Текст книги "Мертвые Ив (ЛП)"

Автор книги: Пэм Годвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 30 страниц)

– Его методы могут вызывать вопросы, но он, кажется, всегда на хорошей стороне.

Какой бы ни была его работа, Джесси явно больше ей не занимался, учитывая, что последние восемнадцать месяцев он следовал за мной по пятам.

– О каких видах услуг мы говорим? – спросила я.

Таллис широко улыбнулся.

– Ну, смотрите, за неделю до вспышки инфекции я помогал ему копаться во внутренностях на искореженном от взрыва афганском тротуаре в поисках… – он почесал затылок. – Того-другого. Тем же вечером…

– Я доставил его в Тибет, – продолжил Клифф, – попить чаю с Далай-ламой.

Брови Мичио подскочили до самых волос.

– Брешешь, – сказал он.

Клифф улыбнулся вместе с Таллисом и пожал плечом.

– У этого мужчины больше связей, чем у любого другого известного мне человека.

– Бывшего человека, – сказал Таллис. – Большинство людей теперь сосет кровь.

– На кого он работает? – спросил Рорк.

– Никто не знает, – Таллис плюхнулся на диван. – Беккетт ведет себя как военный атташе, и все же, он живет как шпион. Каждое его задание безупречно спланировано, тщательно скрывается и выполняется без эмоций, – он бросил взгляд на меня. – Кроме этого, нынешнего.

– Что это значит? – спросила я.

– Когда Джесси разыскал меня месяц назад, он не был таким, как обычно – всем таким загадочным. Беккетт был беспокойным, вспыльчивым, он носился вокруг как помешанный и продолжал твердить о прекрасной похищенной женщине, – Таллис помедлил, удерживая мой взгляд. – Он даже сменил свою винтовку на стрелы и томагавк. Его поведение заставило меня понервничать, и это дерьмо о спасении женщины, когда я знал, что ни одной не осталось… я отказался от задания, – он выдохнул. – В конце концов, Джесси был очень настойчив. И теперь я понимаю почему. В отношении человечества это задание делает все остальные ничтожными.

– Дело не только в этом, – добавил Клифф. – Он сделал это задание личным.

«Личным, значит». Я решила проанализировать это позже.

– Так каково было ваше задание от Беккетта?

– Достать яхту, забрать вас с острова Маноэль и встретиться с ним в Генуе – если его не будет с вами на Мальте.

– И превыше всего, – сказал Клифф, – охранять вас ценой собственных жизней.

Мичио наблюдал за мужчинами с той же пытливостью, с какой наблюдал за мной.

– Что случится в Генуе? – спросил он.

Таллис оперся локтями на колени.

– Это так не работает, приятель. Беккетт никогда не раскрывает всех своих карт.

На лбу Рорка появились морщины.

– Когда этот придурок вытащил меня из крепости, с ним был пилот. Французский мужик, – Рорк впервые посмотрел на меня. – Он сказал, что доставит тебя в Исландию.

Очевидно, чтобы встретиться там с «Надкрыльем». Мичио знал эту организацию, доверял ей. И все же, мой живот взбунтовался. «Хотела ли я знать, есть ли во мне лекарство? И если мы его найдем, что остановит нас от повторения собственных ошибок, от потакания эгоцентричным наклонностям, желанию быть Богом и от разрушения себя самих снова?» – задавалась я вопросами.

Если Дрон не убил последних нимф, то что они вытерпят, чтобы испытать на себе действие лекарства? Даже если мы найдем и вылечим двадцать нимф, я слишком хорошо знала, какие тяжести они понесут, когда станут редкими человеческими женщинами.

Желчь вскипела в моем горле. Я уперлась руками в колени. Рорк сделал шаг ко мне, затем, казалось, передумал.

– Что если Джесси не удастся убить Дрона? – спросила я, не обращаясь ни к кому конкретно.

Голос Клиффа хлестнул меня вместе с океанским бризом.

– Беккетт никогда не терпит неудач.

Его слова меня не убедили.

***

Через несколько часов после того, как все легли спать, я просто лежала в кровати, обвив руками спину Мичио и ища утешение в его ровном дыхании.

Сон не забирал меня, и я знала, почему. Я все еще ждала, надеялась.

Поскрипывали деревянные лодки. Комната кренилась от покачивания прилива. Мои веки все-таки опустились. И как раз когда я собиралась сдаться, причина моего ожидания скользнула в кровать позади меня.

Я зажмурилась, когда его руки отыскали место, где бы он мог устроиться, – место у моей голой кожи, но находящееся достаточно далеко от Мичио. Этими местами были задняя сторона моих бедер, впадинка моей талии.

Я заснула, ненавидя чувство вины за свое желание большего от Рорка, но довольствуясь тем, что он находился здесь. Этого должно было быть достаточно.

***

Мы покинули крутые горы Корсики и теперь плыли мимо острова Капрая (прим.: острова в Средиземном море). Я стояла напротив Мичио у левого борта яхты и, прищурившись, смотрела на него. Сочетание окружавшего нас открытого моря и испарины, усеивавшей его массивную фигуру, вызывали у меня головокружение и беспечность.

Для меня это были два дня на яхте, изобилующие сексуальным напряжением. Кажется, мы все трое его чувствовали. Я понятия не имела, как к этому подступиться. Так что я поступала так, как поступала всегда, – сбегала в ванную. Потеря моей пули лишь подогревала мое раздражение.

– Иви. Важно, чтобы ты прижимала свободную руку к горлу противника, когда берешь в захват его руку. Попробуй еще раз.

Я попросила Мичио научить меня ручному захвату, который он использовал против моей техники боя. Тому захвату, который располагал мою руку так соблазнительно близко к его паху, а меня саму – к покорности его воли в моих мыслях. Однако после сорока пяти минут занятий я пожалела о просьбе. Я не могла отвлечься от пульсации между ног или от угрюмого священника, шлифовавшего свой меч в нескольких футах от нас.

Его медовые кудри на солнце отливали красным и приподнимались на ветру. Каждый раз, когда я украдкой бросала на него взгляд, уголок его рта вздергивался, но его глаза не отрывались от меча. «Будь проклят, проклят, проклят упрямый ублюдок».

Со злости я сделала выпад. Мое предплечье скользнуло по груди Мичио, и я забросила свою ногу на его бедро. Гора мышц не пошатнулась. Лишь по инерции я была вынуждена пролететь мимо, головой вперед, скользнув по боку Мичио.

Его рука не дала моим ногам полететь следом и прижала меня к его груди. Я обмякла в его объятиях и сжала бедра. Похоже, пришло время для перерыва в ванной.

– Иви, – хрип Мичио пощекотал мое ухо. – Иди, поговори с ним.

Я вернула себе равновесие и склонила голову.

– Сам иди и поговори с ним.

Его губы дернулись.

– Я и есть его проблема, Иви. И пока я нахожусь у него перед глазами, это противостояние никуда не денется. Тебе нужно разобраться с этим, пока мы на лодке, в безопасности. Разожги вновь то, что у тебя есть, и сделай что-нибудь с этим священником, который дал обет целибата, что угодно, только внизу, в каюте, где мне не придется на это смотреть.

Я откинулась назад, выгнув брови от удивления.

Он скользнул губами по моему разминувшемся рту. Его дурманящий, экзотический вкус заглушил соленый воздух.

– Слово «целибат» я выделяю особенно, Иви. Жирным курсивом и подчеркиванием.

– Мичио…

– Иди, пока я не начал колотить в грудь кулаком.

Я бы снова поцеловала его, если бы уже не двигалась. Я скользнула мимо Рорка и встретилась с ним взглядом. Затем я побежала в каюту.

***

Дверь за мной резко захлопнулась. Это был Рорк, прислонившийся к ней. Он сделал глубокий вдох, от которого обнаженные мышцы его груди задрожали, а на шее натянулись, словно железные жилы.

Затем Рорк выпрямился, сверкнув своими нефритовыми глазами сквозь упавшие на его лицо кудри, и подошел ко мне.

– Я прошу прощения, – сказал он, его ладони поймали мое лицо, – за это.

Его язык ворвался в мой рот. Я обхватила губами обрушившийся на меня рот и втянула его язык глубже.

Пальцы вцепились в мои волосы, наклоняя мою голову под нужным Рорку углом. Мои ноги поднялись на цыпочки, когда я вытянулась ему навстречу.

– Я так сильно по тебе скучал, – сказал он мне в губы. – Я не могу это остановить.

«О, нет», – подумала я. «Остановись!» – хотело слететь с моего языка, но его язык смахнул это слово. Вкусы дубовой коры и шоколада наполнили мой рот. Желание хлынуло меж моих бедер. Разве я ничему не научилась в прошлый раз?

Я толкнула его в грудь.

– Лучше говори, Рорк. Мы здесь только для этого.

Сильные пальцы вдруг дернули меня за талию к кровати. Он упал со мной на постель, придавив меня бедрами.

– Мы поговорим вот так, – его ирландский акцент был низким и очень мужественным.

Я застонала.

– Ни за что, – твердо сказала я.

Его большой палец впился в мою нижнюю губу, оттянул ее вниз. Его рот раскрылся над моим, Рорк замер.

– Говори.

– Что это такое? – я качнулась бедрами навстречу его эрекции.

Рокотание тихо завибрировало в его горле.

– Ты знаешь, что это такое.

– Нет. Ты делаешь это, – я подчеркнула «это» рывком бедер.

Он вдавил меня в кровать, пряжка его ремня впилась в мой живот.

– Это я так люблю тебя единственным доступным мне способом.

«О, мой ветреный священник». Что мне было делать с этим ответом? Я сильно напрягла мышцы промежности и приподнялась ему навстречу.

– Тогда это то, как я люблю тебя в ответ, – сказала я, зная, что «это» закончится лишь еще большим количеством боли.

Наши бедра двинулись одновременно, нашли нужное место, нужный темп. Я отдалась ощущениям, утешению его прикосновений, тяге наших трущихся тел, карабкающихся друг на друга.

– Да! Вот так, – я цеплялась руками за его плечи, поглощенная его ртом.

Трение его бедер стало замедляться. Рорк сделал один рывок, второй. Затем его тело затряслось, и он запрокинул голову вверх, крепко зажмурив глаза.

– Ангххх, – слетело с его губ

Увидев Рорка таким, утратившим контроль от такой простой вещи, как имитация полового акта в одежде, я закричала от собственной разрядки.

Он зажал мой рот рукой, и в его груди зарокотал смех.

– Мне ненавистно тебя заглушать, любовь моя, но зная, что со мной делают эти крики, не хотелось бы вызывать ту же реакцию у придурков на палубе.

– Тогда поцелуй меня, – пробормотала я в его пальцы. И, проклятие, Рорк сделал это, превратив поцелуй в неистовое пиршество. Торопливо раскрыв мой рот, царапая меня щетиной подбородка, он наклонил голову, углубляя поглощение. Его руки одновременно блуждали по моей шее, моим грудям, затем спустились вниз по моим бедрам, вновь поднимаясь вверх, чтобы помять мою задницу.

Наконец Рорк поднял голову, чтобы посмотреть на меня сверху вниз.

– Ты не знаешь, как сильно мне хотелось это сделать, – кончик его носа прошелся по всей длине моего. – Я был настоящим извращенцем, когда представлял нас в таком положении.

Я лизнула его припухшие губы.

– Я тоже по тебе скучала. Это дерьмо с твоей клятвой, с Мичио… – я обняла его, вливая в свои слова все свое сердце, – это, бл*дь, больно.

– Я тебе обещаю, что свяжу свою душу с Сатаной на тысячу лет в бездонной яме, если это будет значить, что я больше никогда не причиню тебе боли.

Его нефритовые глаза сверлили меня с такой резкой сосредоточенностью, что у меня во рту пересохло, а мои кости, казалось, расплавились.

– Тогда перестань трахать мне мозг. Ты выбрал клятву. И все же, ты здесь. Опять.

Он прижался своим лбом к моему.

– Баланс между здравым смыслом и верой просто обязан существовать. Я пока делаю все через задницу, но я найду его. Ты ждешь меня на точке этого баланса. Ты нужна мне, Иви.

– Я не знаю насчет баланса, но ты можешь получить меня и без оргазмов.

Рорк застонал.

– Ты права. Я тридцать три года прожил без оргазма. Один перепих с тобой, и я безнадежно разрушен.

– Вуду вагина.

Он расхохотался. Я реально ловила кайф от этого звука.

– Изложи мне все. Скажи, как ты представляешь наше взаимодействие дальше, – спросила я.

– Я вижу, что ты оставишь меня с головой, болтающейся как мошонка Вельзевула.

Я ахнула от его высказывания и произнесла:

– Никогда.

Наши губы столкнулись в смехе.

– Так, – Рорк обхватил мое лицо руками. – Вот так я и вижу нас, Иви.

Улыбка расползлась по моему лицу и защекотала мое тело.

– Окей, – согласилась я.

– Запомни эту мысль, – он скатился с меня и пошел в ванную.

Включилась и выключилась вода. И Рорк вернулся ко мне с клочком бумаги и ручкой в руке.

– Мы определим наши физические отношения. Наши границы относительно моих отношений с Богом и твоих… других отношений.

Я нахмурила лоб, пытаясь понять его.

– Моих других отношений? С Мичио?

– И Лакота.

– О. Между нами все не так.

С его совершенных губ сорвался смех.

– Пургу гонишь. Я провел массу времени с этим чокнутым. Он утратил контроль из-за тебя.

Очередная загадка о Джесси. Я думала, что только я из нас двоих хотела его сердцем, которое уже разделилось между двумя другими мужчинами. Казалось неправильным любить троих мужчин. Но еще более неправильным казалось не делать этого.

– Давай сосредоточимся на нас. Ты хочешь обсудить наши отношения?

– Наши физические отношения, – Рорк присоединился ко мне на кровати, сев лицом ко мне. – Я больше не причиню тебе боли. Я могу справиться с этим, если мы будем на одной волне, – он указал кивком головы на бумажку.

Отчаяние в его глазах и мольба, читающаяся на его лице, заставили бы меня сделать буквально что угодно.

– Зачем нам это записывать? Просто скажи, чего ты хочешь.

– Чтобы один ответ не повлиял на другой.

Мы сидели на кровати, скрестив ноги и опустив головы, наши колени соприкасались. Я нацарапала на клочке свое единственное требование и передала ему бумажку, не глядя на него.

Когда Рорк закончил писать свою мысль на другой стороне этого клочка, то посадил меня к себе на колени и прислонился к изголовью кровати. Бумажка дрожала в его руке.

Я поцеловала его нижнюю губу.

– Ты нервничаешь?

Он поцеловал меня в ответ.

– Напуган до смерти.

– Нам необязательно это делать.

Бумажка спланировала на мои колени.

– Прочитай их вслух.

Я перевернула ее и уставилась на его элегантный почерк.

– Ты хочешь поддерживать свои отношения с Богом, воздерживаясь от соития, – я подняла на него свой взгляд. – Это я уже знаю. Ты из-за этого волновался?

Кадык на его шее подскочил.

– Там написано не это. Я хочу и всего остального, любовь моя. Объятий, касаний, поцелуев…

– Эякуляции в боксеры, – добавила я.

Усмешка коснулась его губ.

– Я почти уверена, что сама мысль о любой из этих вещей нарушает твою клятву.

Его большой палец принялся бесцельно бродить по моему колену.

– Я переопределяю свои отношения с Богом. Сдерживаясь от искушения соития, при этом касаясь твоего сладкого тела каждый день и зная, что я никогда не заполучу тебя полностью, я все еще удерживаю часть себя для Него. Он понимает мою нужду быть физически утешенным тобой среди этого разрушительного мира. И Он понимает, что я все равно приношу огромную жертву. Ты – мое величайшее искушение, Иви. Я обещаю, это будет непрерывным испытанием моей веры.

– Справедливо.

– А твой лимит?

Я перевернула бумажку и подняла ее вверх.

– Прими мои сексуальные отношения с Мичио. Мою открытую привязанность к нему. Я не буду прятаться, чтобы целоваться в темных уголках.

Его большой палец дернулся на моей ноге.

– Я тоже не буду скрываться. А все другие твои отношения?

– Я тебе говорила…

– Ты единственная женщина в мире, любовь моя. У тебя будут и другие мужчины, – его руки обвили меня, и Рорк прижался поцелуем к моим волосам. – Мы установили наши условия.

– Вот и все? Так просто? После твоей вчерашней демонстрации собственничества?

Он привлек меня ближе.

– Я думал, твои отношения с Мичио означают конец наших отношений. Это и напугало меня.

– Он ведь еще не вломился без приглашения. Признай, что ты составил о нем неправильное мнение и повел себя как драчливый ребенок.

– Согласен, – улыбка вновь вернулась на его лицо. Может, она и осталась там, но Рорк перекатил меня и уткнулся лицом в мою шею, а я стала гадать, поддержит ли Мичио новое определение целибата моего священника.

***

Той ночью знакомое гудение тихо защекотало мой живот. Я открыла глаза. Ровное дыхание Мичио овевало мою макушку. Грудь Рорка поднималась и опадала у моей спины.

Жужжание стало нарастать, как по спирали поднимаясь по моему позвоночнику. Я подняла голову и потерла глаза. Черная фигура маячила в центре комнаты. Затем силуэт расширился и растянулся в стороны.

Мое сердце загрохотало в ушах. Я моргнула, чтобы глаза приспособились к темноте. Мое горло сжалось.

Я увидела прозрачные крылья, раскинувшиеся от стены до стены. На меня смотрели ониксовые глаза, поглощавшие все тени. Вдруг его губы изогнулись, и я заметила удлинившиеся клыки.

– Теперь мы закончим там, где остановились, Эвелина.

Я не боюсь… Я была рождена, чтобы сделать это.

– Жанна д'Арк

Глава 39
Арк

Внезапно я очутилась в постели одна. Услышав лязг стали о дерево, я успела увидеть только тени, проскользнувшие в дверной проём и вышедшие из комнаты.

Я вскочила с кровати и понеслась к шкафу, в котором находился карабин.

Но обойма в нем оказалась пустая. Я взяла следующую обойму. Опять пустая. «Дерьмо!» Тогда я схватила УСП (прим.: универсальный самозарядный пистолет), достала для него магазин. Когда блеснула полоска меди, я ощутила прилив адреналина. Вставив патрон, я развернулась, прижав локти, и навела прицел.

Рорк стоял возле двери, навалившись на свой меч, его грудь тяжело вздымалась. А Дрон…

– Где он? – спросила я. Он ведь не мог уйти далеко. Я выбежала за дверь и врезалась в Мичио.

Его руки обхватили меня, а палка уткнулась мне в спину.

– Он ушел.

– Его крылья. Ты видел…

– Да, – Мичио пригнул мою голову под свою руку, чтобы я могла осмотреть окружающее пространство. – Он улетел.

– Мне это не приснилось? Он может летать? – мой голос подскочил на последнем слове.

Его другая рука обвила мою талию, привлекая меня ближе.

– Да, – пророкотало в его груди возле моего лица.

Я дернулась из его хватки, мое сердце бешено заколотилось в груди, кожа покрылась мурашками. Щепки дерева стали колоть мои ноги, когда я побежала обратно к шкафу.

– Мы окружены водой. Рядом нет никаких жуков-посланников. Как он нас нашел? – негодовала я. «Если он смог найти меня плывущей на лодке в Лигурийском море, он сможет найти меня где угодно».

Правая рука Дрона, член «Надкрылья», доктор, имеющий на все свои гипотезы, уставился на меня пустыми глазами.

Это было не хорошо.

– Очевидно, он узнал наш курс. Но как… – продолжила я. И тут же ко мне пришла мысль. «Нет, нет, нет. Голодные охранники, темница, крюки для мяса, пытки…» – я не хотела об этом думать. Моя рука прижалась к моей груди, к бирюзовому камешку на ней. – О, Боже… Джесси…

– Не делай поспешных выводов, Иви, – костяшки пальцев Мичио побелели, когда он сжал руки вокруг своей палки, из конца которой выступали стальные шипы. Никакой крови на них не было.

Кончик меча Рорка был воткнут в тиковый пол, его острые края также были чисты.

– Как Дрон пробрался мимо вас? – спросила я. – Так быстро, и не пострадав при этом?

– Он промелькнул, – Рорк указал мечом на дверь. – Он двигается быстрее, чем ты, когда делаешь ту размытую штуку, увидев жуков.

Я узнала об этой его способности спустя два месяца пребывания у него, когда познакомилась с его мелькающими кулаками.

– А что Таллис и Клифф?

– Они видели его, улетающим с правого борта, – Мичио натянул джинсы и рубашку, лезвия на палке в его руке уже исчезли.

– И им не удалось в него выстрелить? Например, загарпунить его задницу из ружья для рыбной ловли? Они ничего не сделали?

Брови Мичио сошлись над темными глазами.

– Было темно.

– Неужели он пролетел весь путь до яхты только для того, чтобы мы его прогнали? Дрон пудрит нам мозги, – я пристегнула наручные ножны и вложила в них четыре ножа. Это Джесси, должно быть, забрал мои запасы из Humvee. – Насколько близко Генуя? – спросила я, а про себя подумала: «Проклятье, Джесси лучше быть там. В целости и сохранности».

– Она уже на горизонте, – Мичио поцеловал мое голое плечо и накинул на него футболку. – Я поднимусь наверх, – дверь за ним щелкнула.

Рорк остался стоять рядом со мной, прислонившись к шкафу. Я обшаривала полки в поисках магазинов и нашла те, что были полны боеприпасов. Но я не могла игнорировать тяжесть его взгляда, поэтому спросила:

– Что?

– Ты собиралась просто помчаться прямиком за Дроном голышом, да? – его глаза внимательно прошлись по всей моей голой коже и остановились на единственном, что было на мне надето. Боксеры Мичио, подвернутые на талии, решительно проигрывали схватку с гравитацией.

Я подтянула их вверх и запихнула пистолет в кобуру.

– Выживание превыше скромности.

Его глаза метнулись к футболке, лежавшей на моем плече.

– Думаю, твой доктор не согласен с этим утверждением.

У меня вырвался прерывистый вздох.

– Добавь это в список наших разногласий.

Его ссутуленная фигура возле шкафа чуть выпрямилась.

– Вот как?

У нас не было времени на мелодраму, но мои хрупкие отношения с ними не сработают без честности в общении. Я повернулась к нему и провела своими пальцами по его согнутым пальцам, переплетая наши руки.

– Он знает о нашем соглашении. Мы поговорили после того, как ты поднялся на палубу прошлой ночью, и разговор – не единственное, чем мы занимались.

Тик на его щеке сообщил мне, что Рорк заметил румянец на моих щеках. Я расправила ремень на кобуре, растягивая паузу, и сказала:

– Мы справимся. Не о чем беспокоиться.

– Тогда скажи, о чем мне не беспокоиться, – из-за выражения его лица, такого открытого и полного привязанности, было так просто обнажить все мысли и чувства, выдать ему все.

– Окей, – я подняла наши переплетенные руки, прижалась поцелуем к его костяшкам в шрамах. – Это про касание.

Его глаза потемнели, взгляд остановился на моих губах.

– А что с ним?

– Интимность, которую мы с тобой делим… Мичио хочет провести границы…

Он вскинул руки в воздух.

– Он хочет бросить нам чертов «Шарпи» (прим.: маркер), почему бы и нет? Мы просто нарисуем на твоем теле зоны «не входить». Этого он хочет?

– Прекрати выставлять его варваром. Это ничем не отличается от границ, которые провели мы с тобой. И не забывай, Мичио спокойно оставил нас здесь вдвоем, внизу, когда я одета в одно нижнее белье, – я вытянула руки, обнажая напоминание.

Его щеки пошли пятнами, Рорк опустил голову и спросил, глядя в пол:

– Чего ты хочешь?

Я шагнула к нему и пальцами приподняла его подбородок с отросшей щетиной. Беспокойство, пронзившее его великолепные глаза, стало моей погибелью.

– Я хочу тебя, непостоянного, облажавшегося, прекрасного мужчину.

Его ресницы опустились вместе со сделанным им прерывистым вздохом, и вновь взметнулись вверх.

– Ты хочешь доктора.

Мое эгоистичное сердце подпрыгнуло к горлу, душа мой ответ.

– Его тоже, – когда Рорк попытался отвернуться, я крепче сжала хватку на его подбородке и подождала, когда его глаза сосредоточатся на моих. – И если он любит меня, как говорит, он поймет, что ни за что не стоит так держаться, как за любовь, которую мы делим в прикосновении. Я не позволю никому отнять это у нас, окей?

– Гребаный ад, – его лицо смягчилось, как и его тело. Мы плавились воедино, пока стояли, прислонившись лоб ко лбу, ладонями удерживая щеки друг друга, и позволяя нашим смешивающимся дыханиям скрепить мою клятву.

***

Я стояла между Рорком и Мичио у правого борта на носу яхты. Клифф наблюдал за левым бортом. Таллис находился за рулевым колесом, с его бронзовых губ свисала сигарета, пока он заводил нас в бухту Генуи.

Белогрудые чайки визгливо кричали в рассветном свете раннего утра. Пирсы, точно торчащие пальцы, выступали из береговой линии, похороненной под бетоном и металлом. Выпотрошенные корабли пиявками липли к обветшалым докам.

Моя хватка на перилах стала крепче. В тот момент, когда оборонительные стены мертвого города рушились вокруг нас, и челюсти смерти щелкали по опустошенным улицам, я чувствовала себя очень далеко от дома. Мое дыхание перехватило в горле, цепляясь за утраченную надежду.

Я вспомнила одну маленькую девочку.

Мое прошлое следовало за мной в каждый город, притягивая меня к земле. Сейчас окруженная незнакомым горизонтом я проиграла сражение за то, чтобы сохранить все знакомые вещи, погребенными в памяти. Может, на это повлиял начавшийся обратный отсчет до входа в док, или ужас, сопровождавший угрозы, которые ждали нас на земле. А может, все это из-за пустого причала и тошнотворного ощущения, что Джесси не выбрался. Когда я испустила давно сдерживаемый вдох, воздух вышел с несбыточным желанием вернуться назад, в прошлое.

Я представила одного маленького мальчика.

Я жаждала крыльев. Я хотела бы позволить ветру унести меня отсюда. Я хотела бы улететь домой, к кирпичному и дощатому очагу жизни, который некогда у меня был, улететь к женщине, которой я некогда была. Я опустила голову вниз, потому что не хотела, чтобы мужчины видели меня, разваливающуюся на части как корабли в бухте.

Неожиданно ладонь накрыла мою руку, лежащую на перилах. Дыхание с ароматом сандалового дерева стало шевелить мои волосы.

– Отпусти это.

– Как будто это так просто, – мой голос дрогнул. Я проглотила слабость и спросила твердым голосом: – Ты отпустил… кого-то?

– Родителей. Брата, – пальцы Мичио сгибались и распрямлялись, пока поглаживали кожу между моих пальцев. – Свою девушку.

Я прочистила горло.

– Как ее звали?

– Изабелла.

Рорк рядом со мной закрыл глаза и подцепил своим мизинчиком мой свободный мизинец. Слова не утешали, не отменяли случившегося. Так что я ничего больше не сказала.

Мичио прижался своим лбом к моему виску.

– Все печали, все умершие, всё наше прошлое привело нас сюда живыми.

Клинки на моих руках поблескивали на искрящемся отливе моря.

– Это несправедливо.

Его губы как перышко порхали по мочке моего уха.

– Такова жизнь.

– Жизнь относительна. И не всегда идеальна, – я расправила плечи, глядя на бросающийся в глаза пустой причал, и задалась вопросом: «Где бы я была без веры Рорка в меня, верности Джесси и силы Мичио?» Мое положение тогда было бы намного, намного хуже.

Вдруг отдаленный лай пронесся по гавани. Я подпрыгнула.

Голос Клиффа разорвал напряжение:

– Собака – наш «зеленый свет» причаливать.

Мое сердце лихорадочно затрепетало, когда я перевесилась через перила и прищурилась. Размытое пятно черного и коричневого цветов пронеслось по пирсу. Я протолкнулась к левому борту. Дарвин сидел на краю дока, свесив язык и махая хвостом.

На берегу также маячил мужчина, находившийся спиной к нам. Он обернулся через плечо, и первые лучи солнца поймали медные искорки в его глазах. Затем он вернулся к своему караулу, держа лук и стрелу у бока – в позиции, которая мгновенно позволяла поднять лук и выстрелить. Мой пульс ускорился.

Яхта вошла в доки. Я поспешно спустилась по сходням и опустилась на колени для пушистого воссоединения. Покрывшись собачьими поцелуями и собачьей шерстью, я заметила веселье, кружившее на лице Рока.

– Что? – спросила я.

Он покачал головой и подбородком указал на док.

– Своего Лакота ты удостоишь такого же приветствия?

Таллис и Клифф прошли по окружавшему нас периметру, подняв винтовки. Джесси стоял, прислонившись к опоре пирса и засунув руки в карманы джинсов, которые низко сидели на его узких бедрах. Он не обладал ростом Рорка или мускулистостью Мичио, но его подтянутое телосложение было не менее устрашающим. Джесси наблюдал за мной со своим обычным скучающим выражением на лице.

Рука Рорка нашла мою и сжала. Я размашисто прошла по пирсу вместе с Дарвином, по пятам скачущим за мной, и остановилась на расстоянии вытянутой руки.

Когда я в последний раз видела Джесси, он спасал мою задницу на пирсе Дувра. И вот они мы, на очередном пирсе, и в планах у нас – очередное спасение задницы. Столько всего мне нужно было ему сказать, и все же единственное, на что способен был мой рот – это слабая улыбка. Определенно это не был момент большой уверенности в себе.

– Доктор передал тебе мое сообщение? – спросил он.

Я скучала по этому гладкому техасскому акценту. Его взгляд опустился к моей рубашке, где над ее низким вырезом виднелся мой шрам. Его медного цвета глаза потемнели под нахмурившимися бровями, уголки губ недовольно опустились.

– Ты не ответственен за то, что случилось в Дувре. Или на реке Туид.

Его челюсть напряглась, кулаки поднялись к бедрам.

– Черта с два я не ответственен. Я был там, – в его голосе слышалась такая боль.

Мы смотрели друг на друга, парализованные во времени, наши взгляды плавились в войне эмоций. Я не была уверена, кто двинулся первым, но когда это случилось, мы столкнулись и переплелись, обнимаясь так, будто это наше последнее объятие. Пребывание там, в объятиях Джесси, вызвало такое долгожданное ощущение, что я прочувствовала его от макушки до пальцев ног. Я почувствовала себя в безопасности.

– Дрон унес ноги, – его голос запульсировал у моей шеи, руки еще крепче обвили мою талию.

– Знаю. Но я тоже, – я отстранилась и посмотрела ему в глаза. – Спасибо тебе.

Я услышала звук приближающихся шагов. Джесси посмотрел за меня, но момент был испорчен.

– Нам нужно идти, – просто сказал он.

***

Наша кавалькада состояла из внедорожника Humvee и двух армейских байков Харлей Дэвидсон. Глаза Рорка прищурились, когда Клифф оседлал мотоцикл Эндуро, который доставил нас из паба Ллойда в его убежище той холодной ночью шесть месяцев назад.

Я пихнула его в руку.

– Если хочешь поехать на своем мотоцикле, скинь его.

Он ущипнул меня за подбородок.

– Нее, любовь моя. Я остаюсь с тобой, – Рорк затолкал меня на заднее сиденье в Humvee с Дарвином и всем нашим снаряжением, затем забрался вперед и сел рядом с Мичио, который находился за рулем. Таллис взгромоздился на другой байк.

В ту же минуту, как завелись двигатели, мои внутренности тряхнуло потоком вибраций. Топот ботинок приблизился к открытой дверце с моей стороны. Джесси завалился внутрь с натянутой тетивой лука и приземлился мне на колени.

– Дави на газ, док. Езжай, езжай, езжай!

За ним тянулась клешня прицепившегося к его ноге мутанта. Затем тля повисла на нем. Ее челюсти распахнулись, и жало выстрелило в грудь Джесси. Его стрела полетела, вонзилась в выпученный глаз и вышла через затылок.

Я пнула безжизненное тело, которое прыгало по цементному пирсу, движимое по инерции за Humvee. Клешня разжалась, и я закрыла хлопавшую дверь, уже тоскуя по безопасности лодки.

Вой Эндуро показывал нам дорогу. Мутанты спешно хлынули из густонаселенных многоэтажных зданий и распространились по парковке. Дарвин отчаянно лаял на них, его лапы скребли по заднему стеклу. Джесси забрался на свое место и стал пускать стрелы из окна. Мы с Рорком воспользовались пистолетами, чтобы отстреливать тлю, которая подбиралась слишком близко к байкам.

Подпрыгивание Humvee на различном мусоре и телах мутантов сбивало наш прицел. Мне была нужна энергия Ян, чтобы остановить тлю. Ближе всего ко мне была рука Джесси, выпускающая поток стрел. Мышцы его спины перекатывались при каждом движении. Вероятно, сейчас было не лучшее время объяснять, почему ему и мне нужно снять рубашки и прижаться друг к другу.