Текст книги "Мы раскрываем убийства"

Автор книги: Ричард Осман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Стив выключает диктофон и кладет его в карман. Похлопывает ладонью по скамейке.

– Люблю тебя, куколка моя. Пойду поищу того кота.

Стив поднимается по Хай-стрит. Завтра он снова возьмется за поиски собаки, пропавшей в кемпинге; хозяева приехали из Лондона и, само собой, не находят себе места. Стив понимает ход мыслей собак и уверен, что скоро ее найдет. Хозяева заплатили ему пятьсот фунтов наличными авансом. Но Стив взялся бы за это дело и за пятьдесят. Лондонцам деньги карманы жгут. А в местном магазине украли наличку с прилавка. На прошлой неделе Стив поставил там камеру с дистанционным управлением и завтра зайдет забрать отснятый материал. Впрочем, он почти сразу догадался, что воровка – дочь хозяйки магазина. Ход мыслей людей тоже ему понятен; на самом деле люди и собаки мыслят очень похоже. Но хозяйка магазина ему не поверит, пока не увидит все своими глазами.

Эксли – мирный тихий городок, и Стив рад, что переехал сюда. Другие бывшие копы, которым сейчас под шестьдесят, пошли на побегушки к темным личностям и носятся по их поручениям, а колени, между прочим, уже не те. Курят, пьют, тревожатся, приближая скорый конец. Стив понимает, что жизнь рано или поздно заканчивается, и не намерен противиться этому факту.

Вот только острые ощущения в жизни неизбежно сопряжены с болью. Одного не бывает без другого. Поэтому Стив решил обойтись без острых ощущений. Он предпочитает смотреть телевизор, ходить на викторины, по возможности помогать людям, но всегда возвращаться к своему креслу и коту Бандиту.

При аресте у людей обычно бывает два типа реакции. Кто-то отбивается и кричит до тех пор, пока не окажется в камере. А кто-то спокойно садится в машину: знает, что игра окончена.

Никто не может знать, когда его игре придет конец. Поезд может сойти с рельсов в любой момент, а ты будешь стоять на платформе.

Но каким бы ни был его конец, Стив намерен уйти, не поднимая шума.

4

Директор «Максимальной защиты» Джефф Нолан вспоминает Эндрю Фэрбенкса.

Иногда людей приходится убивать; это бизнес, только и всего, и Джефф это понимает, как никто другой. Но бросить парня на съедение акулам? Наверное, это задумывалось как урок остальным, в этом был весь смысл. Когда убили Беллу Санчес, не было такой шумихи. После смерти Марка Гуча поползли слухи, кое-кто даже сумел сложить два и два, но лишь смерть Эндрю Фэрбенкса стала сенсацией. Люди начали задавать вопросы. Полиция начала задавать вопросы. А Джефф не любит, когда к нему на работу заявляется полиция. Он пытался помочь – все-таки умер юноша, – но коммерческую тайну никто не отменял.

Джефф в курсе, что эти три смерти взаимосвязаны.

И знает, кто за этим стоит.

Франсуа Любе.

Джеффу нужно работать. Еще не хватало из-за каких-то трех убийств лишиться бизнеса.

Полицейские – не проблема; от них редко бывают неприятности. Реальная проблема – клиенты. Не далее как сегодня утром футболист Премьер-лиги и импортер каннабиса из Нидерландов разорвали контракты. К «Максимальной защите» больше нет доверия. И разве можно их винить? Слухи быстро разлетаются; скоро и другие захотят отменить сделки. И наверняка же пойдут к Хэнку, его бывшему бизнес-партнеру и очень бывшему лучшему другу.

А теперь еще Макс Хайфилд решил нанести ему визит. Как будто ему больше делать нечего. Но, видимо, нечего, раз он сидит здесь, сняв ботинки и закинув ноги на длинный стол в комнате для переговоров. Совсем обнаглел.

– На кону моя репутация, Джефф, – заявляет Макс и проводит рукой по волосам, как седой ветеран нескольких войн, повидавший всякое, а не как человек, который только что завтракал в «Плюще»3.

– Понимаю, Макс, – отвечает Джефф. – Я все понимаю.

Джефф так и знал. Как только смерть Эндрю Фэрбенкса попала в газеты, он понял, что клиентам не составит труда сложить два и два. Все умеют гуглить. Особенно знаменитости: им по долгу службы положено.

– Сколько денег я тебе принес? – спрашивает Макс.

– Много, Макс, много, – отвечает Джефф. – Потому мы и платим тебе три четверти миллиона фунтов в год, дружище.

Именно столько Макс Хайфилд берет за «консультации». Плюс десять штук за каждого нового клиента. Он приводит к ним знаменитостей. Актеров в основном, но у Макса знакомства везде.

– Три четверти миллиона? – смеется он. – Знаешь, сколько я заработал на последнем фильме «Марвел»?

– Нет, – отмахивается Джефф. – И не надо мне рассказывать. Уверен, это конфиденци…

– Восемь с половиной миллионов, – говорит Макс. – Восемь с половиной, Джефф. И это фунты, не баксы. Тебе когда-нибудь платили восемь с половиной лямов за работу, Джефф?

– Да, – замечает Джефф. – И даже не раз, но мы сейчас не об этом. Я понимаю, что с репутационной точки зрения тебе сейчас сложно…

– Трое клиентов мертвы. – Макс барабанит по своим мускулистым супергеройским бедрам. – Трое – даже не один.

– При всем уважении, – говорит Джефф, – и строго между нами, сыграю адвоката дьявола и скажу, что эти ребята были мелкими сошками. Эндрю Фэрбенксу не собирались давать «Оскара», сам понимаешь. Он снимал фитнес-рилсы для «Инстаграма»^◊.

Макс вдруг становится очень серьезным. Даже убирает ноги со стола.

– «Оскар» ничего не значит, Джефф. Его дают за повестку.

– Не сомневаюсь, – кивает Джефф. – В общем, я вот что…

– Могу назвать кучу великих актеров, которые так и не получили «Оскара».

– Согласен, согласен. В общем, у меня есть план, – продолжает Джефф.

– У Сэмюэля Л. Джексона нет «Оскара». Ты знал? – Макс Хайфилд медленно и печально качает головой.

– Не знал, каюсь, – говорит Джефф. – У меня сейчас оперативница в Южной Каролине, как раз там, где убили Эндрю Фэрбенкса. Она…

– И у Траволты «Оскара» нет, – не прекращает Макс. – И у Джонни Деппа. И у Джейсона Стейтема. Это все политика, Джефф. Не проходишь по повестке – не видать тебе «Оскара».

– Я с ней поговорю. Пусть незаметно наведет справки.

– Прости, дружище, ты о чем? Мы вроде про «Оскара» говорили?

– У меня оперативница в Южной Каролине, – повторяет Джефф. – Эми Уилер. Работала с тобой пару лет назад.

– Помню ее. – Макс пристально смотрит на Джеффа. Видимо, ему кто-то сказал, что его пристальный взгляд производит впечатление. – А Том Круз? У него тоже нет «Оскара». Джефф, а тебе говорили, что ты похож на черного Джейсона Стейтема?

Джефф решает не обращать на Макса внимания.

– Вопрос деликатный, Макс, наверняка ты понимаешь, – говорит он. – Такова уж суть нашего бизнеса. Но хочу, чтобы ты знал: мы очень серьезно относимся к тому, что происходит.

– Я тут подумал, не перейти ли к Хэнку, – вдруг заявляет Макс и снова кладет ноги на стол. – Решил предупредить. Наверняка он и платит больше.

– Не удивлен, что ты об этом думал, – кивает Джефф. Таких крупных клиентов, как Макс, Хэнк еще не переманивал. – А денежный вопрос можно обсудить, ты же знаешь.

– Помнишь, я хотел спрыгнуть с моста на мотоцикле? Эми Уилер меня остановила, – говорит Макс.

– Точно, – кивает Джефф. – Переборщил с обезболивающими?

– Никто не предупреждал, что их нельзя мешать с виски. – Макс пожимает плечами.

– Серьезно? А я где-то слышал, что…

– И еще она испачкала кровью мою джинсовую куртку.

– Напомню: она разнимала драку в баре, которую начал ты, и ее порезали куском битого стекла.

– Эту куртку мне Гарри Стайлз подарил, между прочим, – замечает Макс.

– Послушай, Макс, – Джефф пытается вернуться к изначальной теме, – давай ты просто мне доверишься на ближайшие пару недель, ладно? Пока мы все не выясним.

– Конечно, конечно, – отвечает Макс. – Пару недель. Договорились.

Он натягивает ботинки, готовясь отправиться в следующее место, где ждут ненаглядного Макса Хайфилда.

Джефф поднимается.

– Мне твой новый фильм, кстати, очень понравился. «Погром-7».

– Спасибо, дружище, – отвечает Макс. – «Погром-6» получился не очень, но потом мы вернулись в струю. И играть тройняшек было прикольно.

Джефф кивает. Один из братьев в исполнении Макса носил усы, второй – повязку на глазу и говорил с французским, хотя, возможно, с нидерландским акцентом.

– Хэнк сказал, что тебе надо научиться правильно держать пистолет, но мне все равно понравилось, – продолжает Джефф. – Я тоже иногда навожу пушку боком, знаешь.

– Хэнк так сказал? – Макс выпрямляется во все свои метр девяносто. С таким ростом карьера звезды британских мыльных опер ему никогда не светила.

– Увы.

– Хм, – отвечает Макс с видом человека, которому есть о чем подумать.

– Некоторые люди ничего не смыслят в кино, – добавляет Джефф.

– Меня никто не понимает как человека и актера, – вздыхает Макс. – В Британии вечно так.

– Ужасная страна, согласен, – кивает Джефф, и его ладонь утопает в гигантской ручище Макса.

Макс уходит, оставляя за собой густое облако тестостерона и одеколона «Том Форд». В приемной он сталкивается со Сьюзан Нокс и крепко ударяет ее по пятой точке.

– А вот и она, – говорит Макс, – моя горячая милфа.

– Это начальник отдела кадров, Макс, – напоминает ему Джефф.

– Да она не против, – бросает Макс через плечо и выходит. – Это же комплимент.

– Ты, конечно, против? – спрашивает Джефф, приглашая Сьюзан сесть. – Таких комплиментов.

– Комплиментов? Да, – спокойно отвечает Сьюзан. – Я против таких комплиментов.

– Хочешь, я что-нибудь с этим сделаю? – предлагает Джефф.

– Что? Свергнешь патриархат?

– Поговорю с ним, – отвечает Джефф. – Никто не любит, когда черный парень вмешивается, но я постараюсь. Это дело Франсуа Любе?

Сьюзан кивает и кладет папку на стол Джеффу.

– Можно поинтересоваться, зачем ты его запросил?

Они работали на Любе два года назад. Разумеется, без личных встреч: Франсуа Любе ни с кем не встречается. Впрочем, его можно понять: само собой, крупнейший в мире эксперт по контрабанде налички заинтересован в анонимности. Их наняли защищать его сотрудника. Хэнк тогда заартачился: он был щепетильнее Джеффа, когда речь заходила о выборе клиентов. Но Джефф всегда говорил: у тех, кто не работает с преступниками, рано или поздно клиентов не останется. И Хэнк скоро с этим столкнется. А та размолвка, наверное, и стала точкой отсчета, и в итоге их пути разошлись.

Джефф открывает личное дело и смотрит на Сьюзан.

– А ты читала?

– Читала? – удивленно спрашивает Сьюзан. – Это же конфиденциально.

Джефф кивает. Естественно, она его читала, да он и не против. Сьюзан все читает, но умеет держать язык за зубами.

На самом верху – распечатка электронного письма, которое Джефф отправил Франсуа Любе несколько месяцев назад, еще до череды убийств. Если понадобится, сойдет за улику.

Месье Любе,

Надеюсь, это письмо застанет вас в добром здравии. Думаю, вы помните, что два года назад мы сотрудничали. Я благодарен за своевременную оплату. Но пишу, увы, с неприятными новостями.

Не буду ходить вокруг да около: двух моих клиентов недавно поймали с крупными суммами наличных, которые они пытались провезти через международную таможню.

Это навело меня на мысль, что моя компания попала под прицел профессионального синдиката по контрабанде наличных денег, а кроме вас, я не знаю никого, кто вращался бы в этой сфере. Мне срочно нужна ваша помощь с предоставлением информации, которая могла бы помочь в расследовании дела. Мы можем поговорить?

Увы, я не могу оставить без внимания столь серьезную угрозу своему бизнесу и сделаю все необходимое, чтобы защитить своих клиентов и компанию. Это значит, Франсуа, что, если за этим стоите вы, я вас найду.

Искренне ваш,

Джефф Нолан

Джефф поднимает глаза.

– Скажи, Сьюзан, ты в курсе, чем занимается Франсуа Любе?

Сьюзан качает головой:

– Никак нет, я же не читала его дело.

– Может, ты однажды случайно заглянула в эту папку, когда делала копии?

– Если бы я заглянула в папку, – осторожно замечает Сьюзан, – а такое, конечно, может быть, я бы сказала, что Франсуа Любе – крупнейший в мире контрабандист налички и номер один в списке самых разыскиваемых преступников ФБР. А еще вы с ним недавно переписывались по электронной почте.

– А говоришь, не заглядывала, – бормочет Джефф.

– Я много времени провожу в копировальной, – отвечает Сьюзан. – Я правильно понимаю, что никто не знает, кто он такой на самом деле?

Джефф кивает.

– А ты догадываешься, зачем я попросил тебя принести его дело?

– Потому что Эндрю Фэрбенкса обнаружили мертвым на яхте с крупной суммой налички?

– Помимо всего остального, что ты случайно увидела, когда заглянула в папку, и это тоже, – подтверждает Джефф.

– Ситуация серьезная, – говорит Сьюзан. – Но ты и раньше попадал во всякие ситуации и всегда как-то выпутывался. Надеюсь, и в этот раз получится. Конечно, в идеале бы знать, как он выглядит. Я как-то могу пригодиться?

– Эми Уилер кто-то сопровождает? – спрашивает Джефф. – На задании у Рози Д’Антонио.

– Кевин, бывший морской котик, – говорит Сьюзан.

Как всегда, ответ у нее наготове. Потому Джефф и не возражает, что она заглядывает в документы. Не во все, разумеется.

– Он не из наших, – говорит Джефф.

– Он из дружественного местного агентства, – объясняет Сьюзан. – Совершенно адекватный парень с превосходными рекомендациями от полицейского управления Луиспорта.

– Недавний список клиентов Эми наводит на мысли, – заявляет Джефф. – Учитывая череду убийств. Что скажете, глава отдела кадров?

– Как глава отдела кадров, скажу, что вам надо срочно с ней поговорить, – отвечает Сьюзан. – Я бы вернула ее домой немедленно.

Сьюзан работает с Джеффом с тех пор, как он обосновался в Сити. Джефф мог бы сказать, что они были вместе и в горе и в радости, но, по правде говоря, не так уж много радости у них с тех пор было.

Джефф обдумывает следующий шаг. Эми наверняка уже догадалась, что с этими тремя убийствами у нее могут быть проблемы. Поняла, что все указывает на нее. Он решает ей написать. Вернуть ее в Лондон и посмотреть на ее реакцию.

Джефф берет со стола листок бумаги.

– Кстати, спасибо за краткое содержание «Погрома-7».

Он прочел его перед приходом Макса Хайфилда.

– Пожалуйста, – отвечает Сьюзан. – Это была пытка, но я рада служить.

Джефф снова смотрит на нее. Без Сьюзан он бы не справился. Ему нужны ее глаза и уши. Ее мудрый совет. Он у нее в долгу.

– С Максом Хайфилдом нужно что-то делать, – говорит он. – Его поведение неприемлемо.

Сьюзан встает.

– Я просто хочу делать свою работу, Джефф. И верни Эми Уилер домой. Она в опасности.

– Угу, – отвечает Джефф.

Сьюзан наклоняется и накрывает ладонью его руку.

– Я люблю тебя, Джефф, но меня не надо спасать от Макса Хайфилда. Я сама о нем позабочусь. Понял?

Джефф понимает и испытывает признательность. Макс обходится ему очень дорого. А Хэнку обойдется еще дороже.

Хэнк ван Вин. Старый друг, с которым они вместе построили эту компанию. Буч и Санденс, Кегни и Лейси4. И вот три месяца назад – размолвка. Может, Любе тоже приложил к этому руку? С Хэнком все может быть.

Джефф смотрит в длинное зеркало на дальней стене комнаты для переговоров. За зеркалом – тайник, секретное логово Хэнка. Обычно тот сидел там в кресле в гробовой тишине с бокалом бренди в руке и наблюдал за встречами через зеркальное стекло. Твердил, что это дополнительная мера безопасности, но на самом деле хотел убедиться, что никто не говорит о нем ничего плохого. Таков уж Хэнк. Подозрительный вплоть до паранойи. Полезное качество в бизнесе, но ужасно раздражающее в деловом партнере.

Впрочем, все быстро узнали про тайную комнату, потому что Джефф им рассказал. С тех пор Хэнка в комнате для переговоров больше не обсуждали; если кто-то хотел о нем поговорить, шел в паб.

Джефф поворачивается к Сьюзан:

– Можно еще вопрос?

– Давай.

Джефф снова берет дело Любе.

– Думаешь, Хэнк видел эту папку?

– Думаю, Хэнк видел все, – отвечает Сьюзан.

5

– Как дела? – спрашивает Стив. Он сидит, зажав телефон между ухом и плечом: руки заняты, он гладит Бандита по голове. Если гладить его только одной рукой, он будет недоволен.

– Сижу у бассейна и пью протеиновый коктейль, – отвечает Эми. – А ты?

– Смотрю «Поворотный момент» и ем яйцо по-шотландски5, – рассказывает Стив. – А где твоя клиентка? Ты разве не должна за ней присматривать?

– В кислородном шатре, – говорит Эми. – Она там медитирует. А что такое «Поворотный момент»?

– Ты серьезно? Что такое «Поворотный момент»?

– Это телевикторина, да? – предполагает Эми.

– Именно. Телевикторина. Ну ты даешь. Что такое «Поворотный момент». – Иногда Стив не понимает, в каком мире живет Эми. Как можно не знать «Поворотный момент»?

– А ты можешь сходить погулять? – спрашивает Эми. – Заняться тхэквондо? Подышать воздухом?

– У меня окно открыто, – отвечает Стив. – И я уже гулял. Два раза. Ходил в магазин за яйцом по-шотландски, ну и обратно, из магазина домой.

– Зря ты ешь эти яйца, – говорит Эми. – Это же не настоящая еда, а самый вредный полуфабрикат.

– Поэтому они такие вкусные.

– Тебе надо нормально питаться, Стив. Ты ел органические овощи из доставки, которые я тебе заказывала?

Стив оглядывается и видит гору нетронутых овощей. Боб из пекарни приходит раз в неделю и забирает их для компостной кучи.

– Да, они очень вкусные, – врет Стив. – Особенно кабачки. – Он знает, что Эми так просто не обманешь. Их в агентстве учили вести допросы.

– И как ты их готовишь? – спрашивает она.

– Ну… есть один рецепт. – Стив пытается вспомнить, готовили ли кабачки в кулинарном шоу. – Режешь кубиками, кладешь на сковородку…

– Ага, ага.

– Немного масла, немного соли. – Вроде звучит убедительно. В любом случае она ничего не докажет.

– Стив, ты съел хоть один овощ из доставки?

– Пока нет, – признается Стив. – Я очень занят, готовить некогда. Но я отдал баклажан и зеленый лук Маргарет, соседке.

– Не хочу, чтобы ты умер, – говорит Эми. – Хотя и чисто по эгоистическим причинам.

– Я тоже не хочу, чтобы ты умерла, но я же не запрещаю тебе мотаться по миру с пушками. – В общении с Эми иногда надо переходить от защиты к нападению. Она уважает силу.

– Понятно, – говорит она. – Но это другое. Я – это я.

– Яйца по-шотландски и пистолет, по сути, одно и то же, Эми. Орудие убийства. А как там Рози Д’Антонио? Небось ведет себя как королева?

– Я бы не сказала, – хмыкает Эми. – На самом деле она мне нравится. Как думаешь, мне нужно исправить нос?

– Мне однажды сломали нос, – вспоминает Стив. – Тетка в пабе напала с кирпичом. Я пытался арестовать ее брата на Олд-Кент-роуд. А что такое кислородный шатер?

– Шатер, полный кислорода, – отвечает Эми. – Есть интересные дела?

– Собака пропала, – говорит Стив. – У туристов из Лондона. А как погода?

– Солнечная, – отвечает Эми. – Тебе не понравится. Расплавишься.

– Пользуешься солнцезащитным кремом?

– Я в них не верю. Я много потею, это естественный фильтр.

– Господи, Эми, – вздыхает Стив, – хочешь иметь фигуру тридцатилетней и лицо пятидесятилетней? А что Рози, никто еще не пытался ее убить?

– Пока нет, – отвечает Эми. – А где собака, какие предположения?

– Думаю, у нее все хорошо. Бегает по лесу, нюхает деревья. Но у меня есть план.

– У тебя всегда есть план.

– Когда увидимся? Маргарет о тебе спрашивала. Соскучилась.

– Сразу после этого дела полечу на Алмазную конференцию в Дубай. Мы с Адамом там встречаемся. И ты приезжай.

– В Дубай? Да ни за что на свете.

– Нам сняли виллу. Бери плавки и прилетай.

– У меня нет плавок.

– Думаю, их можно купить в магазине.

– И я не летаю самолетами, – говорит Стив. – Там надо сидеть рядом с кем-то. Что, если люди захотят поговорить?

– Не волнуйся. Никто не захочет с тобой говорить.

– В среду у меня викторина в пабе, – продолжает он. – И я заказал полки. Курьер приедет, надо быть дома. Так что прости, не смогу.

– Маргарет может принять курьера. – По голосу Эми Стив понимает, что она почти сдалась, бедняжка. Вечно пытается его куда-нибудь вытащить. – Из аэропорта Саутгемптона есть рейсы. Я проверяла.

– Саутгемптон? Ну нет, на А31 дорожные работы. Столько времени потеряю. А как Адам?

– Тебе лучше знать. Он не звонил в выходные?

– Да, да, звонил, – отвечает Стив. И снова лжет. Ах, если бы можно было отвечать на все вопросы Эми «без комментариев»! Сэкономил бы кучу нервов. – У него все хорошо. Отдыхает. И скучает по тебе.

– Он не звонил, да?

– Нет, конечно. А о чем нам говорить?

– Обо всем. Ты его отец. Вот мы с тобой о чем-то говорим.

– О собаках. О яйцах по-шотландски. О кислородных шатрах. И о моих недостатках.

– Вот и с ним можешь поговорить о том же.

– С Адамом? Брось, Эймс. Это наши с тобой темы.

– Скажу ему, чтобы тебе позвонил, – говорит Эми. – Он в Макао.

– Правда? – Стив даже не знает, где это. Потом погуглит; вдруг в викторине всплывет. – А русских бандитов, значит, не видно? Никто в тебя не стреляет?

– Стив, мы на частном острове, – отвечает Эми. – Тут меня могут подстрелить только Рози и Кевин, бывший морской котик. Мне ничего не грозит, успокойся.

– Но ты все равно будь начеку, ладно?

– Я всегда начеку. Ну что, до связи?

– До связи, – говорит Стив. – А я пока разберусь с собакой, пообедаю в пабе… А, еще кто-то ворует наличку из магазина.

– И вернешься домой к «Крутому повороту»?

– К «Поворотному моменту», – поправляет Стив. – А ты не общайся с незнакомцами.

– Помнишь, что Дебби говорила? Незнакомец – друг, с которым ты просто пока не знаком.

– Это фраза из фильма, – замечает Стив.

– Дебби бы полетела в Дубай.

– Да ради бога, – фыркает Стив, – и застряла бы в пробке.

– Ты бы с ней полетел, – говорит Эми. – Сам знаешь.

– Не полетел бы, если бы ждал доставку полок. С Дебби или без Дебби.

– Ты бы не смог сопротивляться. Ладно, выпью за нее, когда договорим. Они бы с Рози поладили.

– Ей бы понравилось на частном острове. Помню, она всегда радовалась, когда получалось сесть в отдельном закутке в «Нандос»6.

– Береги себя, па. Созвонимся.

– Люблю тебя, Эймс. В тебя точно никто не стреляет?

– Я тоже тебя люблю, и да, клянусь, ни одного снайпера в округе.

Стив перестает гладить Бандита – тот тут же поворачивается к нему и смотрит с укоризной. Стив выключает телефон. После разговоров с Эми он всегда плачет. Не знает почему, но он уже смирился. Слезы льются по щекам. Бандит потягивается и скребет лапками по его груди. Наверное, проголодался.

6

Фелисити Вулластон понимает, что пора переехать в новый офис – ведь теперь у нее завелись деньжата, – но в старом ей нравится. Две комнаты над турагентством на Хай-стрит в Летчуэрт-Гарден-Сити7. Ее вполне устраивает. Тихо, машины не ездят под окном. Клиенты не спешат сесть на электричку и окунуться в оживленную жизнь Летчуэрта. Весь день в офисе никого, кроме Фелисити, рыбок в аквариуме и «Радио Классика».

Она также понимает, что надо бы нанять сотрудников, но кому она может доверять в нынешних обстоятельствах? Уже сорок лет она работает по одному сценарию. Фелисити общается с клиентами и немного другим голосом изображает свою же секретаршу. На самом деле она никогда не нуждалась в помощниках: клиентов было не так уж много, да и лишними деньгами она не располагала. За последние два года все изменилось по причинам, которые пока ей не совсем ясны.

Она выглядывает в окно на Хай-стрит, центральную улицу Летчуэрта. Мужчина на самокате заезжает в супермаркет напротив; подросток на большой перемене вышел погулять и курит на сцене, где проводятся концерты на открытом воздухе; мужчина в костюме, похожий на риелтора, стоит, опершись на открытую дверцу машины, и разговаривает по мобильнику. С женой? С клиентом? Сложно понять, но одно Фелисити знает точно: он лжет.

Она уже собиралась выйти на пенсию, когда повалили новые клиенты. Она не встречалась ни с кем из них лично – кажется, это условие нового контракта. Ей сто раз объяснили, но Фелисити по-прежнему предпочитает, чтобы все было по старинке. Ей нравится личное общение. Скажем, если клиент занимается пантомимой, Фелисити приходит на премьеры и садится в центре первого ряда. Заказывает букет с доставкой в гримерку. Клиент открывает местный досуговый центр? Фелисити тоже там, а за ней подтягивается местная пресса. Ее клиентам не так уж часто перепадает работа, и, когда это случается, она считает своим долгом их поддержать. Раньше работы было больше: Сью Чэмберс приглашали в сериалы, Алан Бакстер вел утреннее шоу на радио, Малькольм Карнеги выступал в футбольных клубах. Сейчас – другое дело. Сью со своим бедром больше не может много ездить, Алан попал впросак, разместив пост о Гитлере на «Фейсбуке»^◊, а Малькольм Карнеги умер на бензоколонке. Остались ведущие местного радио, Мириам (ее взяли в «Бержерак» на два сезона) и опозорившийся чревовещатель. По правде говоря, Фелисити уже готова была признать свое поражение, когда в дверь позвонила та женщина в брючном костюме.

Сорок лет в бизнесе. Неплохо. Богатств она не заработала, но и не голодала. Несколько молодых клиентов, добившись успеха, сменили агентство (она не таила на них обиды, такое случается). Еще парочка могли бы достичь чего-то, но не вышло. Все как обычно. Зато теперь у нее есть опыт. Она занялась этим бизнесом, потому что иначе пришлось бы сидеть дома; уж лучше пусть в офисе телефон молчит, чем дома. Уж лучше пусть не будет клиентов, чем семьи.

Дама в брючном костюме – Фелисити предположила, что он из «Уислз»8, – застала ее в хороший день. Пока они пили чай – Фелисити пришлось выскочить за молоком, – дама объяснила, кто такие инфлюенсеры и что такое личный бренд. Фелисити вежливо кивала и делала вид, что понимает, упомянула несколько своих знакомых с Би-би-си, рассказала, как однажды чуть не стала агентом Анджелы Риппон9. В ответ на это дама так же вежливо кивала. Разговор не клеился, пока дама не предложила ей кучу денег, и не успела Фелисити опомниться, как подписала контракт с медиаагентством «Вирусный контент». Вскоре стали приходить счета и чеки от разных компаний; по пятницам Фелисити собирала их, относила в ближайшее почтовое отделение и пересылала по новому адресу. Это был один из ее любимых моментов за всю неделю, ведь рядом с почтой находилась уютная кофейня.

Фелисити даже не знала, какую роль играет во всем этом бизнесе, но ее заверили, что ее имя и репутация до сих пор высоко ценятся в индустрии и их ждет процветающее партнерство. Каждый месяц Фелисити обнаруживала на банковском счету сумму, которая очень ее радовала и покрывала все расходы, а главное, ей даже не приходилось ничего делать, чтобы ее заработать.

Она открывает письмо от Бонни Грегор, «интерьерного блогера», что бы это ни значило. Обычно она сразу пересылает все письма на адрес, который ей выдали, но иногда читает. Бонни двадцать пять лет, у нее двое детей, Макси и Мими – милые имена, – и четырнадцать тысяч подписчиков в «Инстаграме»^◊. Кажется, она и сама очень милая, правда, пишет с орфографическими ошибками, но кого это сейчас волнует? Фелисити не придирается. Может, ее новым начальникам понравится Бонни? Самой Фелисити почти никто не пишет, но она рада быть полезной, хотя бы исполняя роль посредника.

Жаль, что ей даже не с кем это обсудить. У нее была бухгалтерша, но она десять лет как умерла, мужа не стало пять лет назад, а большинство ее ровесниц на пенсии. Она пыталась разобраться, кто такие инфлюенсеры – надо же знать, с кем имеешь дело, – но будто оказалась на другой планете. Этот мир был ей совершенно непонятен. Она погуглила медиаагентство «Вирусный контент», но нашла лишь собственный почтовый и электронный адрес. Что за странный способ ведения бизнеса, подумала она; но времена меняются, возможно, сейчас так принято?

Так она и живет. Недавно удалось устроить Сью Чэмберс говорящей головой в шоу «Любимое печенье Британии». Сью сможет записывать свои реплики дома, по зуму, а Фелисити будет рядом и проследит, чтобы все было исправно. Для Алана Бакстера она раздобыла работу в программе новостей, те даже согласились предоставить машину, хотя удалось уговорить их только на «Приус». Алану это не понравится, но машина есть машина.

Одним словом, на первый взгляд вроде ничего не поменялось. Только денег прибавилось, почты стало больше, да еще кучу подарков присылают.

Они и сейчас стоят у нее в офисе: целые коробки с коллагеновым гелем «Пухлые губки», протеиновыми конфетами «Бомбомет» и энергетическим напитком «Свежачок». Энергетик в бутылках фиолетовый, и вся стена за коробками тоже светится фиолетовым.

Ну и названия, размышляет Фелисити. И что за странный бизнес. Но она теперь тоже в этом бизнесе.

Она ненадолго задумывается, не расспросить ли начальство, чем конкретно они занимаются, но вскоре переключается и начинает думать, что заказать на обед.

7

Стив Уилер все еще читает об убийствах – а как же иначе? Как центральный нападающий просматривает футбольную статистику по субботам, так и он на досуге питает к убийствам чисто профессиональный интерес. Ему нравится представлять, что он распутает дело, если его попросят, но рад, что никто не просит. Документальные передачи об убийствах смотрит редко: слишком уж хорошо ему знакомы боль и трагедия смерти, а еще он обычно уже с первой серии легко угадывает убийцу. Но все же иногда некоторые детали привлекают его внимание, он же не каменный.

Вот, например, убийство Эндрю Фэрбенкса сразу бросилось ему в глаза в пятничной газете, потому что его убили в Южной Каролине, а именно там сейчас находится Эми. А еще примечательно, что парня застрелили, потом утопили, а потом его вдобавок обглодали акулы. Стив по опыту знает, что столько информации не уместится в графу «причина смерти».

Но расследованием смерти Эндрю Фэрбенкса занимается кто-то другой, а у Стива есть свои дела.

Он не ошибся: магазинной воровкой действительно оказалась дочка хозяйки, как Стив и предполагал с самого начала. Ее звали Молли Брайт, и в данный момент она стояла перед ним в слезах.

– Я бы никогда не стала красть у матери! – восклицает Молли. – Никогда!

– Но вот же ты, на записи с камеры, крадешь у матери. – Стив показывает девушке запись со скрытой камеры.

Та смотрит видео и пытается придумать оправдание.

– Я взяла в долг.

– Хорошо, – кивает Стив. – И когда планируешь возвращать?

– Скоро, – говорит девушка.

Стив пожимает плечами:

– Триста фунтов за последний месяц. Приличный долг.

– Да знаю я, – вздыхает Молли.

Надо расспросить Эми об убийстве, когда та в следующий раз позвонит. Не рассказывать же ей про нового почтальона. Кажется, работать на Рози Д’Антонио легко и не пыльно. Эми заслужила отдых.

Он знает, что Эми может себя защитить: однажды на рождественской вечеринке он видел, как она одним ударом вырубила бойца ММА. Но он также знает, что все может пойти не по плану. Стив переживает, что Эми убьют, а Эми переживает, что он не ест овощи. Стив волнуется, что Эми с Адамом редко видятся, а Эми волнуется, что Стиву одиноко. Они оба беспокоятся друг о друге. Но не только: еще они друг друга смешат.