Текст книги "Третий долг (ЛП)"

Автор книги: Пэппер Винтерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Глава 17

Нила

– Мисс Уивер, так приятно видеть вас.

Мое внимание привлек мужчина, одетый в дизайнерские джинсы и бежевую приталенную рубашку. Его волосы были тщательно уложены, а веки голубых глаз покрыты тенями. Стройный и красивый, он явно был геем и идеально подходил для роли сплетника.

– Не будет никаких детей. Никаких полукровок. Никакого спасения. Я победил.

Я смотрела безучастно, неспособная сделать что-нибудь, но слышала эхо голоса Джетро в моей голове:

– Я победил. Я победил. Я победил.

Слезы жгли мои глаза в сотый раз с тех пор, как я вернулась в «Хоуксбридж». Как он мог сказать это? Он проиграл. Мы оба проиграли. Каким-то образом Кат превратил Джетро в свою собачку, и связь, которую мы разделяли, смыло от отчаяния.

Что если я была беременна? Могла ли вакцина повредить ребенку?

Как Джетро мог сделать что-то столь ужасное?

Я ненавижу это место.

Я чертовски сильно ненавижу это место.

Я всегда буду ненавидеть это место.

Как я могла вернуться с такими глупыми планами? Как я могла подумать, что могу спасти Джетро и убить Ката? Что за идиотка!

Джетро даже не хочет спастись.

Не после того, что они сделали с ним.

– Мисс Уивер? С вами все в порядке?

Я покачала головой, смахивая слезы и прилагая все усилия, чтобы сосредоточиться.

Помощница гея-репортера улыбнулась, коснувшись подбородка фиолетовой ручкой с пушистым колпачком.

– Можем мы предложить вам стакан воды или что-то в этом роде?

– Она в порядке, – пробормотал Джетро своим фирменным мягким голосом. Я забыла, каким спокойным и педантичным он был. Забыла, как жестко он держался, каким был сдержанным, а в сущности – холодным.

Я выстрелила в него взглядом полным яда.

– Вообще-то я не отказалась бы от стакана воды.

Джетро поджал губы, когда светловолосая женщина, которая выглядела, как вкусный кекс, в своем бледно-розовом платье в рюшах, подскочила со стула.

Она засмеялась.

– Не могу поверить, что я исполняю роль хозяйки в этом месте. – Передвигаясь к буфету, где невидимым персоналом были оставлены множество напитков и закусок, она налила мне стакан воды и вернулась. – Поистине, у вас невероятный дом, мистер Хоук.

Я благодарно улыбнулась, приняв предложенную воду.

Джетро сместился на диване и оказался рядом со мной, его самообладание было на грани.

– Я очень рад, что вам здесь нравится. – Сцепив ладони, он угрюмо посмотрел на репортера. – Мы готовы начать? У меня еще есть другие дела, которые требуют внимания.

Репортер-гей кивнул, усаживаясь ровнее на диване противоположном нашему.

– Да, конечно. – Показав идеальные зубы, он начал свою хорошо отрепетированную речь. – Во-первых, мы хотим сказать, какая честь быть избранными для эксклюзивного интервью. Я не сомневаюсь, что наши читатели Vanity Fair будут наслаждаться таким интригующим сюжетом. Меня зовут Джордж, а это Сильвия.

Его глаза бегали между Джетро и мной.

– Я думаю, что интервью займет у нас около тридцати минут, а затем короткая экскурсия по имению и все остальное, чем вы захотите поделиться с нами для этой статьи. Вам подходит такой расклад?

Сильвия вытащила диктофон, iPhone, блокнот и устроила свой арсенал на журнальном столике.

– Отлично, – пробормотал Джетро, играя с бриллиантовой запонкой. Он выглядел великолепно в сером кашемировом костюме и белой рубашке с открытой горловиной. Его темные волосы переливались на свету, и туфли Gucci сияли чистотой.

Солнце пробилось сквозь окна, покрывая ковер счастьем, которого я не ощущала.

Мне было холодно. Тело ломило. И я была смущена.

И снова мои пальцы вернулись к синяку на руке. Я вздрогнула, вспоминая боль иглы, пронзающей мою плоть. Кожу все еще жгло от препарата, как будто Джетро сделал укол только что, а не несколько часов назад.

Как мог он сделать это?

Как он мог подчиниться Кату и выбросить меня из своего сердца?

Он разрушил мои мечты так чертовски быстро.

Почему, ох, почему я вернулась сюда?

Я знала почему.

Чтобы спасти Джетро, убить ублюдков Хоук и положить конец этому.

Глаза Джорджа пробежались по гостиной. Мы с Джетро сидели на кушетке с серебряными лебедями, выбитыми на белом атласе. Фиолетовые бархатные стулья окружали гостиную, придавая богатство восточному очарованию дневной комнаты.

Декор был женственным, со всеми этими замысловатыми музыкальными ювелирными шкатулками, заключенными в стеклянные витрины, и антикварными часами с раскачивающимися маятниками. Мне бы хотелось расслабиться в этой комнате, и я предположила, что Жасмин тоже ее использовала, судя по слабым следам от колес на толстом лавандовом ковре.

Я устала. Чертовски устала.

В течение трех месяцев моя жизнь была какой угодно, но не нормальной, и мне нужно было отдохнуть. Мне нужно было остановиться и понять, потому что я больше не знала, где я. Я думала, что поняла Джетро.

Как я ошибалась!

Волны головокружения танцевали в моей голове. Я застонала, прижав кончики пальцев к вискам.

Джетро придвинулся ближе, положив свою холодную руку на мое бедро.

Моя кожа отреагировала мгновенно, жаждая его, ожидая большего. Я проклинала себя за это. Мне потребовалось все мои силы, чтобы не оттолкнуть его и не сбежать из комнаты.

Какой предатель.

Какой ублюдок.

– Мисс Уивер, вы не выглядите здоровой. – Джордж смотрел на свои наручные часы. – Мы можем отложить интервью, скажем, на час, если вы желаете. Чтобы вы могли отдохнуть?

– Нет. – Взгляд Джетро впился в Джорджа. – С ней все будет в порядке. – Его пальцы сжались на моем колене, от чего мне стало некомфортно. – Не так ли, Нила?

Когда-то мое сердце парило, ли Джетро произносил мое имя. Теперь он сорвал эти крылья, и я падала в ад.

Наклонившись ко мне, Джетро прошептал мне на ухо:

– Ты знаешь, чего от тебя ожидают. Веди себя прилично, и все останется душевно, поняла?

Отстраняясь, он разыграл шоу для репортеров.

– Я так беспокоюсь о тебе, дорогая. В течение нескольких дней ты говорила, как взбудоражена, как тебе не терпится раскрыть правду миру. Ты же не хочешь сейчас упустить свой шанс, не так ли?

Джордж захлопал в ладоши.

– Да, пожалуйста, не подводите нас, мисс Уивер. Мы так хотим услышать вашу историю. – Он подхватил дорогую камеру с портретным объективом. – Если вы чувствуете неловкость сидя на диване, мы всегда можем переместиться к окну. Это будут отличным местом для нескольких фотографий.

– O, да, – сказала Сильвия. – Это был бы такой романтический снимок с вами двумя. Наши читатели будут в восторге от него.

На меня накатила еще одна волна головокружения. Я не настолько доверяла своим ногам, чтобы подняться, и покачала головой.

– Возможно, немного. Я счастлива ответить на все ваши вопросы. – Я растянула губы в улыбке, но она ощущалась тяжелой, грустной, поддельной.

Джордж и Сильвия не заметили.

Но, конечно же, это заметил Джетро. Снова стиснув мое колено, Джетро прочистил свое горло.

– Мои извинения. Моя любимая была довольно загружена в последние несколько недель. – Он наклонился вперед с улыбкой заговорщика. – Понимаете, она вернулась домой к своей семье. Небольшая катастрофа, как вы, возможно, слышали.

Сильвия захихикала, полностью покупаясь на ложь, которой поделился Джетро.

– Мы слышали слух или два.

Его властные пальцы погладили мое бедро, выглядело это как ласка, но ощущалось подобно наказанию.

– Те слухи были начаты, чтобы помешать нашей любви. Ее семья не одобряет мою кандидатуру. Они думают, что она заслуживает лучшего, чем я, и никогда одобрят – даже при том, что мы были рождены друг для друга.

Мое сердце остановилось. Слова могли быть такими совершенными. Так полны обещаний. Вместо этого они сильно пахли обманом и с них капала ложь.

Мы рождены друг для друга – это правда. Но только для того, чтобы он убил меня в поисках того, что обещал ему Кат.

Я снова облокотилась на софу, желая, чтобы лебеди на ткани ожили и улетели оттуда. Я скучала по святилищу покоев Уивер. После ужасной инъекции, Джетро оставил меня, чтобы снова познакомить с этим местом. Я приняла душ и попыталась не плакать над моим легковерным сердцем или наивными надеждами, разбивающимися в пыль перед лицом нового поведения Джетро.

Я надела кроваво-красную юбку-трапецию, которую пошила здесь раньше, и накинула на плечи джемпер с вышитой вручную розой впереди. Я не заморачивалась с макияжем или укладкой волос. Влажные пряди свисали на спину, добавляя холод в моей душе, и я сомневаюсь, что она когда-нибудь оттает.

Сидя рядом с безупречно одетым Джетро, я действительно чувствовала себя больной. Умирая клетка за клеткой до тех пор, пока от меня не останется ничего, кроме тела.

– Похоже, ужасно трудно любить мужчину, которого не одобряет ваша семья, мисс Уивер, – перевел взгляд на меня Джордж.

Вот тогда интервью официально началось.

Расположив ладони на своих коленях, я изо всех сил пыталась придумать достойный ответ. Когда Кат пришел, чтобы забрать меня к репортерам, он дал мне строгие инструкции:

– С разбитым сердцем, но счастливая. Представь свою семью, как плохих парней, а нас – как жертв. Сделай все, чтобы фамилия Хоук снова сияла, мисс Уивер.

Мне так жаль, Вон.

После всего, что он сделал, чтобы спасти меня, я собиралась перечеркнуть все это с помощью нескольких ужасных предложений.

Джетро внезапно обнял меня за плечи, прижимая мое тело к себе. Его губы прижались к моему уху в поцелуе.

– Играй эту чертову роль. Это не сложно.

Он отстранился, и его глаза прожигали меня.

Ты хотела вернуться. Ты позвала меня забрать тебя. Теперь ты должна играть, если хочешь выжить.

Отводя взгляд, я ответила на вопрос Джорджа.

– Это сложно. Я очень сильно люблю своего отца и брата, но когда я встретила Джетро... Я сразу поняла. Он был создан для меня, и независимо от того, что они говорят или делают, я не могу изменить то, что написано судьбой.

Мой голос разнесся по комнате, тихий, неуверенный, с интонацией в правильных местах, чтобы расположить Джорджа и Сильвию. Их позы изменились, у них вспыхнул интерес, и Джетро немного расслабился.

– Хорошая девочка, – пробормотал он мне в волосы.

Я вздрогнула, когда его теплое дыхание коснулось моего затылка. Я хотела, чтобы мои слова были реальностью. Я так этого хотела.

Значит, сделаем их реальностью.

Лишь потому, что Джетро был сломлен снова, это совсем не значит, что я не смогу вернуть его.

Где моя сила? Моя убежденность? Я вернулась не для того, чтобы унывать страдая, а для того, чтобы положить этому конец.

Сила поступила в мою кровь. Я села ровнее. Покусывая изнутри свои щеки, я хотела вернуть краски своей коже и развеять любое проявление слабости.

– Истинная любовь и есть проклятие, вы так не думаете? – Я впервые улыбнулась, забывая про беспокойство и бросая себе этот новый вызов.

Ты хочешь, чтобы я играла свою роль, Джетро Хоук?

Прекрасно.

Я сыграю так хорошо, что пресса будет есть с моей руки, а не из рук Хоук.

– Я согласна. Влюбленность, вероятно, самая опасная вещь, которая может с кем-либо приключиться, – улыбнулась Сильвия.

Взяв руку Джетро, я переплела наши пальцы и поднесла его большую ладонь к своим губам. Я поцеловала ее. Вдохнула его запах кожи и денег. Я снова становилась сильнее.

Он не двигался. Не дышал и не шевелился.

Это не важно.

Я верну его.

– Итак, ваш брат так сильно чувствовал, что семья Хоук была недостаточно хороша для вас, что распространял гнусные слухи о долгах и смертях... и это все, чтобы разлучить вас? – спросил Джордж, его глаза сверкали.

Джетро исчез для меня.

Пожалуйста, прости меня, Вон.

– Да. Мы с Ви росли вместе и были очень близки. Я делилась с ним всем. Но потом я встретила Джетро, ​​и не захотела делиться своей тайной. Я скрывала наши отношения. Полагаю, это было предательством в глазах моего брата. Ему казалось, что он потерял меня. И он выместил злость на моем любимом.

Джетро улыбнулся, как любящий партнер.

– Я признаю, это было трудно.

– Я могу себе представить, – усмехнулся Джордж. Сверяясь со своими заметками, он выпрямился. – Как насчет того, что прежде чем мы обсудим другие темы, мы хотели бы устранить путаницу в отношении этих слухов. Вы не возражаете?

Джетро ответил прежде, чем я смогла это сделать.

– Конечно. Нам нечего скрывать. – Его губы обнажили зубы в прохладной улыбке. – Было бы полезно положить конец недоразумениям насчет отвратительных слухов, которые распространил Вон Уивер.

Мои плечи вздрогнули, когда послышалось имя моего близнеца. Я должна была послушать его – не в отношении побега, а вооружиться и сражаться с Хоук жестокостью, а не моей идиотской идеей забеременеть.

В любом случае с этим покончено.

Я не знала, как долго длится действие контрацептива, но я вспомнила сотрудницу, которая сделала эту инъекцию, по ее утверждению эффект инъекции достигал шести месяцев.

Меня не будет в живых через шесть месяцев.

Сильвия вытащила журнал Elle из своей сумки. Передавая его мне, она спросила:

– Видели ли вы конкретно эту статью?

Я наклонилась вперед, беря глянцевый журнал и заставляя себя оставаться отрешенной, когда взглянула на обложку. Модель, которая надула губки на камеру, была устрашающе похожа на меня своими темными волосами и черными глазами. Однако у меня были длинные волосы, а ее – подстрижены в гладкое каре, демонстрируя тяжелые камни на ее шее. В замысловатом дизайне колье отсутствовали едва заметные W, спрятанные в рядах бриллиантов, а филигранная работа вокруг камней была обычной по сравнению с мастерством моей. Кроме того, мои бриллианты были больше.

Я самоуверенно улыбнулась, поглаживая свое ожерелье, как будто оно не означало мой смертный приговор, а связывало меня с мужчиной, который принадлежал мне.

– Нет, я не видела этого.

– Вы не против прочитать кое-что вслух, мисс Уивер? Остановиться на нескольких ключевых моментах? – Джордж указал на цветные закладки, торчащие между страниц. – Я сделал эти пометки для вас.

Развернув журнал, я ахнула, когда увидела на центральном развороте ту самую модель с обложки. На ней было платье, очень похожее на фасон из перьев, которое я выставляла на шоу в Милане.

Заголовок блистал бриллиантами:

«Правда за Уивер, как сказала Дафна Симонс, сотрудница «Уивер Энтерпрайзис».

– Вы знаете эту сотрудницу? – спросила Сильвия.

Я подняла голову, покачав ею:

– Нет. У нас слишком много сотрудников, чтобы знать всех.

Комната погрузилась в тишину, пока я бегло читала смехотворную статью.

Нила Уивер, дочь основателя компании «Уивер Энтерпрайзис» была замечена в Лондоне спустя долгое время, когда находилась вне центра внимания. За последние несколько недель распространились слухи, что ее семья – жертвы давнего конфликта, который ставит под сомнение логику и рациональность. Мир, в котором сдерживаются обещания, а клятвы не нарушаются. Ее брат, Вон Уивер, недавно нарушил молчание, когда его попытки спасти сестру не остались незамеченными.

Вспоминая просочившиеся фото с госпожой Уивер и неизвестным молодым человеком и слухи, что у нее нервный срыв, и она сбежала со своим таинственным любовником, мир был шокирован узнав, что мужчина на фотографии не ее любовник, а похититель.

Как они могли напечатать такую ересь?

Как только Нила Уивер вернулась в высшее общество Лондона, ее неоднократно просили рассказать всю историю, но она продолжала хранить молчание. Однако в нашем журнале Elle есть эксклюзивное интервью с одной из их сотрудниц.

Elle: Спасибо, что согласились встретиться с нами, Дафна. Расскажите нам, что вы знаете?

Дафна: Все, что я знаю, – она вернулась к работе в прошлом месяце. Она всегда была тихоней. Слишком погруженная в работу. Но сейчас все стало еще хуже.

Ell»: Вы упоминали, что она кажется другой. Можете уточнить?

Дафна: Общеизвестный факт о воротнике. Она никогда его не снимает. Постоянно к нему прикасается. Персонал шепчется о том, что она страдает от отклонения, когда жертва влюбляется в своего похитителя... вы понимаете, что я имею в виду?

Elle: Вы считаете, что она влюблена в мужчину, который ее похитил?

Дафна: Да. Конечно. Моя теория, что история с долгами просто прикрытие. Полагаю, она просто увлекается извращениями... ну, как садомазо. Не говоря о том, что это бриллиантовое ожерелье просто ошейник, который обозначает принадлежность хозяину, как типично для подобных отношений; также она изменилась.

Elle: Что вы имеете в виду?

Дафна: Ну... обычно она была милая, скромная, тихая. Это семейная компания, поэтому мы часто видели взаимодействие Уивер. Но сейчас она избегает своего брата. Ее любовь к индустрии моды испарилась.

Elle: И вы верите, что это связано с садомазохистскими отношениями?

Дафна: Я верю, что она очень сильно изменилась и больше не соответствует прежней жизни. Помяните мое слово. Она не продержится долго в Лондоне.

Вот что мы имеем: наследница текстильной индустрии вернулась с ожерельем, синяками и историей о невыносимой жестокости. Полагаю, мы не получим ответы и не узнаем всю историю, пока справедливость не восторжествует.

– Так расскажите нам, – попросил Джордж, – что из этого правда? Вы действительно увлекаетесь садомазо?

Джетро выпрямился, рассмеявшись себе под нос.

– Вы правда ждете, что мы будем отвечать на вопросы о нашей сексуальной жизни?

Сильвия рассмеялась.

– Извините, звучит так, будто мы очень пытливы, но наши читатели любят подобные подробности.

Поглаживая ожерелье, я сказала:

– Ваши читатели должны знать, что Джетро идеален как в спальне, так и за ее пределами.

Джордж рассмеялся, похлопывая себя по бедру.

– Очень корректный ответ.

Джетро закинул руку на спинку нашего дивана.

– Слухи о долгах и смерти – полная ложь. Однако некоторые детали действительно верны.

Не знаю, как он это делал, но за несколько коротких фраз он привел в восторг Сильвию и Джорджа.

– Ох, и какие?

– Люди больше не принимают идею договорных браков. Им нравится думать, что мы все свободны делать то, что нам нравится, когда нам нравится, но в реальности нами всеми все еще управляет классовое разделение, доходы, наше фамильное древо. – Джетро провел рукой по волосам. – Моя семья знакома с семьей Уивер шестьсот лет. Мы росли вместе, пути наших семей пересекались, мы смогли искоренить вражду и, в конечном итоге, решили сформировать сильный альянс.

Джордж нахмурился.

– Так вы хотите сказать, что так называемый «Долг по наследству» – это брачный договор?

Джетро закачал головой.

– Не совсем. Это долговое соглашение между двумя семьями, которые стремились поддерживать друг друга займами в разных формах на протяжении многих лет.

Я растерянно моргала не в силах поверить в то, как Джетро перевернул с ног на голову три недели слухов. Из-за этого люди будут выглядеть смехотворно – что предполагали охоту на ведьм, о которой ничего не знали.

Это прозвучало так резонно, обдуманно.

Его речь была слишком идеальной... возможно, ее написала Бонни.

Бонни.

Она приказала Джетро забрать меня? Или она против подобного развития событий? В конце концов, она выставила меня вон. Она была той, кто желала моего ухода.

– А вы, мисс Уивер. Ваша семья точно так же воспринимает «Долг по наследству»? – Джордж приковал меня взглядом своих голубых глаз.

– Да, конечно. А как еще? Совершенно нелепо думать, что одна семья владеет другой. Мы поддерживаем друг друга. Конечно, временами бывают недопонимания и соперничество, но большую часть времени мы большая счастливая семья.

Служанки прибыли со свежим чаем и трехуровневой подставкой, заполненной сэндвичами с огурцами и эклерами.

Джордж схватил один, сделав пару заметок.

– Так реалистично... Похоже, что общественность просто раздула из мухи слона.

Джетро скрестил лодыжки, игнорируя принесенную еду.

– Да. Не то чтобы это кого-либо касается, но две наши влиятельные семьи всегда процветали, связанные общей историей. Позор, что после стольких лет дружбы мистер Уивер распространил такие ужасные слухи.

Я сделала резкий вдох. Мне хотелось сказать правду, но к чему это приведет? Остановит ли это семью Хоук от нарушения многочисленных законов? Спасет ли мою жизнь?

Вон рассказал правду миру, тем не менее с таким огромным количеством сплетен, это было его слово против слова Хоук. И их высказывания звучали правдоподобней, чем его. Верный способ распустить новые твиты и похоронить старые посты в «Фейсбуке» под грузом новых интриг.

Джордж проглотил кусочек сэндвича с огурцом.

– Вы рады вернуться? После разлуки?

Вот он. Мой черед лгать так же искусно, как Джетро.

Я прижалась к груди Джетро и резко вдохнула.

– О, да. Мы переписывались каждый вечер. И каждую ночь откровенничали и заверяли друг друга, что между нами нет места лжи.

Джетро напрягся, а затем медленно обнял меня ледяной рукой вокруг плеч.

Я дрожала от потребности, чтобы меня обняли – по-настоящему. Прикосновения его тела к моему никак не ослабляли боль в моем сердце.

Я хотела причинить ему такую же боль, как он причинил мне.

Я хотела, чтобы он пришел в себя!

Но как?

Затем внезапно меня озарило, как отплатить ему за содеянное. Как дать понять Кату, что его план украсть у меня право забеременеть не будет иметь последствий.

Положив руку на грудь Джетро, я искала место, где бьется его сердце.

– Быть вдали друг от друга было агонией. – Понизив голос до шепота, продолжила: – Я так сильно тосковала по Джетро, меня тошнило почти каждый день.

Ритм сердца Джетро оставался неизменным и спокойным.

Пытайся игнорировать, монстр.

– Но оказалось, меня тошнило, потому что я беременна.

Сердце Джетро пропустило удар. Он сохранял убийственную неподвижность.

Джордж захлопал в ладоши.

– Ох, это замечательно! Так если «Долг по наследству» – это разновидность брачного контракта, значит, они должны позволить этому случиться раз вы в положении.

Я сглотнула свое нездоровое хихиканье.

Если бы они знали, что это означало.

– Это изумительно. Я бы очень хотела побывать на свадьбе и вечеринке по случаю будущего рождения ребенка.

Джетро не смотрел на меня, его взгляд был прикован к другому концу комнаты. Он изо всех сил старался изобразить улыбку на лице, кивая восторженным интервьюерам.

– Да... это был сюрприз. Но конечно же... желанный.

Выдавив слезу, я пробормотала:

– Я была так счастлива. Не могла дождаться, когда мы станем семьей и создадим то, что будем принадлежать только нам. Но... – я разыграла заминку в голосе.

Сильвия наклонилась вперед.

– Что... что произошло?

Джетро усилил хватку вокруг меня.

– Да, Нила, что произошло? – его голос был резким.

Джордж протянул мне свой носовой платок. Я приняла его, вытирая сухие глаза.

– Я потеряла ребенка! – всхлипнула громко, убедившись, что звучала очень жалостливо. – Из-за стресса от всех слухов мне было плохо, и я потеряла то лучшее, что только могло случиться с нами.

Джордж накрыл рот ладонью, полностью забыв про ручку и блокнот.

– Ох, это ужасно. – Поднявшись, он присел передо мной на корточки.

Джетро сердито смотрел на Джорджа, когда тот взял мою руку и поцеловал костяшки.

– Хотя все в порядке... может, этот малыш не смог родиться, но вы можете снова попытаться. Вы можете еще зачать детей. – Его взгляд переключился на Джетро. – Ведь так? Вы оба молоды. Вы все еще можете создать собственную семью и сделать эту историю любви полноценной.

– Да, верно, – пробормотал Джетро, потянув меня подальше от заботливых пальцев Джорджа.

Я боролась с хваткой Джетро, цепляясь за Джорджа. Если Джетро хотел, чтобы мир верил в наше счастье, то был его черед подыграть моему фарсу.

Всплакнув, я завыла.

– В этом и проблема. Что-то произошло... – я прищурилась на Джетро, позволив ему увидеть гнев и ненависть к тому, что он сделал.

Ты отнял единственное оружие, с помощью которого я могла нас спасти.

Джордж сжал мои пальцы крепче, полностью купившись на мою историю.

– О нет, еще больше плохих новостей?

Дурак.

Кровопийца.

Каким бы милым он не казался, я не могла вынести того, что он из себя представлял. Он находился здесь, чтобы уличить мою семью во лжи и обелить фамилию Хоук. Они будут поливать грязью моего брата, еще больше разобьют сердце моего отца и изобразят меня безмозглой молодой дурочкой.

Я собиралась все это изменить.

– Мне сказали, что зачатие было чудом. Что у меня редкое заболевание, что означает, я больше не смогу забеременеть. Доктор сказала, что я могу умереть, если попытаюсь выносить ребенка, но я знала, что не сдамся. Это моя главная мечта.

Джетро зарычал:

– Нила, нет надобности рассказывать миру наше...

– Отец Джетро, ​​Брайан Хоук, любит меня, как дочь. Он договорился, чтобы доктор ввел мне контрацептивы, абсолютно не учитывая мои желания. Он сказал, что если я попробую выносить ребенка моего любимого, я могу умереть, и он не сможет жить с таким грузом на душе! – Я позволила уродливым, влажным рыданиям извергнуться, разыгрывая спектакль.

Джордж побледнел, восторг на его лице от того, что он услышал такую хитовую историю был смешан с печалью.

– Ох, бедняжка. Бедняжка...

Джетро поерзал, убирая руку Джорджа от меня и отталкивая его. Прижав меня к своему телу, он сердито сказал.

– Для нас были тяжелые времена, – встав, он потянул меня на ноги.

Его взгляд начал посылать предупреждение:

Какого хрена ты творишь?

Злость исходила от него, но под ней была едва заметная тень ужаса. Он поверил в мою сказку? Как он чувствовал себя, зная, что натворил, когда я могла вынашивать его ребенка?

Ему было плохо? Я отправила свои молчаливые вопросы:

Твои внутренности разрывает от мысли, что ты мог убить собственную плоть и кровь?

Прежде чем я могла уловить ответ в его глазах, он отвел взгляд.

– Мне жаль, но интервью закончено, – Джетро выпрямился. Его костюм выглядел идеально по сравнению с взъерошенным внешним видом.

Я попала в это жертвой, но заткну всех за пояс.

Я почувствовала освобождение.

Они, может, и испортили мои планы на беременность, но я только что испортила их планы.

Я больше не была кроткой, ничего не значащей женщиной. Для них я была сильной бесплодной женщиной, которая жила с любимым мужчиной и не могла забеременеть. СМИ будет мне симпатизировать – будут добры к моей семье и не будут клеветать на мою фамилию.

И если все мои интриги не сработают и придет мое время заплатить Финальный долг, то у меня будет шанс сплотить их, чтобы спасти меня.

Джородж встал, вцепившись в фотоаппарат.

– Ох, мы можем попросить у вас о фотографии? Прежде чем мы закончим?

Ноздри Джетро расширились.

– Нет, думаю, что моей девушке нужно прилечь. Это...

– Нет, милый, не стоит скрывать правду. – Я вытерла под глазами, надеясь, что он заметит мой вызов.

Я еще не закончила.

Джетро свел брови вместе.

– Мы ничего не скрываем, любовь моя. – Он вяло улыбнулся, ущипнув мою руку, пока Джордж не видел.

– Подождите... о чем вы говорите, мисс Уивер? – спросила Сильвия.

Я лучезарно улыбнулась.

– Я не просто его девушка.

Джетро резко втянул воздух.

Джордж подпрыгивал на месте в предвкушении.

Радостно глядя на Джетро, я сказала:

– Я его невеста. Мы собираемся пожениться.