Текст книги "Сонные войны. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Павел Блинников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 38 страниц)

  Когда к гигантским ящерам подлетели танки, те открыли пасти, из них повалили клубы черного ядовитого дыма. Ядовитый газ черных драконов имеет еще одно удивительное свойство – всепроникание. Он может пройти сквозь металл и сквозь камень, унося жизни любых живых существ. Поэтому пилоты первых боевых флаеров умерли быстро, а затем черные языки извлекли еду из летающих консервных банок. Но вторая партия флаеров управлялась уже роботами и нанесла урон противнику. Правда, небольшой. Двух-трех драконов ранили, да и то не сильно. Остальные продолжали набивать брюхо многочисленными трупами и рушить дома.

  Но постепенно танков прилетело больше – наконец армия Шума собралась и начала массивный обстрел драконов. Это заставило рептилий ускорить темп пожирания – они знали, скоро придет настоящий противник, а не это жалкое механическое подобие. Так и случилось. Над Шумом пронесся клич орла и, как по команде, все драконы подняли хари к небу. А там, на трех больших орлах, летели три человека. Женщина и двое мужчин. Шерифы Шума. Три руки протянулись в сторону драконов, три молнии вырвались из них. Они ударили в ящеров, раздирая черную плоть в клочья. Три глотки заревели от боли, на землю пролилась черная кровь. На металлической поверхности тут же образовались уродливые дыры. Кровь черных драконов не просто ядовита, а еще может разъесть сталь.

  Три дракона пострадали, а остальные поняли – запахло жареным. Они оставили свое черное дело и начали выбираться из руин разрушенного квартала. Но и шерифы не теряли время впустую. Эти мерзкие ящерицы посмели напасть на столицу Ночного Царства! Такое оскорбление нельзя оставлять безнаказанным. Конечно, убить их всех не получится, но хоть одного они сегодня отправят к Шайтану.

  Шерифы решили сосредоточить удар на раненом драконе. Он двигался неуклюже, что неудивительно – на задней лапе не хватало большого куска плоти. И опять три руки указали на дракона, и три молнии вылетели, но в воздухе соединились, образовав толстый столб электричества. Попади такой в голову дракона – все. И казалось, смерть необратима, но на пути молнии появилась фигура мужчины в черной шелковой пижаме. Молния ударила в Шелкового Человека, по пижаме пробежали белые линии и... больше никакого эффекта. Приняв разряд, Шелковый Человек полетел вниз, но перед самой поверхностью исчез. Шерифы посмотрели на хромого дракона – тот уже преодолел пределы Шума и, неуклюже, но очень быстро унесся в ночь. Остальные драконы ушли еще раньше. Теперь преследовать их бессмысленно, да еще и опасно. Черные драконы умеют зарываться в землю, что они наверняка уже и сделали, и достать их оттуда нельзя. Но из-под земли они могут насылать целое море отравленного газа. Шерифам оставалось лишь сжимать кулаки в бессильной злобе.

  А на западном конце Шума стая черных зверей покидала его пределы. Они, как и драконы, растворялись в ночи, не издавая и малейшего звука. Рядом с ними появился Шелковый Человек. Он бережно помог ночной черепахе перебраться через высокий бордюр. И убедившись, что звери оказались в недосягаемости для жителей Шума, Шелковый Человек растворился в воздухе. У него еще есть дела на сегодня.

  В ту фазу Парламент Шума стоял на ушах. Командный Центр починили. Хоть не полностью, но достаточно, чтобы включить связь и расконсервировать дно. Парламентеры обсуждали, что теперь делать. Некоторые говорили – надо мстить. Сначала прилететь в Город Пустых Бутылок и стереть его с лица Ночного Царства, потом на восток – проучить черных драконов. Но первое предложение отклонили почти сразу – никому не хотелось связываться с хозяином Страны Четырех Ветров; а второе признали бессмысленным. Черные драконы живут на границе с Огненным Царством. Их там очень много и большинство спит под землей. Достать их будет очень непросто, а убить еще сложнее. А если джинны заинтересуются, что происходит на приграничных территориях? Только к концу фазы обнаружили, Подлунный Университет опустел, а зверинца и схрона ламп больше нет. Клетки стояли открытыми, а в схроне горела тысяча ламп. Это окончательно добило Парламент, он принял решение уходить. Шум поднялся в воздух и полетел в сторону Дневного Царства. Поближе к дружественной Ахре с ее шерифами, подальше от Города Пустых Бутылок.

  Шелковый ковер нес Пашку и Тима к Огненному Царству. Под ними распростерлась непроглядная мгла, в ней то и дело перемещались гигантские тени. Может это черные драконы, может их главные враги – ночные черви. Но вскоре стало светлее. На горизонте поднималось зарево, как будто всходило солнце. Яркая красно-желтая линия где-то вдалеке.

  – Это и есть Огненное Царство, – сказал Тим Пашке.

  – А где Вабар? – спросил Пашка.

  – Откуда бы ты ни пришел к Огненному Царству, всегда окажешься под стенами Вабара. Это магия джиннов и их султана.

  – А что ты еще знаешь о джиннах?

  – Не очень много, – признал Тим. – Я вообще не думаю, что кто-то знает о них много и уж тем более все. Только смутные легенды из прошлого. Но даже о Шелковом Человеке их гораздо больше, чем о Вабаре.

  – Ну расскажи эти легенды.

  – Рассказчик из меня плохой, если я не читаю лекцию...

  – Да ладно тебе. Что я не пойму что ли?

  – Хорошо. Когда-то давно Царств было всего четыре. Предрассветное, Дневное, Сумеречное и Ночное. Но потом появились они. О джиннах говорят, что они демоны из ада, или что они приснились одному безумному, но могучему колдуну и пришли из Сна. Всяких версий много, так или иначе – они появились. И с тех пор людям стало очень плохо жить в Мире.

  – А почему в Мире?

  – Потому что джинны насылали на них страшные кошмары, и могли проходить в Мир из Алям-аль-Металя воплоти. Тогда они не сильно интересовались жителями Азиль-до-Абара. Мир был куда более соблазнительным куском. Наверное, они считали, что завоюют Алям-аль-Металь позднее, когда обоснуются в Мире. Но вскоре на их пути встала преграда. Что-то такое на самой границе, между Миром и Алям-аль-Металем. И это что-то не пропускало их. Они лишились возможности насылать на людей кошмары, и больше не могли появляться в Мире воплоти. И тогда джинны решили обратить свой взор на Азиль-до-Абар. И здесь начались войны за право жить свободно. Войны шли с переменным успехом. Иногда джиннам удавалось завоевать другие Царства, но в итоге их всегда прогоняли прочь. Но они никогда не остановятся, никогда не сдадутся, ибо они зло.

  – А что это была за преграда?

  – Этого я не знаю. – Покачал головой Тим. – Но что бы ни остановило джиннов, это должно быть еще страшнее, чем они.

  Ковер продолжал лететь, зарево на горизонте становилось все ярче. Вскоре стало значительно светлее и внизу, на черной земле, проявились детали. Вот, взрыхливая грунт, выглянула толстенная круглая спина. Вот пробежала стая непонятных существ, больше всего похожих на сороконожек. Но самым большим потрясением, оказалась небольшая стая черных драконов. Пашка понял, Тим вовсе не преувеличивал, рассказывая об их размерах. Над вараноподобными тварями зависли черные облака ядовитого тумана. Где-то над ними, разрезая ночное небо, пролетела огненная стрела, оставляя дымный след. Тим сказал это, наверное, красный дракон.

  Стало значительно теплее. Пашка снял куртку и обмотал вокруг пояса. Он проверил, на месте ли игла дикобраза боли и не соскочила ли с нее пробка. Все в норме. Ножницы Атропос покоились заткнутые за пояс джинсов. Огненное Царство все приближалось и приближалось. Его красно-желтое зарево уже занимало половину горизонта, подпирая небо. Их полет длился не так уж и долго, но впечатлений оставил целую кучу. Ковер несся как сумасшедший, но встречный ветер не обдувал лицо мальчика и морду пса. С каждой минутой становилось жарче. Вскоре температура поднялась до тридцати пяти градусов. Тим высунул язык – теперь он походил на себя в Мире. На горизонте из маленькой точки сформировались мрачные башни Вабара.

  Вабар. Наверное, это самый удивительный город из всех виденных Пашкой. Мальчик опять подумал, с каждым последующим Царством перед ним открываются все новые и новые красоты. Теперь Шум покинул сердце, воображение заполнил Вабар. До него далеко прекрасной, взятой из арабских сказок, Ахре, и технологическому мегаполису Шуму. Видя Вабар, мальчик понял – красота не всегда прекрасна. Иногда она страшит, потрясая мозг.

  Ковер слегка замедлил полет, теперь он двигался не быстрее самолета. Он медленно снизился и вскоре приземлился на раскаленном песке, пока еще, Ночного Царства. Граница между двумя Царствами здесь означена очень четко – захочешь, не ошибешься. Собственно граница – это огненная стена, уходившая вверх, насколько мог видеть глаз. Пашка и Тим слезли с ковра, и взглянули на Огненное Царство и все его чудеса. Огненное Царство мерно гудело и напомнило Пашке котел в кочегарке. Языки пламени то и дело вырывались из огненной стены, выбрасывая наружу облака пепла. Вот ярко-красная стрела влетела в это море огня. Пашка успел различить очертания красного дракона. И у основания Огненного Царства стоял Вабар.

  Отсюда он казался не очень большим, но когда Пашка и Тим пошли к нему, оказалось, дорога предстоит неблизкая. Километров пять не меньше. Вабар чем-то напоминал Ахру – тоже выполнен в восточном стиле. Высокие стены, арочные ворота и четыре башни в каждом углу квадратного города. Впрочем, о его форме и о двух башнях можно только догадываться. Дело в том, что лишь половина Вабара видна – вторая половина скрывается в огненной стене. Над Вабаром возвышался купол дворца, в этом он тоже походил на Ахру. И как раз по этому куполу проходила граница Огненного Царства. Половина дворца скрывалась в огне, половина находилась снаружи. Других построек не видно – крепостная стена, окружавшая город, скрывала секреты Вабара.

  По мере приближения деталей города не стало больше, зато в огненной стене кое-что появилось. Кое-что или кое-кто. Огонь бушевал, его языки облизывали купол, а внутри мелькали смутные фигуры. Маленькие – меньше человека, и огромные – больше самого Вабара. Пашке показалось, в огненной стене образовался огромный глаз. Это продолжалось всего несколько секунд, но Пашка был уверен – зрачок из пламени направлен на двух путников. И еще стало страшно жарко. Теперь градусов сорок-сорок пять. Тим уже давно выбросил пиджак и закатал брюки; Пашка переложил свои сокровища в карманы джинсов и тоже закатал. Куртка полтела на раскаленный песок. Поначалу они обменивались впечатлениями, но вскоре дыхание сбилось и пришлось умолкнуть. Так мальчик и его собака подошли к стенам Вабара, чтобы попросить разрешения на вход, как посоветовал Шелковый Человек.

  Когда до стен оставалось всего ничего, Пашка смог рассмотреть узоры на них. Маленькие фигурки людей и монстров из чистого пламени. Над стенами Вабара пронесся заунывный вой, леденящий душу. Они подошли к воротам и там, среди множества маленьких фигурок, увидели надпись на неизвестном Пашке языке. Но мальчик понадеялся на своего ученого пса, и тот оправдал надежды.

  – Только тот достоин быть гостем Вабара, кто сможет выдержать путь к нему, – перевел надпись Тим.

  – И что это значит?

  – Не знаю. Но точно ничего хорошего. Что будем делать?

  – Ты у меня спрашиваешь?! Ты же у нас профессор.

  – Но ты мой хранитель и ты главный в нашей экспедиции. Так что и решать тебе.

  – Ну ладно, – пробормотал Пашка. – Тогда давай постучим, что ли.

  Никаких приспособлений вроде молотка или кольца на воротах не нашлось, поэтому Пашка просто постучал кулаком. Он сомневался, что это принесет плоды – звук от ударов едва услышал он сам. Однако кто-то их все-таки услышал, потому что ворота задрожали, а фигурки на них стали перемещаться. Одна, размером не больше воробья, подлетела на уровень Пашкиных глаз и спросила писклявым голоском:

  – Чего надо смертные?

  – Мы хотели бы получить разрешение на вход в Вабар, – сказал мальчик.

  – А зачем вам в Вабар? Не смешите меня смертные, вы не протяните в его стенах и полфазы.

  – А тебе какое дело!? Просто передай Хранителю Башни, что мы хотим войти.

  – Самому Хранителю Башни, – голосок фигурки стал насмешливым. – Хорошо смертный, я передам. Только потом не говори, что я тебя не предупреждал.

  Фигурка как бы втянулся в ворота, на ее место тут же встала другая. Только новая оказалась молчаливой. Пашка посмотрел на Тима, тот глядел на хранителя с восторгом.

  – Да, а ты действительно не робкого десятка Карл, – сказал пес. – Главное чтобы это не принесло нам бед.

  – А что может случиться?

  – Ты, мне кажется, до конца не осознал, куда пришел. Это Вабар...

  Но окончить Тим не успел. Ворота с лязгом отворились, перед ними предстали внутренности Вабара. Ничего особенного, обычные улочки только пустые, если не считать старичка с очень злыми глазами сразу за входом. У деда росла длинная седая борода, одет в строгий классический костюм, сделанный из чистого пламени. Хотя неудобств он не испытывал, по крайней мере не показывал этого. Вдруг позади него вспыхнула два костра, и сформировались в мужчин из огня. Джинны.

  – Что вы хотите от меня? – проскрипел старик. – Я хранитель Второй Башни и мне сказали, вы желаете видеть меня.

  – Здравствуйте, – сказал Пашка. Его бравада куда-то ушла, что и неудивительно. Одно дело говорить с маленькой фигуркой, другое с этим дедом-огнем и двумя джиннами.

  – Это я смогу и без твоих пожеланий. Говори, кто ты мальчишка, откуда пришел и чего тебе надо во владениях Иблиса?

  – Меня зовут Карл, это мой друг Тим. Мы хотим узнать, нет ли в Вабаре одного человека?

  – Здесь есть четыре человека – Хранители Четырех Башен. Вы ищите одного из нас?

  – Нет, другого.

  – И как его зовут?

  – Простите, я не могу вам сказать.

  – Ты чего не можешь? – прищурился старик. – Поверь мне мальчик, ты не знаешь, чего ты можешь, а чего не можешь. Например, у тебя отлично получится извиваться от боли в пыточных Вабара. Или тебе прекрасно удастся умереть в огненном фонтане боли. Или испытать на себе проклинающий взгляд Хранителя. Я могу еще долго перечислять, что ты можешь, а чего нет.

  Пашка непроизвольно полез в карман, где лежала игла дикобраза боли. Хотя пользоваться ей сейчас нельзя, тогда Тим останется в одиночестве.

  – А если я вам скажу, вы пропустите нас? – сказал Пашка. Тим пока только смотрел на джиннов, высунув наружу малиновый язык, и часто дышал.

  – Так, мальца в мою башню, пса на кухню и подать к обеду, – бросил дед джиннам.

  – Слушаемся, агрхгрх, – прогрохотали джинны.

  Тим отступил назад, когда два огненных мужика сделали шаг к нему. Он вдруг согнулся и, втянув язык, зарычал. Пашка тоже не стал просто стоять. Рука метнулась к поясу и выхватила ножницы. Но на джиннов это не произвело впечатления. Они молча приближались к мальчику и псу.

  – А что это у тебя? – сказал Хранитель. – У ну-ка подождите. Это что же, ножницы Атропос? Интересно. И откуда они у тебя?

  – Не подходите! – все, что смог ответить Пашка. Тим стоял позади и рычал, а мальчика уже начало слегка мутить от жары. Мало того что в Вабаре жарко, так еще и от джиннов шло тепло.

  – А что если и подойдем? – улыбнулся дед. – Ты что же думаешь, сможешь отрезать наши тени? Ну так у джиннов их нет, а моя сейчас в другом месте. И вообще такие игрушки не подходят детям.

  Старик протянул руку, ножницы вылетели из руки мальчика. Они содрали кожу с пальцев и полетели в руку Хранителя. Огненные мужчины улыбнулись и сделали еще одни шаг.

  – Стойте! Мы от Шелкового Человека! – сказал Тим.

  А вот это определенно произвело на джиннов и на Хранителя впечатление. Кем бы ни был Шелковый Человек на самом деле, его имя подействовало, джинны отступили. И даже дед в огненном костюме открыл глаза шире.

  – Даже так? – пробормотал он. – А чем вы докажите это?

  – А откуда у нас тогда эти ножницы? – включился Пашка.

  – Да откуда угодно. Ножницы Атропос вещица хоть и забавная, но не настолько редкая и опасная.

  – Там неподалеку находится шелковый ковер, на котором мы прилетели. Можете проверить.

  – Проверю.

  Старик исчез и спустя несколько секунд появился вновь. Он задумчиво посмотрел на мальчика и пса, а потом сказал:

  – Да это похоже на его магию. Впрочем, я все равно не могу вас пропустить, если вы не скажете, кого ищете. Я Хранитель этого града и у меня есть некоторые обязанности перед ним.

  – Хорошо. Мы ищем Никодима, шерифа Ахры.

  Глаза старика опять полезли на лоб, но уже мгновением позже вернулись к состоянию двух тонких линий.

  – Так значит вы от султана Ахры? Это меняет дело.

  – Нет, мы от Шелкового Человека, просто он ищет Никодима.

  – А зачем? И что самое главное, почему послал вас, а не явился лично? Уж я-то знаю, что может Шелковый Человек, и проверить есть ли в Алом Дворце Никодим, или нет, он мог в два счета.

  – Если вы его так хорошо знаете, то должны понимать, что ничего удивительного в том, что он нас послал, нет, – сказал Тим. Он перестал рычать и принял нормальное ровное положение.

  – Тоже верно. Хорошо путники, вам дано разрешение на вход в Вабар. Но только помните, что написано на наших воротах.

  Джинны исчезли, и старик тоже начал, но Пашка остановил его.

  – А вы можете сказать нам, есть ли Никодим в Вабаре или нет? – сказал мальчик. – Тогда нам не надо будет идти дальше.

  Старик стал полупрозрачным, но в его глазах уже угас интерес.

  – Если он в Вабаре значит, находится в главном зале Алого Дворца.

  И старик исчез окончательно. Пашка и Тим вошли сквозь арку ворот и те закрылись за ними, отрезав от внешнего мира. Впрочем, игла дикобраза боли лежала в кармане, но Тим-то не мог ей воспользоваться для побега. Вернее мог, но это означало бы его изгнание из Азиль-до-Абара навечно.

  – Блин этот дед прихватил ножницы! – спохватился мальчик.

  – Ничего страшного Карл. Они нам не сильно помогли бы здесь. Вряд ли ими можно убить джинна.

  – Ну все равно. А ладно, и черт с ними.

  Внезапно землю под ногами трухнуло, а их обдало волной жара. От этого мальчик чуть не осел на мостовую, но сдержался. Тим тоже покосился, но устоял.

  – Что это было? – спросил пес.

  – Не знаю. Ладно, давай двигать к дворцу. Может там прохладней будет.

  – Сильно сомневаюсь. Но хоть идти недалеко...

  Они побрели к Алому Дворцу. Узкие улочки Вабара замелькали перед своим однообразием. Хотя замелькали, сказано слишком сильно. И Пашка и Тим плелись очень медленно – в Вабаре стояла страшная жара. Тим высунул язык настолько, что тот доставал до шеи, а Пашка обливался потом. Мальчик отметил, язык пса не влажный, а сухой.

  Вабар не просто унылое и однообразное место, но еще и место страшное. То и дело Пашке казалось, где-то на грани зрения кто-то следит за ними. На улицах Вабара им не встретился ни один житель, и даже слабый ветерок не обдувал кожу Пашки, не колыхал шерсть Тима. Их окружали домики из глины разного размера, высоты и формы, однако все сходились в одном – в них никто не жил. И даже казалось, никто никогда ни жил. Чем-то это напомнило мальчику Город Пустых Бутылок. Обитель Шелкового Человека тоже не знала постояльцев, и мальчик гадал, зачем тогда вообще строить подобные города?

  Улицы продолжали тянуться и извиваться. Создавалось ощущение, они находятся в лабиринте из глиняных домов. В проулках пряталась темнота Ночного Царства, но не дарила прохлады и даже наоборот – в тени стояла еще большая жара. Они шли и шли, но ничего не менялось. Все те же улочки, все та же жарища. Хотя вершина купола Алого Дворца казалась очень близкой – не дальше километра – но прошел час, а они не приблизились к ней и на метр. Они просто блуждали и обливались потом. Иногда со стороны дворца доносилась мрачная и унылая песня. Пел старческий женский голос. Пашка прислушался к ее звукам и иногда вроде понимал отдельные слова, но общий смысл ускользал. Теперь ему все чаще казалось, что их кто-то преследует, он то и дело резко оборачивался, замечая шевеление сзади. Но кто бы ни следил за Пашкой, он успевал спрятаться за секунду до этого. Только дымный след оставался за ним – некоторое время облачно коричневой пыли висело в раскаленном воздухе Вабара.

  Вдруг Пашка увидел впереди мужскую фигуру. Она плыла в раскаленном воздухе, но, приглядевшись, Пашка понял, это его отец.

  – Папа! – воскликнул Пашка и бросился вперед.

  Он очень быстро устал, а мужчина зашел за угол дома. Пашка, захлебываясь в собственном дыхании, пронесся по улице и завернул за угол. Никого нет. Мужчина пропал. Пашка согнулся, пытаясь восстановить дыхание. Спустя минуту ему это худо-бедно удалось, и он посмотрел на улицу, из которой выбежал. Тима на ней не оказалось. Он пропал, как и мужчина до него. Пашку пронзили горячие иглы страха. Хотя обычно эти иглы холодные, здесь, в Вабаре, все раскаленное, даже они. Он стоял посредине перекрестка в полном одиночестве, в городе населенном страшными джиннами. Что делать?

  – Тим! – закричал он и сразу перешел на сухой хриплый кашель. В иссушенном горле запершило так, будто там сидел рой мух.

  Он позвал Тима еще раз и опять ничего не добился. Пашка присел на корточки, обдумывая, что делать дальше. Он зажал голову меж коленей, из глаз выкатились две слезинки. Упав на поверхность Вабара, они заскакали, как на раскаленной сковороде и испарились. И тут он услышал звуки музыки. Он поднял глаза и увидел, в доме напротив горит свет. Остальные дома хранили в проемах незастекленных окон лишь тьму, но здесь свет испускала самая обычная электрическая лампочка. Пашка поднялся с земли и пошел в дом.

  – Эй, есть здесь кто? – сказал мальчик, войдя в дверной проем. Самих дверей не было, только прямоугольное отверстие и все.

  Когда Пашка вошел, он чуть не закричал от радости. Прямо посреди комнаты его встретил стол с фруктами и напитками. Во рту еще больше пересохло при виде бутылок с минеральной водой. Пашка кинулся к ним, но на столе не нашлось открывашек. Пашка приложил холодную бутылку к голове, пока глаза искали, чем бы ее открыть. Однажды в поезде, он видел, мужики открывают бутылки с пивом, приложив крышку к уголку стола и ударив сверху. Здесь стол сделан из глины, Пашка, приложив крышку к краю и ударив сверху, добился лишь того, что кусок стола упал на пол. Он попробовал еще раз – на пол упал еще один кусок обожженной глины. Пашка в сердцах ударил бутылкой об стол, теперь в глине появилась дыра в форме горлышка, а сосуд остался целехонькой. Тогда, в ярости от того, что вожделенная влага столь близка, но недоступна, Пашка швырнул бутылку об стену. Бутылка разлетелась на тысячи кусков, в воздухе, на мгновенье, застыла фигура из брызг, но уже в следующую секунду испарилась от нестерпимой жары. Мокрое пятно на стене тоже оставалось там недолго. Жар Вабара иссушил воду почти сразу. Пашка схватил вторую бутылку и подошел к стене ближе. Он кинул ее, она так же разбилась, Пашка встал под брызги холодной минералки, но те, по самым причудливым траекториям, обогнули его и лишь осколок стела порезал щеку.

  Это добило мальчика. Он закричал и опять закашлялся. На столе стояли еще три бутылки, он разбил их о стену всем скопом. И опять тучи брызг обогнули тело и, испарившись, обдали раскаленным паром, как в бане. Пашка упал на колени, опять приводя дыхание в порядок. Он окинул взглядом комнату и увидел странную глиняную бадью в углу. Он поднялся с колен и подошел к ней. Улыбка заиграла на его лице – в посудине плескалась желанная прозрачная жидкость. Пашка зачерпнул ее ладонями и быстро сделал глоток. Только когда жидкость обожгла горло, до ноздрей долетел запах ацетона. В бадью налили чистейший спирт. Пашку чуть не вывернуло наизнанку. Желудок требовал, чтобы из него вывели эту гадость, но Пашка, чудовищным усилием воли, сдержался и не вырвал. Если бы это произошло, обезвоживание наверняка стало бы еще сильней.

  Откашлявшись, мальчик подумал, все не так и плохо. Ну ладно бутылки он разбил, а в бадье оказался спирт, но ведь есть еще и фрукты. На столе лежали апельсины, арбуз и киви. Естественно Пашка набросился на арбуз. Большой пузатый он прямо просился в рот. Но на столе нет ножа? Хотя нет, вот же он. А Пашка уже испугался, что выйдет как с бутылками. Он взял длинный нож и резанул по арбузу. Резанул и резко отпрыгнул. Из прорези в ту же секунду показалась крысиная морда. Черная большая и очень похожая на ту, что укусила его в кочегарке. Она пискнула и вылезла из арбуза. Как оказалось, она там не одна. Из прорези пролезла другая крыса, потом еще одна, затем маленькие и противные белые крысята, лишенные шерсти. Пашка отступил к стене и смотрел, как крысы выходят из дома. Они шли неспешно и важно. Первая посмотрела на него и в черных бусинах промелькнула насмешка.

  – Ах ты смеяться надо мной! – закричал мальчик и, подняв нож, бросился к крысе. Но весь выводок быстро выбежал из дома. Преследовать их мальчик не стал.

  Пашка развернулся и подошел к столу. Он рубанул по арбузу и обнаружил, внутри тот выеден под корень. Он с ненавистью посмотрел на апельсины, и одним махом разрубил желтый плод. Из двух ровных половинок на стол выбежали сотни маленьких сороконожек. Пашка отступил. Он не хотел проверять, что за начинка у киви. Он пошел вон из дома, но перед выходом обернулся, чтобы кинуть последний взгляд на комнату. Ни стола, ни бадьи, ни фруктов. Совершенно пустая комната. Пашка растянул рот в глупой улыбке и вышел на улицы Вабара, сжимая нож в руке. Хоть что-то полезное из дома он вынес.

  Пашка снова брел по однообразным улицам столицы Огненного Царства. В голове шумело, он начал различать больше слов из унылой песни, доносящийся из Алого Дворца. Вроде старуха пела о чем-то интересном. Слышались какие-то имена, частенько упоминалось слово "темный". Из имен Пашка различил: Иблис, Шайтан и еще говорилось о каком-то наместнике. Но общий смысл пока прослеживался слабо. Вдруг Пашка увидел впереди фонтан. Над ним возвышался водяной гриб, громко журчавший в тиши Вабара. Пашка побежал к нему, но с каждым преодоленным метром фонтан становился все меньше и меньше. Когда Пашка подбежал вплотную, тот размерами не превышал чашку, а тонкая струйка воды била максимум сантиметров на пять вверх. Но это хоть что-то, Пашка упал на колени. Когда он поднес лицо к фонтану, тот еще уменьшился и стал не больше наперстка. Пашка попытался обхватить его губами, но в рот ударила струя горячего пара. Он одернулся и упал на мостовую. По щекам опять потели слезы, но быстро высыхали. Пашка взял себя в руки и поднялся. Когда он посмотрел направо, перед ним предстало очередное удивительное зрелище.

  Маленький домик разительно отличался от остальной архитектуры Вабара. Во-первых, сделан из камня, а во-вторых, раскрашен в приятные глазу розовые тона, вместо коричнево-желтых глиняных домов Вабара. Из трубы выходил пар, Пашка двинулся к нему, в надежде найти там хоть каплю влаги. Деревянная дверь раскрашена розовой краской и срублена из трех досок. Между ними зияют толстые бреши и вообще, подойдя, Пашка понял, домик совсем не такой красивый, как казался с расстояния. Камни отесаны грубо, окна донельзя грязные и закопченные, а запах из щелей в двери идет отвратительный. Но ничего другого не оставалось, Пашка открыл дверь. Петли на ней смазали плохо, послышался скрип. Внутри мальчик в первый раз увидел жителей Вабара.

  Два скелета сидят на табуретах и пьют чай из кружек с отколотыми краями. Вернее делают вид что пьют – чашки пустовали. Скелеты носили одежду, Пашка сначала не понял, что в ней такого знакомо-пугающего, но потом догадался. Скелет повыше, и судя по фигуре мужской, одет в точную копию костюма Никодима. Ковбойский наряд, широкополая шляпа и пустая кобура на бедре. А вот скелет пониже, принадлежавший женщине, облачился в одежду его сестры. Маринкино платье с выпускного вечера сидело на голых костях до ужаса неестественно. Платье зияло дырами, в нескольких местах кости отлично виднелись.

  – Ну наконец-то он пришел, – проскрипел скелет мужчины, голосом отца.

  – Да мог бы, и поторопиться, – ответил скелет в платье сестры.

  – Кто вы? – прохрипел Пашка. В горле пересохло настолько, что говорить стало больно.

  – Он еще спрашивает, кто мы! – сказал мужчина. – Что, не узнал папашу и родную сестру?

  – Вы не мой отец, а она не моя сестра, – сказал Пашка твердо, но на грани сознания зашевелился червячок страха.

  – Да ну? – скелет мужчины поднес чашку с несуществующим чаем ко рту, посмотрел на мальчика пустыми глазницами. Из левой в правую пробежала сороконожка. -Ничего другого, от такого оболтуса, я и не ждал. Нет, Паша, мы твои родные. Я провел в пыточных Вабара полтора года, а Марина покончила жизнь самоубийством, пока ты развлекаешься здесь. Теперь наши души навсегда заперты в чертогах Вабара и виноват в этом ты.

  – Нет, это неправда! – прохрипел мальчик. Но логика подсказывала, это вполне может оказаться правдой. Откуда тогда скелет мужчины знал его имя?

  – Правда-правда. И ты знаешь, что это так. А теперь ответь мне сын, почему ты не пришел в Вабар раньше? Почему ты столько тянул, хотя уже после Предрассветного Царства знал – меня поймали джинны? Почему ты позволили себе исследовать остальные Царства, вместо того, чтобы прийти сюда сразу. Почему ты допустил, чтобы твоя сестра забросила учебу и не смогла поступить даже в самое вшивое ПТУ? И почему не заметил, что Марина медленно сходит с ума? Ты же остался последним мужчиной в семье! Твои обязанности заключались в том, чтобы оберегать сестру, или спасти меня, если не способен! Но нет, ты слишком эгоистичен и глуп! И теперь, когда проснешься в этом дурацком катере и придешь домой, ты обнаружишь сестру в петле. А когда навестишь меня в больнице, тебе скажут, что я умер.

  – Ты плохой брат! – закричала Маринка дурным голосом. – Почему ты допустил все это?!

  – Замолчите, – прохрипел Пашка.

  – Нет, ты выслушаешь нас, – сказал отец. – Я хочу, чтобы каждый раз, когда ты закрывал глаза, мой голос слышался тебе. И я хочу, чтобы образ мертвой сестры и отца запомнился тебе до конца твоей глупой жизни! Теперь ты останешься один, тетка не станет возиться с тобой вечно. И даже знаешь что? Она вообще занималась с вами только потому, что хотела захапать мою квартиру! Но теперь от Маринки квартира перейдет ей, а тебя отправят с детский дом. Там ты пробудешь до восемнадцати лет, за это время пристрастишься к траве или клею. И сомневаюсь, что твоя дальнейшая жизнь будет хорошей, и так и надо! Ты предал нас, будь ты проклят!

  – Заткнись!

  – Будь ты проклят! – сказал скелет сестры.

  – Проклят, – вторил отец.