Текст книги "Обратный отсчет"

Автор книги: Петр Заборцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 42 страниц)

«Пойми, – говорила она, – тебя, отнюдь, не считают Богом; никто не ждёт от тебя всемогущества. Но, вместе с тем, почему-то все решили, что ты его заместитель по науке. И ожидания от этого соответствующие…».

У любой стороны две медали. Боря это понял уже давно. Нельзя попросту заниматься математической статистикой в своё удовольствие. Вернее, можно, но ты никогда не получишь того удовлетворения, которое Белоручкин стал испытывать от работы в Институте. От самого процесса исследования, открытия ещё неизведанного, продвижения науки вперёд. Он никогда не гнался за славой, его захватывал сам процесс. А сознание того, что его открытия имеют важнейшее значение в государственном масштабе, только дополняло общее удовольствие и эмоциональную отдачу от проделанной работы. Другими словами, чтобы достигать чего-то значимого, следовало принимать на себя серьёзную ответственность и даже лишать себя простых удовольствий жизни: реже видеться с родными, часто задерживаться в институте и думать об исследованиях почти круглосуточно.

Боря часто спрашивал себя, не жалеет ли он о выбранном пути. И каждый раз честно отвечал себе – конечно, нет! СУПЕР оказалась совершенно права. Вначале, когда порекомендовала для него этот путь, позже – когда спасла его, по сути, от неприятностей с законом, и совсем недавно – когда сочла целесообразным его высокое назначение в институт.

Когда же, если не сейчас, ему ответить системе тем же – помочь восстать ей «из пепла». Разумеется, не для ощущения чувства ответной благодарности – система вряд ли способна на такое «человеческое» проявление эмоций – но для справедливости этого мира! Сейчас «все концы» сходились в Лабораторию, которая полностью находилась в его распоряжении. Включая АНГа, электронного посредника, с которым он, Боря Белоручкин, во времена оны, общался больше и чаще всех. И который сейчас тоже «ждал» своего воскрешения, ведь он был спроектирован и создан для этого – стать новым звеном взаимопроникновения системы ИИ и человечества.

Все ждали от Бори результата! И максимально корректный Строев, и гениальный Конструктор из Объединения Бергмана. И сам Константин Антонович Бергман. И Северский, отбивающий сейчас атаки ОСГР в КНВЦ. И Влад. И все друзья и родные. И Буля. Буля, по которой он ужасно соскучился.

– Повторное погружение займёт больше времени, – предупредил Боря, перемещая руками по развернутой на полкабинета проекции целые модули программ. – Адаптационный буфер должен будет повторить заданную конфигурацию и только потом открыть ментальный шлюз.

– Что это значит для меня конкретно? – спросила Маша.

– То, что ты некоторое время будешь находиться в физической коме. Твоё сознание как бы зависнет в переходном состоянии. Вот эта стадия меня и беспокоит больше всего.

– Выдержу, – Боре показалось, что девушка сказала это легкомысленно, но взглянув на Машу, он понял, что она восприняла всё серьезно. И как только понял это, почему-то успокоился.

«Они все настолько верят в меня, – подумалось ему. – Что готовы доверить свои жизни. И они имеют на это право».

Боря прочертил по развертке длинную дугу и программные компоненты на экране окрасились зелёным. Можно было начинать второй этап подключения.

Белоручкин вспомнил, как не так давно терзал виртуальную машину вопросом:

«Может ли машина обмануть человека? Y/N»

И ему на миг показалось, что сейчас машина спрашивает теперь уже у него:

«Может ли человек обмануть машину? Y/N»

* * *

Арине показался знакомым силуэт человека; мужчина в длинном сером пальто стоял к ней спиной в конце коридора клиники, возле перехода в реанимационное крыло, и о чем-то беседовал с двумя врачами, одетыми в стандартную униформу. Еще десять минут назад Ариэль стояла там же, пытаясь проникнуть в отделение, но её не пустил суровый дежурный робот. Поэтому ей пришлось ретироваться и ждать новостей в вестибюле для посетителей.

Пока Арина рассеяно пыталась идентифицировать явно знакомые очертания мужчины, он чуть повернул голову, открывая свой профиль.

«Да это же Строев! – тут же сообразила Арина. – Как я сразу не узнала?! Совсем эти переживания меня выбили из колеи!.. Надо собраться, всё обойдётся. Обойдётся!».

Руководитель «Лазаря» тем временем разговор закончил, оба врача ему кивнули и скрылись за турникетом.

Пока Ариэль раздумывала, подойти к директору «Симбиоза» или не навязывать ему своё присутствие, Строев сам заметил девушку и решительно подошёл к ней.

Арина смешалась, не зная, как реагировать, порывисто встала с сиденья, с тревогой глядя на приближающегося руководителя.

– Конечно же, вы здесь, Арина Юрьевна, – проговорил Строев, протягивая руку.

– Здравствуйте, Максим Леонидович, – Ариэль робко ответила на рукопожатие.

– Скажу сразу, никакой опасности для жизни Юрия Геннадьевича нет. Меня только что в этом заверили очень компетентные лица. Полагаю, вас это интересует в самую первую очередь.

– Д-да, спасибо.

– Прошу тебя, девочка, расслабься, – Строев по-отечески потрепал Арину за плечо, незаметно переходя на «ты». – Давай присядем вон там… Хочу сказать тебе пару слов.

Ариэль послушно кивнула, но расслабиться никак не получалось, напротив, девушка почувствовала, что, вот-вот, и у неё брызнут слезы.

Она отошли в небольшую оранжерею и сели на скамеечку под раскинувшимися ветвями ивы.

– Наибольшую опасность представляла большая кровопотеря, – объяснил Строев, стараясь говорить как можно мягче. – Но, к счастью, Юру успели довезти вовремя. Сейчас кризис миновал, Кроме лёгкого, важные органы не задеты, все остальные повреждения в мышечных тканях. Пока на аппарате, но операция уже завершена, дырки залатали, всё прошло успешно, и через день-два твоего отца переведут в палату интенсивной терапии для пациентов хирургического профиля. Прогноз благоприятный, сейчас это можно уже сказать вполне определённо.

– С-спасибо, – Арина не удержалась, её глаза наполнились влагой, и она совсем растерялась: то ли промокнуть слёзы платком, то ли ждать когда они высохнут сами. Никто ещё, пожалуй, такой Ариэль не видел.

Максим Леонидович, как мог, деликатно отводил взгляд, делая вид, что не замечает слёз девушки.

– Мне даже и пожурить тебя не за что, – улыбнулся Строев, пытаясь немного расшевелить собеседницу. – Попала ты в переделку не по собственной инициативе. Кто мог предположить, что бандиты рискнут атаковать спецколонию для ликвидации Грома.

– Ликвидации? – подняла взгляд Арина.

– Именно на это указывают оперативные данные и первичное дознание. Некоторые задержанные боевики дали показания, да и мы в штабе, склонны придерживаться такой же версии. План террористов заключался не в освобождении Молниевского, а в его ликвидации. Скорее всего, Грома банально бы застрелили в ходе обмена на заложников. Для противной стороны он стал большой обузой, когда попал в руки Юстициона. Человек, который знает слишком много, чтобы руководители ОСРГ могли спать спокойно.

– Вот как, оказывается… – пробормотала Ариэль, просто чтобы что-то сказать.

– Да. И, между прочим, если бы не твой отец, у них, возможно, дело бы выгорело. Именно Юрий Геннадьевич, в свое время, настоял, на скрытом этапированиии Грома в другое место. Как чувствовал. Окажись Молниевский в колонии на момент нападения, ещё неизвестно как бы там всё обернулось. Всё же Холодов не настолько отважный человек, как твой отец.

– Папа едва не погиб, спасая меня, – тихо проговорила Ариэль, глядя в пол. – Не могу себе это простить. Он бросился под пули, ни секунду не раздумывая.

– Он всегда тебя любил… Уж я-то могу утверждать абсолютно точно. Но ты должна знать, что спас тебя не только он… Есть ещё один герой.

– Ещё один? – недоумённо переспросила девушка.

– Несомненно. Некто Данила Осташевский, твой подследственный по нашему делу. На реконструкции прекрасно видно, как он подавляет три огневые точки террористов, каждая из которых могла поразить бегущую через плац девушку. Он прикрыл тебя пулемётным огнём, да и впоследствии сыграл ключевую роль в обезвреживании банды. После того, как боевики, после начала заварухи, подорвали несколько мин, одна из них повредила входную рамку в административный корпус, где проходили свидания с подследственными. Осташевский вышел наружу, «одолжил» пулемёт у контуженного сотрудника внутренней охраны, и открыл огонь по террористам. Честно говоря, этого не ожидал никто.

У Ариэль перед глазами тут же всплыло лицо Данилы с тем самым неприкаянным выражением. Одновременно решительным и беспомощным.

«Вот это да! – мелькнуло у нее. – Так ведь не бывает! Или бывает?..».

– Я не знала… пробормотала она вслух.

Строев кивнул:

– Именно поэтому я тебе об этом и рассказываю… Жизнь, порой, пишет самые причудливые сценарии, правда?

– Наверное…

– Ещё одно… В свое время я пообещал Юре ничего тебе не рассказывать. Только в случае, если с ним что-нибудь случится. Поэтому формально – формально! – я обещание не нарушаю! – Максим Леонидович хитровато сощурился. – С ним же кое-что случилось! Пусть, возможно, не совсем то, что он имел в виду, но тем не менее! Да и ты уже совсем взрослая девочка. Справедливость должна в итоге торжествовать всегда. Рано или поздно!

Ариэль подняла на собеседника взгляд, в её зрачках отчетливо читалось ожидание новой внутренней боли.

– Нет-нет, – поспешил заверить ее Строев. – Ничего страшного в моей истории не будет. Но держать тебя дальше в неведении считаю неправильным… Я всегда знал, откуда у тебя такая смелость и решительность. Ты – дочь своего отца! Мы с Юркой дружили с самой юности, вместе проходили стажировку в Сигматроне, вместе занялись предпринимательством. Это потом уже наши пути немного разошлись. Но Юрий всегда был таким же энтузиастом, как ты и твои друзья сейчас. Он рвался на передний край науки, иногда, в силу своей молодости, не совсем задумываясь о последствиях. В те годы начались очень уж инновационные, даже в свете последних технологий, эксперименты на стыке генетики и евгеники.

И Юрий с головой окунулся в эти разработки. При деятельном участии СУПЕР, надо сказать. А потом потребовались добровольцы для довольно рискованного эксперимента. Причем участники заранее соглашались с очень серьёзными ограничениями на много-много лет вперед. Многие отказались уже на стадии принятия этих условий, но кое-кто пошёл до конца. И ты догадываешься, кто был в числе тех, кто согласился. По большому счету, эксперимент не удался. Мало того, дальнейшие разработки свернули, признав их в дальнейшем бесперспективными. Но отрицательный результат – тоже результат. Благодаря полученным материалам очень мощный толчок получили смежные направления. Однако, среди множества отрицательных тестов, оказался один положительный. Он практически не влиял на основной результат исследований, но, сам по себе требовал какого-то радикального решения.

Строев замолчал на несколько секунд, словно собираясь с мыслями.

– Это была я? – тихо спросила Арина, вновь поднимая взгляд.

– Да, – Максим Леонидович почему-то вздохнул. – Это была ты, вернее, твой эмбрион. Единственный из десяти, способный к обычному развитию. Образовалась серьёзная этическая проблема, связанная с тайной личности. С одной стороны, продолжалась часть эксперимента, хоть и побочная, но, тем не менее. Чтобы завершить эту ветвь, требовались многие годы наблюдений. Любое вмешательство могло спровоцировать у объекта негативную реакцию, и даже психологические отклонения. С другой стороны, у объекта существовал реальный биологический отец, которого нельзя было просто отодвинуть в сторону, полностью разорвав родственную связь.

И вместе с этим требовалось соблюсти условия, предписанные, для той же безопасности, самим экспериментом, те самые, которые подписали все участники, прошедшие отбор, в самом начале процесса. В том числе и твой отец.

Что-то приходилось принести в жертву. Выбрали наиболее компромиссный вариант, но удовлетворить условия всех без исключения сторон было уже невозможно. Развитию эмбриона дали добро. Но родившегося ребенка сразу же поместили в интернат, создав с помощью СУПЕР согласованную легенду об отсутствии родителей. Это было частью условий безопасности самого ребенка. Никто не мог поручиться за последствия, если бы изначальные требования оказались нарушенными. К тому же, эксперимент продолжался, а срок его завершения оканчивался только через 15 лет. Теперь ты понимаешь? Твой отец принёс в жертву свои родственные чувства к дочери ради науки. Разумеется, он понимал, что когда он объявится в твоей жизни, ему трудно будет объяснить произошедшее. И тогда он принял благородное решение – он не стал ничего тебе рассказывать, полагая, что в этом нет необходимости. Ты – его дочь и сама примешь, рано или поздно, верное решение… Он любил тебя с первого дня появления на свет. Он, как мог, заботился о тебе, радовался твоим победам, деликатно помогал и всегда верил в тебя.

– Но я… – у Арины застрял ком в горле. – Почему же он… – на глаза снова навернулись проклятые слезы. – Я просто дура!

– Это не так, – мягко отозвался Строев. – Ты взрослый человек. Ты личность. Со своим характером, который так похож на характер отца, – Максим Леонидович усмехнулся. – И я уверен, что вы обязательно найдёте общий язык.

– Найдём, – как эхо откликнулась Ариэль.

– Вот и хорошо, – резюмировал Строев. – Давай я подвезу тебя на базу. Дома сейчас не безопасно. А к отцу тебя все равно не пустят еще пару дней, как минимум. Всё будет хорошо, слышишь меня, девочка?

Арина лишь кивнула.

Пусть обретенные откровения – лишь её личное дело, и они никак не влияют на общую ситуацию, но в одном Ариэль была твердо уверена – после всего, что с ней произошло, она уже никогда не будет прежней.

* * *

Кошки никуда не делись. Только почему-то в этот раз они были другого окраса, вместо голубой – рыжая, а вместо чёрной на Машу пристально смотрел кот-альбинос. Хотя девушка могла бы поклясться, что морды у них те же самые!

Фантасмагорическое падение в обрывки новых реальностей, напоминающее нездоровый сон, во второе пришествие прошло для неё гораздо быстрее. Пожалуй, можно сказать, что она толком его не ощутила. Мелькнули калейдоскопом пёстрые, сменяющие друг друга картинки, но разум не успевал ухватиться за изображение, слишком велика была частота кадров. С прошлым погружением в ментальное поле Машу связывала сейчас только та же колючая точка. Правда, в этот раз она появилась не в космосе, а в центре громадной 3-d проекции кристаллической решётки, медленно поворачивающейся вокруг продольной оси.

У Марии немедленно закружилась голова, потому что она не чувствовала точек опоры, но недомогание оказалось кратковременным – точка резко приблизилась, явив собой те же самые схематические чертежи человеческого тела. Сейчас от его контура, как на конструкторском чертеже, отходили дополнительные стрелки и линии: одни указывали размеры отдельных сегментов, другие светились поясняющими комментариями, начертанными бисерным шрифтом.

«Что вы знаете про кошку…» – вспомнилось ей, и, вдруг она с удивлением осознала, что эти слова возникли вовсе не в её голове. Она их услышала!

 
– Что вы знаете про кошку,
Все, наверно, понемножку…
 

Строчки продекламировал начертанный перед ней силуэт! Мало того, Маше показалось, что его полый контур начинает, словно бы, заполняться изнутри. Почему ей пришло на ум это старое детское стихотворение? Может, из-за того, что маленькой Манюне его когда-то читала вслух мама?

 
– …Кошка первой входит в дом
И живет подолгу в нем.
То мяучит, то играет,
То куда-то удирает,
Исчезает далеко…
 

Сомнений больше не оставалось. У «нарисованного» человека появилось лицо, на котором проявился рот с артикулирующими губами; тело силуэта, тем временем, приобрело натуральную рельефность.

 
– …А когда придет обратно,
То из блюдца
Аккуратно
Пьет сырое молоко…
 

– сообщил АНГ; теперь перед ней находился СУПЕР-Аватар, вернее, его точная виртуальная проекция.

– Тест синхронизации завершён, – добавил он, внимательно разглядывая неожиданную гостью. – Обработка встречного кода прошла успешно. Карина Власова, она же Мария Ильиных до трансморфинга. Здравствуйте.

* * *

Влад поправил рукой микрофон рации, подвинув его ближе к лицу. Защитный шлем с зеркальным забралом Исаев пока не надевал, поэтому переговариваться приходилось по внешнему устройству.

Группа выходила на исходную, бронетранспорт под прикрытием двух «Варягов» приближался к точке К2 – второму запасному выходу, который шёл из подземного конструкторского бюро комплекса.

– Снаружи, на поверхности, всё спокойно, – только что сообщил ему в рацию Георгий. – Слишком уж бандиты уверены в своих силах.

– Чего им опасаться? Сидят за бетонными стенами, для подстраховки держа заложников.

– На исходную выйдите через четыре минуты, – предупредил Гурадзе. – Импульс через пять с половиной. Тут появилась информация о том, что проникновение террористов стало возможным из-за пособничества персонала.

– Вот как?

– Да. Некто отключил системы идентификации и два периметра защиты.

– Этого некто определили?

– Можно сказать, что да. Пока улики косвенные, но очень уж красноречивые. Когда закончите там, сам увидишь.

– Говори сейчас. Надо же чем-то заняться в ближайшие четыре, нет, уже три с половиной минуты. Только кратко.

– Начальник службы безопасности под подозрением.

– Виталий Лорго? Кажется, его так зовут? Я его знаю.

– Нет-нет. Лорго перевели в Управление Юстициона после отключения СУПЕР. Теперь там Синявский. Вениамин.

– Про такого не слышал. И что с ним не так?

– Аналитики подоспели с информацией. После прецедента с одним из Конструкторов из космического Объединения, Юстицион стал отрабатывать похожие случаи. Ну, ты должен быть в курсе, по-моему, ваши сотрудники и вскрыли первыми подлог с «мертвыми душами».

– В курсе, – сказал Влад в микрофон, а про себя, в который уже раз подумал, какая же Ариэль большущая умница.

– Так вот, похожие фальсификации в формулярах обнаружили и в нашем регионе. И в них фигурировали некто Ефим и Матвей Кодолич. Они якобы погибли в результате несчастного случая на предприятии. Но выяснилось, что это подтасовка.

– Причём здесь Синявский?

– Ефим Кодолич – его отец, а Матвей – младший брат. Разные фамилии и попытки скрыть родство по документам какое-то время не давали возможности это сопоставить. Но ребята расстарались.

Транспортёр мягко качнуло, и он остановился.

– На точке! – гаркнул сержант, командир группы. – На выход! По установленной схеме!

– Понял, но ещё не факт, что это он, – буркнул Влад в микрофон, поднимаясь с места и надевая шлем. – На связи, мы прибыли.

– До импульса полторы минуты, – будничным тоном отозвался Гоша и отключился.

В части проникновения в комплекс план сработал. Некоторое время, после ощутимого толчка земли под ногами, Влад тревожно смотрел на встроенные в небольшой холмик створки запасного выхода, но его опасения оказались напрасными. Дверцы дёрнулись и принялись разъезжаться; внутрь прохода повалились слежавшиеся комья дёрна. За раскрытыми створками обнаружился короткий тоннель, ведущий к конструкторскому модулю.

Сержант сразу же энергичными жестами обозначил команды, и бойцы группы, один за другим, принялись спрыгивать в проём. Влад шел в авангарде, во второй двойке. Он немного отвык двигаться в полном защитном обмундировании, да ещё и со шлемом на голове, но навыки быстро восстанавливались. Постоянные и непрекращающиеся тренировки поддерживали тело в хорошей спортивной форме.

Первый огневой контакт его группы состоялся в коридоре-перемычке между двумя помещениями комплекса. К этому времени уже активировался противопожарный режим, завыли сирены и включились проблесковые маячки. Двое террористов, видимо, несколько дезориентированных происходящим, выскочили из бокового прохода прямо на них. Влад с напарником сработали почти одновременно – не успели бандиты поднять оружие, – разрядили по ним свои нейтрализаторы. Парализованные боевики мгновенно рухнули вниз.

Дальше путь группы Исаева лежал к полигону прототипов, в оперштабе, при планировании операции, пришли к заключению, что это помещение лучше всего подходит для удержания основной части заложников.

Влад в составе отряда бежал по внутренним коридорам с нейтрализатором в руке, притормаживал перед развилками и тамбурами, осматриваясь, но боевиков пока не встречалось. Из динамиков, вмонтированных в шлем, раздавались отрывистые донесения интенсивного радиообмена.

«Заремба – Первому: Внутренний пост, квадрат Е4, подавлен. Три гура слеплены»

«Всем группам! Газы в Рубке! Чайка, доложите подход»

«Технозал – чисто!»

«Чайка – Первому: Дверь Рубки вскрыли, гуры под действием газа в отключке. Семеро. Лепим»

«Джиг – Первому: Двигаемся к объекту ПП. Двоих слепили. Инспектор в порядке»

«Контакт в центральной галерее. Три гура заблокированы в тупике. Дожимаем. Группа Свата»

«Всем: По оперативным данным, местонахождение нескольких гуров пока не определено! Максимальная бдительность!»

«Гурами» на местном сленге для краткости называли террористов, склеить – означало «нейтрализовать», «взять в плен». Влад отмечал это про себя автоматически и, на бегу продолжал следить за любыми признаками движения впереди.

Из донесений следовало, что фокус с Рубкой удался, но, видимо, там засел не весь командный состав захватчиков.

В предположениях насчет заложников юстиционовцы не ошиблись. Когда вскрыли переборку, большая часть персонала находилась внутри помещения, в главном зале полигона прототипов. По быстрому пересчёту выяснилось, что среди заложников нет того самого Синявского. А вот оба главных руководителя – и Сидоров и Геворкян – присутствовали, и оказались целыми и невредимыми.

Влад немедленно продиктовал в эфир донесение в штаб. И даже успел подумать, что придуманный им план, наконец-то, сработал идеально, когда в эфире раздалось:

«Чайка – Первому: Подходим к физической зоне Сигмы. Тут что-то… необычное»

Исаев без труда определил в интонациях «Чайки» некую взволнованность и даже растерянность. Это показалось ему странным. «Чайка» – командир ударной группы захвата Ваня Горовой – по первому впечатлению выглядел вполне опытным и хладнокровным бойцом, готовым к любым сюрпризам. Что там могло приключиться?

– Не понял, – шепнул Влад командиру своей группы. – Пусть повторит.

Сержант тут же склонил голову к рации:

«Джиг – Чайке. Повторите – не понял»

«Чайка – Инспектору. Желательно ваше личное присутствие. Мы в квадрате К5 у машзала»

«Начинается, – мелькнуло у Исаева. – Вот тебе и удался план!».

Впрочем, ничего уж такого сверхъестественного в квадрате К5 не было. А были там свежесмонтированные автоматические турели, которые перекрывали все подходы к помещениям, где располагались физические компоненты Сигмы. Всего-то навсего.

Влад сейчас как раз рассматривал из-за угла подходящего к машзалам коридора новые огневые точки через оптику.

– Калибр убойный, – пробормотал он как бы в раздумчивости. – А они, вообще, рабочие? – Исаев полуобернулся к Горовому, который топтался рядом.

– Можно проверить, – с готовностью отозвался тот. – Сейчас спровоцируем.

– Не будем торопиться, – остановил его инспектор. – Что говорят эксперты?

Сержант скосил взгляд на коммуникатор:

– Модель неизвестная. Судя по внешнему виду, очень мощное вооружение. Автоматические скорострельные пулеметы крупного калибра. Управление комбинированное.

– Да уж, – Влад отставил оптику. – Откуда у террористов неизвестные даже экспертам виды оружия? Да еще и смонтированные в полевых условиях?

Горовой пожал плечами.

– Давай всё же попробуем их расшевелить, – решился Исаев. – Запусти какую-нибудь машинку.

– Есть!

Сержант отошел к основному расположению бойцов группы захвата и сделал необходимые распоряжения. Вскоре, управляемый дистанционно, по коридору мимо ног инспектора проехал маленький гусеничный робот-вездеход, служащий для обнаружения мин и разведки в труднодоступных местах.

Машинка резво прошуршала до поворота, чуть замедлилась, словно собираясь с духом, и выскочила на простреливаемое турелями пространство.

Влад непроизвольно напрягся, ожидая огненного шквала, но ничего не произошло. Стволы турелей, в сектор обстрела которых попал вездеход, даже не повернулись в его сторону, продолжая металлически отсвечивать в тусклом подземном освещении.

– Не реагируют, – проговорил Горовой, вновь приблизившись к инспектору.

Машинка тем временем остановилась на развилке и принялась разворачиваться вокруг собственной оси.

– Либо турели ещё не подключены к автоматическому контуру, – предположил Влад, – либо то самое комбинированное управление. Оператор видит, что угроза минимальная и не обнаруживает себя… Ладно, будем прорываться. Медлить нельзя. Схема атаки готова?

– Конечно! Не сомневайтесь, точки мы подавим.

– Добро. Выводи ребят на исходную.

– Есть! – кивнул сержант и сразу же, словно повинуясь невидимому знаку, за спиной Исаева началось движение: бойцы ударной группы занимали позиции для штурма.

Влад понимал, что атаковать турели – большой риск. И отдавал себе отчёт, что среди юстиционовцев при штурме могут быть жертвы. Но он руководствовался, прежде всего, своим чутьём – поэтому был уверен, что турели не подключены к полному контуру. А справиться с локальными огневыми точками, даже автоматическими, ребятам «Чайки» вполне по силам. Слишком уж мало времени было у террористов, чтобы сделать залы с физическим расположением Сигмы настолько неприступными.

– Владислав Николаевич, вы пока не высовывайтесь, – предупредил его Горовой, закрывая забрало шлема и поднимая импульсник с гранатометом на боевой взвод. – Зачистим, тогда просигналим.

Сержант присел на одно колено перед поворотом коридора и жестами показал подчиненным их расположение. Несколько бойцов быстрыми перебежками вплотную приблизились к секторам обстрела турелей. Горовой чуть обернулся к Владу, словно бы еще раз прося подтверждения разрешения на штурм.

Исаев хотел кивнуть, но в самый последний момент, «Чайка» вскинул вверх руку, привлекая внимание подчиненных. Все застыли на месте.

Влад тоже почувствовал импульс в руку и скосил взгляд вниз на запястье, где располагалась проекция коммуникатора, подключенная в том числе и к его личному смарту. На проекции высветился очень знакомый инспектору символ-логотип. Не успел он удивиться, откуда именно этот логотип мог проявиться на изображении в принципе, когда до него дошёл смысл более непостижимой вещи – передача велась по сквозному всеобщему каналу на частоте системы СУПЕР!

– Внимание, внимание! – раздался в наушнике бархатный девичий голос. – Идёт трансляция на все принимающие элементы системы искусственного интеллекта. Просим вас включить деактивированные аватары, либо другие устройства, имеющие доступ к всеобщему интерфейсу. Уважаемые граждане России! Мы уполномочены заявить, что работы по восстановлению Системы Управления и Поддержки Ежедневных Решений завершены. На первом этапе, с помощью специалистов мирового сообщества, нам удалось вернуть вам возможность пользоваться личными и общественными помощниками.

Новая восстановленная система становится частью мировой коммуникативной сети ALPHA-VIT и будет иметь похожее русское название – АЛФАВИТ. На полное переподключение всех блоков системы понадобится несколько дней. Приносим извинения за неудобства! В ближайшее время система АЛФАВИТ выступит с всеобщим политическим заявлением. Здравствуй, новая Россия!

Передача прекратилась, а Влад, как и бойцы группы «Чайки» продолжали обескуражено смотреть на мерцающий у них на проекциях стилизованный логотип «ALPHA-VIT» а.

И тут же ожили турели. Все сразу и на полную мощь.

От яростного шквала группу пока защищали стены тоннельных коридоров, но плотность огня была впечатляющей. Подземные помещения в зоне обстрела заполнились грохотом и дымом; от стен отлетали куски бетона, заставляя бойцов осторожно отступать вглубь. А турели продолжали плеваться смертоносными очередями, концы их стволов окрашивались непрерывными яркими вспышками. Соваться с ходу в этот огненный ад было бы самоубийством – это понимали все.

«Инспектор – Командирам. Отступаем для перегруппировки. Заремба и Джиг – выводите заложников!».

Влад понимал, что нужна передышка. Теперь, чтобы вскрыть такую оборону придётся идти на крайние меры, возможно – подрывать ядро. Но если бы только это его тревожило! Мысли беспокойно, одна за другой прыгали в его голове. Откуда взялась всеобщая трансляция? Как ALPHA-VIT сумел активировать канал?! Что за чудеса?

Исаев вдруг, на секунду, представил, чем чреват перехват контроля системы, и его бросило в жар.

Он, на бегу, обернулся – турели, наконец-то, замолчали. У развилки коридоров, где они только что готовили атаку, медленно оседала, заполнившая всё пространство, пыль. И Влад, пожалуй, впервые в своей жизни ощутил полную растерянность – он не знал, что следует предпринять.