Текст книги "Сы Мин (ЛП)"
Автор книги: RePack Diakov
Соавторы: Цзюлу Фэйсян
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)
Возможно, так и было, но Лань Хуа, погруженная в мысли о побеге, не помнила об этом. Она взглянула на луну и с легкой грустью произнесла:
– Сегодня лунный свет так прекрасен. Я хочу, чтобы мои орхидеи наслаждались его сиянием.
Всю ночь Лань Хуа провела в саду, любуясь луной, а охранники внимательно следили за ней. На следующий день, когда Лань Хуа всё ещё размышляла о способах побега, внезапно появился Император. Это был последний день перед свадьбой.
Девушка побледнела от страха.
Император, заметив её, угрожающе прищурил глаза.
– Где Сы Мин? – спросил он у охранников.
Те с удивлением посмотрели на «Сы Мин», а затем на Императора, не понимая, что происходит.
Император хмыкнул, взмахнул рукавом, и Лань Хуа упала с кресла. Её облик изменился, и она вернулась к своему истинному виду.
Охранники ахнули. Император холодно спросил Лань Хуа:
– Когда ты поменялась с ней местами? Куда ушла твоя хозяйка?
Лицо орхидеи побледнело под давлением божественной силы. Сидя на полу, она прошептала:
– Вчера. Хозяйка сказала, что перед свадьбой не будет свободы, и захотела спуститься на землю ещё раз.
Император сжал пальцы, и Лань Хуа ощутила, как её горло сдавливается.
– Если ты не скажешь правду, ты мне не нужна, – произнёс он.
Лань Хуа сжала губы и закрыла глаза, но ни слова не сорвалось с её уст. Даже в страхе она сохранила свою гордость, подобно Сы Мин.
Император отпустил её, и Лань Хуа, тяжело дыша, схватилась за горло. Император окинул взглядом комнату. Подарки, присланные им, лежали в углу нераспакованными, укрытые красным шёлком. Отдельно висело платье из облачной ткани.
Он глубоко вздохнул, осознавая, насколько нелепо всё это выглядело.
– Цин Хэ, – позвал он слугу, который находился снаружи. – Заприте её и отправьте три тысячи небесных солдат на поиски.
Цин Хэ, не понимая, что произошло, был удивлён и спросил:
– Император, кого искать?
– Сы Мин.
Голос Императора звучал сдержанно, но его глаза выдавали ярость. Цин Хэ, осознав серьёзность ситуации, побледнел. Завтра должна была состояться свадьба, а Сы Мин сбежала, бросив вызов самому Императору и поставив под угрозу репутацию Небес.
Слуга вспомнил недавние слухи о том, что Император стал более суровым, особенно в отношении Сы Мин.
– Возможно, богиня судьбы покинула Небеса из страха перед Императором... – с содроганием подумал Цин Хэ. Он знал, что Небесный правитель, хоть и был строг, никогда не проявлял жестокости. Небеса всегда были местом свободы и гармонии.
Однако даже Цин Хэ, который лучше всех знал Императора, был поражён, услышав о побеге. Он осознал, что другие боги могут воспринимать это иначе.
Слуга вздохнул, осознавая, насколько хитроумным был план Сы Мин. Она унизила Императора и испортила его репутацию, нанеся удар по всему Небесному миру. Он бросил последний взгляд на лицо Императора и поспешил выполнить приказ.
Правитель стоял перед Залом Судьбы, держа в руке фениксовую шпильку с белой жемчужиной, олицетворявшей память Сы Мин.
Его пальцы сжались, и шпилька деформировалась под давлением.
На его лице появилась горькая улыбка.
– Даже без памяти ты решила отомстить мне? Моя настоящая Сы Мин...
***
В воздухе кружились бесчисленные древние орхидеи, их пыльца касалась носа Сы Мин, превращаясь в пепел от её дыхания. Она чихнула и потёрла нос. Поднявшись на небольшой холм, она увидела озеро, разделённое на две половины: светлую и тёмную. Над поверхностью озера, как и прежде, вращались красные световые шары. Сы Мин улыбнулась, её сердце радостно забилось.
Она достала серебряный колокольчик, который сняла с руки Эр Шэн, и начала вливать в него свою божественную силу. Без лишних движений она крикнула и устремилась вперёд, направляя силу через колокольчик прямо на красный шар.
В этот миг все ветры стихли, и мир словно замер. Послышался лёгкий треск, и поверхность шара, парящего над чёрной водой, дала трещину. Точно такая же трещина возникла на шаре над светлой водой. Земля задрожала, озеро взволновалось, и воздух наполнился звуком, который, подобно божественной музыке, распространился по всему миру, становясь всё более интенсивным.
По мере того как трещины росли, обратная сила нарастала. Боль разрывала грудь, но Сы Мин, сжав зубы, не обращала внимания на раны. Она продолжала вливать всю свою силу в колокольчик.
Основное различие между Сы Мин и Эр Шэн заключалось в том, что, в то время как Эр Шэн действовала импульсивно, Сы Мин сначала тщательно всё планировала, а затем уже приводила в исполнение свои замыслы. Однако годы, проведённые в этом мире, сделали её более осторожной.
Под воздействием двух сил колокольчик рассыпался в прах, а красный шар, рухнув, погрузился в чёрное озеро и рассыпался в красную пыль. Белый шар последовал за ним.
На мгновение мир замер. Сы Мин услышала громкий треск и увидела, как вдалеке небо начинает разрушаться. Древние орхидеи увядали и умирали, покрывая землю мёртвым ковром.
Центр ловушки был разрушен.
Глаза Сы Мин засияли, а сердце наполнилось радостью и восторгом. Озеро под её ногами закружилось, создавая водоворот. Она взглянула вниз и увидела в глубокой тьме свернувшуюся фигуру. Её губы невольно изогнулись в улыбке. От перенапряжения и переполнявшей её радости, кровь прилила к горлу, и она с трудом сдержала слёзы.
Но Сы Мин не обращала на это внимания. Она лишь вытерла кровь, оставив пятна на своём белом траурном платье. Она уверенно шагала вперёд, словно гордый победоносный генерал.
– Чан Юань, Чан Юань, Эр Шэн пришла спасти тебя!
Теперь мы будем вместе путешествовать по миру. Я буду рядом с тобой, чтобы увидеть все чудеса и радости жизни. Я буду с тобой, чтобы испытать всю теплоту и холодность людей, все радости и печали этого мира...
Мы больше никогда не расстанемся!
Глава 56. Жертва во имя разрушения печати.
Звук разрушающейся печати эхом отдавался в его ушах. Он свернулся в длинное драконье тело, уткнулся в него головой и даже не пытался открыть глаза. Ему казалось, что это лишь иллюзия, ведь в этих темницах не должно быть никаких звуков. Однако, звук становился всё громче и ближе, заполняя собой всё пространство. Наконец, Чан Юань приоткрыл свои золотые глаза.
Он поднял голову и посмотрел на свет, который приближался к нему. Вдали сверкала яркая белая звезда, и Чан Юань прищурился, чтобы лучше рассмотреть её. Белый свет становился всё ярче, словно разрастался, а темнота вокруг начала рассыпаться на мелкие осколки, словно разбитая керамика. Внешний мир начал проникать в эти мрачные глубины, и сила, которую сдерживала печать, медленно возвращалась к нему.
Чан Юань поднял голову и увидел, как сквозь бурю приближается светлая фигура, словно она была способна разорвать любые преграды. Её шаги были уверенными, и Чан Юань не мог оторвать от неё глаз.
В свете он заметил её лёгкую улыбку и услышал взволнованный голос:
– Чан Юань, я пришла тебя спасти.
В этот момент он словно перестал дышать. Древний дракон с обожанием смотрел на неё.
Тьма, окружавшая их, постепенно рассеивалась, и перед ним вновь открывалось яркое небо. Его чешуя светилась золотистым светом, словно была покрыта пылью, которую развеивал ветер. Он и сам не заметил, как его драконье тело превратилось в человеческое. Возможно, это произошло потому, что он хотел предстать перед ней в человеческом облике.
Она не могла стать драконом, но он мог стать человеком ради неё. Он был готов изменить свою природу и даже был рад это сделать.
Он протянул руку и нежно взял её за руку, произнося:
– Эр Шэн...
Её мягкая рука ласково коснулась его щеки, и Чан Юань на мгновение замер, осознав, что перед ним теперь не Эр Шэн, а Сы Мин. Её взгляд был полон ясности и силы, которых не было у Эр Шэн. Это была настоящая Сы Мин – Звездная Госпожа Судьбы Небес.
Сы Мин долго смотрела на него, изучая его лицо, а затем нежно провела рукой по его щеке.
– Чан Юань, – с улыбкой произнесла она, – ты совсем не кажешься умным.
Глаза Чан Юаня потемнели, и он слегка отвернулся:
– Сы Мин...
Эти слова были произнесены с неуверенностью, в них звучала горечь. Однако Сы Мин, отдав все силы, чтобы достичь этого момента, не могла позволить ему отступить. Её улыбка стала еще ярче.
– Но это не имеет значения, я ведь умная. Мне нравится твоя простота.
С этими словами она схватила его за затылок, потянула за волосы и притянула к себе, целуя его с такой страстью, что он даже не успел отреагировать.
Чан Юань замер. Он никогда не сталкивался с таким напором. Сы Мин властно завладела его губами, захватив все его дыхание.
Вкус крови ощущался во рту, но это только усилило их поцелуй. Чан Юань попытался оттолкнуть её, но руки, коснувшись её талии, невольно прижали её ближе.
Она была словно наваждение, от которого невозможно отказаться. Чан Юань все крепче обнимал её, желая слиться с ней в единое целое, чтобы никто не смог их разлучить. Запах крови напомнил ему о том дне, когда он потерял Эр Шэн и был весь в её крови. Этот запах не выходил у него из головы.
В тот день он был в ужасе, опустошён и беспомощен. Но теперь, когда он держал в объятиях и целовал живую Сы Мин, он чувствовал, что это счастье.
Слёзы богини, смешавшись с кровью, текли по её лицу. Даже будучи сильной, она не могла скрыть свою тревогу перед Чан Юанем. Этот поцелуй пробудил в ней глубоко скрытые эмоции, отчаяние и страх.
Они едва не потеряли друг друга навсегда.
Слёзы Сы Мин лились рекой, а их поцелуй становился всё более страстным и проникновенным. Неизвестно, сколько времени они провели в объятиях друг друга, но постепенно её чувства начали утихать. Она ослабила поцелуй, но продолжала касаться его лица и дышать в унисон, словно они пережили нечто невероятно интимное.
Внезапно Чан Юань вернулся к реальности. Его пальцы напряглись, и он вспомнил, как Эр Шэн когда-то говорила, что он может быть только с ней. В его сердце зародилось сожаление, и он хотел отстраниться, но Сы Мин крепко держала его за затылок. Она безжалостно дёрнула его за волосы, причиняя боль.
Без печати сила Чан Юаня почти полностью восстановилась. Он мог бы легко оттолкнуть её, но не хотел этого делать, поэтому в его душе вновь возникло чувство вины перед Эр Шэн.
Сы Мин нежно коснулась его губ, её голос слегка охрип от переполняющих эмоций:
– Чан Юань, Чан Юань, не важно, кто я – Сы Мин или Эр Шэн, мы с тобой – одна и та же душа... Почему ты этого не понимаешь?
Чан Юань вздохнул и ответил:
– Ты Звёздная Госпожа Сы Мин... На Небесах есть тот, кого ты сильно любишь.
– Уже нет, – тихо сказала Сы Мин, и её слова прозвучали как клятва. – Если бы я могла, то навсегда осталась бы Эр Шэн из маленькой деревни, встретившей однажды Чан Юаня. Мы бы никогда не расстались.
Эти слова, словно паутина шелкопряда, обвили его, создавая кокон, из которого невозможно выбраться.
Чан Юань понял, что Сы Мин права. Эр Шэн и она – одно целое. Он любил эту душу, несмотря на то, что она обрела новое тело. Даже один только дух этой женщины был для него всем.
Сы Мин тихо улыбнулась, но в её голосе слышалась горечь:
– Наверное, когда я была Эр Шэн, я очень любила тебя. Даже если я и забыла о тебе, но, увидев тебя снова, я сразу вспомнила все строки из книги о нашей судьбе. Я забыла обо всём вокруг и хотела быть с тобой здесь и сейчас... – Её слова вызвали у неё смех: – Такая похотливая, где же та богиня, мечтавшая о любви Небесного Императора?
– Ты забыла меня? – Чан Юань замер.
Глаза Сы Мин потемнели.
– Говоря о...
Но не успела она договорить, как раздался оглушительный грохот. Сы Мин замерла, глядя за спину Чан Юаня. Она увидела, как Пустошь Десяти Тысяч Небес, которая начала разрушаться, вдруг замерла, и её обломки начали возвращаться на место.
Чан Юань инстинктивно обнял её, его золотые глаза окинули тьму позади. Он произнёс:
– Кто-то восстанавливает печать.
Сы Мин в ужасе прошептала:
– Кто может восстановить разрушенную печать? Разве что... – её лицо побледнело: – Жертвоприношение?
Для восстановления печати требовалась жертва.
Чан Юань кивнул и посмотрел на Сы Мин. Он задумался, прежде чем неуверенно спросить:
– Ты пришла, чтобы спасти меня?
– А зачем же ещё?
Чан Юань слегка улыбнулся, его взгляд выражал радость:
– Тогда давай уйдём.
Его тело вновь вспыхнуло золотым светом, и он превратился в дракона. Сы Мин уселась на его рога, и они помчались прочь от надвигающейся тьмы.
Сы Мин и не подозревала, что в тот миг, когда она разрушила печать, Город Пустоты начал разрушаться. Без печати защитный барьер вокруг города не мог больше сдерживаться, и ворота Города Пустоты внезапно появились в небе над запретной зоной Уфан. Люди Уфана, не понимая, что происходит, были охвачены ужасом.
Нюй Юань открыла ворота и выпустила всех, кто находился внутри. Однако некоторые «грешники», долгое время пребывавшие в городе, испугавшись внешнего мира, вернулись обратно. Кто-то вышел с радостью, кто-то остался с печалью.
Однако Нюй Юань уже не придавала этому значения. Она подняла руку, и её пальцы начали рассыпаться в песок. Силы древней печати угасали, и она ощущала это острее всех.
«Так даже лучше», – подумала она. – «Наконец-то я смогу начать всё сначала и забыть прошлое. Несколько веков без жизни и смерти утомили меня, и я больше не хочу испытывать ненависть».
Люди в городе расходились, каждый погружённый в свои мысли. Нюй Юань вернулась в свою маленькую хижину, где стояла её могила, посвящённая двум ушедшим. На кроваво-красной надгробной плите не было никаких слов, так как они были написаны множество раз и слились в однородный цвет.
Сегодня Нюй Юань взглянула на свои пальцы, которые теперь были похожи на песок, и наконец-то подняла руку, чтобы написать те четыре слова, которые она повторяла сотни лет: «Прощай».
Жёлтый песок оставил след на кроваво-красной плите. Каждая черта и линия были повторены бесчисленное количество раз, но теперь она наконец увидела их отчётливо. Слова, которые когда-то вызывали у неё улыбку при одном упоминании, теперь не вызывали никаких эмоций в её окаменелом сердце.
«Чанань» и «А-У».
После стольких лет, наконец, она осознала, что давно отпустила прошлое.
– Чанань, А-У... Всё это лишь воспоминания, – произнесла она с неизменной холодностью в голосе, но в её словах звучала улыбка.
Сила печати стремительно угасала, и вскоре у неё не осталось сил даже сидеть. Она оперлась на кроваво-красную могильную плиту и закрыла глаза. В этот момент Нюй Юань услышала грохот. Постепенно возвращающаяся сила вновь наполнила её тело. Осознав возможное объяснение, она встревожилась, и её лицо побледнело. Неведомая сила подняла её на ноги, и она поспешила к воротам Города Пустоты.
В буре песка она заметила мужчину, которого любила больше всего на свете, с мечом, воткнутым в землю. На его лбу пылал знак демона, и кровь обильно струилась по его телу, но в глазах светилась ясность, как у прежнего Чананя. В его черных зрачках отражался её красный образ.
– А-У, – его голос дрожал, и он поднял руку, словно пытаясь позвать её, – подойди, вернёмся вместе.
Куда они могли вернуться? Все пути назад были закрыты.
Нюй Юань, чьи губы уже давно не шевелились, сумела улыбнуться. Её тело, созданное из ненависти, тоже могло улыбаться. Она произнесла:
– Ты найдёшь меня.
Чанань замер, наблюдая, как её образ в красном растворяется в песке. С каждым дуновением ветра её лицо становилось всё менее различимым.
– На этом всё. В следующей жизни, когда я выпью отвар Мэн По, пройду через мост забвения и забуду всё, ты найдёшь меня снова.
– И тогда мы начнём всё сначала.
Её голос, как и её образ, растворился в сухом ветре Города Пустоты, исчезнув в песчаной буре.
Глаза Чананя сузились от страха.
Из песка поднимались серые волны ненависти. Это были эмоции женщин, чьи страдания годами накапливались в теле Нюй Юань. Они кричали от боли, звали своих мужей и детей, в отчаянии блуждали, не зная, куда направить свою тоску.
Каждая из этих женщин когда-то любила, каждая познала боль. Чанань смотрел на них, осознавая, что именно он стал причиной их страданий. В этот миг он перестал обвинять жестокий мир и холодность судьбы. Он возненавидел только себя и почувствовал глубокое раскаяние.
Но в этой жизни он уже не мог ничего изменить...
Глава 57. Глупец
За день до свадьбы с Небесным Императором, Сы Мин исчезла.
Когда это известие распространилось, многие боги, приглашённые на свадьбу, были в шоке. Никто не ожидал, что богиня, которую все считали влюблённой в Императора, решится отказаться от титула Небесной Императрицы!
Но ещё больше боги были поражены тем, что, несмотря на такое унижение, Небесный Император не выразил никаких эмоций. Он просто объявил о переносе свадьбы и вернулся во дворец, не уточнив, на сколько дней будет отложена церемония.
Сы Мин совершила серьёзное преступление против Императора, и её судьба должна была быть решена на казни Небесных Божеств. Однако Небесный Император всё ещё желал жениться на ней?
Боги ощущали, что этот мир стал каким-то непостижимым.
Люди, которые любят сплетни, активно искали новости и с любопытством наблюдали за Небесным Императором, самым высокопоставленным правителем на девятом небе. Обычно спокойный и тихий, теперь он казался взволнованным.
Саньшэн и Моси узнали об этой новости, когда собирались на свадебный пир. Они уже были в пути, когда столкнулись с возвращающимся Вэнь Цюем. Услышав рассказ Вэнь Цюя, Саньшэн на мгновение замерла, а затем разразилась громким смехом и произнесла:
– Так и должно быть! Пусть этот высокомерный Небесный Император почувствует боль!
Вэнь Цюй, испугавшись, что слуги Небесного дворца могут услышать его слова и наказать, быстро поклонился и покинул комнату, чтобы Саньшэн не успела сказать что-то ещё.
Моси слегка нахмурился, размышляя о том, что если Сы Мин отправилась на землю, то это, вероятно, связано с какими-то воспоминаниями. С её характером она, безусловно, захочет спасти дракона из Пустоши Десяти Тысяч Небес. Однако, чтобы освободить дракона, нужно разрушить Пустошь, а это невозможно сделать с помощью одной лишь божественной силы, поскольку барьер, созданный Небесными и Земными силами, очень прочен... Внезапно Моси осознал что-то и быстро спросил Саньшэн:
– В той книге судьбы, которую ты читала, Сы Мин написала четыре слова. Что это были за слова?
Саньшэн, задумчиво поглаживая подбородок, произнесла:
– Кажется, это было что-то вроде «Возвращение дракона на Небо».
Чтобы освободить дракона, необходимо разрушить все оковы...
Лицо Моси омрачилось.
– Сы Мин хочет разрушить Пустошь Десяти Тысяч Небес.
Лицо Саньшэн, только что излучавшее радость, теперь исказилось от беспокойства.
– Разрушение барьера противоречит законам и нормам морали! Это вызовет гнев Небес...
Не успела она закончить фразу, как с девяти небес донеслись глубокие и печальные удары колокола, эхом разносясь повсюду и пронзая сердца болью. Те, чья божественная сила была слабее, казалось, охвачены страхом и были готовы преклонить колени.
Саньшэн крепко схватила Моси за руку и прошептала:
– Почему этот колокол вызывает у меня слезы? Неужели это звук Восточного Императорского Колокола? Для кого из древних богов он звучит?
– Возможно, Сы Мин уже уничтожила Пустошь Десяти Тысяч Небес, – тихо произнес Моси. – Пустошь была создана в начале времён и всегда была тесно связана с Небом. Её естественная гибель вызовет всеобщее горе. Небесный Император, возможно, и простил бы Сы Мин за её побег, но точно не пощадит за нарушение мирового порядка. Вероятно, прежде чем свершится небесное наказание, Небесный Император сам займётся этим вопросом.
Саньшэн, охваченная ужасом, спросила:
– Она отправилась спасать дракона? Но ведь её память была у Небесного Императора...
Моси покачал головой, показывая, что не знает, что произошло, но в его душе зародились новые опасения.
– В последнее время остатки демонического мира ведут себя тревожно. Если Пустошь Десяти Тысяч Небес разрушена, это может затронуть весь мир, и демоны могут воспользоваться этим...
Пальцы Саньшэн задрожали. Она больше всего боялась слова «война». Хотя многое уже прошло, те воспоминания все еще были живы в ее памяти и внезапно напомнили о себе, как страшные кошмары.
Почувствовав беспокойство жены, Моси нежно погладил ее по голове и с улыбкой произнес:
– Не волнуйся, это всего лишь предположение.
Но Саньшэн, с серьёзным выражением лица, крепко схватила его за руку и произнесла:
– Моси, раньше я думала, что куда ты, туда и я. Но теперь я не могу следовать за тобой. – Она положила его руку на свой живот. – Теперь ты не просто ты, и я не просто я. Мы несём в себе жизнь, поэтому, что бы ни случилось, ты должен вернуться.
Моси ощутил мягкость под ладонью, и его сердце наполнилось теплом. Он тихо ответил:
– Да, конечно.
Звуки траурного колокола Восточного Императора разносились эхом, достигая Небесного дворца.
Золотой феникс, украшавший заколку, рассыпался в прах в руках Небесного Императора, который с холодным выражением лица наблюдал за тем, как мельчайшие частицы уносятся вдаль, смешиваясь с белоснежными воспоминаниями Сы Мин, развеянными под звуки колокола.
– Очень хорошо... – усмехнулся Небесный Император. – Ты наконец-то это сделала... Приведите ко мне Целестийского журавля.
За спиной Императора возник Целестийский журавль и с глубоким уважением склонился в поклоне:
– Император.
– Древний дракон вырвался из Пустоши Десяти Тысяч Небес. Приведите десять тысяч небесных воинов, чтобы сразиться с ним. Сы Мин, разрушившая барьер, лишена божественности и отправлена в... – Он на мгновение замолчал, а затем продолжил: – Принесите мою броню.
Целестийский журавль был поражён:
– Император?
– Я сам отправлюсь за ней.
Это прозвучало настолько неясно, что было непонятно, собирается ли он взять «его» или «её». Целестийский журавль не осмелился задавать лишних вопросов. Он поспешно поклонился и ушёл исполнять приказ.
Частицы золотой заколки, а вместе с ними и воспоминания Сы Мин, растворились в воздухе, уносясь в неизвестном направлении. Небесный Император, с легкой усмешкой на лице, произнес:
– Я хочу убедиться в твоей истинной преданности. – Он разжал ладонь, и на её поверхности медленно возник магический знак.
Этот знак он наложил на Сы Мин ещё во времена её пребывания в роли Эр Шэн. Когда она спустилась на землю, её разум был не совсем стабилен, и демоны, активизировавшиеся в последнее время, могли легко завладеть её душой. Если бы это произошло, Император был готов решительно вмешаться и лишить её жизни, чтобы её сила не досталась злым силам.
После возвращения Сы Мин он планировал снять этот знак сегодня вечером, но теперь ему вновь пришлось его использовать. Император закрыл глаза, его лицо выражало смешанные чувства – то ли грусть, то ли гнев.
Тем временем, Сы Мин, не подозревая о событиях на небесах, наслаждалась красотой далеких облачных морей и бескрайних закатов. Она видела эти пейзажи сотни лет, но лишь сегодня осознала их истинную прелесть.
– Чан Юань, – произнесла Сы Мин, нежно поглаживая драконью голову, – раньше мы тоже смотрели на такие картины?
Он на мгновение замер, а затем ответил:
– Не успели. Мы всегда были в разлуке.
Сы Мин улыбнулась и, коснувшись рога дракона, произнесла:
– Ничего страшного, у нас впереди вечность.
Внезапно Чан Юань стремительно ринулся вниз, его длинное тело скользнуло в облачное море. Сы Мин ощутила, как перед глазами замелькали золотые искры, а голова слегка закружилась. Она закрыла глаза и, потирая виски, увидела перед собой улыбающееся лицо девушки – Эр Шэн.
Воспоминания нахлынули на неё, словно приливная волна. В них были моменты одиночества в Пустоши Десяти Тысяч Небес, весёлые и горькие моменты в мире людей, а также душераздирающая боль. Но всё, что осталось в её ушах, – это простые слова Чан Юаня:
– Я буду с тобой.
Этот мужчина никогда не умел говорить приятные вещи, но эти четыре слова тронули её до слёз. Она прижалась щекой к драконьей голове, позволяя воспоминаниям заполнить её разум.
Когда они пролетали над облачным морем, заходящее солнце озарило их лица тёплым оранжевым светом. Чан Юань, неся Сы Мин на себе, долго молчал, а затем спросил:
– Как ты потеряла память?
После превращения в дракона его голос стал более глубоким, а сам он не проявлял эмоций. Однако Сы Мин почувствовала, что он задал этот вопрос осторожно, боясь затронуть болезненные воспоминания. Она угрюмо ответила:
– Вероятно, Император тайно забрал её.
Чан Юань ненадолго задумался, а затем сказал:
– Мы вернём её.
Он сказал это с такой серьёзностью, словно нападение на небеса и вражда с богами были чем-то незначительным. Глаза Сы Мин наполнились слезами, и она раздражённо ударила его по голове.
– Разве это так просто! – воскликнула она.
Чан Юань молча снёс её гнев.
– Глупец, – пробормотала она, пытаясь подавить свои эмоции. – Скажи что-нибудь!
– Угу.
– Глупец.
– Угу.
– Знаешь, давай назовём нашего первого ребёнка «Глупец».
Чан Юань на мгновение застыл, а затем тихо вздохнул и произнёс:
– Эр Шэн, это имя не подходит.
Сы Мин долго хранила молчание, и Чан Юань внезапно осознал, как он её назвал. Он тоже затих. Сы Мин сделала несколько глубоких вздохов и произнесла:
– Чёрный дракон, тебе неловко? Эр Шэн или Сы Мин – какая разница...
Он не ответил, и вокруг них воцарилась тишина.
– Какая разница, – повторила она, пряча своё лицо. – Это всё я. Мне нравишься только ты, и тебе нравлюсь только я.
Оранжевый закат, отражаясь на чёрных чешуйках дракона, создавал необычайно красивое сияние. После долгого молчания Чан Юань наконец произнёс:
– Я знаю.
Сы Мин, вся в слезах и соплях, вскочила и с яростью ударила по рогу дракона.
– Зачем этот притворно глубокий вид? Почему ты не шутишь, как раньше?
– Потому что... я не знаю, как тебя называть. Я не знаю, какое имя тебе больше нравится.
Сы Мин вытерла нос рукой и, вытерев её о рог дракона, произнесла:
– Глупец.
– Угу, – послушно ответил Чан Юань.
Он не был мастером слов и не знал, как выразить свои чувства, но был внимателен к каждой детали, касающейся её.
Глава 58. Финал
Барьер Пустоши Десяти Тысяч Небес восстанавливался каким-то странным образом, что вызывало у Сы Мин беспокойство. После нескольких дней, проведенных в странствиях по миру вместе с Чан Юанем, они решили отправиться в запретные земли Уфан, чтобы разобраться в ситуации. Пустошь Десяти Тысяч Небес и Город Пустоты были связаны, поэтому любое изменение не могло не затронуть оба этих места.
Вернувшись в Уфан, Сы Мин обнаружила, что первоначальная духовная энергия в горах значительно ослабла. Вероятно, это было следствием разрушения Города Пустоты, которое нарушило мировой баланс. Сейчас Уфан превратился в пустынные горы. Ученики покинули его, чтобы ловить преступников, сбежавших из Города Пустоты и начавших творить зло. Даже старейшина Чан У сам взялся за оружие.
Сы Мин ощущала некоторую вину, но, глядя на Чан Юаня, решила, что ради его спасения любые преступления можно будет искупить позже.
Она прижалась к его руке и произнесла:
– Если ты когда-нибудь предашь меня, я... – Она хотела сказать что-то резкое, но лишь тихо добавила: – Я просто перестану с тобой разговаривать.
– Это действительно было бы самым суровым наказанием, – произнес Чан Юань, и на его лице появилась удивленная улыбка.
Они без каких-либо препятствий добрались до запретных земель Уфана, но то, что предстало перед Сы Мин, поразило её.
На дне высохшего озера, в центре запретной зоны, возвышались ворота Города Пустоты. Огромные створки были разбиты, и из них вырывался ураганный ветер, унося с собой песок.
У ворот на коленях стоял мужчина в небесно-голубой одежде. Его спина напоминала о героической фигуре, прямо стоящей под небом. Кровь, вытекающая из ран, заливала землю вокруг, создавая пугающую картину среди песков. Казалось, что он уже потерял слишком много крови. Сы Мин медленно подошла к нему, но, увидев его лицо, отшатнулась.
Чан Юань, стоявший позади неё, протянул руку и поддержал. Он взглянул на Чананя, который лежал на земле бездыханным, но с открытыми глазами. Чан Юань нежно похлопал Сы Мин по голове и произнёс:
– Не бойся.
Сы Мин внезапно осознала, что происходит, и перевела взгляд на бурю песка. Наконец-то она поняла, что было не так. Женщина-призрак была хозяйкой Города Пустоты, и её злоба держала город в вечной белизне дня. Но теперь эта злоба исчезла. Лицо Сы Мин побледнело.
– Неудивительно, что она так легко согласилась на моё предложение. Оказывается, она искала смерти.
Она снова посмотрела в открытые глаза Чананя.
– Ты спас её, пожертвовав своей жизнью ради запечатывания... Если бы она увидела это, то, несмотря на всю свою ненависть, была бы счастлива.
Сы Мин подошла к нему и закрыла ему глаза.
– Если бы я была женщиной-призраком, я бы простила тебя. В следующей жизни, если вы встретитесь, будь добр к ней.
Сы Мин отступила, глядя на тело Чананя, которое, несмотря на все раны, упорно не падало. Она вспомнила, как впервые встретила его в образе Эр Шэн. Он был в синем, его лицо было холодным, а осанка прямой, как бамбук.
Не прошло и много времени, а судьба уже успела кардинально изменить жизни многих людей.
Она повернулась к Чан Юаню, который с мягкой улыбкой смотрел на неё. Сы Мин тихо произнесла:
– Чан Юань, мы оба накопили много долгов. Как мы будем их погашать?
– Вместе мы сможем это сделать.
– Хорошо, но с чего начнём? С долгов Чананя и женщины-призрака, или с Лань Хуа, которую оставили на небесах, или...
– Сы Мин, сначала мы должны взыскать долг. Этот Небесный Император... – глаза Чан Юаня сузились, – он заслуживает наказания.
Сы Мин с удивлением взглянула на него, а затем рассмеялась и произнесла:
– Если он не будет трогать нас, то и мы не будем его трогать.
Однако не успела она договорить, как небо над Городом Пустоты заволокло чёрными тучами, а громкие удары барабана, словно раскаты грома, вызвали у всех тревогу.
Сы Мин слегка приподняла бровь. Она видела такую сцену несколько раз, когда сопровождала бога войны Моси. Тогда небесные войска спустились на землю, чтобы уничтожить демонов и мятежников. Сы Мин никогда бы не подумала, что однажды окажется под этими облаками, чтобы принять небесный суд.
Чан Юань защитил её своим телом и, взглянув на неё искоса, произнёс:
– Смотри, он пришёл нас трогать.
В его голосе звучала легкая ирония. Сы Мин, скривив губы, ответила:
– В таком случае, у нас нет другого выбора. Если он хочет драки, пусть начинает первым.
Сы Мин знала, что Небесный Император, как и она сама, предпочитал заниматься мирными делами, а не войной. Его силы были немногим больше её собственных. Если бы дело дошло до дуэли с Чан Юанем, исход был бы очевиден. Однако у Небесного Императора было много секретных сокровищ и артефактов, а также десятки тысяч небесных воинов. Возможно, даже сам бог войны Моси был среди них. Один Чан Юань не смог бы справиться с такой мощью...
