Текст книги "CFT. Терапия, сфокусированная на сострадании. Практическое руководство для клинических психологов"

Автор книги: Рассел Л. Кольц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Это может быть сложной терапевтической задачей. Люди эволюционировали, чтобы чувствовать себя в безопасности прежде всего в контексте аффилиации – связи с другими людьми [Gilbert, 2009a]. Ранние социальные отношения и опыт налаживания связей с другими помогают формировать как когнитивные шаблоны [Bowlby, 1982; Wallin, 2007], так и лежащую в их основе нейрологическую «архитектуру» [Siegel, 2012; Cozolino, 2010], что помогает нам чувствовать себя в безопасности и успешно регулировать эмоции (или нет). Те, кто пережил жестокое обращение, пренебрежение или столкнулся с другими проявлениями небезопасной закрепленной среды (в диалектической поведенческой терапии это называется травмирующей средой [Linehan, 1993]), могли научиться подсознательно связывать межличностные отношения с угрозой или разочарованием, а не с успокоением и безопасностью. Эта подсознательная ассоциация может стать основной проблемой для терапевтов – как помочь клиентам научиться чувствовать себя в безопасности, если опыт научил их, что то, что должно помочь им чувствовать себя в безопасности (близкие отношения), не работает?

Цель CFT – внедрить безопасность как в содержание, так и в процесс терапии. В следующих главах мы подробно рассмотрим эту идею. Одна из причин, по которой мы сделали сострадание – теплоту, чуткость и помощь в работе со страданием – центральным элементом CFT, заключается в том, что мы хотим помочь клиентам выработать такие привычки отношения к себе и другим, чтобы они могли поощрять ощущаемые переживания безопасности; а также помочь развить лежащие в основе нейрологические системы, которые будут поддерживать сознательные переживания безопасности в будущем.

На уровне содержания наши клиенты узнают множество стратегий, позволяющих с состраданием относиться к своим проблемам и испытывать чувство безопасности. На уровне процесса терапевтические отношения и терапевтическая среда в CFT призваны помочь создать у клиента чувство безопасности и эмоционального равновесия, поскольку терапевт взаимодействует с клиентом в сострадательной, теплой, свободной от шейминга и обнадеживающей манере. Мы изучим эти механизмы в главе 3, когда будем рассматривать роли, которые выполняет терапевт CFT.

В этой главе мы изучили ряд тем, которые лежат в основе практики CFT. Давайте на случайном примере рассмотрим, как эти темы могут переплетаться в ходе терапевтического сеанса.

Терапевт: Дженни, мы уже некоторое время говорили о вашей боязни сделать что-то неловкое перед другими, и о том, как эта боязнь влияет на вашу социальную жизнь. Похоже, вам очень стыдно за это. Я правильно понял?

Дженни: Верно. Я такая идиотка. Я так боюсь наделать глупостей, что ничего не делаю. Мои друзья приглашают меня куда-то сходить, но я всегда отклоняю приглашение в последний момент. Я ужасная подруга! Странно, что у меня вообще есть друзья.

Терапевт: Вы планируете куда-то пойти, а затем передумываете в последнюю минуту?

Дженни: Да уж. Я строю планы, представляю, как будет весело. Но потом начинаю думать о том, что, если пойду куда-то, то неправильно оденусь или скажу что-нибудь глупое и всех обижу. Я так напугана, что не могу вынести мысли о том, чтобы куда-то пойти, поэтому все отменяю и просто остаюсь дома. Я просто слабая трусиха. Другие люди не боятся. Они просто идут и веселятся.

Терапевт: Дженни, позвольте задать вопрос. Когда у вас возникает этот страх, что вы можете сделать что-то нелепое или оскорбительное, вы выбираете чувствовать страх? Вы решаете, что будете испытывать это чувство?

Дженни: Не уверена, что понимаю, о чем вы говорите.

Терапевт: Что ж, представим, у вас возникла такая мысль: я сделаю что-нибудь дурацкое, и все подумают, что я идиотка. Затем вы думаете, наверное, мне стоит бояться происходящего, или страх просто возникает в вас?

Дженни: Меня пугают такие вещи, но я не хочу это переживать. Ну кто на такое пойдет?

Терапевт: Точно. Похоже, что мысль: «Я сделаю что-то неловкое», – это для вас очень мощный сигнал угрозы. Когда она у вас возникает, ваш мозг отмечает про себя: «О, вот и угроза!» – а затем приходит страх. Так ли это?

Дженни: Полагаю, да.

Терапевт: Итак, если вы не выбираете чувствовать страх, за который вам так стыдно, разве этот страх – ваша вина?

Дженни: Думаю, нет. Но я такой человек, который станет сидеть и думать обо всем, что меня пугает. И вот это моя вина.

Терапевт: (Тепло улыбается.) Неужели? Итак, вы сели и решили: ну вот, я могла бы провести прекрасный вечер с друзьями, но вместо этого сяду-ка я и задумаюсь о неизбежном унижении, с которым я могла бы столкнуться, пойди я с ними ...

Дженни: (С усмешкой.) Кажется, я понимаю, о чем вы. Думаю, я не выбираю это. Но все же делаю.

Терапевт: Как мы уже говорили, эволюция сформировала наш мозг таким образом, что он стал очень чувствителен к угрозам, и когда они возникают, мозг выдает сильные эмоции, – в попытке защититься. Это то, что сохраняло жизнь нашим предкам – они отлично умели выявлять угрозы и реагировать на них. Я хочу сказать, что, если бы ваши друзья просили вас поучаствовать в действительно опасном мероприятии, например, поплавать в пруду с крокодилами или вколоть себе инъекцию героина, тогда можно было бы бояться?

Дженни: Разумеется!

Терапевт: Похоже, вы каким-то образом узнали, что быть неловкой на публике действительно опасно, поэтому даже если вас просят выйти на улицу, возникают мысли, что вы можете как-то неловко поступить, а это ужасно.

Дженни: Когда я была маленькой, – кажется, в шестом классе, – наша семья переехала. В новой школе была группа девушек, которые меня ненавидели. Я до сих пор не знаю почему. Они постоянно смеялись надо мной. Распространяли обо мне слухи, обзывали меня, то и дело говорили, что я никому не нравлюсь. Это продолжалось неделями. Я плакала по несколько часов каждый день, и меня начало рвать перед школой, просто от мысли о том, с чем мне придется столкнуться, когда я приду туда. (Пауза, рыдания.) Я не могла понять, что сделала не так. Я не знала, что со мной не так, за что меня так сильно ненавидят.

Терапевт: (Пауза, потом ласково.) Звучит ужасно, Дженни. Мне очень жаль, что с вами такое случилось.

Дженни: (Со слезами.) Было ужасно. Худшее, что со мной случалось в жизни.

Терапевт: Так, вы поняли, что социальные ситуации бывают очень опасны? И сейчас вы представляете себе, что такое отвержение может повториться снова, – и вам страшно об этом думать?

Дженни: (Поднимает глаза, лицо прояснилось.) Да.

Терапевт: В этом есть ваша вина?

Дженни: Нет. Нет, моей вины нет.

Приведенный выше пример иллюстрирует некоторые из тем, о которых мы говорили выше. Мы видим, что Дженни искалечена и внутренним стыдом (со мной что-то не так), и внешним (я им не нравлюсь или – не понравлюсь), который она связывает со своим опытом социального отторжения, которое пережила много лет назад. Этот стыд и связанный с ним страх приводят к тому, что Дженни избегает общественной деятельности, которая, вероятно, очень бы ей помогла.

В этом примере терапевт быстро выявляет и депатологизирует эмоции Дженни и мысли, которые их вызывают. Он делает это двумя способами. Во-первых, терапевт помогает Дженни распознать динамику возникновения эмоций в сознании (она не хочет бояться). Обращается он и к эволюционной модели, которая помогает связать понимание Дженни своих эмоций не с личными недостатками, а с действительными реакциями ее эволюционировавшего мозга в ответ на воспринимаемую угрозу. Во-вторых, терапевт устанавливает, насколько обоснованы страхи Дженни, учитывая историю ее социального отторжения, – девушка научилась бояться социальных ошибок и потенциальной агрессии других, – и при этом начинает вводить концепцию, согласно которой социальное влияние на формирование нашей личности может сильно влиять на наши мысли и чувства.

Хотя слово "сострадание" мы не упоминали, но его доказательства есть повсюду – как в скрытом процессе, так и в явном содержании. Оно есть в теплоте, с которой собеседник признает, насколько ужасным для Дженни был ее опыт, в готовности внимательно и мужественно смотреть на страхи, которые она испытывает, в смещении фокуса с осуждения и навешивания ярлыков на эти переживания, на стремление понять их и изучить важность эмоциональных реакций Дженни, если рассматривать их в контексте. Наконец, мы видим, что разворачивающийся процесс помогает вызвать чувство безопасности и пробудить смелость у Дженни, которая внезапно вспоминает и исследует травмирующий опыт социального шейминга, которого она, возможно, хотела бы избегать.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В этой главе мы изучили истоки CFT и некоторые из основных тем, которыми руководствуется терапия. Эти темы – важность де-шейминга и депатологизации опыта клиента, моделирование сострадания и смелости признать страдание и работать с ним, переход от осуждения к пониманию и облегчение переживания безопасности – глубоко вплетены как в содержание, так и в процесс CFT. В главе 2 мы более подробно рассмотрим тему сострадания и ее воплощение в жизнь во время терапевтических сеансов.

ГЛАВА 2

Знакомство с состраданием

В CFT существует определение сострадания, совпадающее и со словарем, и с определением, данным Далай-ламой: чувствительность к страданию с сопутствующей мотивацией облегчить или предотвратить его. В контексте CFT сострадание – это не просто одна из многих ценностей, к которым стремятся наши клиенты, хотя, несомненно, ее можно избрать в качестве ценности, руководящей жизненными стремлениями (и поощрять ее). Прежде всего, сострадание в CFT – это ориентация на страдание. Это то, что дает нам возможность принять страдание, приблизиться к страданию с полезной мотивацией работать с ним и облегчить его. Проясним это определение.

В контексте сострадания чувствительность можно рассматривать как способность осознавать страдания, а также готовность эмоционально реагировать на них (быть тронутыми страданием). Если наш разум неуравновешен и захвачен переживанием угрозы или внутренним импульсом («драйвом»), мы не замечаем страданий. При этом не обязательно, чтобы мы испытывали безразличие к страданию. Можно до такой степени сильно сосредоточиться на предполагаемых угрозах или заняться преследованием своих целей, что чьи-то (или даже наши собственные) страдания наш «внутренний радар» просто не способен будет улавливать.

Кроме того, если над телом и сознанием клиентов всю жизнь довлеет ощущение угрозы, открываясь страданию, они лишь испытывают состояние подавленности. Понятно, почему в таких ситуациях они избирают стратегию избегания, пытаясь облегчить сильный дистресс. И напротив, если клиент уравновешен, если эмоции угрозы и драйва у него сдерживаются способностью переживать ощущение безопасности и осознанно наблюдать за эмоциями, не отталкивая их, клиент может научиться замечать страдание, с теплотой реагировать на него и не испытывать при этом ощущение подавленности. Избегание может уступить место добровольному, внимательному и сострадательному осознанию, когда клиент думает: "Сейчас мне очень больно. Ссора с супругой пробудила мой страх быть брошенным. Это для меня действительно сложно ". В такой ситуации, как видим, основным заданием будет помочь клиенту выработать эмоциональную смелость, то есть, готовность принять сложные чувства и установить с ними связь, чтобы работать с этими переживаниями.

Вторым компонентом сострадания будет выработка такой мотивации, которая поможет облегчить и предотвратить страдание. Кажется очевидным, что, столкнувшись со страданием, мы стремимся помочь его облегчить, но это не всегда так. Особенно что касается клиентов с обширной историей стыда и самокритики. Для них такие наблюдения за собственными трудностями и борьбой могут послужить предпосылкой не для помощи, а для нападок на самих себя, поскольку клиенты будут трактовать такой опыт, как доказательство того, что с ними что-то не так – думая, что они плохи, ущербны, не-ценны. Другие клиенты настолько сливаются с этими переживаниями, – застревая в своих руминациях и в цикле основанных на ощущении угрозы мыслях и эмоциях, что не в состоянии отделиться от переживания и подумать, что могли бы предпринять, чтобы справиться с болью.

Снова подчеркнем, что чрезвычайно важно помочь клиенту понять, что не стоит стыдиться переживаний, необходимо осознанно наблюдать и замечать, когда реакция на угрозу начинает захватывать их, и в этот момент устанавливать контакт с ощущением безопасности. Таким образом мы помогаем выработать сострадательное мышление, поскольку руминации вроде я не могу этого вынести уступают место сострадательным вопросам: «Что поможет мне проработать этот сложный опыт?» Кроме того, помогая клиентам поддерживать полезную мотивацию принятия и проработки страдания, мы также должны помочь им выработать уверенность в том, что они могут совершить полезное действие. Это такая уверенность, истоки которой находятся в репертуаре полезных навыков, помогающих работать с болью, которую приносит жизнь. Нам необходимо дать клиентам рабочие инструменты, стратегии и практики.

АТРИБУТЫ СОСТРАДАНИЯ

Познакомившись с определением сострадания, можно перейти к процессу операционализации сострадания в CFT. Графически этот процесс изображен на рис. 2.1, который называется Круг сострадания. На рисунке сострадание представлено совокупностью атрибутов, которые вырабатываются через тренировку различных навыков сострадания, и все это разворачивается в терапевтическом контексте теплоты.

Сострадание в CFT предполагает развитие различных атрибутов, которые облегчают тонкий, ориентированный на принятие подход к боли, борьбе и страданию. В этих атрибутах есть акцент на помощи клиентам в выработке сострадательной смелости, которая поможет им работать с трудностями, а именно, сложным эмоциями, которых они обычно склонны избегать. Рассмотрим эти атрибуты вкратце.

Рис. 2.1. Круг сострадания – атрибуты и навыки сострадания (из The Compassionate Mind [Gilbert, 2009], перепечатано с разрешения Little, Brown Book Group.)

Чувствительность

Как мы говорили выше, чувствительность – это основной элемент нашего определения сострадания. В этом контексте чувствительность означает помочь клиентам открыть сознание для переживания боли, страдания, борьбы, трудностей. Эта открытость может сильно противоречить избеганию, которое характеризует привычный копинговый метод клиента. Чувствительность означает замечать эти переживания, то есть, улавливать их внутренним радаром. Мы стремимся не помочь клиентам избежать трудностей в жизни, но научиться активно и осмысленно принимать их, что означает возможность быть ими тронутым.

Сочувствие

Чувствительность сострадания – это не холодное осознание того, что все обстоит не так, как мы хотели бы. Сострадание наполнено теплом, в нем есть прочувствованная связь со страдающим существом, независимо от того, кто это существо – мы сами или кто-то еще. Сочувствие означает чувствовать чью-то боль, как свою и быть тронутым этими страданиями. Это сочувствие важно, и оно резко контрастирует с самокритикой и стыдом, с которыми наши клиенты часто приходят на терапию. Сочувствие предполагает смягченное отношение-к-себе и отношение-к-другим. Когда клиенты прекращает нападки на себя и позволяет себе быть тронутым собственными страданиями (или страданиями другого), это мотивирует их принять и работать со страданием, даже зная, что сделать это будет нелегко. Испытывая сострадание, мы тронуты, и мы стремимся помочь – что подводит нас к следующему атрибуту.

Сострадательная мотивация

Сострадание подразумевает искреннюю мотивацию помочь предотвратить или облегчить страдания. Имея сострадание, мы принимаем страдание и охотно реагируем на него, но не застреваем в нем. Помогая клиентам развивать сострадательную мотивацию, мы помогаем им развить мотивацию и смелость подойти к страданию с особым намерением – понять его, а также причины и условия, которые к нему приводят. Так клиенты смогут заниматься полезной деятельностью, помогая облегчить или предотвратить страдание. Мы пытаемся помочь клиентам стать сильнее и развить социальную ментальность заботы (о которой поговорим чуть позже). Таким образом, вместо того, чтобы поддаваться чувству угрозы, клиенты сосредотачивают внимание, мышление, мотивацию и поведение на помощи себе и другим. Эта мотивация порождает смелость встретиться с трудностями лицом к лицу. Эту заботливую мотивацию мы не создаем с нуля – мы работаем, чтобы пробудить в клиентах естественную способность к заботе, которая эволюционировала вместе с нашими предками-млекопитающими, и позволяла им преодолевать тяжелые испытания и опасности, помогая молодому потомству выжить.

Толерантность к дистрессу

Как мы видим из других моделей терапии, например, диалектической поведенческой терапии [Linehan, 1993], CFT включает толерантность к дистрессу. Это та способность, которую нужно развивать. Чтобы напрямую и активно работать со страданием и факторами, которые к нему приводят, и клиенты, и терапевты должны иметь толерантность к дискомфорту, который возникает при такой работе. Толерантность к дистрессу в CFT включает в себя готовность терпеть дискомфорт и развивать способность к самоуспокоению. Так мы сможем чувствовать себя в безопасности и сделать жизнь немного проще, если в процессе нашего принятия страдания и работы с ним мы вынуждены терпеть боль.

Безоценочность

Как видно, сострадание в CFT помогает клиентам развить внимательное осознавание. В дополнение к описанной выше чувствительности – замечанию – сострадание включает в себя способность относиться к своему опыту, принимая его, без осуждения. Развивая сострадание, клиенты учатся заменять осуждение, навешивание ярлыков и самообвинение, которые могут сопровождать трудные переживания, сострадательным осознанием, которое стремится понять эти переживания. Это приводит нас к последнему атрибуту сострадания: эмпатии.

Эмпатия

Сочувствие – это умение быть тронутыми страданием, эмпатия же – попытка понять страдание как таковое с точки зрения страдающего существа. Мы хотим помочь клиентам глубже взглянуть на спектр эмоций, возникающих как внутри них самих, так и в других. Что я на самом деле испытываю? Каков смысл моих переживаний? Отложив суждение, сострадание стремится понять эмоциональный контекст, сквозь который мы проходим – в терапии и в жизни.

Вместе эти сострадательные качества формируют мощную ориентацию на страдания, которая разворачивается от осознания к действию. Имея сострадание, мы замечаем страдание, мы тронуты им, мы хотим помочь. Чтобы сделать это, мы должны выработать толерантность к дистрессу, а также без осуждения, эмпатически понять причины и условия, которые приводят к страданиям и трудностям. Вооруженные этой мотивацией и пониманием, клиенты и терапевты располагают арсеналом мощных технологий преодоления психологических страданий. Вот почему CFT имеет потенциал полезного вспомогательного средства для тех, чья терапевтическая работа основана прежде всего на других методиках.

ТРЕНИРОВКА СОСТРАДАТЕЛЬНОГО УМА

Помогая клиентам культивировать атрибуты сострадания, которые мы описали выше, CFT сосредотачивается на том, чтобы помочь им выработать ряд сострадательных навыков. Давайте разберем, какие из областей развития для нас будут являться основными, если мы нацелены на то, чтобы помочь клиентам развить атрибуты сострадания, описанные выше.

Сострадательное мышление и рассуждение

Работа над сострадательным мышлением в CFT состоит из двух частей. Во-первых, она подразумевает помощь клиентам в осознавании своих мыслей – умении безоценочно замечать и принимать их как умственную деятельность, не цепляясь за них и не отталкивая их. Во-вторых, эта работа означает целенаправленное развитие сострадательного мышления, рассуждений и понимания – способов мышления, которые валидируют, успокаивают, ободряют и фокусируются на работе со страданием. В CFT сострадательный образ мышления определяется готовностью помочь. Эти способы мышления будут представлены в нескольких областях многоуровневого подхода, который мы применяем в этой книге. Во-первых, мы помогаем клиентам развить сострадательное понимание ума, эмоций и сложившихся в их жизни обстоятельств. Далее, сосредотачиваемся именно на том, чтобы помогать клиентам развивать сострадательный образ мышления.

Внимание и фокусировка на чувствах

Основная цель CFT – научить клиентов тонкостям работы с вниманием. Во-первых, мы помогаем клиентам развивать сострадательное осознавание через развитие осознанности, о чем речь пойдет в главе 7. Осознанности в CFT отведена центральная роль. Это касается как повышения уровня осознанности клиентов о процессах возникновения и проявления мыслей и эмоций в сознании, так и помощи им в выработке отношения принятия, безоценочности (не-осуждения) по отношению к умственной деятельности и работе с ней.

Терапевты CFT также используют специальные упражнения с применением техник фокусинга. Эти упражнения помогают обучить клиентов фокусировать внимание таким образом, чтобы помочь им смягчить инерцию эмоций, вызванных угрозой, успокоить тело и подготовить клиентов к сострадательному состоянию ума. Одно из самых распространенных упражнений – успокаивающее ритмичное дыхание, описанное в главе 4.

Воображение

В CFT широко используют воображение. Воображение важно и для помощи клиентам в работе со сложными аффективными состояниями, и для развития и применения сострадания в их жизни. Последнее лучше всего иллюстрируется практикой сострадательного "Я", представленной в главе 9. Эта практика основана на актерском методе Станиславского, в котором широко используется воображение. Практика направлена на то, чтобы помочь клиентам развить сострадательное, адаптивное я, которое обеспечивает организационную основу для развития репертуара сострадательных сильных сторон. Мы также будем использовать упражнения на воображение, чтобы помочь клиентам научиться самоуспокоению и созданию в себе чувства безопасности.

Чувства и эмоции

Одним из факторов, который, возможно, отличает CFT от других когнитивно-поведенческих подходов, является ключевая роль, которую мы отводим работе с аффектами. Как и в случае с другими видами терапевтических методов, CFT ориентирована на оказание помощи клиентам в работе со сложными эмоциями. Однако CFT также подразумевает умышленный фокусинг на целенаправленной культивации сострадательных чувств – теплоты, доброты, смелости, аффилиации с собой и другими и безопасности. Обе стороны этой работы наслаиваются на многие из упомянутых выше уровней терапии – терапевтические отношения как основа развития безопасности в отношениях, сострадательное понимание и внимательное осознавание аффектов и их проявлений в нас, и развитие навыков сострадания для эмоционального самоуспокоения и работы с сложными эмоциями и переживания через работу с пустым стулом, экспозиционные упражнения и упражнения на воображение.

Поведение

Второй компонент сострадания – мотивация помочь справиться с страданием и предотвратить его – будет неполным без сострадательного действия. В CFT сильный акцент делают на помощи клиентам выработать репертуар сострадательного поведения. Поведенческая работа в CFT ориентирована как на помощь клиентам понять и умело работать с источниками страданий, так и построить жизнь, наполненную смыслом, удовлетворением и хорошими отношениями. В этой работе терапевты CFT опираются на поведенческие теории обучения, чтобы понять исторические корни и условия, которые поддерживают трудности в жизни клиента, и помочь клиентам относиться к этим проблемам с сочувствием – воспринимать их как условные рефлексы и копинговые стратегии, сформированные социальными силами, которые клиенты не могли выбирать или контролировать.

Кроме того, терапевт CFT широко использует спектр основанных на эмпирических исследованиях поведенческих интервенций. Сюда входят поведенческая активация, экспозиционные упражнения, тренировка социальных навыков – в зависимости от потребностей клиента.

Все эти стратегии в CFT сформулированы в организационных рамках сострадательной мотивации и понимания. Идея состоит в том, что мы добавляем в техники теплоту с целью смягчить их угрожающие аспекты и потенциально повысить мотивацию и их применение клиентами. Мы хотим, чтобы клиенты воспринимали это поведение и стратегии не как что-то, что я должен делать (но что я на самом деле предпочел бы не делать), но как мотивированные состраданием усилия позаботиться о себе и развить сильные стороны и компетенции, необходимые для благополучной жизни.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В этой главе мы представили рабочее определение сострадания и изучили, как CFT операционализирует сострадание с точки зрения качеств, которые мы помогаем клиентам развивать, и конкретных навыков, над развитием которых мы будем работать в терапии. Как видно из введения, практическое руководство по CFT использует подход, который определяется слоями лечения: терапевтические отношения, развитие сострадательного понимания, культивирование внимательного осознавания, а также конкретное развитие и применение сострадания. Центральная задача каждого из этих слоев – закладка основы для того, чтобы клиенты проявляли сострадание в жизни: создание терапевтической среды, определяемой безопасностью отношений; облегчение понимания клиентом того факта, что существуют биологические и социальные силы, которые и сформировали его опыт, в чем нет вины клиента; культивирование принимающего, безоценочного осознавания клиентами своего опыта; и целенаправленная работа над развитием репертуара сострадательных сильных сторон. В следующей главе мы исследуем первый из этих слоев: терапевтические отношения в CFT.

ГЛАВА 3

Сострадательные взаимоотношения. Роли терапевта в CFT

Принято считать, что точнее всего предсказывают исход терапии отношения между терапевтом и клиентом [Martin, Garske, & Davis, 2000]. Процесс терапии может пугать и представлять трудности для многих клиентов, поскольку они сталкиваются, исследуют, работают с теми частями своей жизни, которые их больше всего беспокоят, а также с тем, что им меньше всего нравится в себе. Хорошие терапевтические отношения могут помочь клиентам набраться смелости встретиться и проработать сложные эмоции и травматические воспоминания, поддерживают самопринятие и уверенность, необходимые для того, чтобы встретиться с самими собой, если их поведение не соответствует личности, которой они хотят быть, и дают им ценный шаблон, который помогает установить и поддерживать хорошие отношения с другими людьми, даже когда это становится сложно [Kohlenberg & Tsai, 1991; Tsai et al., 2009; Holman, Kanter, Kohlenberg, & Tsai, 2016].

Многие из наших клиентов могли бы никогда и не установить такие доверительные и безопасные отношения с кем-либо. Они, возможно, даже не научились бы чувствовать себя в безопасности в отношениях с другими. Кроме того, есть ряд терапевтических задач в CFT, при которых от терапевта требуется выполнение различных, но взаимосвязанных ролей в контексте терапевтических отношений. В этой главе мы рассмотрим различные роли терапевта в CFT, и как CFT-терапевт может воплотить их.

РАЗЛИЧНЫЕ РОЛИ ДЛЯ РАЗЛИЧНЫХ ЗАДАЧ

Обычно в ходе CFT-терапии терапевт стремится упростить несколько процессов. Общий процесс в CFT – это направляемое открытие. В процессе таких открытий клиент узнает, как и почему их эмоции работают так, как работают, и как воспринимать и работать с этими переживаниями в сострадательном ключе. Состраданию и осознанности можно научиться, их можно смоделировать в контексте безопасных терапевтических отношений. Это позволяет клиенту исследовать эмоции и жизненные ситуации, которые их пугают, и работать с ними. Таким образом, процесс и содержание CFT согласованы, они углубляют и усиливают друг друга. В CFT терапевты действуют как учителя эволюционной модели, как фасилитаторы процесса направляемого открытия, как надежная база для исследования и как модель сострадательного "Я". Рассмотрим эти роли.

Учитель в модели CFT

Углубляясь в CFT, клиенты многому обучаются. То, что очень отличает CFT от других терапевтических подходов, – это прочная связь с эволюционной моделью. Как станет видно из глав 4 и 5, первоначальная цель терапии заключается в том, чтобы помочь клиентам понять их основные мотивы и эмоции в контексте эволюции. Глядя сквозь призму эволюции, клиенты могут гораздо лучше понять запутанные эмоции и мотивы. Вместо того, чтобы рассматривать их как личные недостатки, клиенты видят, насколько большое значение имели эти эмоции для выживания наших предков. С их помощью те смогли передать нам свои гены. Кроме того, клиенты узнают об эволюционных функциях, которые несут разные эмоции и, соответственно, о том, как эти эмоции проявляются с точки зрения нашего внимания, мышления и рассуждений, ментальных образов, телесного опыта, мотивации и поведения. Клиенты также узнают о хитрых способах, которыми наш "старый мозг" с его эмоциями и мотивациями взаимодействует с "новым мозгом" и его способностями, такими как мысленные образы, символические мысли и руминации, а также о том, как эту динамику формируют социальные силы, присутствующие в нашей жизни. В CFT это осознание создает основу для сострадания к себе и другим, поскольку клиенты начинают понимать, что многие факторы, которые оказывают мощное влияние на наш умственный опыт и развитие, – не наш выбор или замысел [Gilbert, 2009a; 2010; 2014].

Помогая клиентам понять себя и свой разум, мы также затрагиваем и другие аспекты. Это и изучение истории клиента, и история его привязанности, и другие факторы и опыт, оказывающие влияние на социальное формирование "Я". Каждая стадия подразумевает обучение, поскольку мы работаем для того, чтобы помочь клиентам лучше понять причины и условия, которые сформировали их как личность, и повлияли на работу сознания. Кроме того, мы обучаем клиентов состраданию: чем оно является и не является, и как мы можем применить его в работе со сложными эмоциями и жизненными ситуациями.

Поэтому, особенно поначалу, CFT может казаться, по сравнению с другими моделями терапии, перегруженной. CFT-терапевт выступает в качестве учителя, помогая клиентам реализовать то, что описано выше. Нетрудно представить, что, если это делать неумело, то эффект для клиентов окажется инвалидирующим. Представьте, что вы с тревогой делаете смелый шаг навстречу терапии и наконец-то готовы поделиться самыми трудными аспектами вашей жизни с терапевтом, но все, что вы получите – это лекция об эволюции! Поэтому важно найти способы проводить обучение, которое не только поможет клиентам узнать свое сознание, но и валидировать их опыт, выразить сострадание и помочь установить и укрепить терапевтические отношения. Рассмотрим несколько способов сделать это.