Текст книги "Та самая девушка (ЛП)"
Автор книги: Рейчел Хиггинсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
– Тогда удачи ему, – пробормотала я себе под нос.
"Я знаю хороших девушек, – сказал он мне. – А ты, Диллон Батист, хорошая девочка до мозга костей".
Я прикусила нижнюю губу и позволила оскорбленным чувствам снова захлестнуть меня. Он не просто сказал, что я недостаточно хороша для "Бьянки", он сказал, что я недостаточно хороша и для него.
Ну и пошёл ты, Ванн Делайн.
Я потрясающая.
И более чем подхожу для "Бьянки".
И намного лучше всех, с кем ты встречался раньше.
Так что выкуси.
Борясь с желанием закрыть лицо руками и закричать, я послала Вере неуверенную улыбку и снова обратила внимание на остатки торта, разбросанные по тележке.
– Мне нужно взять что-нибудь, чтобы вытереть это.
– Я принесу! – вызвалась она, отступая на кухню. – Это твой праздник. А пока расслабься. Ты скоро это отработаешь.
"Слишком скоро", – подумала я, но промолчала.
Уайетт толкнул меня в плечо, как только Вера ушла.
– Мне понадобится твоё официальное письменное заявление за две недели, если ты не возражаешь.
– Ты шутишь.
– Боюсь, что нет, – вздохнул он. – Видишь ли, это не моя прихоть. Мой босс – настоящий приверженец правил. Ему потребуется рукописное письмо, не менее пяти тысяч слов, с дополнительным эссе о соотношении рыночной цены свежей рыбы и её отгрузки со склада конгломерата.
– Ты такой говнюк, – сказала я ему.
Он улыбнулся мне.
– Это смешно, потому что ты думаешь, что я шучу.
Я закатила глаза.
– Тогда, полагаю, тебе придётся оставить меня. Ни одна работа в мире не стоит всего этого.
Он запрокинул голову и разразился лающим смехом.
– Готова так легко отказаться от своей новой причудливой должности? Я думал, в тебе больше смелости, Батист.
Это был комплимент от него. Его девушка и моя лучшая подруга на всей планете, Кайа, самая смелая из всех женщин, которых я когда-либо знала. Я была на противоположной стороне этого спектра.
Никакой смелости. Никакой твёрдости. Я была совершенно раздавлена изнутри.
Небрежно пожав плечами, я сказала ему:
– Дело не в смелости. Это самосохранение.
Он улыбнулся, и улыбка осветила его лицо. Несколько месяцев назад Уайетт был всего лишь моим ужасным боссом, которого я старалась полностью избегать. К счастью для меня, он был очень увлечен Кайей, а это означало, что мои ошибки на кухне обычно оставались незамеченными. И всё же он был из тех боссов, которые постоянно вызывают страх и дрожь.
С тех пор как он начал встречаться с Кайей, я узнала его в другом качестве. Правда, в "Лилу", моём текущем месте работы, он по-прежнему был полным придурком, но за пределами этих побеленных стен он был добрым, щедрым и даже забавным.
Мы стали настоящими друзьями. Это была ещё одна причина покинуть "Лилу". Теперь, когда я знала, что он больше лает, чем кусает, я перестала воспринимать его всерьёз, когда он начинал кричать и стучать предметами. Моё упрямство вызывало в кухонных рядах довольно серьёзные разногласия.
Когда Кайа ушла, чтобы управлять "Саритой", меня повысили до су-шефа, второго в команде. Поэтому, когда я начала закатывать глаза на выходки Уайетта, остальные сотрудники сочли, что это нормально – закатывать глаза на Уайетта.
А это было нехорошо.
– Ты будешь ему полезна, – сказал он мне. – Я имею в виду Эзру. Он слушает тебя. Он уважает твоё мнение. И я боюсь, что твой единственный шанс вернуть "Бьянку" туда, где она должна быть – это игнорировать всё, что говорит твой брат. Он прав во многих вещах в жизни, надо отдать ему должное, но его ресторанная философия устарела. Мне пришлось бороться за автономию. Киллиан ушёл в поисках неё. Кайа не спрашивает разрешения, она просто делает всё, что хочет. Тебе придётся самой найти с ним общий язык. Но тебе нужно что-то сделать, чтобы оживить это место. И Эзра понятия не имеет, что именно.
– Глаза были хорошим выбором, – сказала я, защищая брата. – Фреска оживила это место.
Он скривил губы в ухмылке.
– Это идея Молли. И она сказала ему, чтобы он отвалил, пока она делает своё дело. Как я уже сказал, он очень ловок с деньгами. Но он ни хрена не знает о том, как вернуть этот ресторан на вершину. Это зависит от тебя, Диллон. Сделай этот ресторан своим. Дай ему твои чувства. Твой стиль. Твою... изюминку. Он придёт в норму естественным путём.
Меня охватила новая паника.
– А что если у меня нет стиля? Что если я даже не знаю, как его найти?
Его улыбка смягчилась, а глаза потеплели.
– Я видел тебя на кухне. Я видел, как ты руководишь. Я знаю, что ты не считаешь себя подходящей для этого, но в "Лилу" есть десять других поваров, которые готовили на десятилетия дольше тебя и не могут сделать то, что делаешь ты. Есть что-то невероятно особенное в том, как бережно ты обращаешься с едой. Ты любишь её так, как это редко бывает.
Эмоции застряли у меня в горле, и я сморгнула слёзы.
– Ах, чёрт, шеф.
Он игриво ткнул меня кулаком в бицепс.
– Позвони, если тебе что-нибудь понадобится, ладно?
– Хорошо.
– Я серьёзно, – повторил он, бросив на моего брата раздражённый взгляд. – Мы с Кайей прикроем тебя. Это будет нелегко. И ты это знаешь. Но это не значит, что это не будет лучшей чёртовой поездкой в твоей жизни.
Я втянула нижнюю губу и впилась в неё зубами. В этом он был прав. Прав насчёт всего этого.
– Серьёзно, спасибо, Уайетт, – он кивнул в знак согласия, и меня осенила другая мысль. – Погоди, а кем ты собираешься меня заменить?
Выражение его лица стало жёстким, и он в отчаянии уставился в потолок.
– Чёрт меня побери, если я знаю. Я только упомянул об этой идее Бенни, а он уже сбил меня с ног. Никому не нужна эта работа.
– Да, конечно, эта работа тоже никому не была нужна, но послушай, Эзра нашёл лоха. Я уверена, что ты тоже найдёшь.
Он фыркнул.
– Думаю, это мы ещё посмотрим.
– Уверена, мы ещё посмотрим. Может быть, не стоит занимать вакансию слишком быстро. Возможно, я приползу обратно.
Остальные присоединились к нам, прежде чем он успел в миллионный раз заверить меня, что со мной всё будет в порядке. Всё будет хорошо. Я знала, что со мной не всё будет в порядке. Я даже близко не была к этому состоянию. Мне больше не нужны были ложные заверения в том, что я отлично справлюсь с работой, находившейся совершенно не в моей лиге.
Я не собиралась быть великой.
У меня даже ничего не получится.
Чёрт возьми, на что я только что подписалась?
ГЛАВА 3
На следующее утро я проснулась с ужасной головной болью. Я перевернулась и зарылась лицом в подушку, желая, чтобы моё тело снова заснуло. Солнце ещё даже не проснулось, почему проснулась я?
Это была одна из тех редких черт, которые я унаследовала от отца. Эзра был таким же. В целом члены нашей семьи спали ужасно. Движимые безумными рабочими целями и необходимостью покорить известный мир, мы просыпались готовыми к битве.
Обычно мне нравилось просыпаться рано. Даже если у меня была поздняя смена накануне вечером, я предпочитала быть на ногах. Но сегодня мне казалось, что кто-то расколол мой череп надвое зубилом, и всё моё тело болело. Ещё час сна помог бы.
Мой телефон запищал от входящего сообщения. А потом начала гудеть моя электронная почта. Я всю жизнь имела дело с мигренями. Это не было ужасно по сравнению с некоторыми другими проблемами, которые у меня были в прошлом, но этого было достаточно, чтобы мне хотелось остаться в постели до конца дня.
Ладно, честно говоря, неожиданная засада с приобретением "Бьянки" прошлой ночью была настоящей причиной, по которой я хотела спрятаться в своём лофте с тремя спальнями, задёрнув плотные шторы и включив "Нетфликс" до конца вечности. Мигрень была побочным продуктом навязанной мне должности шеф-повара и всего стресса, который пришёл с ней.
Застонав в плюшевую подушку, я вслепую потянулась за телефоном, чуть не опрокинув тумбочку. Телефон зазвонил как раз в тот момент, когда я его схватила.
Не потрудившись взглянуть на номер, я прижала его к уху и прохрипела искажённое:
– Алло.
Последовало некоторое колебание, прежде чем мама сказала:
– Диллон? Это ты?
Перевернувшись на другой бок, я посмотрела на шторы, не до конца задёрнутые прошлой ночью. Мерцание раннего утреннего света проскальзывало в щели. Центр города находился как раз по ту сторону этих тёмных занавесок. Город скоро проснётся. Грузовики начнут доставлять свои товары на ближайшие предприятия. Мужчины и женщины с портфелями и в костюмах начнут усеивать тротуары, пробираясь от паркингов к своим высотным офисным зданиям. Человек с тележкой кофе, свежими фруктами и вкусными пирожками появится на углу моего дома, как ангел, посылаемый на землю каждое утро, завоёвывая человечество одной лишь вкусной, рассыпчатой, маслянистой корочкой за раз.
Мне нравилось жить в центре городской жизни Дарема. Я любила шум и суету. Мне нравился мой дорогой лофт, который выходил окнами на высотки и грязные улицы и который слишком велик для меня. Мне очень нравился швейцар, который позволял мне парковаться во втором ряду и помогал донести покупки, потому что я передавала ему пакеты с остатками деликатесов из "Лилу" и шоколадными круассанами, которые я делала каждые выходные.
Просыпаться в своей гигантской кровати с пуховым одеялом и десятью подушками, в этом городе, который я так любила, было лучшим утром, какое я могла себе вообразить. И это несколько ослабило мои опасения относительно "Бьянки".
Не сильно. Но ослабило.
Моя головная боль пульсировала в висках, напоминая мне, что есть ещё много причин для беспокойства.
– Привет, мам, – сказала я женщине на другом конце провода. – Ты очень рано. Всё в порядке?
Я сказала, что Батисты ранние пташки. Только не моя мама. Она могла спокойно проспать до полудня и даже не заметить. Эта женщина была настоящей совой. Всю свою жизнь я слышала, как она ходит по ночам. Мне всегда приходилось будить её завтракать.
– Там ещё рано? – она казалась рассеянной. – Я забыла о разнице во времени.
Я зажмурилась и стала искать недостающую информацию. Моя мама жила в Дареме. Если для меня было рано, то и для неё тоже.
– Где ты?
– Диллон, я же тебе говорила. Мы с Тони проведём лето в Париже.
– Ты мне этого не говорила.
Она задумчиво вздохнула.
– Говорила. Конечно, я сказала.
Я моргнула, глядя на занавески.
– Думаю, я бы запомнила, что следующие три месяца ты проведёшь во Франции.
– Может, ты и права, – она посмеялась над собой. – Прости, дорогая. Мы с Тони проведём лето во Франции. Мы будем дома ко Дню Благодарения.
Это было больше, чем просто лето, но я редко спорила с мамой о логистике.
– Ты пропустишь свадьбу Киллиана.
Я услышала шлепок на другом конце провода и поняла, что она хлопнула себя ладонью по лбу – черта, которую мы разделяли.
– Ох, я совсем забыла, что они перенесли свадьбу.
– Это потому, что Вера залетела, – заговорщицки цокнула я, конечно же, в шутку.
– Значит, свадьба по залёту, – поддразнила мама в ответ. – Я всегда знала, что если Киллиан женится, то кого-то придётся держать под прицелом. Хотя, честно говоря, я всегда думала, что это будет другая девушка, – она глубоко вздохнула.
Если бы у меня не было мигрени, я бы оборвала её прежде, чем она смогла снова заговорить. Но боль в голове выбивала меня из игры.
– Знаешь, я всегда думала, что он влюбится в тебя, Дилли Бар. Я так удивилась, когда ты сказала, что он встретил другую.
Я подавила стон, мы говорили об этом, по меньшей мере, тысячу раз. А может, и больше. Ещё до появления Веры мне постоянно приходилось напоминать ей, что между мной и Киллианом ничего не будет. Мы были как брат и сестра. Конечно, я смотрела на него снизу вверх. Я уважала его. Я собиралась воспользоваться его предложением помочь мне с переходом в "Бьянку". Но в романтическом плане мы были так же совместимы, как котёнок и бегущий слон.
Я была котёнком в этом сценарии.
Очевидно.
– Мама, Вера замечательно подходит Киллиану. Она может справиться со всеми его... подколами. Они, по сути, самая идеальная пара, которая когда-либо существовала, – она издала горловой звук, и я быстро добавила. – После тебя и Тони, конечно.
Я могла слышать её улыбку, несмотря на всё расстояние до Франции.
– Ты слишком милая, детка.
Смеясь над её лёгким отступлением, я перекатилась на спину и попыталась приспособиться к боли, пронзившей мою голову. Мне нужны были лекарства. Быстро. А это означало, что мне нужно будет отвлечься от разговора, который может затянуться на следующие четыре часа.
Мы с мамой болтали по телефону только раз в неделю, но переписывались постоянно. Мы обе терпеть не могли телефонные разговоры, но делали друг для друга исключение. А потом целыми днями навёрстывали упущенное, рассказывая друг другу обо всём, что происходит – за исключением тех случаев, когда она уезжала во Францию на несколько месяцев.
Ладно, мы рассказывали друг другу всё, что могли вспомнить. Обычно я помнила больше, чем она.
Синтия Трой всю жизнь была легкомысленной, и со временем всё становилось только хуже. Мне нравился её лёгкий характер и способность смеяться над собой. Но чем старше она становилась, тем сильнее становилась её забывчивость.
По крайней мере, теперь у неё есть Тони. Они поженились три года назад, повстречавшись столько же времени, оба вступили во второй брак с взрослыми детьми. У мамы была только я, но у Тони было четверо детей, которые жили по всей стране.
Они знали друг друга почти всю мою жизнь. Тони был одним из инвестиционных партнёров моего отца. Но искры вспыхнули только после его смерти, они случайно встретились в маленьком винном магазинчике, где оба были членами "Бутылки Месяца". Он был очень успешным инвестиционным банкиром, а моя мама любила деньги. Это был брак, заключённый на небесах.
К счастью, Тони оказался отличным парнем даже после долгой работы с моим отцом, и я была в восторге от того, что моя мама наконец-то встретила мужчину, который любил её так сильно.
Я выросла, наблюдая, как она терпит дерьмо моего отца. Как только он умер, она погрузилась в трагический цикл встреч, свиданий и избавления от бесчисленных неудачников. Какое-то время я шла по её стопам. Мы обе вырвались из этого порочного круга примерно в одно и то же время. Но по разным причинам.
Она продолжала искать своё "долго и счастливо". Я провела шесть лет, полностью избегая мужчин и желая, чтобы они чувствовали то же самое ко мне. Теперь я просто молилась, чтобы мне не пришлось ждать, пока мне исполнится пятьдесят семь, чтобы встретить свою вторую половинку.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не заставляйте меня ждать ещё тридцать лет, – прошептала я в потолок, надеясь, что высшие силы услышат мою мольбу.
Я знала, что мне не повезёт так, как маме, если придётся ждать настолько долго. Я едва ли дотяну до тридцатилетнего рубежа без ботокса. Ещё через три десятилетия я могла бы стать поучительной историей о неудачной пластической хирургии.
Кухня была не слишком хорошим рабочим местом для людей, как я, предпочитавших чистую кожу другим вариантам, а чистые волосы жирным и растрёпанным. Приготовление пищи в раскалённом помещении к этому не располагало.
– Рада слышать, что ты цела и невредима в Париже, – сказала я.
Я слышала, как Тони на заднем плане напоминает ей о бронировании.
– Наверное, мне пора, – надулась она. – Меня вызывает мой надсмотрщик.
– Постарайся хорошо провести время. И имей в виду, что я до смешного завистлива, и теперь вообще не смогу наслаждаться своим днём.
Она рассмеялась, и я представила, как она перебрасывает свои длинные светлые волосы через плечо, чтобы потянуть за серёжку, как она делала, когда считала что-то действительно смешным.
– Да, конечно, мисс шеф-повар. Я уверена, что твоя жизнь сейчас так ужасна.
Я застонала в ответ. Я написала ей вчера вечером, чтобы поделиться новостями, где-то в промежутке между радостным волнением и абсолютным ужасом.
– О, прекрати. Это мечта, ставшая явью. Твой брат ужасно тебя балует.
Это было правдой.
– У меня уже разболелась голова, а я ещё не начала.
– Прими какое-нибудь лекарство, пока боль не превратилась в мигрень, – проинструктировала она. – А потом выпей бокал шампанского. Ты почувствуешь себя лучше.
Было бессмысленно предлагать мне в такую рань запить алкоголем горсть таблеток. Но я пропустила это мимо ушей. Она знала. Она просто не думала о своих словах.
– Люблю тебя, мама.
– Я тебя тоже люблю, Дилли Бар. Я позвоню позже.
Мы обе знали, что это ложь, но в данный момент она, вероятно, имела в виду именно это.
Повесив трубку, я поплелась на кухню, следуя её совету. По крайней мере, искать ибупрофен.
Я пропустила шампанское.
Сегодня.
Я выпила таблетки с полным стаканом воды и несколькими крекерами, чтобы избежать тошноты. Потом я потащилась в душ и включила такую горячую воду, какую только могла.
Тяжёлая струя воды смыла напряжение в лопатках и затылке. Я вымыла голову, а затем стояла под струей воды, пока мои пальцы не превратились в чернослив, а лекарство не подействовало.
К тому времени, как я закончила разбираться с моей густой волнистой шевелюрой и нанесла немного подводки для глаз и туши, мой телефон действительно проснулся.
Я пропустила сообщения от друзей-поваров, поздравляющих меня с новой должностью. Новости очень быстро разлетались между кухнями. Сплетни мы любили не меньше, чем стряпню.
Мой почтовый ящик тоже почти переполнился. Я пропустила звонки от Кайи, Веры, Уайетта и Эзры.
Боже мой.
Я отправила первым троим сообщения и набрала номер брата.
– Ещё раз спасибо, – сказал он бодрым и радостным голосом. – Не могу выразить, как я благодарен тебе за то, что ты вошла в эту кухню.
– И тебе доброе утро, – голос мой звучал значительно менее уравновешенно. Если только этот хриплый мужской голос, который у меня был, вообще мог быть уравновешенным.
Он проигнорировал меня.
– Ты самая лучшая, ты ведь это знаешь?
– Я в курсе, – поддразнила я, вздохнув на всякий случай.
– Хорошо.
Я улыбнулась, глядя на свою неубранную постель.
– Но я начну только в воскресенье. Ты ведь понимаешь это, верно?
– Воскресенье…
– Мне нужна последняя смена в "Лилу", – напомнила я ему. – И мне нужен выходной, прежде чем я стану шеф-поваром и никогда больше не получу отпуска. Последний раз порадуюсь, прежде чем продам свою душу, чтобы спасти твою задницу.
Он громко рассмеялся.
– Вот что ты делаешь?
Я ничего не сказала. Он знал, что именно это я и делаю.
Как су-шеф в "Лилу", я могла иметь свободные вечера. Конечно, я работала почти каждый день. И ночь. А Уайетт практически не мог управлять своей кухней без меня. Но иногда у меня бывали выходные.
В "Бьянке" я не смогу позволить себе такую роскошь. Особенно в самом начале, когда попытаюсь исправить ущерб, нанесённый ей за последние полтора года.
Он застонал, напомнив мне, как я разговаривала с мамой сегодня утром.
– Ладно, хорошо. Думаю, до тех пор я смогу тебя прикрыть.
– И я всё ещё хочу помочь с подготовкой к свадьбе. Не забывай об этом.
– Верно, – быстро согласился он. Слишком быстро. – Свадьба.
– И репетиционный ужин, – напомнила я. – И девичник.
– Не знаю, смогу ли я...
– Эзра. Ты обещал.
– Не думаю, что я обещал.
– Думаю, я уволюсь.
– Прости?
Я вздохнула, понимая, что это всегда будет срабатывать с ним. Он был невозможен. Как Молли вообще терпела его, оставалось неразгаданной загадкой.
– Я ухожу. Я не могу работать в таких условиях.
– Таких условиях? Ты ещё даже не начала работать в "Бьянке"! В этом-то всё и дело!
– Тогда тебе следовало нанять меня после праздника. Эти события не подлежат обсуждению.
Он тихо выругался, хотя обычно не произносил подобных слов в моём присутствии. Потому что он был старшим братом, а я нежной младшей сестрой. Я закатила глаза.
– Ты тиран, знаешь?
Моя улыбка была настоящей, когда я пошутила:
– Училась у лучших.
– Хм.
– Люблю тебя, Эз.
– Ненавижу, когда ты меня так называешь, – вздохнул он и добавил: – Я тоже тебя люблю, сестрёнка.
Мы закончили разговор, и я бросила телефон на кровать, болезненное чувство паники снова охватило меня. Трудно было сказать, звонил ли Эзра как старший брат, проверяющий младшую сестру, или как босс, защищающий свои инвестиции.
Он был таким. Как бы я его ни любила и ни уважала, он был ещё и беспощадным ресторатором, который хотел быть лучшим в городе.
У меня не было таких высоких целей.
Да, я хотела быть хороша в том, что делала. Но в основном я просто любила готовить. Я любила поесть. Мне нравилось творить. Мне нравилось превращать такие простые вещи в искусство. Мне нравилось выпадать из реальности, сфокусировавшись на этом. Когда я готовила, были только я и еда. Всё остальное не имело значения. То, кем я была. Или откуда я пришла. Или сколько денег у меня на банковских счетах. Всё, что имело значение, это то, что у меня была способность превращать, казалось бы, случайные ингредиенты в прекрасный, желанный опыт для кого-то другого.
У меня не было высоких амбиций, как у остальных моих друзей. Я вообще не соревновалась. Я просто хотела цели, искупления и дара трудиться над тем, что я так всецело любила.
Головная боль снова запульсировала в моих висках.
Добром это не кончится.
К тому времени, когда я добралась до "Лилу" четыре часа спустя, я была совершенным нытиком и истеричкой. Шмыгнув носом, я в последний раз надела чёрную поварскую куртку и вошла в уже переполненную кухню.
Персонал, который был там, обернулся и начал хлопать мне. Выражение их лиц было гордым, сентиментальным и таким ободряющим. Они стояли и подбадривали меня, как будто я выиграла какой-то великий чемпионат.
Я потерялась. Слёзы потекли по моему лицу, и я спряталась за руками, смущённая своими эмоциями.
– Ей грустно уходить, – объявил Уайетт моим коллегам, – потому что она знает, что Белая Ведьма никогда не сможет конкурировать с нами.
Отчасти он был прав, но я не могла позволить ему узнать об этом. Сегодня я была его заместителем. Завтра мы станем большими конкурентами.
Вытирая слёзы тыльной стороной ладони, я издала дрожащий смешок.
– Я плачу по тебе, – сказала я ему. – Ты никогда не найдёшь кого-то настолько глупого, чтобы заменить меня.
Он нахмурился, услышав последовавший за этим смех.
– Это не смешно, – прорычал он. – Верно, но не смешно.
– Бедный Уайетт, – посочувствовала я. – Его су-шефы всё время убегают.
В его тёмных глазах появился блеск, и он оглядел кухню.
– Они убегают, чтобы управлять собственными кухнями. Похоже, эта должность – отличная ступенька для тех, кто серьёзно относится к своей карьере.
Его слова были хитрой уловкой, замаскированной под вызов. Он может убить следующего су-шефа, который бросит его.
Ладно, пусть не убить, но хотя бы похитить и принудить продолжать работать на него под давлением.
Кухня избегала смотреть прямо на него. Я видела, как Бенни отступил в кладовку. Пряча улыбку, я сказала:
– Не все сразу идут добровольцами.
Он сердито посмотрел на меня.
– Значит, устроим соревнование.
Почему он смотрит на меня?
– Сегодня Диллон возьмёт инициативу на себя.
– Подожди, что?
– Ей нужно немного попрактиковаться в её крутой новой работе, и мы дадим ей такую возможность. И в конце ночи она выберет одного из вас для повышения.
– Уайетт, ты же не серьёзно.
Он подмигнул мне.
– Этот человек будет су-шефом. Окончательное решение. Конечно, если мне не понравится её выбор, она выберет кого-нибудь другого.
Я ударила его кулаком в бицепс.
– Ты с ума сошёл?
Он потёр руку и выглядел совершенно оскорблённым. Я закатила глаза, потому что казалось, что под курткой вместо мышц он прятал камни. Моя рука болела гораздо сильнее, чем его.
– Тебе нужна практика, Диллон. Я с радостью дам её тебе.
– Это Эзра тебя подговорил?
Он безумно расхохотался.
– Я это придумал. Здорово, да?
Бабочки взбунтовались у меня в животе. Конечно, он и раньше назначал меня главной, но не на всю ночь. Я была относительным новичком в этой должности. Кайа уволилась всего несколько месяцев назад.
Я не могла это сделать.
О, чёрт, я должна была это делать! На ежевечерней основе.
Может быть, меня вырвет здесь, им придётся закрыться на ночь, и я смогу избавиться от испытания огнём, придуманного Уайеттом.
Он наклонился, вероятно, заметив панику и зеленоватый оттенок моей кожи.
– Ты можешь это сделать, Диллон. У тебя есть талант. Перестань сомневаться в себе.
– Это кумовство, – прошипела я. – Эзра занимается кумовством. Это единственная причина, по которой он попросил меня взять на себя "Бьянку". Он с ума сходит от кумовства.
Его глаза сузились.
– Он увидел в тебе настоящий талант и был достаточно умён, чтобы ухватиться за него. Не сомневайся в себе, шеф. Сегодняшняя ночь такая же, как и любая другая. Будь точной. Будь прилежной. Будь грёбанной задирой. Тебе нужно приготовить ужин.
Я сглотнула комок в горле размером с кулак и позволила его ободряющим словам проникнуть под мою кожу. Он был прав, я сомневалась в себе. Постоянно. Но сейчас было не время для этого. Мне нужно было надеть трусики большой девочки и войти в роль, на которую я уже согласилась.
Кроме того, сегодняшняя ночь будет похожа на обучение езде на велосипеде с тренировочными колесами. Уайетт будет здесь, чтобы спасти мою задницу, если что-то пойдёт не так. И я уже знала это меню. Большинство этих блюд я готовила с завязанными глазами.
– Хорошо, – прошептала я. – Но тебе придётся заменить меня.
Он сморщил нос.
– Хорошо, – оглянувшись через плечо, он добавил: – Наверное, мне стоит пойти и остановить Бенни, чтобы он не сбежал, – он оглянулся на меня, понизив голос, чтобы его никто не услышал, хотя все наблюдали за нами. – Ты же знаешь, что он первый в списке, да?
Я подавила улыбку и кивнула. Бедный, бедный Бенни. В мире не хватит должностей шеф-повара, чтобы работа на Уайетта стоила того.
О боже. Неужели я тоже стану такой невозможной? Неужели я войду в "Бьянку" и превращусь в законченную эгоистку, которая думает, что правит миром с лопаточкой в руке и короной на голове?
Думаю, мы узнаем это сегодня вечером.
ГЛАВА 4
Двенадцать часов спустя после удачной ночи у руля «Лилу» я почувствовала себя королевой мира. Я поняла, как легко было позволить силе проникнуть тебе в голову. Я чувствовала жужжание победы в крови и гул совершенства в груди.
Я не просто хорошо руководила, я справилась отлично.
Ладно, хорошо, помогало то, что Уайетт был рядом, чтобы идеально приготовить блюда, прежде чем они доберутся до меня. На самом деле, сегодня вечером вся кухня была особенно крута. Мне нравилось думать, что они напрягли свои задницы ради моей последней ночи.
Но потом я поняла, что они каждый вечер доводили блюда до совершенства. Это был хорошо смазанный механизм, созданный удивительными поварами. Сначала Киллиан, потом Уайетт.
Это были пятизвёздочные ниндзя. Работа проходила гладко. Ошибок не было. Никаких неловкостей. Не было даже слегка пережаренных кусков мяса. Было только безупречное исполнение.
Это давало мне надежду для "Бьянки". Могу ли я сделать это на своей собственной кухне? Сможем ли мы справиться с этим без особых усилий? Сможем ли мы быть настолько эффективными? Такими безупречными?
Конечно, мы сможем.
Это было даже не так уж трудно.
Но не сегодня.
Я полагала, что воскресенье в "Бьянке" будет настоящим испытанием. На этот раз мой желудок сжался от предвкушения, а не от страха. Сегодня, честное слово, было весело, одна из самых волнующих ночей в моей жизни. И мысль о том, чтобы прожить так всю оставшуюся жизнь, наполняла меня бурлящим возбуждением.
Остальная часть персонала медленно расходилась. Они обняли меня, попрощались и взяли с меня обещание вернуться и навестить их.
Уайетт вошёл в кухню, неся три рифлёных бокала и ещё одну бутылку смехотворно дорогого шампанского. Его поднятая бровь была полна озорства.
– Это для меня?
Он наклонил голову в сторону Бенни.
– И моего нового су-шефа.
Бенни Кирпич, как я любила его называть, был сложен как полузащитник. Большие, громоздкие мускулы. Бритая голова и жёсткое поведение придавали ему вид "я работал на мафию", который поначалу пугал почти всех. Пока не познакомишься с ним поближе и не поймёшь, что он большой старый душка.
И немного ленивый к тому же.
Он любил готовить, но не хотел брать на себя ответственность су-шефа. Этот человек бежал от всего, что требовало больше, чем его почасовая смена. Он не хотел получать зарплату, которая заставляла бы его работать больше часов, чем ему оплачивали формально – даже если это будет сопровождаться гигантской прибавкой.
Ему также не нравилось быть плохим парнем. Он слишком беспокоился о том, все ли его любят, чтобы радоваться идее быть руководителем.
К сожалению, он был фантастически хорош в своей работе. Теперь, когда Кайа ушла, и я покидаю "Лилу", Уайетт ни за что не позволит ему прозябать в неизвестности.
Это было выбором либо быть су-шефом, либо не быть поваром.
– Я виню тебя за это, – сказал он мне, отходя от одной из кухонных плит. – Это всё твоя вина.
Ухмыльнувшись ему, я приняла полный бокал шампанского из рук Уайетта и подняла его в воздух.
– Не за что.
Он пробормотал что-то нецензурное себе под нос, пока Уайетт передавал ему бокал.
– За поваров, которые умеют готовить, как чёртовы боги, – провозгласил Уайетт.
Моя улыбка растянулась, когда мы чокнулись бокалами и попробовали на вкус величие.
– Боже, как хорошо.
Бенни, наконец, тоже улыбнулся.
– Это чертовски невероятно.
Уайетт пожал плечами.
– Я нашёл его в кабинете Эзры, – увидев наши ошеломлённые лица, он быстро добавил: – Не говорите ему.
– Он, наверное, приберегал это для своей первой брачной ночи или чего-то в этом роде.
Щёки Уайетта порозовели.
– Я не подумал об этом, – он сделал ещё один большой глоток и налил себе ещё. – Чёрт.
– Я сохраню твой секрет, – заверила я его.
– Я тоже, – согласился Бенни. – Но главным образом потому, что я не хочу умирать. Мне нравится дышать.
Я наклонилась вперёд, не в силах стереть с лица глупую ухмылку.
– Особенно теперь, когда у тебя появилась новая работа.
Он поджал губы и покачал головой.
– С другой стороны…
– Не будь занудой, – рассмеялась я. – Пора подойти и взять быка за рога, – я кивнула в сторону своего бывшего босса и сказала: – Уайетт – бык в этом сценарии.
Бенни, похожий на большую мускулистую зефирку, посмотрел на Уайетта и поморщился.
– Я не зануда.
– Она права, – согласился Уайетт. – Ты просто зануда.
– Нет. Я просто не хочу работать на тебя.
Уайетт вопросительно посмотрел на него.
– Ты уже работаешь на меня.
– Да, но не так, – настаивал Бенни. – Я не хочу разрушать нашу дружбу, брат.
Растерянный взгляд Уайетта никуда не делся, и я не смогла удержаться от смеха. Это был броманс? Кто бы мог подумать?
– Он может быть мудаком, – поделилась я с Бенни. – Важно помнить, что он на самом деле не имеет в виду то, что говорит, когда находится на кухне. Просто подумай о нём, как о временно одержимом, и ты сможешь простить его утром.
