Текст книги "Обратный отсчет"
Автор книги: Петр Заборцев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 42 страниц)
Глава 4
23–25.01.2075
– Ах, это вы, – сказали с экрана, хотя он оставался пустым: на панели не проявилось никакого изображения.
Стерлинг и Клоттен переглянулись, а Черенцов невесело усмехнулся.
– Что случилось? – поинтересовался Ганс, обращаясь к тёмной проекции. – Вы же прекрасно нас видите.
Действительно, все три личных камеры зарубежных участников совещания транслировали абоненту на том конце конференц-моста чёткое изображение.
– У меня ещё есть дела, – раздалось с экрана. – И потом, с некоторых пор я перестал вам доверять.
В следующую секунду Лаптев, наконец, появился на проекции. Одет он был в этот раз почти по-деловому – в старомодный пиджак с массивными отворотами, расшитыми блёстками, и белую сорочку с мини-галстуком.
– Приветствую вас, господа! – поздоровался Маэстро без всякой приязни. – Конспирация на время забыта, я так понимаю, раз вы решились поговорить со мной лично, без посредников и, так сказать, без масок. А всего-то стоило вашему резиденту провалить очередное задание…
– Давайте прекратим неконструктивный треп, – довольно жёстко проговорил Майкл Стерлинг. – Ваши экстравагантные выходки могут впечатлить кого угодно, но только не нас. Давайте общаться на партнёрском уровне. Никто не заставляет нас дружить.
– Особенно учитывая вашу санкцию на операцию по изъятию фигуранта, – ввернул Лаптев. – Я крайне удивляюсь самому себе – к чему мне вообще этот разговор?
– Не обманывайте себя, – продолжил Майкл таким же грозным тоном. – Господин Лаптев, не обманывайтесь! Вы точно также на данном этапе заинтересованы в нас, как и ранее. Быть может, даже сильнее. Да, операция изъятия не принесла нам тех дивидендов, на которые мы рассчитывали. Её целью было вовсе не гипотетическое ослабление вашего влияния, а возможность подключения к нашему общему делу дополнительной политической силы, ещё одного союзника. Но операция провалилась, вы лишились существенного козыря, но ведь и мы не приобрели его. Мало того, из-за фиаско резидента сорвались перспективные переговоры. Поэтому давайте не будем прибедняться и посыпать голову пеплом.
– Вы правы в одном, – сощурился Маэстро. – Я точно также, как и раньше стою на своих, достаточно крепких позициях и убеждениях. А вы, как и раньше, предлагаете мне очередную сделку. Не забывая за моей спиной проворачивать свои тёмные делишки. Что существенно повышает запрашиваемую мной цену.
– Вы блефуете. Вы не готовы к самостоятельным полномасштабным действиям. Но нам совершенно ни к чему убеждать друг друга в своей могущественности. Давайте оперировать объективными понятиями, – Стерлинг подкатился на коляске к развёрнутому монитору и произвёл некоторые манипуляции над сенсорной панелью. – Посмотрите, – шеф ECS вывел на общий экран дополнительный прямоугольник, в котором появились интерактивные таблицы, карты и диаграммы. – Вот ситуация на текущий момент… Вот тут – прогноз при участии заявленной поддержки, а здесь – вариант, основанный на узурпировании власти, и как итог – попытке установления внутренней автократии. Видите разницу?
– Мои аналитики при желании сваяют картинку и поинтереснее, – Лаптев усмехнулся.
– Прогноз независимый, – пояснил Майкл. – Хотя кому я это говорю!
– Советую не лезть в бутылку, – посоветовал Маэстро, придавая голосу угрожающие нотки.
– То же предупреждение могу переадресовать и вам, – нахмурился Стерлинг. – Давайте смотреть правде в глаза, господин Лаптев. Ваша личная армия не способна произвести глобальные изменения в структуре государственной власти. Ваш личный политический рейтинг после существенного взлёта преодолел пик, и стал заметно уменьшаться. Под угрозой ваша личная безопасность. После задержания резидента, власти могут предпринять вполне кардинальные шаги в этом направлении. Вы, конечно, можете продолжать держать хорошую мину при плохой игре, но ваше ближайшее будущее можно предсказать без всяких аналитиков. Вам жизненно необходимо сотрудничество с нами. У нас общие цели и обоюдная заинтересованность в положительном исходе. Все получат желаемое.
– И что же вы подразумеваете под желаемым для меня? – со змеиной улыбкой поинтересовался Маэстро.
– А что вы сами-то хотите? – брюзгливо поинтересовался Стерлинг. – Гарантированное президентство вас устроит?
Лаптев некоторое время не отвечал, рассматривая Майкла настороженным взглядом. Потом резко бросил:
– Я подумаю.
И отключился.
Черенцов снова хмыкнул, а Стерлинг закрыл интерактивное окно с расчётами и отъехал на коляске обратно в ложу.
– А вы не опасаетесь получить в итоге столь неуравновешенного президента? – спросил Дмитрий, поворачиваясь к руководителю «Тайфуна».
– Уверяю вас, Демитрий, получив должность, господин Эксцентричность превратится в совершенно другого человека, – ответил вместо начальника Клоттен. – А он уже точно нас не слышит?
– Ну разумеется, – Черенцов указал на деактивированные индикаторы соединения по конференц-мосту.
– Да, – продолжил Ганс, – и этот его пафос всего лишь лицедейство. В конце концов, ему не останется ничего, кроме как принять наши условия. И в дальнейшем у меня нет никаких сомнений, что он будет прекрасно управляемым. Не то, что ваш, так называемый «человек, отошедший от дел».
– Возможно, возможно… – задумчиво протянул Черенцов.
– Ганс, – обратился к Клоттену Стерлинг. – Активируйте заключительную фазу «Тайфуна». С сопряжёнными ведомствами я все вопросы утрясу.
– То есть? Что значит…
– Плановая дата нам не подходит. Слишком долго ждать! Начинать надо немедленно! С завтрашнего дня! Вы меня поняли?
– Я – да, но…
– Не обсуждается, – отрезал Майкл, а Дмитрий посмотрел на шефа Европейской Службы Контроля с некоторым удивлением. – Я не очень-то верю в стойкость задержанного властями резидента, – продолжил Стерлинг. – Если он расскажет, что знает, мы потеряем инициативу. Поэтому начинаем завтра, Ганс! И ни днём позже!
* * *
Один из сотрудников нагнал Влада прямо в коридоре Управления Юстициона.
– Там, – пытаясь отдышаться, выпалил он. – Там тебя Строев ищет. Он на спецканале в дежурной. Чрезвычайная ситуация!
– Понял, – инспектор сразу же быстрым шагом направился на второй этаж. Потом перешёл на бег. На ходу он глянул на входящие личного смарта – вызова от Максима Леонидовича не было. Значит, звонок по защищенной связи руководитель «Лазаря» делал в целях исключения любой утечки. А значит – дело крайне серьёзное.
Влад зашел в рабочий зал, идентифицировал себя в личной ячейке, устроился за селектором, и надел на голову эрзац-наушники, экранируя распространение любого сигнала наружу.
– Исаев! – обозначил себя инспектор, настраиваясь на абонента.
– Владислав, – голос начальника казался ровным, но Исаев хорошо знал этот тон – за ним, как правило, скрывалось сильное внутреннее напряжение. – Мы потеряли связь с приморцами. Не отвечает центр Владивостокской Сигмы.
– Как… – Влад пытался быстро переварить информацию. – Как такое возможно?
– Кто-то блокирует связь. Заглушает целые диапазоны. Сообщения приходят противоречивые и отрывистые. Мы подключили всех, кого можем. Судя по просочившимся данным, атакованы отделения Юстициона, и осуществляется захват всех предприятий «Прибоя», а, значит, и одного из центров Сигма-ядра. Всё это похоже на массированную атаку ОСГР. Поэтому ждём выступления боевиков в других регионах.
– Откуда у них такие силы? – спросил Влад первое, что пришло на ум.
– Выясняем. Но меня больше беспокоит сам факт атаки на Сигма-центр. Улавливаешь?
– Пытаюсь… Возможно, хотят как-то использовать бывшие коммуникации СУПЕР?
– Я тоже это предполагаю. Ситуация крайне серьёзная. Мы отправили местным подразделениям Юстициона экспериментальный взвод «Варягов». Багрицкий предложил твою кандидатуру для координации действий в том регионе. Жду тебя в нашем оперативном штабе, дальше сориентируемся.
– Слушаюсь!
– Это еще не всё. Москвичи передают о волнениях в Канторовиче. Пока о вторжении на КНВЦ речь не идет, но нездоровая активность присутствует. Вряд ли это совпадение, там ведь тоже есть Сигма. Я приказал немедленно усилить охрану всех остальных центров системы. Но сил может не хватить, нужна серьёзная передислокация, поэтому рассчитываю на твою немедленную помощь.
– Уже еду!
– Давай, Влад. Моя интуиция редко меня подводит. Боюсь, что начинается новый этап противостояния. ОСГР становится на ноги. Всё, до связи!
Влад снял наушник и пару секунд простоял в неком онемении. Конечно, они ожидали чего-то подобного. Но одно дело ожидать…
Перед его мысленным взором мелькнули такие дорогие ему лица: отца, рыжей бестии, его преданных друзей.
«Мы справимся, – упрямо подумал он, уже спеша к служебному автокару. – Обязательно справимся. И не в такие ходили дали…».
* * *
– Скажи честно, ведь Карина была красивее? – Маша смотрела на Арину требовательно.
– Тебе не идёт ревность. Даже такая экстравагантная ревность к самой себе, – Ариэль усмехнулась.
Прошло почти две недели с момента их специфической командировки в Вологодскую область. Ситуация в стране оставалась сложной, ОСГР и Юстицион действовали с переменным успехом.
Противники существующей системы, ободрённые некоторыми локальными победами, продолжали идеологическую обработку населения. Объединенные в электронные коммуникации при поддержке глобальной сети, спикеры ОСГР то и дело инкогнито выступали с обращениями, суть которых начала сводиться к следующему: действующее политическое руководство не способно поддерживать экономику на должном уровне без электронной поддержки. Почему же тогда мы отказываемся от любезного предложения западных партнёров? Почему из-за этого страдают простые люди, и какие эгоистичные скрытые мотивы существуют у деятелей Политпроспекта, если они отказываются от выгодного во всех смыслах предложения? В чьих интересах действует нынешняя власть?
И все это на фоне продолжающихся призывов к свободе выбора и возвращению к истинным ценностям.
Разумеется, Юстицион тоже не сидел, сложа руки. Созданная на основе военной ИСКРЫ сеть продолжала развиваться, создавая конкуренцию противозаконной пропаганде, но, всё же, возможности локальных систем были ограничены. Политпроспект проводил активную работу по стабилизации обстановки, распространял заявления о недопустимости поддержки незаконных призывов. Ещё раз показывал на примерах высокую адаптивность Созидательной Технократии к любым внешним возмущениям. Идеологическая война набирала силу.
А Боря продолжал биться над восстановлением центральных ядер-процессоров СУПЕР, одновременно пытаясь «оживить» АНГа. Но кардинальных улучшений, ни в том, ни в другом пока не случилось. В коридорах института витало незримое напряжение, неизбежное в преддверии каких-то кардинальных событий. Его не могли не чувствовать все, кто, так и или иначе были связаны с проектом возрождения системы ИИ.
Может быть и поэтому, в том числе, сеансы утреннего расслабления в кабинете релакса стали для девушек почти ежедневными.
– Мы часто обманываем себя, – продолжила Мария, нежась на аэроподушке. – Мы – я имею в виду женщин. Для нас важна визуальная гармония. Мы получаем от созерцания почти физическое удовольствие. Наши фантазии подкреплены внешними образами.
– Я всегда полагала, что глазами любят мужчины… – Арина подключила плечевой манипулятор-массажер.
– Это другое. У них картинка завязана на физиологию. А у нас на чувственное восприятие.
– Я уже почти и не помню, как она выглядела, – призналась Ариэль. – Карина твоя…
– Хорошо, что мне не придется больше в неё перевоплощаться косметически. Бррр… А я ещё и сомневалась, не оставить ли её внешность. Женщины долго остаются глупенькими.
– Если не станешь перевоплощаться, как же тогда у тебя всё получится? – поинтересовалась Арина. – Как вы вообще смогли до такого додуматься? Борькина гениальность начинает мне представляться иногда патологической.
– Техническую идею ментального подключения разработал вовсе не Боря, – уточнила Мария. – Разработка макета соединения взаимопроникающих реальностей пришла из Питерского института Константина Антоновича Бергмана. После того, как Громила поделился с ними моей аудиозаписью на сеансе с контактёршей. Там же Конструктор тоже гений! Вот они и разработали техническое обоснование этой теории. Тем более, меня, как Карину, как раз на их Полигоне и подключали первый раз, если ты помнишь.
А Борик уже ухватился за проект так, что за уши не оттянешь. Но он сразу предупредил, что ничего подобного раньше никто не делал. И что риск соответствующий.
– Маш, а мы никак не можем делать что-либо в безопасном режиме, а? Почему у нас всегда под ногами горит земля? Почему я должна всю ночь пялиться в потолок и представлять всякие жуткие картины, вместо того, чтобы спокойно спать?
– А я-то что? – искренне удивилась Мария. – Ты Борьку об этом спрашивай. И выговаривай ему! Я подопытная курица всего лишь.
Ариэль фыркнула:
– Ну-ну… А Боря что-то объясняет хотя бы? Как всё будет происходить?
– Да. Боря объясняет. Он говорит, что сделает нечто вроде виртуального шлюза. Доступ в такую псевдореальность с нашей стороны даст тот самый расшифрованный код, что извлекли из меня при помощи контактёрши. Так как вкладывала код сама система СУПЕР на аппаратном уровне, такого же уровня исходник несомненно присутствует и у АНГа. По гипотезе питерцев, определённое возмущение в виртуальной буферной области спровоцирует ответную реакцию. Другими словами, СУПЕР-аватар как бы «поймёт», что в одно с ним пространство подключился элемент системы и вынужден будет прореагировать.
– Как?
– Никто не знает. Даже сам Боря. Там может случиться всё что угодно.
– Но тебе-то он сможет обеспечить безопасность при процедуре?
Маша пожала плечами.
– И ты так спокойно к этому относишься? – возмущенно воскликнула Ариэль. – Твои мозги – национальное достояние, а ты опять собираешься их жарить?
– Ариш… К чему твои нервы? Ты ведь знаешь прекрасно, что назад дороги нет. Что Борька бьётся над АНГом безрезультатно уже несколько дней. В стране критическая ситуация, а СУПЕР так и не работает. АНГ – реальный шанс найти ключ к запуску системы. Неужели Борис пошел бы на эксперимент со мной, если бы не было крайней необходимости? К тому же ничего страшного не должно случиться. Все же виртуальный мир – есть виртуальный.
– Не уверена, – Арина покачала головой. – Но хотя бы есть предположения, что произойдет с твоим сознанием.
– Да ничего особенного, надеюсь. Понимаешь, извлечённый код – это всего лишь как ключ к двери. Он позволяет войти в запертую комнату. А дальше становится бесполезным.
– Но ведь у тебя кроме этого ключа и нет больше ничего.
– У меня нет. Может быть, есть у Карины?
– Всё равно мне эта авантюра не нравится. Борька идёт на это от безысходности. Владик, кстати, я надеюсь, в курсе?
– Ещё бы, – Маша хмыкнула. – Контролирует каждый шаг, ты же его знаешь.
– Давно с ним говорила, как он там?
– Тяжело Владику, – Мария вздохнула. – Улетел во Владивосток. Стремится находиться лично на переднем фронте. Они с Багрицким бьются за «Прибой» и дальневосточную Сигму. Говорит, что подвижки есть. Новые роботы хорошо себя зарекомендовали. Взяты под контроль несколько локальных районов. Но главные сражения ещё впереди.
– Зря он лезет на передний край, – посетовала Ариэль. – Можно руководить операцией и отсюда.
– Ага, можно подумать, ты бы на его месте не сорвалась непосредственно в окопы.
– Не знаю, не знаю… А что с твоей книгой?
– Хм… У меня сейчас очень странный период. Осталось написать всего несколько глав. И впервые мне боязно заканчивать. Я уже точно знаю, что будет в этих Главах. Страницы, испещрённые строчками, как моментальные снимки, стоят у меня перед глазами. Но я оттягиваю и оттягиваю исполнение. Потому что считаю свой финальный литературный спурт неуместным в данный момент.
Словно боюсь расплескать энергию на второстепенное, понимаешь? Не для себя второстепенное, а для общего дела, что ли.
– Книга должна быть дописана, – тихо сказала Арина и серьезно посмотрела на подругу.
Маша рассмотрела в глазах Ариэль влагу, словно бы, словно…
Да нет, Снежные Королевы не умеют плакать.
– Книга, это всего лишь книга, – твердо сказала Мария. – А жизнь есть жизнь.
Маше показалось, что АНГ за последние дни изменился. Она глянула мельком на камеру, где лежал СУПЕР-аватар, когда проходила по центральному залу. Бледное лицо посредника между искусственным интеллектом и человечеством словно осунулось, а щёки слегка впали.
Мария даже намеревалась сообщить об этом наблюдении Белоручкину, но в последний момент постеснялась.
Полчаса назад их с Борей доставили в секретную военную Лабораторию, соблюдая при этом все меры конспирации и безопасности. Теперь, до самого окончания эксперимента им предстояло жить здесь, на базе. Впрочем, Громила «оптимистично» пояснил, что много времени не потребуется. Было запланировано несколько сеансов, которые в целом должны занять два-три дня. Но, возможно, что всё закончится сразу же. Если магистральный контакт не состоится, делать Маше в Лаборатории будет больше нечего.
– Борь, ты вот собираешься нас засунуть в виртуал, но разве мы не могли это удалённо сделать ещё раньше? – спросила Мария, когда началась процедура подготовки. Несколько техников сновали вокруг девушки, обслуживая интерфейсы подключения. – Не похищая АНГа?
– Ты совсем плохо представляешь виртуальную плоскость, в которую мы собираемся тебя поместить. Ты привыкла к варианту, показанному в художественных видеомах и на тренажерах. Будто тебя просто начинает окружать другой вымышленный мир, и ты действуешь в нём в таких же физических координатах, как и в реальности. Тут нечто другое. Никакого общего пространства у вас с АНГом пока нет. И не будет до тех пор, пока не появится физически пересекающееся поле. Но и этого не достаточно. Необходим еще непрерывный контакт сразу по целому ряду компонентов. Разрыв или ненадежность хотя бы одного нейросинаптического мостика разорвет соединение. Добиться такого удалённо абсолютно невозможно. Так что без вашего геройства, если ты об этом, никакого эксперимента бы не состоялось.
– Я не про геройство, я в принципе, – насупилась Маша.
– Сути не меняет.
– Ладно, а теперь расскажи про Карину. Я же имею право знать, в кого я там превращусь!
– Маш, я тебе все равно не смогу технически всё объяснить. Ты заснёшь от скуки еще до того как я дёрну рубильник. К тому же я сам не могу точно сказать, что произойдет в твоем сознании. Ты – Маша. Но код доступа вложили в Карину. Часть этой личности записалась у тебя в подкорке. В том числе и то, что осталось в ходе подключения к СУПЕР. После обратного трансморфинга тебе убрали все обращения к внедренной на время личности. Но стереть всю информацию о Карине и неизвестный код системы невозможно, да это и не требуется.
В обычной жизни такие глубокие латентные воспоминания никак себя не проявляют. Но нам необходимо до них докопаться, только и всего. По моим предположениям их активация не затронет твоей основной личности, так и останется в глубинной части сознания. То есть мы перейдем в реальность электронной системы и активируем там информацию, полученную Кариной. И надеемся, что АНГ как-то её идентифицирует. Ведь ни у кого нет сомнений, что он бы «ожил», подключись к нему СУПЕР. Почему бы не попробовать сделать это с отдельным элементом СУПЕР, которым выступает в данном случае тот самый код, вложенный в твоё сознание?.. Ты чего-нибудь поняла?
– Ммм… – протянула Маша. – Легче вот точно не стало.
– Ничего не бойся, – заверил ее Боря, хотя сам почувствовал, что у него от волнения вспотели ладошки.
Слишком много факторов не поддавалось прогнозированию при проведении эксперимента. И риск, на самом деле, был колоссальный. Белоручкин поёжился. Почему не он стал носителем кода? Тогда бы он сам лёг на место информационного реципиента рядом с АНГом, и это стало бы справедливым итогом. Почему судьба делает такой поворот, что свою жизнь на кон должен ставить кто-то другой?
«Зря я пытаюсь объяснить мир с помощью математики, – подумал он. – В такие моменты она бессильна».
Маша уже испытывала такие ощущения раньше. Она вспомнила, как готовилась погрузиться в неизведанный мир, соединив себя с машиной. Вернее, не совсем себя, она ведь тогда была Кариной Власовой, оставаясь одновременно Машей Ильиных. Впрочем, так можно запутаться. Сейчас никакой Карины нет, её искусственное альтер-эго осталось своей личностью лишь невидимым следом на подкорке. Невидимым для Марии, но не для системы.
Капсула, в которую поместили девушку, тоже напоминала ту самую, в Питерском институте. Такая же наезжающая сверху прозрачная крышка, такие же опутывающие почти все тело интерфейсы.
– От меня, как от Маши Ильиных, что-то потребуется? – спросила она у Бори, перед тем как расположиться в приготовленном ей ложе.
– Не могу точно сказать, – Громила покачал головой. – Видишь ли, по сути, контакт будет происходить на негуманоидном уровне, если можно так выразиться. Помнишь, как писатели-фантасты фантазировали на эту тему? Чаще всего утверждая, что контакт между гуманоидным и негуманоидным разумом невозможен. По той простой причине, что мозг человека не способен представить иной вид разума. Ну как не способен представить 10-мерную вселенную. Разумеется, взаимодействие на уровне машинного системного кода – это несколько иное и аналогия лишь приблизительная, но я пытаюсь донести до тебя какие-то общие положения.
– Короче говоря, ты сам не знаешь, что там произойдет, – Маша смотрела на Белоручкина спокойно, в её глазах не было никакой растерянности или паники.
Поэтому он не мог лукавить.
– Короче говоря, да.
Маша кивнула головой и полезла в капсулу.
«Я что, боюсь?» – спросила она себя, когда все створки загерметизировались и мостик голосом Бори запросил подтверждение готовности.
Почему она стала всё чаще задумываться об этом в последнее время? Ведь раньше она всегда прыгала головой вниз с вышки. Не раздумывая, ввязывалась в опаснейшие авантюры. Презирала инстинкт самосохранения. Нельзя ведь сказать, что она повзрослела. Человек, написавший «Новый мир», не может быть инфантильным. Её ведь приняли в Творцы. Значит, это была настоящая книга. Нужная читателю. О каком взрослении тогда может идти речь? Она превратилась в трусиху? Поняла, что ей есть что терять?
Вот сейчас, вместо того, чтобы сосредоточиться на ощущениях, испытать неповторимое чувство гибельного восторга, пьянящего полета в пропасть, она размышляет о приземлённых и земных вещах. Писателю нельзя становиться скучным, нельзя превращаться в бронзовый памятник самому себе.
Но… Быть может, стоило дописать роман до конца, прежде чем… Прежде чем ложиться под это прозрачное стекло подобно лабораторной мыши? Ведь никто не допишет за неё новую книгу, если что-то случится. Вернее, допишет, возможно, но другими строчками. Неправильными. Не теми, что уже родились в её голове и ждут своего часа. Будет ли ей обидно? Кто знает?
Самое плохое, самое ужасное, самое деструктивное – думать об этом сейчас.
Когда она придет в себя, когда всё закончится, она позовёт Арину и прочитает ей начало книги. И ожидание её реакции на прочитанное похлеще всяких дурацких контактов на уровне сотворения мира с бесстрастным аватаром, лежащим в соседней капсуле.
– Готова, – пробормотала Мария, закрыла глаза, и стала, по совету Борьки, мысленно представлять вращающийся в пространстве очерченный границами граней большой абстрактный куб.
* * *
Горизонт слегка завалился вбок, но стабилизация сработала штатно, за секунду выровняв картинку Левая гусеница Влада провалилась под наст; вчера сильно потеплело и снег стал рыхлым и податливым. Исаев прибавил скорость.
Боевики ОСГР засели на пригорке перед центральной аллей, ведущей к Приморскому Центру Сигмы. Там они настолько укрепили позицию, что подобраться юстиционовцам никак не получалось. Противник оборудовал целую заградительную заставу, разместив на пригорке-высоте даже два лёгких орудия. Кроме этого – пулемёты плюс живая сила с импульсниками и гранатомётами. Атаки в лоб быстро захлебнулись, и в штабе обдумывали тактику новых наступлений.
Влад прибыл на место как раз во время очередной передышки. Вникнув в ситуацию, он предложил пойти нестандартным путем. Его план был настолько радикальным, что некоторые офицеры из командования посмотрели на него с некоторой опаской. Не всем такая идея пришлась по душе.
Исаев не стал спорить, чтобы не превращать обсуждение в балаган.
– Выделите мне одну единицу, – предложил он. – Я пойду сам. Всё, чем рискуем – одним аппаратом. Но рискуем под мою личную ответственность.
И вот сейчас Влад нёсся по мягкому снегу, оставляя за собой белый шлейф из мельчайших снежных крупинок. Аудиофон чётко транслировал все окружающие звуки. В стороне начали отвлекающий обстрел. Требовалось показать имитацию очередной атаки, чтобы основные силы захватчиков сосредоточились на основном направлении – площади и центральной аллее.
Влад же сейчас по очень широкой дуге пытался обогнуть главное здание Центра-Сигмы. Но не для того, чтобы зайти боевикам в тыл. Такой манёвр при всем желании не получился бы. Потому что заставу на пригорке как бы подпирал фасад многоэтажного здания Центра. С другой же стороны высотного здания подобраться было сложно из-за открытости местности. Там раньше располагалась огромная стоянка для транспорта, сейчас представляющая собой засыпанное снегом ровное поле. Мало того, что снега там было по пояс, так еще и с верхних этажей здания местность просматривалась как на ладони. Расстреливай неприятеля как в тире.
Исаев решил, что ширина его гусениц позволит достаточно быстро проскочить опасное место и не зарыться в снег. Риск, несомненно, присутствовал. Это было всего лишь его предположение, но основанное на каком-никаком опыте.
Каждый ребёнок, конечно же, играл в детстве в симуляторы. И в простенькие при помощи своих аватаров, и в высокотехнологичные, где использовалась уже виртуальная реальность, и требовалось специальное оборудование: например, спортивные тренажеры в залах или имитационные капсулы в Иллюзионах.
В данный момент Влад занимался приблизительно тем же, сидя в операторском вагончике возле командного блиндажа и управляя своим подопечным, слившись с ним в одно целое. На какое-то время Влад превратился из несовершенного и уязвимого человека в ловкого, хорошо вооружённого и защищённого мощной бронёй робота, класса ВРГ-2. Машина представляла собой приземистый аппарат, установленный на комбинированном – сейчас гусеничном – шасси.
Варяг был оснащён манипуляторами и нескольким слотами для навесного вооружения в зависимости от ситуации. При необходимости дополнительно активировались встроенные манипуляторы. Корпус был бронированным, органы навигации и оптика находилась в защищённой от прямого попадания «голове» – куполообразном, убирающемся внутрь, «наросте». Исаев сейчас смотрел «глазами» робота, слышал его аудиомикрофонами, «бежал» гусеницами. Он соединился с Варягом в единый организм и напрямую ассоциировал себя с ним. Именно поэтому, даже мысленно Влад представлял себя в новом металлическом теле. Теперь это были не гусеницы робота, а его собственные гусеницы. Как и всё остальное.
Влад успел хорошо потренироваться в управлении машиной такого класса. И на Полигоне и в операциях боевой поддержки. Овладение навыками движения приносили ему даже некоторое удовольствие. Приятно было примеривать на себя такие мощные характеристики, которыми обладал новый военный прототип. Но вот солировать в реальной операции против реальных боевиков Владу ещё не приходилось. Можно сказать, что это было его первое настоящее боевое крещение. Вернее, не только его, но и Малыша. Так инспектор иронично называл своего «подопечного». Действительно, железная двигающаяся гора плохо ассоциировалась с чем-то маленьким. Влад бы назвал Варяга Громилой, но ведь такое прозвище уже давно было занято.
Сейчас Исаев чуть подкорректировал курс Малыша, робот выходил на решающий отрезок; теперь ему следовало заехать на то самое поле-стоянку перед задним фасадом.
Влад сверился с показателями основных параметров Варяга. Ничего не вызывало опасений – новый, с иголочки, робот прекрасно себя «чувствовал».
«Прости, – мысленно сказал ему инспектор, – но сейчас нас немного пощипают».
Канонада с другой стороны Центра усилилась, подразделения Юстициона завязали активный позиционный бой.
Как только Влад выскочил на кромку поля, он сразу же включил максимальный полный ход. И словно бы сам ощутил, как тонко завибрировал двигательный отсек. Траки набирали обороты и гусеницы, с тоненьким свистом вращались все быстрее и быстрее. Пространство начинало лететь в лицо с невероятной быстротой.
Исаев выдохнул: его расчет оправдался. Наст, благодаря большой площади гусениц, выдержал даже такую массу. Малыш нёсся сейчас к зданию, словно летя над поверхностью снега. Влад запоздало подумал, что бы случилось, если бы Варяг на такой скорости провалился. В лучшем случае просто бы застрял, став прекрасной мишенью.
Заметив неприятеля, боевики, открыли беспорядочный огонь, обстреливая цель из окон второго и третьего этажа. Благодаря очень высокой скорости, Малыш успел преодолеть почти половину поля, когда первые пули заклацали по его броне.
Влад даже не стал открывать ответный огонь. Прицеливание означало замедление движения, а палить наугад было бессмысленно. Во второй фазе план Исаева основывался на двух пунктах: внезапность такого неожиданного появления с тыла не позволит противнику сразу применить убойное для робота вооружение; а с тем, чем воспользоваться неприятель успеет, справится лобовая броня Малыша. Оба пункта, конечно, имели свои изъяны. Главный калибр мог успеть выстрелить, а любая пуля или осколок при точном попадании могли вывести из строя ключевые блоки Варяга. Поэтому, во всей операции незримо присутствовал ещё один пункт – удача.
И она, судя по всему, пока от Влада с Малышом не отвернулась.
Броня выдержала попадание пуль, а более серьёзные снаряды в робота не попали. Несколько гранат разорвались рядом с траекторией движения Малыша, подняв грязно-белые фонтанчики, и осыпав робота мелкими осколками.
Влад продолжал лететь вперёд, прямо на отвесную стену здания. Когда, казалось, что затормозить будет уже невозможно и Малыш со всего ходу расплющится о бетонную стену, Исаев зажал педали, преодолевая чудовищное сопротивление инерции. Малыш мгновенно переложил баланс сил, отклонив корпус. Иначе, при блокировки траков, он, просто напросто, полетел бы вперёд кувырком.
Варяг всё же столкнулся со стеной, скорость была слишком велика. Но никаких фатальных повреждений корпус не получил.
