Текст книги "Грани веков (СИ)"

Автор книги: Павел Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

– Ну же! – пробормотал Хронин. Он уже стоял у едва заметного контура дверей между двумя кипарисами и нервно тыкал пластиковой картой в акцептор.

– Проблемы? – встревоженно спросил Ярослав.

Хронин тяжело вздохнул. – Похоже, они все-таки успели ее деактивировать, – сказал он горестно.

– Есть план бэ?

– А что, по-твоему, я сейчас пытаюсь придумать?!

В этот момент контуры створок вспыхнули синим светом и с тихим свистом разъехались в стороны.

– Окружили, – тихо выдохнул Хронин, отступая назад.

Ярослав, напротив, шагнул вперёд, готовый, если понадобится, пробиваться к выходу с боем.

В дверном проеме выросла высокая плечистая фигура медика в серебристом комбинезоне.

Здоровый, гад!

– Ярик?! Ты какими судьбами тут, радёмый?

Опешив от изумления, Ярослав поднял голову.

– Саня?! – неверяще произнес он.

Селезнёв! В памяти промелькнула череда образов: анатомичка, атласы с изображением скелета, пенящиеся кружки в пивной на углу, кафедра психиатрии…

– Саня! – повторил он растерянно. – А я тут…

Ярослав оглянулся на Хронина, но тот, казалось, утратил всякий интерес к происходящему, и с равнодушным видом что-то бормотал, склонившись над виртуальным цветком.

– Заблудился, что ли? – хохотнул Селезнев, хлопая Ярослава по плечу. – Или подлечиться решил?

– Да нет, что ты! – торопливо произнес Ярослав. – Мы тут пострадавшего привезли, в церебральную хирургию, вот зашел к вам кофе попить…

– Так пошли! – обрадовался Селезнев. – У нас как-раз генератор новый – огонь машина!

– Не могу, напарник ждет. – Ярослав подавил позыв оглянуться еще раз. – Мне бы к выходу как-то пробраться…

Селезнев добродушно рассмеялся.

– Вот так всегда! – с легкой укоризной заметил он. – Годами не видишься с другом, встречаешь случайно, и поговорить времени нет! Эх, ладно, пошли, проведу тебя коротким путем.

Он посторонился, пропуская Ярослава. Покидая голографический парк, Ярослав бросил взгляд в сторону Хронина, но на том месте, где только что стоял его недавний спутник, уже никого не было.

***

Глава 25

– Ну, как сам-то? – спросил Селезнев, на ходу кладя Ярославу на плечо свою могучую лапищу. – Сто лет тебя не видел! Как живешь?

Ярославу и самому хотелось бы знать побольше об этой своей жизни здесь.

– Да так, – невразумительно пробормотал он, – кручусь помаленьку…

– Всё на скоряке трудишься, – понимающе вздохнул Селезнёв. – В клинику переходить не надумал?

– Да кто меня там ждет, – пожал плечами Ярослав. – Мне и на моем месте неплохо.

Селезнев усмехнулся. – Ты не меняешься! Работы много сейчас, небось?

– Хватает, – осторожно сказал Ярослав. – Сам видишь, что творится…

– Да уж, – Саня посерьёзнел. – Шуйцы совсем берега потеряли. Такое им точно не спустят уже.

– Давно пора! – Ярослав рад был сменить тему. – Вообще не понимаю, чего с ними столько тянут, – добавил он наугад, припоминая слова медика.

– Ну, худой мир, как говорится, лучше доброй ссоры, – туманно отозвался Селезнев. – Но теперь уже поздно пить боржоми – покушение на монарха так не оставят.

Ярослав чуть не ляпнул было: «На какого монарха?», однако, вовремя прикусил язык.

– Но зачем им это? – спросил он вслух.

– А чего тут непонятного, – хмыкнул Селезнёв. – Рассчитывают, что Годуновы начнут войну, чтобы был повод затрубить о московитской агрессии. Речь Посполитая за это ухватится, ясное дело, Скандинавии тоже только повод дай, а там и крымский эмир подтянется, ему Киев давно покоя не дает.

– А как же Европа? – пробормотал Ярослав.

– А ей-то что? – удивился Селезнев. – Мусульмане в наши разборки не полезут, будут наблюдать, кто победит, как всегда. Им же пофиг, с кем торговать вообще.

Ярослав промолчал, переваривая услышанное.

Похоже на то, что шуйцы – представители враждебного государства, враждующего с Московией.

Московия… Название казалось непривычным, чужим.

Он нахмурился, пытаясь понять, что именно кажется ему странным, но внезапно раздавшийся пронзительный писк датчика помешал ему.

Селезнев раздраженно ткнул пальцем в пульсировавший красным цветом браслет.

– Вот, блин, – вздохнул он. – Ты извини, Ярик, мне надо бежать. Там какой-то псих вроде как выбрался из отделения, сейчас шумиху поднимут. Сейчас по этому коридору иди, выйдешь прямиком к телепортатору. Рад тебя повидать был, заглядывай почаще!

Он стиснул Ярослава в своих медвежьих объятиях.

– Надо будет как-нибудь посидеть, пива попить, что ли! – крикнул он уже на ходу.

– Ага, точно! – выдавил Ярослав. – Спасибо, Сань!

Сердце колотилось как бешеное. Селезнев не понял, что ищут именно его, Ярослава! А если догадается? Сколько времени у него есть?

Он торопливо шагал по коридору, тревожно озираясь по сторонам. Что, если у них тут всюду камеры? Может, его уже ждут на выходе?!

Мысли стремительно проносились в голове, обгоняя одна другую. Хуже всего было то, что он бежал, толком не зная от кого, почему и куда.

Повернув за угол, он с облегчением увидел знакомое мерцание телепортационного поля.

Шагнув на платформу, он замер перед пультом. Что теперь?! Из приемного холла они попали сюда с помощью пропуска, который остался у Сильвера. Как вернуться?

Ярослав уставился на матовую поверхность панели. Выдохнул, закрыл глаза. Как там говорил Хронин? Довериться ложным воспоминаниям?

Окей, он – Ярослав Логинов, сотрудник станции скорой помощи… Он в институте нейротрансплантологии… Ему нужно попасть в приемный зал…

Мысль всплыла откуда-то из глубины подсознания: «Активировать голосовой помощник!»

Он протянул руку и коснулся панели.

– Пожалуйста, уточните пункт назначения, – вежливо сказал робот.

– Приемный покой! – не задумываясь выпалил Ярослав.

Мерцающее поле вспыхнуло голубым.

– Приемный покой! – эхом отозвался робот, и Ярослав с замиранием сердца шагнул наружу.

На первый взгляд, здесь ничего не изменилось – все также кипела работа, сновали медики, плазменный экран показывал очередную сводку новостей.

Ярослав направился к выходу, стараясь двигаться уверенно и непринужденно. Ему казалось, что вот-вот прозвучит сирена, и его портрет появится прямо на экране.

Уже у самого шлюза он поймал на себе чей-то пристальный взгляд.

Подняв голову, он встретился глазами с охранником, внимательно разглядывавшим его. В черном комбинезоне и куртке, с заостренным носом и кустистыми бровями, он напоминал какую-то хищную птицу. Что-то в его облике показалось ему знакомым. Ярослав с деланной небрежностью кивнул охраннику и шагнул сквозь барьер.

Секундой спустя, он с облегчением вдыхал полной грудью свежий воздух, подставляя лицо лучам солнца.

Оказаться под настоящим небом после коридоров института и виртуальных деревьев было истинным наслаждением.

Однако, нужно было спешить, пока, действительно, не объявили тревогу, и Ярослав торопливо зашагал прочь от клиники.

Знать бы еще, куда идти. Он миновал посадочную площадку для медицинских мобилей, парковку для частных флаеров, терминал торгового центра и детскую площадку, на которой играли малыши.

Где-то здесь должна быть стоянка таксомобилей.

Желтые торпеды с черными полосками покачивались над плексигласовой площадкой.

Ярослав приблизился к ближайшей, и, воровато оглянувшись, нырнул внутрь.

Податливый силикон расплылся под ним, принимая форму его тела, на табло вспыхнула приветственная надпись.

Ярослав перевел дух и вздохнул, собираясь с мыслями. Что теперь?

Он попытался собрать воедино все, что происходило с ним в течение этого утра.

Итак. Он не помнит, кто он, и откуда. Однако, совершенно точно знает, что работает на скорой помощи. Это первое.

Ещё он совершенно точно уверен, что всё, что происходит вокруг – неправильно, хотя не может объяснить, что именно. Это второе.

Третье – он встречает психа, которого откуда-то знает, и который, очевидно, в курсе того, что происходит с ним.

Пожалуй, с него и надо начать. Откуда он его помнит? Ярослав сосредоточился на образе взлохмаченного сумасшедшего старика в очках с толстыми стеклами.

«Хронин Эдуард Христофорович, пятьдесят девятого года рождения, по специальности – инженер волоконно-оптических систем. Окончил МГТУ Баумана…»

Слова всплыли в памяти с такой ясностью, что Ярослав вздрогнул от неожиданности и мотнул головой. Затылок тут же отозвался болью, и от этой вспышки в мозгу словно что-то щелкнуло. Он явственно увидел Хронина, сидящего на больничной койке перед ним и Селезневым, и рассказывающего о себе.

Кафедра психиатрии, апрель, две тысячи двенадцатый год! Им дали на курацию пациента с классической шизофренией, после того, как…

Ярослава будто обдало кипятком. Алёна!

Перед глазами возникло её рассерженное лицо, в ушах стоял звон пощечины, которой она наградила его, после попытки приобнять её.

Что-то пошло не так, тогда, в той реальности. Все началось после того злополучного вызова к бабке… Беззубцевой! Крест!

Ярослав машинально схватился за грудь. Воспоминания, словно прорвав плотину, теперь лились потоком. Храм Христа Спасителя, дежурство, срочный вызов, Коган, Ирина…

Синеющие губы Беззубцевой, шипение кислорода в маске, и шёпот старухи: «Верни мой крест!».

Его пробрал озноб. Он вспомнил похоронного агента, набросившегося на него, странных сектантов.

Волосы на шее вдруг встали дыбом – Ярослав готов был поклясться, что кто-то наблюдает за ним в этот миг.

Он осторожно выглянул из окна и замер: прямо напротив него в двадцати шагах стояла фигура в черном. Охранник!

Ярослав откинулся назад. Неужели выследил? Нужно немедленно убираться отсюда!

Он уставился на табло пульта автоматического управления. Как там управлять этой штуковиной?

Повинуясь интуиции, Ярослав протянул руку и приложил палец к сенсору. Приветственная надпись исчезла, и мелодичный голос, исходящий из динамика сверху, произнес:

– Добро пожаловать, Ярослав! Куда бы вы хотели отправиться?

– Варшавка, двадцать! – слова сорвались с губ быстрее, чем он успел вспомнить адрес.

– Пожалуйста, пристегнитесь. Приятной поездки! – отозвался динамик.

Взлетая, Ярослав снова выглянул в окно. Охранник, задрав голову, наблюдал за ним. При этом он держал руку около уха и что-то быстро говорил.

Его нос торчал будто хищный клюв, и Ярослав вдруг вспомнил, где он видел этого человека – на поляне, в лесу, когда их схватили разбойники. Ворон!

Воспоминание, в свою очередь, повлекло за собой череду других – появление стрельцов, поездка в трясущейся на ухабах карете, подземелья Тайного приказа, допрос Симеоном, ночное бегство из палат князя Шуйского…

Ярослав вытащил из-под куртки крест, и взвесил его на ладони. Юшка Беззубцев, таинственный посетитель Шуйского, передал ему его в катакомбах, когда за ними гнались стрельцы.

Какая связь между ним и бабкой? Был ли он ее предком?

Вполне возможно.

Тогда, получалось, что всё сходится: бабка просила крест – вот он; осталось вернуть его ей!

Если, конечно, она по-прежнему живет там же.

Мысли Ярослава плавно вернулись к текущей реальности. Где же он оказался?

Последнее, что он помнил из прошлого – это подвал, в котором толпились туристы и бомж-юродивый, стоявший рядом. Кажется, тот что-то говорил про ключ.

Он помнил, как шагнул вперед и… проснулся на подстанции, очевидно, утратив память. Однако, он откуда-то знает, как управлять таксомобилем, ориентируется в городе, и умеет обращаться с аппаратурой.

Какая же из реальностей настоящая?

Ярослав повертел крест в руках. Лета седмь тысящь девянадесятого… Он только сейчас обратил внимание, что цифры были обозначены буквами, но при этом чтение даты не вызвало у него никаких трудностей.

Сейчас, по местному календарю, семь тысяч пятьсот двадцатый год. Выходит, он оказался в будущем? Но царевич Димитрий, которому принадлежал крест, жил в семнадцатом, кажется, веке, или даже раньше.

Ладно, с этим разберемся позже. Сейчас главное – найти Беззубцеву и вернуть крест. По-видимому, это – единственный способ вернуться в свое время.

Ярослав бросил взгляд за окно. Внизу раскинулся город, который выглядел и знакомым, и чужим одновременно. Над извилистой лентой Москвы-реки высился белокаменный собор со сверкающими золотом куполами – Храм Христа Спасителя. Казалось, только вчера они с Коганом, Ириной и Михалычем дежурили здесь. Приглядевшись, Ярослав с удивлением отметил, что и сейчас от храма вилась лента народа, стоявшего в очереди. По какому, интересно, поводу на этот раз?

В глаза бросалось изобилие зелени и почти полное отсутствие магистралей. Дома отличались от привычных многоэтажек, имея форму застывших облаков, или мыльных пузырей; впрочем, возможно, это были и не дома вовсе.

Значит, вот она какая, Москва будущего. Или, правильно говорить – Московия?

Впрочем, судя по утренним событиям, здесь небезопасно – мысли его вернулись к шуйцам. Кто бы они ни были, очевидно, представляли собой угрозу. Хорошо бы узнать побольше о реалиях этого времени. Жаль, нет интернета…

Хотя, почему же нет? Ярослав уставился на экран перед ним, транслировавший панораму города. Кажется, тут должно быть меню… Точно! Информация о маршруте, развлечения, новости…

Ярослав ткнул пальцем в раздел новостей и жадно впился глазами в заголовки.

«Подробности взрыва на площади Ивана Грозного»

«Высочайший указ Его Царского Величества Феодора IV о призыве на военную службу дворянского сословия»

«Официальное заявление главы военного министерства в связи с провокацией Шуйского Княжества»

«В подклете собора Покрова Пресвятой Богородицы обнаружен барсук»

Выбрав предпоследний заголовок, Ярослав открыл новость и усмехнулся.

С экрана на него сурово глядел Сарыч, он же – глава Тайного приказа, Симеон Годунов.

Из текста ниже следовало, что генерал от инфантерии, военный министр Московитского Царства, Годунов Никита Семенович, обвинял Шуйское княжество в нарушении Новгородских соглашений, преступной провокации и организации террористической деятельности на территории царства, что автоматически создавало casus belli, тем самым вынуждая Московию принять ответные меры самого радикального характера.

Действуя на автомате, Ярослав выделил пальцем «Шуйское княжество» и активировал поиск.

Так…

Основано в семь тысяч сто двадцатом году, князем Василием Шуйским. Столица – Шуйград, за Уральским хребтом, на реке Исеть. Население – около тридцати миллионов. Религия – римо-католическое вероисповедание.

Действующий правитель: князь (император – самозв.) Шуйский, Василий XII.

Ярослав вгляделся в портрет князя: худые черты лица, слегка раскосые глаза, выступающие скулы и узкая бородка.

Нет, он совсем не был похож на князя Василия. Хотя, за столько веков многое могло измениться.

– Внимание, приготовиться к посадке! – раздался голос из динамика. Экран погас, гель под Ярославом затвердел, плотно фиксируя тело.

Таксомобиль со свистом устремился вниз, так, что у Ярослава заложило уши; однако, приземлился он довольно мягко.

– Поездка завершена. Списание средств будет выполнено с подключенного банковского счета. Приятного дня! – сообщил динамик.

Выскочив из торпеды, Ярослав с наслаждением потянулся, разминая затекшие спину и плечи.

Он находился на зеленой поляне, окруженной с трех сторон аккуратно подстриженными кустами. С четвертой стороны располагался трехэтажный особняк старинного вида с высокими резными деревянными дверями. Очевидно, это и был дом Беззубцевой.

Спрятав крест под куртку, Ярослав направился в сторону здания.

Глава 26

В отличие от виденных ранее здешних домов, этот был сложен из обычного, насколько Ярослав мог судить, кирпича. Подойдя ближе, он обнаружил, что краска на стенах местами облупилась, часть окон затянута плющом, а двери выглядят старыми и рассохшимися.

Над входом висела мраморная табличка, на которой потускневшими золотыми буквами была выведена надпись:

«Дом-музей князя Шереметева. Архитектурный памятник середины четвертого столетия седьмого тысячелетия. Охраняется государством».

Похоже, что музей не пользовался особой популярностью; судя по внешнему виду, он вообще казался заброшенным.

Ярослав огляделся в поисках звонка, и, не найдя его, постучал в дверь. Подождав, повторил, уже громче.

«Всё, как тогда, на первом вызове у бабки» – мелькнуло у него в голове.

Он даже тревожно оглянулся в поисках сектантов, но поляна оставалась пуста.

Скорее всего, здесь, действительно, никого не было. Ярослав на всякий случай дернул позеленевшую медную ручку, и дверь, неожиданно, распахнулась, издав противный скрип давно не смазывавшихся петель.

Поколебавшись, Ярослав переступил порог, и оказался в небольшом, тускло освещенном зале.

Пахло сыростью, плесенью и прелой тканью; судя по царившему в зале запустению, дом был давно заброшен. В пробивающихся сквозь растрескавшиеся деревянные ставни лучах света клубилась поднятая сквозняком пыль. Когда-то, по-видимому, роскошный, ковер грязно-серого цвета местами был протерт до дыр. Покосившаяся вешалка у дверей с единственным предметом гардероба в виде ярко-розовой вязаной шапочки с помпоном, грозила в любой момент опрокинуться на Ярослава. Кресла с резными подлокотниками, стоявшие вдоль стен, были завалены мусором; обивка давным-давно полопалась, из-под неё торчали проржавевшие пружины. Единственным признаком жизни в этом месте был разросшийся фикус в большом эмалированном ведре, стоявшем в углу.

На противоположной стороне залы виднелась широкая лестница полукругом, ведущая на второй этаж.

Ярослав прочистил горло.

– Есть здесь кто?

Ответа не последовало.

Развернуться и уйти? Но что дальше? Каким-то образом, это место было связано со всем, что происходило с Ярославом, и он интуитивно чувствовал, что ответы на вопросы следует искать именно здесь.

Он сделал шаг по направлению к лестнице, и тут же из-под груды мусора на полу метнулась серая тень, подняв облачко пыли.

Крысы! Что же, интересно, они тут жрут?

Его внимание привлекла яркая обертка, отлетевшая к его ногам.

Пачка из-под быстрорастворимой лапши. Выходит, кто-то здесь все-таки бывает? Может, бомжи?

Он начал подниматься по поскрипывающим ступеням, покрытых ковровой дорожкой. Зал на втором этаже выглядел более респектабельным, хотя пыли и мусора здесь также хватало.

Судя по остаткам интерьера, он находился в гостиной – вдоль стен стояли диваны и пуфики, чередующиеся с вазами и канделябрами. С потолка свисала огромная люстра, затянутая паутиной. Рассохшиеся паркетные половицы поскрипывали под кроссовками, когда Ярослав двинулся дальше.

С полотен картин в пышных рамах на него равнодушно взирали портреты людей в старинных одеждах. Ярослав приблизился к одной из них, изображавшей старика с высоким лбом с глубокими залысинами, опиравшегося на посох с массивным набалдашником. Старик взирал на него, неодобрительно поджав тонкие губы. На потускневшей табличке убористым почерком было выгравировано:

«Московитский боярин, Андрей Кобыла»

Со следующего портрета на Ярослава с лукавой усмешкой смотрел худой мужчина в высокой меховой шапке.

Надпись гласила, что это был «Боярин Федор Кошка, сын Андрея Кобылы».

Семейная галерея, значит. Так, а это кто?

Третий портрет изображал сына Федора Кошки – здоровяка с массивной челюстью, сжимавшего в увесистом кулаке булаву.

«Александр Федорович Беззубец»

Ярослав нахмурился. Беззубец? Звучало похоже на Беззубцева, но… при чем тут Шереметевы?

Заинтригованный, он двинулся дальше и, миновав еще два портрета с потомками Беззубца, остановился перед профилем вельможи с кустистыми бровями, которого, согласно подписи, звали Андрей Беззубец-Шеремет.

Вот оно! Получалось, роды Беззубцевых и Шереметевых были связаны между собой.

Выходит, бабка приходилась дальним потомком тем боярам, чьи портреты висели на стенах. Однако, где она? Ярослав нащупал под курткой крест. Её задачу он выполнил – вернул пропавшую реликвию, но что дальше?

Зал оканчивался стрельчатой аркой, обрамляющей альков, в глубине которого виднелся старинный громоздкий рояль. Справа и слева от алькова зал переходил в просторные застекленные террасы. На каждую из них выходило несколько дверей.

Ярослав подошел к роялю. Крышка была откинута, пожелтевшие страницы нот слегка трепыхались на невидимом сквозняке.

Неприятное чувство кольнуло его иголкой, что-то было не так во всем этом царстве запустения.

Ощущение чьего-то незримого присутствия не давало ему покоя.

Неожиданный звук заставил его вздрогнуть – глухой стук, раздавшийся внизу, словно упало что-то тяжелое. Ярослав замер, вслушиваясь. Вроде тихо. Он огляделся в поисках чего-то, что могло сойти за оружие в случае необходимости. Взгляд упал на подсвечник, валявшийся на полу возле рояля.

Взвесив в руке, Ярослав перехватил его поудобнее и осторожно двинулся обратно к лестнице.

Дойдя до неё, снова прислушался. Кажется, ухо уловило какой-то шорох, однако он не был уверен.

Может, крысы? Он начал спускаться, стараясь ступать так, чтобы ступени не скрипели.

На первом этаже ничего на первый взгляд не изменилось. Хотя нет – вешалка у двери валялась на полу.

За спиной раздался шорох. Ярослав резко обернулся, и шарахнулся назад, едва не поскользнувшись на вытертом ковре. Облезлый, тощий кот с порванным ухом таращился на него ярко-желтыми глазами и сердито шипел, выгнув спину.

– Мурзик?! – неверяще прошептал Ярослав.

В этот миг ковер под ногами неожиданно пришел в движение, резким рывком уходя из-под ног; Ярослав взмахнул руками, пытаясь сохранить равновесие, но не удержался и рухнул, перекатился через несколько ступеней, больно ударившись при этом ребрами.

Затылок отозвался вспышкой боли, в глазах промелькнули цветные круги.

– Что за… – Ярослав осёкся.

Прямо на него смотрел четырехгранный наконечник арбалетного болта, покачиваясь из стороны в сторону.

– Сиди, где сидишь! – прозвучал хрипло дребезжащий голос.

Ярослав уставился на невесть откуда взявшегося старика.

В принципе, мелькнуло у него в голове, он легко мог не заметить его в холле – более всего тот напоминал ожившую кучу мусора, из которого, большей частью, состоял его гардероб.

Сгорбленный, с длинными спутанными патлами и торчавшей вызывающими клоками бородой, он не сводил с Ярослава настороженного взгляда из-под яркой вязаной шапочки.

Сухие жилистые руки, бугрившиеся узлами вен, сжимали рукоять древнего арбалета.

Очевидно, местный бомж, или городской сумасшедший. Угораздило ведь… Однако, оружие выглядело вполне боевым, а с расстояния в метр можно было не сомневаться, что болт прошьёт его насквозь.

– Сижу, – мирно сказал Ярослав, осторожно демонстрируя открытые ладони. – Я вообще случайно сюда зашёл…

Старик фыркнул. – Рассказывай! Я вашу братию давно здесь поджидаю! Будешь вешать лапшу на уши – получишь дырку в пузе! Усёк, шуец?

– Эээ… – выдавил Ярослав, завороженно следя за колебаниями наконечника.

– То-то! – удовлетворенно рявкнул старик и оглушительно чихнул.

С омерзительным гудением, стрела сорвалась с тетивы и отколола от стены кусок штукатурки, в нескольких сантиметрах от головы Ярослава.

– Твою ж! – выругался старик. – Из-за тебя, заразы, интерьер повредил!

– Ты мне чуть полголовы не снёс! – огрызнулся Ярослав, машинально подбирая с пола болт.

Тяжелый, таким деревянную доску пробить с десяти шагов можно.

– Господь отвёл, значит, – глубокомысленно заметил старик. Он опустил арбалет и задумчиво разглядывал Ярослав, склонив голову набок

– Что-то непохож ты на шуйца-то…

– Может, потому что я и не шуец вовсе? – мрачно поинтересовался Ярослав, прикладывая холодный подсвечник к затылку.

– Чего ж ты ко мне полез тогда? Что тебе тут надобно?

– А разве это не дом-музей? Там, вон, даже табличка висит на дверях, – Ярослав пожал плечами. – Я, между прочим, стучал!

– Стучал он, ишь ты! – старик фыркнул. – Скажи еще, на экскурсию пожаловал!

– А что в этом такого?

– А то! – старик наставительно выставил указательный палец. – Закрыт музей, значит, на реставрацию! Уже лет пятнадцать тому как! И все честные московитяне об том прекрасно знают!

– Что-то не видно, чтобы тут что-то реставрировалось, – усмехнулся Ярослав.

Старик сердито насупился.

– Ишь, знаток выискался! Вот что, давай-ка, топай отсюда! Подобру, как говорится, поздорову.

– Хорошо, – миролюбиво откликнулся Ярослав, осторожно поднимаясь с пола. Несмотря на то, что арбалет у старика был разряжен, провоцировать двинутого деда на новые вспышки агрессии ему совсем не хотелось.

– Стой! – вдруг неожиданно выкрикнул старик, меняясь в лице.

Ярослав замер, напряженно ожидая новой выходки, но старик уставился куда-то ему под ноги.

Проследив за его взглядом, Ярослав перевел дух. На ступеньке, у самых его кроссовок, разлегшись, вылизывал лапу облезлый кот.

– Ты! – воскликнул старик и, подслеповато щурясь, уставился на Ярослава.

Только сейчас Ярослав обратил внимание, что глаза старика были разного цвета.

– Ты! – повторил он следом за стариком.

Блаженный! Как он сразу его не узнал?

– Это ведь ты отправил меня сюда! – сказал он вслух. – Я тебя помню!

– Нашел, значит! – хмыкнул блаженный. – Стало быть, понял, что к чему?

– Если честно – не очень, – признался Ярослав. – Я вообще еле вспомнил, кто я и откуда. Все было как в тумане, да и сейчас тоже.

– Бывает такое, – старик поскреб бороду и вздохнул. – Тебе еще повезло, коль смог добраться досюда.

– Почему? Что вообще происходит? Я думал, мне нужно было вернуть бабке крест – я нашел ее предка, но вместо своего времени попал в будущее, а моя бригада осталась там, в прошлом.

Ярослав вытащил крест из-под рубашки. – Вот, я принес его! Что пошло не так?

Блаженный покачал головой.

– Ты ошибаешься, – возразил он. – Это – не будущее, это – твое настоящее. Точнее – его альтернатива. Крест, который ты нашел – не тот!

– Как – не тот? – опешил Ярослав.

– Вот так! – отрезал старик. – Неужели сам еще не понял? Где, по-твоему, ты находишься?

– Варшавское шоссе, сорок, – растерянно ответил Ярослав, – здесь был дом Беззубцевой…

– Вот именно – был! – сварливо заметил старик. – А сейчас тут что? Табличку, говоришь, видел?

– Дом-музей Шереметевых, – пожал плечами Ярослав.

– Точно! Вот поэтому крест, который ты принес – не тот!

– Откуда же мне это было знать? – Ярослава охватило раздражение. – Где вообще его нужно было искать? И при чем тут вообще я?

Вместо ответа старик начал подниматься по лестнице. – Идем, – бросил он через плечо. – Времени мало.

Они поднялись на второй этаж, сопровождаемые котом, пересекли уже знакомую Ярославу залу и остановились возле рояля.

Старик, оглянувшись по сторонам, осторожно снял с подставки нотную тетрадь, сдул с неё пыль.

– Вот, – проговорил он, подавая её Ярославу.

– Что это? – Ярослав в недоумении повертел тетрадь в руках.

– Загляни в конец, – подсказал старик.

Ярослав перелистнул страницы, испещренные значками нот и обнаружил, что листы с ними были вклейкой – основную часть тетради заполняли строчки текста и даты.

– Рукопись! – вырвалось у него. – Я потерял ее где-то…

– Не потерял, – усмехнулся старик. – У тебя ее украли люди Шуйского.

– Огурец! – растерянно пробормотал Ярослав. – Ну да, точно! Но… как она попала к тебе?

– Долгая история, – отмахнулся старик. – Посмотри лучше последние записи.

Ярослав пролистал несколько страниц.

«В лета седмь тысящ пятьсот дванадесятого, во время царствования Феодора VI Годунова, посланники княжества шуйского учинили взрыв во граде престольном Москве, дабы смутить народ и вселить страх и тревогу в умах людских…»

– Текст изменился, – пробормотал Ярослав. – В прошлый раз тут говорилось что-то про привезенную реликвию и каких-то еретиков…

– Разумеется, – подтвердил старик. – Изменилась реальность, а вместе с ней – и хронология. Думаешь, ты сейчас в будущем? Какой, по-твоему, год?

– Ну… – Ярослав кинул взгляд на страницы рукописи. – Семь тысяч пятьсот двадцатый?

– Правильно! – нетерпеливо кивнул старик. – Только летоисчисление это от сотворения мира. А если считать от рождества Христова, то две тысячи двенадцатый!

– То есть, – до Ярослава начало доходить, – это не будущее, а моё настоящее? Изменившееся настоящее?

Старик снова кивнул.

– Но почему оно изменилось? – Ярослава холодной иглой кольнула догадка. – Из-за нас?

– Там все ответы, – старик показал на рукопись. – Неправильный выбор привел к неправильным последствиям.

– Так что же теперь? – Тревога в груди Ярослава нарастала. – Как всё изменить?!

Старик вздохнул. – Есть только один способ исправить ошибку – исполнить волю хранительницы.

– Какой еще хранительницы?!

– Той, которая дала тебе поручение, – невозмутимо пояснил старик.

– Беззубцевой? – Ярослав потряс головой. – Но почему – я? С какой вообще стати я должен искать что-то в прошлом по заданию какой-то старухи!? Почему бы тебе не заняться этим, раз уж ты в курсе всего?

Старик высморкался в рукав. – Ты задаешь много вопросов, – спокойно сказал он. – У нас нет времени на объяснения – здесь тебе угрожает опасность. Так сложилось, что именно ты оказался связан с судьбой хранительницы, моя же задача – служить проводником. Ты волен отказаться, конечно, но тогда ты останешься здесь, и эта реальность станет для тебя единственной. Правда, скорее всего – ненадолго.

– Кто мне угрожает? – Ярослав подавил желание схватить старика за грудки и встряхнуть как следует. – Где Коган, Ирина и Евстафьев? Почему моя девушка не узнает меня?! Как вернуть всё как было?

– Орден…

Лицо старика вдруг исказила судорога, он оборвался на полуслове, изо рта хлынула кровь.

Ярослав едва успел подхватить его – из-под лопатки торчала стрела с черным оперением.

Кот громко зашипел, выгнув спину, шерсть на ней стояла дыбом.

Подняв глаза, Ярослав увидел у лестницы человека в черном плаще, державшего в руке самострел.

– Беги, – выдохнул блаженный. – Обратно… через тот же вход… в храме…

– Каком?! – выкрикнул Ярослав.

Но старик уже не отвечал.

Человек в плаще улыбнулся и направился к нему. Самострел снова был заряжен и смотрел прямо на Ярослава.

– Стой, где стоишь! – мягко посоветовал он. – Мы не причиним тебе вреда, нам нужна только похищенная рукопись. Старик был вором, у нас с ним старые счеты.

– Вы – шуйцы? – спросил Ярослав. Он медленно отступал назад, за прикрытие рояля.

– Так нас называют здесь. – Человек приближался, не сводя с Ярослава цепкого взгляда глубоко посаженных глаз. На бледных тонких губах блуждала полуулыбка. – Мы – слуги Великого Князя Восточной Империи.

– Зачем вам рукопись?

Человек нахмурился. – В ней – знания и мудрость поколений. Она принадлежит роду Шуйских. Старик украл её, и получил по заслугам. Отдай её, и останешься цел и невредим.

Ярослав заколебался. Может, разумнее, было и в самом деле отдать эту дурацкую рукопись? Какой, в конце концов, от нее прок? Однако, ему очень не нравился огонёк, горевший в глазах человека. Теперь он узнал его – тот самый похоронный агент, пытавшийся свернуть ему шею.