Текст книги "CFT. Терапия, сфокусированная на сострадании. Практическое руководство для клинических психологов"

Автор книги: Рассел Л. Кольц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Терапевт: Дженни, мы разобрались, как можно проявить сострадание к своему страху на практике. Сострадательное "Я" и сострадательное письмо, – я чувствую, что они помогли, верно?

Дженни: Действительно. Было приятно смотреть на ситуацию с этой точки зрения. Письмо действительно помогло – я часто его перечитывала, и это помогло мне сделать что-то что я обычно не делаю.

Терапевт: Отлично. Как мы уже говорили, большая часть сострадательной работы с тревогой помогает вам противостоять вашим страхам: вы можете делать что-то, даже когда вы боитесь, чтобы понять, что вы способны это сделать.

Дженни: Да, я часто это делала. Кажется, это помогает, хотя это не так уж приятно.

Терапевт: Думаю, что да. Тяжело смотреть в лицо тому, что нас пугает, но вы делаете отличную работу. Сегодня я хотел бы представить еще одну технику, что поможет углубиться в работе. Ваше тревожное "Я" получит больше сострадания и поддержки. Как вам идея?

Дженни: Я готова пробовать.

Терапевт: Отлично! Для этого упражнения понадобятся два стула, так что вы сможете немного подвигаться. (Ставит два стула друг напротив друга посередине комнаты.) Этот стул – «тревожный стул». (Указывает на стул.) Мы посадим сюда Тревожную Дженни и позволим ей выразить все ее опасения.

Дженни: (Кивает.) Хорошо.

Терапевт: (Указывает на другой стул.) Этот стул – для Сострадательной Дженни, которая будет слушать Тревожную Дженни, сочувствовать ей и предлагать ей сострадание, понимание и ободрение. Понимаете, в чем суть?

Дженни: Думаю, да. Хотя это кажется немного странным.

Терапевт: Поначалу это может казаться немного странным. Не беспокойтесь – я здесь, чтобы облегчить работу. Я дам вам подсказки, о чем думать и что делать, и инструкции, когда менять стулья и тому подобное. Если вы готовы, тогда сядете на стул для тревожного я?

Дженни: Хорошо. (Подходит к тревожному стулу.)

Терапевт: Мы дадим Тревожной Дженни микрофон, чтобы мы действительно могли ее хорошо слышать. У вас есть много задач, над которыми вы работаете: этот групповой проект, вы хотите больше заниматься общественной деятельностью, даже начать встречаться с кем-то. Делает тревожную Дженни есть что сказать об этом?

Дженни: Несомненно.

Терапевт: Что ж, у нее есть шанс. Несколько минут подумайте о страхах и беспокойствах по поводу того, чем вы хотите заниматься. Обратите внимание на тревогу в вашем теле. Представьте, что вы работаете в группе, гуляете с друзьями, собираетесь на свидание. Какие страхи или тревоги возникают? Расскажите, как вы себя чувствуете в этот момент.

Дженни: (Ненадолго закрывает глаза, затем открывает их.) Я хочу сделать все это, но я боюсь это делать.

Терапевт: Чего вы боитесь?

Дженни: Я боюсь, что выставлю себя напоказ, и все меня возненавидят. Я скажу что-то не так, и буду выглядеть глупо. Боюсь, что, когда я почувствую себя комфортно, надо мной будут смеяться и станут отвергать меня. (Плаксивая интонация.)

Терапевт: Все отлично, Дженни. Пусть приходят страхи.

Дженни: Если они узнают меня, действительно узнают меня, я им не понравлюсь. Я не такая, как они, и они это увидят. (Плачет.) Все будет так, как было раньше. Что со мной не так? Почему я им не нравлюсь?

Терапевт: (Участливо наклоняется; молча ждет.) Есть ли у Тревожной Дженни что-нибудь еще, что ей нужно сказать?

Дженни: (Вытирает слезы и мягко улыбается.) Нет, я думаю, это все.

Терапевт: Думаете, вы готовы пересесть на другой стул?

Дженни: Думаю, да. (Встает и меняет стулья.)

Терапевт: Замедлите дыхание. (Ждет секунд тридцать.) Вспомним о добром, мудром, смелом сострадательном "Я". Еще раз представьте, что вы наполнены этими качествами: доброта, желание помочь себе и другим, мудрость глубоко и с разных точек зрения смотреть, на ситуацию смелость смотреть в лицо страхам. Представьте, что вы полны сострадания.

Дженни: (Закрывает глаза, дышит медленно и тихо.)

Терапевт: Когда будете готовы, откройте глаза и посмотрите на Тревожную Дженни, сидящую на стуле. Она делится с нами своими страхами. Она просто хочет, чтобы ее приняли. Хочет общаться с друзьями, встречаться с кем-то. Она старается изо всех сил, но ей страшно из-за того, что случилось с ней раньше. С этой сострадательной позиции, как вы к ней относитесь?

Дженни: Я ужасно ей сочувствую. Ей так тяжело. Она просто хочет вписаться в общество, хочет, чтобы люди любить ее. Она так боится, что ей снова будет больно.

Терапевт: Это ведь объяснимо, что она так себя чувствовала, не так ли?

Дженни: После того, что с ней случилось, да.

Терапевт: Я бы хотел, чтобы вы поговорили с Дженни с этой сострадательной позиции – утешьте ее, ободрите ее, предложите все, что может быть полезно. Поговорите с Дженни как будто она прямо сейчас сидит на этом стуле.

Дженни: (Пауза, задумчиво.) Дженни, ты была напугана, и ты пробовала закрыться от мира, чтобы не страдать снова. Но то, что случилось с тобой – не твоя вина. (Пауза.) Я не знаю, почему те девушки так поступили с тобой, но это не из-за тебя. Это было давно тому назад. С тех пор ты встречала многих людей, которые были добры к тебе и которые понимают тебя. (Пауза.)

Терапевт: Отлично, Дженни. Можете ли вы подбодрить ее? Что вы хотите, чтобы она поняла?

Дженни: Дженни, ты напугана, это объяснимо. Но ты много над этим работаешь, и становится лучше. Ты нравишься остальным студентам группы. Девочки на твоем этаже приглашают тебя с ними, а значит, наверное, ты им симпатична. Пора начинать быть смелее.

Терапевт: Дженни (показывает на другой стул), она боится, что, если они действительно узнают ее, они ее отвергнут. Что вы хотите, чтобы она знала?

Дженни: (Смотрит на другой стул.) Ты хороший человек. Ты добрая и думаешь сначала о других, а уже потом о себе. Ты стараешься изо всех сил. (Пауза.) В этом нет ничего плохого. С тобой все в порядке. (Глаза краснеют.)

Терапевт: Дженни, вы можете сказать это еще раз?

Дженни: С тобой все в порядке. (Плачет, мягко улыбается.)

Как мы видим выше, сила работы двумя стульями – в том, что она дает возможность перевести понимание сострадательного "Я" в чувственный эмпирический опыт. Эти моменты в терапии могут быть очень мощными, поскольку клиенты узнают, что значит действительно чувствовать и выражать доброту и сострадание к себе. Терапевт подготавливает почву для взаимодействия и использует сократический диалог, чтобы облегчить его. Он создает пространство, чтобы диалог вел непосредственно сам клиент, помогая (только при необходимости) клиенту войти в контакт с эмоциональным "Я", соединиться с ним и выразить сострадание.

Эта работа становится намного проще (и, как правило, идет более гладко), когда фундамент уже заложен при помощи тех техник, что описаны в предыдущих главах.

ОБЕСПЕЧЕНИЕ ДИАЛОГА МЕЖДУ СОСТРАДАТЕЛЬНЫМИ, УЯЗВИМЫМ И САМОКРИТИЧНЫМ Я

Другой способ использовать технику работы с двумя стульями – помочь облегчить диалог между сострадательным "Я", уязвимым и самокритичным "Я". Эта техника похожа на технику ЭФТ, когда работа со стулом используется, чтобы помочь клиенту встретиться лицом к лицу с самокритикой [Greenberg, Rice, & Elliot, 1993; Greenberg & Watson, 2006; Pos & Greenberg, 2012]. Как мы говорили выше, разница в том, что в CFT сильный акцент делается на развитии и применении сострадательного "Я" в понимании, отношении и успокоении уязвимого "Я" и самокритичного "Я".

Это может проявляться по-разному, в зависимости от мотивации внутреннего самокритичного "Я". Мы можем добиться этого, задав сократовские вопросы. Например: «Чего хочет ваш самокритичное "Я"?» "Какова его мотивация?" «Чего вы боитесь лишиться, если голос вашего самокритичного "Я" стихнет?» Для некоторых клиентов самокритика играет в первую очередь поведенческую функцию и является просто усвоенной стратегией, которую они используют для самомотивации. Как мы видели на примере с Дженни, это инструмент, который иногда работает, несмотря на свои недостатки (Ты просто жалкая. Все могут это сделать. Просто потерпи!). У других клиентов самокритика может быть мотивирована страхом, призванным держать их в узде, сдерживая их, чтобы они не совершали рискованных поступков (Ты просто все испортишь. Нет смысла даже пытаться!).

Однако у других клиентов самокритика основана на глубоком чувстве ненависти к себе или отвращения к себе, которое они часто усваивают через абьюзивный опыт, травмы или опыт совершения действий, противоречащих их ценностям. В этом случае критик может возникнуть из внутреннего голоса обидчика или желания причинить себе вред и наказать себя [Gilbert, 2010]. Может быть полезно заранее разобраться в этом, потому что это затрагивает основную мотивацию самокритики – помочь или навредить. Для клиента, который использует самокритику как инструмент самомотивации, мы можем построить диалог вокруг сострадательного "Я", признающего, что самокритика – просто способ помочь, и что она выступает только в роли самомотивации. Работа со стулом также может помочь изучить мотивацию самокритики, чтобы определить, является ли она внутренним голосом обидчика, и осознать эмоциональное воздействие внутреннего голоса самокритичного "Я". Упражнение может также помочь клиентам выработать стрессоустойчивость перед лицом самокритики, а также способность переключаться с критического на уязвимое и сострадательное "Я". Рассмотрим пример из клинической практики, в котором проявляется упомянутая выше динамика самокритики.

Терапевт: Джош, вы отлично поработали с пустым стулом на прошлой неделе. Когда вы представляли, как ваш друг Натан борется с гневом, казалось, что вы смогли войти в контакт со своим сострадательным "Я", пытаясь проявить к нему понимание.

Джош: Да, все, вроде бы, прошло неплохо.

Терапевт: Похоже, вы относились к Натану с сочувствием, выполняя это упражнении. Совсем иначе, чем вы говорите, когда ведете диалог сами с собой. Как на прошлой сессии, когда вы назвали себя «ужасным отцом». Похоже, ваш внутренний критик иногда может довольно громко говорить.

Джош: Ага. Я противен себе. Я все время пытаюсь собраться, и кажется, что это какое-то время работает, а потом я снова все порчу.

Терапевт: Похоже, вашему самокритику есть что сказать. Теперь, когда вы уже немного знаете, как ваше мудрое, доброе, сострадательное "Я" может понимать Натана, хотелось бы предложить еще одну технику с пустым стулом. Во время ее выполнения мы изучим различные точки зрения самокритики и сострадания при работе с этими чувствами. Готовы попробовать?

Джош: Конечно. Но я пока не знаю, что мне нужно делать.

Терапевт: Что ж, давайте попробуем прояснить это. Я поставлю три стула. Вот. (Ставит три стула треугольником, каждый стул смотрит внутрь, на два других.) Этот стул (показывает) будет для вашего внутреннего критика. Как только вам захочется себя покритиковать, вы можете высказаться... пока сидите в этом стуле. Этот стул (указывает на второй стул) предназначен для вашего уязвимого "Я" – та часть вас, которую критикует и на которую нападает ваш внутренний критик. Это та часть вас, на которую влияет критика. Вот здесь (указывая на третий стул) – место для вашего сострадательного "Я". Это ваша мудрая, добрая и смелая сторона, которая хочет помочь обеим этим другим сторонам "Я" – уязвимому "Я" почувствовать себя в безопасности и управлять своими эмоциями, а внутреннему критику успокоиться, чтобы он перестал так нападать. Понимаете?

Джош: (Немного скептически.) Думаю, да ...

Терапевт: Отлично. Как насчет того, чтобы сесть на этот стул (указывая на место для уязвимого "Я") и рассказать о недавней борьбе с гневом?

Джош: Хорошо. (Подходит к стулу.) Два дня назад я выпустил собаку погулять на задний двор. Моя дочь Хлоя и ее друзья играли на улице и оставили ворота открытыми. И собака выбежала через открытые ворота и начала носиться по всей округе. Я так разозлился. Мне пришлось бежать за псом. Потом орал на его, когда нес его обратно в дом. Когда я принес его, то бросил на пол и наорал на Хлою за то, что она не закрыла ворота. И она, и ее мать смотрели на меня так, будто я монстр и избегали меня остаток вечера.

Терапевт: Что вы почувствовали?

Джош: Я был так зол из-за всего, что произошло. Зол на собаку, на Хлою. Я выглядел придурком, который по всему кварталу гоняет собаку. Почему нельзя просто запереть эти чертовы ворота? Ну, вы понимаете. А потом стало еще хуже, когда я на них наорал. Я все время делаю только хуже.

Терапевт: Похоже, вашему внутреннему критику есть что сказать по этому поводу. Хотите пересесть на этот стул? (Указывает на стул для критика.)

Джош: (Переставляет стулья.) Окей.

Терапевт: Итак, сидя на этом стуле вы можете позволить себе критику. Глядя на этот стул (жестом показывает на стул, который только что освободил Джош), посмотрите на того себя, который разозлился, гонялся за собакой, орал, бросил собаку и огрызнулся на Хлою. Вы, который был там, сказали, что всегда делаете только хуже. Что ваш внутренний критик может сказать? Представьте, что вы разговариваете с тем собой лицом к лицу, как на прошлой неделе.

Джош: Ты все портишь. (Смотрит на терапевта.) Так?

Терапевт: (Кивает, указывает на стул, где сидит уязвимое я.) Совершенно верно.

Джош: (Смотрит на стул.) Ты идиот. Ты ужасный отец и муж. Что с тобой, черт возьми, не так, что ты из всего такую проблему делаешь? Если бы у них была хоть капля здравого смысла, они бы от тебя сбежали! Почему тебе всегда все надо испортить? Ты мне противен! (Качает головой и смотрит вниз.)

Терапевт: (Молча ждет секунд тридцать.) Что-нибудь еще?

Джош: Думаю, это все.

Терапевт: Итак, давайте вернемся на этот стул... (Указывает на стул уязвимого "Я".)

Джош: (Пересаживается.)

Терапевт: Позвольте себе принять все, что сказал внутренний критик. (Жестом указывает в сторону стула для критики.) Он называл вас ужасным отцом и мужем, всегда обвинял в том, что вы все испортите... Каково вам слышать такие вещи?

Джош: (Съеживается в кресле и смотрит вниз.) Это ужасно. Похоже, это правда. Я бы хотел быть лучше, но, кажется, что я просто продолжаю лажать.

Терапевт: Посмотрите на него. (Указывает на стул для внутреннего критика.) Как вы к нему относитесь?

Джош: Я его боюсь. Он похож на моего отца. Я просто хочу, чтобы он оставил меня в покое.

Терапевт: Значит, ваш отец так критиковал вас.

Джош: Все время. Я никогда ничего не мог сделать правильно.

Терапевт: Для меня это похоже на сострадательную мудрость – выяснить, когда начал этот самокритичный голос начал звучать внутри вас, и, может быть, частично стал источником гнева, с которым вы боретесь. Как насчет того, чтобы попробовать поработать, сидя на стуле для сострадательного "Я"? (Жест в сторону стула для сострадательного "Я".)

Джош: Хорошо. (Пересаживается на стул для сострадательного "Я".)

Терапевт: Итак, давайте потратим несколько минут, чтобы замедлить дыхание и соединиться с этими качества сострадательного "Я". (Ждет десять секунд.) Представьте, что вас наполняет доброта и желание помочь обоим этим парням (показывает на два пустых стула)... мудрость смотреть глубже и видеть вещи с разных точек зрения ... и смелость работать с действительно сложными вещами.

Джош: (Тихо садится.)

Терапевт: Как мы можем понять этих двух парней? Начнем с этого. (Показывает на стул уязвимого "Я".) Он сидит там, ему стыдно за то, что он сделал, он выслушал всю эту критику. Как он себя чувствует?

Джош: Он чувствует себя ужасно. Безнадежно. Он просто хочет, чтобы его оставили в покое.

Терапевт: Ему кажется, что он постоянно все портит?

Джош: Ну да, всегда делает какую-то лажу.

Терапевт: Похоже, что ваша самокритичная личность снова вернулась. Поменяемся стульями? (Указывает на стул для самокритичного "Я".)

Джош: Нет, я в порядке.

Терапевт: Итак, глядя на этого парня (указывая на стул для уязвимого "Я") из такой сострадательной позиции, понимаете ли вы его? Он нарочно все время все портит? Ему хочется это делать?

Джош: Нет. Он не пытается все портить. Он чувствует себя ужасно из-за этого. Он не нарочно.

Терапевт: Значит, его мотивация на самом деле состоит в том, чтобы добиться большего, но ему это тяжело?

Джош: Ага. Он хочет добиться большего, но не знает, как это сделать.

Терапевт: (Указывает на стул для внутреннего критика) А что с ним? Какая у него история?

Джош: Он просто хочет, чтобы этот парень (показывая на стул для уязвимого "Я") перестал быть таким отстойным. Ему это просто надоело.

Терапевт: Он довольно резок... Вы сказали, что он говорит так, как говорил ваш отец?

Джош: Ага. Это как раз то, что говорил мне отец.

Терапевт: Итак, теперь мы можем понять, как этот внутренний критик научился быть таким?

Джош: О да...

Терапевт: Итак, когда ваш внутренний критик нападает на него (указывая на стул уязвимого "Я"), он делает это, чтоб помочь? Помогает ли это ему стать лучше?

Джош: (Делает паузу.) Нет. Ему просто плохо от этого.

Терапевт: Для меня это похоже на сострадательное понимание. Это похоже на то, что вы пытаетесь понять, как внутренний критик научился быть таким резким (научился у вашего отца), но вы знаете, что грубость бесполезна. Что бы вы хотели ему сказать, с этой сострадательной, понимающей позиции? (Жест в сторону стула для самокритичного "Я".)

Джош: (Поворачивается к стулу для самокритичного "Я".) Послушай, я понял. Ты устал от этого. Мы все от этого устали. Но нападки на него не помогают. Они только сводят тебя с ума и усложняют ему жизнь. (Жесты в сторону стула для самокритичного "Я".) Ты ведь не хочешь быть похожими на отца. (Опускает голову.)

Терапевт: Джош, у вас все хорошо. Кажется, это ваше уязвимое "Я". Как насчет пересесть обратно на этот стул? (Указывает на стул для уязвимого "Я".)

Джош: (Пересаживается.)

Терапевт: Похоже, какая-то часть вас действительно боится превратиться в вашего отца.

Джош: Да. Я хотел сказать, он был прекрасным человеком. Но в детстве я его очень боялся. Он так злился на каждую мелочь. Я просто старался не попадаться ему на глаза. Я не хочу, чтобы мои дети относились ко мне так же. Я не хочу, чтобы они научились от меня тому же, чему я научился от него.

Терапевт: Как вы хотите, чтобы они относились к вам, Джош?

Джош: (Со слезами на глазах.) Я хочу, чтобы они любили меня, понимаете. И знали, что и я их люблю. Но я продолжаю делать ерунду. Мне хочется стать лучше.

Терапевт: Вот почему вы здесь, не так ли? Потому что хотите добиться большего? И вы очень стараетесь работать над этим, верно?

Джош: Да.. Просто хочется, чтобы все было быстрее.

Терапевт: Джош, не могли бы вы снова вернуться на этот стул? (Жестом показывает в сторону стула для сострадательного "Я".)

Джош: Конечно. (Пересаживается.)

Терапевт: Взгляните на Джоша с этой сострадательной точки зрения. (Жесты в сторону стула для уязвимого "Я".) Он здесь на терапии, пытается стать лучше, быть хорошим примером для детей. Ему ведь нелегко?

Джош: Да, ему действительно сложно.

Терапевт: Как вы к нему относитесь?

Джош: Мне его жаль.

Терапевт: Вы хотите ему помочь?

Джош: Да, думаю. То есть, если бы я мог...

Терапевт: Ну, вы видите, как много он работал. У него есть прогресс?

Джош: Думаю, да. Пару раз на этой неделе я – то есть он – начинал злиться, а потом успокаивался. Не знаю, заметил ли кто-нибудь, но я заметил. Это был один из тех случаев, когда я обычно выхожу из себя. Но я просто некоторое время спокойно подышал. А еще я провожу больше времени с детьми, как мы говорили.

Терапевт: Итак, вы видели, что усилия немного окупились. Но тот Джош сидит там, впадая в безнадежность и думает о себе ужасные вещи. Он боится, что заставит своих детей чувствовать то же, что и он к своему отцу. Что вы хотите ему сказать? Что вы хотите дать ему понять? (Указывает на стул для уязвимого "Я".)

Джош: (Смотрит на стул.) Ты не такой, как отец. По крайней мере, это касается плохой стороны. Он даже не видел, что это проблема, и ему, черт возьми, было все равно, что мы об этом думаем. Тебе не все равно, и ты хочешь стать лучше.

Терапевт: Как вы можете подбодрить его, чтобы продолжал и не сдавался?

Джош: Ты много работаешь, и это дает результат. Конечно, ты все же иногда ошибаешься, но нельзя ожидать от себя, что станешь идеальным.

Терапевт: Это здорово ... продолжайте... дайте ему знать, что вы видите, что он поступает правильно.

Джош: Ты хорошо поработал, смог успокоиться и найти время поиграть с детьми в футбол. Им было очень весело. (Обращается к терапевту.) Было действительно весело.

Терапевт: Похоже на то. Ваше сострадательное "Я" рекомендовало бы больше проводить времени с детьми?

Джош: Конечно.

Терапевт: Как насчет того, чтобы снова вернуться на этот стул? (Указывает на стул для уязвимого "Я".)

Джош: (Пересаживается.)

Терапевт: Давайте уделим немного времени тому, что сказал Сострадательный Джош. Он заметил, как усердно вы работаете, чтобы стать лучше, какие делаете успехи. Он призывает вас продолжать. Что вы чувствуете от этого?

Джош: Мне приятно. Немного странно.

Терапевт: Немного странно...

Джош: Да, я просто никогда раньше не говорил с собой так.

Терапевт: Но это хорошо?

Джош: Да... не все так безнадежно. Думаю, это вселяет надежду.

Терапевт: Итак, какой из этих голосов говорит более полезные вещи, если рассуждать о помощи в регуляции гнева и улучшения отношений с семьей? (Указывает на пустые стулья.)

Джош: Вот этот. (Указывает на стул для сострадательного "Я".)

Терапевт: Похоже, если вы позволите себе прислушаться к словам Сострадательного Джоша, вашему внутреннему критику нечего будет сказать.

Джош: Да.

В приведенном выше эпизоде видим, что происходит несколько событий. Терапевт провоцирует диалог между самокритичным и уязвимым я, чтобы получить представление о динамике самокритики Джоша. Критик, по крайней мере частично, является внутренним голосом отца Джоша, который представляет модель гневного поведения. У критика также есть некоторое отвращение, а также, возможно, ошибочное представление о том, будто Джошу будет лучше, если он будет на того нападать. Обратите внимание: когда терапевт просит Джоша пересесть на другой стул, часто он почти сразу дает подсказку связать движение с аффективной динамикой взаимодействия: "Как ты к нему относишься?" "Каково вам это слышать?" Приходит сострадательное понимание как позиции уязвимого "Я" – которое все еще борется, – так и позиции критика, разыгрывающего гневный, критический сценарий, извлеченный из детского опыта.

Наконец, сострадательное "Я" подталкивают к тому, чтобы проявить понимание, доброту и поддержку к уязвимому "Я" (с помощью и поощрением терапевта), а затем сравнить влияние этого сострадательного взаимодействия и предыдущих, критических. Вы наверняка заметили, что мы не пытаемся победить самокритику или спорить с ней. Фокус внимания, скорее, направлен на то, чтобы облегчить сострадательное понимание. Рамки книги позволяют лишь вкратце ознакомить читателя с этим упражнением – подумайте, как вы могли бы облегчить ситуацию и помочь Джошу лучше понять свой внутренний диалог, переключаться между этими точками зрения и сочувственно относиться к разным аспектам личности.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В этой главе мы исследовали технику работы с пустым стулом, чтобы сосредоточить фокус внимания на эмпирическом опыте сострадательного "Я", а также изучить сострадание и применить его к динамике самокритики. Чем больше мы можем перевести сострадание в ощущаемый опыт, мысли и поведение в настоящий момент, тем лучше. В следующей главе мы разберемся с тем, какую роль играет формулирование случаев в организации понимания клиентов и их проблем.

ГЛАВА 13

Сострадательная интеграция. Формулирование, случая в CFT

Для некоторых терапевтических методов формулирование случаев – основа организации понимания происхождения проблемы, поддерживающих факторов и терапевтических интервенций, которые сосредоточены на отдельном клиенте [Eells, 2010]. В частности, для сложных случаев формулирование дает клиницистам способ организовать всю информацию, которую им дают клиенты, так, чтобы подготовить почву для теоретической интервенции. В этой главе мы рассмотрим формулирование случаев в CFT.

ОСНОВНЫЕ КОМПОНЕНТЫ ФОРМУЛИРОВАНИЯ СЛУЧАЕВ В CFT

Фокусирование на концептуализации и формулировании случаев в CFT можно представить себе как "распаковку" ответа на угрозу. Так мы сможем понять, как исторические и нынешние факторы привели к возникновению тревожного опыта наших клиентов, и как благодаря этому опыту сформировались их поведенческие реакции (и со временем их образ жизни), а также их отношение к себе и другим. Параллельно с формулированием случаев в CFT мы фокусируем внимание на депатологизации проблем клиентов, поскольку это помогает нам понять их проблемы в контексте развития, в котором они оправдывают себя. Гилберт [Gilbert, 2010] утверждает, что формулирование случаев в CFT помогает понять врожденные и исторические влияния, которые провоцируют основные внешние и внутренние угрозы и страхи, которые порождают внешние и внутренние стратегии безопасности, которые создают проблемные непредвиденные последствия, которые влияют на отношения с собой и другими, которые сами в свою очередь формируют текущие стратегии безопасности. Таблица формулирования случаев в CFT ниже отображает эти элементы во взаимосвязи друг с другом. Рассмотрим каждый компонент формулирования вкратце.

Рабочий лист формулирования CFT-случая

Данный рабочий лист был создан Расселом Кольцом специально для этой книги на основе работы Пола Гилберта и Фонда милосердного разума (Compassionate Mind Foundation, http://www.compassionatemind.со.uk). Разрешается его свободное распространение в клинических или учебных целях.

Врожденное и историческое влияние

Как и было сказано в предыдущих главах, сострадательное понимание проблем и поведения наших клиентов основано на понимании того, как эти проблемы объясняются в контексте различных биологических и социальных влияний, сформировавших жизнь клиента. В этом разделе формулирования будем опираться на воспоминания клиентов о значимых жизненных событиях, а также об опыте и истории ранней привязанности, которые мы обсуждали в главе 6. Акцент делается на эмоциональные воспоминания о заботе, угрозе, пренебрежении, абьюзивном опыте, одиночестве, стыде и любых других переживаниях, которые во многом повлияли на восприятие клиентом себя и других [Gilbert, 2010]. Как вы, наверное, себе представляете, история формируется с течением времени, по мере того, как внутри терапевтических отношений устанавливаются безопасные отношения. С каждым открытием мы получаем возможность сформировать модель сострадания и помочь клиенту научиться относиться к своему собственному опыту с состраданием, валидизировать его и понимать, как этот опыт сформировал жизнь клиента и продолжает постоянно влиять на ее течение.

Это исследование может помочь нам понять, как клиенты приучились относиться к себе (как компетентным, уязвимым, ущербным, достойным или недостойным любви и заботы и т. д.) и другим (как не-опасным, опасным, заслуживающим доверия или нет). Когнитивные терапевты и схема-терапевты могут назвать эти основные идеи схемами-о-себе (или схемами-о-других). В терапии привязанности их называют "внутренними рабочими моделями". В CFT мы подчеркиваем связь этих глубинных репрезентаций себя и других с эмоциональными воспоминаниями о других и взаимодействиями с другими, а также с прочувствованными ощущениями, которые они могут порождать, – воспроизводясь через мощные эмоциональные и телесные реакции, которые клиенты могут с трудом понять или вербализировать [Gilbert, 2010]. Можно также проанализировать и то, как такой опыт формирует у наших клиентов опыт трех кругов эмоций, – отношение к себе и миру способом, определяемым шаблонами угрозы, влечения и безопасности, – и будут ли они иметь тенденцию к жесткому застреванию в переживаниях угрозы или влечения, или способны будут плавно переключаться между эмоциями, мотивами, и точками зрения, отвечая на различные ситуации.

Основные страхи

В результате формулирования случаев в CFT эти исторические влияния могут пробудить основные страхи, глубинные угрозы и неудовлетворенные потребности. Эти страхи часто возникают в детстве и организуются вокруг основных тем: покинутость, отвержение, стыд и причинение вреда или абьюз [Gilbert, 1989, 2010; Beck, Davis & Freeman, 2014]. В CFT проводится различие между внешними угрозами и внутренними угрозами. [Gilbert, 2010]. Внешние угрозы основаны на опыте общения с другими людьми и с внешним миром. К ним относятся отвержение, эксплуатация, нанесение вреда другими людьми. Внутренние страхи – это страх потери контроля, глубинная неполноценность или «недостойность» любви, или невозможность высвободиться из пут депрессии, тревожности, гнева. Выявление глубинных угроз может помочь клиентам выработать сострадательное отношение к своим трудностям, поскольку они начнут понимать, как взаимосвязаны их история, их глубинные страхи и тревожный опыт, который они переживают в настоящем.

МЕТОДИКА "ПАДАЮЩАЯ СТРЕЛА"

Учитывая огромное количество материалов, которые клиенты нам предоставляют, иногда сложно определить глубинные схемы страха клиента. Методика «падающая стрела» – вот мощный и простой способ разобраться в них. Она взята из работы Дэвида Бернса по когнитивно-поведенческой терапии [Burns, 1980]. В этой методике клиницист начинает с того, что определяет тревожную мысль или ситуацию, которая беспокоит клиента. Как только ситуация или мысль определены, клиницист отвечает на вопросы (зафиксированные в одной вербализации): «Почему это вас расстраивает? Что это означает?» (обращение «вы/для вас» можно вставить в конце второго заявления, если необходимо). После того, как клиент ответил, утверждения повторяются, пока клиент и терапевт не окажутся в центре угрозы. В этот момент часто отмечается видимый сдвиг в невербальном поведении клиента, поскольку эмоциональная реальность констатации глубинной угрозы задевает за живое. Вместо того, чтобы пытаться изменить формулировку утверждений, полезно познакомить клиента с методикой, как показано в приведенном ниже диалоге.

Терапевт: Джош, вы говорили, что в последнее время поведение сына в классе очень вас расстраивает. Хотя отметки в табеле у него хорошие, похоже, у вас есть опасения по поводу его поведения в классе?

Джош: Да. Я правда из-за этого волновался. Учитель сказал на собрании, что Эйден вскакивает с места и иногда слишком разговорчив и отвлекает других учеников. Я из-за этого очень разозлился. Намного больше, чем того требовала ситуация, ведь оценки у него хорошие. Меня это очень беспокоит.