Текст книги "Сонные войны. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Павел Блинников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 38 страниц)

  Эмиссар, как обычно, не проявлял эмоций, и глаза под очками нашли в зале Чана. Китайский миллиардер произвел фурор, появившись здесь, а не на премьере своего фильма. Он шумно обсуждал что-то с репортерами. Чана окружала охрана из самых лучших убийц в мире, но никто не знал об этом, кроме Демьяна. Даже Ткачи, навряд ли догадаются, что под тщательно загримированными мужчинами, с вполне реальными глазами, прячутся слепые киллеры клана Слепой Шестерки. Правда, здесь их всего пять и пришли они с Чаном. Вот этого не ожидал даже Демьян. Но чувствовал себя в безопасности. В кинотеатре такое количество охранников, что захоти русские сбросить сюда атомную бомбу, ее наверняка тут же арестуют, допросят и оттащат на безопасное расстояние. Та же ситуация и на улице, но там уже опасней. В окружающих домах, спрятались снайперы охраны президента, или губернатора Калифорнии, или еще чьи-нибудь. Но умелому убийце, ничего не стоит придушить одного и занять его место. И только поэтому Демьян не ушел сразу, как только увидел вместе Ткачей и слепцов. Он понимал, что его подставили, но не беспокоился. Он уйдет вместе со всеми, смешается с толпой и проскочит.

  Но и слепцы не собирались нападать прямо сейчас. Они тоже понимали, чем это грозит. В зале находились всего два человека, понимавшие – собравшись вместе, они уже ничего не решают. Их партия как авторов закончилась – настало время героев. Неподконтрольных и пугающих. Теперь Шалит и Чан, могли только сидеть и ждать, гадая правильно ли они подготовили повествование, верно ли проработали характер героев и на того ли поставили.

  Кинотеатр охраняли почти пятьсот человек. Лучшие из лучших. Спецагенты, прошедшие огонь, воду и стальные трубы пистолетов. Но никто не смог предотвратить проникновение. И даже не одно, а три.

   Герои

  Вентиляция. Всех всегда подводит именно вентиляция. Охрана, представляла себе потенциальную угрозу, в виде бородатого мужика, обвешанного динамитными шашками, как новогодняя елка дождиками. Самый распространенный вариант террориста. Однако юркая Аня, сбросившая восемь килограмм, а до этого и так не отличающаяся полнотой, смогла пролезть в вентиляцию, предварительно сделав крюк по канализации. Примерно километр по трубам, дался не то чтобы легко, но самым неприятным стал запах. Ноздри девушки зажимала прищепка, вроде тех, что используют пловчихи синхронистки, тело покрывал водолазный костюм, а к ноге она привязала мешок, с вечерним платьем и пистолетом. Далее, из канализации в вентиляцию, а оттуда в женский туалет. И там Аня просидела в трубе почти сутки. И только когда включили фильм, девушка вылезла сквозь дыру, проделанную перочинным ножом – результат семнадцатичасового труда. Осталось только раздеться, немного обмыться и переодеться. Водолазный костюм, воняющий как то, от чего предохранял, Аня закинула в трубу, сбрызнула себя духами и пошла по коридорам кинотеатра. Аня шла на смерть, но это ее, никоим образом, не волновало.

  Денис уже неделю провел в Нью-Йорке, и заплатил за список приглашенных на премьеру, примерно триста тысяч долларов. Теперь в средствах он не стеснялся – за все платил таинственный благодетель. Получив список, он скачал фото из интернета и познакомился с одной эмигранткой из России, работающей в парикмахерской. Собственно, на этом план проникновения практически завершился. В результате, охрипший Мерлин Мансн, со свисающей на пол лица челкой, явился на премьеру фильма "Репортаж сквозь сказку", по приглашению своего друга Уолта. Другой Мерлин Мансн сейчас лежал связанный, в багажнике своего лимузина.

  Но самым интересным, оказалось проникновение в кинотеатр Ли Кахомы. Чисто теоретически, Ли мог просто прийти, как все остальные гости. Благо его денег вполне хватило бы на покупку билета, стоившего всего-то миллион. Вместо этого, он потратил тридцать три миллиона, тридцать три охранника стали миллионерами, а Ли прошел внутрь, причем вооруженный снайперской винтовкой. Деньги могут творить чудеса, но настоящие чудеса, как правило, происходят из совпадений.

   Шалит

  Шалит сидел рядом с известным писателем и смотрел на экран. Писатель тоже смотрел и его, в отличие от Шалита, интересовало то, что происходит с главной героиней. А Шалит думал.

  Где он допустил ошибку? Здесь только его вина. Ткачи очень сильны, но непоследовательны. Текст каждого писателя, должен проходить писательскую правку, Шалит стал редактором для остальных Ткачей. Координировать великую силу, дарующую миру перемены не так просто. Слишком много вариантов развития, слишком много ступеней сюжета, слишком большая ответственность. Где-то надо ограничить, где-то напротив подтолкнуть и Шалит так долго справлялся, но на этот раз ошибся.

  Его сосед усмехнулся. Шалит перевел мысли на экран.

  – Любовь? – сказала старая героиня. – Как много я могу рассказать тебе о ней. Я не знаю ничего страшнее любви и не знаю нечего прекрасней. Вообще, для нее очень хорошо подходят эти слова – я ничего не знаю...

  И Шалит понял.

  – Любовь, – прошептали толстые губы.

  – Что простите? – повернул на него два донышка от бутылок, известный писатель.

  – Я забыл, что в книге всегда все должно завершаться любовью.

  – Да, это и моя постоянная ошибка. Но это всего лишь признак вашей молодости, у вас все вперди.

   Герои

  «Как он близко, всего одно движение и я сверну ему шею» – думал Денис, сидя позади Демьяна. Представься ему такая возможность месяц назад, он не думал бы и секунды. А тут, уже почти треть фильма прошла, минут сорок назад выключили свет, а враг сидел прямо напротив. Так просто – схватить правой рукой подбородок, а левой волосы, и потянуть на себя правую. Потом хруст и все. Можно попытаться сбежать, но Денис не верил в это. Скорее всего, его посадят в Американскую тюрьму, где он начнет чинить машины для директора, или заниматься его бухгалтерией. Но Денис ждал. Слишком много всего смешалось в его голове. Тут и непонятный Шалит, сидевший внизу, и рассказа Ани, и эти слепые, и таинственный незнакомец, сказавший что за всеми его бедами, стоит именно Демьян. Во всем этом ему виделось подстава. Как будто он марафонская палочка, передаваемая от одного кукловода к другому. И он тянул. Пока...

  Кахома проник в прожектерскую комнатку достаточно банально. Просто прошел по нескольким коридорам, где его "не заметили" подкупленные охранники и постучал в дверь.

  – Билл это ты? – послышалось из каморки. – Я уже задолбался ждать. Сейчас помру с голоду.

  Дверь открылась, и мужчина умер, но не от голода, а от кровотечения из горла. Кахома вошел внутрь, держа в руках два чемодана. В них укрылась разборная винтовка и пять круглых лент. Даже за миллион, никто не согласился бы пропустить его в кинотеатр с винтовкой. Поэтому каждому рассказали, что это всего лишь часть кино-войны. Как только покажут этот фильм, Кахома включит динамики и скажет:

  – А сейчас дорогие телезрители, сюрприз! За те же деньги, вы увидите не один фильм, а два. И второй тоже будет премьерой.

  И Ли включит свой фильм "Сыны Одина". Неизвестно, поверили охранники в эту сказку, или нет, но Кахому пропустили в кино, правда, проверив содержимое чемоданов. Проверяли не очень тщательно, но в оправдание охранникам надо сказать – они просто не могли подумать, что такой уважаемый и богатый человек, убьет кого-нибудь, да еще и лично. Неправдоподобно.

  Хотя конечно охранники ступили. Во-первых, вот уже как лет десять, фильмы такого грандиозного масштаба, не крутят на лентах. Нет, они оцифрованы и переносятся в специальном жестком диске. Двадцать первый век все-таки...

  Кахома собрал винтовку. Он делал это медленно, постоянно сбиваясь и находя в зале нужных ему людей. Таких восемь или девять. Семь толстяков и Демьян, лишь второстепенные цели, главная – Чан. Его лысая голова отражала свет экрана, в ней можно даже различить лицо героини фильма. За ушами, две душки ненавистных очков в черепаховой оправе. Он сидел почти посередине – идеальная мишень. Демьяна Кахома не видел, наверное, он где-то в углу, а вот шесть из семи Ткачей как на ладони. Лучше всего убить первым Вольта, вон его фиолетовый берет, всего на пару кресел вправо от Чана. Хотя чего это они сели рядом?

  – Ты принес винтовку Ли, это удобней, – услышал Кахома сзади. Он повернулся, но вместо мужчины, кому определено принадлежал голос, увидел худую девушку в темных очках.

  – Кто ты такая?

  – Кур. А теперь отойди, я убью Ткачей.

  – Сначала Чана.

  – Зачем? Он же за нас.

  – То есть? Но ведь ко мне приходил один из вас и сказал...

  – Отойди, иначе я убью тебя.

   Чан

  Чан стоял за ширмой большого экрана, отсюда тоже можно смотреть фильм, правда в отражении и размытых образах. Но фильм его не слишком интересовал.

  – Ты знаешь правила? – сказали сзади.

  – Нет, могу только догадываться, – сказал Чан, не поворачиваясь.

  – Но ты понимаешь, что затеял?

  – Да.

  – Тогда почему ты сидишь здесь, а на свое место посадил лысую копию?

  – Я считаю, что автор должен остаться в безопасности. Иначе, кто допишет книгу, в случае смерти. К тому же, ты тоже здесь.

  – У тебя есть пистолет?

  – Да.

  – И если ты потерпишь неудачу там, ты ведь попытаешься меня убить?

  – Наверное, да, хотя не уверен.

  – Тогда выкинь его.

  – Хорошо.

  Пластиковое оружие полетело на пол. Другой пистолет пронести не получилось бы, на входе стояли металлоискатели. Чан все еще стоял спиной и слышал, как он прошел и взял оружие. А затем хруст – переломал его в руках.

  – Ты ведь этого хочешь?

  – Да! – Кулаки Чана сжались.

  – Что же сейчас мы узнаем...

   Герои

  Он уже почти решился. Вот шея, вот руки. Одно движение, а потом бежать. Может ему повезет, и вместо него повяжут настоящего Мансена? И тут весь зал повернулся. Потому что из окна прожектерской, на секунду оставив свой силуэт в экране, вылетел странный китаец. С этого угла, Денис не видел отчего весь зал ахнул, однако уже в следующее мгновенье, перекрывая диалог героини с арабским шейхом, раздалась стрельба. Кто-то закричал, кто-то бросился к выходу, президента заслонили охранники, а Денис упустил свой шанс. Демьян подскочил быстрее кошки и бросился куда-то вниз. Денис последовал за ним. Все смешалось, в зале включили свет и только лысый старик остался на своем месте, трясясь от страха, по-прежнему изображая мишень.

  Сбежав вниз, перепрыгивая с кресла на кресло, Денис всего на миг оглянулся и увидел ее. Аня стояла в проеме прожектерской, в руках она держала винтовку. А еще у нее глаза зашиты.

  – Всем стоять на месте! – сказала девушка мужским голосом. – Кто пошевелится, получит пулю в лоб.

  И подтверждая свое заявление, Аня нажала на курок трижды. Три человека упали на пол. Это остановило зал, хотя Денис не понимал, как она может попасть в кого-либо с зашитыми бельмами.

  Но не все замерли по струнке смирно. Дикий рев огласил пространство, и Денис увидел, как толстяк в фиолетовом берете, разорвал на две части человека.

  – Война! – прокричал он и в кинотеатре разверзся ад.

   Японец

  Четыре армии стояли в ожидании. Японец получил еще одну способность, став потоком ветра. Он мог, если не читать мысли, то улавливать общее настроение. И сейчас, многие из сотен миллионов тысяч солдат, думали: «А может пронесет? Может они не дадут сигнал к наступлению? Может еще договорятся?». Но их надежды напрасны. Японец как никто понимал это. Ведь армиями руководят не люди, а генералы. Сейчас четыре генерала вышли из строя вперед. Женщина ослепительной красоты, в ледяной короне вечности, гибрид сотен животных, объятый пламенем, мужчина в шелковых одеждах, с растрепанными волосами и Чан. Последний, сейчас и здесь и не здесь. Он прозрачен, он мерцает, он проявляется. И от его решения зависит исход битвы.

  Но не генералы начинают войну. Сначала на сцену выходят лучшие бойцы. Семь толстых великанов вышил из моря тьмы. Из одежды лишь шелковые платы, прикрывающие чресла, и все светятся изнутри желтым светом. Со стороны, они похожи на семь одинаковых статуй Будды, сделанных из золота. Великаны встали перед своим генералом ровным строем. Они тоже и здесь и не здесь, но больше все-таки здесь. Из армии Чана выходят двое. Оба мужчины, вместо глаз четыре безумные плошки. Кахома и Денис. Люди, попавшие под пресс обстоятельств. Один, лишь легкая дымка и не понимает, что происходит, второй напротив, наконец, нашел свое место. Как по волшебству он обрастает доспехами и становится все реальнее. Ледяная Королева тоже выводит вперед бойца. Бесстрастный Демьян, то и дело бросает на нее взгляды. Его глаза похожи на мигалку – то загораются при виде Королевы, то тухнут, когда смотрят на все остальное.

  Последними на арену выходят шесть огненных демонов. Этим так и не терпится броситься в бой. Все замерло и только ветер колышет волосы Аэды. И тут один из слуг Мнемы не выдерживает. Огненный бес, увеличивается до размеров толстых великанов и бросается на них. Но великан хватает его и рвет пополам. Всюду брызжет огненная кровь, оставляя на земле уродливые дыры.

  – Война! – кричит великан.

  И четыре армии сходятся.

   Все

  Дениса болтало из стороны в сторону, потоками кричащих знаменитостей. Перед ним проносились лица, виденные ранее по телевизору, или в других кинозалах, в теленовостях и совершенно незнакомые. Повсюду раздавались выстрелы, вспыхивали лампы, а на экране старая женщина, наконец нашла своего принца. Каким-то образом его вынесла лицом к очередному узнаваемому лицу.

  – Это не политкорректно! – прошептал чернокожий мужчина.

  – Мы в одной тарелке старина, – только и мог ответить Денис, и их развело в стороны.

  Но почему-то именно сейчас, Денис почувствовал себя в своей среде. Здесь, в наполненном ужасом кинотеатре, среди сотен людей, ревущих от боли и страха, перемешавшись с самим понятием толпы, он оказался дома. Наверное, его разум, подвергавшийся стольким испытаниям в последние месяцы, окончательно улетучился. Он заехал кому-то кулаком в лицо, на секунду ему показалось, что это не человек, а огромная крыса. Слово флэшбэки, в мозгу проявлялись странные картины, совсем другого мира. Там от видового разнообразия мелькало в глазах, а крыса, которую он ударил, самое обыденное существо. Там его руки покрывали латные перчатки и сжимали меч. Он что-то кричал, пытаясь перекрыть шум сражения, но ничего не получалось.

  И тут он увидел их. Всех остальных, подобных ему. Несколько толстяков бились со слепцами. С последних, уже слетели маски, но у одного сохранился приклеенный глаз. Они словно слепни, кружили вокруг толстяков, жаля но, не нанося вреда. И понятно почему. Вольт сделал резкое движение и оторвал слепому руку. Но тому, похоже, все равно, он даже не закричал от боли, и продолжил осторожное нападение.

  Экран порвался, в зал вылетел старый китаец. Следом вышел еще один толстый и прыгнул в толпу. Она все больше редела, многие добрались до заветного выхода и дрались друг с другом за право выйти в реальный мир. Денис увидел, как к старому китайцу приближается молодой. Безумию его глаз, мог позавидовать Ганнибал Лектер. Он сорвал с себя рубашку и, с зажатым ножом в руке, шел на бой. Но где же его противник. Наверное, вот он.

  Юркой девушке, вот уже минуты полторы, успешно удавалось не умирать. Тонкие руки эмиссара рассекали воздух, не в силах попасть по гибкому телу. Девушка отчаянно рычала. Возможно, такие звуки вылетали из глоток саблезубых тигров или тираннозавров. Она понимала, что одной ей никогда не совладать с Демьяном. А тому все по фигу. Он пытается выйти, тоже понимая, что его заманили в ловушку, но даже сквозь броню его "всеравношности", прорывалась жажда боя. Он тоже поддался кровавым правилам воинов. Сзади показался еще один противник. Толстяк, одетый как валютная проститутка, оторвал кусок кресла и швырнул в Демьяна. Но тот увернулся и прорвал защиту толстяка. Вроде обычные ногти эмиссара, оказались острее всех лезвий компании Джилет. Удар, из пуза брызнула кровь и показалась тягучая жировая прослойка. Но тут активизировалась девушка. Она бросилась куда-то и достала из-под сидений пистолет. Наверное, Демьян ранее выбил его, теперь она взяла на прицел толстяка и эмиссара. И раненый Ткач помог ей. Последним усилием, он схватил эмиссара за плечо, но уже в следующую секунду, его кадык оказался в левой руке Демьяна. И грянул выстрел.

  Фарит всего на секунду удержал Демьяна. Может быть даже меньше, но Куру хватило. Пистолет выплюнул пулю, та снесла эмиссару голову. По крайней мере, с двумя проблемами покончено. Из-за мельтешащей толпы, Кур не почувствовал угрозы и не успел опустить руку с пистолетом. И тут же получил удар по ней, и пистолет улетел куда-то. Его схватили. Непонятно кто, непонятно как, но схватили. И уши услышали:

  – Аня очнись!

  – Заткнись ублюдок и отпусти меня!

  Мышцы напряглись, но ничего не вышло. Будь Кур в другом теле, он с легкостью вырвался бы из хватки. Но девушка слишком слаба, а еще истощена, для того чтобы смогла пролезть по трубам вентиляции.

  – Он в тебе я знаю. Но ты должна выкинуть его!

  – Ты глуп человек! Отпусти меня!

  – Я убью тебя!

  – Ты убьешь лишь тело!

  – Не здесь там...

   Японец

  Бой кипел и ходил волнами. Разноцветная кровь залила землю, кое-где превращаясь в настоящие реки. Толстые Ткачи, как самые большие участники сражения, получали больше всего увечий, но по той же причине, оставались в строю. Что им жалкие стрелы или пули? От лоснящейся кожи отскакивали даже валуны, пущенные из катапульты. Но тут у Фарита появился стоящий противник. Эмиссар не отличался размерами, но нет на поле никого быстрее. Фарит пытается его раздавить и ему даже это удается, но как только босая стопа, размером с приличный грузовик, наступила на Демьяна, Фарит зарычал от боли. Пока неясно, что с ним, но золотые краски уходят, он тускнеет и тускнеет.... А тут, огненный демон превращается в столб раскаленной плазмы. Он летит Фариту в голову, а в это время из горла Ткача вырывается эмиссар, прямо как «чужой». И, вместо того чтобы снести голову Фариту, огненная стрела попадает в эмиссара. Тот даже не успел вскрикнуть – миг и его просто не стало.

  Но что это? На солнце блестит металл, а в небо, прямо за огненной стрелой, устремляется рыцарь в сияющих латах. Он летит и настигает демона, как коршун горлицу. Взмах мечом, потом еще одни и еще и еще... всего шесть. Шесть кусков демона летят вниз, как метеоры, летят туда, где проливают кровь, где буйствует Арес. Но как? Как ему удалось?

   Все

  – Изыди!

  – Нет!

  – Вон!

  – Нет!

  – Аня?

  – Ден? Нет!

  – Прочь! Борись с ним Аня борись, и он уйдет!

  – Она не сможет. Даже если ты побил меня там, я останусь! Ден? Я тебя не вижу...

  – Борись!

  – Зачем?

  – Потому что я люблю тебя! Я только сейчас понял это! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!!

  Кахома увидел его. Маленькая скрюченная фигурка, посреди стремительно пустеющего зала.

  – Чан!

  – Да Ли? – старик спокойно повернулся к нему.

  – Я убью тебя!

  – Попробуй.

  Шаг вперед. Он даже не вооружен. Все случится быстрее, чем машет крыльями муха. Кахома моложе, Кахома сильнее, Кахома быстрее. У Чана нет малейшего шанса. Да он, даже не пытается укрыться! Рука выбрасывается в сторону старого, немощного, иссушенного жизнью тела. В свете редких ламп, мерцает нож...

  Чан перехватил его руку, как будто не ему недавно стукнуло семьдесят, а Кахоме. Пальцы сжались, заставляя выронить нож, а левая нанесла сокрушающий удар. От него, кожа на холеном лице Кахомы, треснула и слетела бесформенным лоскутом. Он заорал и старик, в один миг помолодевший на десятки лет, ударил растопыренными пальцами в глаза, бывшего президента "Кахома корп.". Чану показалось, что он даже почувствовал, как кончики пальцев пощекотали мозг.

   Японец

  Но что происходит? Фарит умирает, а Аэда исчезает и появляется в стане человеческой армии. Мужчина в шелковом кимоно, предстает перед генералом и вот сейчас разразится поединок... но они лишь стоят и тихо беседуют. А потом Чан наливается золотым светом и начинает расти. Не стремительно, как огненные демоны, а словно гриб медленно, но уверено пробиваясь даже сквозь асфальт. Толстых Ткачей снова стало семеро и положение на поле сразу изменяется. В самом сердце армии людей, у них появляется грозный союзник. Он хватает пролетающего рядом дракона и разрывает на части, а потом начинает топтать всех и каждого в тылу. Его армия осталась без генерала и бежит. Армия огненных демонов понимает, что не сможет противостоять армии тьмы и ледяной армии. Об этом ярко свидетельствуют куски горящей плоти, раскиданные по тлеющему полю. У Аэды остается только один реальный противник – Мелета. Но и она лишилась своего эмиссара.

  Все оглашает безудержный шелестящий смех. Это смеется Аэда, ибо он победил. Это видно всем и армии отступают. Бой велся не так долго, однако оставил за собой горы трупов. И посреди них, в сияющих доспехах над прекрасной девой, славный герой смотрит в слепые глаза возлюбленной.

   Денис

  – Ты прекрасна.

  – Я уродина. Ты бросишь меня через час.

  – Я никогда не видел ничего красивее.

  – Ты врешь,

  – Я никогда не говорил большей правды.

  Денис смотрел на запачканное кровью лицо. По щеке Ани пробежал маленький шрам, а носик слегка искривился от перелома. Но самое запоминающееся, это конечно глаза, а вернее их отсутствие. Остались ли еще глазные яблоки, под зашитыми веками? Скорее всего, нет. Слишком они впалые. И по шесть грубых стежков на каждом глазе. Неясно, каким образом уцелели слезные железы, но Аня плакала. Из рваных ранок, пропитывая серый капрон, покатились крупные капли. Они выступали изнутри, но казалось, появлялись как роса – прямо из воздуха.

  – Я люблю тебя Аня.

  – Ты врешь.

  – Я готов потратить всю свою жизнь, чтобы доказать, что ты не права...

  Где-то далеко звучали голоса, но он не слышал. Все что притаилось в его сердце, все что цвело, загнивало, а потом расцветало опять, он вложил в поцелуй. Она ответила...

   Семь Толстых Ткачей

  – И как я теперь стану называться? – спросил Чан.

  – Не знаю, – ответил Шалит. – Это единственное, что решаем не мы, а он.

  – А когда я увижу его?

  – Скоро. Обычно очищение проходит раз в год, но ради нового Ткача мы сделаем исключение и поедим туда сегодня же, как только разберемся с делами.

  – А чего здесь разбираться? – проворчал Вольт. – Скажем, террористы напали и все. Шахиды...

  – Не стоит выбирать однокоренное слово.

  – Да, пожалуй.

  Семь Толстых Ткачей подошли к лежащей на полу паре. Мужчина, доведенный ими почти до безумия и некогда прекрасная, а теперь истерзанная врагами девушка. Он смотрел на нее, как на свою богиню – слепую и даже казалось с весами в руках. Ткачи думали, Ткачи принимали решение. Каждый из них мог убить возлюбленных, но не хотел. Это не просто мужчина и женщина – это герои. Герои их книги, сыгравшие в судьбе своих повелителей огромную роль.

  – Мы напишем им хороший конец, – сказал Шалит. – Самый хороший, на какой способны.

  Все молча, кивнули и пошли из зала. Скоро сюда приедет полиция и репортеры. А пока им не хотелось смущать героев, тем более что Денис уже стащил с Ани часть платья.

  Мексика, те же телохранители, те же джипы, та же таинственность. Нет лишних вопросов, нет заинтересованности – только косые взгляды на новичка.

  Хорхе – самый старый из охранников. Он один мог себе позволить сказать что-нибудь вроде: "Хорошая погода не правда ли, мистер Марит?" – или: "А вы неплохо выглядите, для людей старше меня". Ткачи редко отвечали Хорхе, но иногда.... А еще Хорхе знал множество легенд и историй о них. О древних божествах и их толстых слугах. И только Хорхе и Шалит, помнили и знали, что сейчас произойдет. Первый, потому что в молодости, привез сюда семь мужчин, которых возил каждый год до этого. Но однажды, вместо того, кого все звали Гамбит, приехал другой мужчина – вернулся с прогулки он Фаритом. Много воды утекло с тех пор, много детей произвел Хорхе, а те много внуков. Старый охранник стал очень счастливым человеком – его жизнь наполнилась стабильностью, а раз в год он прикасался к чудесам. Что еще надо старику?

  Хорхе научил многих, как вести себя с Семью Толстыми Ткачами. Хорхе сделал очень богатыми, много мексиканцев, не позволяя Ткачам пользоваться услугами наемников. Он превратился в старожила и все его уважали, любили и немного боялись. А что тут удивительного? Иногда, старик собирал вокруг яркого весеннего костра, детишек своей деревни и кое-кого из соседних и рассказывал им сказки. Мало кто понимал – так Хорхе готовит их когда-нибудь встретиться с настоящим чудом. Не многие станут проводниками Ткачей, но счастливчикам никогда не придется заботиться о куске хлеба.

  Истории, Хорхе посвящал естественно своим хозяевам и работодателям. "Кукулькан – могучий Бог Ветра, когда-то давно призвал семь верных мужей!" – так обычно начиналась львиная доля его историй. Для детей он подбирал те, что попроще: боги и герои, демоны и ангелы. В сказках старого мексиканца, причудливо переплетались несколько мифологий и некоторым взрослым казалось, что это от необразованности. Но в действительности, сказка уводила детей в другие миры, где все вполне возможно. Где Кукулькан может беседовать с Зевсом или Чак наблюдает за распятием Христа. Не всегда веселые, но очень живые истории, заманивали детей в силки Хорхе и самые мечтательные, получали новые сказки – те, что ближе к реальности. Ну а тем, кому хватило упорства и фантазии прослушать весь курс, Хорхе сообщал – все это правда. И Кукулькан и семь мужей именуемые в мире Семью Толстыми Ткачами. Но никому Хорхе не говорил самого интересного. Когда-то он сам хотел стать одним из них.

  С тех пор, как из леса вместо сорокалетнего Макса Фердика, вернулся Фарит, Хорхе лелеял мечту – присоединиться к ним, тоже стать избранным. Как тогда казалось, еще далеко не старому мексиканцу, все просто. Надо дождаться смерти одного из них и прийти в лес. Потом, когда годы проносились, закрывая для Хорхе осень за осенью, а Ткачи даже не старились, он подумал, что надо бы одного убить. Но однажды в Сан-Пауло он встретил его. Гамбит, ранее Толстый Ткач, а ныне занимающийся какой-то чепухой, объяснил ему, что к чему. Еще позднее, это тоже стало байкой, почти древнего Хорхе. Он понимал, что теперь мечте не сбыться, но может кто-нибудь из его учеников попытается. Хотя все это бред...

  Толстым Ткачом можно стать в двух случаях. В первом, как и случилось с Гамбитом, если он уйдет сам. Подробностей Хорхе так и не узнал, но очевидно одно – того, кто стал называть себя Фаритом, выбрали сами Ткачи, а не Кукулькан. Он всего лишь замена настоящему Ткачу, Гамбиту, которому надоело служение богу ветров. А второй способ самый честный. Нельзя убить Толстого Ткача и занять его место – это просто невозможно. За всю историю, ни одному человеку не посчастливилось убить Ткача ЛИЧНО. Но иногда они обновлялись. Так как же?

  Чтобы стать Толстым Ткачом, надо быть Толстым Ткачом. Надо жить, как Толстый Ткач надо иметь мозги, как у него и надо уметь играть в те же игры, что и они. И выиграть. Убить, но не своими руками а, переиграв, используя те самые силы, коими пользуются Ткачи. Затеять игру, поставить на кон свою жизнь, привлечь десятки других игроков, запутать слуг Кукулькана и занять опустевшее место.

  Хорхе смотрел на старого китайца с грустью, уважением и обидой. Ведь попробуй он, брось внуков, детей и свою старуху, откажись от всего и он мог получить это. Чан шел в лес с таким видом, будто только что победил Голиафа. Даже сейчас с него слетали года, и возвращалась молодость. Скоро она станет настоящей.

  Чан не понял, как он оказался здесь. Необычная легкая дрема, на мгновенье прикрытые глаза и мексиканский лес сменился другим. Он весело рассмеялся, чувствуя, как уходят невзгоды, и приобретается смысл. Как ручеек, в голову втекало вдохновение, приходили новые идеи. Среди них, вечный двигатель, всего лишь пустяковина, не стоящая внимания. Чан смеялся, Ткачи вторили ему и шли к Храму Ветра. Вращающаяся золотая монета в форме лица-солнца, подмигивала ему, он подмигивал в ответ. Деревья приветственно шуршали, а пустая посуда пела Песню.

  Подъем вверх, с полностью обновленными мышцами дался так легко, как будто он просто встал с кровати, хорошо выспавшись. Далее зал, с изображениями многочисленных существ и наконец, он увидел Его. Аэда, Кукулькан, сколько же еще у тебя имен? Ткачи выстроились в круг и взялись за руки. И почти у всех глаза закрылись во второй раз. Только Шалит оставил их открытыми. Он стоял напротив статуи и увидел, как бог улыбнулся координатору.

  – У нас появился новый Ткач! – сказали каменные губы. – Отныне он будет Аспи Ткач.

  – Добро пожаловать Аспит, – сказал Гнол Ткач.

  – Добро пожаловать Аспит, – сказал Воль Ткач.

  – Добро пожаловать Аспит, – сказал Мари Ткач.

  – Добро пожаловать Аспит, – сказал Кол Ткач.

  – Добро пожаловать Аспит, – сказал Бол Ткач

  – Добро пожаловать Аспит, – сказал Шали Ткач.

  – Я рад служить вам братья. Я рад служить переменам, я рад служить себе, – отозвался Аспит.

  – Но запомни Аспит, – весело молвил Аэда. – Перемены не всегда ведут к лучшему. Запомни...

  Ни Вольт, ни Гнолт, ни Болт, ни Кольт, ни Марит, ни сам Аспит не запомнят дорогу назад. И только Шалит увидит, как пирамида превращается в черную гору, а на вершине останется статуя Аэды. Только Шалит, начнет сторониться ползущих к ним веток деревьев, как щупалец волшебного спрута. Координатор увидит, как лес превратится в темное царство ночи, но, выйдя из него, он поймет, что есть надежда. Потому что в непроглядной тьме увидит меленький, словно дым от сигары, порыв серебряного ветерка...

   Японец

  Как все-таки хороша жизнь ветра. Даже не самого Ветра, а одного из его потоков. Японец разглядывал путешествие семерых Ткачей и ему взгрустнулось. Он полетел во дворец к своему освободителю и единственному освободителю.

  – Почему ты не можешь их отпустить? – спрашивал японец, летая в его черных кудрях.

  – Почему никто не может освободить ветер, почему небо голубое, а реки текут в море? – отвечал мужчина. – Есть вопросы, на которые нет ответов. Это самые лучшие вопросы и на свете, и во тьме.

  – Ты говоришь загадками, это нечестно!

  – А я и есть загадка, даже для самого себя. Знаешь, иногда, глядя на себя в зеркало, я пугаюсь этих черных глаз, и закончим об этом. А теперь расскажи мне, где еще ты был сегодня?

  – В волшебной стране! Знаешь, там живут сумасшедшие старики и им приносят хлеб самые настоящие мертвые...