Текст книги "Порезы (ЛП)"

Автор книги: Ричард Карл Лаймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– На самом деле это...

Внезапно голос Альберта оборвался, когда он перевел внимание на экран телевизора.

– ...фоторобот подозреваемого предварительно идентифицирован, как Альберт Мейсон Принц. Принц, семнадцати-летний белый мужчина, в субботу вечером исчез из Норд Глена, Иллинойс, где проживал в доме своего отца. Помимо убийств в Канзас-Сити, в настоящее время Принц так-же разыскивается властями Иллинойса в связи в подозрением в двойном убийстве миссис Арнольд Брокстон и...

– Что-то не так? – Спросила Тесс. – Он так на тебя похож, будто вы близ...

Ее столик отлетел в сторону, когда Альберт сделал резкий выпад. Он схватил за горлышко бутылку вина и разбил ту об затылок Тесс, вовремя успев удержать свободной рукой ее лицо от удара об тарелку.

– ...чрезвычайно опасен. Если вы опознаете подозреваемого, пожалуйста, немедленно сообщите об этом в полицию.

22. Серый призрак

Когда раздался звонок в дверь, рука Джанет дернулась, оставив на коже над губой след помады в виде уса.

– Хочешь, я пойду открою? – Спросила Мэг.

– Буду очень признательна. – Она стерла ус, докрасила губы, и посмотрелась в отражение зеркала ванной. Полиэстровая блузка, украшенная красными и синими завитками, была яркой и нарядной, но облегала ее тело так, что демонстрировала даже то, что демонстрировать не очень-то хотелось. Например бюстгальтер.

Хотя, в любом случае, это лучше, чем пара торчащих сосков. Дэйв постоянно акцентировал на них свое внимание, когда она одевала эту блузку.

Мысль о Дэйве навеяла на нее одновременно чувство грусти и злобы.

Его больше нет, сказала она себе. Думай об этом ублюдке так, будто он умер.

Тем не менее, она понимала, что какая-то его частичка останется с ней навсегда.

Забудь об этом. Думай, что он мертв. Пускай лучше малыш растет совсем без отца, чем с такой скотиной, как Дэйв.

Она накинула на себя бледно-синюю куртку, соответствующую по цвету брюкам, прошлась расческой по волосам, и вышла из ванной.

– Эй-эй-эй!

– Привет, Моисей.

– Мосби. Того, что не хватает мне в скорости мозгов, я компенсирую цифрами.

– Ты понимаешь, что он говорит? – Спросила Мэг.

– Кто, я? – Джанет посмотрела на тощего Мосби, стоящего в дверях с ухмылкой на лице. – Ты сам-то понимаешь, что говоришь?

– Серый призрак. Джон Синглтон Мосби^[15]. Генерал Джон Синглтон Мосби, Джонни Реб, чей партизанский отряд разбил армию Янки. Друзья начали называть меня Мосби, потому что...

– Ты ведешь себя, словно обезьяна? – предположила Мэг.

– Ха! Остроумно! Партизанская обезьяна, очень остроумно! Ты молодец, Мэг.

– Друзья начали называть меня Мэг, потому что я чокнутая.

– Чокнутая? – На мгновение Мосби принял озадаченный вид. Но тут же снова просветлел. – А, точно! Чок-чок! – Он легонько пихнул Джанет локтем: – Надеюсь, у тебя такой-же острый язычок, как и у твоей соседки.

– Увидишь, – сказала Джанет и взяла свою сумочку.

– Кажется, мы уходим, Мэг. Приятно было познакомиться. До новых встреч.

Когда они вышли на улицу, окутанную прохладным ночным туманом, Мосби положил на плечо Джанет руку и сказал:

– Я, например, просто обожаю энчилада^[16], а ты?

– Звучит не плохо.

Он открыл для нее дверцу машины. Она забралась в салон, и перегнулась через переднее сиденье, чтобы открыть дверь ему.

– Спасибо, спасибо. Спасибо и от моей матери, и от моего отца...

– Передай им обоим "на здоровье".

Всю дорогу Мосби говорил без остановки. Джанет слушала его и иногда что-то отвечала, при необходимости смеясь и улыбаясь.

Спустя двадцать минут езды по шоссе, они свернули на дорогу в Каса-дель-Торо. Не успела машина припарковаться, как к той подошел лакей в белом пиджаке и открыл перед Джанет дверь.

– Здесь готовят лучшую Маргариту в городе, – сказал Мосби. Он взял ее за руку. – Ты всегда будешь наслаждаться только самым лучшим, если проводишь время в компании Серого Призрака.

23. Беспорядок

Тесс умерла с криком в глазах.

Альберт слез с нее.

Ее серый свитер валялся на полу рядом с кроватью.

В нем она не выглядела так-же мило и приятно. Эта громоздкая штуковина делала ее гораздо толще, чем на самом деле.

И еще он скрывал ее груди. Но на самом деле, он у нее были, и распоров свитер, он в этом убедился. Никакого бюстгальтера, только голая кожа.

Тогда она все еще была без сознания, но лежала в кресле так, что обе ее груди возвышались над телом, словно пара больших порций мороженого. Позже, когда он перевернул ее на спину, они выровнялись и почти исчезли. Но только не соски, они составили исключение.

Сказочные соски.

Член Альберта снова начал набухать, когда он вспомнил, как те выглядели, и как приятно было ощущать ртом их объем и упругость.

Он пожалел, что убил Тесс так быстро. Было бы здорово оставить ее в живых на пару дней, и вдоволь повеселиться в ожидании Карен.

– Так уж вышло, – пробормотал он.

Он вовсе не хотел убивать ее вот так. Он планировал делать это медленно, с наслаждением, нанося неглубокие порезы и перевязывая их, смакуя время для самого последнего.

Точно так-же, как он делал с Шарлин. О, это было просто сказочно... Точно, именно сказочно. Но она сбежала, так и не дав мне довести дело до конца, до самой лучшей его части.

Лучшая часть.

Возможно, именно поэтому, он так разволновался, возясь с Тесс. Но зато теперь он точно уверен, что она никуда не убежит и он ничего не упустит.

Просто лучшая часть наступила немного раньше, чем планировалось, вот и все.

Закрыв глаза, Альберт застонал от удовольствия, вспоминая самый последний порез.

Он того стоил! Но вот ведь дерьмо, как сложно иногда бывает сдержаться. Хотя, иногда это необходимо.

Ладно, попробую сделать так, чтобы с Карен все получилось гораздо лучше, сказал он себе. Постараюсь не истязать ее слишком сильно, чтобы она продержалась подольше.

Но ее придется ждать до самого воскресенья! Как я выдержу столько времени?

Кто знает? – Подумал он. Может быть так долго ждать и не придется. Тесс говорила, что иногда они ссорятся и Карен возвращается домой раньше. Возможно, и в эти выходные случится нечто подобное.

Очень на это надеюсь.

Главное, чтобы она не появилась здесь прямо сейчас, подумал он. Мне нужна хотя-бы пара часов, чтобы все очистить.

При помощи свитера Тесс, он оттер свое голое тело от крови, спермы и кала, чтобы не испачкать ничего по пути в ванную.

А затем вернулся обратно, чтобы посмотреть, в каком состоянии находится ковер.

Тот выглядел нормально.

В ванной комнате, он закрыл дверь и запер щеколду.

От кого ты пытаешься закрыться, от Нормана Бейтса?

Он улыбнулся.

Но порыв смеха прекратился, когда он представил себе, как изувеченное тело Тесс поднимается с кровати и, спотыкаясь, ковыляет в сторону ванной, словно зомби из "Ночи Живых Мертвецов".

Интересно, может ли произойти такое в самом деле, подумал он.

Он представил, как она тихо стучится в дверь и вся его кожа на спине покрылась мурашками.

– Будь реалистом, – пробормотал он, шагая к ванне. Душевой занавески над ней не было. Он расстелил ту на кровати перед тем, как начать резать Тесс. И, в общем-то, это было хорошей идеей. Иначе кровать была-бы окончательно испорчена.

Он представил ее, стоящую возле двери ванной, обмотанную полупрозрачной, окровавленной занавеской.

– Только попробуй, – сказал он, – и я снова проделаю с тобой все то же самое.

Тихонько хихикнув, он включил воду. Когда та нагрелась достаточно, он перевел рычаг на положение душа и шагнул в ванну.

Горячая струя брызгала на него и на пол ванной.

Даже моясь, приходится устраивать беспорядок.

Но это была всего-лишь вода, которая не шла ни в какое сравнение с беспорядком, учиненным в спальне Как же ему не хотелось возиться со всем этим. Но сегодня лишь ночь с пятницы. Будет просто невозможно проторчать здесь до воскресенья, не позаботившись о нем.

А что, если я просто свалю отсюда?

Это будет гораздо безопаснее.

Свалить и упустить Карен?

Ни в коем случае, сказал он себе. Ни в коем случае. Нужно просто смириться со всем, и провести хорошую уборку.

Он выключил краны и вылез из ванны. Это был его первый душ за ночь.

24. Атака исподтишка

В течение первых десяти минут фильма руки Мосби были заняты попкорном. Однако, после того, как попкорн закончился, он положил свою ладонь на руку Джанет. Он держал ее, сжимал ее, просовывал свои пальцы между ее пальцев, и даже пытался опустить руку ей на бедро, пока она, наконец, не дала ему легкий отпор.

Тогда он опустил ее ладонь себе на ногу. Поначалу она касалась лишь колена, но вскоре он начал медленно двигать ее вверх по бедру, до тех пор, пока Джанет не раскусила его план, коснувшись небольшой выпуклости.

Тогда она освободила свою ладонь.

И Мосби опустил руку ей на плечо.

Джанет знала, что будет потом: он коснется ее правой груди.

Приобнимая ее за спину, он некоторое время пытался скрыть свои намерения, просто держа ее за правое плечо. Однако, вскоре его ладонь медленно скользнула вниз. Очевидно, именно для этой цели.

Слишком далеко.

Кажется, он хотел просунуть ее сзади, через подмышку. До того, чтобы коснуться груди ему оставалось лишь несколько дюймов.

Джанет пресекла эту попытку, плотно прижав руку к боку.

К тому моменту, как он, наконец, убрал ладонь, ее рука уже начинала дрожать от напряжения.

Но он отказался от груди только лишь ради того, чтобы возобновить действия с ее ногой. Он снова начал с колена. По мере того, как прогрессировал сюжет в фильме, то же самое делала и его рука. Сквозь ткань брюк, она ощущала исходящее от нее тепло. Поначалу она практически не возражала, но рука неуклонно продолжала подниматься все выше и выше.

В тот момент, когда она уже была готова остановить его, рука Мосби быстро преодолела окончательное расстояние и прижалась к ее ширинке. Она затаила дыхание.

– Нет, – прошептала она.

Его пальцы надавили посильнее и потерли.

– Прекрати, Мосби.

– Все в порядке, – прошептал он.

– Нет, – сказала Джанет. – Пожалуйста. – Но отодвинуть его руку она не пыталась.

Ей было приятно.

Она задышала громко и возбужденно.

Головы сидящих впереди повернулись в их сторону.

Она отвела руку Мосби в сторону и выпрямилась, чувствуя, как лицо наливается краской.

Через несколько секунд, ладонь Мосби снова вернулась на ее колено.

– Нет, – сказала она.

Он начал перемещать ее выше, поэтому ей пришлось поднять ту и плотно прижать к его же ноге.

– Вот так и сиди!

Всю остальную часть фильма он держал руку при себе.

Фильм закончился. В зале зажегся свет.

– Ну что, идем? – Спросил Мосби. А затем самодовольно усмехнулся.

Джанет еле сдержала в себе желание влепить ему затрещину.

Они вышли из кинотеатра. Ночь была холодной. Хоть Джанет была одета в легкую куртку, Мосби положил руку ей на плечи. Она решила не сопротивляться.

Дойдя до автостоянки, где был припаркован их автомобиль, он притянул ее к себе. Он целовал ее, и она не сопротивлялась.

По крайней мере, сейчас мы не в центре переполненного кинозала.

Да и поцелуй не такой уж плохой. Помимо обыкновенной похоти в нем присутствовала и нотка нежности.

Он не может быть таким уж плохим парнем, подумала она, если так целуется.

Когда его язык коснулся ее губ, она раскрыла рот, чтобы принять его. Она легонько облизывала его, а затем, почувствовав, как его рука нежно легла ей на грудь, просунула свой язык в его рот.

Тогда его ладонь скользнула под блузку.

Она схватила его за запястье, отстранила руку и оторвала свой рот от его.

– Нет, не надо, – сказала она.

– Поехали ко мне домой, – сказал он.

– Нет.

– Ну же. Почему нет?

– Все это может закончится постелью.

– Именно потому я тебя и зову.

Джанет оттолкнула его:

– Просто отвези меня домой, ладно?

– Но ведь там Мэг.

– Я знаю, что она там. Это ее дом. Ты очень хороший, Мосби, и я прекрасно провела с тобой время, но к этому я не готова. Серьезно. Я не собираюсь с тобой спать.

– Разве я что-то говорил о сне?

– Давай только без этих каламбуров.

Эти слова, казалось, прояснили его голову.

– О... – пробормотал он. – Да. Извини. – Он грустно улыбнулся и открыл для нее дверь машины.

По дороге к дому Мэг он посмотрел на Джанет и сказал:

– Кажется, я тебе не очень-то нравлюсь.

– Ты мне нравишься. – Интонация, с которой она произнесла эти слова, показалась неубедительной даже ей самой.

– Тогда почему ты не хочешь со мной спать?

– Не дави на меня, Моисей.

– Это ведь был не каламбур?

– Ты мог бы быть намного привлекательнее, если бы перестал поясничать, как придурок.

– Как придурок?

– Извини.

– Я придурок? Боже, да ты меня, кажется, просто-напросто презираешь.

– Никто тебя не презирает.

– Ты презираешь. Черт, да кого я пытаюсь обмануть? Это делает каждый. Я слишком настойчив, неприятен, скучен...

– Да, но мне кажется, что под маской этого настойчивого и неприятного типа скрывается очень даже неплохой парень.

Он грустно хихикнул и сказал:

– Конечно.

– И этот неплохой парень никак не может выбраться наружу.

– А может быть я сам не хочу выпускать его, – сказал Мосби. – Может быть, если я его выпущу, он потерпит полнейший крах.

– Каждый человек иногда терпит крах, – сказала Джанет. – Но ты не можешь постоянно прятать себя под маской.

– Тебе легко так говорить.

Она посмотрела на его лицо и увидела, что то блестит от слез.

– Жизнь дерьмо, – сказал он. – Ты знаешь об этом? Жизнь, это не что иное, как куча вонючего дерьма.

– Послушай, Моисей, прекрати так говорить, ладно? – Она произнесла эти слова мягко, как только могла, а затем протянула руку и смахнула с его щеки слезу.

Он остановил машину перед домом Мэг.

– Почему бы тебе не зайти к нам и не выпить чашечку кофе? – Спросила Джанет.

Он хлюпнул носом и вытер глаза.

– В этом нет необходимости.

– Конечно нет. Но представь, какова была бы наша жизнь, если бы мы делали только то, что необходимо. Но если ты все таки зайдешь, и немного оживишься, я и сама почувствую себя гораздо лучше. Так что?

– Да что толку...

– Я не позволю тебе возвращаться домой в слезах, приятель. Не после свидания со мной. Я никому не позволяю возвращаться в слезах. Такова уж моя политика.

Он тихонько хихикнул.

– Ну же, – сказала она. – Пойдем.

Она вышла из машины и подождала Мосби у тротуара. Когда он подошел, она взяла его за руку и повела к входной двери.

Та была заперта, но Мэг дала ей ключ. Она открыла дверь и пропустила Мосби в гостиную.

Мэг, в прозрачной ночной рубашке, сидела на диване.

– Что-то вы рановато, – сказала она. Как ни странно, голос ее был спокоен. И, что еще страннее, она продолжала поглаживать пальцами волосы человека, лежащего головой на ее коленях.

– Очень необычно повстречаться с тобой здесь, – сказал Дэйв. Он зевнул и небрежно погладил Мэг по ноге. На нем были только трусы.

– Мэг? Боже мой, Мэг, что...?

– Он остается на ночь.

– Останется? О. Ладно. Боже, Мэг. Ты... ладно, пока. Пойдем, Мосби. Как насчет того, чтобы все-таки поехать к тебе?

– Ну, как ты? – Спросил Мосби.

Джанет не отрывала глаз от своей чашки кофе.

– Уже лучше. Спасибо.

Она откинулась назад. Кушетка Мосби была мягкой и удобной.

– Я боялся, что ты упадешь в обморок, – сказал он.

– Я тоже.

– Кто он?

Джанет поднесла чашку ко рту и посмотрела на Мосби.

– Парень, которого я когда-то знала. – Она сделала глоток. – Бывший бойфренд.

Мосби подался вперед и сложил руки между колен:

– Что он делал у Мэг?

– Не знаю. И даже не хочу знать. Мэг всегда считала его подонком. Она в самом деле его презирала.

– Возможно, что она презирала его только на словах.

– Нет, это в самом деле было так. Я уверена.

– Тогда что же она делала с ним на диване?

Джанет покачала головой:

– Я не знаю. Но ведь бывают же такие ситуации, когда тебе настолько одиноко, что ты готов пойти на все, что угодно, лишь бы рядом оказался хоть кто-то.

Он хихикнул и сказал:

– Это все объясняет.

Джанет опустила чашку и озадаченно нахмурилась.

– Это объясняет, почему сегодня вечером ты пошла со мной.

– Ты имеешь в виду, что я отчаянно одинока?

– Я не прав? – Спросил он. – Что еще могло заставить тебя пойти на свидание с кем-то вроде меня?

– Эй, Моисей, мне вовсе это не нужно. Это совсем не так. В самом деле. Может быть, тебе нравится постоянно принижать себя, но не вовлекай в это меня. Если бы я не хотела пойти с тобой, то так бы тебе и сказала.

– Если ты одинока, то готова на все, чтобы рядом оказался хоть кто-то. – Он выдавил кривую улыбку.

– Я сказала так о Мэг, а не о себе. Окей? Так что расслабься.

– Я вовсе не против расслабиться. – Его улыбка слегка дернулась. – У меня есть хорошая двуспальная кровать.

– Перестань.

– Там я бы с удовольствием перестал...

– Прекрати! Если хочешь, чтобы я ушла, просто так и скажи. Не надо изводить меня своим дерьмовым поведением. Просто скажи, чтобы я ушла и я уйду.

Он моргнул, и его лицо налилось краской.

Пожалуйста, только не начинай снова плакать.

– Я не хочу, чтобы ты уходила, – пробормотал он. – Не уходи, пожалуйста. Прости меня. Это просто... я не знаю... Я не должен был приглашать тебя на это свидание. Это было большой ошибкой. Но я даже не надеялся на то, что ты согласишься. Девушки, как ты никогда не встречаются с парнями, вроде меня. Я думал, что ты просто меня пошлешь.

– Почему ты так думал?

– Мы с тобой в разных лигах. – Он выдавил мрачную улыбку. – В этой великой игре в бейсбол под названием жизнь, ты находишься высшей лиге, а я в самой низкопробной.

– Я не верю в это.

– Поверь. Я знаю, что говорю.

– Ну что-ж, в любом случае спасибо, что причислил меня к высшей лиге. – Она покачала головой. – Хоть этот твой взгляд на вещи и абсолютно дерьмовый, все равно спасибо. Я считаю, что все мы находимся на одном и том же футбольном поле. И каждый пытается забить на нем свой собственный гол.

– Я даже не могу пробраться сквозь первую линию защиты, – сказал Мосби.

Джанет улыбнулась и протянула ему руку. Мосби взял ее. И помог ей подняться.

– Спасибо за ужин и кино, – сказала она. – Сегодня тебе удалось пробраться сквозь защиту.

– Только за вторую линию.

– Я бы сказала, что за третью. – Она поцеловала его и сделала шаг назад. Его руки остались на ее плечах. – А сейчас иди спать, – сказала она. – А я останусь здесь, на диване.

– Ты можешь лечь где угодно. – Голос Мосби дрожал. Внезапно он притянул Джанет к себе и крепко обнял.

Его рот прильнул к ее губам.

Она оттолкнула его.

– Нет, Моисей.

– Ну же. – Он снова попытался притянуть ее к себе.

Джанет уперлась ладонями в его грудь и снова оттолкнула.

– Нет, – сказала она.

Его пальцы приятно поглаживали ее по волосам. Затем он пустил их вниз и начал нежно массировать шею.

– Ты такая красивая, – сказал он.

– Я не собираюсь спать с тобой.

– Почему? – Он спустился ниже и принялся массировать плечи. Она подалась вперед, освобождаясь от его рук.

– Потому что...

Он осторожно поднес ладони к передней части ее блузки и коснулся груди.

– Не надо, Мосби.

– Ты же не хочешь, чтобы я останавливался.

– Хочу.

– Разве тебе не нравится?

– Нравится. Но все-же остановись. Пожалуйста? Я не собираюсь спать с тобой, Мосби. Я об этом.

– Но ведь ты этого хочешь, – сказал он. И начал расстегивать блузку.

– Нет, – пробормотала она.

– Когда у тебя в последний раз был мужчина?

– Прекрати, Мосби.

Он расстегнул ее блузку,скользнул под нее руками и принялся поглаживать живот, бока, спину, причем делал это так, словно его рукам катастрофически не хватало ощущений кожи.

– Ты такая красивая.

– Мосби, не делай этого.

– Почему нет? – Он расстегнул крючок между чашечками бюстгальтера, открыл тот, немного склонился и поцеловал ее в правую грудь.

Из ее легких вырвался дрожащий выдох.

– Не надо. Пожалуйста, Мосби.

Он коснулся соска языком.

– Прекрати. Пожалуйста.

– Ладно. – Он выпрямился и поцеловал ее в губы.

Она отвернула голову в сторону.

Тогда он поцеловал ее в щеку, коснулся рукой и живота и опустил ее ниже, проникнув прямо в брюки. Его пальцы знали нужное направление.

– Мосби.

– Это же так приятно. Тебе нравится.

– Но мне не нравишься ты!

– Это не имеет значения.

– Имеет!

– НЕТ! – Она упала на колени, и его рука выскользнула из брюк, оставляя на животе мокрые дорожки от пальцев. Он согнулась и прижала руки к лицу.

– Уходи, – пробормотала она. – Оставь меня! Просто уходи. Пожалуйста.

– Вот это и была третья линия защиты, – сказал Мосби. Он отвернулся, пошел к себе в спальню и закрыл дверь.

25. Чистота

Альберт бросил окровавленную душевую занавеску в ванну, а затем шагнул туда сам, стараясь не наступать на Тесс. Присев над ее грудью на корточки, он повернул ручки смесителя. Вода из крана хлынула прямо на лицо Тесс. Она била ее по носу, затекала в глаза и заполняла открытый рот.

Когда вода стала достаточной горячей, он перевел рычаг крана на положение душа. Поначалу его окатило холодом. Но лишь на мгновение.

Альберт встал под душ, поднял занавеску и развернул ее. Тонкие струйки забарабанили по пластику. Держа занавеску над головой, он наблюдал, как кровь, смываемая водой, стекает с нее вниз.

Почувствовав себя достаточно чистым, он перешагнул через Тесс, а затем встал прямо на нее, чтобы повесить душевую занавеску на место.

Дело уже почти было сделано, как вдруг одна его нога поскользнулась. Он упал на ее живот.

– Прошу прощения, дорогуша, – сказал он.

Продолжая сидеть на ней, он потянулся к шампуню. А затем встал и как следует промыл волосы.

– Человек не может быть слишком чистым, – сказал он ей. – Да ты и сама знаешь, что они говорят о чистоте.

Закончив с волосами, он намылился целиком, ополоснулся и вышел из ванны.

Стоя на кафельном полу и капая на тот водой, он смотрел сквозь паровую дымку на Тесс. Ее кожа выглядела бледной и скользкой.

Он смотрел на ножевые раны.

Со все еще льющейся из душа горячей водой, он снова забрался в ванну.

26. Примирение

Джанет села, разминая мышцы, затекшие после ночи на диване у Мосби. Больше всего болела шея. Она закатила голову, чтобы слегка растянуть ту, но это не помогло. В ванной комнате она нашла бутылку аспирина. Проглотив сразу три таблетки, она запила их водой из под крана.

Затем она посмотрела на себя в зеркало. Волосы спутались. Половина лица была красной и полосатой, от следов вельветовой подушки, на которой она спала. Хоть после того, как Мосби оставил ее, она и застегнула блузку, лифчик так и остался раскрытым, и теперь его чашечки болтались у нее под мышками.

– Просто потрясающий вид, – пробормотала она.

Она расстегнула блузку, вытащила лифчик и соединила обе его половинки. Затем застегнулась и вернулась в гостиную. Там она посмотрела на телефон.

Пора покончить с этим, сказала она себе.

Внутренности в животе сжались в плотный комок. Рука дрожала, когда она снимала трубку и набирала номер. Услышав первый тихий гудок, ей захотелось повесить трубку на место.

Легче от этого не станет, сказала она себе.

А так, возможно, я узнаю хоть какое-то логическое объяснение произошедшего.

Да.

Сердце дрогнуло, когда трубку на том конце кто-то снял.

– Алло? – Голос Мэг.

– Привет. Это я.

– Ой.

– Твой голос звучит разочарованно.

– Это не разочарование, милая, это чувство вины. Я чувствую себя настоящим подогретым дерьмом. Сможешь ли ты когда-нибудь меня простить?

– Эй, все в порядке. Мне не за что особо тебя прощать.

– Ты шутишь? Где ты, у Мосби?

– Да.

– Приезжай скорее сюда, хорошо?

– Но Дэйв ведь, скорее всего, все еще там?

– Ты, наверное, шутишь.

– То есть его нет?

– Нет. Конечно же нет. Так что можешь спокойно возвращаться.

– Правда я не слишком уверена в том, что знаю как до тебя добраться. Я еще не видела сегодня утром своего хостеса. Насколько я знаю, он вполне мог куда-нибудь уйти.

– Ты хочешь сказать, что проснулась не в его объятиях?

– Ну не совсем. Я спала на его диване.

– Тогда проверь первым делом в ванной. Скорее всего он перерезал собственное горло.

– Спасибо.

– Хочешь, чтобы я за тобой заехала?

– Если ты не против.

– Без проблем. Где ты находишься?

Джанет посмотрела на несколько журналов, валяющихся на столике, пока не нашла один с адресной наклейкой. Она продиктовала адрес Мэг.

– Знаешь, где это?

– Вроде да. Езды не больше десяти минут.

– Тогда жду.

Повесив трубку, она пошла к двери спальни Мосби и постучалась.

– Моисей? Ты проснулся?

– Я не сплю, – ответил он таким тоном, словно ни в какую не хотел этого признавать .

– Я ухожу через пару минут. За мной заедет Мэг.

Зависла долгая пауза.

– Разве ты не выйдешь, чтобы попрощаться? – Спросила Джанет.

– Пока.

– О, Мосби, не... Ты одет?

– Ты и сама прекрасно это знаешь.

– Я вхожу.

– Зачем?

– Так надо. Вот и я. – Она открыла дверь.

Мосби сидел на кровати. Его волосы были растрепаны. На нем была белая пижама с красными полосками, рукава которой казались слишком короткими.

Его одежда с прошлой ночи была сложена на стуле. Джанет пошла к ней, подняла и бросила в ноги кровати. Затем пододвинула к кровати сам стул и села на него.

– Я очень сожалею о том, что случилось, – сказала она. – Или о том, чего не случилось.

– О чем именно?

– Я сожалею о том, что не смогла... остаться с тобой. И не надо говорить мне нечто вроде "лучше поздно, чем никогда". Это должно остаться именно как "никогда", Мос. В следующий раз, когда я пересплю с парнем, это будет навсегда. Если такое возможно. Я не должна была позволять ситуации заходить так далеко, как прошлой ночью. Это было несправедливо по отношению к тебе.

– В этом была моя вина, – сказал он.

– Нет. Нет, ты сделал то, что сделало бы на твоем месте большинство парней.

– Парней с обезьянними повадками.

– Думаю, ты слишком преувеличиваешь. В конце концов, ты должен знать, что вчера ночью тебе действительно удалось завести меня. И я уже почти готова была с тобой переспать.

– Тем не менее, не сделала этого.

Она улыбнулась:

– В любом случае, мне очень жаль.

– Не настолько, насколько мне.

– Не зацикливайся на этом.

– Мы еще увидимся? – Внезапно он превратился в мальчишку, едва сдерживающего слезы.

– Позвони мне через пару дней. Мы пригласим тебя на ужин.

– Ну, – сказала Мэг, съезжая с тротуара. Она почесала указательным пальцем нос. – Хорошенько я вам вчера себя показала, да? Прямо как шестеренка мясорубки, сама оказавшаяся внутри машины.

– Не переживай на этот счет, – сказала Джанет.

– Ты знаешь, что он сделал? Дэйв? Знаешь, что..? – Она фыркнула и повернулась лицом к Джанет. Ее мешковатые губы слегка припухли. Ноздри были красными, а кожа покрыта бурыми пятнами, отчетливо видными в солнечном свете. Джанет была благодарна, что хотя-бы глаза Мэг скрывались за стеклами солнцезащитных очков. – Он... Я знала, что он просто использовал меня, использовал, чтобы добраться до тебя, но мне было все равно. Мне правда было все равно. Хочешь кое-что узнать?

– Даже и не знаю, – сказала Джанет, и выглянула в окно. – Скорее всего, нет.

– Он... это действительно что-то. Он взял меня сзади. Сзади, понимаешь? В сексуальных пособиях это называют "собачьим стилем". То есть, точно так-же это делают собаки. – Она издала странный писк, не похожий ни на смех, ни на хныканье. – Как будто девушка, с которой ты делаешь это – собака.

– Ради Бога, Мэг.

– Он выбрал такую позу специально для того, чтобы не видеть моей уродливой "киски". Разве это не смешно?

– Нет, это совсем не смешно. – Джанет почувствовала, как стягивается ее горло. Она попыталась проглотить невидимый ком, но это не помогло.

– Хочешь услышать еще кое-что забавное?

– Нет.

Пухлые губы Мэг задрожали. На щеках заблестели дорожки от слез.

– Ты должна это услышать.

– Нет. – Джанет чувствовала, что вот-вот и заплачет сама.

– Мне нравилась каждая секунда происходящего. Да, действительно нравилась. Каждая гребаная секунда. Я знала, что он делает это только ради того, чтобы добраться до тебя, и знала, что на самом деле противна ему, но мне это нравилось. В самом деле нравилось. Как ты думаешь, сколько все это продолжалось..? Ты знаешь, чем я иногда занимаюсь... иногда, когда устаю от того, что постоянно нахожусь в своей постели одна и...?

– Мэг, прошу тебя. Не надо.

– Я иду на поиски самого занюханного в Голливуде бара. И нахожу там какого-нибудь парня, для которого совершенно не важно, как выглядит женщина, а важно лишь то, что в нужном месте у нее имеется дырка...

– Боже, Мэг, немедленно перестань.

– Ты должна это знать. Ты должна понять, почему я сделала это.

– Я уже все поняла.

– И ты должна знать, что я позволю ему сделать это снова. Кого я обманываю? Я буду умолять его об этом. Я действительно хочу этого, дорогая, и даже готова умолять его, стоя на коленях. – Она в очередной раз рассмеялась. Это был уже не короткий смешок. – Не то, что это когда-нибудь произойдет. Он сделал это только ради уловки. Такие парни, как он не повторяют один и тот же трюк дважды. И от этого мне становится еще хуже.

Шла вторая половина прекраснейшего дня. Хорошенько выспавшись в постели с мягкими и свежими простынями, она долго принимала горячую ванну. Затем, во время сушки волос, она взяла в руки новый роман Уильяма Голдмана «Марафонец». Полностью погрузившись в историю, она так и оставалась в ванной, продолжая чтение даже после того, как выключила фен.

К тому времени, как она остановилась, стояла уже вторая половина дня.

Она поспешила в гостевую комнату, оделась и отправилась на поиски Мэг. Она обнаружила ее на диване в гостиной, с поджатыми под себя ногами и "Космополитаном" в руках.

– Эй, – сказала Джанет.

Мэг посмотрела на нее и улыбнулась:

– Наконец-то к тебе вернулись природная красота и блеск.

– Как к полу на кухне, – сказала Джанет.

– Кстати, раз уж ты завела разговор о кухне: не пора ли нам задуматься об ужине?

– Как насчет спагетти? Я могу приготовить их сама.

– С соусом?

– Конечно. Мой специальный томатный соус с пикантными итальянскими колбасками.

– Мой рот уже полон слюны, – сказала Мэг. – Ты ведь простишь меня за это?

– Я не простила бы тебя, если бы это было не так.

На кухне Джанет поджарила до корочки итальянские колбаски. Затем обжарила грибы, измельчила зубчики чеснока и достала из шкафа несколько специй. Перемешав все это в кастрюле с томатным соусом, она поставила ее на плиту.

– Боже, эти запахи меня просто убивают, – сказала Мэг, оторвавшись от журнала.

– Хочешь вина?

– А хочет ли лось корма, гуляя по лесу?

Джанет вернулась на кухню. Бутылка Бургундского стояла на верхней полке холодильника. Она выглядела так, будто никто не прикасался к ней с самого четверга, после того, как Мэг сообщила ей новость о вакансии учителя на подмену. Когда она взяла бутылку в руку, красное вино внутри заплескалась из стороны в сторону. Она нашла пару чистых бокалов и понесла все в гостиную.

– О, как чудесно, – сказала Мэг.

Джанет вытащила пробку и начала наполнять бокалы. Протянув один Мэг, она села рядом с ней и поднесла свой, чтобы чокнуться.

– Твое здоровье, – сказала она.