Текст книги "Вульф (ЛП)"

Автор книги: Пейсли Хоуп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

– У моего сводного брата была довольно серьезная проблема с наркотиками. Он не контролировал себя последние пару лет.

– Начиная с того, что позволил одному из ваших членов изнасиловать сестру моего инфорсера, когда ей было всего шестнадцать.

Эйден вздыхает.

– Я понимаю, почему ты так переживаешь из-за этого, но ты убил его, так что с этим разобрались, да?

Я киваю.

– Да.

– И, как я понимаю, каждый из нас сегодня кого-то потерял, так что все справедливо.

– Согласен.

– Я слышал, что ты планировал нас захватить? – спрашивает Эйден, делая очередную затяжку.

– Планировал.

– А теперь?

– Смотря что ты предлагаешь, – говорю я, складывая руки на груди. Я поворачиваюсь к Каю и Аксу. – Дайте нам минутку.

Эйден поворачивается и машет своим людям, вскоре мы остаемся одни.

– При всем уважении, вам повезло, что я не пришел и не вырвал всем вам глотки за то, что вы напугали мою старуху. А ваш бывший президент был гребаным куском дерьма. Полагаю, теперь ты берешь управление на себя, но что это будет означать для наших клубов?

– Ну, по крайней мере, в одном мы согласны, – говорит Эйден, затягиваясь дымом. – И да, я возьму на себя управление. Марко был нашим президентом, у нас были разногласия, но меня поддерживают все мои люди. И да, я догадался, что эта девушка значит для тебя. Я не знал, во что нас втянул Марко, я должен был защитить остальных своих людей и наш клуб. Я должен был понять, как остановить тебя и твой клуб от дальнейших нападений на нас. Но в этом не было ничего личного. Это был бизнес. Мы с Марко враждовали уже больше года. Он делал неправильный выбор, заключал левые сделки, его проблема с наркотиками вышла из-под контроля. Это не то, что оставил ему отец, когда ушел в отставку.

– Похоже, у них оказалось много общего с моим кузеном.

– Угу, – хмыкает Эйден. – Жадный и не самый умный?

Я ухмыляюсь в ответ.

– Да.

– Чего ты хочешь? – спрашивает он.

– Я хочу, чтобы ваш клуб перестал грабить мои клиники. У вас там полно наркоманов, наш бизнес – их выздоровление, это то, чем мы занимаемся.

Эйден кивает.

– В качестве демонстрации доброй воли вы можете сесть за стол переговоров с нашим братским клубом «Титаны». Ваш бывший президент никогда бы этого не сделал. У них разовая сделка с «El Coas». – Я упоминаю банду, которая поставляет фентанил в большую часть Атланты. – Они собираются взять долю, от которой отказался мой клуб, после убийства твоего брата. Я знаю, что «К6» не захотят работать с вами без него, но если вы согласитесь сотрудничать с «Титанами», это может быть очень выгодно для вас, – предлагаю я. – Их покупатели очень заинтересованы в увеличении поставок, они хотят удвоить их, если вы сможете с этим справиться. Вы разделите бизнес пополам, и они заберут старую территорию «К6».

Он на минуту задумывается, проводя большим и указательным пальцами по челюсти.

– Значит, это что-то вроде «ты не лезешь ко мне, а я не лезу к тебе»? – спрашивает он с ухмылкой, указывая между нами.

– Именно, это было бы приятным, блядь, изменением, – отвечаю я. – Но если хоть один из членов вашего клуба еще раз тронет маленькую девочку и я об этом узнаю, я снова отрежу ему яйца. Но на этот раз я отправлю их тебе по почте, а потом заберу твою гребаную голову за то, что ты позволил этому случиться.

Эйден делает паузу, затем громогласно смеется, и я задаюсь вопросом, действительно ли мы так похожи, как кажется.

– Если бы кто-то из моих людей тронул несовершеннолетнюю девушку, я бы сам отрезал ему яйца. Тебе не о чем беспокоиться.

– Решено, – говорю я, протягивая руку. Он берет ее. Такие же татуировки, как у меня, покрывают его руку.

– Мы решим это голосованием клуба, но они согласятся, так что назначай встречу. Мои люди хотят немного стабильности после последних двух лет.

– А мы хотим покоя. Вернемся к своим мотоциклам, а заодно и к тому, чтобы помотать нервы правительству. – Я ухмыляюсь.

– Согласен. – Эйден ухмыляется. – Говорят, что волки и лисы – естественные враги, а мы тут так мило беседуем, – добавляет он, отступая назад и подавая знак своим людям.

– Будем на связи, – говорю я и поворачиваюсь, чтобы встретить своих.

Черт, во мне зарождается надежда. Может, наконец мы сможем обрести хоть какой-то гребаный покой с «Адептами Греха».

Я ухмыляюсь, садясь на свой мотоцикл. А теперь пора вернуться в клуб, чтобы забрать мою девушку и провести с ней лучшую часть моего дня.

Глава 59

Бринли

Я чувствую, как он, мой мужчина, смотрит на меня с другого конца комнаты. Мой безжалостный король, который ни перед кем не прогнется, но будет цитировать Фицджеральда, пока моет мои волосы.

От одного его вида у меня мокнут трусики, еще и с этой чертовой дразнящей хренью в моей заднице. Я заведена до предела, хотя он был во мне сегодня утром в душе, когда мы вернулись из Сент-Генри.

– Ты позволишь мне засунуть это в тебя, Бринли. Я чуть не потерял тебя. Я не думал, что когда-нибудь увижу тебя снова. Жизнь слишком коротка, чтобы не делать то, что мы хотим, и сегодня я возьму каждую частичку тебя и сделаю ее своей.

В клубе много народу. Я делаю все возможное, чтобы все были довольны, и вместе с Шелли и Лейлой подаю еду нашим гостям.

– Этот мужчина прожжет в тебе дыру. – Лейла хихикает.

Я поднимаю на него глаза и улыбаюсь через всю комнату. Упс. Он определенно теряет терпение. Я заплачу за это позже.

– Ты в порядке? – спрашивает она, когда мы раскладываем картофельное пюре по тарелкам, чтобы разнести по столам.

– Да, – отвечаю я. – Завтра ко мне придет риелтор, чтобы назвать цену за дом моих родителей. Я знаю, что это слишком быстро, – я жестом показываю на новую косуху, которая на мне, но…

Лейла начинает смеяться, прерывая меня.

– Тебе не нужно ничего мне объяснять. Я поняла, что Шон мне подходит, еще на первом свидании. Через месяц я уже носила его нашивку, все произошло даже быстрее, чем у вас. Когда ты знаешь – ты знаешь, детка. – Она улыбается еще шире. – Кроме того, мне очень нравится, когда ты рядом.

– То же самое. – Я вытираю стол и качаю головой. – Представь, что эти две маленькие девочки в первом ряду на воскресной службе…

– Стали старухами. – Она смеется.

Я бросаю на нее взгляд.

– Говори за себя, я не старуха.

– Эй, я лучше буду старухой, чем сладкой попкой. И кстати, в том посте, который ты мне прислала, – она сдерживает смех, – действительно похоже, что у новой подружки Эвана палка в заднице.

Я смеюсь вместе с ней.

Один из наших с Эваном общих друзей сегодня утром прислал мне сообщение в социальной сети о том, что Эван встречается с дочерью одного из своих нью-йоркских боссов, и я отправила его Лейле. Когда я посмотрела на их совместную фотографию, я не могла поверить, что всего несколько месяцев назад я жила именно такой жизнью. Его новая возлюбленная – представительница высшего общества, едва заметно улыбающаяся, когда он обнимает ее. На фотографии она выглядела точно так, как я когда-то мечтала.

– Я тоже. – Я подталкиваю ее. – Слава богу, я вернулась домой.

– Брин. – Голос Габриэля раздается у меня за спиной, прерывая наши с Лейлой разговоры.

Я мило улыбаюсь ему, сжимая бедра. Я знаю, в каком отчаянии он сейчас находится, и использую каждую унцию силы воли, чтобы самой справиться с желанием.

– Ты торопишься? – спрашиваю я так вежливо, как только могу. Я вижу, как натягиваются сухожилия у него под подбородком. Его лицо покрыто швами и синяками, но он все равно самый красивый.

Он грубо хватает меня двумя пальцами за шлевки на моих джинсах и притягивает к себе, целуя в губы, достаточно нежно, чтобы почти прикончить меня.

Но когда он наклоняется и говорит:

– Мы едем в мой гараж, – я понимаю, что мне конец. – Ты завела меня слишком далеко. У тебя меньше минуты, чтобы последовать за мной к моему мотоциклу, или я уложу тебя на этот гребаный бильярдный стол.

Я отвожу от него глаза.

– Почему в гараж? – спрашиваю я.

Габриэль ухмыляется, когда его мятное дыхание касается моих губ. Его тихий шепот отчетливо слышен в шумной комнате.

– Мой дом слишком далеко, и, если это случится где-нибудь в этом здании, твои крики услышат абсолютно все.

– О… – бормочу я, бросая последний взгляд на Лейлу через плечо.

Она закатывает глаза, но мне все равно.

В смысле, правда? Кого я обманываю? Я могу носить маску хорошей девочки, но для Габриэля Вульфа я – его порочная шлюха, и так было с той секунды, как я увидела его посреди Главной улицы.

Глава 60

Бринли

– Это была маленькая шалость, которую ты там выкинула, – говорит Габриэль, зажигая верхний свет, менее чем через десять минут, когда мы входим в его мастерскую.

Мое тело возбуждено после грохота его мотоцикла между моих бедер и этой пробки внутри меня.

– Неужели нужно столько света? Черт возьми, – бормочу я, когда его губы касаются моей шеи сзади.

– Да, блядь, я хочу видеть все до мельчайших деталей, пока я делаю эту девственную дырочку своей.

Я стону, когда его руки грубо обхватывают мою грудь и сжимают ее, уделяя пристальное внимание моим набухшим соскам.

– Габриэль… – шепчу я, когда он вдавливает свой затвердевший член в мою задницу через натянутые джинсы.

– Хм? – стонет он, когда я прижимаюсь к нему в ответ.

– Можем мы сначала кое-что попробовать? – спрашиваю я, изо всех сил стараясь быть смелой, когда одна из его рук опускается вниз, чтобы расстегнуть пуговицу и потянуть молнию вниз.

Он скользит под мои трусики, и его рычание заставляет мою киску пульсировать.

– Чего хочет эта мокрая киска, маленькая колибри? – Габриэль шепчет мне на ухо, пока его язык ласкает мою шею.

– Я хочу, чтобы ты трахнул меня, – стону я, когда он впивается зубами в мое плечо. – Но оставь девайс внутри. – Только с ним я могу озвучить эти темные желания.

Габриэль разворачивает меня и засовывает два пальца в мою киску, одновременно глубоко целуя меня. Я всхлипываю от удовольствия.

– Моя маленькая порочная королева хочет испытать все сегодня вечером? – спрашивает он, поднимая меня на верстак и полностью освобождая от джинсов. Он перемещается между моих ног, сжимая в кулак мою куртку. – Это останется, – рычит он мне в ухо, и давление пробки в моей заднице усиливается, когда я оказываюсь на твердой деревянной поверхности.

Габриэль широко раздвигает мои ноги, опускается на колени и тянет меня к себе, сжимая руками мои бедра. Медленное, уверенное движение его языка по моей киске повергает меня в хаос.

Он бормочет мое имя в мокрые губки.

– Эта чертовски мокрая маленькая киска, так готова к тому, чтобы ее наполнили, – говорит он, втягивая мой клитор в рот.

Моя спина выгибается, и я вскрикиваю.

– Давай, детка, здесь тебя никто не услышит. Кричи так громко, как хочешь.

Его имя слетает с моих губ, когда он вводит два пальца в мою мокрую киску, потом три, одновременно работая языком, но так и не позволяет мне кончить, пока не насыщается моим вкусом, а я не задыхаюсь от желания большего.

Габриэль снимает меня с верстака и ставит на пол, прижимая к себе мои бедра и притягивая меня назад, так что моя задница оказывается напротив его члена. Я почти начинаю умолять, когда чувствую, как сильно он давит в меня.

Я даже не успеваю заметить, что Габриэль расстегнул джинсы и вытащил член, пока он не врывается в мою киску с глубоким стоном, моя новая косуха все еще на мне.

– О, блядь! – вскрикиваю я, когда он входит до упора. Я чувствую, как его рука опускается на мою задницу, и он сильно шлепает по ней, но жжение только усиливает мое удовольствие.

– Маленькая порочная негодница заставляет меня ждать весь вечер мою гребаную киску… – Габриэль стонет, замерев внутри меня, и мы оба пытаемся перевести дыхание.

– Когда ты заводишь меня слишком далеко, Бринли… ты рискуешь, что я потеряю контроль.

Моя голова откидывается назад к его груди, когда он снова входит в меня.

– И тогда тебя оттрахают во все дырки, которые у тебя есть. Жестко.

О, пожалуйста, да, блядь, сделай это, – беззвучно умоляю я, пока он выполняет свое обещание. Я чувствую, как его палец давит на пробку в моей заднице, пока он трахает меня.

– Но ты не кончишь, поняла? Пока нет, – шепчет Габриэль мне на ухо, пока его палец ласкает мой клитор, угрожая сбросить меня с выступа, за который я цепляюсь. Его толчки и давление на мою задницу слишком заводят.

– Как только я почувствую, что эта тугая киска начинает сжимать мой член, я возьму твою задницу, – говорит он, и этого достаточно, чтобы толкнуть меня за край, и сделать именно то, что он говорит. Тепло разливается по моему телу, и я начинаю пульсировать. Я сжимаю верстак так, что костяшки пальцев белеют, и вот-вот кончу прямо на него. Как только я начинаю взлетать, он выходит из меня, оставляя ощущение пустоты.

Я всхлипываю и издаю болезненный стон, который заставляет Габриэля рассмеяться.

– Я хочу почувствовать первый раз, когда буду брать эту задницу. – Он крепко обхватывает мои бедра, и занимает нужную позу.

– Я кончу? Будет больно? – Я бормочу что-то, похожее на стон.

– Сначала, возможно, да, но мы тебя хорошо подготовили.

Я киваю, потому что знаю, что это правда. Он постоянно играет со мной сзади, приучая меня к этой мысли. В результате я начала жаждать этого. Как будто он готовил меня к этому так же, как учил драться, – медленно и терпеливо.

Габриэль проводит рукой по моей киске, собирая мое возбуждение в ладонь и покрывая им себя. Я чувствую, как он сплевывает прямо в мою задницу и жду, пока он скользит по мне. Теплая сперма вытекает из головки, и я стону от ее прикосновения.

Он осторожно начинает играть с пробкой внутри меня, то вытаскивая ее, то вставляя обратно, пока я не начинаю задыхаться и хотеть большего. Он точно знает, что делает.

– Ну вот и все, маленькая колибри, теперь ты готова к моему члену. Умоляй об этом.

Я чувствую, как из меня выходит девайс, и двигаюсь за ним, желая снова наполниться.

Он усмехается.

– Пожалуйста, – стону я.

– Что пожалуйста?

– Трахни меня… – умоляю я шепотом.

Он рычит, затем наклоняется и говорит мне на ухо, прижимаясь ко мне всем телом.

– Твои мольбы когда-то станут моей погибелью. Нет ничего, что я не сделал бы для тебя, когда ты умоляешь, – говорит Габриэль, изображая спокойствие, когда позволяет головке своего члена прижиматься к моей задней дырочке. Он снова сплевывает прямо на свой ствол.

– Обещаю, это будет приятно. Тебе просто нужно дышать. Нет ни одной части твоего тела, которая не приняла бы меня. Ты, блядь, создана для меня, Бринли.

– Да… – Я всхлипываю, когда Габриэль начинает свое вторжение в меня, каждая штанга его лестницы скользит внутрь по очереди. Ощущения ошеломляют. Моя спина выгибается, и я чувствую, как его большие руки скользят по моему позвоночнику, по бедрам, по заднице, когда он широко раздвигает меня.

– Вот так… дыши, я сделаю всю работу за тебя. – Габриэль погружается еще на дюйм. Два пальца проникают в мою киску, и он двигает ими во мне.

– Черт возьми. – Я слышу, как он напряженно дышит, когда моя задница впускает в себя все больше его члена. Я медленно раскачиваюсь на его пальцах, что, в свою очередь, заставляет мое тело принимать все больше, пока он не начинает ощущаться… хорошо. Даже приятно.

– Эта задница… охуенно принимает мой член. Уже такая чертовски моя…

Я чувствую, как подушечка его пальца прижимается к моему клитору, и мое тело раскрывается. Я откидываюсь назад, вжимаясь в него, а он толкается вперед.

Габриэль шумно выдыхает, когда вводит член до упора, и его пальцы продолжают нежную атаку на мою киску.

Мои ноги начинают дрожать. Я нахожусь в состоянии сенсорной перегрузки. Габриэль приподнимает мою куртку, его губы скользят вверх по моему позвоночнику, он то покусывает, то целует меня. Я чувствую его руки повсюду, его тело повсюду, а потом он притягивает меня к себе за волосы, его зубы впиваются в мочку моего уха, умоляя меня кончить. Сначала он начинает двигаться медленно, но потом входит в ритм, выходит почти до конца, а затем снова врывается в меня. Каждая частичка меня скользкая и готовая к нему, мое тело перестало сопротивляться. Я хочу этого. Я хочу его, и я отдамся ему, как бы он ни хотел меня взять.

Проходят мгновения, его темп нарастает, и я встречаю каждый его толчок, пока больше не могу держаться.

– Вот так, птичка, кончи с моим членом в этой прекрасной заднице и моими пальцами в твоей мокрой киске.

– Габриэль, – кричу я.

– Еще раз.

– Габриэль… – Стон чистого наслаждения вырывается из меня, когда он обхватывает рукой мое горло, используя его как рычаг, и неумолимо трахает меня в задницу.

– Такая мягкая. Такая чертовски сладкая, позволяешь мне засунуть свой член в эту тугую маленькую попку, – ворчит Габриэль, когда я кончаю сильнее, чем когда-либо, моя киска пульсирует и течет вокруг его пальцев.

– Бринли… моя гребаная королева, – рычит он, когда я чувствую, как он напрягается внутри меня и наполняет меня теплом. – Каждая часть тебя идеальна, – стонет он, после чего произносит только мое имя, крепко сжимая мои волосы. А затем добавляет своим низким хриплым голосом. – Теперь ты вся моя.

Мое сердце бьется быстро и неровно, пока я наслаждаюсь кайфом, кожа моей косухи прилипает к моим рукам, я вся покрыта потом.

Я не хочу заканчивать. Я никогда не устану от него.

Габриэль прижимается ко мне, все еще сжимая мои волосы в своей руке, пот покрывает его твердую грудь.

– И каждая частичка тебя теперь моя, – дышит он.

Я улыбаюсь, когда его губы встречаются с моей щекой и шеей.

– Так было всегда… – говорю я.

И всегда будет.

Глава 61

Бринли

Две недели спустя

– Боже мой, это так красиво, – говорю я Габриэлю со слезами на глазах, когда спускаюсь с его мотоцикла на своей подъездной дорожке. Передо мной стоит пикап моего отца, он идеально отреставрирован и выкрашен в красивый голубой цвет. – Он выглядит как новый, – говорю я, проводя рукой по сверкающей краске.

– Так оно и есть. Майк сделал так, что он работает как мечта.

– Я понятия не имела, что ты так близок к завершению, ты сказал, что еще… подожди… – Я поворачиваюсь к нему лицом. – Вот чем ты занимался по вечерам всю прошлую неделю, когда говорил, что у тебя дела в клубе? Возился в гараже с моим грузовиком? – спрашиваю я, оценивая выражение его лица.

Он кивает, выглядя слишком серьезным для того, кто только что так удивил меня.

– И ты не продашь его. Он слишком красивый, чтобы продавать, – говорит он.

Я смотрю на лужайку перед домом, где уже висит табличка «Продается» – моя единственная связь с родителями.

– Мне не нужны деньги. – Я уверена, что идея оставить его засела у меня в голове.

– Какой-то сердитый и грубый байкер починил мне крыльцо и не взял ни копейки, – говорю я, разглядывая новую красивую кедровую террасу, которая, по словам моего риелтора, привлечет любого покупателя. Мы с Лейлой украшали ее лампочками Эдисона и мебелью в течение последней недели. Я придвигаюсь к своему большому, крепкому, втайне заботливому мужчине и обхватываю его за плечи, прижимаясь как можно ближе.

– Я хочу, чтобы ты оставила его себе. Это будет последняя вещь, которая останется у тебя после продажи этого дома. Никаких возражений, – говорит Габриэль.

Его внимательность поражает меня, когда я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Ни один посторонний человек даже не предположит, что у Габриэля есть такая черта, да я и сама не могу поверить, как мне повезло, что все это досталось мне.

– Кроме того, ты будешь выглядеть чертовски сексуально за рулем.

– Буду, правда? – спрашиваю я, приподнимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать, его слова воспламеняют меня, как всегда.

Мы ждем, пока риелтор придет осмотреть дом, и болтаем несколько минут. У него уже есть заинтересовавшиеся покупатели, и он говорит, что, по его мнению, дом будет продан в кратчайшие сроки. Когда он появляется, и мы в последний раз осматриваем все, я впервые чувствую, как меня охватывает печаль. Я никогда не была по-настоящему близка со своими родителями, но расставание с этим домом – последний, но необходимый шаг на пути к моей мечте.

– Риелтор считает, что я могу получить около миллиона, – говорю я Габриэлю, пока мы стоим в спальне моего детства, которая теперь превратилась в гостиную.

– Достаточно для твоей студии и еще останется хороший запас на все остальные идеи, которые могут возникнуть в этой прекрасной головке, – говорит он, обнимая меня за талию своими сильными руками.

– Давай, есть еще кое-что, что я хочу показать тебе, прежде чем мы поедем домой, – говорит Габриэль.

Домой. С ним. Там, где, как я знаю каждой клеточкой своего существа, мне самое место.

– Ладно. Теперь я действительно в тупике. Почему я здесь? – спрашиваю я, наблюдая, как Габриэль отпирает дверь рядом с кофейней двадцать минут спустя. Приятно кататься с ним по городу и ни о чем не беспокоиться. Все было тихо с тех пор, как клуб заключил своеобразное перемирие с «Адептами Греха». Благодаря этому у Габриэля появилось достаточно времени, чтобы уделить его своим клиентам в мастерской и, конечно, – как теперь я знаю, – поработать над грузовиком моего отца.

Мы не часто выезжаем в центр города в мой выходной, поэтому я понимаю, что что-то случилось. Обычно мы проводим этот день голыми в постели или в душе, на кухне, в спортзале… везде, где мы можем быть вместе.

Поэтому последнее место, где я думала оказаться, – это здесь, через дорогу от работы, на которую я хожу три дня в неделю.

– Это здание мы купили в тот день, когда я впервые тебя увидел, – говорит он мне с ухмылкой.

Я оглядываюсь по сторонам. В середине августа здесь все еще полно туристов, и над улицей города висит баннер, рекламирующий осеннюю ярмарку.

– Да, но почему я здесь? – Я смеюсь, глядя на него. Его широкие плечи, обтянутые белой футболкой, и сильные предплечья. Черт возьми, он просто образец идеального мужчины.

Я пристально смотрю на него.

– Ты вообще собираешься осмотреться или просто зажмешь меня в угол, как только мы сюда войдем? – спрашивает Габриэль, распахивая дверь.

Я моргаю, чтобы прекратить пялиться, он выглядит чертовски самодовольным.

Я прищуриваюсь, глядя на него в лучах полуденного солнца.

– Пока не знаю. – Я честно пожимаю плечами, похлопывая его по жилету, когда прохожу мимо.

Он усмехается.

– Тащи свою хорошенькую маленькую попку внутрь, пока не завела меня слишком сильно и не испортила сюрприз.

Когда я вхожу внутрь, у меня открывается рот, и я задыхаюсь.

– Я работал над этим с тех пор, как ты сказала, что хочешь иметь собственное пространство. Попросил кое-кого помочь, чтобы сделать все быстро, – объясняет он. Помещение полностью отремонтировано. Я чувствую запах свежей краски и нового дерева. Полы из толстой натуральной доски, а все стены отделаны белой вагонкой с встроенными полками и светильниками в виде плетеных корзин. Потолок сводчатый, белый, с широкими балками из орехового дерева, тянущимися от одной стороны к другой. Вдоль задней стены расположена стойка администратора, а над ним, в самом центре, – замысловатая и потрясающе красивая розовая неоновая колибри.

Я смотрю на него, потом перевожу взгляд на окна, выходящие во внутренний двор между зданиями.

Вся передняя стена – это окна, выходящие на Главную улицу. Здесь светло, просторно и так красиво, а я все еще не понимаю, что он сделал.

– Это помещение твое, здание принадлежит одной из компаний клуба, но договор аренды оформлен исключительно на твое имя. Ни клуб, ни я здесь ни при чем, – с гордостью говорит он. – Добро пожаловать в «Hummingbird Design²⁷ Inc». Тоже зарегистрирована исключительно на твое имя.

– Как? – спрашиваю я, задыхаясь и прикрывая рот руками от шока.

Габриэль пожимает плечами.

– Кай действительно чертовски хорош в своем деле, и отдел выдачи разрешений был в восторге от того, что в городе появится новый бизнес. Не говоря уже о том, что «Crimson Homes» с удовольствием направит к тебе своих клиентов, и они хотят, чтобы ты продолжила работать с ними внештатно и помогала им со строительными проектами.

– Что? – Я не знаю, что сказать. Мои глаза наполняются слезами.

– Ты слышал риелтора, он думает, что мы получим предложение или два до конца выходных, и я смогу заплатить тебе… – Я начинаю паниковать, когда думаю о том, сколько это должно стоить.

– Нет. – Он качает головой. – Я не хочу это слышать. Это место – твое. Впервые в жизни я подумал, что могу умереть в той хижине, и ты спасла меня. Мне надоело копить свои деньги. Я хочу жить. Благодаря тебе я хочу жить.

Я качаю головой и выдыхаю, снова окидывая пространство свежим взглядом, как свое.

– Легальный бизнес, только твой. Ты можешь вкладывать в него свои деньги. Содержание магазина обойдется недешево, да? – спрашивает он.

Я, все еще пораженная, оглядываюсь по сторонам.

– Да… – шепчу я.

Все идеи, которые я сохранила на компьютере, проносятся в моей голове, когда я думаю о специализированных магазинах, в которых я могу сделать заказ, и о изделиях, в которые я уже влюблена.

– Я вижу все это, образцы вдоль этой стены… – взволнованно говорю я, и на глаза снова наворачиваются слезы. – Спорим, я смогу связаться с «Benjamin Moore» и стать их эксклюзивным представителем? – Я трогаю все, пока хожу.

– Может быть, здесь будут продаваться изделия местных мастеров для уникального декора.

Пройдя дальше, я нахожу ванную комнату и личный кабинет в задней части помещения.

Я плачу от счастья, когда заканчиваю исследовать это прекрасное пространство, которое стало моим благодаря моему мужчине. А Габриэль идет позади меня с таким выражением лица, которое я не могу понять. Гордость?

– Я люблю тебя! – кричу я, бросаясь в его объятия. Он крепко обнимает меня и отрывает от пола. – Я люблю тебя, я люблю тебя. – Я целую его лицо, губы.

Он поднимает руки и смахивает слезы с моих глаз.

– И я люблю тебя. Но мне нужно, чтобы ты это доказала, – говорит он.

Я отстраняюсь, чтобы посмотреть на него, и на его губах появляется улыбка, которую я так люблю.

– Прямо здесь? – спрашиваю я, когда он поднимает меня на мою новую гостевую стойку и запускает пальцы под блузку. Они теплые, и я мгновенно начинаю нагреваться. На окнах нет жалюзи, на улице светло. Габриэль читает мои мысли прежде, чем я успеваю что-либо сказать.

– Окна тонированы, и я прикрою тебя… не волнуйся и не думай об этом, маленькая колибри. Бери, что хочешь.

– Точно, – убеждаю я себя. – Не волнуюсь… беру то, что я хочу, – говорю я себе, запрокидывая голову, когда его губы касаются моей шеи.

Габриэль принимает решение за меня, его руки сжимают мои бедра, а затем скользят вверх по спине, и ощущение его губ на моей коже заставляет меня забыть обо всем. Я задаюсь вопросом, как мне могло так повезти, что я встретила Габриэля Вульфа. Короля байкерского клуба с пронзительными серыми глазами, который сумел изменить жизнь Бринли Роуз Бомонт, хорошей девочки, которая всегда поступала правильно, но никогда не была счастлива.

Этот безжалостный человек, которого весь мир называет преступником, – самый лучший мужчина из всех, кого я когда-либо знала. Он освободил во мне ту женщину, которой я являюсь сейчас, и я молча клянусь с этого момента и впредь быть его королевой. Быть женщиной, которой мне суждено было стать. Эта мысль освобождает меня.

Я буду чувствовать себя счастливой и живой, обнимая своего короля, мчащегося быстрее, чем могут летать наши ангелы.

ЭПИЛОГ

Семнадцать с половиной лет спустя

Габриэль

– Вот так, медленно и аккуратно, – говорю я своему старшему сыну Себастьяну. – Легко нажимай на курок, не стоит делать это слишком быстро, иначе ты все испортишь и тебе придется начинать сначала.

Он сосредоточенно хмурится, разглядывая тонкие линии, которые он наметил на бензобаке своего мотоцикла, который мы дорабатывали. Мотоцикл, на котором он сможет свободно ездить всего через два месяца, когда все будет готово и ему исполнится семнадцать лет. К тому времени он сможет получить полный класс «М». Он уже три месяца катается с разрешением, и у него это получается так, словно он рожден для этого. Это заставляет его брата сходить с ума от нетерпения, чтобы получить свое разрешение, но ему придется ждать еще два года.

– Блядь, – вырывается у него, когда он выходит за пределы линии, нанося краску.

– Эй, – говорю я ему ворчливо. – Только не в присутствии твоей матери.

За спиной моя великолепная невеста, с которой мы прожили пятнадцать лет, усмехается, ее уверенность в себе только возросла за эти годы, как и ее красота. В сорок один она выглядит лучше, чем любая двадцатипятилетняя девушка, и говорит, что это благодаря тому, что всегда была сексуально удовлетворена. Говорит, что это источник молодости, и, наверное, она права, потому что я совершенно не чувствую тяжести своих почти сорока девяти лет.

– Извини, – бормочет Себ.

– Я каждый раз говорю одно и то же, Себ, – не спеши, не торопись. Думаешь, твой отец добился бы такого успеха, если бы торопился? – спрашивает Бринли. – И кстати, если вы двое думаете, что я не знаю, как вы разговариваете, когда меня нет рядом, то вы просто сумасшедшие. – Она подмигивает. – Приведите себя в порядок через час, я не хочу, чтобы на выпускном у моей дочери были грязные механики, – говорит она и тянется, чтобы поцеловать меня в губы.

Ее фирменный жасминовый аромат – как запах рая в моей мастерской.

Я притягиваю ее к себе и задерживаю ее еще немного.

– Отвратительно, – говорит Мика, наш почти пятнадцатилетний сын, когда заходит в мастерскую. Он уже слишком велик для костюма, который на нем, а ведь мы купили его в прошлом году для его собственного выпускного в средней школе. Оба моих мальчика почти такие же крупные, как я, гораздо крупнее, чем я был в их возрасте, и когда-нибудь они станут командой, с которой придется считаться.

– Согласен, не могли бы вы оба прекратить это дерьмо, – говорит Себ, не поднимая глаз.

– Радуйтесь, мы любим друг друга, – говорит Бринли, потрепав Себа по затылку.

– Мам, теперь мне придется начинать эту линию сначала.

– Думаю, это научит тебя хорошим манерам, не так ли? – спрашивает она, приподняв бровь.

– Давай-ка, выпустим подгибку, – говорит она Мике, разглядывая его брюки. На ней маленький сарафанчик, и я не без труда удерживаюсь от того, чтобы не вышвырнуть отсюда обоих парней и не взять ее прямо на верстаке. Позже, говорю я себе.

Семнадцать лет с этой женщиной, трое детей, два бизнеса, клубная жизнь, и единственное, что не меняется, – это то, как я ее хочу. Жизнь течет вокруг нас. Дети растут, люди живут, люди умирают, люди уезжают, наш бизнес растет.

Моя мастерская по ремонту переехала. После того как Себ начал ходить в детский сад, мы расширились, чтобы мы с Каем могли работать и по-прежнему отводить детей в школу, в то время как Бринли развила свой бизнес «Hummingbird Designs» и сделала его одной из самых востребованных компаний по дизайну интерьеров в Саванне.