Текст книги "Третий долг (ЛП)"

Автор книги: Пэппер Винтерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Дэниель улыбнулся, похрустел костяшками пальцев и снял куртку.

– Слышал это, Кайт? Время для небольшой расплаты. И должен признать: на вкус это чертовски здорово.

Отбросив куртку в угол клетки, он сжал кулаки и затанцевал как закаленный боец. Я инстинктивно поднял руки, готовый отбиваться. Дэниель родился третьим ― ошибкой ― он также был самым маленьким из нас, но, тем не менее, сильным. К тому же, у него было кое-что, чего не было у меня: жестокость без милосердия.

– Ах, ах, ах, Джетро, ― Кат похлопал пистолетом по прутьям решетки, от чего по клетке разнесся ужасный звук, ― ты не борешься в ответ.

Я взревел:

– Ты ждешь, что я позволю ему избить меня и не буду защищаться?

Дэниель рассмеялся, кружа вокруг меня как какая-то бешеная гиена.

– У меня есть предложение для тебя, Джетро, ― слова Ката были как кости, брошенные бездомной собаке… Все имело новое значение. Нелепая надежда снова расцвела в моем сердце.

– Какое предложение?

– Последний шанс, ― ухмыльнулся Дэниель, не останавливая свои агрессивные круги.

Кат провел рукой по своим волосам.

– Я был полностью готов убить тебя, сын. Готов избавить тебя от твоих страданий, потому что ― давай, бл*дь, посмотрим правде в глаза ― ты несчастлив. ― Сочувствие появилось в выражении его лица, чертовски озадачив меня.

– Ты говоришь, что готовился избавиться от меня как от какой-то собаки, зараженной бешенством? Ради меня?

Кат нахмурился.

– После всего, что между нами произошло, ты все еще считаешь меня каким-то монстром. Я забочусь о тебе. Забочусь обо всех своих детях.

– Херня.

– Естественно, что я хочу тебе помочь.

Скрестив руки, я пытался игнорировать Дэниеля и понять новое развитие событий.

– Что ты предлагаешь?

– Это происходит поэтапно.

– Продолжай.

– Для начала тебе нужно наказание. Я больше не потреплю непослушания. ― Играя с пистолетом, он вперился в меня взглядом. ― Первая часть новой сделки...

– Позволить мне надрать твою задницу без возмездия. ― Дэниель рассмеялся, ударяя по моей почке сзади.

Ослепительная боль поглотила мое тело. Я ахнул, держась за пульсирующее место ушиба. На моей коже выступил пот, я втянул воздух между зубами.

– Ты не можешь говорить серьезно.

Кат прищурил глаза до щелок.

– Я более чем серьезен. Будешь отбиваться или навредишь своему брату, я пущу пулю тебе в лоб без раздумий.

Дэниель еще раз замахнулся и нанес удар прямо в мой живот. Стон вырвался, когда я пошатнулся, наклонившись, чтобы сплюнуть на скользкий пол. Как только я выпрямился, дрожа от адреналина, Кат предложил мне следующую часть моей реабилитации.

– Когда ты примешь взбучку, которую я посчитаю подлежащей оплате, я расскажу тебе следующую часть сделки.

Сделав шаг вперед, он прижал пистолет мне под подбородок, удерживая мой взгляд.

– Ты говоришь, что тебе больно. Эта жизнь ― постоянная трудность. Ну, у меня есть новость для тебя. Мне мало того, что внутри тебе чертовски больно. Я хочу, чтобы твое тело тоже кричало. Это соответствующее и достойное наказание для сына аристократа.

Записи подобных наказаний, исполненных сотни лет назад, пришли мне на ум. Аристократы руководствовались разным, когда нужно было заплатить за преступление. Кулаки были оружием джентльмена, а не флоггеры и плетки.

Кулак Дэниеля соединился с моим подбородком, отчего моя голова отлетела в сторону. Я застонал, когда мое равновесие полетело ко всем чертям. Накренился на бок, борясь с каждым инстинктом защищать себя.

Кат отступил, пока Дэниель кружил вокруг меня, засадив сапогом мне прямо в грудь. С дикой болью я упал за земляной пол. Бл*дь, как больно. Каждый миллиметр меня был в огне ― пульсируя в агонии.

– Прими свой приговор как мужчина, Джетро, затем мы увидим, заслуживаешь ли ты моего предложения.

Я, пошатываясь, поднялся на ноги.

Дэниель заржал, ударив меня в лодыжку, отчего я упал лицом в грязь. Я встал на четвереньки, выставляя свой живот легкой мишенью для удара его ботинком.

Он бил меня, как чертово животное, сломав ребро, что причиняло адскую боль.

Я не сделал ничего, чтобы отбиться. Я выл изнутри, скованный иллюзией терпимости. Я принял каждый удар, не в знак наказания, кем я был, а за то, что я сделал.

Каждый удар был моим покаянием за то, что я сделал с Нилой.

Каждый удар был очищением за мое пагубное поведение.

Нила была в моем сердце, и этим я находил странное исцеление, даже в такой несправедливой жестокости.

В моих глазах были слезы, когда Дэниель схватил меня за волосы и ударил костяшками мою скулу.

Кат пробормотал:

– Я хочу, чтобы ты истекал кровью в извинениях, сын. Только так ты сможешь заслужить второй шанс.

Глава 5

Нила

― Мы на месте.

Мощные здания и знаковые достопримечательности заменили грубый ландшафт сельской местности Бакингемшира. Не было ни деревьев, ни крутых холмов, ни гончих, ни лошадей.

Лондон.

– Держу пари, что вы скучали по своей семье, мисс Уивер. ― Водитель-полицейский пытался разговорить меня в течение трех часов. Я игнорировала каждую тему.

Вместо того чтобы сосредоточиться на сером бетоне и переходах, я думала о Джетро.

Где был он? Что они с ним делают?

Мои эмоции распались на кусочки нерешаемого пазла. Я была гладкими краями, изогнутыми и неудобными угловыми краями. Я была беспощадной и жестокой, предательницей и обманщицей, любила и была любимой.

Прошло всего несколько часов с тех пор, как я покинула Джетро, ​​но мне казалось, что я была такой потерянной всегда.

Я должна вернуться назад.

Я больше не была девочкой, которая поклоняется своему отцу и подчиняется брату. Я не хотела довольствоваться тем, что мной управляли другие.

Я была бойцом.

И я должна заставить Ката Хоука заплатить за все, что он сделал.

Туман клубился по работающему, как часовой механизм, бизнес-району Лондона, пока мы пробирались сквозь старые и новые улицы.

Каждый уличный фонарь и дорожный знак говорил о доме.

Мой дом.

Мой прежний дом.

Я узнавала это место. Была рождена здесь. Росла здесь. Обучалась здесь.

До того как встретила Джетро.

Машина остановилась снаружи нашего поместья в викторианском стиле. Побеленные кирпичи выглядели свежими и современными. Окна были декорированы любимым цветом моей мамы ― сиреневым. Несмотря на трехэтажную грандиозность, было заметно, что к месту приложена женская рука.

Кукольный дом по сравнению с «Хоуксбридж Холлом».

Я скучала по готическим французским башням и внушительному размеру. Скучала по богатству и опасности, которые излучали даже стены.

Скучала по Джетро.

Стекло моего окна на втором этаже приветствовало меня сквозь серый дождь.

Водитель нажал на кнопку интеркома на воротах из кованого железа, прятавших поместье Уивер от остального общества. Никто не придет сюда попросить сахар или соль. Повсюду были камеры и заряженные током заборы.

– Да?

Как только голос моего отца раздался через динамик, вертиго захватило меня в заложники. Мир закружился.

– Мы на месте, мистер Уивер.

Треск, затем испуганный крик:

– Она с вами?

Водитель послал мне улыбку.

– Она с нами.

Глава 6

 Джетро

Что-то твердое снова ударило меня в грудь.

Это пробудило меня, вытащило из недр ада и вернуло обратно в тело, рыдающее от боли.

– Открой свои глаза, Джет.

Я вздрогнул, опасаясь другого пинка или удара. Как долго Дэниель избивал меня?

Достаточно долго, чтобы сломать пару ребер, и чтобы мой левый глаз полностью заплыл.

– Он очнулся. – Кто-то присел прямо передо мной – размытая фигура, покрытая кровью и грязью.

Я попытался сглотнуть, но в горле было слишком сухо. Невероятно, но в мою безжизненную руку всунули бутылку с водой. Когда я чуть не уронил ее, Кат обхватил своими теплыми пальцами мои, крепко сжимая бутылку.

Волна сострадания и сочувствия охватила мое пропитанное влагой тело, заставляя напрячь зрение, чтобы сфокусироваться.

– Спа-спасибо, – прошептал я отрывисто.

Кат кивнул, усаживаясь на корточки, а я отхлебнул из уже открытой бутылки, и в мое тело медленно возвращалась жизнь.

Пока я пытался сесть ровнее, Кат сместился, чтобы я мог вытянуть ноги и прислониться к холодной, влажной стене.

– Лучше? – спросил он. Как будто заботился о моем состоянии спустя лишь несколько мгновений после того, как меня избили до полусмерти.

Все еще жив, к несчастью для тебя.

Я боролся, чтобы не ответить с сарказмом, и вместо этого уставился на него.

– Я справился с твоим маленьким экзаменом, отец? – В тот момент я его ненавидел. Я чертовски презирал, что этот человек был моим покровителем и родственником.

Он не ответил. Лишь указал жестом на то, что приземлилось мне на грудь и откатилось в сторону со странным громыханием.

– Это второе условие твоего последнего шанса.

Я не мог понять, что это было. Мои глаза не могли сфокусироваться, когда моя нервная система рассортировывала боль по шкафчикам: «с угрозой для жизни», «пульсирующая» и «приемлемая для жизни».

– Подними это.

Сглатывая стон, я скользнул боком по стене и зацепил маленький белый пузырек. Я прищурился, пытаясь безуспешно прочесть этикетку.

– Что... что это?

Кат пошевелился, привлекая мое внимание к пистолету, лежащему на его колене. Его дуло все еще было направлено на меня, как и во время избиения меня Дэниелем.

– Я говорил тебе. Твой последний шанс.

Я хмуро посмотрел на пистолет.

– И если я не согласен... как ты поступишь со мной дальше?

– Это заканчивается. Здесь и сейчас. Я избавляю тебя от твоих страданий, и жизнь продолжается.

Мое сердце заколотилось, заставив Нилу вернуться в мое существование.

– Если ты убьешь меня, значит ли это, что Долг исчерпан?

Могу ли я как-то освободить Нилу от этого, пожертвовав собой?

Кат поджал губы, и гнев оттенил черты его лица.

– Ты хочешь сказать, что умрешь ради гребаной Уивер? Давай, Джетро. Будь мужчиной и прими то, что я пытаюсь тебе дать. – Он распахнул руки, указывая на «Хоуксбридж». – Все это станет твоим. Компании, торговые пути, шахты... все твое. Разве одна женщина стоит всего этого?

Тишина была осязаемой, ее единственный спутник – холодная сырость, окружала нас.

Да.

Она стоила этого и даже большего.

– Так, это было «да»? – прохрипел я и сделал еще один глоток воды. – Если ты убьешь меня, долги оплачены. Тебе необходим первенец. Именно поэтому было только семь Уивер, затребованных за столетия. Обстоятельства складываются не так, как надо. Вмешивается жизнь. Что ты говорил мне? Что вырастить Хоук и Уивер до необходимого возраста без единой смерти, исчезновения без вести или утраты по другим причинам было гребаным чудом? Убей меня – положи конец этому, так называемому, чуду. Другое поколение будет в безопасности.

Кат выстрелил себе под ноги и пнул мою ногу. Обычно от такого удара мне бы не было больно, но он ударил по множественным ушибам, которыми меня любезно одарил Дэниель.

Я зашипел, сжимая руки вокруг бутылки и проливая воду на свою окровавленную одежду.

– Как правило, Джетро, ты прав. Твоя смерть принесла бы ей спасение. Она была бы свободна. Была бы не нужна, так как первенец не выжил.

Огромный поток облегчения охватил меня. Это было решением. Единственным выходом. Я мог бы избежать больших трудностей, а Нила была бы свободна.

Я могу дать тебе это, Нила. Я могу дать тебе долгую жизнь, свободную от меня.

– Сделай это, – приказал я, мой голос был полон твердого убеждения. – Кажется, наши желания, наконец, совпали, отец. Я хочу умереть. Ты хочешь другого наследника. Есть только один логический вывод.

Собирая все оставшиеся у меня силы, я каким-то образом поднялся на ноги. Я использовал стену в качестве опоры и раскачивался, как пьяный, но я был на двух ногах, равный Кату, стоявшему передо мной.

Кат достал пистолет, целясь мне в сердце.

Все страхи исчезли. Я был счастлив этой жертве. Наконец-то я нашел цель для своей испорченной жизни, и Нила сможет жить спокойно, без постоянной угрозы быть обезглавленной.

Это правильная вещь – благородный поступок.

И благодаря избиению Дэниеля, возможно, я заплатил достаточно, чтобы найти свой путь на небеса, а не в чистилище.

– Ты по-настоящему испорчен, – зарычал Кат. – Как тебе удается разозлить меня и вызвать гордость одновременно?

Я напрягся. Я больше не нуждался в его играх разума. Мне нужен был финал. Я хочу покончить с этим.

– Просто сделай это. – Я протянул руки, в одной держал бутылку с водой, в другой – белый пузырек, в котором грохотало неизвестно что. – Ты знаешь, что хочешь этого.

Кат отошел, запуская пятерню в свои волосы.

– Нет, не хочу! Я не гребаный монстр, Джетро. Я пытаюсь сохранить твою долбаную жизнь, а не покончить с ней! – Он вернулся обратно, размахивая смертоносным оружием перед моим лицом. – Знаешь что? Смерть слишком проста для такого, как ты. Ты чертовски силен, и я отказываюсь положить конец человеку, который мог бы управлять нашим именем, как положено. Кестрел – хороший человек, но он не такой непоколебимый, как ты. И Дэниель... – Он закатил глаза. – Он чертов маньяк, который быстро пустит по ветру наше состояние, нажитое за долгие годы. – Постукивая оружием по подбородку, его глаза озарились планом.

Мои внутренности скрутило.

Бл*дь.

– Новое условие в моем предложении.

Я был так близок, чтобы уберечь ее.

Я боролся с желанием сгорбиться в поражении.

– Выкладывай.

– Если ты умрешь... если убьешь себя, спланируешь несчастный случай или найдешь другой способ покончить с жизнью, думая, что сможешь защитить маленькую шлюху Уивер, я отдам ее Дэниелю. Слышишь меня?

Мой нрав взревел.

– Но он не перворожденный...

– Мне больше нет дела до правил, Джет. Из-за тебя все усложнилось. Эта девчонка должна заплатить. На ней воротник. Все должно закончиться. И Долг по наследству будет заплачен – с тобой или без тебя.

Я не стал утруждаться вопросом, как он разберется с беспорядком в СМИ и вернет ее. Моя семья была слишком изобретательной. Ее бегство было всего лишь перерывом, и я насмехался сам над собой, если думал иначе.

Мое сердце бешено билось в ненависти.

– Что ты сказал?

– Если сделаешь, как я скажу, то сможешь продолжить взимать долги. Никто и пальцем ее не коснется, пока ты не прикажешь. Она останется твоей и под твоей защитой до Финального долга.

Мои покалеченные руки усилили хватку вокруг бутылок.

– И как ты предлагаешь мне это сделать? – я рассмеялся, мрачный смешок звучал, как жужжание насекомого, отдаваясь эхом от стен катакомб. – Давай положим конец этой херне, отец. Ты знаешь, какой я. Мы оба знаем, что это не изменить. Почему брат оставил меня в живых, когда я только доставляю больше проблем? Просто покончите с этим. Забудьте об Уивер. Забудьте обо мне. Просто забудьте обо всем и покончите с этим безумием.

Кат поморщился, злость, к которой я привык, затмила его жалость ко мне.

– Я никогда не забуду, Джет. Настоящий Хоук никогда не забудет. – Указывая на белый пузырек в моей руке, он пробормотал: – Это исправит тебя. Сделает тебя моим настоящим сыном вместо этого больного существа передо мной.

Я вздрогнул, будто он снова меня ударил. Ничего похожего на несколько добрых слов от отца, чтобы ребенок чувствовал себя обожаемым.

– Возьми себя в руки. Неважно, что ты обо мне думаешь, я хочу, чтобы ты был наследником.

Опустив бутылку с водой, я собрал все силы и открутил крышку маленького бутылька. Заглянул внутрь. Было сложно увидеть из-за скудного света, но крошечные таблетки в форме луны приносили мне в равной степени отчаяние и надежду.

Я поднял голову.

– Лекарство?

Кат кивнул.

– Перед этим дерьмовым фиаско ты впечатлял меня несколько лет. Ты слушался и подчинялся. Дал обещание. Я не могу убить тебя, когда все еще считаю, что тебя можно вылечить.

Я часто заморгал. Это мой отец? Мужчина, который угрожал мне всю жизнь. Что за внезапные изменения?

– Ты знаешь, что мне не помогает подобное. Мы совершили достаточно попыток в прошлом. – Ничего не помогало. От антипсихотических препаратов и бетаблокаторов до антидепрессантов. Все они были одинаково бесполезными.

Кат опустил пистолет и засунул его за пояс. Дерзкая уверенность в победе уже заразила его.

– Эти другие. Их еще даже нет на рынке.

– Где ты их взял?

– Не имеет значения. Тебе нужно знать только то, что они сильнее всего, что ты пробовал, и гарантируют успех.

Внезапно у меня появился выбор. Прежде у меня была ежедневная рутина причинения себе боли, чтобы сосредоточиться. Я с нетерпением ждал смерти, чтобы спасти Нилу. Но сейчас я должен остаться в живых, если у меня есть хоть один шанс спасти ее и положить конец Финальному долгу. У меня также был шанс помочь самому себе и выжить.

Та же самая насмехающаяся надежда затрепетала новыми крыльями. Они помогут?

На мгновение я стал эгоистом. Могло ли это быть возможным после всего времени? Жить нормальной жизнью? Быть свободным?

Я не мог остановить подавляющий прилив благодарности. Последние пару месяцев в компании Нилы были сущим мучением. Она вынудила меня измениться – вырасти – искать другие пути существования.

Но это...

То, что я держал, могло покончить с моими проблемами.

– Ты веришь им? Они сработают?

Кат пожал плечами.

– У нас есть только надежда. – Подняв мою бутылку с водой, он протянул мне. – Мы не узнаем, пока ты не пройдешь курс. Пять дней, даже пара часов. Прими больше, если нужно. Не переживай о побочных эффектах – тебе нужно выжить, чтобы удержать Нилу под контролем.

Угроза нависала надо мной – замаскированная, как рука помощи, но все же больше ультиматум. Накачаться лекарствами и стать тем, кем он всегда хотел меня видеть, быть кукловодом в жизни женщины, которую любил, и исполнить его желания... или погибнуть от его рук и поставить ее под угрозу смертоносных планов Дэниеля.

Я ненавидел все варианты.

– И ты не позволишь мне уйти? Откажешься от меня и передашь имущество Кесу?

Тогда я смогу забрать Нилу и жить подальше отсюда.

– Никаких переговоров, – Кат скрестил руки на груди. – Ты принимаешь лекарства и занимаешь свое законное место или умираешь, а она живет в ужасе до смерти. Выбор за тобой.

Я перестал дышать.

– Выкинь эту суку из своего разума и сердца, сын. Прими лекарство, найди свой путь назад, затем мы увидим, сможешь ли ты жить.

Смогу ли я быть достаточно сильным, подчинившись Кату и обдурив его, любя Нилу? Смогу ли продержаться до своего тридцатилетия, чтобы уничтожить Долг по наследству и искоренить его раз и навсегда?

У меня не было выбора.

Я должен попытаться.

Я положил таблетку на ладонь и забросил на язык. Смотря отцу в глаза, я сделал глоток воды и проглотил первую таблетку из множества.

Нила владела моим сердцем.

Но мой отец владел всем моим существованием.

Глава 7

Нила

Машина проехала через ворота.

Шины медленно двигались, приближаясь к переднему крыльцу.

Входная дверь открылась.

Появился мой брат.

Ви.

Прежде чем я смогла перевести дыхание и подготовиться, дверь машины резко распахнулась.

Он не изменился.

Его черные волосы все также дерзко спадали на один глаз. Его тело было подтянутым и в тонусе – жилистый, с идеально-модельными линиями. Он носил небольшую бороду – густую и темную. С ней он выглядел, как какой-нибудь современный Робин Гуд, который похитил меня от Хоуков и вернул на мое законное место.

– Ви. – Я хотела сказать больше, но у меня перехватило дыхание. Слезы брызнули из моих глаз.

Вон был здесь.

Он может исправить это. Он может излечить мое раненое сердце. Он мог бы сражаться за меня, чтобы мне не пришлось делать это.

Нам нужно спасти Джетро. Пока не случилось что-то ужасное.

Его руки обхватили мои щеки, крепко удерживая, пока его черные глаза – зеркальное отображение моих – впивались в меня.

– Ниточка. – Он поцеловал меня в висок. – Ниточка. Чёрт возьми, ты здесь.

Я втянула воздух, продолжая возиться с ремнем безопасности. Я хотела быть ближе к нему. Позволить ему собрать мои обломки.

Потому что я была сломлена.

Джетро похитил все во мне.

Но это был мой брат.

Брат, которого я предала.

Рыдание затаилось в моих легких, заставляя меня закашлять, заставляя меня пережить то, что Хоуки сделали со мной на озере.

Я снова закашлялась. Покатились слезы.

Ви простонал себе под нос, расстегнув мой ремень, и притянул меня в свои объятия.

Мои ноги болтались в воздухе, когда он прижал меня к груди. Его сердцебиение было размеренным и сильным, когда я плакала в его белую рубашку.

Размеренное и сильное.

Сердцебиение Джетро было неровным и пугающим.

Я заплакала сильнее. Не только из-за того, как сильно я все испортила, покинув Джетро, когда сама обещала остаться.

Пожалуйста, пожалуйста, пусть с ним все будет в порядке.

– Все хорошо, Ниточка, ты здесь. Теперь ты в безопасности. Эти гребаные ублюдки больше никогда не появятся рядом с тобой. Ты меня слышишь? Никогда. – Его голос звучал с суровым обещанием.

Его голос казался таким молодым по сравнению с хриплым и витиеватым, безукоризненно красноречивым голосом Джетро. Ругательные слова были чем-то похожи на Джетро, в моменты, ​​когда он не мог себя контролировать, тогда как мой брат использовал их в качестве знаков препинания.

– Нила.

Мое тело напрягалось от звука моего имени… от того, как мой отец произносил его с такой любовью.

Ви разомкнул объятия. Я подняла голову и взглянула в глаза отца. Арчибальд «Текс» Уивер выглядел на сто лет старше. Его мускулистое тело исчезло, сменившись отвислым животом, и, что еще хуже, потухшими глазами. Его непринужденный стиль, слаксы и классическую рубашку, заменили мешковатые джинсы и запятнанная рубашка поло.

Его отчаяние – полное отречение от всего, чем он был – было лучше, чем любые извинения. Более проницательным, чем любые мольбы или просьбы о понимании.

– Мне очень жаль, Нила, – вздохнул он, и в его глазах заблестели слезы.

Я была в ярости. Я была растеряна. У меня было так много нерешенных вопросов в отношении отца, но мы были семьей. Прощение было наиважнейшим.

Еще один всхлип вырвался, когда я шагнула ближе. Ви не отпускал меня. Вместо этого Текс подошел к нам. Он обвил своими сильными руками своих сына и дочь и обнял до хруста костей. Его щеки стали влажными от печали, и его фирменный запах «Олд Спайс» ворвался в мой нос и разорвал мой мозг в клочья.

О боже. О боже.

Мир вращался.

Быстрее и быстрее, и быстрее.

В общих объятиях своей семьи – в тех же самых объятиях, в которых я раньше находила комфорт – теперь я нашла только ужас и плохое самочувствие.

Я закричала, когда в ушах взревело, мои глаза закатились.

Мир кружился.

Я страдала от худшего вертиго за последние годы.

Я так сильно дрожала, никто не был в состоянии обнять меня. Они отпустили меня, оставив страдать в одиночестве. У них был опыт такого моего состояния – они знали, что в таких ситуациях прикосновения для меня худшее мучение.

Ви и отец опустили меня на пол, где я упала на колени, положив на них голову, пытаясь сдерживать мир, который внезапно сошел с ума.

Все перевернулось вверх дном.

В их голосах появилось беспокойство, они бегали туда-сюда, делая все только хуже.

Болезненность превратилась в тошноту, которая становилась непреодолимой.

Я не могла держать ее под контролем. Я была полностью во власти своего сломленного разума.

Меня вырвало.

Маленький тихий голосок внутри меня визжал. Это вертиго или беременность?

Меня снова вырвало.

Никогда. Не может быть. Ни при каких обстоятельствах.

– Дерьмо, Ниточка, – Вон присел на корточки рядом со мной. Его рука дергалась, намереваясь прикоснуться ко мне. Потереть мои плечи и заправить волосы за ухо. Но он знал, что нужно держаться подальше. Если он начнет раскачивать меня или утешать, мое тело может начать следующий приступ.

Мне нужно было выстоять самой – исцелиться самой.

Из-за новой волны вертиго мой мир начал вращаться еще быстрее, украв способность думать. Мое тело взревело от других ран.

Отец стоял над нами, стиснув челюсти. Он привык быть тем, кто поддерживает – столько необходимый в моей жизни. Сейчас из-за него я распадалась на части. Моя новообретенная сила медленно выливалась в страдания.

Мир продолжал вращаться как сумасшедший маятник.

Ви прошептал:

– Ты здесь. В безопасности. Эти ублюдки заплатят за то, что сделали. Начнем с Джетро Хоука.

Не прикасайся к нему!

У голоса Ви был двойной эффект. Моя прежняя личность откликалась на его способность и братскую силу, благодарная ему за то, что теперь он главный. Пока новая Нила съеживалась от мысли полагаться на кого-то, кроме себя.

Я должна была поблагодарить его за свою свободу.

Должна была благодарить его за свои страдания.

Я подняла голову. Темные глаза Вона смотрели на меня, и любовь, которая была у меня к своему близнецу, прорывалась на поверхность. Я ненавидела себя за предыдущие мысли.

Я была в безопасности и должна была благодарить за это.

Но с каждой прошедшей минутой я клялась вернуться. Не потому, что мне промыли мозги о принятии боли и мучений, а потому, что меня пыталась сломить смерть, а вместо этого спасла любовь. Джетро вернул меня к жизни. Я не оставлю его позади.

Мы получим свободу. Мы должны.

Мое сердце заболело при мысли о Джетро. Я была счастливицей, что у меня есть семья, которая обо мне заботилась и любила, при условии, что они не знали меня настоящую.

А что он?

Находился в клетке всю свою жизнь.

Его будущее могло разрушить его.

Рухнув на бок, я обняла себя руками и тяжело вздохнула. Мое горло выло из-за того, что я была очень долго под водой. В голове стучало. И через все эти мучения, я могла думать только о...

Этого бы не случилось, если бы Джетро был здесь.

Его душа была моим якорем.

В котором я нуждалась больше всего.

Я застонала из-за ужасной иронии.

Я была свободна в «Хоуксбридже» в той степени, в какой никогда не буду свободной в Лондоне.

Я не могла без него жить.

Не хотела без него жить.

Мне нужно его спасти.

И очень скоро.