Текст книги "Порезы (ЛП)"

Автор книги: Ричард Карл Лаймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

– Подожди, – сказала Мэг. – Если ты решила провернуть этот фокус всерьез, то лучше перенести приглашение на среду. Завтра еще слишком рано. Нам нужно еще закупиться продуктами, да и моя прическа...

– Что-ж, в среду, так в среду.

Джанет вошла в гостиную и обнаружила свою сумочку на стуле. Номер телефона Мосби лежал в бумажнике. Она взяла его и вернулась на кухню.

Мэг выключила кран, и, вытирая руки, посмотрела Джанет. Ее лицо было красным.

– Я не уверена, что это хорошая идея, – сказала она.

– В чем проблема?

– Что, если я ему не понравлюсь?

– Что ему может не понравиться?

– Ну, для начала мое лицо. А потом...

– Ты выглядишь отлично, – сказала ей Джанет.

– О, конечно.

– Но если не хочешь, чтобы я ему звонила, я не буду. Можем просто забыть об этом.

Мэг поморщилась, обнажив розовые десны:

– Не говоря уже о том, что он видел меня в этой ночной рубашке. Это ведь выглядело очень нелепо, да?

– Я не слышала, чтобы он жаловался. Зная Мосби, ему, вероятно, это очень даже понравилось. Он из очень легко возбуждающихся парней.

Мэг фыркнула:

– Тащи его сюда.

– Уверена? – Усмехнулась Джанет.

– Чем я рискую? Своей девственностью... или чем?

Джанет набрала номер. Через пару гудков, она услышала, как кто-то взял трубку.

– Алло?

– Привет, Мосби. – Она подмигнула Мэг.

– Джанет?

– Да. Как поживаешь?

На некоторое мгновение в трубке зависло молчание. А затем Мосби сказал:

– Хорошо, а ты?

– Просто прекрасно. Знаешь, мы с Мэг тут подумали и решили пригласить тебя на ужин. Как насчет вечера среды?

– Этой среды?

– Верно. Послезавтра.

– Ну и дела... Я даже не знаю.

– Чего ты не знаешь?

– Я очень бы этого хотел, но... Не знаю, это такой короткий срок и...

– Ну, например, подстричься ты мог бы и завтра.

– Что?

– Просто шутка, Мос. Эй, ты в порядке? Почему ты не пытаешься подавить меня своей остротой и обаянием?

– Не знаю.

– Что-то случилось?

– Нет. Все в порядке.

– Уверен?

– Да, все тип-топ. Наверное я просто немного устал. Рабочий день сегодня проходил очень тяжело, потому что накануне я до трех ночи смотрел "Касабланку".

– И в этот раз Рику все-таки удалось заполучить ее?

– Что?

– Он ведь не позволил ей снова убежать с Лазло?

– Позволил. С чего ты взяла, что история в фильме вдруг изменится?

– Я просто на это надеялась.

Мосби издал фыркающий смешок:

– Ты ненормальная.

– Ну так ты ведь приедешь к нам, да? Тебя будут ждать стейки, картофель по-французски и выпивка. Только мы втроем: ты, я и Мэг.

– Во сколько?

– А во сколько тебе будет удобнее?

– Мне все равно.

– Как насчет семи?

– Отлично, но...

– До встречи?

– Я не знаю. Я не должен этого делать, но думаю, что все-таки буду. Как я могу отказаться от такого приглашения?

– Никак. Это невозможно. Ну, до встречи в среду.

– До встречи..

Она повесила трубку и повернулась к Мэг:

– Он приедет.

– Ваш разговор звучал так, будто ты тянула его за руку.

– Мне показалось, будто его что-то беспокоило. Наверное ему просто неловко видеть нас после того, что произошло в прошлый раз.

– Не могу представить себе, почему.

31. Звонок в дом

Дом за темной лужайкой выглядел хорошо. Хотя и ничего особенного в нем не было. Альберт выбрал его лишь потому, что он был самым маленьким на этой улице. Наверняка, всего лишь с парой спален.

Он чувствовал, что этой ночью ему точно не толпы.

Вне автомобиля было холодно. Особенно его голым ногам.

Он поспешил к дому.

Все окна вдоль улицы были темными. Значит, шансы на то, что никто его не увидит, максимальны.

Он подкрался к входной двери, и, стоя в тени, вытащил из своей сумочки выкидной нож.

Затем поднял подол юбки, сделал надрез,и, сжав нож в зубах, начал разрывать ту. Ткань юбки с сухим скрежетом разошлась практически до бедра. Он высунул через образовавшуюся щель ногу. Та выглядела стройной и бледно-серой.

Брить ее ради такой темноты, пожалуй, было пустой тратой времени.

Зато веселой.

Он сбрил на своем теле все волосы, начиная от шеи, что не только улучшило его маскировку под девочку, но и принесло удовольствие от ощущений пены и скольжения лезвия по коже.

Жизнь полна маленьких радостей, подумал он.

Рывком, он распахнул свою блузку. Пуговицы разлетелись в стороны. Опустив взгляд вниз, он раскрыл ее и обнажил обе чашечки бюстгальтера. Черного, кружевного бюстгальтера, который он нашел в комоде Карен.

Внутри него находились настоящие груди.

Груди Карен.

Мертвые, прижатые к груди Альберта, они казались ему чем-то забавным, вроде поджаренных на гриле двух жирных стейков. Но внутри бюстгальтера они смотрелись отлично. При хорошем свете, сквозь кружева можно было даже увидеть соски.

Но при хорошем свете можно было увидеть и их обжаренные края, соприкасающиеся с его грудью.

Хорошо, что свет на крыльце выключен.

Держа нож за спиной, Альберт нажал кнопку дверного звонка. Быстрыми движениями он нажимал на него снова и снова.

Наконец, послышались шаги.

Мужской голос:

– Эй? Кто там?

– Мне нужна помощь! – Выдохнул Альберт. – Пожалуйста, меня изнасиловали! И этот человек продолжает меня преследовать! Я убежала от него, но... Помогите! Пожалуйста! О, Боже! Впустите меня! Пожалуйста!

Раздался щелчок замка и дверь распахнулась. На пороге стоял мужчина со спутанными волосами в одних лишь пижамных штанах. Он выглядел так, словно только что проснулся.

– Вам лучше войти, – сказал он.

А затем на какое-то мгновение всмотрелся во тьму за спиной Альберта.

Именно в этот момент Альберт обошел его сзади, и, обхватив рот ладонью, вонзил в спину нож.

Теперь у него был домик в Денвере.

32. Одинокий Лестер

Еще один одинокий вечер вторника. Сука.

Она была нужна Лестеру точно так-же, как дыра в голове.

Снова какое-то чертово заседание школьного совета директоров.

Да кому она вообще нужна?

Если она не отправляется на какую-нибудь очередную встречу в Калифорнийский Университете Лос-Анджелеса, то запирается в задней комнате и строчит там на машинке планы уроков или еще какое-нибудь дерьмо.

Сука.

Лестер с трудом проглотил последнюю ложку пережаренных бобов. Они были едва теплыми. Затем сложил пустую алюминиевую посудину треугольником и отнес на кухню, где швырнул в мусорную корзину. На стене, от которой отрикошетило блюдо, осталось темное пятно.

33. Предупреждение

Ян кинул в упаковку "Пионер Чикен" очередную куриную косточку. Не отрываясь от чтения томика "Преступления и Наказания" в мягкой обложке, он слизнул с пальцев налипший жир. Закончив главу, он отложил книгу, стряхнул с рубашки крошки куриной корочки и поднялся с дивана.

Прихватив полную костей коробку, он отправился на кухню. Кинув ее в продуктовый пакет, используемый в качестве мусорной корзины, он вымыл руки горячей водой с мылом. Делая это, он не мог не обратить внимание на скопившуюся в раковине стопку немытой посуды.

Разберусь с ней позже.

Сейчас ему была нужна лишь кружка. И одну он нашел. Правда на ее дне остались следы кофе. Кофе "Тан". Та самая кружка, которую он давал Чарльзу в пятницу ночью.

Бедолага. Связался с этой Хелен Брайант.

Что вообще творится с этой женщиной? Разве она не понимает, что нельзя трахаться с собственными учениками?

В остатках кофе плавало полдюжины островков из плесени.

Ян сполоснул кружку, протер ее намыленной губкой и наполнил свежим кофе. Затем прошел в гостиную и расчистил на столе место.

Попивая кофе, он перечитывал те пять страниц, что написал накануне, внося красной ручкой некоторые исправления и иногда вычеркивая даже целые предложения.

Раздался телефонный звонок.

Он наклонился к полу, где рядом со словарем стоял телефонный аппарат.

– Алло?

– Мистер Коллинз?

– Да.

– Это Чарльз. Надеюсь, я вас не побеспокоил. – Нервная дрожь в его голосе взволновала Яна.

– Нет, все в порядке. Что-то случилось?

– Я не знаю. Просто... сегодня у нас с Хелен должно было быть свидание. Мы собирались встретиться на парковке в Мэй Компани, но я остался дома.

– Это тоже один из способов закончить отношения.

– Да. Но через некоторое время она позвонила мне из магазина. Боже, она был пьяна! И, как мне показалось, она интересовалась вами.

– Интересовалась мной?

– Я подумал, что лучше вас предупредить.

– Ох. – Он почувствовал, как его желудок сжался от страха.

– Она спрашивала у меня ваш адрес.

– И ты дал ей его?

– Ну, это же был ее справочник. Простите меня. Я, наверное, не должен был этого делать, но...

– Все в порядке, Чарльз. Не переживай на этот счет. В любом случае, я думаю, что она без труда достала бы его и без твоей помощи. Полагаю, что она хочет нанести мне визит.

– Думаю, да. Я просто позвонил, чтобы сказать... чтобы предупредить вас.

– Спасибо, Чарльз.

– Простите меня.

– Не переживай из-за этого.

Сигнал оборвался.

Ян поднял кружку. Та была еще наполовину полна. Кофе был еще горячим, и весьма приятным на вкус. Он сделал пару глотков и поставил кружку обратно. Затем взял роман и попытался продолжить чтение, но все мысли кружились вокруг Хелен. Он отложил книгу.

– Прекрасная ночь для охлаждения куртизанки, – пробормотал он и допил кофе.

34. Гость

Собираясь принять душ, Лестер направлялся в ванную, когда в дверь позвонили. Его сердце екнуло. Быстрыми шагами он подбежал к двери. На мгновение он подумал, не повесить ли на крючок "собачку", чтобы для начала убедиться, кто к нему пришел. Но это могло создать неловкую ситуацию. Он не хотел выглядеть трусом. Поэтому он просто открыл дверь.

– Добрый вечер, Лестер.

– Эмили Жан! – Он уставился на нее.

– Ты не собираешься пригласить меня войти? – Протянула она. В ее подчеркнуто веселой улыбке он увидел застенчивость и надежду.

– Конечно. Заходи. Извини, что... Я так удивился, увидев тебя. И обрадовался.

Она вошла внутрь и Лестер, торопясь, закрыл дверь.

– Как дела? – Спросил он.

Странно. Как будто разговариваю с незнакомцем.

Она и есть незнакомец, подумал он. По крайней мере, отчасти.

– У меня все хорошо, – сказала она. – А что насчет тебя?

– Ну, думаю, что тоже неплохо. Хочешь присесть? Кофе? Я не отказался бы от чашечки, а ты?

– Честно говоря, Лестер, я бы предпочла поцелуй.

Эти слова буквально оглушили его. Ему захотелось провалиться на месте. Он хотел, чтобы этого не происходило, чтобы он никогда не открывал эту дверь, поскольку все происходящее казалось ему и странным и страшным одновременно.

Тем не менее, он подошел к Эмили Жан ближе и поцеловал ее в губы.

Странно. Действительно странно.

Женатый мужчина в собственном доме целует женщину, которую едва знает.

Но почему, черт возьми, и нет?

Она такая старая.

Но она меня хочет!

Коснувшись своей грудью ее, он понял, что сегодня Эмили Жан решила обойтись без бюстгальтера. Ее губы были настырны. Руки крепко и отчаянно обвились вокруг его тела, словно пытаясь не дать ему куда-нибудь исчезнуть.

Он отвел голову назад и аккуратно оттолкнул ее от себя. В ее глазах застыло выражение вопроса. И боли.

– Я напугала тебя, Лестер?

– Нет, я вовсе не испуган.

– Даже если испуган, я не могу тебя в этом винить. Ты знаешь, иногда я сама себя пугаюсь. – Она нервно хихикнула. – Вообще не понимаю, как меня угораздило заявиться к тебе вот так. Просто поражаюсь, как можно было повести себя так возмутительно.

– Я тоже. Но я рад твоему приходу.

– Рад?

– Конечно, – сказал он, понимая, что прозвучало это не очень убедительно. – Просто я немного нервничаю, вот и все.

– О, я и сама – сплошной комок нервов.

– Почему бы нам не присесть? – Он повернулся к креслу.

Не тупи! Это твой шанс!

Он прошел мимо кресла и сел на диван.

Эмили Жан села рядом, достаточно близко, но не соприкасаясь с ним.

– Значит, ты в курсе, что Хелен уехала на совет директоров, – сказал он.

– О, я понятия об этом не имела. Стыдно признаться, но я припарковалась через улицу отсюда и некоторое время наблюдала за вашим домом. Знал бы ты, как я обрадовалась, увидев, что она куда-то уезжает. Но и испугалась. Ты даже не представляешь, как. Я просидела в своем автомобиле около получаса, прежде чем смогла набраться мужества и выйти. – Она рассмеялась. На этот раз ее смех звучал более спокойно, чем раньше.

– Я рад, что ты это сделала, – сказал Лестер.

– Надеюсь, что не помешала тебе.

– Ни в коем случае. – Его страх тоже начал рассеиваться. – Ты как раз тот человек, на приход которого я очень надеялся. – Он погладил ее по тыльной стороне ладони, стараясь не обращать внимания на выпирающие из под кожи синие вены. – Как дела с Мэй Бет?

Она сделала глубокий вдох и покачала головой:

– Бедняжка. Мы провели долгую, чистосердечную беседу, которая, я уверена, помогла нам понять друг друга. Хоть я и понимаю, каково это, увидеть собственную мать с мужчиной, который... – Она снова покачала головой.

– Должно быть ее это шокировало.

– Даже в этом не сомневаюсь. Хотя, Мэй Бет довольно сильная девушка. Она несколько раз повторила мне "Все в порядке, мама. Не переживай, все в порядке". Она даже зашла так далеко, что сказала о том, как обрадовалась, убедившись что после того, как сбежал Роберт, я не отказалась от секса. Роберт – мой бывший муж.

– И как давно он сбежал?

– В июне было ровно шесть лет. Мы поженились, когда нам обоим было по семнадцать, и прожили вместе до сорока шести. Я слышала, что это обычное явление, но, честно говоря, совершенно не была к нему готова...

– Думаю, что мы никогда не бываем готовы ко всему тому дерьму, что иногда сваливается на наши головы.

Эмили Жан повернула ладонь и скрестила свои пальцы с его.

– А после того, как вы расстались, у тебя было много мужчин?

– Какой некорректный вопрос, мистер Брайант! То есть Лестер. – Она улыбнулась. – И такой неоднозначный. Что, например, для тебя означает слово "много"? И что, милости ради, ты имеешь в виду под "было"?

Его сердце застучало сильнее.

– Я с радостью бы тебе это продемонстрировал.

– А я с радостью посмотрела бы на эту "демонстрацию".

– А как насчет того, чтобы принять в ней участие?

– Это вообще переходит верх всех мечтаний.

– Тогда пойдем в спальню?

– Какое прекрасное предложение.

Он отвел ее в спальню. Поскольку света, льющегося из прихожей было достаточно, лампу зажигать он не стал.

Он заключил ее в объятия.

Ее губы были так же ненасытны, как и раньше. Ее пальцы сдавливали и царапали его кожу. Прижавшись к нему тазом, она испустила тихий стон.

Он положил руку на ее свитер, скользнул под ткань и принялся ласкать одну из грудей.

Ее руки под его рубашкой были прохладными и сухими. Одна из них нащупала пояс. Ногти вцепились в ягодицы.

Он опустил свободную руку под ее юбку и задрал ту вверх.

Ни чулков, ни колготок, ничего!

Из горла Эмили Жан вырвался стон, когда он скользнул в нее своими пальцами.

Она расстегнула его ремень, раскрыла пуговицу на ширинке, и дернула молнию. А затем просунула туда руку.

Это должно было поднять его штуковину.

Но этого не произошло.

– Самое подходящее время, – прошептал он, – для возвращения Хелен.

– Она не вернется.

– Вдруг у нее прокололось колесо или случилось еще что-нибудь.

– Не волнуйся, ничего такого не случится.

– Но ведь такое уже было.

– Действительно было. Но мне кажется, что той неудачей для нас все и закончилось.

Его штаны упали. Рубашка тоже.

– Я просто ужасно боюсь, что Хелен заявится сюда и застанет нас, – сказал он.

– Я уверена, что этого не произойдет.

На глазах Лестера, она сняла с себя свитер и юбку. Высокая и стройная, она склонилась над кроватью, откинула одеяло и легла на простыни.

Лестер присоединился к ней.

Она тихонько застонала, когда он обнял ее.

Ее рука снова нащупала его пенис. Она легонько сжимала его, теребила и поглаживала. Но тот так и оставался вялым.

Она возилась с ним уже довольно долго.

Лестер отстранил губы от ее груди:

– Не понимаю, в чем дело, но...

– Не волнуйся, сладенький. Попробуй перевернуться.

– Что?

– Ну... перевернуться.

– А, окей. – Он оседлал ее лицо, опустился на колени и принялся лизать скользкую щель между ног.

Эмили Жан извивалась под ним. Она стонала и задыхалась. Он чувствовал ее влажный рот, губы, зубы. Все это было приятно, но недостаточно.

Что за херня со мной происходит?

Он поднялся с нее.

– Извини, – сказал он, перевернувшись и ложась рядом. – Я не знаю... Раньше такого никогда не случалось.

Она не смотрела на него. Она лежала на спине и глядела в потолок.

– Это моя вина, – пробормотала она.

– Нет! Ты здесь не при чем. Ты чертовски привлекательная женщина.

– Я намного тебя старше.

– И что с того?

Он почувствовал, как пальцы под простыней подняли головку его члена, а затем отпустили. Но рука не ушла. Она обхватила его, окутывая своим теплом.

– Это не твоя вина, – сказал Лестер. – Все дело во мне. Я не понимаю, что случилось. Наверное все из-за сложившихся обстоятельств. Нервы. Черт, ведь в субботу вечером я был в норме, разве не так?

– О, да... – Она по-прежнему смотрела в потолок, но теперь уголок ее рта изогнулся в легкой улыбке. – Даже слишком "в норме", если учесть еще и то, что ты сотворил с моим диваном.

Он обильно покраснел:

– Не могу поверить, что это произошло на глазах твоей дочери. Я имею в виду, что она все видела.

– Она не должна была возвращаться так домой.

– Но ведь она же понятия не имела, что мы...

– По крайней мере, она должна была хотя-бы рассматривать такую возможность. Почему-то я всегда стараюсь вести себя как можно осторожнее, когда знаю, что у Мэй Бет в комнате мужчина, а она так не делает.

– Ты не должна ее винить, – сказал Лестер.

Эмили Жан повернулась к нему лицом и посмотрела каким-то странным взглядом:

– Она ведь красивая юная леди, не так ли, Лестер?

– Вторая после тебя.

– Она гораздо красивее, чем я. И у нее такая великолепная фигура... такие прекрасные груди. Такие большие и упругие! В ее возрасте у меня были точно такие же. Тем-не менее, я никогда не одевалась так вызывающе, как она.

– Сейчас так одеваются все подростки. Уж не вам-ли, будучи учителем, этого не знать.

– Знаю, но совершенно этого не одобряю. Например вот эта штука, как там они ее называют... топ? Просто вызывающая вещица, особенно если девушка не носит под ней лифчика. А Мэй Бет никогда не носит лифчик.

Внезапно Лестер почувствовал, что его член начинает оживать.

– Хотя-бы в тот же субботний вечер, под этим топом Мэй Бет была абсолютно голой. – Пальцы Эмили Жан, медленно заскользили вдоль его члена.

– Что ты...?

Она нащупала его руку и положила себе на грудь. Сосок был твердым и набухшим.

– А эти обрезанные джинсы? Как же нескромно они выглядят. Кажется, я даже видела под ними кусочек ее трусиков, а ты? Хотя, ели, конечно, они на ней были...

– Ты не должна говорить такого. Она твоя дочь.

– Закрой глаза, сладенький.

Он закрыл глаза. И почувствовал, как ведомая ей, его рука поднялась и легла на влажные волосы между ее ног.

– Разве тебе не хочется подмять ее под себя, голую и такую горячую?

– Это безумие...

– Все хорошо, дорогой.

Следуя ее позывам, он взобрался на нее сверху.

– Теперь, дорогой, она под тобой, открытая и готовая принять в себя твою пульсирующую мужественность.

– Эмили!

– Мэй Бет, – поправила она. – Зови меня Мэй Бет.

Шепча имя "Мэй Бет", он, постанывая, вошел в нее, и, дойдя до кульминационного момента, едва поверил в происходящее.

35. Визит Хелен

– Ты выглядишь не слишком-то удивленно.

– Я был предупрежден, – сказал Ян. – Ты не собираешься войти?

Хелен вошла в фойе и осмотрелась вокруг.

– Не волнуйся, мы здесь одни.

– Тебе звонил Чарльз? – Спросила она.

– Он предупредил, что ты можешь заехать. Позволишь мне помочь тебе снять пиджак?

– Справлюсь сама, спасибо. Я не надолго. Я просто подумала, что мы должны... поговорить. – Она повернулась к креслу и села, облокотившись о спинку. Та откинулась назад. Задержав дыхание, она ухватила ее руками и перенесла свой вес вперед.

Ян сел на диване напротив и скрестил ноги.

– Я и сам планировал поговорить с тобой об этом, Хелен.

– Как давно ты все знаешь?

– С вечера пятницы.

Она уставилась на свои сложенные на коленях руки.

– Кому-нибудь говорил?

– Пока никому.

– Но наверняка, собирался рассказать Гаррисону?

Ян кивнул:

– Если мы не сможем придумать чего-нибудь другого.

Она улыбнулась. Жесткой, ледяной улыбкой.

– Завтра днем я смогу принести тебе тысячу долларов наличными.

– Это не...

– Пять тысяч. А если этого окажется недостаточно, то я смогу ежемесячно выплачивать тебе... допустим по сотне. Но не больше, по крайней мере до тех пор, пока Лестер не получит нормальную работу. Он, конечно, никогда не заглядывает в счета, но больше сотни...

– Хелен, твои деньги меня совершенно не интересуют.

Сначала, она, казалось, испугалась. Затем сконфузилась. А затем поникла. Она улыбнулась и лизнула уголок рта.

– Ну хорошо, мистер Коллинз. Что же вы тогда хотите?

– Я хочу, чтобы ты оставила школу. И преподавание. Когда весной дело дойдет до продления контракта, ты не должна будешь его подписывать.

– Ты хочешь, чтобы я просто по-тихому исчезла?

– Скажешь Гаррисону, что слишком устала или что-нибудь еще в этом роде. Никто и никогда ничего не узнает о вашей связи с Чарльзом.

– А что, если я откажусь от твоего условия?

– Тогда я приглашу Чарльза в офис Гаррисона и ты будешь уволена уже к концу следующей недели.

– Ты не можешь этого сделать, – пробормотала она. – Ты чересчур галантен для такого.

– Если ты рассчитываешь на мою галантность, то спешу тебя расстроить. Я обожаю наслаждаться крахом плохих парней, а ты, как раз и есть плохой парень.

– Да пошел ты, Коллинз.

– Еще успею. Пока у меня есть и другие дела. Поэтому сейчас могу лишь пожелать тебе спокойной ночи, и обязательно дай мне знать в ближайшие дни о своем решении.

– А что, если я накопаю немного грязи на тебя самого?

– Я никогда не совращал учеников, Хелен.

– Судя по твоим словам, это грязно.

– Это грязно.

– Предположим, я найду кого-нибудь, кто подтвердит, что ты занимаешься тем-же самым?

– Это будет ложью.

– Но если это будет очень качественной ложью?

– В таком случае, мне придется предоставить публике вот эту запись. – Он протянул руку за диван и вытащил небольшой диктофон. Тот был включен.

– Это шантаж, и ты это знаешь.

– Спокойной ночи, Хелен.

36. Послеполуденная страсть

В среду, около половины четвертого дня, Лестер припарковался в квартале от дома Эмили Жан, и, выйдя из машины, направился вниз по затененному тротуару. Он ослабил галстук. Затем расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Теперь теплый ветерок приятно обдувал шею. Он чувствовал себя просто прекрасно. Вскоре он добрался до входной двери и нажал на звонок.

Дверь открылась.

– Добрый день, мистер Брайант.

Он смотрел на нее и чувствовал, как сердце постепенно ускоряет свой ритм. Чтобы немного успокоиться, он сделал глубокий, дрожащий вдох.

– Какой приятный сюрприз. Желаете войти?

Он вошел внутрь и закрыл дверь.

– Ты выглядишь... – Он покачал головой. А затем улыбнулся и потянулся к ней. Опустив руку на ее бледное, покрытое веснушками плечо, он коснулся бретельки ярко-желтой майки.

– Необычно, да? – Она убрала его руку со своего плеча, и, просунув ее в промежность джинс, раздвинула бедра.

– Потрясающе.

Она обвила свои длинные, тонкие руки вокруг его пояса.

– Хочешь чего-нибудь выпить? – Спросила она.

–Нет, спасибо. Я хочу только тебя.

Когда они начали целоваться, он просунул ладонь под заднюю часть ее майки. Тма ее кожа была гладкой и полностью голой. Другой рукой он коснулся ее груди. Она застонала и легонько сжала зубами его верхнюю губу. Рука сдавила переднюю часть его брюк.

– Необычно, – повторила она.

– Я не надолго.

Она улыбнулась и схватив его за пряжку ремня, повела наверх, в спальню. Послеобеденное солнце ярко освещало кровать. Одноместную, аккуратно заправленную кровать.

Худощавая, блестящая от пота рок-звезда смотрела на нее с плаката на противоположной стене.

Эмили Жан встала напротив Лестера. Целуя его, она вытащила из брюк его рубашку и просунула туда ладонь. Та была прохладной. Вскоре она убрала ее.

Она прошла к другому концу комнаты и включила стерео-приемник. Джон Денвер затянул песню о домике в скалистых горах.

– Тебе нравится Джон Денвер? – Спросила она.

Лестер кивнул.

Эмили Жан скрестила руки, слегка согнулась и стянула через голову майку. Она бросила ее на стул. Затем подошла к постели, голая, не считая обтягивающих бедра узеньких джинсовых шорт. Медленно, она помогла раздеться и Лестеру.

Он обнял ее, наслаждаясь теплом и гладкостью ее кожи, а так же прикосновением грубой ткани обрезанных джинсов.

Когда джинсы упали, она стала гладкой вся.

Они опустились на кровать.

– Мэй Бет, – сказала она, – предпочитает спать голышом.

– Видимо, так ей гораздо лучше, – сказал Лестер.

– Думаю, она воображает себе, будто находится с мужчиной. Может быть даже с тем, что изображен на плакате. Или, возможно, с тобой. Как будто ты находишься прямо на ней, слегка придавливая своим телом. Возможно, слегка покусывая ее за шею.

Эмили Жан начала извиваться, когда зубы Лестера легонько впились в ее плоть.

– От этого у нее бегут мурашки по коже, – сказала она.

Ее ногти царапали спину Лестера, впивались в нее.

– Мэй Бет стонет, когда ты касаешься ртом ее груди и лижешь ее. И... когда ты начинаешь ее сосать. – Эмили Жан застонала, в то время, как Лестер продолжал следовать ее указаниям. – А затем она чувствует, ка ты входишь в нее. Да. Ты входишь глубже и еще глубже и... ааа... продолжаешь. Вот так. Да. Ты продолжаешь.

Опустошенные, они лежали рядом друг с другом. Голова Эмили Жан находилась на груди Лестера. Он закрыл глаза.

Как приятно. Женщина, которая ценит меня. Как приятно.

Когда он открыл глаза снова, в комнате было сумрачно. Он провел рукой по волосам Эмили Жан.

– Вы очень красиво храпите, мистер Брайант, – сказала она. Ее голос был низким и томным. Он почувствовал, как она повернула голову. А затем поцеловала его в грудь.

– Сколько сейчас времени? – Спросил он.

– Наверное что-то около шести. Думаешь, Хелен уже начинает скучать?

– Вряд-ли. Она может задуматься, где я могу быть в такое время, но скучать точно не станет.

– Мне очень жаль.

– Не бери в голову.

– Мне всегда грустно от того, что жизнь делает с людьми.

– Не всегда. Тебе же не грустно, когда мы вместе.

– Это наоборот поднимает настроение. – Она хихикнула. – Вместе со мной или с Мэй Бет?

– С тобой, – сказал Лестер. – Ведь это беспокоит тебя, да?

– Что "это"?

– Ну... вся эта игра в Мэй Бет? Подражание.

Эмили Жан перевернулась на спину, вытянула руки вверх, схватилась за голову и задумчиво нахмурившись, уставилась в потолок.

– Конечно же беспокоит. В конце концов, любой женщине хочется верить, что она пробуждает мужскую страсть сама. Понимаешь? – Она покосилась на Лестера.

Он перевернулся на бок, приподнялся на локте и посмотрел на нее. Одеяло прикрывало ее лишь до талии. Он обратил внимание, что для женщины ее возраста, груди у нее выглядят просто великолепно.

Для женщины ее возраста?

Откуда, черт возьми, я могу знать, как должны выглядеть груди у пятидесятилетней женщины?

Пятидесяти-двухлетней, если быть точнее.

Он опустил ладонь на один из ее мягких, теплых холмиков.

– Но я уверена, что все это из-за эгоизма, – сказала она. – Или нет? Любой женщине, в конце концов, хочется считать себя... сексуальной.

– Ты сексуальна.

– Наверное, я просто хорошая актриса. И у меня действительно неплохо получается создавать иллюзию Мэй Бет.

– Просто чертовски хорошая иллюзия.

Темная кожа ее соска, казалось, зашевелилась под пальцами Лестера, набухая и утолщаясь.

– И отлично срабатывающая для наших целей.

– Ага. – Ее сосок уже стал острым и упругим. А когда Лестер обхватил его пальцами, стал еще больше. – Это заставляет тебя ревновать? – Спросил он.

– К Мэй Бет? Боже, нет.

Он потеребил сосок между большим и указательным пальцами. Она застонала.

– В конце-концов, мистер Брайант, спите то вы в итоге, со мной.

– Точно. С тобой, а не с Мэй Бет. С моей дорогой Эмили Жан.

Он взобрался на нее.

– Снова? – Хоть она и усмехнулась, ее глаза блестели от слез.

– Снова.

– Боже, мистер Брайант!

37. Мосби приходит на ужин

– Что с тобой случилось? – Голос Мэг звучал взволнованно и напряженно.

Пока она стояла над столом и зажигала свечи, Джанет поспешила в гостиную.

– Вы поверите, если я скажу, что впечаталсся в дверь? – Спросил Мосби.

– Нет.

– Или это дверь впечаталась в меня?

Судя по тому, как он выглядел, следы от ушибов должны были продержаться на его лице еще несколько дней. Скулу и подбородок украшали неглубокие царапины и сероватые синяки. На одну из бровей была наложена повязка, веко под которым потемнело и припухло.

– Что случилось на самом деле? – Спросила Джанет.

– На самом деле? – Он покачал головой. – Черт, да ничего.

– Выглядишь так, будто с кем-то подрался, – сказала Мэг.

– Ну, можете называть это и так. Если хотите, зовите это настоящей бойней. – Он улыбнулся. – Я слышал, кто-то что-то говорил о выпивке? Кажется, еще по телефону.

– Конечно, – сказала Джанет. – Садитесь оба и подождите, пока я все принесу. Есть какие-то пожелания?

– Пиво подошло бы как нельзя лучше, если, конечно, оно у вас имеется.

– У нас полно пива, – ответила она. Слушая их беседу, она отправилась на кухню, достала из холодильника три банки Будвайзера и вылила их в три кружки.

– И ты, – спросила Мэг, – вышел победителем?

– Ну, я мог бы полностью нокаутировать этого парня, но он держал меня в не очень удобном положении.

– В каком смысле?

– Он был быстрее и сильнее.

Джанет услышала смех и фырканье.

– Тем не менее, я все равно мог бы его победить, да только мой пистолет лежал в это время в другой комнате.

Мосби засмеялся еще громче, а Мэг зафыркала сильнее.

Не улыбалась одна лишь Джанет, вошедшая в гостиную с кружками в руках.

– Где это случилось? – Спросила она.

– У меня.

– Дома, или..?

Кивнув, он сказал:

– В моей квартире.

– Это был кто-то знакомый?

Он кивнул. Взяв одну из кружек, он на мгновение встретился взглядом с Джанет и сразу же поспешил отвернуться.

– О, нет, – пробормотала она.

Мэг нахмурилась:

– Что?

– Это был Дэйв, – сказала Джанет. – Ведь это же был он, да? – Спросила она у Мосби. – Точно. Тебя избил Дэйв.

С виноватым выражением на лице, Мосби кивнул.

– Я знал, что мне не следует сюда приезжать.

Мэг пододвинулась к Мосби на диване и положила руку на его колено.

– Расскажи об этом, – сказала она.

– Ну, начал он с правой руки, а потом присоединил и левую.

– Давай только без шуточек, ладно? – Попросила Джанет.

– Да, хорошо. Ну... В ночь на воскресенье кто-то позвонил в мою дверь, я открыл ее и там был он. Он толкнул меня и начал бить. – Голос Мосби задрожал. Он запнулся. И сделал глоток пива. Затем хлюпнул носом и помолчал еще несколько секунд. – Я не сопротивлялся, – сказал он наконец. – В этом не было никакого смысла. Я имею в виду, с какой стати я должен был причинять ему боль? – Он перевел взгляд с Джанет на Мэг. – Вы понимаете, о чем я? У меня не было никаких оснований причинять ему вред. – Мосби хихикнул. Нервный, смущенный смешок. – Кроме того, если бы я начал отбиваться, это могло лишь сильнее его разозлить.