Текст книги "Травма (СИ)"

Автор книги: Рей Маслов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Открываю сумку, достаю коробку. Курица с рисом по-китайски – не то чтобы аппетитно, но съедобно. Ешь, пока не остыло.

Они поднялись ещё на этаж выше. Четверо вернулись – нет, нет, нет, нет. Этот ярус чист. Мы не торопимся, но вдохновение схватки нельзя прерывать. Быстро – вперёд.

Кажется, я видел, как по лестнице в дальнем углу взбегают два силуэта. Но этого "кажется" никогда не достаточно – обыскиваем каждый этаж.

Вход на лестницу, одного вперёд, я следом, остальные прикрывают. В ближнем бою местные не искусны, это вполне самоочевидно. Тело одного из них осталось лежать внизу. Необдуманный, неосторожный ход, поставивший под угрозу успех всего предприятия. Придурок.

Наверху никого. Я подозвал остальных – хотя бы жесты они понимают. Этаж почти такой же, как предыдущий – недостроенный ярус автостоянки. Справа шахта грузового лифта. Рядом с ней короткая полоса деревянных строительных лесов с висящим на них рваным полиэтиленом. За завесой пространство в десяток метров шириной. Туда пойду я и ещё один. Остальные – как раньше, между рядами опорных колонн, один страхует другого.

Мы вышли в проход между лесами и ничем не огороженной пропастью. Я медленно положил пальцы на Оружие. Когда что-то не так, сердце подсказывает правильный образ действий. Сердце не желает быть убитым.

Только что послышался звук, будто перемешивают пластиковые фишки – или мне кажется он? Нужно остановиться, усмирить выброс адреналина. Остальные не держат построение – почти бегут вперёд, выставив оружие перед собой. Один ушёл дальше других, остановился, повернув голову назад.

– Эй! Двигай..

Невада опустила руку.

Две руки, сжимавшие пистолет, почти в тот же миг опустились под ударом стальной ладони. Блайт сделал ещё один шаг вперёд из-за колонны и нанёс глухой удар рукоятью меча в грудь. В один миг было отчётливо слышно, как из груди с хрипом вырвался воздух. Затем меч разом разложился, сочленения пронзили грудину насквозь и с лязгом встали в пазы.

Бежать к полиэтиленовой завесе, сейчас, пока все отвлеклись на Блайти. Один шанс.

Хлоп, хлоп, ещё. Ещё две пули в спину мертвецу. Не отпуская разложенный меч с насаженным на него живым щитом, Блайт поднял правую руку, уже готовую к бою. Над запястьем на гладком металле протеза светились два тонких дула.

– Лож-

Крик потонул в рёве воздуха и грохоте бетона. Одна колонна опрокинулась; стоявший рядом осел на землю, не раненый, но оглушённый. Блайт легко вытащил динам из груди убитого и ринулся в облако бетонной пыли. Вслед пронеслось три беспорядочных выстрела, ещё один выстрел из тумана цементной пудры. На момент всё затихло.

Я выбежал на площадку из-за заслонявших обзор лесов. Он только что был здесь. Вот упавшая колонна, а вот оглушённый выстрелом – горло перерезано сбоку одним движением. Дальний человек в панике размахивает пистолетом. Тот, что шёл со мной, так и не показался из-за ширмы. Где... вот он! Вот ты.

Красный плащ выскочил из-за колонны за спиной у дальнего. Тот развернулся и выстрелил два раза – один прошёл мимо, другой попал нападающему в плечо. Лицо стрелка застыло, в глазу набухла ровно одна крупная слеза. Блайт толкнул противника рукой в грудь, и тот упал навзничь, обнажив окрашенные багрово-бурым металлические когти. Враг в крови врага. Но я был уже совсем рядом.

Иайдзюцу – техника, позволяющая покончить с врагом одним ударом, совершаемым сразу после выхватывания меча из ножен. Меч должен быть идеально заточен, рукоять повёрнута по направлению движения, чтобы вложить всю силу и скорость руки в один удар по дуге слева направо. В этом случае воин, сумевший приблизиться к противнику на достаточное расстояние, практически неостановим. В глазах мастеров я – скромный ученик, но для тебя...

И именно так всё вышло бы и сегодня. Он заметил меня за мгновение до удара и вместо того, чтобы попытаться защититься, просто подался корпусом назад, оставив голову почти неподвижной. И я, ориентируясь на его глаза и на всколыхнувшиеся полы плаща, нанёс удар.

Острие меча прошло по животу и груди, где-то глубоко входя в мясо, где-то лишь слегка царапая кожу. Но ни разу я не ощутил в рукояти приятную неподатливость дробящихся костей. Иппай.

Справившись с инерцией обратного потока, я нанёс колющий удар в живот с выпадом вперёд – и снова он отклонился в сторону и отделался царапиной. Во власти длинного выпада я пробежал несколько шагов вперёд и развернулся, готовый снова броситься в бой.

– Рури.

Это он. Его кривая ухмылка, дважды сломанный нос, прилизанные волосы...

– И всё так же ходишь без огнестрела, прям как я. Лучше бы за мной прислали ещё пару десятков парней с пушками.

– От них никакого толку.

– А то. Каким imbИcil надо быть, чтобы выпустить нас из этой драной коробки.

Рури оскалился, но тут же подавил порыв. Нужно было подумать, что у лифта для автомобилей может быть два выезда, а пушка Блайта мгновенно испепелит первого вошедшего и задержит остальных. И я подумал! Через долю секунды после того, как этот кретин ворвался внутрь.

– В этом весь прикол. Сидеть себе, где сидишь, и крошить пачками всяких недоумков.

– Нет.

Рури выпрямился и опустил меч. Блайт вытер стекающую по обнажённой груди кровь рукавом; меч так и болтался в его руке – длинный, широкий и почти ничего не весящий, будто бутафорский.

– Ну да, конечно, это же ты, чувак. Всё спишь с той книжкой под подушкой? Хы, ладно, прикалываюсь.

Рури стоял, не двигаясь, – высокая фигура в тёмно-синих брюках, таком же коротком френче и кроссовках, с ножнами на поясе и японским мечом в руке.

– Хотя... ты на себя в зеркало смотрел, чудик? Какой ты самурай. Знаешь ты кто? Ты...

Рури убрал меч в ножны. Через отверстие в рваном пластике Невада видела, как секунда от секунды меняется его лицо – он изо всех сил старался казаться бесстрастным. Как будто два человека в одном. И о чём я думаю. Невада вздохнула, с едва слышным щелчком задвинула окровавленное лезвие и спрятала нож в карман.

– Ты ведь знал, что никуда с этим не уйдёшь.

– Да ничего я не знал. Что ты вообще привязался? Подумаешь...

Рури улыбнулся и отбросил пустую банку «колы». Испанская зима крепчала своими плюс пятью. На детской площадке посреди двора-колодца не было ни души, только прогуливался вокруг качелей задумчивый голубь.

– Не «подумаешь». Нам это спускают, пока мы в силе, пока мы тут имеем всё и вся. Как только начнутся проблемы – полиция прижмёт, или лагары, или сторчеры – мало их, что ли – сразу боссы настучат по попке Вейду, а Вейд – засранцам вроде тебя.

– Сам готовься, – отмахнулся Блайт. – ...по попке. Тоже мне. Я для этого всё к чертям бросил и ушёл во флэри – для «по попке»?

– Не кипятись... Уфф, жарко. – Рури через голову стащил с себя голубую толстовку и остался в футболке с белой надписью XIDANE на синем фоне. Блайт потянулся, сложил руки в замок и хрустнул костяшками.

– Кого вообще колышет, что я там делаю и с кем? Поработали на дядю – можно чуток и для себя. Ты сам, поди, с рыжей не чай пьёшь. Ещё книжечка тут, что за книжечка, а, а? Никак, сэкрэты абальщ-щения? – Блайт непристойно задвигал бёдрами. Пухлые губы Рури сложились в улыбку.

– Отдай, придурок.

– А, это твоя японщина. «Призрак: Путь воина», – кривляясь, озвучил Блайт и, очевидно, потеряв интерес, отдал книгу хозяину. – Ты во всю эту мутню веришь?

Рури откинулся на спинку скамейки.

– Кендо – это интересно. Думаю, если добавить пару движений к нашей обычной выучке, может выйти что-нибудь любопытное. Тем более... путь – не значит махать прямым мечом. Путь – значит стать прямым мечом.

– Как заговорил-то, а. – И тихо, будто по секрету: – А я тебя на тренировках валил и буду валить.

– Вот как? Посмо-отрим!.. – Рури закинул огромную ручищу на шею Блайту, пытаясь взять голову в захват; двое завозились в дружеской потасовке.

– Эй, детский сад! Вчерашнего мордобоя не хватило?

Оба обернулись на голос.

– А, Карри! Мы как раз тут о тебе. Вот уж кому я бы... по попке... Эй, ладно, мужик, молчу, молчу. – Блайт ещё раз глупо хихикнул и действительно замолчал.

– Идём. Лагары опять что-то увели у наших, надо смотаться. А потом десерт. – Карри тряхнула копной ярко-красных волос и подмигнула Рури.

– А десерт – тоже... эм... ну...

– Пошли давай, озабоченный, хватит ржать. – Карри повернулась к выходу из двора. – Идём.

Рури открыл глаза.

– Я готов.

Блайт отнял ладонь от простреленного плеча и внимательно посмотрел на Рури.

– Да ты, чувак, злой. И натренировался, смотрю.

Мне было, ради чего.

– А я всё равно валил и буду валить. – Блайт рассмеялся, но как-то неубедительно. – Всё из-за неё? До сих пор?.. Я тебе говорил уже, вот, смотри, вот моё доказательство. – Блайт вытянул вперёд металлический протез.

Фигура в синем стояла неподвижно. Блайт достал из нагрудного кармана ещё одну жёлтую пилюлю и, морщась, разжевал.

– Скажи хоть, кто меня сдал. Кто накрысил.

Рури молча положил левую руку на ножны, полуприсел в пружинистую стойку. До того, кто сообщил о тебе, ты никак не доберёшься. Даже если останешься в живых. Попробуй же, попробуй.

– Ты достал. – Блайт ещё раз поднял железную руку; выглядывающее из запястья дуло пискнуло в знак готовности.

И тогда Рури бросился вперёд. Невада никогда не видела, чтобы человек перемещался с такой скоростью. Он словно упал, но не вниз, а вперёд. Где-то между ним и Блайтом сверкнул клинок – Невада только услышала звон металла и звук рвущейся ткани. Два воина слились в единый чудной механизм, периодически расширяющийся и распадающийся, свистящий и скрежещущий.

Выпад сюда, вперёд, косой сбоку, как показывал Вейд. Обратный поток, возврат на исходную – и вот тут ещё раз вперёд, по-новому, так, как он не знает... царапина. Левой рукой орудуя мечом, Блайт правой отклонял все рассчитанные на близкую дистанцию стремительные выпады, один раз даже чуть не ухватив когтями лезвие. Но это лишнее движение добавило ему длинный порез справа, а сейчас – ещё один! Обезболивающие притупляют чувства, замедляют реакцию! Три удара: снизу вверх – попадание! колющий с поворота – он потерял равновесие! добивающий сквозной!! Хлоп, хлоп!!..

Из темноты донеслись приглушённые шаги. Блайт лежал на спине, не шевелясь.

– Эй, детский сад!

– Стой, откуда ты... – Блайт почти не услышал собственного голоса – один сухой, сдавленный хрип. Стиснув зубы и напрягая последние силы, он сбросил с себя тяжёлое мёртвое тело и упал обратно.

– Откуда я что? – весело отозвалась Невада. Блайт не ответил. – Научилась таким, эм, несамурайским методам убийства? На самом деле, не хотела вам мешать, мальчики. Но потерять тебя сейчас было бы некстати, у нас много дел. – Невада деловито обошла этаж, осматривая тела, тыкая их коротким стволом пистолета. – Чистая работа. С тем, четвёртым, тоже всё в порядке. Это его пушка, кстати. Вы с твоим другом не единственные не-любители огнестрела. – Невада запустила руки в карманы и погремела там пластиком. – Ну что, как ты?

Труп Рури лежал рядом. Короткие курчавые, как у всех чернокожих, волосы почти не отличались по цвету от заасфальтированной площадки. Блайт поглядел снизу вверх на застывшую над ним Неваду. На глаза со лба медленно стекала кровь вперемешку с потом, но сил поднять руку и вытереть не было.

– Хорошо... – Блайт прокашлялся, – хорошо провели... ночь... по попке...

– Погоди, какую ещё ночь?

Но Блайт уже давился глухим наполовину смехом, наполовину кашлем. Под землёй прогрохотал поезд метро, заставив всё здание дрожать сверху донизу. Багровое тёмное небо с высоты было видно гораздо лучше. Невада протёрла глаза. И вправду. Ночь.

– Кофе, чёрный, без сахара.

– Латте маккиато с карамелью, двойное молоко, сахар... нет, двойной сахар. И кусочками пастилы.

– Стакан воды.

В маленьком дайнере в стиле Америки 50-х царил предутренний вакуум. Официантка проводила посетителей к столику в окружении обитых красной искусственной кожей скамей и упорхнула.

– Итак. Какие у вас выводы?

Ксэ сидела напротив Сергеева, возвышаясь над ним на две головы; Лито забилась в уголок у окна.

– Для начала – в квартире Кахуны уже кто-то был. Кто-то же должен был оставить сообщение. Хотя... – Сергеев задумчиво поскрёб подбородок. – В 7 вечера нас ещё не было в квартире. Остаётся два варианта: либо кто-то ещё имеет доступ к блогу и ведёт его от имени Улы, либо запись на самом деле была сделана не в обозначенное время. Скажи, Лито, это возможно?

– Да, конечно. И без особых навыков взлома – можно просто задать записи любое время. Но в рабочих логах сайта всё равно будет стоять реальное время отправки. Ещё можно использовать компьютерную программу, чтобы автоматически отправить запись на сайт в установленное время.

– Спасибо. После описи ноутбука проверите его на наличие таких программ. Сержанты Лори и Делэйн уже работают в квартире. А доступ к данным сайта можно получить прямо сейчас. – Ксэ положила коммуникатор на стол, нажала на две кнопки – на металлической поверхности замерцала голубым голографическая клавиатура.

– Какой код запроса для общей технической информации в Сети?

Ксэ метнула взгляд в сторону Сергеева; бесцветные, почти сливающиеся с кожей брови изогнулись в две дуги.

– 586. – Странно, подумал Сергеев, обычно это я забываю какие-нибудь бюрократические стандарты и пароли – у неё память безупречная.

Пальцы Ксэ заскользили над столом, не касаясь поверхности.

– Ваш кофе, пожалуйста.

Официантка остановилась напротив стола, держа на весу широкий поднос, и выгрузила минималистическую белую чашку кофе для Сергеева, затем, перегнувшись через весь стол, поставила перед Лито огромный прозрачный стакан с кремовым содержимым, накрытым шапкой взбитых сливок и бело-сиреневых бочоночков пастилы. На руке официантки, от запястья до локтя, – тонкая полоска нежных волос. Так интересно – как шёрстка зверька... Это – не знаю, как сказать... в общем, это не плохо.

– А вот ваша вода-а-а!..

Возвращаясь в вертикальное положение, официантка потеряла равновесие, не удержала поднос, и он с жестяным грохотом и звоном стекла опрокинулся прямо на стол.

– А. А-а... Извините, пожалуйста, простите... извините.

Ксэ молниеносным движением схватила со стола коммуникатор – он промок с одной стороны, но, кажется, работал. Сергеев отодвинул поднос и потянул на себя совершенно невредимую чашку кофе с несколькими каплями воды на блюдце.

Официантка поочерёдно посмотрела на клиентов. Одна, казалось, вообще ничего не заметила и снова уставилась в экран, другой галантно-успокаивающе улыбался. Девушка у окна одна казалась обеспокоенной, даже какой-то виноватой. Значит, всё хорошо?..

– Всё хорошо. – Улыбающийся мужчину сделал осторожный глоток кофе. Официантка пробормотала что-то про салфетки и заплетающимся шагом направилась в подсобку.

– Итак, к чему мы пришли?

Ксэ ответила спустя пять секунд.

– Работайте. Я сообщу через несколько минут.

Сергеев философски пожал плечами и достал ком.

– Смотри.

Лито поставила стакан на стол и придвинулась к Сергееву. У неё были смешные белые усы из взбитых сливок – Сергеев улыбнулся, но не стал ничего говорить.

– Вот что я смог узнать про тех, кто напал на участок. Вернее, про причастных к этому делу – потому что про саму... девушку нигде ничего конкретного, одни никуда не ведущие ссылки... Итак, вот эти трое.

На маленьком экране высветилась косая нецветная фотография с камеры наблюдения.

– Я решил ещё раз проверить данные по погибшим, пока тебя не было... не волнуйся, это были просто несколько часов бумажной работы, всё как обычно. Как ты знаешь, жертв было четыре – двое полицейских и двое гражданских. Я подробно остановился на последних – ты понимаешь, даже для нашего участка простые гражданские на территории – не арестованные, не обслуживающий персонал – необычно. Первый погибший – вот он, – Сергеев указал пальцем на грузного мужчину лет пятидесяти на переднем плане, – Марсель Годдар, или просто Год. Преступник со стажем. Впервые осуждён в 17 лет за поджог, но каким-то образом отделался штрафом. Гораздо позже, когда он уже был человеком с высшим образованием и приличной законной работой, были другие обвинения – грабёж, рэкет, рейдерский захват, организация преступной группы... Большинство дел так никуда и не пошли, но один раз он всё-таки получил срок за неудачное ограбление банка. С тех пор прошло 15 лет. Год стал, хм, мозгом преступного мира, – Лито улыбнулась, официантка с тряпкой покосилась на Сергеева, – и с тех пор даже ни разу не был арестован, хотя косвенных улик полным-полно. Я читал отчёты криминалистов – по их данным, Годдар возглавляет – возглавлял – небольшую группу, точный состав неизвестен. Действовать самостоятельно они никак не могли, значит, работали на какую-то "крупную рыбу", но нет даже предположений, на кого именно. Я и в отдел организованной преступности заходил – они мне только названий накидали: итальянцы, ирландцы, японцы... Есть даже вариант, что группа не работала ни на кого конкретного, а просто выполняла заказы тех, кто заплатит. Маловероятно, но всё же. Тогда у нас есть два возможных мотива нападения: либо на Годдара нацелились как на члена противоборствующей группировки, либо целью был вовсе не он, а... вот, смотри.

Сергеев залистал ряд однотипных фотографий.

– Я действительно много пропустила. – Голос Лито звучал неожиданно уверенно, не допуская возражений.

– Это было правильное решение – тебе надо было отдохнуть. Посмотрела бы ты на себя. – Сергеев на полсекунды отвлёкся от экрана на одну из своих ободряющих улыбок.

– Но если бы я работала всё это время, мы, возможно...

Лито замолкла на полуслове и вперилась в экран.

– Вот.

Это было изображение с другой камеры. Центральную часть снимка занимал тонкий женский силуэт в закрытом бальном платье с длинным рукавом – на чёрно-белой фотографии сложно было различить цвет, но, наверное, тёмно-красный или зелёный. Девушка стояла спиной к камере, длинные волосы спадали вниз и уходили за пределы снимка.

– Присмотрись внимательно, внизу... что с тобой?

– Нет, ничего. – Лито встряхнулась и отхлебнула остывший латте. На ней сегодня много макияжа, больше, чем обычно. Но всё равно она выглядит ещё более уставшей... или как раз из-за этого?..

– Итак. Посмотрим в левый нижний угол. Та же самая сумка, но уже у неё в руках. Вот и готовая причина, чтобы взять штурмом участок средь бела дня... хотя всё равно непонятно, почему было просто не подождать, когда они выйдут вместе с сумкой...

– Она... как Шива.

– А?

Сергеев снова обернулся к Лито. Она, как и прежде, завороженно, не отрывая глаз, смотрела на чёрно-белую картинку.

– Сторукий бог войны и разрушения. Но это только с одной стороны – Шива может быть и жестоким, и ласковым, и... – Лито остановилась, заметив взгляд Сергеева. – Со мной всё хорошо, правда. Чуть-чуть разволновалась... совсем чуть-чуть.

Сергеев посмотрел на неё изучающе.

– Хорошо... Тьфу, и я туда же.

Лито захихикала, спрятав мордочку в полупустой стакан.

Там есть ещё кто-то... Чёрт, чёрт, только без лишних звуков, никаких лишних звуков! Чоу тяжело дышит сзади. Он ранен, рука, нельзя же сказать ему замолчать. Нельзя СКАЗАТЬ. Что там за шум – охрана? Или мы кого-то не прикончили? Что же творится, Боже... И почему тот, в белом, говорил про Года, и почему схватился за оружие, когда мы сказали пароль, и почему... Нас предупреждали, что могут быть проблемы, но... такие... Нет. Пора выбираться отсюда. Тише, Чоу... Кто здесь??..

– Ну, хватит, хватит. Пойдём дальше. На первом снимке, который я тебе уже показывал, – три человека, и ещё кусочек четвёртого, не уместился в кадр. Позади идут – Реори Кивсен, главарь одной из ячеек "Лагар" в городе...

– ...Банды "Лагар", тех самых?

– Да. Вы, по идее, должны были их изучать в академии.

– Конечно. Просто в первый раз вижу... ну, то есть, сталкиваюсь с ними в реальной жизни. Что я помню... Одна из самых старых банд в Европе, превратилась в международную преступную организацию, но не такую дисциплинированную... выстроенную, как, например, МАГ или флэри. Лидером был Ло Толайнен, наркодилер из Финляндии, но, кажется, его недавно убили, а новой информации об иерархии банды пока нет. "Лагары" поглотили большинство групп анархистской и националистической направленности на трёх континентах. Символ банды – маска вымышленного "бога Хаоса" Гархата, представляющая собой...

– Браво, стажёр! Десять баллов, можете садиться.

Лито широко улыбнулась, обнажив слегка неровные белые зубы.

– На самом деле, всё это может нам пригодиться. Пока что "Лагар" – наша единственная реальная зацепка. Хотя у Кивсена мы уже ничего не спросим – он и есть второй погибший гражданский. А рядом с ним идёт – тут видны только ноги, я посмотрел другие кадры – Малик Джавади, по всей видимости, человек Годдара. Раньше привлекался за рэкет, ничего более серьёзного. Конкретной связи с Годом я не нашёл, но она напрашивается – не случайно же он проходил мимо. А "Лагар" всё делают сами, не нанимают чужих. Значит, так... я буквально в последний момент нашёл запись – электронную амбулаторную карту, пустую, видимо, заполняли прямо на месте. На имя Джавади. Я ещё не выяснял у службы "скорой помощи", но мне всё видится так: он был на месте преступления, потом притворился пострадавшим, вышел из здания вместе с врачом и тогда уже на каком-то этапе сбежал. Довольно хитрая схема, но ничего более простого и убедительного в голову пока не приходит. У тебя есть идеи?

Там никого не было. Никого живого. Мы вышли, как вошли, через чёрный ход. Машины нет, дорога пуста. Где машина? Что происходит? По перпендикулярной улице едет пустое такси. Чоу, сними куртку и замотай раненую руку, быстро. И пойдём. Нужно довести это до конца.

– Ну что, ладно, ещё подумаем. А теперь – вот об этой женщине... Тут самое интересное. Дело в том, что в базе на неё заведено два комплекта документов – паспорт, медицинская страховка, налоговый номер – и оба поддельные. Причём это было не так сложно узнать, но у кого-то с уровнем доступа ниже нашего это бы вряд ли получилось. Данные отсутствуют на закрытых государственных серверах, в остальных местах всё гладко. Это значит, что кто-то очень тщательно поработал с информацией в интернете – взломал добрый десяток ресурсов, соединил фальшивые карточки в единое целое. Сделал так, чтобы у этой женщины была официальная, законная, обычная жизнь. И она действительно живёт – пользуется своими полисами – обоими – платит по счетам кредитными картами. У одной из её личностей невероятные расходы на постельное бельё и канцелярские принадлежности, а другая, кроме еды и огромного количества пива, в последние несколько лет ничего не покупала. Наоми Расс, Катерина Торин – два живых человека, и ни один из них – не она.

Я раньше не видела, чтобы он с таким интересом говорил о подозреваемых, подумала Лито. Он что, ей восхищается?..

– Можно даже подумать, что она какой-нибудь агент под прикрытием, но в этом случае мы бы совсем ничего не нашли. Знаешь, я в этом не разбираюсь, но мне кажется, что на такую аккуратную работу с официальными базами данных способны немногие. Это может сыграть нам на руку. Если у нас будет список имён людей, в принципе способных на такое, можно будет постепенно сузить круг подозреваемых, узнать, cui bono.

Нам нужно только это. Прийти на место, отдать посылку и разбежаться.

Чоу оставил кровавое пятно на заднем сиденье такси. Неважно – мы уже расплатились и уходим. Эсти-68, 32, второй подъезд. Наше старое место.

На улице тихо, нет машин, даже припаркованных. Кружится голова – видимо, всё-таки приложился, когда падал на пол с пушкой.

Входная дверь не заперта. Пусто. Странно. Или у них так положено, у этих боссов? Чоу идёт тихо, не жалуется. Сейчас покончим с этим и поедем тебя штопать.

Внизу темно, на втором этаже виден тусклый свет. Кажется, из комнаты налево, где мы готовились три дня назад. Поднимаюсь по лестнице, хватаюсь за поручень, чтобы не упасть. Забираюсь наверх, перевожу дух, смотря вглубь тёмного коридора. Дверь в комнату слегка приоткрыта. Опираюсь одной рукой о стену, другую запускаю в карман.

– Но для начала, думаю, стоит хотя бы что-нибудь узнать про нападавшую. Я понимаю, это совершенно ни на что не похоже, – Сергеев украдкой посмотрел на Лито – как она мгновенно напряглась при одном упоминании. Лучше лишний раз не заставлять её об этом думать; ведь этому есть какое-то разумное объяснение, когда оно найдётся, станет легче. Всем станет легче. – Но тогда, тем более, информация должна быть.

– Есть.

Сергеев растерянно моргнул. Как будто бы лопнул пузырь, мгновенно исчезла завеса, окутывавшая их с Лито в последние полчаса.

Ксэ смотрела прямо на него поверх коммуникатора.

– Что-то на подозреваемую?

– Нет. – Ксэ секунду помолчала, затем протянула Сергееву ком.

15 апреля, 4:38

Не ожидали? А это снова я, из затерянных глубин. Ха-ха.

Казалось, воздух стал горячим, удушливым. Они здесь. Щёлкнула дверь внизу, две пары ботинок переступили порог. Громко – для того, кто уже несколько часов следит за звуками вокруг. Зачем? Просто так.

Они увидели свет и пошли наверх. Один идёт тяжело, буквально швыряя ноги на ступени, другой будто прихрамывает.

Она сидела на стуле перед окном. Со спины – словно манекен в витрине свадебного магазина... Хочу говорить, да слова пропали. Чоу не остался за дверью, а вошёл внутрь, идиот. Зачем... плевать.

– Как я понимаю, вы с результатом.

Малик нащупал "дали" и вынул руку из кармана.

– Да, но...

Она повернула голову. Нет, совсем не девочка. Стали бы мы слушать приказы какой-то девчонки в платье. Нет, у неё в глазах то же, что было у Года. Хуже. Никаких сомнений.

– Рада это слышать. Где посылка?

Она говорила отрывисто, напряжённо, будто изо всех сил сдерживая раздражение.

– Вот.

Девушка поднялась на ноги и слегка пошатнулась. Странный рюкзак на спине – наверное, тяжёлый.

– Они сопротивлялись. Двоих наших стукнули, одного ранили.

– Не говорите, что вас не предупреждали. И я не Год, чтобы считать ваших мертвецов. Я только передаю приказы. – Выпалив ещё один залп слов, она остановилась у окна и тихо прибавила: – Что с теми, у кого была посылка?

– Все мертвы.

– ...Я проверял, – добавил из-за спины Чоу.

– Правда... хорошо, – неожиданно глубоким, грудным голосом ответила она и обернулась. Всё та же бледная кожа в веснушках и тёмные круги под глазами – разве что во взгляде больше благосклонности. – Тогда давайте сюда посылку.

Девушка медленно, аккуратно обогнула стул и приблизилась к Малику. Серебристая металлическая коробочка, чуть Щже и тоньше обычного коммуникатора, легла на маленькую ладонь. "Дали?". Почему "дали"? Что это, кто это? Но не спрашивать же её об этом, правда?.. Нужно отвести Чоу к врачу, самому успокоиться, а потом думать, на что потратить неожиданно свалившиеся деньги. Деньги... да, я про них и забыл за всем этим... только и всего. Всё к лучшему?

– Это она?

«Уровень 0,8 от болевого порога, увеличить до 0,85. Через 5 секунд – ширму, видеоряд и одновременно – снижение до нуля. Пять, четыре, три, два, один. Выключайте...»

...

«Проверить реакцию на раздражители. Семьдесят, сорок, вот здесь даже девяносто процентов... Прекрасно. Поднимайте ширму, уровень без изменений. Снимите показания».

Белая ширма с мерцающим абстрактным видеорядом поднимается, и в кровавом тумане я вижу выплывающую из-под неё фигуру. Воздух, да, мне удаётся глотнуть воздуха. Она становится всё отчётливей. Посередине что-то блестит на свету. Слух тоже возвращается.

– Какие результаты? Снова то же самое, по нулям? О-ох, ну и день.

Это блестящая коробочка. Он держит её в одной руке, второй открывает – я слежу за её перемещением, – достаёт что-то и подносит к...

...

– Да...

Да, это он. Таким я его помню. Никогда не держала его в руках, но знала, что он будет именно таким. С трудом удерживаюсь от того, чтобы не зажмуриться от удовольствия. Хотя бы одна из машинок в моей голове работает нормально. Но всё равно – мгновенно стало так легко, так... звёздно – точь-в-точь как тогда, когда я впервые приблизилась к сумке в участке. Но сейчас – не то, сейчас я почувствовала всё разом, как только он произнёс эти два слова. Что все мертвы. Все.

– Мы можем идти?

Малик переминался с ноги на ногу. Тот, что за ним, с замотанной рукой, смотрел безучастно, как-то одурело. Вполне можно убить вас прямо сейчас – за всё, что вы уже знаете и можете узнать потом, и за то, что обязательно расскажете нужным людям, когда они до вас доберутся. Даже хорошо сейчас это сделать, пока не поздно. Но мне так хорошо, мне так... не знаю, почему – я не могу! Опять это "не могу". Машинка один, машинка два, – я обращаюсь ко всем голосам в моей голове, и ни один не может ничего сделать.

– Да, идите. В следующий раз с вами свяжутся, не я. Скорее всего, переведут в новую ячейку.

Выражение блаженства пропало с её лица, оно кривилось и плыло, словно от сильной боли. Прямо как у мамы, когда она в последний раз смотрела вслед уходящему отцу. Когда хочешь что-то сказать или сделать, но тебя просто разрывает на части.

Малик повернулся к выходу.

– Стой.

Малик замер. Чоу затравленно оглянулся.

– Расскажи, как всё это было.

Малик медленно развернулся и робко взглянул в глаза девушке.

– Расскажи.

«Что происходит? Что с ней?? Быстро сводку!..»

...

«0,6... 0,7 от порога?.. Откуда??? Как так, не было ничего, а теперь... Всё равно, хороший результат. Но следите, чтобы не больше девяноста двух, помните?..»

...

«Всё, хватит. Уймите эти корчи, достаточно на сегодня».

– Мы вошли спокойно. Все... перегородки захлопнулись, когда мы ввели ваш код на входе. Потом... в этой диспетчерской, или лаборатории... было четверо. И тот, которого вы описали. Потом...

Малик закашлялся. Чоу нервно переводил взгляд с Малика на дверь, а девушка не отрывала глаз от рассказчика.

– Мы спросили про "дали", сказали, что мы от "Бриты"... Они сразу схватились за пушки. Погодите, а...

Нет, нет. Я ничего не сказал. И не скажу. Я не знаю, что это, передо мной – и есть Брита. Я вообще ничего не знаю. Я недогадливый. Я хочу подальше отсюда.

– Что дальше?

Не заметила. Хищные, огненные синие глаза.

– Мы... были готовы, начали стрелять первыми, и...

– Стоп.

Девушка закрыла глаза. Что это? Малик и Чоу переглянулись.

А потом с первого этажа донёсся шорох. Ещё один.

– "Элемент", это база, заходите, тишина в эфире, – проскрипела внизу рация.

Мысли тут же ринулись вскачь – что! где! кто!.. Девушка посмотрела на Малика, наклонив голову набок. Тот сначала не понял, а потом отпрянул и поднял руки, будто пытаясь защититься.

– Н-н...

Прохладная жидкость растекается по венам. Ко мне возвращается возможность думать, я делаю ещё один глоток воздуха, а сжавшееся в один нервный ком тело расслабляется, размякает. Так легко.