Текст книги "Вульф (ЛП)"

Автор книги: Пейсли Хоуп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

– Уезжаем? – спрашиваю я, не двигаясь с места.

– Ты поедешь со мной, – говорит он.

Я смотрю на мотоцикл за спиной Вульфа, потом снова на него.

– Нет, я поеду на своей машине. После прошлой ночи я думаю, что хотела бы иметь возможность уехать, если что-то еще взорвется. – Я смотрю на него, стоящего всего в нескольких дюймах от меня, и пытаюсь придумать лучший способ быть с ним честной. Я сердито топаю, когда он ничего не отвечает, потому что он просто выводит меня из себя.

– Я никогда раньше не садилась на мотоцикл, не говоря уже о том, чтобы ездить на нем, и не собираюсь начинать сегодня. Это просто не мое. Я думаю, мы оба можем признать, что мы не подходим друг другу. То, что случилось прошлой ночью, было разовой акцией. Я слишком много выпила, – говорю я как можно увереннее.

Вульф смотрит на меня сверху вниз, почти забавляясь.

– Угу. Ты имеешь в виду, когда ты умоляла меня позволить тебе кончить?

Я игнорирую его. Даже его грязные слова заставляют меня испытывать желание, которого я не могу понять, поэтому я просто продолжаю.

– У тебя свой образ жизни, а у меня свой, и мой не такой… как твой. Я просто не вписываюсь в…

Вульф закатывает глаза и ворчит, теряя терпение.

– Хватит, – говорит он тоном, не терпящим возражений. – После вчерашней угрозы ты не поедешь на Тайби одна. Никто не поедет. – Он приводит логичный аргумент, которого я не ожидала. Я открываю рот, чтобы возразить, но на ум ничего не приходит.

Его глаза скользят по мне, и я вижу, как его горло напрягается, чтобы сглотнуть, прежде чем его глаза снова встречаются с моими. Он наклоняется ко мне, его голос становится тише, и у меня во рту пересыхает.

– Это не обсуждается, и я уже устал от того, что ты меня не слушаешь. – Он просто кивает головой в сторону своего мотоцикла.

– Я… – Я начинаю говорить, но сказать нечего. Не могу поверить, что ему сходит с рук такое общение с женщинами. Я смотрю на дорогу, потом снова на него, заставляя себя быть смелее, чем вчера. Он не собирается причинять мне боль посреди моей тихой семейной улицы.

– Я не позволю тебе командовать мной, мне это не нравится.

– Тогда не сопротивляйся, – говорит он как ни в чем не бывало, чувствуя мои явные колебания по поводу того, стоит ли ехать с ним. Вульф кладет руки мне на плечи и наклоняется к моим губам, на мгновение ошеломляя меня и заставляя подчиниться.

– Садись на гребаный мотоцикл, Бринли. – Этот тон ниже и более властный, чем обычно. Как только он использует его, я понимаю, что моя борьба окончена, потому что, несмотря на все мои внутренние протесты, то, как он приказывает мне этим низким голосом, проникает мне под кожу, как будто его единственное предназначение – это управлять моим естеством. Он не ждет моего ответа, он просто проводит ладонями по моим плечам, поворачивается и уходит, как будто не сомневается, что я последую за ним.

И, конечно, я так и делаю.

Одна его рука тянется ко мне, когда я приближаюсь, забирает у меня мою маленькую сумку и закрепляет ее на широком багажнике мотоцикла. Вульф поворачивается, рассматривая меня. Единственное, что я могу сделать, это нервничать и позволять ему это делать. Я складываю руки перед собой.

Он опускает взгляд и замечает это движение, а затем удивляет меня, протягивая руку, чтобы разнять их, и его брови сходятся на переносице. Вернув взгляд к моему лицу, он протягивает руку к моему затылку и вытаскивает заколку из моих волос. Его глаза не отрываются от меня, когда волосы рассыпаются по плечам, но я не двигаюсь, впитывая его почти сердитый взгляд. Стоит ему только вытащить заколку из волос, а я уже готова стянуть трусики для этого мужчины. Вульф берет черный шлем поменьше и надевает его мне на голову, застегивая под подбородком и затягивая ремешок своими большими пальцами до тех пор, пока он не садится идеально. Затем он достает из сумки подходящую куртку. Я сбрасываю ее, когда он пытается накинуть мне на плечи.

– Скольким женщинам ты ее одалживал? – спрашиваю я, поморщившись. Я понимаю, что давлю на него, потому что звук, который он издает в ответ, похож на разочарованное рычание.

– Маленькая негодница, – говорит Вульф, решительно натягивая на меня куртку. На самом деле она легкая, мягкая и отлично сидит на мне, когда он застегивает молнию. – Это день открытий для нас обоих, – говорит он, глядя на меня, одетую в его кожаную куртку.

– Что это значит? – спрашиваю я.

– Ты никогда не ездила на мотоцикле, что было очевидно еще до того, как ты мне сказала об этом, – отрывисто говорит он. – И ни одна женщина не садилась на мой мотоцикл – никогда.

Мой рот шокировано открывается, когда он забирается на свой мотоцикл и подталкивает меня к месту, где я буду сидеть позади него.

– Держи ноги здесь. – Он указывает на подножку. Я с трудом усаживаюсь верхом, но справляюсь.

– Предполагай, что все горячее, – говорит он через плечо, когда я усаживаюсь поудобнее на мотоцикл, занимая свое место позади него. Боже, как же хорошо он пахнет. Кожа, пряности и нотка дыма из клуба.

Борись с этим, Бринли, – проносится у меня в голове, но тело не слушается.

Предательское тело.

Я неловко ерзаю, пытаясь положить руки ему на плечи, потом на бока, но Вульфа это не устаивает.

– Держи меня здесь, – говорит он, разместив мои руки на своей талии и довольно сжав мои сцепленные ладони, удовлетворившись тем, как они прижимаются к нему. Я не в силах сопротивляться, когда он тянется вниз и обхватывает мои бедра, подтягивая меня вперед, пока я не прижимаюсь к его спине.

– Не отпускай меня, птичка, – говорит он через плечо.

Рев мотоцикла, оживающего между моих ног, вызывает такой прилив энергии, какого я не испытывала никогда в жизни.

Когда Вульф выезжает с подъездной дорожки на улицу, я вижу Шона с Лейлой, Джейка и Кая на их собственных мотоциклах. Кай машет мне рукой с большой глупой ухмылкой на лице. Я машу ему в ответ, он выглядит самым счастливым в группе, но я помню, как жестко и бесстыдно он трахал пальцами ту женщину прошлой ночью, он один из них. Я смотрю в глаза невесте. Я могла бы убить ее за то, что она не предупредила меня об этом сопровождении на свадьбу.

Вульф занимает свое место, впереди и в центре, и ведет за собой остальных. Дорога через город занимает всего десять минут. Когда мы выезжаем на окраину Хармони и Вульф набирает скорость, а перед нами расстилается свободное шоссе, я прижимаюсь к нему так крепко, что, наверное, перекрываю ему кровообращение, но если это и так, то он, похоже, не возражает. Я опускаю голову ему на спину, когда мы набираем скорость.

Ветер развевает мои волосы, я вдыхаю только его запах и запах мотоцикла и широко улыбаюсь. Я думала, что мне это не понравится, но я никогда не чувствовала себя такой свободной.

Наша поездка проходит довольно быстро; мы проезжаем еще одну маленькую деревушку по пути к Тайби. Люди в этих краях, похоже, привыкли видеть «Гончих Ада», поэтому никто не обращает на нас внимания, если не считать нескольких настороженных взглядов, пока мы проносимся через маленький городок в Джорджии, проезжая по пути мимо ореховых плантаций и ферм. Мы останавливаемся только один раз на светофоре, и когда Вульф отводит руку назад и поглаживает боковую поверхность моего бедра, мне кажется, будто он проверяет как я. То, как его большая, сильная рука смотрится на моей коленке, не помогает мне сохранить трусики сухими, особенно когда мои руки обхватывают его мощный торс.

В Вульфе есть что-то такое уверенное и надежное, что ощущается во всем, что он делает, даже в том, как он управляет мотоциклом. Как будто у него никогда не возникает ни единого сомнения или колебания. Это так не похоже ни на одного мужчину, с которым я когда-либо была рядом. Я знаю, что он не стесняется прибегать к насилию. Я знаю, что он должен быть безжалостным, чтобы управлять этим клубом. Мои эмоции так противоречивы, потому что я чувствую себя в безопасности с этим мужчиной, хотя не должна. В данный момент единственное, что я испытываю, – это защищенность и заботу.

Когда мы добираемся до курорта, я чувствую себя ошеломленной. Это совершенно потрясающее зрелище. Солнце светит ярко, небо над нами кажется бесконечным. Огромное белое поместье раскинулось на фоне сверкающего океана. Оно расположено на территории уединенного лесного участка с многочисленными причалами, которые тянутся от главного здания к океану. Огромное главное здание, которое, кажется, состоит из одних окон, окружено множеством маленьких коттеджей, расположенных за ним у самого берега океана. По ощущениям, на многие мили вокруг больше ничего нет.

Я слезаю с его мотоцикла и снимаю шлем, вбирая в себя все это. Воздух соленый и свежий. Мои волосы развеваются вокруг лица под дуновением океанского бриза, солнце отражается в воде. Шум волн кажется единственным звуком, который здесь слышен.

– Захватывает дух, – бормочу я, впитывая все это.

Прежде чем увидеть, я чувствую его, ощущаю запах.

– Угу, – бормочет Вульф, подходя ко мне сзади.

Я поднимаю глаза и встречаюсь с ним взглядом.

– Тебе понравилась вся эта мощь между бедер, – оценивает он, переводя взгляд с меня на воду, в то время как некоторые другие парни подтягиваются к нам.

Я ничего не могу с собой поделать. На моих губах появляется легкая ухмылка, но я не отрываю взгляда от океана, чтобы не доставить ему слишком много удовольствия.

– Это было не так уж ужасно. – Я пожимаю плечами.

Вульф наклоняется так, что слышу его только я.

– И, черт возьми, тебе чертовски идет кожа, колибри.

– Готов, босс? – спрашивает Робби.

Вульф смотрит на него и указывает на других парней, затем наклоняется еще ближе к моему уху.

– Теперь ты чувствуешь себя не совсем хорошей девочкой, да? – замечает он, не оставляя мне возможности ответить, и поворачивается, а затем снова смотрит на меня через плечо.

Я смотрю, как он уходит, возбудившись от одного звука его глубокого голоса, шепчущего мне в ухо. Я остаюсь одна не более пары секунд, и ко мне подбегает Лейла, только что спустившаяся с мотоцикла Шона. Ее куртка отличается. На ней эмблема клуба, а на спине написано «Собственность Акса».

– Ну как это было, не в твоем вкусе? – Лейла ухмыляется.

– Ты могла бы предупредить меня о его приезде, – говорю я. – Кстати, счастливой первой брачной ночи, ПиБи. – Я обнимаю ее, от нее пахнет теми же духами, что и всегда, но сегодня они смешаны с кожей.

Лейла 2.0.

– Если бы я предупредила тебя, ты бы спряталась в шкафу, пока он звонил бы в твою дверь. Прошло много лет, но я все еще знаю тебя вдоль и поперек, Брин, и я хотела, чтобы ты была здесь.

– Спряталась в шкафу? Глупости, – ворчу я, пиная сорняк носком ботинка.

– Да, так и было бы, – отвечает Лейла. По ее лицу расползается медленная ухмылка. – Ну так что, тебе не понравилось? – спрашивает она.

Я смотрю в ту сторону, куда ушел Вульф, и вздыхаю, наблюдая, как он разговаривает со своими людьми.

– Как ни странно, нет, – говорю я.

– Мне кажется, ты ему нравишься, – замечает Лейла, оглядываясь на воду.

– Ему никто не нравится, помнишь? Вы все мне так говорили.

– Верно, но я никогда не видела женщину на заднем сидении его мотоцикла, – говорит Лейла.

– Он так и сказал, – быстро добавляю я.

– Видимо, это и правда научный эксперимент. – Лейла смеется, когда к нам подъезжает внедорожник и паркуется рядом с нами, сопровождаемый ревом Джоан Джетт¹⁶.

Из него выходят Шанталь, Эмбер, Мария и еще одна женщина. Они несут сумки с косметикой, инструментами для укладки волос и чехлы с одеждой.

Передвижной салон красоты на день свадьбы Лейлы явно прибыл.

Лейла обнимает меня и идет в их сторону.

– Хм, – размышляет она. – Мне кое-что пришло в голову.

– Что? – спрашиваю я, просто ожидая продолжения. Я знаю, что это будет дерзко, так уж устроена Лей.

– Ты могла бы поехать с девушками, но он позаботился о том, чтобы ты была с ним, так что интрига закручивается.

Я усмехаюсь.

– Как бы то ни было, как я уже сказала, он совсем не в моем вкусе.

– Сколько раз ты себе это говорила? – Она хихикает. – Достаточно, чтобы поверить в это?

Глава 18

Габриэль

Когда Мейсон и Кай приезжают через час после нас, мы просим их подогнать грузовик по грунтовой дорожке к домику для обслуживающего персонала на территории курорта. Он находится за линией деревьев в лесу, довольно далеко от основных зданий, где будет проходить свадьба – как и сказал Акс, – и мы его подготовили. Никто не знает, что мы здесь, так что, если нам придется закопать этих двоих в землю в лесу, это будет последнее место, где будут искать. Но мы привезли их с мешками на головах, на случай если проспекта мы решим оставить в живых.

Это большое помещение с двумя комнатами, кухней, столовой и спальней. Оно не использовалось с семидесятых годов прошлого века и обветшало, так как теперь обслуживающий персонал не живет на курорте. Тут нет мебели, за исключением старого деревянного кухонного стола. Прошлой ночью мы уже пристегнули проспекта к радиатору в спальне. Если он окажется умным и расскажет все, что нам нужно знать, мы оставим его в живых, чтобы он передал послание своему жалкому клубу.

Гатор сейчас в отключке, Рик усыпил его, но он должен очнуться где-то в середине торжества, что будет как раз кстати.

Мейсон едва сдерживается, чтобы не начать вырывать ему ногти, а после того, как я приехал сюда с Бринли за спиной, я тоже в настроении выплеснуть немного агрессии. Я почувствовал на себе взгляды всех моих парней сегодня днем, когда Акс предложил Шанталь и девочкам забрать Бринли, а я сказал «нет».

Я знаю, что это не в моем характере самому заезжать за ней – или любой другой девушкой, если уж на то пошло, – но мне плевать, что они думают. Я не могу объяснить им, почему она так на меня влияет, да и не обязан. Нет никакой логической причины, по которой я думаю о ней каждую секунду. Общая энергия, связывающая нас, необъяснима, и то, как расширяются ее зрачки, когда она смотрит на меня, приоткрывает завесу тайны, которую я отчаянно пытаюсь раскрыть.

Мы связываем ноги Гатора, усаживая его в центре кухни. Ему заткнули рот кляпом, а руки, как и у проспекта, связаны за спиной.

Гатор обмочился где-то по дороге и спит под действием успокоительного с открытым ртом. Мейсон стискивает зубы, и я знаю, что он вспоминает о том, как выглядела его сестра, когда узнала, что эти видео распространяют по всему нашему клубу члены «Адептов Греха».

– К черту все это, – рычит Мейсон, вытаскивая охотничий нож. Он смотрит на меня с жаждой мести в глазах.

– Я знаю, что он в отключке, знаю, что он этого не почувствует, но мне станет легче. И ему будет больно, когда он очнется, – умоляет он меня. – Мне нужны пальцы его правой руки, первые два, – говорит он, стиснув зубы.

Я знаю, зачем ему это нужно.

Я киваю только один раз, и его глаза вспыхивают от предвкушения насилия. Иногда мне кажется, что Мейсон еще более невменяем, чем я.

Он подходит к Гатору, опускается коленом на его руку, широко раздвигает пальцы и отрубает их. Рука Гатора тут же начинает обильно кровоточить на покрытом брезентом полу. Мейсон топчет отрубленные пальцы тяжелым ботинком, раздается тошнотворный хруст, затем он бросает их на колени Гатора и направляется ко мне.

– Начало положено, – невозмутимо говорит он.

Я обнимаю его за плечи.

– Чувствуешь себя лучше? – спрашиваю я со смешком.

– Я буду чувствовать себя лучше, когда он будет мертвым ублюдком, который трахал мою младшую сестру, а не живым.

Я оглядываюсь на Гатора, его искалеченная рука заливает все вокруг кровью, и говорю Рику ничего не делать с этим. Он все равно мертвец, и эта мысль приносит мне успокоение. Я не отношусь к жизни легкомысленно, но есть вещи, которых просто невозможно избежать. Даже если бы один из моих парней набросился на несовершеннолетнюю киску, я бы лично без угрызений совести отдал его на растерзание. Разница в том, что большинство моих парней – солдаты и стойкие мужчины. Они могут быть немного не в себе и иногда выходить из-под контроля, но ни один из них не будет преследовать детей, как какой-то извращенец. В последнее время в «Адептах Греха» стали появляться самые разные персонажи, и они не могут держать под достаточным контролем своих проспектов. Возможно потому, что глава клуба накачивается кокаином и теряет над собой гребаный контроль не меньше, чем все остальные.

Дурной пример перед глазами.

Когда-нибудь мы либо уничтожим их, либо захватим, и район Атланты, где они торгуют своей дурью, перейдет к одному из наших братских клубов.

А пока я не против уничтожать их по одному, особенно если это означает, что ни одна молодая девушка больше не станет жертвой таких кусков дерьма, как Гатор Фриланд.

– С этим разобрались. Как думаешь, я успею жениться до того, как вы, ублюдки, разделаете эту индейку? – спрашивает Акс, вставая между нами и обнимая нас обоих за плечи.

– Не могу ничего обещать, – честно отвечаю я.

– Мы хотя бы попытаемся помочь тебе пережить церемонию, любовничек, – кричит Флипп позади нас.

Чертовы парни. Никогда не бывает скучно.

Глава 19

Бринли

Я всю жизнь живу в Джорджии, но на Тайби не была с детства. Я забыла, какое это волшебное место.

Помещение, где будет проходить свадьба, превратилось в деревенскую, увитую белыми цветами мечту. Как и на вчерашнем ужине, зелень, гирлянды и фонарики свисают со всех поверхностей, повсюду свечи, а вся задняя стена, состоящая из окон, выходит на океан.

Солнце только начинает клониться к закату, когда раздаются звуки органа и все члены клуба входят в зал, не в костюмах, но в одинаковых черных джинсах, черных рубашках на пуговицах с длинными рукавами и клубных жилетах. Все, кто носит кольца, надели их, все выглядят опрятно, насколько это возможно. Их, наверное, человек пятьдесят, и все они появляются одновременно. Это зрелище завораживает. Я не могу представить себе, чтобы я была настолько вовлечена в какое-то общество или чтобы мое сердце было настолько предано какой-то идее.

Я качаю головой, понимая, что романтизирую их клуб по одной и только одной причине, которая только что появилась вместе с женихом. Волнистые волосы убраны за уши, Вульф выглядит… невероятно. Меня поражает осознание, что я даже не знаю его имени.

Вульф смотрит мне прямо в глаза, и я изо всех сил стараюсь побороть это притяжение. Его мощные плечи напрягаются, когда он отводит взгляд, чтобы пожать руки нескольким членам группы.

Он выходит вперед, чтобы пожать руку Шону, поздравляя его, и я впервые вижу его улыбку, когда он обнимает жениха самым мужественным образом, – они хлопают друг друга по спине всего один раз. Вульф всегда выглядит потрясающе, но эта улыбка – огромная трансформация из холодного и безэмоционального человека в того, кто глубоко переживает за своих людей. Меньше чем за секунду он очаровывает меня, как мотылька, летящего к огню.

Я жду, когда его глаза снова встретятся с моими, и в этот момент меня охватывает какое-то нервное возбуждение, словно я поднимаюсь на очень высокие американские горки, предвкушая падение.

Они ищут… находят… держат меня… Падение.

Вульф поворачивается, чтобы встать рядом с Шоном, когда начинает играть музыка, и одна за другой подружки невесты идут по проходу. Их платья струятся шелковистым каскадом, каждая женщина по-своему дополняет свое черное платье в пол. У всех перехватывает дыхание, когда Лейла выходит под руку с Деллом. Я улыбаюсь, когда вижу его, и он машет мне рукой. Приятно встретить в толпе дружелюбное лицо, и он отлично выглядит.

Церемония короткая, ее проводит клубный священник из Рочестера. Она ни в коем случае не религиозная, мы слушаем, как Лейла и Шон произносят свои клятвы, Шон добавляет, что он обещает слушаться Лейлу, насколько это возможно, а Лейла добавляет, что она обещает не слушаться его, что заставляет нас всех смеяться. Это удивительно милая и искренняя церемония, и когда солнце окончательно прощается с этим днем, их объявляют мужем и женой. Они целуются под радостные возгласы и вспышки фотографов.

К тому времени, когда с фотографированием покончено и нас всех приглашают в не менее красивый зал для приема гостей, я расслабляюсь и даже радуюсь, что решилась прийти. Лейла сказала, что иногда жизнь клуба становится суматошной, и, возможно, мне просто не повезло стать свидетелем этого во время моего первого посещения вчера вечером. Я в очередной раз поражаюсь, насколько эта компания отличается от того, что я ожидала.

– Забавно встретить тебя здесь, – говорит Делл из-за моей спины, когда я стою у барной стойки.

Я поворачиваюсь к нему с бокалом в руке, приветствую и обнимаю.

– Не привычная мне компания, где ты сидишь? – спрашивает он.

– Шестой столик. – Я улыбаюсь.

– Я тоже, рад, что мне будет с кем поговорить. – Делл улыбается. Он всегда был красивым, опрятным, с приятной внешностью. Абсолютно мой тип, если бы он не был братом Лей. Его волосы блестят и зачесаны набок, как будто он потратил время на их укладку.

– Я тоже. – Я искренне улыбаюсь.

Я всегда воспринимала Делла, как старшего брата, когда была маленькой. А теперь, когда нас связывает работа, это кажется легким и безопасным. Он берет бокал, и мы вместе идем к шестому столику, болтая о работе и Лейле. Он говорит мне, что поначалу сомневался в ее выборе, но он знает, как сильно Шон любит ее и как хорошо к ней относится.

– Я должен доверять Лей. Она всегда хорошо разбиралась в людях. К тому же, маловероятно, что она послушает меня… – Делл пожимает плечами, отпивает из своего бокала пива и, наклонившись, широко улыбается. – А еще он точно может надрать мне задницу, так что я просто держу рот на замке. – Он смеется, что, в свою очередь, заставляет меня смеяться вместе с ним.

– По крайней мере, ты готов честно в этом признаться. – Я похлопываю его по руке.

Мы не проговорили и минуты, как Кай оказывается рядом со мной за нашим столиком.

– Думаю, произошло недоразумение с рассадкой. Лейла попросила, чтобы ты села за ее столик, – говорит он мне, одновременно улыбаясь Деллу такой волчьей ухмылкой, которая говорит, что я хороший парень, но могу тебя сломать. Понятия не имею, как ему это удается.

Я оглядываюсь на Вульфа, который сидит сейчас через два места от Лейлы и Шона за главным столом и смотрит прямо на меня, потягивая виски янтарного цвета.

– Нет, спасибо. Я останусь здесь, – вежливо отвечаю я, не отрывая взгляда от Вульфа. Мне действительно комфортно со знакомым человеком, другом семьи, и мне очевидно, что происходит. Возможно, он и привык получать все, что захочет, но я не собираюсь бежать к нему по первому зову. Не говоря уже о том, что в моих интересах держаться подальше от Вульфа, потому что, когда он слишком близко, я просто теряю способность здраво мыслить.

– Пожалуйста, передай это Лейле. – Я подчеркиваю ее имя, потому что прекрасно знаю, что это не ее идея пересадить меня. – Я останусь здесь.

Кай улыбается еще шире.

– Не стоит расстраивать невесту в день свадьбы, не так ли?

Я оборачиваюсь и вижу, что она сидит за столом и взволнованно машет мне рукой. Она так прекрасна в своем платье принцессы, как она его называет. Белое, классического А-образного покроя, но вокруг лифа и по краю шлейфа – тончайшее черное кружево. Я напоминаю себе, что сегодня день ее свадьбы и я не хочу устраивать драму с разъяренным президентом клуба ее жениха.

– Отлично, – говорю я и встаю, чтобы последовать за ним.

– Прости, Делл. – Я кладу руку ему на плечо.

Он отмахивается от меня.

– Не беспокойся, Брин! Потанцуем позже? – спрашивает он, вставая и словно ничего не замечая.

– Конечно, – говорю я, дружески обнимая его.

Я иду за Каем, яростно глядя на самодовольное лицо, готовое поприветствовать меня.

Глава 20

Габриэль

Мне хватило около пяти секунд понаблюдать за тем, как Бринли прикасается к симпатичному брату Лейлы, чтобы понять, что целую ночь я не выдержу. Делл может показаться ей вполне нормальным мужчиной, но это потому, что в свободное время он реализует все свои извращенные фантазии. Его история поиска в Интернете просто поражает воображение.

Бринли будет сидеть со мной, потому что я могу сойти с ума, если мне придется провести еще одну чертову секунду, не вдыхая ее сладкий аромат. Скорее всего, она не придет по доброй воле, но, хочет она того или нет, Бринли Роуз Бомонт уже моя. Что-то в этой женщине заставляет меня хотеть раздеть ее, осквернить и собрать воедино так, чтобы это устраивало только меня, как будто была ее жизнь до того, как она кончила со мной, и ее жизнь после, а это займет больше времени, чем одна ночь.

Когда Бринли подходит к столу, она понимает, что свободен только один стул. Он стоит слева от меня, между мной и Лейлой. Я не поднимаю глаз, просто отодвигаю его для нее. Она вздыхает, и я практически слышу, как она закатывает глаза.

Все в порядке. Она может злиться на меня, пока делает то, что ей говорят.

Лейла смотрит на нее и улыбается.

– Ты сидишь с нами? Круто.

Бринли улыбается в ответ, ее розовые губы приоткрываются, на румяных щеках появляются ямочки, и я очарован. Я никогда не видел, чтобы живое существо выглядело так чертовски красиво. Платье, которое она надела сегодня, того же оттенка голубого, что и ее большие миндалевидные глаза. Это самое легкое, самое соблазнительное голубое платье, которое я мог себе представить, и оно спускается с ее хрупких плеч, а затем струится по ее стройным рукам, словно было создано специально для того, чтобы помучить меня.

Когда я вошел в часовню и увидел, что она стоит там, демонстрируя всем длинные загорелые ноги, открытую спину, густые волосы цвета воронова крыла, уложенные мягкими локонами, с одной стороны удерживаемые заколкой, я чуть не перегнул ее через одну из скамеек. Я открыто признаю, что глубины моих мыслей об этой женщине достаточно, чтобы заставить меня усомниться в собственном гребаном здравомыслии. Но я не думаю об этом. Я просто хочу ее, и мне все равно почему.

Глаза Бринли встречаются с моими, и улыбка исчезает с ее губ. Она тянется к центру стола, берет бутылку красного и наливает себе внушительный бокал, пока на стол выносят первые закуски.

– Делл такой милый, Лей. Я так счастлива работать с ним, – говорит Бринли, не отрываясь от своего бокала. Самодовольная ухмылка на ее лице – это игрушка, с которой я вот-вот начну играть.

– Вы двое так мило смотрелись, ты ему наверняка нравишься, – говорю я, и скрытый сарказм не остается незамеченным ею.

Я чувствую на себе взгляды моих парней, особенно Джейка, который сидит рядом со мной и внимательно слушает.

Лейла смеется.

– Нет, им просто комфортно вместе, они знают друг друга с самого детства, – говорит Лейла от имени Бринли, прежде чем повернуться, чтобы сказать что-то Аксу.

Я наклоняюсь так, чтобы меня слышала только Бринли.

– Если подумать, ты не совсем в его вкусе. – Мои губы касаются мочки ее уха. – Мы знаем все обо всех, помнишь? А чтобы быть в его вкусе, ты должна быть намного старше и готова отшлепать его, если он не будет выполнять все твои приказы.

Ухмылка на лице Бринли за секунду сменяется растерянностью, она смотрит на Делла, потом снова на меня. Я откидываюсь назад и потягиваю виски.

Ее самодовольная улыбка исчезает безвозвратно, сменившись смущенным румянцем на щеках.

Гораздо лучше.

Глава 21

Бринли

– Ты не голодна? – спрашивает Вульф, разделывая свой стейк.

Я двигаю еду по тарелке и слушаю, как все за столом обсуждают разные мелочи, что говорит о том, насколько хорошо они все друг друга знают.

– Просто интересно, почему я здесь, – говорю я, поднимая на него глаза. Каждая женщина в этом зале хотела бы быть на моем месте. И некоторые самые смелые уже подходили к нему, на что он отвечал «нет», а если они настаивали, то «отвали», но я не поднимаю эту тему.

Он жует и проглатывает кусочек, размышляя над моим вопросом.

– Ты когда-нибудь говоришь «нет», Бринли? – спрашивает Вульф, наблюдая за выражением моего лица, когда я растерянно моргаю в ответ на его вопрос.

– Ты когда-нибудь отвечаешь на вопрос, не задавая встречный? – спрашиваю я, откусывая кусочек салата.

– Да, – резко отвечает он. – Теперь твоя очередь. Ты когда-нибудь говоришь «нет»?

– Да, – отвечаю я не задумываясь.

– Ты либо неправильно меня понимаешь, либо отвечаешь не совсем честно, – со всезнающей ухмылкой говорит Вульф, придвигая к себе бутылку виски и наливая немного в мой бокал, а затем в свой.

– То есть? – Я делаю глоток, нуждаясь в чем-то – в чем угодно – чтобы снять напряжение.

– Когда важные для тебя люди – твои родители, друзья, возможно, парень, может быть, коллега – просят тебя сделать что-то, чего ты не очень хочешь. Что-то, что помогает им чувствовать себя счастливыми, но противоречит твоим желаниям, ты им отказываешь? Или соглашаешься только потому, что считаешь, что должна делать то, что тебе говорят?

Я смотрю в его гипнотизирующие глаза, свет свечей отражается в них серебристыми искорками, и почему-то отвечаю честно.

– Я, наверное, сделаю это, чтобы не разочаровать их, но… – Я начинаю защищаться. – Это то, что ты должен делать для людей, которые тебе небезразличны.

– Возможно, – говорит Вульф, поднимая мой неиспользованный столовый нож и поигрывая острым концом.

– Иногда можно сказать «да», чтобы помочь, я полагаю. Но если ты всегда так поступаешь, то начинаешь терять себя и жить ради них. Ты перестаешь быть собой, ты становишься тем, кем они хотят тебя видеть.

– И что ты хочешь этим сказать? Мне нравится быть милой, – парирую я, выпитый бокал вина и полстакана виски придают мне храбрости.

Я откидываюсь в кресле, скрещиваю лодыжки и складываю руки на коленях. Я вижу, что его глаза следят за моими действиями.

– Когда ты поняла, что я хочу, чтобы ты села здесь, то без колебаний отказала, – говорит Вульф, направляя острие ножа в стол из необработанного дерева, и свет отражается от лезвия, пока он говорит. – Хотя, я уверен, ты знала, что я хочу этого. – Он откладывает нож и ждет, что я отвечу.

Я сглатываю и задумываюсь на мгновение, пытаясь понять, к чему он клонит, чтобы предугадать его ответ.

– Я тебя не знаю, поэтому не чувствую, что чем-то обязана, – смело говорю я. Оторвав взгляд от ножа, я вздергиваю подбородок.

Вульф ухмыляется, и его глаза не отрываются от моих, когда он обеими руками берется за ножки моего стула и одним движением притягивает меня к себе. У меня перехватывает дыхание, когда наши колени соприкасаются.

Он наклоняется вперед и кладет свои широкие ладони мне на колени поверх моих соединенных рук, не отрывая взгляда от моего лица, он разводит их, оставляя лежать на каждом бедре по отдельности. Не задумываясь, я делаю глубокий вдох.

– Или… может быть, со мной ты просто не боишься быть собой, даже если это выглядит немного иначе, чем ожидают остальные.