Текст книги "Подвиг Калгара"

Автор книги: Пол Керни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Еще больше тварей набросилось на него. Они молотили и рвали Ультрамарина, пока с громким хрустом его голова в шлеме не отделилась от тела. Победно урча, они окунули лапы в его кровь и принялись мазать ею свои морды, пока граната брата Антигона не разорвала их на куски.

Ополченцы гибли один за другим, безумствующие орки расшвыривали их растерзанные останки, будто тряпье. Одного несчастного проткнули штыком и подняли в воздух, словно живое знамя, и он отчаянно извивался и вопил, пока не умер.

Брат Валериан, стоя спиной к борту огромного погрузчика, сражался, охраняя Проксиса, и его цепной меч натужно ревел от перегрузки. Он разрубал врагов, стрелял из болт-пистолета, его глаза были темными. Собратья по ордену и оставшиеся ополченцы собрались вокруг, сражаясь с отчаянным упрямством обреченных.

Брата Комуса враги вытянули из плотного кольца защитников и, повалив на землю, изрубили и расстреляли. Валериан, обезглавив огромного орка, поскользнулся и едва избежал подобной участи, но брат Кадар выпустил очередь в его сторону из болтера, снаряды которого прошли так близко от тела библиария, что два царапнули наплечник.

– Благодарю, брат, – сказал Валериан, поднимаясь.

– У меня последняя лента. Приму твою благодарность перед Троном, – ответил Кадар и снова открыл огонь, спасая двух ополченцев, которых едва не затоптали.

Ласелл, бледный, но сосредоточенный, стрелял из своего древнего болтера длинными очередями. Из его людей выжило не больше десятка, от прочих осталось окровавленные ошметки. Некоторых орков убили, пока те пожирали мертвецов. Остальные насаживали куски тел ополченцев на шипы своей брони в качестве омерзительных украшений, и внутри Валериана все взорвалось яростью, когда он увидел в руках одного палку с головой брата Комуса. Орк потрясал ей как трофеем.

Это был конец, и они это знали, но ни на мгновение не прекращали драться. Когда патроны брата Кадара кончились, он с размаху ударил болтером ближайшего орка и продолжил сражаться ножом и пистолетом.

Внезапно огромная тень, пылая, упала прямо на них. Она опустилась с оглушительным грохотом, и пламя превратило десятки орков в куски обугленного мяса. Земля содрогнулась, когда, поднимая волны жидкой грязи, на нее опустились тонны металла.

Орочья банда была в одно мгновение раздавлена в кровавую лепешку «Мэйфлаем». Других размазало, когда опустился трап. В проеме стояли Джон Гортин и Джоди Арнхол. Они отчаянно махали руками выжившим, призывая их на борт.

Валериан повернулся к брату Кадару.

– Берите Проксиса и несите его на борт.

Оставшиеся ополченцы потеряли самообладание и ринулись к кораблю, побросав оружие.

Валериан обернулся, глядя на тяжелые погрузчики. Никто из Ультрамаринов не смог бы повести их. Они бы просто не поместились в кабину.

– Ласелл!

– Знаю. Уводи всех на корабль, я поведу один из них. – Лицо Романа Ласелла искажала безрадостная ухмылка, приклеившаяся к нему подобно посмертной маске.

Ультрамарины открыли огонь по оркам, еще стоявшим на ногах или пытавшимся подняться и собраться со своими примитивными мыслями. К ним летели еще два орочьих транспортника, пылая двигателями.

Один из тяжелых погрузчиков издал дикий рев, когда Ласелл направил его прямо к трапу. Один из орков запрыгнул на капот и замолотил по стеклу, пытаясь разбить, но брат Антигон пустил болт ему в голову.

Все, кто еще мог двигаться, медленно ступая, взошли на корабль, отстреливаясь от наседающих орков. Антигон, Кадар и Валериан удерживали позицию, пока погрузчик не заехал на борт, после чего Антигон спихнул с края поднимающегося трапа пытавшихся забраться врагов.

Трап лязгнул, и шлюз захлопнулся. Гортин ударил по кнопке вокса.

– Давай! – закричал он.

«Мэйфлай» дернулся, встряхнулся и, казалось, едва не развалился, когда двигатели загудели. В трюме было светло из-за огромной пробоины в борту, через которую пытались пролезть орки, пока Валериан не отрубил им руки и не сбросил вниз.

Корабль поднимался с громким скрежетом, Гортин побежал в двигательный отсек, а Джоди остался и все глядел, постоянно спрашивая, все ли зашли.

Перегрузка при взлете заставила пошатнуться даже Ультрамаринов, а сквозь дыру в обшивке хлестал дождь и врывались потоки воздуха. Роман Ласелл выбрался из кабины грузовика, его лицо было порезано разбитым стеклом и окровавлено. Пошатнувшись, он едва не упал, но Валериан вовремя подхватил его.

– Благодарю вас, – вежливо поблагодарил Ласелл, будто находясь в приемной чиновника. – Мне немного нехорошо.

Глава 17

– Нас спас пустотный щит, – сказал Морколт брату Валериану. Голова старика была обмотана куском камуфляжной ткани, а на седых волосах запеклась кровь.

– Не бог весть что, но оказалось достаточно, чтобы погасить большую часть взрывной волны. Мы потеряли кусок внешней обшивки, корпус пробит, но все остальное держится. Он слегка похлопал по ручке кресла. – Она крепкая девчонка.

Валериан никогда не мог понять, почему люди говорят о своих кораблях в женском роде, но сейчас это не имело значения.

– Когда мы будем в Залатрасе?

– Мы не можем лететь сквозь бурю, – ядовито заявила Тестер, крепко держа штурвал и глядя в иллюминатор. – Иначе «Мэйфлай» развалится. Мы держимся на честном слове и изоленте. Так и передай тому здоровяку с топором.

В глазах Валериана сверкнули темные искры.

– Мой брат Проксис тяжело ранен. Теперь я командир.

Тестер быстро заморгала. Не поворачивая головы, она произнесла:

– Прошу прощения.

– Морколт, – продолжал библиарий. – Время сейчас ценно как никогда по многим причинам. Нужны точные расчеты.

– Джоди? – спросил старик.

Навигатор вызвал карту планеты на своем планшете, соединяя ее данные с показаниями авгуров. На панели замигали красные огоньки. Водя пальцами по красным строкам на экране, он сделал несколько вычислений, изучая цифры корректированного курса.

– Можно попытаться уйти вверх, – подытожил он. – Увести нас на низкую орбиту. Большинство орочьих истребителей и перехватчиков суборбитальные. Если мы пойдем над ними, но под главным флотом, у нас будет шанс.

– Как нитка в игольное ушко, – задумчиво произнес Морколт. – Вопрос только в том, переживем ли мы повторный вход в атмосферу.

– Капитан, у вас в борту довольно большая дыра, – сказал Валериан.

– Так и есть. Но Гортин над этим уже работает, – ответил Морколт.

Библиарий заглянул через плечо навигатора, после чего активировал вокс.

– Брат Кадар?

– Да, брат.

– Помогите корабельному инженеру заделать дыру в трюме. Выведи оттуда ополченцев. Мы попытаемся выйти на орбиту.

Кадар невесело рассмеялся.

– Будет сделано. Восхищаюсь стойкостью пилота, брат.

– Брат Кадар и брат Антигон одеты в силовую броню и выдержат вакуум, – пояснил Валериан команде корабля. – Брат Проксис находится в вашем лазарете.

– Скарриос проследит за его состоянием, – обещал Морколт, глядя в черные глаза библиария. – Мои соболезнования вашей потере стольких бойцов.

– Ваш врач немногое может сделать с телом Адептус Астартес. В результате ранения в мозгу Проксиса активировалась анабиозная мембрана, которая погрузила его в сон. Чтобы привести его в чувство, потребуется наш собственный апотекарий.

Морколт слегка покачал головой.

– Я и забыл, как вы отличаетесь от нас.

– Мы все еще люди, – возразил Валериан. – Кто-то может спорить об этом, но, по крайней мере, в нашем ордене существует строжайший приказ всегда помнить об этом.

Он вздохнул. Все еще люди. В этом, конечно, была доля истины, однако между его братьями и человечеством лежала пропасть, сейчас казавшаяся ему как никогда огромной. Возможно, потому, что он чувствовал беспокойство, вверяя свою судьбу этим слабым существам.

Морколт со своим экипажем спасали их не единожды. Валериана беспокоила мысль, скольким они уже обязаны этим простым мужчинам и женщинам, хоть он и старался ее игнорировать. Кодекс, написанный их примархом, недвусмысленно гласил: космодесантники созданы, чтобы служить человечеству, а не наоборот.

Он подумал о выживших ополченцах, бежавших со всех ног к «Мэйфлаю», бросив объект их задания, – и его душу затопил гнев от осознания их трусости и бесполезности.

Но потом он вспомнил мужество лейтенанта Ласелла. Без него миссия оказалась бы полностью провалена, а не наполовину, как сейчас.

Человечество. Оно вселяло ярость и в то же время вдохновляло. На людей нельзя было рассчитывать – по крайней мере, на большинство, – но некоторые его представители возвышались над прочими. «Этого достаточно, – подумал он, – чтобы хранить веру в людей как таковых». Так было во все времена.

Оторванные от пола вокруг погрузчика плиты Гортин приваривал к зияющей дыре в борту корабля, а брат Антигон и брат Кадар удерживали эти стокилограммовые пластины, словно те были картонками. «Мэйфлай» стоял в укрытии на небольшой полянке в пятидесяти километрах от шахт Баллансира.

– Нам повезло, – сообщил Валериан Морколту. – Большая часть палладия была на первом погрузчике, который вывел Ласелл. Предполагаю, мы смогли спасти около четырех тонн. Вторая машина была загружена промышленной взрывчаткой и другими материалами, которые не так важны для производства.

– Что случилось в шахтах? – спросил Морколт библиарий.

Ультрамарин нахмурился.

– Я почувствовал мощный звериный разум. Какое-то животное, соединенное с целым хором других орочьих умов. Я ощутил ошеломительную силу, но не ума, а ужасную злобу. Что бы это ни было, орки охраняют его и присматривают за ним. Шахта для него как клетка.

– Будем надеяться, что двери этой клетки останутся запертыми, – пожелал Морколт.

– Нет, оно там не в заточении, его выращивают. – Лицо Валериана исказила горькая улыбка. – Скоро мы увидим его у стен Залатраса. Орки не вкладывают столько сил в уход за диковинкой только для того, чтобы сохранить ее. Это часть их военной мощи.

Валериан пошел в лазарет. Он кивнул Скарриосу. Сквозь толстые линзы очков глаза низкорослого доктора казались огромными, словно у жука. Он вытер кровь Адептус Астартес со своих рук.

– Ваш друг, сэр… милорд… я устроил его как можно удобнее, но пришлось положить его на пол. Я прошу прощения, но он обрушил каталку. Весом… доспеха. Мне бы не хотелось пытаться снимать его. Он… – Скарриос запнулся. – Он часть его. Внутри от нагрудника к его телу идут провода. Я не подозревал даже… ни на секунду не задумывался… – Он сглотнул. – Скажите: вы, Ультрамарины… роботы?

Впервые за очень долгое время Валериан почувствовал веселье.

– Если бы, – ответил он. – Мы, скажем так, модифицированы. Связь с нашими доспехами симбиотическая, но в целом мы из плоти и крови, как и вы. – Он положил руку на наплечник Проксиса. – И со временем тоже умираем.

– Он в коме. Едва подает признаки жизни, – сказал Скарриос.

– Проксис еще с нами. Перед его глазами прошли столетия истории Империума, и он пережил такие безумные и кровавые кошмары, что тебе и не представить. Он выживет. Просто поддерживай стабильность его состояния. Мы доставим его в Залатрас, где им займется наш апотекарий.

Валериан опустил голову и прошептал молитву.

– Я рад, что вы на нашей стороне, – сообщил Скарриос, протирая очки. Без них его лицо выглядело маленьким. Голова же его едва достигала аквилы на груди Валериана.

«Они такие хрупкие, – думал Валериан. – И как они только смогли выжить в этой пустыне, полной боли? И все же они покорили Галактику. Их кровь течет в наших венах и в венах Бога-Императора. Вначале мы все были одинаковы, наши сердца до сих пор бьются в унисон и нас преследуют одни и те же приступы гнева, безумия и жажда подвигов. В людях есть храбрость, и человечество одиноко во вселенной, полной злобы. Именно потому были созданы мы, Адептус Астартес. Не на замену людям, но для их защиты».

Он раньше не до конца осознавал это, но, глядя на раненого Проксиса, беспомощно лежавшего на полу, и ощущая искреннее сострадание маленького доктора, стоявшего рядом с этим огромным телом, впервые понял эту истину.

«Наш владыка знает это, – подумал он. – Марней Калгар всегда это знал. И в этом состоит его величие. Он всегда держится за человечность, что осталась во всех нас».

«Мэйфлай» поднялся в воздух спустя час. Кадар и Антигон остались в трюме, помогая ремонтировать корабль, но Валериан остался на мостике, наблюдая за работой команды, члены которой подстегивали друг друга колкостями и шутливыми угрозами.

«Они настоящая семья, – подумал он. – Ведь только очень близкие люди могут так вести себя в столь серьезной ситуации».

Затем его мысли вернулись к Проксису, который тоже был не прочь отпустить злую шутку посреди жестокой битвы.

«Мы не такие разные, в конце концов», – решил он.

– Как ремонт? – спросил по воксу Морколт у брата Кадара.

– Куски раскалились, но держатся. Трюм не герметичен, мы где-то теряем воздух. Попробую найти утечку и заварить.

– Вход в атмосферу сразу покажет, где она, – пробормотала Тестер.

Повторный вход был чреват еще и тем, что мог расширить дыру, через которую в трюм ворвется огонь, способный разрушить корабль.

– Всему свое время, – сказал Морколт.

Валериан активировал магнитные подошвы, почувствовав потерю гравитации. Он выглянул в иллюминатор, и Залидар предстал перед ним таким же, каким он увидел его впервые: зеленое тело планеты, подернутое тонкой дымкой атмосферы. А за ней зияло черное, усеянное звездами пространство космоса.

– Включаю гравитацию, – сообщил Джоди и нажал клавишу на консоли. – Да заводись ты, ублюдок!

Где-то в сердце корабля ожил генератор гравитации, и Валериан почувствовал, что его тело снова опускается на палубу.

Но вместе с этим он ощутил кое-что еще: бесконечный визг коллективного орочьего разума вдруг исчез. Он был как будто вне зоны его влияния и ощутил, как ум проясняется, избавляясь от шума, преследовавшего его, подобно мигрени, с первого дня пребывания на планете.

– Хвала Трону! – прошептал он. – Капитан, сколько мы пробудем на орбите?

– Несколько минут. Я планирую вход в нескольких километрах к югу от Залатраса.

– На авгуре орочьи корабли в семидесяти тысячах километров от нас, – отрапортовал Джоди. – Большие. Крейсеры. Между ними и планетой очень плотное сообщение. Думаю, что нас еще не заметили.

– Отставить вход до моей команды, – велел Валериан.

Это нужно сделать сейчас. Как только они вернутся на планету, орочий гвалт снова подавит его способности.

– Почему? – удивился Морколт.

– Делайте, как я сказал.

Валериан закрыл глаза. Его голова погрузилась в сияющий голубым капюшон, и разум поглотила холодная чистая темнота. Серебристые нити мысли преодолевали световые годы за секунды, проносясь мимо миллионов менее сильных разумов, пылающих солнц, обширных скоплений имматериума, приближаясь к пустоте обычного космоса. Он летел не по точным координатам, а по путям, которые хорошо знал, следуя за силуэтом одного из своих братьев.

«Брат Корим, это я, Валериан».

Он передал свое изображение через пустоту. Ничего более конкретного он показать не мог – тут действовали иные законы. И свое сообщение он пометил ярким сиянием, указывая на срочность.

Он ощутил ответ, бледный и далекий. Корим был с Седьмой ротой на корабле флота «Андроник». Передача велась через весь Рубеж, и незримые потоки имматериума завихрялись между ними, разрывая в лоскуты образы Валериана.

«Корим».

Он воссоздал в своем уме картины событий, в которых преобладал Марней Калгар. Огромная фигура его стояла в одиночестве, окруженная морем врагов, а за их спинами росли джунгли.

Валериан не мог переслать более точные изображения, но вложил в них каждую кроху своих эмоций, и они сменяли друг друга ярким калейдоскопом, так что имели смысл, если были знакомы адресату. Марней Калгар, орки, планета джунглей. Он передавал эти образы со всей силой, что у него была, расцвечивая каждый из них ярчайшим сиянием.

В конце концов он ощутил ответную вспышку, момент осознания, и был уверен, что это ему не показалось.

Связь прервалась, и Валериан ощутил хлесткую отдачу сквозь бесчисленные световые годы, невероятное, грандиозное расстояние между звездами, и пошатнулся, придя в себя на мостике старенького корабля. Все было, как если бы он сменил вид в телескоп на микроскоп.

Придя в себя, он начал дышать размеренно, как его учили, усмиряя оба молотившихся сердца. Второе сердце обогащало кровь кислородом, необходимым для пробуждения.

Он обучался астропатии, но она давалась ему нелегко. Всякий раз он словно отдавал часть души и тела.

Валериан знал, что сообщение каким-то образом передано. Корим должен разобрать его. Теперь все зависело от него.

– Ну что ж, капитан, – сказал он онемевшими губами, чувствуя сухость в горле. – Возвращаемся на планету.

Дело было сделано. Он чувствовал надежду, что не подвел своего магистра.

«Теперь бы только продержаться, – думал он, – пока Седьмая не придет к нам».

– Только бы продержаться, – говорил Морколт. – Эти заплатки не выдержат сильную нагрузку. Будем спускаться медленно. Тестер, постарайся, чтобы нас не выкинуло обратно в космос.

Летчица сгорбилась над приборами, не обращая внимания ни на что, кроме планшетов и дисплеев. Два сервитора рядом с ней работали, время от времени обмениваясь быстрыми фразами на бинарном.

– К нам приближаются орочьи корабли, – сказал Джоди. – Расстояние – двадцать тысяч километров. Они не спешат – наверное, думают, что мы часть их флота.

Загорелась лампа вокса, и в динамиках раздался животный рык из обрывков слов на низком готике.

– Пятьдесят лет не слышал этого языка, – сказал Морколт. – Кто-нибудь говорит по-орочьи?

Никто не ответил.

– Будем надеяться, что мы сбросим их при входе в атмосферу.

Дверь открылась, и на мостике появился Роман Ласелл.

– Температура на корабле повышается, – сказал он, вытирая пот со лба. Его лицо блестело в свете ламп.

Удар – и палуба «Мэйфлая» заплясала под их ногами.

– После такого нам потребуется капремонт, – пробормотала Тестер.

Корабль нырнул в атмосферу, и Морколт опустил титановые заслонки, защищавшие иллюминаторы. Ласелл плюхнулся в первое попавшееся кресло и пристегнулся.

– Давненько я такого не ощущал, – сказал он.

– Может, это в последний раз, – ответила Тестер. – Джон, больше мощности на передние тормозные.

– Бери сколько хочешь, – разрешил инженер. – Мы падаем как камень, и у нас почти на нуле охладитель. Скоро мне для охлаждения придется мочиться прямо на двигатели.

– Раз придется – значит, так и делай, – бросила Тестер.

Корабль под их ногами подпрыгнул и дернулся в сторону. Магнитные подошвы Валериана удержали его от падения, но даже ему пришлось ухватиться за поручень, чтобы сохранить равновесие.

– У нас здесь сильно повысилась температура, – передал брат Кадар из трюма. – Мы кладем сверху еще одну пластину, но долго она не выдержит.

– Ну давай, милая, – прошептал Морколт. – Продержись немного ради меня.

– Тебе нужна помощь, брат? – спросил Кадара Валериан.

– Никак нет. Не вижу смысла всем тут жариться. Использовать сварку не могу – слишком высокая температура. Но доспехи держатся.

«Мэйфлай» прорезал плотную атмосферу Залидара, словно комета с пылающим хвостом. Тем, кто находился внутри корабля, казалось, что они летят по каменистому склону с неисправными тормозами. На стенах мостика начал образовываться конденсат, будто сам корабль потел.

– Орки от нас отстали, – сообщил Джоди, проводя рукавом по лицу. – Пустили в нас торпеду, но она сгорела в огненном хвосте.

– Хоть что-то, – буркнул Морколт. – Высота?

– Сорок километров. Быстро сокращается.

– Тормозные движки вырубились, – крикнула Тестер, ударив кулаком по консоли, будто та ее чем-то обидела. Она сказала сервиторам короткую фразу на бинарном, и те продолжили свою работу с невозмутимым спокойствием.

– Перезапусти, – велел Морколт. Он коснулся повязки на голове. – Джон, пришпорь плазменные двигатели, пожалуйста.

– Лучше ей об этом не знать, – раздался в воксе голос Гортина, сменившийся металлическим лязгом. – Запускаю вспомогательный генератор. Он даст нам двадцать-тридцать секунд, не более.

– Сейчас полетим с комфортом, Тестер, – мягко пообещал Морколт, но с его лица не сходило напряжение.

– Знаю, старик.

– Джоди, свяжись с Залатрасом. Не хочу, чтобы нас подстрелили, прежде чем мы врежемся в землю.

Никто не произнес ни слова. «Мэйфлай» стонал и дергался под их ногами, словно избиваемое животное. Жара стала почти невыносимой, и даже на лице Валериана выступил пот. Он мог надеть шлем, но не стал этого делать. Вместо этого он обратился к своему почти иссякнувшему источнику энергии, и на несколько мгновений его разум покинул пределы корабля. Судно падало, охваченное пламенем, а внизу маячила стена зеленых джунглей Залатраса.

– Врубай! – раздался голос Гортина сквозь треск помех.

Тестер боролась со штурвалом, пытаясь вернуть контроль.

– Джоди… Я… – прохрипела она, – не могу двинуться.

– Полный назад, Трона ради!

Сила притяжения давила на них. Членов экипажа, сдерживаемых ремнями, подняло, а их лица исказил ужас. Валериан наклонился и нажал мигающую кнопку. Тотчас же по всему кораблю прокатился могучий рев, и «Мэйфлай» содрогнулся. Бешено мчащиеся цифры альтиметра замедлились и стали снова читаемы.

– Тридцать километров, – оскалился Джоди. – Замедляемся.

Нос корабля начал выравниваться. Руки Тестер были стерты в кровь.

– Я ее держу.

– ПВО Залатраса, это Омега-Шесть-Три-Два, – передал Валериан, подключив свой вокс к корабельному. – Заходим на жесткую посадку.

– Шесть-Три-Два, видим вас на авгуре. Отрегулируйте снижение, вы идете слишком быстро.

– Стараемся изо всех сил, Залатрас! – крикнул Морколт. Его повязка пропиталась кровью. – Дайте нам пространство, пожалуйста.

– Над нами орочьи корабли, а зенитный огонь плотный. Мы не можем прекратить стрельбу – вам придется маневрировать. Удачи.

Морколт поднял заслонки иллюминаторов. Толстый плексиглас был весь покрыт гарью. Залатрас лежал прямо под ними, то появляясь, то пропадая из виду, скрываемый пеленой облаков и огненными вспышками зенитного огня. От шпилей Альфон и Калгатт поднимались клубы черного дыма.

– Прямо как в древней поговорке: из огня да в полымя, – сказал Морколт, одновременно завороженный и шокированный происходящим.

– Скорость снижается, тормозные двигатели работают. У нас осталось сорок секунд стабильного полета, – сообщила Тестер.

– Проведи нас под зенитным огнем, – велел Морколт. – Сядем, где получится.

Они промчались мимо толп орков, похожих на живое море, над стенами города, едва их не задев. Пронзая столбы черного дыма, они ощутили грохот осколков, застучавших по обшивке.

– Идем вниз, – отрапортовала Тестер. – Гасим двигатели, компенсаторы на полную, активирую воздушный тормоз.

Корабль кричал, словно уже больше не мог выносить эту жуткую боль.

Экипаж бросило вперед, и они повисли на ремнях, в то время как «Мэйфлай» завис в воздухе. Его скорость наконец снизилась, и он начал падать камнем.

Последние секунды Тестер лихорадочно нажимала на все клавиши ретродвигателей, до которых могла дотянуться, – и экраны вдруг ожили. Корабль дернулся и замедлил падение, трясясь и будто разваливаясь.

Последний удар по кораблю, и все затихло. Двигатели умерли, а огоньки на панели, мигая, затухали, а потом вдруг снова вспыхивали янтарным. Воздух пропитался едкой гарью.

– Вот мы и сели, – прошептала Тестер и зашлась в приступе кашля.

Морколт похлопал по ручке кресла.

– Умница девочка! Я знал, что она нас не подведет.

Глава 18

Казалось, что они пробыли в этой зловонной подземной канализации несколько дней, хотя прошло всего пять часов. Рота ополчения плелась за космодесантниками. Люди были измотаны тяжестью взрывчатки, которую нес каждый. Их сорокалетний командир, недавно произведенный в лейтенанты, казалось, готов был упасть.

Сержант Авила жестом скомандовал остановиться и прислушался.

Ошибки быть не могло. Свод над ними трясся, а глухие залпы артиллерии грохотали практически постоянно. Один особенно громкий удар заставил ополченцев вздрогнуть и пригнуться, несмотря на то что они стояли по грудь в нечистотах.

– Это заряд типа «сотрясатель», без сомнений, – сказал Авила брату Парсифалю.

– Если стреляют «Василиски» – значит, начался массированный штурм, – согласился апотекарий.

– Где мы, брат?

– Примерно в шести километрах к югу от стен. Мы, должно быть, прямо под орочьими батареями.

– Удивительно, что у этой падали есть дальнобойные орудия, – проворчал Авила.

– Через пару километров, брат, мы будем возле точки обвала. Нам нужно начинать закладывать заряды через каждые четыреста метров.

– Я буду закладывать заряды через каждые десять метров, – возразил Авила. – Если впереди окажется враг, то пусть они будут за нашими спинами, готовые к взрыву.

– Хорошая мысль. Хотя ополчению не понравится перспектива оказаться тут взаперти.

– Ополченцы сделают то, что им прикажут. Лейтенант Эйнар!

Тучный офицер подошел к нему по мерзкой жиже. Он был слишком стар для своего звания, которое получил благодаря прежней службе в Имперской Гвардии. Опытные солдаты ценились сейчас в Залатрасе на вес золота.

Но этот опыт он получил четверть века назад, так что сейчас Эйнар был реликтом. Но сейчас он стоял перед огромными Ультрамаринами в насквозь промокшей форме, и Авила заметил военную выправку.

– Сэр?

– Объясни своим людям: заряды устанавливать начиная с этого места и дальше через каждые десять метров по обеим сторонам туннеля чуть выше уровня воды. Детонаторы настроить на волну «сикст». Сообщите, когда заложите последний. Ясно?

– Так точно, сэр.

– Выполняйте.

Эйнар побрел обратно, отдуваясь.

– Как же я рад, что мы не стареем, как они! – заметил Парсифаль.

– Мы бережем свои силы до той поры, пока не придется отдать их во имя Императора, после чего нас заносят в воинские хроники ордена. Мы избавлены от судьбы стать жалкими тенями самих себя.

– Именем Его, – отозвался Авила.

Они снова двинулись вперед, хотя медленнее. Ультрамарины намеренно оторвались от людей. Отдельно они двигались быстрее, несмотря на огромные размеры, а благодаря отлично настроенному инфракрасному фильтру темные туннели были для них словно вечерняя улица.

– Враг в двухстах метрах впереди, – тихо сказал Парсифаль. – Похоже, опасения нашего владыки оправдались.

– Брат Гамелан, ступай в передний ряд с братом Декстом, – сказал Авила. – Подавите их, как только увидите.

Авила вызвал по воксу лейтенанта Эйнара.

– Как дела, лейтенант?

В воксе послышалось тяжелое дыхание.

– Тридцать зарядов установлено.

– Отходите и ставьте остальные на первой закладке. Торопитесь, Эйнар. У нас гости.

– Так точно, сэр.

Заряды обрушат почти два километра тоннеля – этого будет достаточно, чтобы блокировать любое проникновение орков.

– Нужно выиграть время для ополченцев, братья, – сказал Авила. – Накажем этих ксеносов во Имя Его!

По воксу прокатился гул одобрения, который для Авилы был словно бальзам на сердце.

– Сто метров, – считал Парсифаль. – Они быстро движутся по туннелю. В любой момент могут появиться на ауспиках.

И они появились, но еще раньше тонкий слух донес до космодесантников весть об их приближении, а исключительным обонянием ощутили ни с чем не сравнимую орочью вонь – смесь мускуса с грибной плесенью.

Гулкий каменный стук и всплески воды перемежались лязгом металла и грубыми голосами существ, всегда готовых убивать и насильничать. В сердце Авилы поднялась волна отвращения к этим тварям. Из всех ксеносов он более всего ненавидел тиранидов, но орки ненамного отставали от них. Их необходимо давить, как любую мерзость.

– Я орудие Твое, – начал он молитву. – Направь руку мою, Владыка Человечества, чтобы я отправил врагов Твоих во тьму.

Тяжелый болтер брата Гамелана загремел, освещая тьму туннеля. За его спиной плазмаган Декста выпустил сгусток чистой энергии. Это оружие не зря называлось солнечным. На миг для Авилы все стало серым, авточувства предохранили его глаза от выжигающей вспышки.

В туннеле раздались крики орков, на удивление пронзительные для таких массивных существ.

– Гранаты! – крикнул сержант Авила и бросил пару над головами своих братьев. Их детонаторы были поставлены на задержку, и они взорвались в тот момент, когда орки оправились от шока и снова ринулись вперед. Стены туннеля заляпало орочьими потрохами и плотью. Вопли превратились в гневный рев – ксеносов обуяла ярость.

– Отступить на двадцать метров, – приказал Авила отряду. Они подчинились, а секунду спустя вспышка прометия выжгла место, где они только что стояли.

Канализацию заполнил плотный, словно дым, пар. Визоры шлема Авилы перенастроились. На секунду он включил инфракрасное зрение – и враг перед ним сразу попал в прицельный когитатор. Орки бежали вперед толпой, и туннель оглашался грохотом автопушки.

Брат Декст недовольно заворчал, когда один из зарядов ударил его в наплечник и заставил пошатнуться. Его плазмаган на мгновение опустился в грязную воду, в которой он стоял, и зашипел. Подняв его, он снова отправил в сторону врага испепеляющий заряд энергии.

– Повреждения минимальны. Активирован саморемонт системы, – сообщил он.

– Брат Гамелан, дай им очередь, – велел Авила по воксу. – Остальным отходить. Если будем стоять слишком долго, то погибнем, братья.

Огонь тяжелого болтера терзал врагов, не давая времени прийти в себя и атаковать космодесантников. Гамелан побежал к братьям. Снаряды автопушки свистели по туннелю, ударялись о стены, отскакивали от брони Ультрамаринов. Значки членов отряда Авилы мигали на его дисплее то зеленым, то янтарным.

– Лейтенант Эйнар, что у вас? – Авила вызвал по воксу офицера ополчения.

– Шестьдесят зарядов уложено, сэр. Нужно еще десять минут.

– Бери всех людей, кроме тех, кто кладет заряды, и уходите. Враг напирает.

– Да, сэр.

– Враг наступает, – сообщил брат Гамелан. Туннель впереди него был залит огнем, из-за которого от стен отваливалась растительность, а вода бурлила. Сырой воздух в канализации стал жарким, словно в экваториальных джунглях.

Из бушующего пламени вдруг вырвался огромный орк – такой крупный, что ему приходилось пригибать голову, – облаченный в подобие силовой брони с кое-как сваренными между собой керамитовыми плитами, из которых торчали провода. Его шкура казалась почти черной, глаза – алыми, как кровь, и он широко разевал клыкастую пасть. Он стрелял из орочьего болтера, а другая рука была в перчатке, окутанной мерцающим силовым полем.

Брат Гамелан открыл огонь из тяжелого болтера почти в упор, но орк, приняв на себя всю очередь, продолжал мчаться вперед с диким ревом. Из плазмагана брата Декста вырвалось копье яркого света, оторвав орку руку с болтером, опалив дочерна доспех и половину морды. И все же тот не сбавил хода.

Вломившись в строй Ультрамаринов, он нанес мощный удар силовой перчаткой по шлему брата Гамелана. Раздался грохот, и Ультрамарин упал замертво. Его голова раскололась вместе со шлемом. Тяжелый болтер упал в воду и исчез. От следующего удара брат Декст отлетел и врезался в членов своего отряда.