Текст книги "Око Каина"

Автор книги: Патрик Бовен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 54

Сет был в ярости.

Все произошло не так, как он задумал.

Сначала Линкольн появился на крыше в самый неподходящий момент. Это заставило Сета воспользоваться не тем выходом, который он приготовил для себя заранее. В результате он нос к носу столкнулся с тремя другими участниками и вынужден был уехать гораздо раньше, чем планировал, на своем внедорожнике. И в довершение всего – этот чертов самолет, который выписывал кренделя над запретной зоной!

Сейчас Сет был уже далеко от поселка. Чтобы вернуться, нужно было найти другое средство. Поездка на джипе через пустыню исключалась – его бы немедленно обнаружили.

Он заставил себя успокоиться, потом какое-то время задумчиво постукивал пальцами по рулю. Он чувствовал себя усталым и взвинченным одновременно. Сегодня, во вторник, он с пяти утра был на ногах, а сейчас время шло к полудню.

Ладно, не все сразу. Начнем с самолета.

У него было время разглядеть самолет – небольшой, с нарисованными на боках зелеными языками пламени… Пилот отлично выполнил «мертвую петлю» – настоящий ас.

Сет включил свой электронный навигатор и выбрал функцию поиска. Должно быть, этот придурок обитает где-то неподалеку. Какие здесь ближайшие аэродромы? Он ввел свои координаты, выбрал радиус в 50 километров и щелкнул по клавише Enter.Через несколько секунд появился ответ на запрос. Аэродромов в пределах досягаемости оказалось два: первый в городишке Сэнди (в каком-то захолустье), зато второй – в Джине – рядом с федеральным шоссе номер 115.

Сет немного поразмышлял.

Он вспомнил, что во время своих поездок из Лос-Анджелеса в Лас-Вегас и обратно несколько раз видел в небе небольшие самолеты, совершавшие замысловатые трюки – «мертвые петли», «свечи». Выглядело это впечатляюще. Вначале он думал, что речь идет о самолетах с военных баз, расположенных в пустыне Мохаве, но потом заметил недалеко от обочины шоссе небольшую взлетно-посадочную полосу. Здесь же был мотель и несколько неизбежных казино – приземистые строения, похожие на кашалотов, вынесенных прибоем на берег. Сет уточнил координаты: «115, Джин, Невада».

Именно так он и думал.

Он вызвал по телефону оператора и назвал нужный номер.

– Аэродром Джина, – произнес через несколько секунд женский голос с заметным южным акцентом.

– Здравствуйте, меня зовут Пол Финнеган. Я еду по делам в Лас-Вегас, и ваш аэродром как раз у меня на пути. Нельзя ли ненадолго арендовать у вас самолет? Мне что-то захотелось острых ощущений.

– Сначала вы должны пройти собеседование в аэроклубе.

– Видите ли, у меня не так много времени, и…

– Сначала – собеседование в аэроклубе.

– Мне говорили об одном из ваших пилотов. Судя по всему, настоящий ас!

– Дьюи?

– На боках его самолета – зеленые языки пламени.

– Точно, это Дьюи.

– Хорошо, скажите Дьюи, что я заплачу пять тысяч долларов, если он согласится подхватить меня в ближайшее время. – Голос Сета стал медоточивым. – Деньги он получит сразу же.

– Вы можете сказать ему это сами, – ответила женщина, уже смягчившись. – Он как раз возвращается.

Сет записал все нужные данные и с энтузиазмом воскликнул:

– Я скоро буду у вас! Но обязательно попросите Дьюи, чтобы он отложил все остальные дела и не брал на сегодня никаких других клиентов! Мне нужно быть абсолютно уверенным, что полет состоится сегодня.

– Не волнуйтесь, дорогуша. Ради пяти тысяч долларов Дьюи способен отложить даже похороны собственной матери.

– О, как прекрасен мир, где все друг друга понимают! – умиротворенно вздохнул Сет. – Мы с вашим Дьюи просто обязаны были в один прекрасный день найти друг друга!

ГЛАВА 55

Воздух был насыщен лихорадочным, каким-то наэлектризованным весельем – странное ощущение, но Томас вряд ли смог бы сформулировать его иначе. Все словно исчерпали свои запасы стресса, и осталась лишь легкая истерика и нервный смех.

После эпизода с самолетом смех и шутки, по большей части неуклюжие, не прекращались. Теперь-то они отсюда выберутся, это очевидно! Помощь скоро прибудет. Они уже обсуждали, что будут делать после возвращения. Говорили о том, что надо бы всем снова встретиться через недельку, устроить праздник – а почему бы не съездить всем вместе отдохнуть? Теперь вместо маньяка за нами будут охотиться журналисты! Ну и приключеньице, ничего не скажешь!

Проблема заключалась в том, что Томас в это не верил. Да, можете назвать это идиотизмом. Или депрессивным синдромом. Но факт оставался фактом. Ему не удавалось убедить себя в скором возвращении.

И, по зрелом размышлении, ему нравился его стресс. Этот постоянный приток адреналина пробудил в нем давно забытые ощущения, так же как и встреча с Элизабет. В то же время он ужасался, думая об участи, постигшей Карен и Перл. И новое появление в его жизни Сета Гордона стало для него величайшим потрясением. По правде говоря, сейчас он с трудом отдавал себе отчет в том, что происходит вокруг.

– Итак, мы больше ничем не рискуем? – спросил Ленни.

Они прогуливались в окрестностях поселка. Дым от сгоревшего здания все еще поднимался к небу у них за спиной.

– Думаю, нет, – ответил Томас. – Должно быть, пилот уже предупредил кого нужно. Даже если в местной полиции сидят одни тугодумы, они все равно догадаются, что нужно сделать.

Затем они сели в тени большого куста.

– Когда я был в Нигере, – снова заговорил Томас, – то путешествовал на борту небольшого самолетика, примерно такого, как этот. Сквозь дыры в обшивке было видно землю внизу, а пилот был совершенно безбашенным. Мы скакали, как блохи, из одной деревни в другую, доставляя вакцину. Иногда случайно оказывались даже в Нигерии. Вполне можно было ошибиться – границы там довольно размытые, к тому же процветает коррупция. Можно свободно перемещаться повсюду днем и ночью. Территории особо не охраняются. Есть светящиеся приграничные столбики, но военные отряды во время стычек палят прямо поверх них с обеих сторон.

– Забавно, – сказал Ленни. – Что до меня, я почти начинаю сожалеть об этом месте. О наших прогулках и беседах.

Потом он указал на большой кактус и заявил:

– Теперь моя очередь рассказать вам историю. Видите это растение?

– Похожее на человека с распростертыми руками?

– Мормоны называют его «Господне древо». Знаете почему?

– Нет.

– В середине девятнадцатого века мормоны оставили Небраску и направились к западу, чтобы основать там свое собственное государство, которое было бы вне юрисдикции Соединенных Штатов. Их предводителем был некий Янг – святой пастырь вроде Моисея, одновременно одержимый наполеоновским стремлением к завоеванию новых земель. Они пришли к берегам Соленого озера, когда у них оставалось совсем мало воды и съестных припасов, и чуть было не опустили руки. Но тут они наткнулись на заросли этих растений. Издалека их действительно можно было принять за людей с распростертыми для объятий руками. Янг воспользовался этим, чтобы воодушевить своих спутников. «Смотрите! – воскликнул он. – Вот доброе предзнаменование, которое Господь посылает нам! Это означает, что мы пришли в Землю обетованную!» С тех пор и прижилось это название. После этого мормоны двинулись дальше и вскоре основали Солт-Лейк-Сити в штате Юта.

– Вы же говорили, что вначале они хотели основать независимое государство.

– Не получилось. Их территорию захватила Мексика, а затем снова передала Соединенным Штатам. После этого было еще множество конфликтов, но Янг настоял на том, чтобы мормонам позволили соблюдать их обычаи: он единственный из всех губернаторов штатов был официальным многоженцем. После его смерти осталось двадцать три жены и огромное состояние.

– Двадцать три?! Да уж, святой пастырь!

– Именно, – улыбаясь, сказал Ленни.

Томас некоторое время изучал его профиль. Тонкий нос, безупречно уложенные волосы…

– Вы ведь хорошо знаете пустыню, да?

– Я же вам говорил, у меня были свои шахты по добыче буры. Но сейчас это меня больше не интересует. Когда имеешь определенные привычки и склонности, гораздо проще жить в Нью-Йорке или Сан-Франциско.

Томас кивнул.

– Спасибо, – просто сказал он.

– За что?

– За вашу дружбу и поддержку. За то, что спасли мне жизнь.

– О, не стоит благодарности. Иначе с кем бы я вел столь интересные беседы?

Томас поднялся.

– Мне нужно вернуться в поселок. Вы не будете чувствовать себя неуютно, если я оставлю вас здесь?

Ленни поправил солнечные очки.

– Нет, ведь больше некого бояться. А я слегка позагораю. Загар снова входит в моду.

Томас направился по проселочной дороге прямиком к сгоревшему зданию. Он обошел развалины и оказался у задней стены. Частично она уцелела. Его разорванная рубашка все еще свисала из оконного проема.

Он должен был удостовериться. Чтобы знать наверняка.

Ему пришлось повторить былой маневр с подъемом, хотя на этот раз не было нужды так торопиться. Заглянув внутрь, он увидел лишь беспорядочное нагромождение стальных, бетонных и деревянных обломков.

Дрожь пробежала по его телу, когда он подумал, что труп Каминского где-то рядом. Но потом он все же двинулся вперед, чтобы увидеть то, ради чего пришел.

В прошлый раз он не успел как следует рассмотреть фотографии, но теперь спешить было некуда. Он прошел мимо групповых снимков рабочих и, остановившись возле той фотографии, которая его интересовала, пристально взглянул в лицо изображенного на ней человека. Тот был моложе, чем сейчас, но этот взгляд и манеру улыбаться невозможно было спутать ни с чьей другой.

Главой Bullfrog Mining Company был Леонард Штерн.

ГЛАВА 56

Дьюи вошел и закрыл за собой дверь. Он был немало удивлен, увидев человека, сидящего в его собственном кресле за его столом.

Свет едва проникал сквозь пыльные жалюзи, но этого было достаточно, чтобы разглядеть внушительную фигуру человека и ширину его плеч.

– Что вы здесь делаете? – спросил Дьюи.

Человек убрал ноги со стола. В руках его был нож для вскрытия конвертов в форме ружья, которым он слегка поигрывал.

– Судя по этому, вы чертовски хороший профессионал.

Кончиком ножа он небрежно указал на многочисленные награды за участие в авиационных соревнованиях, развешанные по стенам.

Дьюи нервно улыбнулся.

– Вообще-то, – сказал он, – мои клиенты обычно ждут снаружи.

Тот, другой, улыбнулся в ответ.

– Я не совсем обычный клиент.

– Лорен говорила мне о каком-то бизнесмене. Это ваш здоровенный джип там, внизу?

– Да.

Дьюи попытался мысленно сопоставить автомобиль и владельца.

– Это не слишком-то похоже на машину бизнесмена.

– Я люблю свободное пространство. К тому же можно взять с собой кучу полезных вещей. – Он рассмеялся. – Если бы мне вдруг вздумалось погрузить в багажник пару трупов, там бы еще вполне хватило места, чтобы поиграть в теннис!

Эта шутка показалась Дьюи не слишком смешной.

– Вы не бизнесмен.

– А вы не из тех, кто считается с запретами.

Человек встал из-за стола. В полный рост он выглядел еще более внушительно. Обритая голова напоминала снаряд. Он все еще не выпустил из рук ножа.

– Простите?

– Вы прекрасно знаете, что я хочу сказать, Дьюи. Сегодня утром вы летали над запретной зоной. В районе старой шахты. Там летать запрещено.

Дьюи начал понимать. Он закусил губы.

– Но это… я не собирался…

– Не собирались, не собирались, но уже поздно оправдываться. Так что мы теперь с вами будем делать, Дьюи?

Сет вернулся к машине и, открыв дверцу, убедился, что под покрывалом ничто не шевелится. В этот момент зазвонил его мобильник.

– Уже три часа дня, где вас носит? – резко спросил голос в трубке.

– Я импровизирую, – ответил Сет, слегка отстранив трубку от уха.

– Что?

– У меня не самая легкая работа, – ровным тоном произнес Сет. – Хотите, поменяемся?

– У нас серьезные проблемы!

– Самолет. Я знаю.

– Не только. Две ищейки из ФБР. Они задают вопросы о вас. Говорят, что…

– Я не хочу об этом знать, – сухо перебил Сет. – Уладьте это дело сами.

– Само собой, – после некоторого молчания ответил голос в трубке. – Что касается ваших ближайших планов – как вы намерены возвращаться?

– История с самолетом оказалась кстати. Мне пришла в голову идея. Я ее обсудил с пилотом, неким Дьюи.

– Это мне дорого обойдется?

– Абсолютно ни во что, – ответил Сет, заводя машину. – Этот Дьюи – сама любезность.

ГЛАВА 57

Томас положил фотографию на середину скатерти. Целый день он раздумывал, как лучше поступить, искал объяснения и не находил. Наконец избрал тактику, отличную от первоначальной.

Он знал, что порой необходимо быть жестким с пациентами. Абстрагироваться от своих чувств к ним. Посмотреть им в глаза и объявить жестокую истину. Не подслащивать пилюлю. Как бы ни было тяжело им услышать, а ему самому – произнести эту новость.

– Вот что я нашел, – сказал он почти небрежно.

Все, за исключением Сесила, все еще несшего дозорную службу у входа в поселок, собрались на ужин в «холодильнике».

Съестные припасы были разложены на скатерти, расстеленной прямо на полу, словно речь шла о пикнике. Элизабет смастерила бумажные гирлянды, раскрашенные с помощью Питера в разные цвета, и развесила их по стенам – что ж, неплохой способ занять ребенка. Здесь уже не было так холодно, как раньше, – благодаря климатизатору установилась приятная прохлада Бутылки и банки с консервами только и ждали, пока их откроют. Однако никто из присутствующих не жаждал этим заняться.

Помощь, на которую они так надеялись, слишком уж запаздывала. Все втайне ощущали нарастающую тревогу и все боялись проявить ее открыто.

В целом атмосфера напоминала ту, которая бывает на неудавшемся празднике.

Элизабет первой взглянула на фото, непонимающе моргнула, потом вгляделась боле пристально. Села.

Затем настала очередь Камерона. Он несколько раз переводил взгляд с Томаса на фотографию и обратно, потом машинально потянулся к поясу – должно быть, в поисках несуществующего оружия (этот жест выглядел даже немного смешным), наконец провел рукой по волосам, снова взглянул на Томаса и тоже сел.

Питер взял свою ручку-указку, молча придвинул к себе фотографию и пририсовал изображенному на ней человеку серьгу в правом ухе.

Ленни посмотрел на результат и кивнул.

– Да, это моя фотография. И что?

Трое взрослых переглянулись с таким видом, словно внешняя оболочка Ленни оказалась лишь искусно сделанным костюмом и сейчас перед ними возник сбросивший ее жуткий инопланетный монстр.

– Все равно вы узнали бы об этом рано или поздно, – вздохнул он.

– Что?! Так эта шахта принадлежит вам! – воскликнул Камерон, наконец обретя дар речи.

– Точнее, принадлежала раньше, – поправил Ленни. – Как и множество других. Моя компания владела десятками шахт вроде этой. Я даже не знал их все. Эту, во всяком случае. Когда я их продал, многие просто закрылись. Я уже лет пять как не интересуюсь этой отраслью. Но в принципе я никогда не делал из всего этого тайны.

Томас ощутил разочарование и гнев одновременно.

– Мне кажется, – сказал он, – это заслуживает хотя бы краткого объяснения, нет?

Ленни обвел глазами всех поочередно.

– Конечно. Сколько вы стоите?

Остальные недоуменно переглянулись.

– Что вы хотите сказать?

– Я спрашиваю – без всякого намерения вас оскорбить, – каковы размеры личного состояния каждого из вас?

Ответом было всеобщее молчание.

– Что касается меня, – после паузы продолжал Ленни, – у меня два с половиной миллиарда долларов. Даже побольше, чем у Стива Джоба [19]19
  Один из основателей корпорации Apple.


[Закрыть], если верить последним данным журнала «Форбс».

Молчание стало еще более глубоким.

– Так что Bullfrog Mining Company для меня – капля в море. Большая часть моих денег вложена в другие отрасли. Вообразите себя на моем месте. Это похищение, эти убийства – какова их цель, по-вашему?

– Вы считаете, что все это затеяно только ради вас? – спросил Томас.

– Признайтесь, вы бы на моем месте тоже подумали о чем-то подобном.

– Вы должны были нам все рассказать.

Ленни слабо улыбнулся.

– А что, если кто-то из вас оказался бы сообщником убийцы? Заподозрить можно кого угодно из нас, вы сами это говорили.

– Я этого не говорил!

– Но вы об этом очень явственно думали.

Томас отвел глаза. Он действительно подозревал Сесила. Виктора. Ленни. И большинство остальных.

– Нет, не сходится, – резко заявил Камерон. – При всем моем уважении к вам, старина, есть множество менее хлопотных способов избавиться даже от большой шишки вроде вас. Любой наемный убийца за соответствующее вознаграждение отправил бы вас на тот свет в течение недели. Я уж не говорю о профессионалах экстра-класса. Перестаньте считать себя пупом земли! Вы, как минимум, – не единственная цель нынешнего убийцы.

– А если речь идет о разорении телеканала? Об этом вы подумали?

– Мне кажется, это уже сделано, – заговорила молчавшая до сих пор Элизабет. – Кто бы ни был этот человек, террорист или психопат, он нанес телеканалу смертельный удар уже в тот момент, когда угнал наш автобус. Я плохо в этом разбираюсь, но мне кажется, что убытки «Ока Каина» чудовищны.

– Может быть, – вздохнул Ленни. – Но ситуация еще сложнее, чем вы думаете.

–  Ещесложнее?

– Для меня – да. Дело в том, что Хейзел Кейн – моя жена. И продюсер телешоу – как раз я.

ГЛАВА 58

Среда

«Внешность обманчива». Существует ли более избитое мнение? Нет, подумала Элизабет. Однако это фраза вполне заслуживала того, чтобы написать ее на огромном транспаранте и повесить у въезда в поселок, на постоянное обозрение всем членам их небольшого сообщества.

Она вновь разожгла костер с помощью тлеющей головни, допила одну чашку кофе и налила себе вторую. Она пила маленькими глотками, зажав термос между колен, невидяще глядя в темноту пустыни.

2:15. Она совсем недавно заступила на дежурство, которое должно было закончиться только через четыре часа. Потом придет очередь Коула.

Так решено было поступить, во-первых, чтобы сразу поднять тревогу в случае появления убийцы, а во-вторых, чтобы подать сигнал спасателям, если те все-таки прибудут. С этой целью вокруг костра была размещена череда прожекторов, подключенных к электрогенераторам. При любом подозрительном шуме Элизабет достаточно было надавить ногой на рычаг включения – и тут же одновременно вспыхнули бы все прожектора мощностью в тысячу ватт и завыла сирена сигнализации, которую наладил Сесил.

Положительный момент заключался в том, что в случае чего-то неожиданного она увидит это первой – сейчас ее место было в первом ряду партера.

Отрицательный момент состоял в том же самом.

Где-то вдалеке завыл один из обитателей пустыни, потом вой сменился отрывистым коротким тявканьем. Элизабет вздрогнула. Ночь обещала быть долгой.

– Как вы, держитесь? – спросил голос из темноты.

Щелк. Пустыня внезапно осветилась. Элизабет даже не заметила, как включила цепь прожекторов, – нога совершенно непроизвольно нажала на рычаг. Она увидела человека, закрывшего ладонями глаза – очевидно, ослепленного этой внезапной вспышкой, – и поспешно выключила механизм, пока не завыла сирена. Человек опустил руки.

– Старый. Отвергнутый всеми. А теперь еще полуслепой, – пожаловался он.

– Не смешите меня, – ответила Элизабет.

Ленни протянул ей одеяло.

– Я принес вам вот это.

– Очень мило с вашей стороны.

– Мне оно не нужно, я все равно не могу заснуть.

Он сел рядом с ней у костра. Элизабет ничего не сказала, но почувствовала, что он за ней наблюдает.

– Что вы хотите? – наконец спросила она.

– Ничего. Посидеть за компанию.

– Это Линкольн вас… отверг?

Ленни ничего не ответил, но его плечи поникли.

– Только не говорите, что вы и в самом деле к нему неравнодушны! – смеясь, сказала она.

Элизабет произнесла эти слова наобум, но по реакции Ленни поняла, что попала в точку.

– Смешно, правда? – прошептал он.

– Не знаю. Вы обманывали нас. Томас, как и остальные, должно быть, считает себя преданным.

– Однажды, еще давно, – с отстраненным видом произнес Ленни, – Хейзел обнаружила в моей постели юного кинорежиссера.

Элизабет постаралась ничем не выразить своего удивления.

– Его звали Жан-Жак, он был французом. Очень образованный и воспитанный, двадцатилетний, красивый как бог. Кстати, с тех пор он добился заметного профессионального успеха.

– Ваша жена потребовала развода?

– Нет. Насколько я помню, она сказала только: «Ну, надо же», – и вышла. – Ленни покачал головой. – Она настоящая трудоголичка. Работа отнимает у нее все время. Я думаю, эта ситуация в какой-то степени ее даже устраивала Мы и без того почти не виделись. Я жил в Нью-Йорке, она – в Лос-Анджелесе. Однако мы по-прежнему оставались в очень хороших отношениях.

– И это все?

– А что вы себе нафантазировали?

– Не знаю. Вы богатый и влиятельный человек. Ваша история напоминает романы Барбары Картленд. Это и есть ваша тайна?

– Нет. Ангедония.

– Что?

– Психопатологическая неспособность испытывать удовольствие – во всяком случае, по словам моего врача. Тотальная скука, если проще. Вуди Аллен страдает тем же самым.

– Понятно. Участие в «Оке Каина» должно было стать для вас своеобразным развлечением.

– Скорее, терапией.

– Манипулировать людьми – это для вас тоже развлечение?

– Я никем не манипулирую, уверяю вас.

– Но вы читали наши досье! – обвиняющим тоном сказала она.

– Нет.

– То есть вы ничего о нас не знали?

– Нет.

– Только не говорите, что вы не влияли на отбор кандидатов!

– Хотите верьте, хотите нет, но мне с трудом удалось настоять даже на своем собственном участии. Хейзел отказывалась…

– Вы что, издеваетесь надо мной?

Ленни выдержал ее взгляд.

– Еще раз повторяю – нет, – медленно сказал он. – Я не знаю ни вашей тайны, ни тайн всех остальных. Я акционер «Ока Каина», но никогда ни на кого не давил и не испытывал никакого давления. Я не знаю ни откуда взялся убийца, ни почему он выбрал именно это место, несмотря на то что здесь расположена моя бывшая компания. – Он кашлянул. – Конечно же я размышлял об этом. Единственное возможное объяснение – что он получил доступ к информации Хейзел. Может быть, ему удалось взломать ее компьютер? Там хранились сведения о всех объектах собственности, которыми я располагал, в том числе и бывших. Моя жена держала их в базе данных как справочный материал. Это объяснило бы, почему убийца так хорошо осведомлен. Мне кажется, это может быть один из ее ближайших сотрудников.

– И вы думаете, я проглочу эту историю?

– Нет, конечно. Но я говорю правду.

– Почему вы нас не предупредили?

– Потому что это ничего бы не изменило. Разве что я предстал бы в глазах остальных «подлым манипулятором», согласно вашему деликатному определению.

Элизабет автоматически водила по земле потухшей головней. Она не знала, что и думать. Ей вспомнился фильм «Обычные подозрения», где один из героев говорит: «Наиболее хитроумный трюк дьявола состоит в том, что ему удалось убедить людей, что его не существует». Ленни в эти мгновения казался ей дьяволом. Убедительным. Почтенным. Соблазнительным – в своем элегантном костюме из белого льна.

Он посмотрел на нее так, словно прочел ее мысли.

– Внешность обманчива, да?

Элизабет моргнула.

– Простите?

– Я хочу напомнить вам и еще одну избитую сентенцию: что бы другие о вас ни думали, лучше на это забить с самого начала.

Такой перепад стиля ее слегка удивил. Еще никогда на ее памяти Ленни так не выражался.

– На самом деле мне плевать, даже если я умру здесь, – продолжал он. – Страх, как и удовольствие, мне абсолютно чужд. На эмоциональном уровне я все равно что человек, находящийся под воздействием анестезии. Это реалити-шоу должно было стать для меня чем-то вроде шоковой терапии, но ничего подобного не случилось. Так что я испытываю всего лишь сожаление по поводу Хейзел. Она этого не заслужила. Так же как и Томас. Или вы.

– Я?

– Вы хорошая женщина. У него еще будет время это оценить.

– Я вас не понимаю.

– Может быть, я всего лишь старый эксцентрик, но могу вас уверить, что все счастливые моменты в жизни можно пересчитать по пальцам. И с деньгами или властью они не связаны. Так что на вашем месте я бы все же попытался.

– Попытались – что?

– Вернуть Томаса к жизни.

Элизабет ощутила невольное волнение.

– Вы – мать, – продолжал он, – и вы наверняка думаете о том, что бросили своих детей. Но это не так. Вы их не предавали. Приехав сюда, вы сделали свой выбор. То, что события стали разворачиваться непредвиденным образом, ничего не меняет. Вы еще раньше решили порвать со своим прошлым.

– Он меня уничтожил!

Она почти выкрикнула эти слова – с яростью и вызовом. Ее глаза сверкнули.

Однако Ленни никак не отреагировал.

– Моему мужу было недостаточно просто избивать меня, – продолжала она уже спокойнее. – Он связывал меня и запирал в кладовке, словно какую-то ветошь. А в комнате играл с приятелями в карты. И шутил – громко, так, чтобы я слышала, – что в случае проигрыша разрешит им попользоваться мной в свое удовольствие. А они даже не знали, что я здесь. Они отпускали шуточки на мой счет, иногда просто чудовищные. Это были обычные отцы семейств, с некоторыми я встречалась в школе.

Она поднялась и прошлась туда-сюда по песку.

– На самом деле, конечно, они ни разу меня не тронули. Это просто было частью игры. Одним из правил. Но самым худшим было не это, а то, что я с этим мирилась. Чтобы не оказаться на улице и не отдавать детей в приют, я терпела бог весть что. Вы говорили что-то о соблюдении внешних приличий? Даже этого не было – я просто выживала.

– И что побудило вас от этого отказаться?

– Ваша жена, – без колебаний ответила Элизабет.

Ленни, казалось, не был удивлен ее ответом.

– Она склонилась надо мной, как крестная фея над колыбелькой, – продолжала Элизабет. – Она шепнула мне на ухо, что все еще молено исправить. И не знаю почему, я ей поверила.

– И правильно сделали.

Элизабет остановилась.

– Мужчины отвратительны, – сказала она. – В них есть какой-то изъян. Я действительно так думаю. Может быть, это не их вина, а генетики или Бога. Но я знаю, что они способны делать такие вещи, которых женщина не сделает никогда. – Черты ее лица исказились. – С чего вдруг Том Линкольн окажется другим?

– Ни с чего. Он такой же.

Ленни поднялся, приблизился к ней и осторожно убрал прядь ее каштановых волос с лица за ухо.

– Но он борется с этим. Он укрощает своих демонов. А теперь он увидел свет в конце туннеля.

– Какой?

– Вас. Между вами обоими есть что-то общее. В глубине души у каждого из вас – пустота, и это вас сблизило. Но не только она. Есть и слабая искра. И если вы не побоитесь заглянуть внутрь себя, вы ее увидите.

Он отошел.

– Такие встречи происходят нечасто, – добавил он, обернувшись через плечо. – Некоторые проводят всю жизнь в ожидании. – Его силуэт растворился в темноте. – А некоторые ждут напрасно.

Элизабет долго раздумывала над его словами. Лишь когда появился Камерон, чтобы ее сменить, она с удивлением заметила, что уже светает.

Полицейский ничего не сказал, лишь вопросительно взглянул на нее.

– Без особых происшествий, – сказала Элизабет.

– В самом деле?

– Да.

– Кстати, у вас даже не слишком усталый вид. Куда девалась эта морщина, которая все время была у вас на лбу?

– Я решила от нее избавиться.

Коул хмыкнул, а потом добавил:

– Мы с Линкольном соорудили нечто вроде душа, у задней стены бара. Так что, если хотите…

Элизабет кивнула и отошла, не произнеся ни слова.

Только дойдя до середины улицы, она поняла, что поет – все громче и громче. Она распевала все то время, что шла к бару, потом пересекала главный зал, потом кухню – и наконец вышла на задний двор. Томас ее не видел и не слышал – зажмурив глаза, он стоял под струями воды, покрытый хлопьями мыльной пены. Вода лилась из висевшей у него над головой канистры, в дне которой было проделано несколько дырок. Он тоже пел.

Элизабет сняла блузку и джинсы. На мгновение она вспомнила о лежавшей в кармане фотографии детей – на которой они плескались в бассейне и смеялись, – но не обернулась. Если она вернется к прошлому, то растеряет всю свою нынешнюю отвагу.

Она вошла под душ.

– Что за… – начал Томас.

– Молчите, – шепотом сказала она и прижалась губами к его губам.