Текст книги "Мы раскрываем убийства"

Автор книги: Ричард Осман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Адам включает «Погром-5». Он думал, что в «Погромах» играет Джейсон Стейтем, а оказывается – Макс Хайфилд. Он не так хорош, как Стейтем, по мнению Адама, но вполне может послужить его заменой в отсутствие самого Стейтема. Как Жан-Клод Ван Дамм вместо Шварценеггера. Адам вспоминает начало карьеры Хайфилда. Тот играл роль второго плана в мыльной опере, потом у него был роман с какой-то актрисой, а потом он устроил пожар в прачечной самообслуживания. После этого Адам уже не может воспринимать его всерьез: ну просто не верится, что голливудская звезда первой величины может так себя вести.

Впрочем, Максу Хайфилду едва ли есть дело до того, что о нем думает Адам Уилер.

Ванда замужем за парнем, которого Адам помнит со времен работы в банке. А еще у нее роман с финном, управляющим хедж-фондом. Адам не моралист, но ему почему-то кажется, что человек должен очень уставать от такой жизни. Он не понимает, в чем прелесть казино или измен. Зачем зарабатывать деньги, чтобы спустить их, и зачем искать любовь, чтобы ее предать? Адам весьма разумно обращается с деньгами. Эми не в курсе, сколько он отложил за последние годы, да ей и все равно, но однажды он сделает ей сюрприз и обо всем расскажет.

Адам также весьма разумен в отношениях. Когда они с Эми встретились, оба вели жизнь, непригодную для долгих отношений: путешествовали по миру, Эми дралась с недоброжелателями своих клиентов, а Адам инвестировал в цинковые сплавы. Казалось бы, их любовь обречена. Но оба знали, что ищут в партнере, и нашли это друг в друге. Честно и открыто все обсудили. Эми не планировала остепеняться, вить гнездо, заводить детей, ипотеку, перекрашивать стены в гостиной и играть роль прилежной жены. Но планировала прожить с Адамом всю оставшуюся жизнь. Пусть в данный момент сама мысль о традиционном браке казалась им обоим катастрофой, Адам тоже не мог представить свою жизнь без Эми.

И что им было делать?

На экране Макс Хайфилд проезжает на спортивной машине под движущимся самолетом. По сюжету жену Хайфилда похитили; она в самолете. Он стреляет в фюзеляж; это крайне неосмотрительно, учитывая, что его жена на борту. Самолет взлетает, а Макс Хайфилд ревет от ярости. Неплохо.

Несколько лет назад, когда Адам еще был младшим клерком в компании, он занимался так называемыми опционами. Если покупателю кажется, что акции в какой-то момент взлетят, можно сделать ставку заранее, заключить договор на покупку и в будущем купить акции по оговоренной цене.

Он объяснил это Эми в контексте их отношений. Они оба могли заключить такой договор, так как чувствовали, что со временем их любовь окрепнет, но в данный момент не располагали возможностью быть друг с другом постоянно. Эми сказала, что это совсем не романтично, но она никогда не была романтиком и согласилась его выслушать.

Адам объяснил, что договор на покупку в их случае является эффективным инструментом регуляции эмоциональных вложений и свидетельствует о доверии к выбранным акциям, то есть к их любви.

Тут Эми сказала, что это слишком сложно, и Адам согласился. Они поцеловались, и Адам спросил, хочет ли Эми познакомиться с его родителями.

Но с того дня оба понимали условия договора. Они любили друг друга и согласились жить вместе всю жизнь, но только когда будут готовы. Они поженились; Эми держала его руку на похоронах матери; подружилась с его отцом, чему он, Адам, был очень рад, потому что у него самого никогда не было со Стивом теплых отношений. Они продолжали путешествовать по миру и считали дни до того момента, когда смогут предаться своей любви без остатка. Их сказка не началась с «жили-были», но они верили, что в конце заживут долго и счастливо.

Макс Хайфилд на экране выбросил из вертолета ручную гранату. Надо спросить Эми, приходилось ли ей делать нечто подобное. Он очень ждет встречи с ней в Дубае. Оба привыкли полагаться только на себя, но бывают вечера, когда ему ее очень не хватает.

На самом деле ему не хватает ее каждый вечер.

Макс убивает пилота вертолета, то есть, предположительно, сам может вести вертолет.

Телефон Адама жужжит. Сообщение от Эми. При виде ее имени сердце скачет. Глупость, конечно, и тем не менее.

Ты будешь в Дубае во вторник?

Адам ставит кино на паузу. Макс застывает с ногой в воздухе: кажется, он собирается выбить ветровое стекло вертолета, но непонятно, зачем это ему. Адам отвечает:

Прилет в 9 с чем-то по дубайскому времени.

Может, она все-таки приедет? Ее отпустили с задания? На экране всплывает новое сообщение.

Можешь съездить в тюрьму Аль-Авир?

Значит, не отпустили. Может ли он съездить в дубайскую тюрьму? Хороший вопрос. По своей воле, конечно, он туда бы не поехал, но раз Эми просит, значит, надо.

Да, с удовольствием. Хочешь, созвонимся? У меня свободное время.

Сейчас не могу. Пью текилу с твоим папой.

Папа не пьет текилу.

Теперь пьет. Тебе надо поговорить с Кортни Льюис. Она сидит по обвинению в контрабанде. Разговори ее и все записывай. Тебя будут ждать. У тебя вечер занят? Может, позже созвонимся?

Адам смотрит на экран ноутбука. Зачем Макс разбил стекло вертолета? Это же ничего не даст. Он хочет поговорить с Эми, но не хочет, чтобы та решила, будто он навязывается. Он чувствует, что она занята.

Нет, вечером полно работы. Эймс, можно вопрос?

Люблю ли я тебя? Ответ «да».

Я тоже тебя люблю. Но вопрос другой: ты когда-нибудь выбрасывала из вертолета ручную гранату?

Да. Будь осторожен, мой принц. Передать привет папе?

Передай.

Значит, придется ехать в дубайскую тюрьму. Но ради Эми он на все готов.

В его бизнесе это называется «точкой безубыточности». Он гуглит, где находится тюрьма. Макс Хайфилд пролетает над водопадом на снегоходе.

57

Стив никогда не любил летать, даже когда еще не боялся всего на свете.

Он перечисляет факты. Они летят со скоростью девятьсот шестьдесят километров в час высоко в небе в металлической трубке; их безопасность находится в руках обычных людей, из которых кто-то, возможно, разводится, страдает алкоголизмом или просто накануне не выспался из-за тревог о прошлом или маленького ребенка в доме.

С учетом всего этого просто удивительно, как спокойно в этом самолете. Самолет безмятежно рассекает небо в ночи, направляясь в Дублин. Стив тоже чувствует себя спокойно, что поразительно. Рози уснула на диване. Стив накрывает ее пледом. Спящая Рози выглядит уязвимой, чего никогда не бывает, когда она бодрствует. Наверное, она тщательно прячет эту уязвимость.

Все уязвимы. У кого-то, как у Стива, уязвимость проявляется как страх: он просто избегает ситуаций, в которых она может обнаружиться. У других – в наши дни такое бывает часто – она имеет форму гнева, и люди отталкивают все, что может пробить их броню. Иногда Стив видит по телевизору людей, которые разгневанно кричат, отрицая реальность и истину, и всегда знает, что за этим скрывается боль. Эти люди кого-то потеряли, а может, у них никогда никого и не было и теперь они потеряли себя.

Уязвимость Рози скрывается за ослепительным блеском; когда смотришь на нее, видишь лишь сияние. Но, глядя на нее спящую, Стив видит настоящую Рози.

Боже, как тут спокойно. Возможно, все дело в текиле, но Стив ощущает полную безмятежность. Впервые за долгое время он очутился вдали от дома. Привычный распорядок остался в Эксли. Наверняка стены дома сейчас его вспоминают. Подъем в восемь утра, покормить Бандита, посмотреть новости с Бандитом на коленях – тот крепко спит, будто и не спал всю ночь. На завтрак цельнозерновые хлопья, иногда с ягодами, если не забыл их купить. Дальше пройтись по магазинам, взять газету и что-нибудь к чаю. Поздороваться с соседями, чей распорядок совпадает с его собственным. Дома решить кроссворд, судоку, выпустить на улицу Бандита, когда его мяуканье начнет напоминать горестный плач тысячи умирающих солнц, и снова впустить его почти через минуту. Пообедать в пабе с друзьями. Поболтать о том о сем.

Как спокойно ему в рамках привычного распорядка, и как незаметно сузился его мир. Здесь, наверху, глядя на мир с высоты и читая названия городов на полетной карте, он это понимает. Он крутит глобус на экране. Побывает ли он в Дар-эс-Саламе? В Джидде? Он находит Дубай.

Его взгляд снова падает на Рози, и Стив думает: а как он сам выглядит во сне? Он так же хрупок и уязвим? Бывает, он просыпается и смотрит на Бандита, который лежит на его груди, свернувшись калачиком. Ему всегда казалось, что Бандит приходит к нему, потому что нуждается в защите, но что, если все наоборот? Что, если Бандит его защищает? Что, если кот видит в нем маленького мальчика – ведь во сне все мы становимся детьми – и понимает, что ему нужна защита?

Эми работает за ноутбуком, экран освещает ее лицо. Она просматривает документы, которые прислала Сьюзан Нокс. А что делает Эми, чтобы скрыть свою уязвимость? Какой защитный механизм использует?

Стив касается ее плеча. Эми поднимает голову. Вокруг тишина, нарушаемая лишь убаюкивающим гулом самолетных двигателей.

– Тебе страшно? – спрашивает Стив. Он много раз хотел ее об этом спросить, но боялся узнать ответ.

Эми улыбается:

– Да. А тебе?

– Конечно, – отвечает Стив. – Мне всегда страшно.

– Мне тоже, – говорит Эми. – Я просто хорошо умею убегать от страха.

– Знаю, – отвечает Стив, – или бить его в лицо, или стрелять в него. Знаешь, если ты когда-нибудь захочешь поговорить о своем детстве… мы могли бы об этом поговорить.

– Могли бы, – соглашается Эми. – И о том, как тебе грустно, тоже могли бы.

– Да, – кивает Стив. – Нашла что-то в документах?

– Нет. Ни слова про Франсуа Любе или Джо Блоу. А ты?

– Нет.

Стив лжет. Он заметил в документах одно имя. Знакомое имя. Но прежде чем сказать об этом Эми, нужно кое-что выяснить. К тому же его беспокоит еще одна вещь.

– Поскольку наша знакомая из дубайской тюрьмы Кортни Льюис тоже сотрудничала с «Вирусным контентом», думаю, надо присмотреться к этой Фелисити Вулластон.

– К новой подружке Тони? – Эми изгибает бровь. – Ее просто используют.

– Возможно, – отвечает Стив. – Надеюсь, так и есть. Не хочется, чтобы Тони пострадал.

– Адам встретится с Кортни Льюис в Дубае; думаю, у нее найдутся ответы, – говорит Эми. – А мы сгоняем на виноградник, посмотрим, что к чему, поговорим, с кем получится, созвонимся с Адамом по зуму и устроим мозговой штурм.

– Я рад, что ты попросила Адама помочь, – замечает Стив.

– Адам хороший человек.

– В каком смысле?

– Во всех смыслах. Он потрясающий человек.

– Рад слышать, – отвечает Стив. – Я все еще вижу в нем маленького мальчика.

– Потому что вы оба идиоты и проводите вместе слишком мало времени, – говорит Эми. – Хочешь верь, хочешь нет, но вы прекрасно бы поладили.

– Ты тоже проводишь с ним мало времени. Иногда меня это тревожит.

– Пока в этом нет необходимости.

– Не понимаю, Эми, – говорит Стив.

– Поймешь, когда познакомишься с понятием опциона, – отвечает Эми. – У нас вся жизнь впереди.

– Ни у кого нет всей жизни, – возражает Стив.

– Конечно, нет, извини. – Эми кладет руку ему на плечо. – Давай оба стараться проводить с твоим сыном больше времени.

– Иди поспи, – говорит Стив. – А я еще немного подумаю про Джеффа. Если он жив, это дело может принять совсем другой оборот.

Эми закрывает ноутбук и поворачивается к свекру:

– Спасибо, Стив.

– Всегда пожалуйста, – отвечает он. – А за что?

– За то, что спросил, не страшно ли мне, – говорит Эми. – Меня никто об этом не спрашивает, а мне порой бывает страшно. Я не хочу умирать.

Стив обнимает сноху. Эта прекрасная храбрая женщина боится умирать, а он, трусливый глупый старик, боится жить.

Эми закрывает глаза, а Стив открывает свои записи. Неужели он выяснил, кто такой Джо Блоу? Скоро станет ясно.

58

– Идеальное яйцо пашот, – говорит Хэнк ван Вин. – Я очень доволен.

– Рад слышать, – отвечает Эшли, юноша, который принес яйцо.

– Яйцо пашот очень сложно приготовить как следует, – объясняет Хэнк. – Во-первых, нужно правильно выбрать яйцо. Обязательно от фермерской курицы. Мне больно даже думать о курицах с птицефабрик, а вам?

– Совершенно согласен, – кивает Эшли.

– Эти птицы несчастны, – говорит Хэнк, – они недовольны жизнью, и, сколько бы соли мы ни добавляли в яйцо, скрыть это невозможно. Я солю яйца пашот лишь при крайней необходимости. К счастью, сегодня такой необходимости нет.

– Великолепно, – отвечает Эшли.

– Во-вторых, цвет, – продолжает Хэнк. – Простите, Эшли, я вас не задерживаю?

– Ничуть, – говорит Эшли. – Мне нравится говорить с вами о яйцах, мистер ван Вин.

– Итак, цвет, – рассказывает Хэнк. – Британцы часто ошибочно полагают, что желток должен быть желтым. Но правильный желток должен быть оранжевым. И это не просто мое мнение, а естественный порядок вещей.

– Да, – отвечает Эшли.

– Но он не должен быть слишком оранжевым, – уточняет Хэнк. – Идеальный цвет желтка – где-то между прекрасным английским закатом и цветом футбольной формы нидерландской сборной. С точки зрения цвета сегодняшнее яйцо безупречно.

– Принести вам еще кофе? – спрашивает Эшли.

Хэнк вытягивает вверх указательный палец, показывая, что до кофе дело еще дойдет. Он еще не договорил про яйца.

– Что до консистенции… Когда белок разбивается вилкой – а белок должен быть плотным, но податливым, – желток должен потечь, но очень медленно. Представьте, Эшли, что желток – вулканическая лава, а тост – Помпеи. В конце концов Помпеи будут разрушены, но городские жители должны успеть эвакуироваться с вещами, прежде чем лава накроет их с головой. Медлить нельзя; при должной организации никто не пострадает.

– Мы однажды ездили в Помпеи со школьной экскурсией, – замечает Эшли.

– Тост тоже имеет значение, – продолжает Хэнк. – А как же иначе? В последнее время англичане признают только дрожжевое тесто – мне этого не понять. Ума не приложу, почему всех это устраивает. Спиноза как-то сказал: «Я пытаюсь не сожалеть о человеческих поступках, а осмыслять их». Спиноза, безупречный философ во всех отношениях, должно быть, никогда не сталкивался с дрожжевым хлебом. На самом деле для яйца пашот годится исключительно зерновой хлеб с семечками; он должен быть слегка поджаренным и все еще теплым, и сейчас передо мной именно такой тост. А благодаря вам я к тому же смогу выпить кофе.

– Разумеется, – кивает Эшли. – Какой вы любите?

– Черный, – отвечает Хэнк, – тут у меня нет предпочтений.

Эшли уходит за кофе.

Хэнк понимает, что ему повезло с сегодняшним яйцом пашот еще и потому, что он находится на борту самолета. Он сидит, заткнув салфетку за ворот рубашки, подбирает остатки яйца тостом и думает, что надо бы поблагодарить шеф-повара лично.

Эми Уилер выключила телефон, что вполне ожидаемо для профи, поэтому Хэнку пришлось взять ситуацию в свои руки. Ему точно известно, что Уилер побывала в Южной Каролине: фотографию Рози Д’Антонио на Сент-Люсии опубликовал онлайн-таблоид, значит, они последовали туда. Кажется, они идут по следу убийств инфлюенсеров: Эндрю Фэрбенкса убили в Южной Каролине, Беллу Санчес – на Сент-Люсии, значит, следующая остановка – графство Корк в Ирландии, где убили Марка Гуча. Туда и направляется Хэнк.

Возможно, он даже прибудет туда раньше них. Встретит Эми и ее веселую компанию. Идеальный расклад.

Хэнк промокает губы салфеткой, встает и потягивается. Собирается пойти на кухню, чтобы поблагодарить шеф-повара и, возможно, обсудить технологию приготовления блюда. Может, он даже попросит у шефа визитку. Персональный шеф-повар Хэнка великолепен, но что, если он умрет? Или найдет другую работу? Хороших специалистов нужно держать на примете, а тот, кто сумел приготовить идеальное яйцо пашот на высоте двенадцать тысяч метров, – хороший специалист.

Бортпроводник Эшли любезно ему улыбается.

– Мистер ван Вин, мы приступили к снижению. Рекомендую вернуться на место и пристегнуть ремень.

Хэнк качает головой:

– Во время приземления я люблю стоять в проходе. Это будоражит нервы. Мелочь, конечно, но мне нравится. Надо пользоваться случаем пощекотать себе нервы, Эшли.

– Я стараюсь, – говорит Эшли, – но я должен попросить вас вернуться на место. Так положено по правилам.

– Понимаю, – отвечает Хэнк. – В этом весь смысл. Делать то, что не положено по правилам. Может, вы тоже решите ко мне присоединиться? Риск умереть минимален.

Эшли оглядывается на кабину пилота.

– Хорошо, – соглашается он.

Хэнк улыбается. День будет хороший. Идеальное яйцо, приземление без ремней безопасности, пистолет, спрятанный так глубоко под опилками, что рутинная проверка в аэропорту никогда его не обнаружит, и минимальный риск умереть.

Минимальный для него, Хэнка, но не для кого-то другого.

59

В зале прилета аэропорта Дублина народу немного.

– Найдите такси до города, – говорит Эми, – а мне надо встретиться кое с кем насчет пистолета.

На самом деле ей не надо ни с кем встречаться насчет пистолета. Она договорилась забрать пистолет из тихого пригорода к западу от Дублина во вторник утром. Но у нее дела в аэропорту, а она не хочет попусту тревожить Стива и Рози.

Эми чувствует угрозу, и она давно поняла: чувствам надо доверять.

Сейчас полночь понедельника, хотя в Ирландии может быть и середина дня: Эми не знает, какая тут разница во времени. Эми никогда не обращает внимания на разницу во времени. Рози забронировала им номера в отеле в центре Дублина, а во вторник их отвезут на виноградник возле графства Корк на вертолете. Его тоже заказала Рози. В понедельник в частном ангаре в Корке мест не нашлось.

– Вечером сходим погулять, Стиви, – говорит Рози. – У меня в Дублине друзья.

– Без меня, пожалуйста, – отвечает Стив. – Я останусь в отеле.

– Ты же никогда не был в Дублине, – замечает Эми. – Посмотри город, завтра же улетаем.

– Уверен, город очень красивый, но я запланировал посмотреть кино.

– Ты пойдешь со мной, – заявляет Рози, – даже если придется тащить тебя за волосы.

– Я уже несколько дней телевизор не включал, – возражает Стив, – вы что, мне запретите?

Рози закатывает глаза.

– Слишком много впечатлений, – говорит Эми. – Оставим его в покое? На этот раз?

Эми усаживает их в такси и надеется, что к следующей встрече с ними все будет решено. Смотрит на часы и бросает взгляд на многоуровневую парковку напротив вереницы такси.

– Тогда, Эми, ты со мной пойдешь, когда вернешься. – Рози высовывается в окно машины.

– Можете на меня рассчитывать, – отвечает Эми. – А тебе, Стив, спокойной ночи. Люблю тебя.

Такси уезжает. Вечером Эми непременно составит Рози компанию, если переживет следующие полчаса.

60

Тони Тэйлор даже не помнит, когда в последний раз ходил на свидание. Кажется, в 1987 году. Точно при Маргарет Тэтчер.

Но хотя он немного утратил хватку, все прошло хорошо. Фелисити рассказывала про телевидение, работу со знаменитыми актерами и телеведущими, о которых слышал каждый англичанин; Тони – о том, как сложно припарковаться в Эксли, и о «Форде Сиерра Косуорт», который недавно поступил к нему на ремонт. Они задавали друг другу вопросы, пили вино и глупо улыбались.

Он отвел Фелисити в ресторан «Кабан» в Брокенхерсте, недалеко от Эксли. Ресторан оказался чудесный – да и могло ли быть иначе с такими ценами! Тони помнит, что на первом свидании важно шикануть, но надеется, что Фелисити не захочет ходить в такие заведения постоянно. Он скромный парень со скромными доходами.

После ужина они прогулялись по саду и поцеловались под сикоморой.

Сегодня Фелисити переночует в пустом доме Стива: Стив дал добро. А завтра Тони устроит ей экскурсию по Национальному парку Нью-Форест. Покажет все достопримечательности: Лаймингтон, Боло, лесную тропу в Болдре, старый корабельный завод в Баклерз-Хард. Может, угостит мягкими ирисками.

Тони очень обрадовался, когда она согласилась заехать в Эксли и выпить в «Медной обезьяне». Он тоже не любит размусоливать.

Он вышел из туалета и на миг остановился у двери понаблюдать за Фелисити, Джоном и Джйоти. Те оживленно болтали: интересно – о чем? Только бы не о нем – Джон и Джйоти горазды наболтать лишнего.

Жаль, что Стива рядом нет, но он нужен Эми. Как говорится, мужик сказал – мужик сделал. Хотя сейчас, наверное, так выражаться уже не принято. Стив сказал, что мало́го, который на днях заходил к Тони в автомастерскую, убили в кемпинге Холландс-Вуд. Тони не сообщал об этом Фелисити – не принято же говорить об убийствах с девушками? Тем более на первом свидании.

Он подходит к столу и садится возле своей кружки.

– Кровь была повсюду, – говорит Джон.

– Его застрелили и утащили тело, – добавляет Джйоти.

– А Стив видел тело? – спрашивает Фелисити.

– Может, сейчас не надо об этом? – замечает Тони.

Фелисити смотрит на него и улыбается.

– Не могу поверить, что ты рассказал мне про «Форд Сиерра», а об этом не рассказал, – говорит она.

– Это «Форд Сиерра Косуорт», – уточняет Джон. – Разница есть.

– Не хотел, чтобы ты решила, будто в Нью-Форесте опасно, – отвечает Тони. – У нас тут не только убийства. Есть пони и все такое.

– Пони и убийства – это прекрасно, – улыбается Фелисити.

– Какая женщина, – говорит Джйоти.

– Лучше расскажи про инфлюенсершу, которая сидит в тюрьме, Тони, – меняет тему Джон.

– Какую инфлюенсершу? – Фелисити прихлебывает пиво.

– Вашу клиентку, – объясняет Джйоти, – которая сидит в дубайской тюрьме.

– Не припоминаю, чтобы мои клиенты попадали в тюрьму, – задумывается Фелисити. – Если только Алан Бакстер снова не запил.

– Тони нам все про нее рассказал, – говорит Джон, – на днях в «Медной обезьяне» после закрытия. Мы как раз обсуждали убийства, которые расследует Стив.

– По-моему, я вам ничего не рассказывал, – намекает Тони. – Меня даже не было здесь после закрытия.

– Так кто же нам об этом рассказал? – спрашивает Джйоти.

Джон пожимает плечами и допивает пиво.

– Ну кто-то точно рассказал. Кому добавки?

Джйоти поднимает пустой бокал. Тони украдкой смотрит на Фелисити, косится на дверь, и Фелисити кивает. Сперва поцелуй под сикоморой, теперь этот кивок… Кажется, вечер складывается удачно.

– Я провожу Фелисити, – говорит Тони.

– Проводи, проводи, – отвечает Джон и протягивает руку. – Фелисити, рад с вами познакомиться. Тони хороший парень.

– Спасибо, – кивает Фелисити. – И спасибо за рассказ об убийстве с кровавыми подробностями.

– Не за что. В «Пивном бочонке» вы такого не услышите.

Джйоти встает и обнимает Фелисити.

– Надеюсь, мы теперь будем часто видеться.

– Я тоже, – отвечает Фелисити.

Она поворачивается, Тони помогает ей надеть пальто, а Джйоти прижимает руку к сердцу и кивает Тони. Тот улыбается. Давно в его жизни не случалось таких приятностей.

Они с Фелисити выходят в теплый летний вечер и рука об руку поднимаются по холму к дому Стива. Тони несет ее сумку с вещами.

– Как тут красиво, – восхищается она. – Мне захочется вернуться.

– Кажется, ты понравилась моим друзьям, – говорит Тони.

– Мне они тоже понравились. Так что там с этой инфлюенсершей из дубайской тюрьмы?

– Честно? – отвечает Тони. – Эти двое слишком много пьют. Пару недель назад Джон заявил, что видел Камиллу Паркер-Боулз у овощной палатки в Брокенхерсте.

Фелисити улыбается.

– Нам сюда, – говорит Тони. Они останавливаются у коттеджа Стива.

– Какой чудесный дом, – улыбается Фелисити. – Тут нас никто не увидит, не то что под тем деревом. Зайдешь на кофе, Тони?

– Я не пью ко… – Тут Тони замечает ее взгляд. – Конечно. Помогу тебе расположиться… покажу, где предохранители.

Он поворачивает ключ в замке, и тут в окне второго этажа мелькает свет. Как будто штору отодвинули и быстро задернули.

Кто-то в доме? Но это невозможно. Он осторожно открывает дверь: мало ли что.

Фелисити снимает куртку, а Тони вздрагивает от внезапного звука. По лестнице с хозяйским видом спускается знакомый черный кот.

Значит, в доме никого не было.

Это просто Бандит.

61

Эми хочет спать, но засыпать пока нельзя. К счастью, ей есть о чем подумать. О Хэнке ван Вине, Джеффе, Джо Блоу и Франсуа Любе. Во что она ввязалась?

Что будет, если ее убьют? А если убьют Стива? Она думает об Адаме, который сейчас на другом конце света.

С каких пор она стала такой сентиментальной? Какая нелепость!

Слава богу, хоть что-то у нее под контролем: она профессионал. Доверяет инстинктам и старается хорошо выполнять свою работу.

Ее убийцы не идиоты. Они убили четырех человек, и это сошло им с рук; они почти не оставили следов. Наняли Кевина, и он был неплох. Недостаточно хорош, но нет в мире совершенства. В работе наемного убийцы нужно быть готовым ко всему, но трудно подготовиться к встрече с Рози Д’Антонио, которая решила огреть тебя по башке «Оскаром». Кевину просто не повезло.

Из этого следует, что Эдди Флад тоже не дурак. Эми не знает, кто его нанял – Хэнк или Любе (а может, Хэнк и есть Любе?), но ясно одно: Эдди – профессионал. Профессионал, который просто купился на дурацкую уловку и улетел на Гавайи. Купится ли он на ту же уловку во второй раз? Эми сомневается.

Как бы ей ни хотелось верить, что Эдди Флад попивает джин-тоник по пути на Фиджи, Эми готова поспорить, что это не так. Она готова поспорить, что Эдди Флад сейчас летит рейсом F716A, который отправился с Сент-Люсии через три часа после их собственного.

Вот почему она взломала очень удобный «Мерседес» на долгосрочной парковке дублинского аэропорта, откуда открывается прекрасный вид на вереницу такси. Под парковкой – цветочная клумба с надписью «Добро пожаловать в Дублин», выложенной разноцветными бутонами. В планах Эми оказать Эдди теплый прием. Она за ним проследит, допросит, а если понадобится, убьет. И если это случится сегодня, придется убить его голыми руками.

Впрочем, вполне вероятно, что Эдди даже не в курсе, кто его нанял. Кевин, кажется, этого не знал.

Если Эдди прилетит на этом самолете, он наверняка останется в Дублине передохнуть и наутро отправится в Корк. В такое время ночи у таксистов мало работы: все сгрудились возле одной машины и обсуждают события дня.

Рейс F716А приземлился пятнадцать минут назад. Двадцати пяти минут должно хватить, чтобы добраться до терминала и пройти таможню.

Эми пыталась выяснить, кто зафрахтовал самолет, но безуспешно. В мире частных авиаперевозок анонимность клиентов принято оберегать.

Аэропорт спит, электронные двери открываются редко. Когда кто-то выходит, Эми вздрагивает.

Подозревать Хэнка и Франсуа Любе проще всего, но противный голосок в голове Эми продолжает повторять имя Джеффа Нолана. Джефф знал местонахождение всех трех жертв, знал, что они будут без охраны, и ведь именно Джефф нанял Кевина, чтобы тот работал с Эми и Рози. Может ли Джефф быть убийцей? Вполне. Пытался бы Джефф ее убить? Тут Эми ничего не остается, кроме как довериться инстинктам, а инстинкты говорят, что это невозможно.

Инстинкты также твердят, что Джефф жив, но, возможно, все дело в сентиментальности. Сентиментальность – ее проклятие.

Жужжит телефон: сообщение от Рози. Та уже в отеле. Присылает фото: они в отельном баре, Рози с озорным видом поднимает бокал и обнимает Стива; тот делает то же самое.

От аэропорта до отеля всего десять минут, но, видимо, за это время Рози удалось уговорить Стива пойти с ней в бар. Он выглядит счастливым. Ну а Рози… та всегда счастлива.

Двери снова раздвигаются, и выходят трое студентов с рюкзаками. Эдди не торопится. Может, его задержали на таможне? Но он же не дурак, не станет провозить через таможню пистолет. Пистолет можно достать…

Вдруг слышится выстрел. Заднее стекло «Мерседеса» разбивается вдребезги. Эми пригибается. Кто-то стреляет сзади. Стреляет и приближается. Она рискует взглянуть в зеркало заднего вида: это Эдди Флад.

Он не просто хорош – он очень хорош. Но он в нее не попал.

У Эдди пистолет, а Эми безоружна. У нее есть машина, но нет ключей. Эми растягивается на двух передних сиденьях. Если Эдди решит проверить, удалось ли ему попасть в цель, ему придется подойти к водительской дверце. В задние окна он ничего не увидит.

Будто по команде, Эдди заглядывает в окно и прицеливается. Эми поддевает одной ногой блокиратор, а другой ударяет по водительской дверце; та распахивается, и Эдди падает на бетон. Эми вскакивает, открывает пассажирскую дверцу и, пока Эдди не успел подняться, перепрыгивает через ограждение парковки и приземляется на клумбу с надписью «Добро пожаловать в Дублин». Эдди стреляет сверху вниз, но вовремя смекает, что Эми у всех на виду. Несколько прохожих подняли крик и показывают на них пальцем. Таксистам будет что обсудить.

Эми перебегает улицу и запрыгивает в первое попавшееся такси.

– Отель «Темпл бар», – говорит она женщине за рулем, на всякий случай пригнувшись.

– Хороший отель, – замечает та. – Это же в вас стреляли?

– К сожалению, да, – кивает Эми.

– Добро пожаловать в Дублин. – Водительница жмет на газ, и машина, взвизгнув шинами, уезжает.

Они вписываются в поворот на полной скорости; Эдди стреляет и выбивает заднее стекло. Водительница оглядывается. Эми отряхивает с куртки осколки стекла.

– Не стану спрашивать, вы в отпуск или по работе, – говорит таксистка.

62

– Какая честь, – говорит визажист Марк. – Но вы и так великолепны. Вас невозможно улучшить.

– Спасибо, – отвечает Рози, – а ведь я почти не спала.

– Вы сама драма, – вздыхает Марк. – Сама драма. Обожаю.

– Если в жизни мало драмы, я ее создаю, – улыбается Рози. – Я пишу романы и стараюсь, чтобы моя жизнь была похожа на роман.

– Ох, вы просто что-то, – восхищается Марк. – Вы что-то с чем-то, понимаете, о чем я?

Рози понимает. Она сама драма и что-то с чем-то. Ей всегда удавалось создать хаос на ровном месте. Закрутить водоворот. Одного ее слова, одного взгляда достаточно, чтобы нарушился покой и все вокруг завертелось волчком. Порой это утомляет, зато помогает забыть о реальности.

– Вы похожи на Лиззо, – добавляет Марк. – Она к нам тоже приезжала. Но привезла с собой собственную команду визажистов.

Хаос – джунгли, в которых легко спрятаться, поэтому Рози получает искреннее удовольствие от того, как складывается ее жизнь в последние дни. И знает, что главное веселье еще впереди.

Как только они приехали в отель, Рози тут же потащила Стива в бар. Поначалу он возражал, но Рози однажды убедила буддистского монаха принять ЛСД в бескрайнем бассейне, а где буддистский монах и где Стив.

– Всего одну кружечку, – согласился он.

Несколько часов спустя они все еще сидели в баре. Явилась Эми. Она прихрамывала и рассказала презанятную историю.

Администратор заглядывает в гримерную:

– Пять минут до эфира.

– Ее даже гримировать не надо, – бросает Марк. – Я как раз говорил, что она похожа на Лиззо.

Со слов Эми они узнали, что Эдди – хитрый старый лис! – все-таки прилетел в Дублин. Он был вооружен до зубов и намеревался закончить дело, начатое Кевином. Всех подробностей Эми не сообщила, хотя Рози заклинала ее это сделать, но в кармане у нее нашлось разбитое стекло и лепестки магнолии, так что, наверное, случилось что-то интересное. Рози заказала им выпить.