была построена также основательно. Всё пространство возле стен занимали полки, и такие полки были мне знакомы. Сделанные из дерева, они так потемнели от старости, что казались почти чёрными.

– Оружейные полки для алебард и мечей, – Лиандра произнесла то, о чём подумал я. – Оружейный склад, – она обхватила себя руками. – Здесь прохладно, – прохладно – да, но не так холодно, как я думал. – И сухо.

«Наши строители крепостей могли бы здесь многому научиться», – подумал я. Пол здесь тоже был выложен каменными плитами. Я не особо хорошо знал местность, поэтому спросил хозяина постоялого двора.

– Скажи, здесь по близости где-нибудь есть каменоломня?

Он удивлённо посмотрел на меня.

– Насколько мне известно, нет. А что?

Я изучил пол подо мной, прошёлся туда и сюда, потопал ногами. Ничего. Нигде не слышно, чтобы была пустота.

Неудивительно, что дом всё ещё стоит. Высеченный в камне горного отрога, построенный из камня… здесь действительно имел кто-то высокие требования и строил на века. Сколько же здесь таких каменных плит? Сотни. В среднем, они были все около четырех локтей в длину и ширину и полдюйма в толщину. И так хорошо подходили одна к другой, что невозможно было засунуть лезвие кинжала между двух плит. И я мог бы поспорить, что каждая из них точно сбалансирована.

Я представил себя обозы, которые бы потребовались, чтобы перевести сюда так много каменных плит. Десятки, возможно сотни тяжёлых телег, запряжённых возможно четырьмя, а то и шестью волами. Но откуда они приехали? Если верить моему сну, то не с обратной стороны перевала. Там были варвары; колонизированная земля заканчивалась здесь. Лассандаар был следующим городом, в хороших четырёх днях пути отсюда на юг. Возможно, две недели с тяжёлыми повозками, запряжёнными волами.

Империя Талак была на протяжение двух поколений Молохом, наступающим с юго-востока и постепенно пожирающим все королевства, лежащие между ним и нами. Я слышал об огромных армиях, численностью даже в десять тысяч человек, с длиннющими обозами снабжения: население большого города отправилось в путь, чтобы уничтожить нас. Меня всегда зачаровывало то, каким неудержимым был этот Молох, впечатляла логистика, стоявшая за этим видением армии. Но теперь я стоял в пустом, пыльном подвале и нашёл кое-что, что поразило меня ещё больше.

– Что это за империя, которая сооружает в безлюдной местности такой гарнизон? – я сказал вслух то, что занимало мои мысли. – Только представьте себе затраты. Вместо этого постоялого двора можно было бы построить два замка.

– Не думаю, что они смотрели на замки, как на военную базу, – сказала Лиандра. – Я однажды читала…

– Да. Я тоже. Старая империя не основывалась на феодальном принципе, а содержала постоянную армию. Мне просто интересно, как можно себе такое позволить?

– Очевидно можно, – сухо ответила Лиандра. – Талак действует так же.

Я ещё раз огляделся.

– Ну хорошо. Здесь вашего Мартина тоже нет, – я посмотрел в сторону хозяина постоялого двора. – Ночью кухня тоже была заперта?

Он покачал головой.

– Обычно я никогда не запираю.

Но…, – он заколебался. – Сегодня утром Марии пришлось заменить работника на кухне. Так как я не знал… я запер дверь, потому что чувствую себя так более спокойно.

Я прекрасно мог это понять.

– А что с этой стеной? – спросила Лиандра.

– А что с ней не так? – я ничего не видел, но хозяин постоялого двора удивился.

– Посмотрите, – сказала Лиандра. – Оружейные полки занимают все стены, справа и слева от входа. Только здесь не хватает двух.

Она указала на боковую стену. Если бы мы были в гостевой зале, этажом выше, то это была бы внешняя стена постоялого двора:

– А здесь больше на две полки. Видите? Все остальные полки стоят прочно и надёжно, хотя очевидно, что они старые. Скорее всего, они прикреплены к стене.

– Конечно. Если такая полка, полная топоров и мечей упадёт, я не хотел бы находиться рядом, – сказал я.

– Да, – она осмотрела пустое место. – Там в стене дырки, вероятно, для крючков. Когда-то здесь стояли две полки. А теперь они стоят там.

Полки, о которых она говорила, находились под входной дверью постоялого двора.

Постоялый двор был построен квадратами. Заезжаешь верхом через большие ворота, и если повернуть налево, то там примерно пятнадцать шагов тянется крепостная стена с боевым ходом, и ты смотришь прямо на дверь главного здания, самого постоялого двора. Это здание, вместе с оборонной башней, образовывают левый нижний угол. Левая боковая сторона состоит из кузницы, верхний левый угол формируют кузница и склад, который представляет две третьи верхней линии квадрата. Там присоединяется конюшня, которая доходит до правого верхнего угла, поворачивает вниз, и, в свою очередь, образовывает правый нижний угол, заканчиваясь примерно в двенадцати шагах справа от ворот.

Если подвалы соответствуют планировки находящихся наверху зданий, тогда здесь должна находиться внешняя стена. Но Леандра была права: полки были выровнены не с той же точностью, что другие. Они стояли немного криво.

Много времени не потребовалось, и мы убрали одну из них в сторону. Точнее снесли её. Хотя полки и казались стабильными, они уже больше не были таковыми. Само дерево было ещё на удивление здоровым, однако соединения больше не были такими крепкими, как когда-то. За двумя тяжёлыми оружейными полками обнаружилась не каменная плита или кирпичная стена, а размельчённая горная порода, которую скреплял простой цементный раствор: замурованная дверь.

Хозяин постоялого двора смотрел на брешь в стене и задумчиво чесал себе затылок.

– Я понятия не имел, – ответил он на наш невысказанный вопрос. – Я ничего об этом не знал, – он поскрёб пальцем раствор между камней, и тот осыпался. – Он очень старый. Может это был мой предок. Ну зачем?

– Думаю, скоро мы это выясним, – сказал я. – Но это может подождать. Здесь ваш работник тоже не проходил, камни никто не трогал.

– А что это была за последняя комната? Прачечная? – спросила Лиандра.

– Да. Но там больше нет никаких дверей. Там он тоже не мог исчезнуть.

– Давайте посмотрим, – предложил я.

Когда мы уходили, я бросил последний взгляд на замурованную дверь.

Прачечная находилась рядом с кухней. Как и у кухни, у неё была общая стена с башней. Слева от неё лежал коридор, ведущий в башню. В прачечной не было ни одного окна. Это была большая, прямоугольная комната, примерно двадцать шагов в длину и двенадцать в ширину.

В ней доминировали шесть больших, железных котлов, каждый из них около шести футов в диаметре и три фута в высоту. Они стояли на прямоугольных фундаментах над угольными шахтами, которые на три четверти были прикрыты. С одной стороны они топились, с другой к котлам вёл мостик. Слева и справа мостика отопление прикрывали каменные плиты, а за каждым котлом вдоль стены наверх вела выложенная кирпичами дымовая труба. Другой работник хозяина постоялого двора, Тимоти, забрался на одном из этих мостиков и стоя на деревянной скамеечке, мешал длинным, выцветшим шестом в одном из котлов.

Он неуверенно перевёл взгляд с хозяина постоялого двора на нас, но Эберхард подал ему знак, чтобы он игнорировал нас и продолжал работать.

У меня сложилось впечатление, что он начал работать с ещё большим рвением.

Я не отводил взгляда от дымовых труб.

– Они ведут между комнатами в стене наверх. Вон там находится небольшое спальное помещение. У него нет собственного камина, оно отапливается отсюда, – объяснил хозяин постоялого двора, указывая вниз. – Воздух для огня поступает через шахты в полу.

С другой стороны, возле стены, обращённой к коридору, ведущего в башню, был на всю длину построен ряд каминных чанов.

В конце, справа от двери, находился колодец со странной конструкцией и кривошипом.

Я подошёл к колодцу и присмотрелся к нему. Вдоль деревянной катушки проходила ржавая, железная цепь, а к ней с одной стороны были прикреплены кожаные вёдра.

– Нужно крутить вот здесь, тогда вода в вёдрах поднимается наверх, – объяснил хозяин постоялого двора. – Эти колёсики взаимодействуют друг с другом, большое, с кривошипом, крутиться в четыре раз медленнее маленького.

Я посмотрел на него, и он внезапно немного смутился.

– Когда я был маленьким, я был очарован этим механизмом. На самом деле, он очень простой: У большого колеса зубьев в четыре раз больше, чем у нижнего.

Ну и ладно! Меня это не особо интересовало.

– Вода попадает в эти чаны?

Он кивнул и указал на деревянный желоб, который можно было подвинуть к тому месту, где опустошались вёдра.

Этот желоб можно было поворачивать, либо чтобы наполнять водой корыта, либо чтобы направлять её к каменным чанам.

Я стоял там, разглядывая конструкцию и чесал себе затылок.

– Я не понимаю. Если бы это была конюшня, всё было бы ясно, но ведь никто не будет приводить сюда лошадей, чтобы напоить их.

Хозяин постоялого двора выглядел озадаченным.

– Я тоже не понимаю всего, что было здесь построено, – наконец сказал он.

Хотя под двумя большими котлами горел огонь, здесь было не так тепло, как на кухне. Комнату наполняли клубы тумана, а освещение было плохим, свет давала только одна масляная лампа.

– Говоришь, здесь нет других дверей, – я указал на деревянный портал. Дверь в этой стене должна была вести в башню и находиться слева от входа в башню, но я точно знал, что там нет никаких дверей.

– Ах это, – сказал хозяин постоялого двора. – Это, несомненно, самая странная комната на постоялом дворе. Ещё когда я был ребёнком, я гадал, какой в ней смысл, – он открыл дверь и поднял вверх фонарь, чтобы было лучше видно.

Комната уходила примерно на семь шагов в глубину и имела двенадцать шагов в ширину, что соответствовало ширине прачечной. Пол здесь был покрыт другими плитами; они имели красноватый цвет и пористую поверхность. Если заглянуть в дверь, то с левой стороны открывался вид на ряд ступенек из того же пористого камня, в форме, лежащей на боку U, которые окружали своего рода алтарь. Этот алтарь был всего лишь большим каменным ящиком, в котором, в свою очередь, находились отдельные, размером с голову камни.

Справа от двери лестница вела вниз в открытый подвал. И он действительно был самым необычным из всего, что я когда-либо видел. Стены этого подвала, так же, как и лестница, были облицованы странным камнем. Он отливали тёмно-синем цветом, и по ступенькам было видно, что плиты едва достигают толщины половины моего пальца. Используемый здесь раствор отличался от того, что закрывал брешь в стене. Он был твёрдым, как камень.

Но самым захватывающим зрелищем было то, что кому-то удалось каким-то образом нарисовать на плитах рисунки. Или точнее говоря: распределённые по плитам рисунки образовывали одну большую картину.

– Что это такое? – размышлял я вслух. – Какая-то рыба? С каких пор на рыбах можно кататься верхом?

Вода не была моей стихией. Корабли могут утонуть. Я с юности привык носить доспехи, а в них плавать не так-то просто. Я видел море пару раз, но так и не смог с ним сдружиться.

– Это дельфин, – объяснила Лия.

– Они действительно существуют?

– Да. И с ними можно играть и кататься на них верхом. Я уже сама это видела. Они очень умные и дружелюбные. Даже помогают тем, кто тонет и относят их к берегу.

Я недоверчиво уставился на неё.

– Ты вешаешь мне лапшу на уши, правда?

Она так сильно закачала головой, что её коса заметалась туда-сюда.

– Нет, они действительно существуют. Думаю, они выглядят мило с этой улыбкой.

Такое могла сказать только женщина. Но она была права: рыбы улыбались.

Я ещё раз огляделся. Комната не имела для меня никакого смысла. С боку одного края я обнаружил закрытую деревянной затычкой дырку.

– Что это?

Хозяин постоялого двора подал мне знак.

– Я покажу вам.

Мы снова вышли из комнаты. Большие чаны, если заходишь в комнату с кухни, были установлены возле левой стены. За ними, вдоль стены, проходила глубокая канава. Я бестолково смотрел на неё, но Лиандра рассмеялась.

– Я поняла, что это. Вот.

Она подошла к одному из пустых чанов и упёрлась плечом в находящийся сбоку рычаг. Корыто медленно наклонилось.

– Затем вода бежит вдоль этого канала в купальню. Это купальня! – она широко улыбнулась и радостно запрыгала с ноги на ногу, как маленькая девочка, которая нашла мешок золота.

– Комната слишком большая для купальни, – поделился я.

Нет никакого смысла в том, чтобы наполнять водой больше одной сидячей ванны. Вода, которая понадобиться для голубой комнаты…

– Не такая купальня. Купальня, чтобы можно было полностью окунуться в воду, поплавать!

– Кто будет делать нечто подобное?

Она посмотрела на меня.

– Тебе холодно? – спросила она.

– Конечно.

Что за вопрос.

– Представь, ты смог бы сидеть на ступеньке, погрузившись в горячую воду по горло. Тебя окружает только тепло.

Если взглянуть на это с такого ракурса… Независимо от актуальной бури, регион, где располагался постоялый двор, был не особо тёплым. Здесь, у подножия гор, зима наступала рано. Хотя перевал и был открыт восемь месяцев в году, но лето было намного короче. Постоялый двор был построен для холодного климата, везде камины, которые отапливали стразу несколько помещений и много очагов. Да, в этой идеи что-то было… купальня… в которую поместиться не только один человек.