Текст книги "Та самая девушка (ЛП)"

Автор книги: Рейчел Хиггинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

– Перестань доставать Молли, – приказал он, немедленно обнимая её. – Она всё это организовала сама. Я горжусь ею.

А потом он поцеловал её в макушку, рисуя их как самую идеальную пару всех времён.

Мой желудок опустился ещё ниже, как будто он был пойман в ловушку в неисправной шахте лифта прямо перед тем, как рухнуть с восьмидесятого этажа и разбиться насмерть.

Она посмотрела на него снизу вверх, глядя на моего брата так, словно он развесил звёзды в небе.

– Я сказала тебе, когда ты впервые встретил меня, что заказ еды на вынос был одним из моих лучших жизненных навыков.

Он коснулся её носа.

– Да, ты сказала.

Тронутая романтикой в комнате, Кайа прислонилась к Уайетту. Он обнял её, всё ещё сжимая в руке недоеденный пончик.

Хорошо, что я ещё ничего не съела. Иначе меня бы стошнило.

Тьфу, что такого было в парах, что заставляло меня одновременно не хотеть быть одной и клясться всем святым, что я никогда не буду такой липкой, как эти нежные влюблённые птички?

К счастью, раздался стук в дверь, и мне не пришлось вытирать своё одиночество по всему кухонному полу Эзры.

– Я открою!

Я переместилась, прежде чем кто-нибудь смог отговорить меня от этого. Разговор на кухне продолжался, но я отключилась, предполагая, что все они заявляли о своей вечной любви друг к другу и бла-бла-бла.

Я распахнула дверь. Ванн стоял с другой стороны. Температура мгновенно упала, и по моим рукам побежали мурашки.

Мы стояли довольно долго, время, пространство и вся вселенная перестали существовать, пока мы пытались понять, что делать дальше.

– Поздний завтрак? – в конце концов, сказал он, поднимая сетку с мандаринами.

Этим утром он не брился. Его обычно гладкую линию подбородка покрывала щетина. И он отказался от своего опрятного вида в пользу тёмно-синей футболки "Сайкл Лайф", пары серых спортивных брюк и низко сидящей кепки. Боже, это было несправедливо, как сексуально он выглядел.

И это, кстати, не должно быть сексуальным видом. Я раньше была покорена только застёгнутым на все пуговицы костюме на джентльмене с трастовым фондом и частным самолётом. И поскольку это были те мужчины, с которыми я встречалась раньше, они были единственными, с кем у меня был опыт. Я представила себе мужчину, который мог бы пригласить меня на пятизвёздочный ужин и позволить себе чаевые. Я думала, что хочу хорошую машину, членство в загородном клубе и постоянные прогулки по полю для гольфа с его приятелями по колледжу.

Ванн в таком виде был полной противоположностью всему, что я знала о мужчинах.

И всё же…

Я облизала пересохшие губы и попыталась успокоить дыхание.

– Сюда, – я указала в сторону кухни.

Он вошёл в дверь, но не двинулся дальше прихожей.

– Я не знал, что ты будешь здесь, – признался он тихим шёпотом.

Я наклонилась, случайно вдохнув его свежий запах.

– Я знала, что ты будешь здесь, – прошептала я.

Всё, что я сейчас чувствовала – это свежий запах мыла, мужского дезодоранта и цитрусовых. Это полностью лишило меня способности лгать.

Или мыслить ясно.

Он вздрогнул, мои слова вызвали любопытство.

– Я думал, мы идём разными путями, Батист. Но ты продолжаешь находить способы встретиться со мной.

Некоторые из моих чувств вернулись к нему после его обвинения. Я выпрямилась, осознав, что полностью подавила это.

– В спортзале была случайность, – это была случайность. – И я не могла сказать Эзре "нет", когда он пригласил меня на поздний завтрак. Хотя, будь начеку, Молли пытается нас свести.

Что-то промелькнуло на его лице, но это произошло так быстро, что я не смогла уловить эмоцию и дать ей название.

– Кажется, примерно так и есть. Я думаю, что мы единственные одинокие люди, которых она знает.

– Нам просто нужно дать понять, что мы не заинтересованы друг в друге, – сказала я ему. – Тогда, она больше не будет пытаться.

Наклонившись, он ударил меня грудью в плечо, и я сделала всё что могла, чтобы оставаться совершенно неподвижной. Чтобы я не сделала чего-нибудь нелепого, например, не вздрогнула. Или не упала в обморок. Или не повалила его на пол и начала трахать его насухо.

– Я тебе не интересен, – пробормотал он достаточно тихо, чтобы пары на кухне не могли его услышать. – Если я правильно помню. Я был полностью готов к более запоминающемуся второму раунду.

Дьявол был на его озорном лице, когда он попятился, в его глазах сверкнул язвительный вызов.

Мои щёки покраснели, смущение горело в моей крови, как лесной пожар.

– Даже сейчас?

– Это ты надавила на тормоза, Диллон. Не я.

Я уставилась на него, разинув рот, когда он прогарцевал на кухню весь такой высокий и могучий.

Ладно, он не гарцевал.

Но с тем же успехом он мог бы это сделать. Самоуверенный ублюдок.

Все приветствовали мандарины Ванна, как будто ему удалось внести что-то впечатляющее. Но алло? Я принесла дешёвое шампанское.

Я наполнила свою тарелку пирогом с заварным кремом, баварским кремом и круллером, потому что я хотела, чтобы Молли, очевидно, почувствовала себя лучше, закупив все эти пирожные.

И ладно, я тоже схватила мандарин. Но это было больше для того, чтобы предотвратить очень реальную и настоящую угрозу цинги, чем потому, что я хотела, чтобы Ванн почувствовал, что люди действительно хотят то, что он принёс.

Мы собрались вокруг стола Эзры, наши тарелки были наполнены хорошей едой, углеводами и любовью. Мимоза и горячие кружки с кофе были розданы по кругу, и началась оживлённая беседа.

Я видела, что Ванн немного нервничал. Очевидно, это были не привычные ему люди. И нам немного не хватало присутствия Веры и Киллиана.

Он оказался на стуле прямо напротив меня, и поэтому время от времени я ловила его взгляд, и мы быстро отводили глаза, притворяясь, что не замечаем друг друга.

Что мне было делать с этим парнем?

Он был прав. Я нажала на тормоза. Моментально.

Но теперь я уже не была так уверена, что это была лучшая идея. Меня явно влекло к нему. Мне нравилось с ним флиртовать. Мне нравилось смотреть на него. Я хотела бы знать, нравилось ли мне заниматься с ним другими вещами…

Тот же пьяный образ его обнажённого тела поверх моего промелькнул в моей голове.

Я покачала головой и сделала глоток кофе.

– Диллон подумывает о том, чтобы изменить выходные в "Бьянке" и подавать поздний завтрак вместо ужина.

Все посмотрели на меня, удивлённо подняв брови.

– "Бьянке" нужен новый подход, – объяснила я, пожимая плечами. – То, что мы делаем сейчас, не работает. Мне нужно внести большие изменения. И быстро.

– Когда ты думаешь что-то изменить? – спросила Кайа.

– Скоро, – я посмотрела на Молли. – Я бы хотела начать изменения с кампании в социальных сетях.

Она взволнованно кивнула.

– Конечно. Мне нравится эта идея. Это было бы хорошее место для завтрака. И весь этот естественный свет, и белый декор. Это место было построено для субботнего утра в "Инстаграм".

Я улыбнулась её похвале. Она не была экспертом по продуктам питания в группе, но именно она была моей целевой аудиторией. Её энтузиазм вселял надежду.

– Это хороший выбор, Диллон, – вставил Уайетт. – Хотя это может быть трудной корректировкой для твоего персонала.

– Мы довольно много говорили об этом. У меня есть несколько стратегий, которые мы собираемся попробовать. В худшем случае я найму несколько дополнительных официантов и поваров. Это должно быть довольно простое меню. Мне нужна незамысловатая элегантность.

– Непринуждённый французский – вот как она объяснила мне это, – добавил Эзра. Затем пожал плечами, выражение его лица сменилось восхищением. – Эту концепцию невозможно не любить. Надеюсь, исполнение будет воспринято так же легко.

Я чувствовала взгляд Ванна всей кожей, отчего мне становилось жарко, я чувствовала его присутствие и глупо нервничала.

– Надеюсь, – кротко сказала я.

– Теперь думаешь как настоящий шеф-повар, да? – в голосе Ванна прозвучала нотка злорадства, которая сразу же привела меня в ярость.

И заставила ощутить тепло.

Наклонившись вперёд, я поиграла своим пустым бокалом из-под шампанского.

– Ты знаешь, так как я одна из них.

Его ухмылка была не удивлённой, но такой же самодовольной.

– Я впечатлён, Диллон.

– Мне от этого гораздо лучше. Теперь, когда ты впечатлён, Ванн.

Он положил локти на стол, наклонив голову так, чтобы мы были точно на уровне глаз.

– Я предполагал, что это была твоя цель. Впечатлять меня.

Мой рот захлопнулся, мои зубы клацнули от разочарования. Я одарила его натянутой улыбкой. Он спрятал улыбку за глотком кофе.

Я прищурилась, глядя на него. Он открыл свои большие невинные глаза.

Остальные за столом наблюдали за нами, как на теннисном матче, их головы подпрыгивали взад и вперёд.

Я повернулась к Эзре и мило улыбнулась.

– Думаю, я должна поблагодарить тебя.

– За что? – мягко спросил он, пытаясь подавить смех за мой счёт.

– За то, что сделал меня настоящим шеф-поваром.

Эзра пожал плечами.

– Я не думаю, что ты можешь приписать мне что-либо из того, что ты делаешь в ресторане. Это всё ты.

Я сунула в рот кусочек оставшегося пончика и попыталась вести себя нормально. Между всеми комплиментами и поддержкой, поддразниванием и злорадством Ванна и просто всеобщим присутствием я была совершенно измотана. Если бы я была птицей, все мои перья были бы взъерошены. Все. Все до единого.

– Было время, когда я бы подумал, что это невозможно, – продолжил Эзра. Новое смущение обрушилось, как цунами. – А теперь ты здесь, рассказываешь мне, как собираешься управлять моим рестораном.

Я знала, что он хотел как лучше. Я знала, что это был момент искренней любви и привязанности, исходящей от моего старшего брата. Но нужно ли было это делать прямо сейчас? При Ванне? При остальных?

Конечно, Ванн не выбрал вежливый, социально приемлемый выход. О, нет. Ему пришлось разорять осиное гнездо.

– Почему ты так говоришь?

Эзра не испытывал никакого смущения. Я даже не думала, что он знает, как чувствовать себя неловко. Внутри него не было датчика, предупреждающего, когда нужно притормозить или остановиться. Он просто шёл вперёд, увеличивая количество тел позади себя.

Сегодня впервые меня сочли жертвой в реальной жизни. Но от этого не становилось легче.

– Потому что Диллон была дикой. Она не могла удержаться на работе, не говоря уже о том, чтобы управлять рестораном, – его голос посерьёзнел, утратив юмористическую нотку, которая была у него несколько секунд назад. – Честно говоря, было время, когда я думал, что потеряю её, – я уставилась на него, и он вздрогнул, поняв, что сказал слишком много. – Но теперь посмотри на себя, сестрёнка, – его тон был бодрым с новой энергией, в надежде прикрыть нежелательное путешествие по дорожке воспоминаний. – Ты собрала всё воедино.

– Спасибо, Эз, – я использовала его прозвище только для того, чтобы вывести его из себя. – Но сегодня нам не нужно ничего из этого пересказывать. Или в любой другой день. Или когда-нибудь...

Уши Ванна навострились, как у охотничьей собаки, почуявшей запах.

– Должно быть, это было довольно страшное время. Я имею в виду, особенно для тебя как её брата.

Эзра кивнул.

Я собиралась убить Ванна.

– Меня убивало, когда Вера была с Придурком Дереком, – выплюнул Ванн. – Я чувствовал себя совершенно беспомощным.

Я заметила, как Молли отбрасывает тень с другой стороны линии, и была благодарна за своего единственного союзника. Даже если она ничего не сказала. Эзра даже не заметил коварную тактику Ванна.

– Сёстры, чувак, – вздохнул Эзра.

– Хорошо, я думаю, что хватит группы поддержки старших братьев, – сказала я, вставая, чтобы убрать тарелки. Официально пришло время убираться к чёрту. – Вы двое можете встретиться в следующем месяце. Эзра, теперь твоя очередь поставлять дерьмовый лимонад.

Ванн посмотрел прямо на меня, и, клянусь, в его серых-серых глазах мелькнул огонёк.

– Ого, прости, если я тебя обидел. Я могу просто проводить параллели с Эзрой. Это всё, что я хотел сказать. Я знаю, каково это – заботиться о ком-то, наблюдать, как он борется, и понимать, что ты ничего не можешь с этим поделать.

– Особенно когда они не хотят помощи, – добавил Эзра.

– Мне не нужна была помощь, – возразила я, ненавидя то, что мы обсуждали это, даже после того, как я так старалась уйти от этого. – Я была в порядке.

– Теперь ты в порядке, – крикнул мне вслед Эзра, когда я направилась на кухню. – Ты знаешь, какой ты была шесть лет назад. Ты же знаешь, что это не было порядком. Даже чертовски близко не походило на это.

Повисла тяжёлая тишина, когда его слова зависли в воздухе, эффективно возбуждая всеобщее любопытство и разрывая меня на части.

Я услышала, как Молли принуждённо прошептала:

– Эзра, оставь это.

Но кроме этого, долгое время никто не говорил.

Засунув тарелки под кран и позволив им звякнуть в раковине, я открыла кран и пожелала, чтобы в квартире Эзры было больше уединения.

Сделав глубокий вдох, я поняла, что должна что-то сказать. Я не могла просто так позволить утру закончиться вот так. Кроме того, это было шесть лет назад.

Целых шесть лет.

Я должна была бы уже лучше справляться с этим.

Почему я не могла?

Вернувшись ко всем, я нацепила фальшивую улыбку и посмотрела на своих друзей, сидящих в напряжённом молчании.

– Раньше я была дикой, – сказала я им очевидным образом. – Я знаю, что всех вас это удивляет, но я проживала свои студенческие годы… ну, как будто я училась в колледже. Я слишком много пила. Я слишком много веселилась. Я сделала много вещей, которые возможно казались перебором. Но сейчас мне лучше. Я выросла из этого. Больше не о чем беспокоиться.

Было ясно, что Эзра не до конца поверил в моё быстрое изменение отношения и умиротворяющую улыбку, но после того ада, через который я заставила его пройти, когда мне было чуть за двадцать, я знала, что он, возможно, никогда по-настоящему не поверит, что со мной всё в порядке, когда-либо снова.

И он даже не знал самого худшего из этого.

Кайа отмахнулась от меня.

– Я понятия не имела, что ты любишь выпить. Я думаю, мы наконец-то сможем стать лучшими подругами. Я ждала, что ты станешь пограничным алкоголиком. И теперь у меня есть последний кусочек головоломки.

Я улыбнулась её откровенности, чувствуя себя немного лучше.

Молли тоже засмеялась и сказала:

– Когда я впервые встретила Диллон, она сказала мне, что вечеринки были её любимым занятием. Важно знать свои сильные стороны.

Я улыбнулась чуть шире, но давление в груди всё ещё было удушающим. Пот выступил у меня на затылке, и я почувствовала, как нежелательные мурашки поползли вверх по моим ногам.

– Мне надо идти, – почти крикнула я, отчаянно нуждаясь в тишине и покое. – Спасибо за завтрак, Моллс. Я, эм, позвоню тебе позже, – я сделала три шага назад. – Тебе тоже, Кайа. Пока, Уайетт. Эзра, – я неохотно посмотрела на большую проблему в комнате и на мгновение встретилась с ним глазами, прежде чем схватить свою сумочку со стула и притвориться, что ищу ключи. – Ванн. Пока всем.

Я избежала их прощальных криков и практически выбежала из здания. Обычно я не была такой нервной, когда кто-то вспоминал моё прошлое, но совместное присутствие Эзры и Ванна делало дерьмо слишком реальным для десяти утра.

– Диллон!

Видимо, мой быстрый выход, в стиле дикого койота, для Ванна оказался недостаточным. Я оглянулась через плечо и увидела, что он гонится за мной. И, чёрт возьми, его брови были сдвинуты вместе. Ему тоже было что сказать.

Я помахала ему, крепко сжимая в руках ключи.

– Ох. Извини, мне нужно на работу. Мы ещё не перешли на поздний завтрак, так что мне ещё многое предстоит подготовить.

Он побежал быстрее.

– Эй, остановись на минутку.

Моя дверь открылась, и если бы я не колебалась, как дура, я могла бы бросить своё тело на водительское сидение и запереть двери, прежде чем он догонит меня.

Но он бежал. В этой футболке и спортивных штанах. И, чёрт возьми, я отвлеклась.

Его пальцы обхватили верхнюю часть моей дверной рамы, удерживая её открытой.

– Эй, ты не могла бы притормозить?

Я покачала головой. Нет, нет, я бы не стала.

– Мне действительно нужно идти.

– Значит, ты любишь бегать?

Я моргнула, глядя на него, пытаясь понять смысл его слов.

– Обычно я занимаюсь йогой. Но я хотела бы немного привести себя в форму. Отсюда и вело класс.

Он улыбнулся. Это было ослепительно в утреннем свете. Захватывающе. Действовало на нервы. Меняло жизнь.

– Я не это имел в виду. Ты бежишь. Ты заводишь связи на одну ночь, потому что ты не хочешь обязательств.

Я нахмурилась. Сегодняшнее утро не даст ему разгадки. Особенно когда он апеллирует только частичной информацией. Не после того дерьма, через которое он только что заставил меня пройти наверху.

– Нет, у меня нет времени на обязательства. Я работаю каждую ночь. И весь день. И в основном, все минуты моей жизни. У меня есть время для свиданий на одну ночь, – эти жестокие руки снова начали медленно подниматься по моим голым ногам. Я выставила одну ногу, встряхивая, просто чтобы избавиться от навязчивого ощущения. – И я просто не… У меня нет связей на одну ночь. Никогда не было, – вспомнив рассказанную Эзрой историю наверху, я была вынуждена внести поправку. – Во всяком случае, больше. Когда-то, может быть, и было, но это прекратилось.

– Шесть лет назад?

– Прошу прощения?

Его взгляд смягчился, но его улыбка потеплела, и я ненавидела то, что это заставляло меня хотеть открыться ему. Никто не должен обладать такой силой в улыбке.

– Послушай, я чувствую, что недооценил тебя.

– Ты на самом деле недооцениваешь меня с тех пор, как встретил.

Он проигнорировал мой сарказм.

– И я хотел бы начать всё сначала. Или попробовать ещё раз. Или… Я не знаю, что я хочу сделать. Но мне стыдно за то, что только что произошло.

Он жалел меня, вот что он имел в виду.

– Я выросла, Ванн. Вот и всё, что произошло. Я жила такой дикой жизнью тусовщицы, а потом однажды проснулась и поняла, что не могу продолжать так жить. Я не могла продолжать... идти с нулевой ответственностью, нулевыми обязательствами и нулем всего, ради чего стоит жить. Мне нужны были цели и задачи, и… – я провела рукой по волосам, пытаясь пригладить их, когда ветер взъерошил их. – Мой отец только умер. Я не знала, как с этим справиться. А моя мама была в полном беспорядке. И у меня никогда не было никаких границ, когда я росла. Поэтому я просто… Я делала вещи, которыми не горжусь. Но эта фаза моей жизни теперь закончилась. И даже если Эзра мне не верит, я потратила последние шесть лет, пытаясь доказать ему это.

Его улыбка исчезла. Вместе с этим тёплым и нежным взглядом в его глазах. Теперь он просто выглядел обеспокоенным. Чёрт, я действительно всё испортила.

– Похоже, там много чего происходило, – отметил он.

– Так и есть, – согласилась я, не в силах встретиться с ним взглядом. – Многое происходило.

Его рука метнулась вперёд и схватила мою, нежно удерживая её в своей. Он согнул колени так, чтобы мы оказались на одном уровне глаз. Его нежное пожатие и большой палец, потирающий мои костяшки, заставили меня посмотреть на него.

– Мне жаль, что тебе пришлось пережить трудные времена, Диллон. Мне ещё больше жаль, что ты думала, что тебе придётся таким образом с ними справляться.

Я обнаружила, что не могу глотать. Или убрать руку. Или сделать что угодно, только не приближаться к нему.

– Я... это... это не твоя вина. Я даже не знала тебя тогда.

Он выдержал мой пристальный взгляд.

– Несмотря ни на что. Мне жаль, что жизнь была такой ужасной для тебя. Мне жаль, что твой отец умер. Мне жаль, что ты считала, что единственный способ всё исправить – это выпить, или повеселиться, или что-то в этом роде. Я сожалею обо всём этом.

Чего мне действительно хотелось, так это обнять его и зарыдать ему в шею. Я хотела, чтобы он обнимал меня в течение следующих семи лет, пока моё сердце не заживёт, а разум не распадётся и все воспоминания об этом образе жизни не умрут.

Вместо того чтобы признать его доброту или то, как сильно его слова повлияли на меня, я сделала шаг назад и бросила свою сумочку на пассажирское сиденье.

– Мне нужно идти.

– Бегун, – прошептал он, и я поняла, что он улыбается, ещё до того, как посмотрела на него.

– Ну и что с того, что я такая? – спросила я, наконец, поняв, что он имел в виду.

Он пожал плечами, засунув руки в карманы и выглядя слишком очаровательно для своего же блага.

– Я просто рад узнать, что это не мои навыки в постели.

Я наклонилась к нему, наслаждаясь тем кокетливым пространством, которое мы снова нашли.

– Хотя, может быть, и так. Ты ведь на самом деле не знаешь, не так ли?

Его улыбка погасла, и её место заняла его фирменная хмурость.

– Нет, я думаю, что нет.

Я отступила назад, стараясь подойти как можно ближе к машине.

– Я говорю… Может быть, тебе не стоит отказываться от бесплатных советов.

Его обеспокоенный взгляд превратился в очень серьёзный хмурый взгляд.

– Ты хочешь сказать, что помнишь?

Я покачала головой, не желая признаваться, что это не имело значения, даже если бы я это помнила. Он нарушил мой период безбрачия, но это не означало, что я была готова сделать это обычным делом.

– Прости, – я пожала плечами и медленно приблизилась к своей машине. – Хорошо, что ты не ищешь хорошую девушку.

Он последовал за мной, прислонившись к дверце машины, единственное, что нас разделяло.

– Ты нехорошая девушка, Диллон.

Эта дрожь вернулась, прокатилась по моему позвоночнику и принесла с собой тепло.

– Раньше ты говорил обратное.

– Я был неправ.

Я глубоко вздохнула и опустилась на своё водительское сиденье, боясь того, что произойдёт, если мы продолжим разговаривать.

– Пока, Ванн.

– Пока, Диллон.

Я отъехала от квартиры Эзры, чувствуя себя совершенно неуютно. Эмоции боролись в моей груди. И в моей голове.

Это было нечестно. Он вёл нечестную игру.

Он сказал мне, что я хорошая девушка, а хорошие девушки его не интересуют. Он так и сказал. Не я.

Поэтому, когда я потеряла бдительность, я исходила из того предположения, что я ему не интересна. И что он теперь говорил? Что я ему действительно нравлюсь?

Мои руки крепче сжали руль, пока костяшки пальцев не побелели.

– Он мне тоже нравится, – сказала я пустой машине.

Чёрт.

Иногда мне приходилось говорить вслух самое очевидное, прежде чем я сама в это верила. Но правда была в том, что Ванн мне нравился. Он мне действительно нравился.

Но что с того? Я не была влюблена с тех пор... с тех пор, как перестала встречаться. Влюбленности никогда так не преследовали меня. Они никогда не заставляли меня спать с ними.

Они никогда ещё так глубоко не заползали мне под кожу, когда всё, о чём я могла думать, были они.

Стоило ли пытаться что-то сделать с Ванном?

Что, если я просто... пойду на это?

Раньше я была спонтанной. Раньше я была дикой, безрассудной и беззаботной.

И это привело меня к неприятностям. Когда я отказалась от этого образа жизни, я пообещала себе, что больше никогда ничего не буду делать бессистемно. Я бы никогда не прыгнула во что-нибудь, не оценив, насколько глубока вода. Я бы никогда не стала рисковать, не зная, сможет ли это удержать меня. Я бы никогда не стала просто действовать и надеяться, что всё получится.

Больше никогда.

"Бьянка" была самым близким к неисчислимому риску из того, что я делала за последние шесть лет, но я взвешивала свои варианты почти столько же времени. Даже если окончательное решение было в некотором роде навязано мне, это был внутренний разговор в течение многих лет.

А как насчёт Ванна? Конечно, мне не понадобится ещё шесть лет, чтобы решить, хочу ли я рискнуть с ним или нет.

Он был опасен – самый большой риск.

Но стоил ли он того?

Мой разум сказал "нет". Мой разум вспомнил последствия моей прошлой жизни. Мой разум знал, как сильно люди могут ранить, как легко они могут уничтожить.

Моё сердце утверждало совсем другое.

Просто в нём было что-то такое, чего мне хотелось больше. Я ничего не могла с собой поделать. Ванн Делайн был другим. И я хотела узнать о нём всё.

Включая то, каким он был на самом деле в постели.

ГЛАВА 18

После этого Ванн был повсюду. Или, может быть, я не замечала его раньше. Может быть, он и был в моей жизни какое-то время, но я была так сосредоточена на выживании, что не обращала на него внимания.

Как бы то ни было, сейчас он был здесь.

Когда Вера и Киллиан вернулись из свадебного путешествия, он встречал их в аэропорту. Когда я присоединялась к Молли на занятиях по велотреку три раза в неделю по утрам, он был там. Когда я пошла в магазин органических продуктов рядом с моим домом, он был там. Опять выбирал апельсины.

И что самое худшее? Игнорировать этого человека было невозможно. Не тогда, когда он выглядел таким восхитительно счастливым, увидев свою сестру. Или так восхитительно вспотел после часа средневековых пыток ног и задницы. И особенно не тогда, когда он тщательно выбирал свои апельсины, поднося каждый к носу и нюхая их, чтобы убедиться, что возьмёт хороший.

Поверьте мне, я старалась не обращать на него внимания. И притворялась, что я его не видела. Но это было невозможно. Он был повсюду.

Но больше всего он был в моих костях, в самой моей крови.

Потому что даже когда я его не видела, я думала о нём.

Я думала о нём утром, когда просыпалась намного раньше, чем хотела. Я думала о нём во время подготовки, когда мне приходилось быть жёсткой с сотрудниками или принимать трудное решение. Я думала о нём, когда возвращалась домой в одинокую кровать и пустую квартиру. Я подумала о нём, когда получила сообщение в приложении для онлайн-знакомств, с которым Кайа познакомила меня год назад и которым я никогда не пользовалась, и это был не он.

Я не могла перестать думать о нём.

Единственный раз, когда мне удалось подумать о чём-то другом, был тот момент, когда я планировала блюда для нашего скорого открытого меню бранча. Тогда, и только тогда, я могла обернуть свои мысли вокруг жареной спаржи, завёрнутой в тонкие ломтики благородных томатов и сочное прошутто. Он не мог проникнуть в моё яйцо-пашот на закваске с голландским соусом шрирача и приправой для рогаликов. Он также не мог приблизиться к моей версии крок-мадам с грейпфрутовым желе, хрустящей свиной грудинкой, сливочным конте и слишком лёгким яйцом на булочке.

Обычная французская еда была единственным, что сейчас спасало мою жизнь. Как в личном, так и в профессиональном плане.

Я взглянула на "Сайкл Лайф", когда переходила улицу перед ним. В настоящее время "Лилу" выполняла кое-какие работы на стоянке, поэтому я была вынуждена припарковать свою машину ближе к магазину Ванна, чем к ресторану, в котором мне нужно было одолжить салат.

Весь салат ромэн в настоящее время был конфискован, поскольку общенациональные вспышки кишечной палочки потрясли пищевую промышленность. Люди болели как сумасшедшие, и весь ромэн прошёл через проверку.

Поскольку мы быстро выбросили весь наш салат, я в настоящее время охотилась за заменителями. К счастью, из-за канцелярской ошибки и охоты Уайетта за лучшим шеф-поваром нежели Бенни, который допустил эту канцелярскую ошибку, они заказали неприличное количество салата. Которым он любезно предложил поделиться со мной по низкой, очень низкой цене моей бессмертной души.

Когда я отказалась продавать ему свои нефизические части тела, он сказал:

– Хорошо, тогда просто вернись и снова стань моим шеф-поваром, чтобы я не застрял с таким количеством грёбанного салата. Я подумываю о том, чтобы сжечь его.

Когда я сказала:

– Так много, да?

Он ответил небрежно:

– Может быть, вместо этого я подожгу Бенни.

Что заставило меня броситься туда в надежде, что я смогу забрать немного ужасного салата из рук Уайетта и спасти Бенни от сожжения на костре.

Я также проверяла "Сайкл Лайф", чтобы посмотреть, можно ли где-нибудь увидеть Ванна, сохраняя при этом незаметность и поглядывая исподтишка.

В принципе, я смотрела куда угодно, но не туда, куда шла. И это была трагедия. Потому что в одну секунду я играла роль супершпиона, когда небрежно шла по тротуару в лабутенах Мэри Джейнс, которые я обычно никогда не надевала на работу, и в сарафане, который развевался во всех лучших местах. И в следующую секунду мои руки дико взметнулись в воздух, когда я полностью потеряла опору.

Я была почти уверена, что даже закричала.

Потому что никто не мог упасть так, как я только что упала, моё платье задралось через голову, мои колени с глухим стуком ударились о тротуар, а вскоре за ними последовали мои ладони, обещая кровавое убийство.

Это была вина Молли. Из-за моего сумасшедшего графика мы встретились за завтраком, чтобы обсудить наш маркетинговый план. А потом новости о ромэне пришли в виде панического сообщения от Блейза, заставив меня заскочить в "Бьянку" вместо того, чтобы сначала пойти домой переодеться. Теперь я была в "Лилу", ну, почти в "Лилу", и моя временная шкала сокращалась.

И я подвернула лодыжку.

Чёрт, как больно!

Я осторожно поднялась со своего распростёртого положения и попыталась двинуть лодыжкой. Она не сдвинулась с места.

– Какого чёрта?

Попытка номер два встать не стала лучше. Я оглянулась и увидела глупо заострённый каблук моей туфли, застрявший в вырезе на крышке люка, через который я только что прошла

Дёргать ногу сильнее оказалось бесполезно. Я хорошо и по-настоящему застряла.

Мне пришлось бы расстегнуть туфлю, чтобы вытащить её. Но для этого мне пришлось бы встать. Ого! Вот что я заслужила за то, что не переоделась.

И если я в ближайшее время не разберусь с ситуацией с салатом, мне придётся готовить в этих ужасных туфлях.

Что, возможно, всё было бы прекрасно, если бы они сейчас не бесили меня до чёртиков!

– Сукин сын, – прошипела я в землю, медленно поднимаясь на свободную ногу. – Сукин сын!

Я зарычала, когда снова начала переворачиваться.

Что было с этой крышкой люка? И как я нашла единственную дыру, в которую можно было засунуть каблук, на весь городской квартал?

– Диллон?

Закрыв глаза, я отвернулась от голоса, принадлежавшего мужчине, бежавшему в мою сторону. Это был не тот способ, которым я хотела привлечь его внимание. Или вообще чьё-либо внимание.

Был только один способ сыграть в это, как будто я не была полностью поймана в ловушку в канализационном люке. Где была моя прекрасная личность, которую все знали и любили?

– Хм, привет, Ванн.

Секунду спустя он был передо мной.

– Ты в порядке? Я видел, как ты упала.

Мои щёки покраснели. Конечно, он всё видел.

– Я в порядке.

Он посмотрел на меня, показывая, что не верит мне. Ни капельки. И он был прав. Мои ладони и колени горели, и по ощущению струящейся жидкости, стекающей по ноге, у меня возникло ужасное подозрение, что я истекаю кровью. К тому же, мой каблук всё ещё застрял.

Он сделал шаг назад, его глаза блуждали по моему телу, наконец, остановившись на моей дурацкой, дорогой туфле.

– Ты что, застряла?