Текст книги "Гремучая змея (Сборник)"

Автор книги: Рекс Стаут

Соавторы: Эрл Дерр Биггерс,Патрик Квентин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 33 страниц)

Глава 2
Туман в гостинице «Брум»

Конечно, связывать преступления с гостиницей, подобной «Бруму», по меньшей мере нетактично. Но увы! Мы должны это сделать. Сия исключительная, столетней давности гостиница со всеми своими традициями, неважным центральным отоплением и неполадками с водопроводом находится на Халфмон-стрит.

Сэмюель Брум, как говорят, начал карьеру хозяина гостиницы, приобретя небольшой пансион, но поскольку предприятие процветало, он постепенно прикупал соседние дома до тех пор, пока их не стало двенадцать. Сейчас окна гостиницы выходят не только на Халфмон, но и на Кларк-стрит, где расположен второй вход. В результате того, что здания соединялись между собой бессистемно, постояльцу, идущему коридорами верхних этажей, казалось, что он находится в сказочном лабиринте: тут три ступеньки вверх, там две вниз, а наиболее удивительным было то, что повороты, двери и арки встречались в самых неожиданных местах. Все это усложняло работу служащих, разносивших уголь для каминов и горячую воду в старинных сосудах. А это в свою очередь создавало трудности жильцам, которым разрешали посещать ванные комнаты весьма неохотно и после долгих размышлений.

Но, пожалуйста, не думайте, что отсутствие современных удобств давало возможность получить апартаменты у Брума с легкостью. Нет, снять здесь комнату было все равно что причислиться к высшему обществу. В разгар сезона для постороннего человека это абсолютно исключалось. Гостиница тогда заполнялась родовитыми старинными семьями, людьми состоятельными, аристократией. Как-то здесь жил даже некий король, правда, изгнанный из своей страны, но обладавший обширными связями.

В последние годы «Брум» несколько отступила со своих позиций и в несезонное время сдавала номера даже американцам. Но вот и результат: один из них позволил себя убить. Очень печально.

Войдя в мрачный тихий холл гостиницы, Дафф почувствовал себя так, словно очутился в соборе. Он даже постоял секунду, сняв шляпу, будто ожидал услышать звуки органа. Однако служащие, одетые в розовую униформу, быстро рассеяли это впечатление. Здешних портье трудно было принять за мальчиков из хора. Все они служили здесь еще с тех пор, когда Сэмюель Брум открыл свой первый пансион. Они поседели у Брума, похудели у Брума, разжирели у Брума. Большинство служителей носило очки и над каждым из них витал дух прошлого.

Портье, по виду управляющий, поднялся с кресла и с елейным видом двинулся навстречу инспектору.

– Добрый день, Питер, – приветствовал его Дафф. – Что случилось?

Питер угрюмо опустил голову.

– Очень неприятная вещь, господин инспектор. Джентльмен из Америки, проживающий на третьем эта же в тридцать восьмой комнате, сделался трупом. Вот вам результат приема в гостиницу посторонних, – добавил он тише.

– Безусловно, – улыбнулся Дафф. – Печально, Питер, очень печально.

– Да, господин инспектор, мы все ужасно переживаем. – Портье подозвал посыльного, который переживал, сидя поблизости на диванчике, – Генри отведет вас куда пожелаете, господин инспектор. В создавшемся положении утешает только то, что следствие находится в ваших надежных руках.

– Спасибо за доверие, – сказал Дафф. – Инспектор Хэйли здесь?

– Он наверху, господин инспектор, в той комнате.

– Пожалуйста, покажите сопровождающим меня лицам тридцать восьмой номер, —попросил Дафф Генри, указывая на фотографа и дактилоскописта. – Питер, господин Кент в канцелярии? Я должен с ним срочно поговорить.

– Думаю, да, господин инспектор, дорогу знаете?

Кент, директор «Брума», имел весьма внушительный вид. В левой петлице его пиджака красовалась роза. Но несмотря на это он не производил впечатления счастливого человека. Рядом с ним за столом в угрюмом молчании сидел человек, похожий на ученого.

– Мое почтение, господин инспектор, – произнес Кент, вскакивая на ноги. – Вот это настоящая удача, первая за все утро. Просто замечательно, что следствие будете вести именно вы. Не ожидал такого. Удивительно неприятная история. Если вы сумеете действовать секретно, я на всю жизнь…

– Увы! Преступление и огласка идут рука об руку. Итак: кем был убитый? Когда здесь поселился? С кем, для чего?

– Хьюго Моррис Дрейк, – ответил Кент. – Говорил, что приехал из Детройта. Насколько мне известно, это в Соединенных Штатах. Они прибыли из Нью-Йорка в прошлый понедельник вместе с дочерью, некой миссис Поттер, тоже из Детройта, и внучкой. К нам добрались поездом из Саутхемптона. Как зовут внучку – не помню. – Он обратился к бородатому мужчине: – Не скажете имени той молодой дамы, доктор Лофтон?

– Памела, – ответил доктор металлическим голосом.

– Да, да, Памела Поттер. Позвольте вам представить, господин доктор, это… инспектор Дафф из Скотленд-Ярда.

Оба раскланялись.

– Доктор сообщит вам гораздо больше подробностей об умершем, чем я, – заметил Кент. – Он расскажет обо всей группе, будучи ее организатором.

– Организатором? – переспросил удивленный Дафф.

– Да, организатором экскурсии, – повторил Кент.

– Какой экскурсии? А! Значит, умерший путешествовал в группе вместе с ее руководителем? – Дафф посмотрел на доктора.

– Я не назвал бы себя руководителем, – заметил Лофтон, – хотя это соответствует истине, в некотором отношении. Разве вы, инспектор, никогда не слыхали о путешествиях вокруг света с Лофтоном? Я уже лет пятнадцать вместе с обществом «Номед» их организую.

– Увы! Этого я не знал, – сухо проговорил Дафф, – Значит, мистер Хьюго Моррис Дрейк отправился на теплоходе вокруг света с Лофтоном?

– Простите, – прервал его Лофтон. – Дело в том, что это путешествие нельзя назвать теплоходной экскурсией. Такое определение подошло бы сюда, если бы люди находились все время на одном теплоходе. Я делаю иначе: мы используем массу разных теплоходов и даже поезда. Кроме того, группу набираем сравнительно небольшую.

– А что вы считаете небольшой группой? – спросил Дафф.

– В этом году у меня только семнадцать человек. Сейчас осталось шестнадцать.

Дафф разозлился.

– Для меня и это чересчур. Между прочим, вы врач?

– О нет, я доктор философии. Впрочем, имею и другие научные звания.

– Скажите, вы не сталкивались ни с какими трудностями во время этой экскурсии?

– Конечно, нет! – заявил Лофтон. – Он поднялся и принялся шагать по комнате. – Абсолютно ничего не было. Правда, дорога из Нью-Йорка здорово нас побеспокоила: сильно качало. Группа даже не успела хорошенько перезнакомиться. Собственно говоря, экскурсанты так и заселились сюда в понедельник совершенно чужими друг другу. Мы, конечно, несколько раз собирались все вместе, но времени было недостаточно, чтобы…

Лофтон совсем расстроился.

– Господин инспектор, мое положение ужасно. Дело всей моей жизни, над которым я трудился пятнадцать лет, мое положение, репутация, все может погибнуть из-за этого случая. Ради бога, не приступайте к расследованию с мыслью, будто Дрейка убил кто-то из участников экскурсии. Это невозможно. Скорее всего, убийцу надо искать среди служащих гостиницы.

– Извините! – крикнул директор Кент. – Только не среди служащих. Взгляните на них. Они у меня много лет, и ни одного вы не сумеете впутать в это дело.

– Значит, тут замешан кто-то чужой, – сказал Лофтон умоляющим голосом. – Но ни в коем случае не член нашей группы. Я всегда предъявляю строгие требования, со мною ездят лучшие люди. – Он положил руку на плечо Даффа. – Простите мне эту горячность, господин инспектор, я знаю, что вы будете беспристрастны. Ведь вы понимаете мое состояние?

– Понимаю. – Дафф кивнул головой. – И сделаю все, чтобы вам помочь. Но сперва я должен выслушать ваших подопечных. Не могли бы вы собрать их всех вместе?

– Попробую, – ответил Лофтон. – Если сейчас кого-то и нет, то к десяти все будут в сборе. В 10.45 мы уезжаем с вокзала Виктория, чтобы успеть на паром Дувр – Кале.

– То есть вы должныбыли уехать в 10.45, – поправил Дафф.

– Ох, кажется, вы правы, должны были… но что же делать, господин инспектор?

– Пока не знаю. Увидим. А сейчас мне нужно наверх.

Не дожидаясь ответа, он быстро вышел. Лифтер поднял его на третий этаж.

В дверях тридцать восьмого номера Дафф столкнулся с Хэйли.

– Салют, старик! – приветствовал его тот. – Давай, входи.

Дафф очутился в обширной спальне с запахом магнезии. Если бы сюда попала королева Виктория, то и ее бы здешняя меблировка не шокировала. Она бы просто сняла шляпку и уселась в ближайшее кресло, почувствовав себя как дома.

Кровать стояла в алькове вдали от окон. На ней лежало тело старого человека. «…Под семьдесят», – определил Дафф.

Даже без ремня от чемодана, еще затянутого на шее умершего, видно было, что скончался он от удушья. Зоркие глаза детектива выискивали следы борьбы.

Постояв с минуту не двигаясь, Дафф попытался сосредоточиться на новой проблеме. За окнами висел туман.

– Полицейский врач уже был? – спросил Дафф.

– Да, написал рапорт и ушел, – ответил Хэйли. – Сообщил, что смерть наступила около четырех часов назад.

Дафф приблизился к умершему и платком снял у него с шеи ремень от чемодана. Потом передал его дакти-лоскописту и начал внимательно изучать останки Хьюого Дрейка из Детройта. Вдруг он вскрикнул от удивления: в худых окостенелых пальцах что-то блеснуло. Это была часть тоненькой платиновой цепочки от часов. Дафф осторожно разжал кулак убитого. На кровать упали три звена с маленьким ключиком.

Подошел Хэйли. Дафф поднял вещь носовым платком, и оба полицейских склонились над ней. На одной стороне ключика был выгравирован номер «3260», а на другой слова: «Несгораемые сейфы и замки "Дитрих Кантон, Огайо"».

Дафф посмотрел на мертвое лицо Дрейка.

– Бедняга хотел нам помочь, – произнес он задумчиво, – и оторвал конец цепочки от часов своего убийцы.

– Это уже что-то, – сказал Хэйли.

Дафф кивнул головой.

– Возможно, но, по-моему, все это выглядит слишком по-американски. А я ведь типичный лондонский полицейский.

Он опустился на колени и начал разглядывать пол так сосредоточенно, что, когда в комнату кто-то вошел, даже не обернулся. Однако, увидев посетителя краем глаза, быстро поднялся, отряхивая брюки.

Посередине комнаты стояла смуглая, красивая молодая американка.

– Гм… ага, добрый день, – пробурчал детектив.

– Добрый день, – серьезно ответила девушка. – Я– Памела Поттер, а это… мой дедушка… был. Ведь вы из Скотленд-Ярда? Значит, вы хотите поговорить с кем-то из родных.

– Да, да, конечно, – пробормотал Дафф.

Девушка держалась уверенно и восхитительно владела собой, но несмотря на это в ее прекрасных фиалковых глазах блестели слезы.

– Ваша мать тоже здесь, в Англии?

– Мама совсем сломалась от такого горя, – объяснила девушка. – Возможно, она придет позднее. Пока только я в состоянии вам отвечать. Что вас интересует?

– Вы ничего не подозреваете?

Девушка отрицательно покачала головой.

– Абсолютно ничего. Мне вообще трудно поверить в случившееся. Добрейший человек в мире, никогда не имевший врагов… Тут нет никакой логики, это нелепость.

С Кларк-стрит донеслись звуки оркестра. Дафф резко повернулся к одному из своих людей.

– Закрой окно. – И продолжил, адресуясь к девушке; – Ваш дедушка был известной личностью в Детройте?

Название города он произнес неуверенно, неправильно, сделав ударение на первом слоге.

– О да, конечно, его знали уже столько лет! Он был одним из пионеров автомобильной промышленности. Пять лет назад дедушка ушел с руководящей работы в своей фирме, но остался членом контрольного совета. Последние годы он занимался благотворительностью, раздавал сотни тысяч долларов. Все его очень уважали и любили. Да! Все без исключения.

– Следовательно, он был очень богат?

– Да.

– А кто?.. Извините меня, но этот вопрос мы всегда задаем: кто его наследник?

Девушка выглядела озадаченной.

– Знаете, об этом я не думала. Скорее всего, оставшийся капитал получит моя мать.

– А в свое время – вы?

– Я и мой брат, но что из этого следует?

– Полагаю, ничего. Когда вы в последний раз видели дедушку живым?

– Вчера вечером после ужина. Мы с мамой собирались в театр, а дедушке идти с нами не хотелось, он говорил, что устал и, кроме того, не получил бы никакого удовольствия, поскольку…

– Понимаю, —кивнул Дафф. – Он был глухим.

Девушка вздрогнула.

– Откуда вы знаете?

Она проследила за взглядом инспектора: на ночном столике лежал слуховой аппарат. Плечи Памелы Поттер содрогнулись от рыданий, но через минуту она овладела собой и успокоилась.

– Да, это его вещь, – сказала она, протягивая руку.

– Не дотрагивайтесь, прошу вас, – удержал ее Дафф.

– Понимаю… дедушка постоянно пользовался аппаратом, но он мало ему помогал. Вчера вечером дедушка решил лечь пораньше, чтобы хорошо отдохнуть перед сегодняшней дорогой. Наверное, вы знаете: мы должны были ехать в Париж. Мы его предупредили, чтобы он не проспал. Наши комнаты находятся этажом ниже. А он ответил, что договорился с коридорным, и тот разбудит его около восьми. Сегодня утром мы ждали его в холле, чтобы вместе позавтракать в полдевятого… Но пришел директор и сообщил…

– Как реагировала ваша мать? Была убита горем?

– Конечно! Это было ужасное известие. Она потеряла сознание, я кое-как привела ее в чувство и проводила наверх.

– А вы в обморок не падали?

Памела посмотрела на Даффа презрительно.

– Я не принадлежу к слабому поколению. Конечно, меня это страшно потрясло, но…

– Разрешите выразить вам мое искреннее сочувствие.

– Спасибо. Вам нужны еще какие-то сведения?

– Нет. Это все. Я попрошу только помочь организовать свидание с вашей матерью. Я должен с нею поговорить. Скажем, в течение часа. Через минуту я начну беседовать с оставшимися участниками экскурсии в гостиной, внизу. Вас больше не побеспокою.

– Почему? Я приду. Я чувствую себя хорошо, а кроме того, мне хочется присмотреться к моим товарищам по группе. У нас не было случая ближе познакомиться: на море качало и мы сидели в каютах… Значит, приду. По-моему, дело это очень запутанное. Я не успокоюсь, пока не выяснится правда. Все, что будет в моих силах, мистер…

Инспектор Дафф просиял.

– Я рад, что вы относитесь к происходящему именно так. Будем вместе докапываться до истины, мисс Поттер.

– И докопаемся, должны докопаться, – уверенно проговорила девушка и впервые взглянула на кровать. – Ко мне он относился лучше всех в мире, – сказала она ломающимся голосом и быстро вышла.

Дафф посмотрел ей вслед и произнес, обращаясь к Хэйли:

– Породистая девушка. Типичная американка. Итак, что мы имеем? Кусок цепочки и ключ, для начала неплохо.

У Хэйли вытянулось лицо.

– Ах, ну какой же я осел! – вскрикнул он. – У меня есть еще кое-что, доктор нашел это на постели рядом с телом. Кто-то наверняка подбросил.

– О чем ты? – спросил Дафф.

Хэйли протянул ему тяжелый маленький мешочек из белой замши. Дафф распутал узелок и, высыпав содержимое на стол, принялся, хмуря брови, рассматривать горсть самых обыкновенных камешков.

– Что скажешь? – спросил Хэйли.

– Камешки. Помельче, покрупнее, разнообразной формы и совершенно гладкие, будто собраны на пляже. – Дафф перебирал их пальцами. – Ничего не стоящие камни. А не могут ли они иметь какого-нибудь значения? – Инспектор обратился к одному из своих людей: – Посчитайте их, пожалуйста, и снова сложите в мешочек.

Полицейский взялся за работу, а Дафф уселся в старинное кресло и стал внимательно рассматривать комнату.

– Это дело имеет свои интересные стороны, – заметил он.

– Согласен, – подтвердил Хэйли.

– Никому не мешающий старик, который ради удовольствия пускается в кругосветное путешествие с дочерью и внучкой, задушен в лондонской гостинице. Глухой, доброжелательный человек внезапно просыпается, борется, отрывает часть цепочки у нападающего… Силы ему изменяют, ремень впивается в горло. И потом убийца патетическим жестом швыряет на кровать мешочек ничего не стоящих камешков. Идиотство! Ты что-нибудь понимаешь, Хэйли?

Тот нахмурился.

– Загадочное дело.

Дафф кивнул головой.

– И я так думаю, хотя бросаются в глаза две вещи. Ты обратил внимание?

– Увы! Я и мечтать не смею о таком мышлении, как у тебя.

– Не скромничай, старик. Просто ты неважно отдохнул сегодня. Если человек боролся с лежащим мистером Дрейком, стоя возле кровати, на ковре остались бы следы – видишь, какой он мягкий и пушистый, – а здесь и намека на них нет.

– Неужели?

– Ни малейшего. А теперь взгляни еще раз на постель.

В глазах Хэйли появилась заинтересованность.

– О, Юпитер! Очевидно, к нему кто-то подошел, но…

– Вот тебе и но! – произнес Дафф. – В ногах и с одной стороны одеяло подоткнуто под матрац. Слишком аккуратно. Разве тут можно говорить о борьбе не на жизнь, а на смерть?

– Наверное, нет.

Теперь Хэйли даже растерялся.

– А я просто убежден, что нельзя. – Дафф сосредоточенно осмотрелся. – Да, это была комната Дрейка: всюду находятся его вещи – аппарат для глухих, одежда на кресле… но, похоже, старика задушили в другом месте.

Глава 3
Человек со слабым сердцем

Сделав такой вывод, Дафф с минуту молча смотрел в пространство. Неожиданно на пороге появился директор Кент. Лицо его было печально и обеспокоенно.

– Я могу быть чем-нибудь полезен?

– Мне бы хотелось поговорить с человеком, который первым узнал об убийстве.

– Так я и думал, что вы этим заинтересуетесь. Тело обнаружил дежурный по этажу Мартин. Он здесь. Я его привел.

Кент поманил рукой служащего, который околачивался в коридоре. У Мартина было невыразительное лицо, он оказался моложе большинства своих товарищей по работе. Входя в комнату, он заметно нервничал.

– Добрый день, – приветствовал его Дафф, вынимая из кармана записную книжку. – Я инспектор Дафф из Скотленд-Ярда.

Мартин совсем разволновался.

– Расскажите, пожалуйста, подробно, что случилось сегодня утром.

– Видите ли, господин инспектор, я… я… мистер Дрейк велел мне лично разбудить его пораньше, поскольку в комнате нет телефона. Он предпочитал завтракать внизу и боялся проспать. Его было тяжело будить, господин инспектор: он почти ничего не слышал. Мне уже два раза приходилось спускаться к портье за ключом, чтобы попасть в номер. Сегодня без четверти восемь я постучал к нему в дверь. Стучал долго и безрезультатно. В конце концов я вынужден был идти вниз, но портье объяснил, что со вчерашнего дня ключа у него нет.

– Основного?

– Нет, господин инспектор, запасного. Тогда я взял отмычку. Открыл дверь и вошел-таки в комнату. Одно окно было задернуто шторой. Другое оказалось открыто. Поэтому в комнате было светло. На первый взгляд кругом царил порядок: на столике лежал слуховой аппарат, на кресле – одежда. Я подошел к кровати… и тотчас же побежал к директору. Больше мне ничего не известно, господин инспектор.

– А что случилось с запасным ключом? – спросил Дафф у Кента.

– Знаете, непонятная история, – начал директор. – Гостиница наша очень старая. И коридорные не имеют ключей ко всем дверям на этаже. Если клиент унесет основной ключ с собой, служащий не сможет убрать номер, пока не получит запасного от портье. Вчера постоялица из тридцать седьмой комнаты, Ирэн Спайсер, тоже Из группы доктора Лофтона, ушла, захватив с собой ключ, несмотря на то, что служащие просят гостей этого не делать. Горничная взяла запасной ключ, открыла дверь, оставила его в замке и принялась за уборку. Но запереть ее потом не смогла: ключ исчез. Его до сих пор не нашли.

Дафф ухмыльнулся.

– Без сомнения, ключ этот пригодился сегодня около четырех часов утра. – Инспектор посмотрел на Хэйли и добавил: – Заранее предусмотрено.

Хэйли кивнул головой.

– Не случилось ли у вас еще чего-нибудь, о чем нам следует знать? – спросил Дафф директора.

Подумав с минуту, Кент наконец ответил:

– Пожалуй. Ночной дежурный рассказал о двух странных случаях. Это уже немолодой человек. Я задержал его вплоть до ваших указаний. Он ждет в одном из свободных номеров. Я уже послал за ним, будет лучше, если он сам все расскажет.

В дверях появился Лофтон.

– Так вот, мистер Дафф, – заявил он, – из группы не хватает только нескольких человек, остальные в сборе, но около десяти подойдут все. Двое живут на этом этаже и…

– Минутку, – перебил Дафф. – Сперва я хочу выяснить, кто занимает соседние комнаты.

Кент повторил, что в тридцать седьмом номере живет миссис Спайсер.

– Доктор Лофтон, будьте любезны посмотреть, у себя ли она, и если да, то пригласите ее сюда.

Лофтон вышел, а Дафф приблизился к кровати и простыней закрыл лицо умершего. Через минуту, когда Дафф стоял уже посередине комнаты, вернулся Лофтон в обществе элегантной тридцатилетней женщины. Она была без сомнения прекрасна, только усталые глаза и глубокие морщинки возле рта указывали на ее веселое прошлое.

– Миссис Спайсер, – представил Лофтон. – Инспектор Дафф из Скотленд-Ярда.

Женщина посмотрела на Даффа с интересом.

– Вы желали побеседовать со мной? Зачем? – спросила она.

– Вам, наверное, известно об утреннем происшествии.

– Отнюдь. Я завтракала в комнате и до этой минуты никуда не выходила. Слышала через стену разговоры, однако…

– Ночью здесь совершено убийство. Погиб жилец этой комнаты, – отчеканил Дафф, внимательно всматриваясь в лицо женщины.

Миссис Спайсер побледнела.

– Убийство! – вскрикнула она и пошатнулась.

Хэйли быстро придвинул ей стул.

•– Спасибо. – Она механически кивнула головой. – Неужели тот бедный старик Дрейк? Такой очаровательный человек. Это… это ужасно!

– Согласен с вами, – сказал Дафф. – Отсюда в вашу комнату ведет дверь. Очевидно, она все время была закрыта?

– Конечно!

– С обеих сторон?

Глаза ее сузились.

– Понятия не имею. С моей стороны – да.

Маневр инспектора не удался.

– Не слышали ли вы ночью какого-нибудь шума или крика?

– Абсолютно ничего.

– Это удивительно.

– Почему же? Просто я хорошо сплю.

– А во время убийства вы спали?

Она заколебалась.

– Похоже, вы хотите меня поймать, господин инспектор? – И добавила: – Я даже приблизительно не представляю, когда это убийство совершено.

– Впрочем, конечно. Откуда? По нашему мнению, это произошло около четырех часов утра. Может, припомните, не доносились ли до вас какие-нибудь разговоры отсюда в течение, скажем, последних суток?

– Дайте подумать. Вчера вечером я была в театре.

– Одни?

– Нет, с мистером Стюартом Вивьеном из нашей группы. Около полуночи, когда я вернулась в гостиницу, здесь было тихо. Но еще раньше, одеваясь к ужину, я слышала, как в этой комнате громко разговаривали, почти ссорились.

– Голосов было много?

– Только два, мужских. Мистера Дрейка и…– Она замялась.

– Второй вы не узнали?

– Напротив. Его перепутать невозможно. Он принадлежал доктору Лофтону.

Дафф повернулся к руководителю экскурсии.

– Вы ссорились с умершим вчера перед ужином? – спросил он сурово.

Доктор заметно смутился и запротестовал:

– Почему обязательно ссорился? Просто я зашел к нему рассказать о программе сегодняшнего дня. Ну а он воспользовался случаем и стал критиковать состав группы. Уверял, что некоторые из ее членов не соответствуют должному уровню.

– И был совершенно прав, – вмешалась миссис Спайсер.

– Знаете, я дорожу моей репутацией, – продолжал Лофтон. – И не привык к упрекам такого рода. Действительно, в этом году застой в делах вынудил меня принять нескольких человек, которых в другое время я бы не принял, но, кроме происхождения, их не в чем упрекнуть. Уверяю вас. Естественно, что упреки мистера Дрейка меня задели, и я ответил резко. Но разговор наш не был скандалом, который мог довести до такого…– Он сделал жест в сторону кровати.

Дафф обратился к миссис Спайсер:

– А вы не слышали, о чем шла речь?

– Нет, но я и не прислушивалась. Мне показалось только, что они оба страшно горячились.

– Где вы живете? – спросил Дафф.

– В Сан-Франциско. Мой муж работает маклером на бирже. К сожалению, он слишком занят, чтобы сопровождать меня в поездке.

– Это ваше первое путешествие за границу? – продолжал Дафф.

– О нет! Почему? Я множество раз выезжала. Дважды была в кругосветных путешествиях.

– Да, да, Америка – страна великих землепроходцев. А теперь спуститесь, пожалуйста, в гостиную. Там, наверное, уже все собрались.

– Хорошо, иду…

Вскоре возвратился дактилоскопист и, вручая Даффу ремень от чемодана, заявил:

– Абсолютно никаких следов, господин инспектор.

Ремень тщательно вытерт, а потом к нему прикасались уже в перчатках.

Дафф протянул его доктору Лофтону.

– Не случалось ли вам видеть эту вещь на багаже у какого-нибудь из ваших… гм… подопечных? Этот ремень был орудием…– Инспектор замолк, потрясенный выражением лица руководителя экскурсии.

– Странно, очень странно, —прошептал Лофтон. – У меня самого точно такой ремень на одной из сумок. Я купил его перед отъездом из Нью-Йорка.

– Принесите его, пожалуйста, – попросил инспектор.

– Да ради бога, – кивнул доктор и вышел.

Директор гостиницы вздохнул.

– Пойду проведаю ночного дежурного.

Оставшись вдвоем с Хэйли, Дафф заявил:

– Наш мистер Лофтон, кажется, не оберется хлопот.

– Часы он носит на руке, – заметил Хэйли.

– Я обратил на это внимание. Но отчего бы ему не иметь других, с платиновой цепочкой? Однако нет, это абсурд. Лофтон не похож на человека, способного так рисковать. Подобное стечение обстоятельств загубило бы все его дело. Уже это одно становится для него неплохим алиби.

– Если только он не собирался в корне изменить всю свою жизнь, – сказал Хэйли.

– Да, в таком случае, его тревога и озабоченность всего лишь великолепная игра. Но, с другой стороны, зачем ему тогда сообщать нам о ремне?

Лофтон вернулся с опрокинутым лицом.

– Господин инспектор, мой ремень пропал.

– Неужели? А может, этот – ваш? – спросил инспектор, протягивая ему ремень, который все это время держал в руке.

Доктор внимательно осмотрел его и наконец кивнул.

– Пожалуй, вы правы.

– Когда же вы последний раз его видели?

– В понедельник вечером, распаковывая чемоданы. Сумку я убрал в шкаф… Сейчас специально ее проверил. – Он умоляюще посмотрел на Даффа. – По-вашему, кто-то умышленно навлекает на меня подозрения?

– Безусловно. Кто мог входить в вашу комнату?

– Все кому не лень. Каждый считает своим долгом прийти и задать какой-нибудь вопрос, связанный с экскурсией. Но это не значит, что я подозреваю кого-то из своей группы в столь ужасном преступлении. За послед-ние пять дней мой номер могло посетить множество других людей. Горничные, если вы помните, просили нас не запирать двери, отлучаясь куда-то.

Дафф кивнул головой.

– Не беспокойтесь, доктор Лофтон. Я не считаю вас способным задушить ближнего. Пока оставим это. Вы не знаете, кто занимает соседний номер с другой стороны? Тридцать девятый, кажется?

– Конечно, знаю. Мистер Уолтер Хенвуд, настоящий джентльмен, миллионер из Нью-Йорка.

– Может, он у себя? Попросите его зайти к нам и проследите, чтобы все члены группы собрались внизу.

Едва доктор вышел, Дафф попробовал открыть дверь, ведущую из комнаты Дрейка в тридцать девятый номер. Но она оказалась заперта.

– Досадно, что ремень принадлежит Лофтону, – спокойно заметил Хэйли. – Это его полностью исключает из числа подозреваемых.

– Пожалуй, – согласился Дафф, – в противном случае, мы имеем дело с необычайно изворотливым и хитрым субъектом. «Это мой ремень, но он у меня украден». Нет, убийцы не настолько пронырливы. Но ситуация сложится не в нашу пользу, если Лофтон, который в какой-то мере становится нашим доверенным лицом, окажется виновным. Я не стремлюсь особенно приближать его, хотя неплохо было бы иметь в этой группе надежного человека.

Неожиданно на пороге появился высокий, представительный мужчина лет за тридцать.

– Я Уолтер Хенвуд, – произнес он. – Мне сообщили поразительную новость. Я занимаю тридцать девятый номер.

– Входите, мистер Хенвуд, – пригласил Дафф. – Значит, вам уже известно о случившемся?

– Да. Мне сказали за завтраком.

– Садитесь, пожалуйста.

Хенвуд устроился в кресле. У него было обгоревшее на солнце лицо и седеющие волосы. Похоже, что, несмотря на возраст, он жил слишком интенсивной жизнью. Дафф невольно вспомнил миссис Спайсер: те же морщины возле рта, тот же лихорадочный блеск глаз.

– А до того, как услышали об убийстве во время завтрака, вы ничего о нем не знали? – спросил инспектор.

– Ничего. Абсолютно ничего.

– Странно.

– На что вы намекаете? – Хенвуд явно испугался.

– Преступление произошло в соседней с вами комнате. А вы, получается, не слышали ни крика, ни шума борьбы?

– Нет, не слышал. Я сплю очень крепко.

– Значит, во время убийства вы спали?

– Наверное.

– Выходит, вам известно, когда оно было совершено?

– Ах, ну конечно же нет! Просто я предположил, что скорее всего спал. Иначе я бы непременно хоть что-то услыхал.

Дафф улыбнулся.

– Понятно. Скажите, дверь между этой комнатой и вашей всегда была заперта?

– Очевидно.

– С обеих сторон?

– Да.

Дафф поднял брови.

– Откуда вы знаете, что с этой стороны ее тоже запирали?

– Ну… видите ли… Несколько дней назад портье безрезультатно пытался достучаться к мистеру Дрейку. В конце концов он зашел в мой номер, рассчитывая проникнуть к нему оттуда, но дверь оказалась закрытой. – Прежняя самоуверенность изменила Хенвуду. Он вспотел, и лицо его приобрело болезненный землистый оттенок.

Дафф присматривался к нему с интересом.

– Мне кажется, ваше имя я уже где-то слышал.

– Возможно. Я театральный режиссер. Сейчас работаю в Нью-Йорке, но бывал и в Лондоне. Вам наверняка известно и имя моей жены, миссис Сибиллы Конвей, актрисы, с успехом выступавшей в Англии.

– Вы путешествуете вместе?

– Нет. Два месяца назад мы… разошлись, и жена уехала в Сан-Ремо, на итальянской Ривьере. В программе экскурсии там запланирована остановка. Я очень надеюсь встретиться с Сибиллой, уладить это недоразумение и уговорить ее принять участие в поездке.

Хенвуд достал сигарету, сунул ее в рот и щелкнул зажигалкой. Рука его сильно дрожала. Подняв глаза, он увидел, что детектив пристально смотрит на него.

– Это потрясло меня, – объяснил он. – Я познакомился с мистером Дрейком на теплоходе и сильно к нему привязался. Кроме того, я вообще выбит из колеи. Собственно, потому я и предпринял это путешествие. После отъезда жены я так изнервничался, что врачи посоветовали мне переменить обстановку.

– А не кажется ли вам несколько странным, мистер Хенвуд, что человек, переживший нервное потрясение, так хорошо спит? – спросил Дафф.

– Я… я никогда… я всегда крепко сплю, —пробормотал Хенвуд.

– В таком случае вам можно позавидовать, – заметил Дафф. – А сейчас я должен встретиться со всеми участниками экскурсии в нижней гостиной. Прошу вас присоединиться к вашим товарищам. – После ухода Хейвуда он обратился к Хэйли: – Слышал?

– Да, он чего-то боится.

– И даже очень, – кивнул Дафф. – Он знает гораздо больше, чем говорит. Что-то его сильно волнует, но мы не должны торопиться с выводами, впрочем, и о Хейвуде забывать не должны. Он знает и о том, когда совершено убийство, и о том, что дверь была закрыта с обеих сторон. Нервное потрясение! В общем, похоже. А спит как сурок. Да, на мистера Хейвуда нужно обратить внимание.