Текст книги "Как подсказало сердце"

Автор книги: Ребекка Джинсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

34

– Бригитта!

Он ласково тряс ее, и она потянулась с улыбкой, не открывая глаза. Роуланд наклонился и нежно поцеловал ее в щеку. Он был одет и улыбался ей.

– Ты проспала целый час, мое сокровище. А теперь пошли. Надо проехать как можно больше, пока не сядет солнце.

Бригитта томно потянулась.

– Ты уверен, что надо ехать сейчас? – спросила она, открыв сияющие глаза.

– Ну дорогая, не искушай меня, – простонал он, отвернувшись, чтобы подать ей одежду. Она засмеялась, и он бросил в нее платье. – Сегодня ночью ты заплатишь за это. Я тебе обещаю.

– Буду ждать, – поддразнила Бригитта.

Она была в прекрасном настроении. Никогда она не ощущала такого счастья.

– А Вульф вернулся? – спросила она, одеваясь.

– Да.

Сидя на кровати, Роуланд наблюдал за ней. Затем, обхватив за талию, притянул к себе, поставил между ног. Она удивилась и была очень растрогана, когда он обвил ее руками, приник к груди и затих. Она обняла его за шею.

– Ты меня любишь, Бригитта?

От этого вопроса ей хотелось заплакать. Она действительно не знала.

–Я знала много любви в своей жизни. Любовь матери и отца, брата, слуг и друзей. Но то, что я чувствую к тебе, – другое. Я не уверена, что мои чувства к тебе это любовь. Никогда раньше я не любила ни одного мужчину и поэтому не знаю.

– Даже…

Нет, он не мог этого произнести. Он не будет напоминать ей про ее хозяина из Лоруа, который баловал ее, который, возможно, подарил ей тунику с сапфирами. Она сжала руками его голову и поймала его взгляд.

– Даже кого?

– Я подумал, что есть кто-то в Берри, – сказал он уклончиво. – Кто-то, за кого ты надеялась выйти замуж или с кем проводила много времени.

Она улыбнулась.

– Никого не было. Я счастлива с тобой, и я пришла в отчаяние, когда ты меня оттолкнул. При одной мысли, что я для тебя так мало значу, что ты не выполнил своего обещания, я чувствовала себя самой несчастной на свете. Скажи, почему ты меня обманул?

– Я испугался, что за тобой приедут и увезут, – сказал он просто, не сводя с нее глаз.

Она еще теснее прижала его к себе.

– И ты все еще хочешь, чтобы я послал кого-то в Берри? – прошептал он.

– Нет, – ответила она тоже шепотом. – Больше не хочу.

Она не желала даже думать об этом.

Он еще раз крепко прижал ее, потом отстранил от себя и легонько шлепнул.

– Давай, одевайся!

От нежных чувств, захлестнувших его, он чувствовал себя неловко и снова спрятался за напускной грубостью.

Он уже хотел не только заниматься с ней любовью. Он хотел большего. Какое чувство он испытывает к ней? Смог бы он ответить на этот вопрос лучше, чем она? Он вообще не знал любви в своей жизни. Ничьей. Он понятия не имел, что это такое. Но он хотел любви Бригитты. Может, когда-то она поймет и скажет ему об этом. Но сейчас ему достаточно знать, что она счастлива. Что больше нет угрозы из Берри, что она не убежит от него.

– Эта одежда слишком легкая для дороги, – прервала она его мысли. – Я вижу, ты переоделся, – добавила она, заметив коричневую шерстяную тунику под черной пелериной.

Он удивленно посмотрел на нее.

– Я не переодевался, дорогая. Я ничего не брал с собой, у меня не было времени.

– Роуланд, но это же неправда! – удивленно сказала Бригитта.

– Что неправда?

– Что ты не взял с собой другого платья. Утром я видела тебя во дворце, ты был в тунике, украшенной камнями.

Роуланд рассмеялся.

– Ты ошиблась. Когда я увидел тебя на улице, я только что приехал в город.

– Но я же говорю, что видела тебя, когда ты говорил с графом, – упорствовала она.

– Этого не было, – ответил он твердо. – Вероятно, кто-то похож на меня.

– Я не могу тебя перепутать ни с кем, – резко ответила Бригитта. – Я была потрясена, наблюдая, как ты беседуешь с графом, точно вы старые друзья. И какая-то женщина висела у тебя на руке. А ты говорил, что никого здесь не знаешь.

– Я не врал тебе, Бригитта. Я не был во дворце. И никогда в жизни не встречался с графом. Могу поклясться.

Она нахмурилась, в полном замешательстве глядя на него. Почему он так упорно обманывает? Потом вспомнила, что увидела его на улице и удивилась, что он возник со стороны дороги, а не от дворца… Был ли он тогда в черной тунике? Она не могла вспомнить.

– Не понимаю, Роуланд, – сказала она медленно в полном недоумении. – Человек, которого я видела во дворце, был ты. Твое лицо, твоя фигура. Твой рост. Разве много мужчин таких высоких, как ты? И волосы такого же цвета. – Потом она остановилась, – Может, он не так широк в груди? Да, пожалуй.

Роуланд был озадачен не меньше ее. Что за тип, так похожий на него?

– Он благородный лорд, женщина, которая была с ним, одета в бархат и украшена драгоценностями. Граф по-дружески болтал с ним. Роуланд, я не могу это объяснить. Человек не просто похож, он твое зеркальное отражение. Он будто твой близнец.

Роуланд прохрипел:

– Ну конечно, близнец. Если бы у Лютера родилось два сына, могу заложить свою жизнь, что он забрал бы обоих. Хотел бы я посмотреть на этого человека, – сказал Роуланд. – Надевай все свои наряды, Бригитта. Мы едем в графский дворец.

35

– Эварард де Мартель, как тебе не стыдно?

Роуланд был ошарашен. На него уставилась пухленькая женщина. Одарив презрительным взглядом Бригитту, она удалилась.

Они только что вошли во дворец. Граф в это время принимал в своем кабинете. Мужчины и женщины в ожидании аудиенции толпились в большом зале. Уже середина дня, и многим придется прийти завтра.

– Та женщина, она что, со мной говорила? – прошептал Роуланд Бригитте.

Она взяла его под руку и встала рядом.

– Да, она говорила с тобой. А я ей явно не понравилась.

– Она назвала меня Эварард де Мартель.

Бригитта кивнула.

– Она ошиблась, как и я. Должно быть, так зовут того мужчину.

– А как мы его найдем?

Ему никогда не нравилась жизнь при дворе. И все годы, которые он служил королю Франции, Роуланд держался подальше от королевского двора.

– Ты хорошо посмотрела? – спросил Роуланд.

Бригитта кивнула:

– Его здесь нет.

– Ах, лорд Эварард! Вы вернулись? – к ним подошел осанистый человек, с которым Бригитта разговаривала утром. – Так быстро устали от своей невесты? – добавил он тихо и подмигнул, поглядев на Бригитту.

– Миледи, а вы получили аудиенцию у графа?

– Нет, я быстро ушла, – ответила она вежливо.

– Хватит, – грубо оборвал Роуланд и потянул Бригитту через комнату, подальше от болтливого лорда. – Итак, я знаю, что ты приходила сюда утром. Зачем? Ты хотела видеть графа? Зачем?

– Не волнуйся, Роуланд, – сказала Бригитта, впившись пальцами в его руку. – Я хотела получить сопровождающих до Берри. Ты же не думаешь, что я собиралась ехать до Берри одна?

– Извини, – вздохнул он, проведя рукой по волосам. – Эта история с Эварардом де Мартелем меня взбудоражила. – А потом улыбнулся. – Я наверное, должен поблагодарить его за то, что ты не получила помощи у графа, а убежала отсюда и попала мне прямо в руки.

– Думаю, ты прав.

– Ну тогда давай найдем его поскорее, и я выражу ему свою благодарность. Подожди здесь, а я пойду и узнаю, где он живет.

Бригитта держала его за руку.

– Нет, нельзя, Роуланд. Все подумают, что имеют дело с сумасшедшим. Они решат, что ты и есть лорд Эварард. Давай-ка лучше я спрошу у кого-нибудь. Узнаю, где он живет и вообще все, что смогу.

Роуланд нехотя кивнул. Бригитта поговорила с двумя дамами, прежде чем нашла знакомую лорда Эварарда. Матрона оказалась кузиной графа Анжуйского.

– Я надеюсь, вы не положили глаз на дорогого Эварарда? Он ведь только что женился и совершенно очарован юной женой, – доверительно сообщила леди Анна. – Боюсь, вас ждет разочарование.

– О нет, миледи, – уверила ее Бригитта. – Я просто из любопытства. Такой красивый молодой лорд. Его жене сказочно повезло.

– Да, они – прелестная пара, – кивнула леди Анна. – Этот брак – благодеяние самого графа, которое он сделал для барона Годдарда де Сернея.

– Барона Годдарда?

– Да, отца Эварарда. Барон и мой кузен, близкие друзья.

– Сернея живут далеко отсюда? – выяснила Бригитта, она никогда не слышала такой фамилии.

– Нет, не очень. Прямо через Луару и на запад. Серней находится в Пуату.

Бригитта знала старую римскую дорогу, которая вела из Берри в Пуату, на западное побережье.

– Но лорд Эварард живет здесь, в Анжу, не так ли? – не отступала Бригитта.

– Он живет в Пуату, рядом с отцом, моя дорогая, – сказала высокая леди. – Здесь он в гостях вместе с семьей. И свадьба была при дворе, а потом слишком рано ударили холода, и мой кузен настоял, чтобы семья осталась перезимовать.

– А семья большая? У лорда Эварарда есть братья и сестры?

– Ой, какая вы любопытная! Нет, только один ребенок. Насколько я знаю, у леди Элеоноры были трудные роды. И у нее, бедняжки, никогда больше не было детей. У меня самой семеро и тридцать четыре внука. Каждый из них – моя радость.

– Вам очень повезло, мадам. А теперь, спасибо за терпение. Моя дорогая матушка всегда говорила, что я слишком любопытна. Я очень вам благодарна.

Бригитта удалилась, прежде чем мадам смогла о чем-то расспросить ее. Она вышла из зала, зная, что Роуланд наблюдает за ней. Он встретил ее в коридоре.

– Ну?

– Он здесь, во дворце, вместе со своей семьей. Они – гости графа.

– С семьей?

– Да. Жена, отец и мать. Его отец – барон де Серней, близкий друг графа.

– Никогда о нем не слышал.

– Я тоже.

– Ну, а дальше, – нетерпеливо спросил Роуланд. – Выкладывай, что разузнала.

– Он – единственный ребенок, – сообщила Бригитта, виновато улыбаясь.

Роуланд знал ее слишком хорошо и понял, что она заподозрила.

– Я все-таки хотел бы с ним встретиться, – сказал Роуланд.

– И я, – шаловливо улыбнулась Бригитта. – Жаль только, что он женат. Он больше в моем вкусе, чем ты.

– Ты так считаешь? – спросил он, потянувшись к ней.

– Роуланд, – рассмеялась она, отталкивая его и становясь серьезной. – Я поищу пажа, который отведет меня к ним. А ты иди следом, но держись на расстоянии. Постарайся, чтобы паж тебя не видел, – строго предупредила она. – А то он подумает, что ты де Мартель.

Апартаменты барона де Сернея находились в восточной части дворца. Паж не задавал вопросов Бригитте, он молча подвел ее к закрытой двери. Через минуту к ней подошел Роуланд. Она поняла, что он не постучит в дверь.

– Какая-то ерунда, – сказал он хрипло. – С какой стати беспокоить этих людей?

И он собрался уйти, но Бригитта прошептала:

– Ну почему бы нам не увидеться с ними, Роуланд?

– А что мы им скажем?

– Я подозреваю, что нам ничего не придется говорить, – быстро ответила Бригитта, уставившись на дверь, будто желая рассмотреть, что за ней.

И прежде, чем Роуланд схватил ее за руку, она постучала. Не дожидаясь, когда им откроют, Роуланд отступил и направился вниз по коридору.

– Роуланд, вернись, – взволнованно позвала Бригитта. – Все равно тебе придется вернуться, я не уйду отсюда.

Он повернулся, мрачно насупился, а дверь отворилась. Он стоял и ближе не подходил. В дверях появилась высокая женщина лет сорока, очень красивая, с королевской осанкой, со светлыми волосами и голубыми глазами, похожими на сапфиры. Глазами Роуланда.

– Чем могу быть полезна? – голос женщины был мягок и музыкален.

– Я хотела бы увидеть Эварарда де Мартеля. Могу ли я поговорить с ним?

– Сын дома и ему будет приятно встретиться с вами, – радушно ответила дама. – А можно спросить, почему вы хотите его видеть?

– Вы баронесса де Серней?

– Да.

– Баронесса, мой лорд, Роуланд из Монтвиля, очень хочет встретиться с ним. – И она повернулась к Роуланду: – Роуланд, пожалуйста, – позвала она.

Он сделал несколько шагов, нехотя выходя из тени, ноги его отказывались подчиняться, как у человека, идущего на виселицу. Наконец он встал рядом с Бригиттой. Бригитта взяла его за руку, чтобы удержать. Она не знала, чего ждать от него в эту минуту…

Женщина свела брови.

– Эварард, что за шутки? – строго спросила она.

Роуланд молчал. Он увидел лицо из своего сна. Лицо, постаревшее на много лет, но то же самое, которое преследовало его с раннего детства. Он не мог вымолвить ни слова.

Из внутренней комнаты донесся смех, а потом мужской голос. Баронесса побледнела и отступила назад, взмахнула рукой, точно едва не упала в обморок. Роуланд шагнул вперед, желая подхватить ее, но она глубоко вздохнула и выпрямилась.

Ее глаза округлились, и он не дотронулся до нее. Он не мог отвести глаз от ее лица, а она – от его. Потом женщина протянула дрожащую руку к его лицу:

– Рауль, – прошептала она, рыдая.

Она отступила еще на шаг и закричала:

– Годдард! Годдард! Скорее!

В комнату вбежал мужчина, и она надтреснутым голосом заговорила:

– Скажи мне… Скажи мне, что я не сплю. Скажи, что это не сон…

Он стоял, ошеломленный. Его лицо стало пепельным, когда он увидел Роуланда. Роуланд отступил к двери и встал рядом с Бригиттой. Этот человек тоже был из его сна. Роуланд вошел в свой собственный ночной кошмар…

– Рауль?

Роуланд перевел взгляд с Бригитты на мужчину и от смущения рассердился.

– Я Роуланд из Монтвиля, – объявил он. – Я не Рауль.

В комнату вошла женщина, которую Бригитта утром видела с Эварардом де Мартелем, и тоже замерла, увидев Роуланда. Эварард появился следом.

– Эмма? – сказал Эварард, а затем проследил за ее взглядом, и на его лице отразился ужас.

– Бог мой!

Роуланд молча прошел мимо барона и баронессы и медленно двинулся к Эварарду, точно его влекла необъяснимая сила. Он словно смотрел в зеркало и видел себя, всего себя в другом человеке.

Они с Эварардом стояли и глядели друг на друга. Эварард поднял руки и мягко коснулся щеки Роуланда, не веря. А Роуланд стоял, окаменев, и не отрывая от него глаз.

– Брат! – воскликнул Эварард.

В глазах Роуланда защипало – в этом крике была правда. Ужас всей его жизни, всей его пустой жизни, в одно мгновение пронесся в голове. Он повернулся к барону и баронессе.

– Вы что, должны были меня отдать? – прошептал он гневно. – Что, два сына – слишком много? Или у вас была причина невзлюбить меня?

– Бог мой! Рауль! Ты не прав! – в ужасе воскликнул Годдард. – Тебя украли!

Роуланд яростно смотрел на него, не веря собственным ушам. И рванулся к двери.

Бригитта, понимая, что он собирается убежать, не выслушав, быстро закрыла дверь и встала, загородив путь. Но он рывком открыл дверь и потащил ее из комнаты по коридору. Она пыталась остановить его:

– Ты не можешь уйти, Роуланд!

В его глазах был гнев и отчаянная мука, когда он взглянул на нее. Потом он прижал ее к себе, и она почувствовала, что он весь дрожит.

– Я не могу себе позволить поверить им, Бригитта. Тогда я должен буду убить Лютера.

– Нет, Роуланд, нет! Тебе необходимо понять причину поступка Лютера. Он так отчаянно хотел сына, что решился украсть.

– Жизнь с ним была адом!

Эварард бежал за ними. Но остановился, увидев, как они прижались друг к другу и услышав, о чем они говорят.

– Ты должен вернуться к ним, Роуланд, – сказала Бригитта твердо. – Ты не можешь оттолкнуть их. А твой брат, Роуланд? Неужели ты не хочешь его узнать?

Она вытерла ему глаза краешком своей мантильи, удивившись, что он способен плакать.

– Ах, дорогая. – Роуланд нежно поцеловал ее. – Что бы я делал без тебя, кто бы взывал к моему разуму?

– Тебе придется бороться со мной? – наконец вмешался Эварард. – Я не отпущу тебя.

Роуланд повернулся к нему и внезапно улыбнулся, оглядывая не слишком мощную фигуру и придворный наряд.

– Тебе трудновато придется, братец. Насколько я вижу, ты не воин.

– А ты, как я вижу, воин, – с широкой улыбкой ответил Эварард.

Наступило молчание, Бригитта покачала головой. Роуланда надо было немного подтолкнуть.

– Иди, черт бы тебя побрал, – ткнула она его в спину. – Поприветствуй своего брата, как полагается. Он слишком испуган твоим грозным видом, чтобы самому обнять тебя.

Роуланд медленно ступил вперед, а потом крепко обнял Эварарда и притянул к себе, стиснув в медвежьих объятиях. Эварард засмеялся, Бригитта заплакала.

Когда трое молодых людей вернулись в комнату, Элеонора рыдала на плече у Годдарда.

Он ласково похлопал ее по плечу, давая знать, что Роуланд вернулся. Но, увидев его, она залилась еще громче и пошла навстречу сыну, чтобы обнять того, кого не могла обнять все эти долгие годы.

Элеонора взяла лицо Роуланда в ладони, на ее глазах блестели слезы, а его бросало то в жар, то в холод. Он едва дышал, не отрывая от нее глаз. Это была его мать. Его собственная мать. И откуда-то из глубины его существа вырвался стон. Он обнял ее и уткнулся лицом в ее шею, он бормотал что-то, предназначавшееся только ей, ей одной.

– Мой Рауль, – шептала она, прижимая сына к своей груди. – Я подумала, что второй раз потеряла тебя, когда ты ушел. Я бы этого не вынесла. Но ты вернулся, мой мальчик. Ты вернулся ко мне.

Роуланд заплакал. Его мать! Как она была ему нужна, когда он был ребенком! Как он тосковал по ней! А сейчас его переполняла любовь, которой ему всегда так отчаянно не хватало.

Годдард подошел и молча обнял сына. Роуланд немного отстранился, и мать, и брат были новыми для него людьми. Но отец у него уже был. Правда, Лютер не являлся отцом, и на самом деле не был таковым.

Наконец Роуланд ответил на объятия своего отца, а потом рассмеялся и схватил Бригитту за руку, подтянул к себе.

– Ты понимаешь, дорогая, ведь я теперь больше не внебрачный ребенок?

Она обратила к нему сияющее лицо.

– О, Рауль! – выдохнула Элеонора. – А ты думал, что ты внебрачный?

– Так говорил человек, который называл себя моим отцом.

– Так кто же забрал тебя у нас? – спросил Годдард Роуланда.

– Лютер из Монтвиля.

– Он дорого за это заплатит! – сердито сказал Эварард.

– Я сам разберусь с ним, брат, – холодно ответил Роуланд, а потом, повеселев, добавил:

– Но я не хочу о нем говорить. Вы французы?

Годдард кивнул, и Роуланд засмеялся.

– Значит, я тоже француз. Ха! – он подмигнул Бригитте. – Больше не сможешь называть меня норманном, когда захочешь оскорбить.

– Но Роуланд, – смутилась она.

– Тебя воспитывали в Нормандии? – удивился Годдард. – Стало быть, тебя увезли туда?

– Да.

– Неудивительно, что мы не смогли тебя найти. Мы обыскали Анжу, прилегающие области, но никогда не думали, что следовало вести поиски так далеко, в Нормандии.

– А что привело тебя в Ангерс? – спросил Эварард.

– Погоня за этой малышкой, – сказал Роуланд, кивнув на Бригитту. – Я должен поблагодарить тебя за то, что нашел ее. А ее – за то, что нашел тебя. Она увидела тебя, когда пришла к графу. И подумала, что ты – это я, и убежала из дворца. А если бы она не убежала, я бы ее не нашел.

Видя их недоумение, он добавил:

– Это очень длинная история, и лучше оставим ее на другой раз.

– Расскажите, что случилось, – повернулся Роуланд к родителям. – Как Лютер украл меня?

Элеонора ответила:

– Мы были здесь, в Ангерсе, на празднике. В тот год у графа был прекрасный урожай, и он устроил большой прием, пригласил всех важных лиц со всей своей земли. Мы взяли тебя и Эварарда, вынесли в большой зал, чтобы представить. Мы так гордились нашими близнецами! Вы были маленькие, запеленутые, такие миленькие. – Роуланд покраснел, а Эварард рассмеялся, – он привык к материнскому воркованию. – А потом няня отнесла вас обратно, вот в эту комнату. И больше мы тебя не видели, Рауль.

– Роуланд, моя дорогая, – поправил ее Годдард. – Всю жизнь его звали Роуланд. Так что нам придется отвыкнуть от имени, данного при рождении.

– Для меня он всегда будет Раулем, – упрямо покачала головой Элеонора.

– Мама сентиментальная женщина, – объяснил Годдард. – Мы были вне себя, когда вернулись и нашли няню, лежащую без сознания, а в кроватке лежал только Эварард. Тебя не было. У меня были враги. А у кого их нет? Я думал, что тебя украл кто-то из них, я боялся, что они тебя убили. Но твоя мать никогда не оставляла надежды. Все эти годы она сохраняла ее.

– А этот человек, Лютер, хорошо к тебе относился? – тихо спросила Элеонора.

– Хорошо? – нахмурился Роуланд.

Есть то, о чем он не должен рассказывать этим людям. Кто сумеет понять его тяготы его жизни? Как он это объяснит?

– Лютер – настоящий воин. Его очень уважают в Нормандии, состоятельные люди годами ждут возможности отправить к нему на обучение своих сыновей. Не посылают ни к кому другому, желая попасть именно к нему. Меня он начал тренировать сразу, как только я мог удержать в руках меч. Мною он занимался особо. Он был… Он усердный мастер. Он обучал меня не только искусству войны, но и стратегии, научил стремиться к совершенству. – И Роуланд улыбнулся, чтобы смягчить смысл сказанных слов. – С раннего детства меня готовили к тому, чтобы я стал владельцем Монтвиля и мог отстоять его при необходимости, поскольку у Лютера только две дочери. Монтвиль должен перейти ко мне. Теперь, когда я знаю, что я не кровный сын Лютера, Монтвиль не может стать моим.

– Об этом и речи нет, раз у него дочери, у тебя нет на него прав, – сказал Годдард.

Роуланд грубо прервал его:

– Я могу взять его и без прав. Вопрос не в этом.

Да, он действительно был человек войны. Тяжелый человек. Сильный, способный взять, что хочет. Этим мягким людям будет трудно научиться понимать такую силу.

– Роуланд не оратор, – сказала Бригитта, нарушая молчание. – Он не намерен взять Монтвиль силой, но действительно, если бы захотел, он бы его взял.

Роуланд нахмурился, взглянув на нее, полагая, что нет нужды толковать его слова.

– Ты не должен считать, что теряешь все, не будучи сыном того человека, – сказал Годдард. – Я ничего не знаю про Монтвиль, но у тебя есть большое поместье в Пуату. Эварард управлял твоими землями так же заботливо, как своими собственными. Он, как и твоя мать, верил, что ты обязательно найдешься.

– Молодец, брат, – улыбнулся Роуланд. – Значит, я богатый человек?

Эварард с удовольствием ответил:

– Ты даже богаче меня. Все эти годы твоя рента копилась, а я свою тратил. А жил я, признаюсь, на широкую ногу.

Роуланд засмеялся.

– Ну тогда ладно. За труды я должен, тебя вознаградить. Я отдаю тебе ренту, которую ты накопил.

– Я не могу взять, – запротестовал удивленный Эварард.

– Нет, можешь, – не отступал Роуланд. – Я ничего не хочу брать из того, что не заработал сам. И я буду благодарен, если ты и дальше присмотришь за моими землями, пока они не понадобятся.

– А ты их разве не возьмешь сейчас?

– Сейчас? – мрачно спросил Роуланд. – Я должен вернуться в Монтвиль.

– Я поеду с тобой в Нормандию, – предложил Эварард.

Но Роуланд покачал головой.

– Я должен предстать перед Лютером один. Он возненавидит тебя, брат, потому что, благодаря твоему лицу я узнал о своей семье и о его грехе. В Монтвиле твоя жизнь будет в опасности.

– А твоя?

– Мы с Лютером на равных. Я его не боюсь. Нам надо свести счеты.

– Роуланд, – нерешительно начал Эварард. – Может быть, тебе лучше не встречаться с ним снова? Сможешь ли ты оставаться в ладу с собой, если убьешь его?

– Я не смогу жить с собой в ладу, если не услышу от него, почему он это сделал, – Роуланд говорил спокойно, но взгляд был тяжелый.

Они проговорили всю ночь. Впервые за двадцать три года сидели за столом, как одна семья. Роуланд слушал рассказы родителей и брата, а Бригитта размышляла, не терзают ли его душу эти разговоры.

Роуланд был очарован своими родителями и не мог отвести от них глаз.