Текст книги "Фрося(СИ)"

Автор книги: Овсей Фрейдзон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

глава 35

Наконец Рувен с шумом выдохнул воздух, и спросил:

– А какую помощь ты хочешь от меня получить, может денег за твой героический

поступок или хочешь, что бы мы забрали девочку, и облегчили ваше существование,

убрав один рот?...

А, может ещё что-то, о чём ты не договариваешь?... -

Фросю будто стегнули кнутом по сердцу, будто плеснули кипятком в лицо, будто

сыпанули песка в глаза – она вскочила на ноги, и поспешно стала натягивать свой

полушубок, от волнения не попадая руками в рукава.

Раввин быстро приблизился к ней, положил руки на плечи и с силой усадил обратно на

стул:

– Не кипятись, давай во всём разберёмся, я понимаю, ты не на исповеди у ксёндза, но я

тоже не человек с улицы и являюсь по вашему святым отцом.

Так, что, будь добра, не бушуй, а доверься, если пришла ко мне, а иначе будешь с этим

жить всю жизнь, что не использовала выпавший тебе шанс.

В гетто, кто не цеплялся за свой последний шанс, погибали, а жизнь это самое дорогое,

что нам даровал господь.

А ты спасла одну такую жизнь, и может быть кому-то дала этот шанс найти свою

кровинушку. Давай начнём с конца на этот раз... -

Фрося, смело посмотрела прямо в глаза присевшему напротив Рувену и заговорила

запальчиво, с обидой в голосе:

– Нет у меня лишнего рта в семье, все, слава богу, сыты, одеты и досмотрены.

Сейчас конечно тяжёлые времена, но я найду выход, мои дети будут не хуже других, а

может быть и лучше многих устроены в жизни...

Да, я хотела бы выяснить судьбу родителей Анечки, было бы справедливо вернуть им тот

шанс, о котором вы мне говорили.

Хотя, я так прикипела к ней душой, что она для меня ничем не отличается от моих

сыновей, я даже представить не могу себе, что придётся с ней расстаться...

Она вдруг сорвала с головы платок и стала распускать свою великолепную косу, скидывая

одновременно с ноги валенок, помогая второй ногой.

Пожилой человек смотрел на эти действия с широко раскрытыми глазами и открытым

ртом, даже в горле у него что-то забулькало.

Наконец Фрося вытащила из глубин густых волос брошь и положила на стол напротив

раввина, а затем, оторвав стельку валенка, вытащила золотую монету, и положила рядом.

Оцепенение спало с Рувена, он разразился звонким смехом, пытаясь сквозь него что-то

сказать Фросе, и не смог.

Он махал руками и гоготал слёзы, что обильно выступили на глазах и текли по щекам.

Развеселившийся раввин их вытирал ладонью и продолжал заливисто смеяться...

– Ах, моя девочка, ах, хитрюша, я же сразу понял, что ты не спроста пришла сюда, а куда

тебе с этим можно было ещё пойти... -

И Рувен залился опять смехом.

Но увидев, что Фрося опять начинает сердиться, прекратил неожиданно смеяться, ещё раз

посмотрел на золото и заговорил уже серьёзно:

– Спрячь свои чудесные волосы, не гоже в таком виде находиться в божьем храме, тем

более, в присутствии мужчины, хоть и такого старого, как я. Обуй валенок, ножки

замёрзнут и поведай об этих вещах, для чего ты мне их показала, хотя конечно я

догадываюсь, ведь к еврею пришла...

Он усмехнулся...

Фрося, привела себя в порядок, на этот раз без утайки поведала о происхождении этих и

других хранимых у них золотых вещах.

Она доверчиво рассказала равину, как они попали к ней, как она их хранила всю войну и

какой совет ей дал старый Вальдемар, поэтому она, собственно, здесь и находится. Чуть

помедлив, рассказала ещё про цепочку с маленькой шестиконечной звёздочкой и о том,

что Рива просила сохранить эту вещичку для Ханочки, со слезами повторив прощальные

слова несчастной матери.

Равин, в волнении пожевал губами, поинтересовался у Фроси, есть ли у неё, где

остановиться в Вильнюсе.

Узнав, что нет, помотал негодующе головой, пожурил за её безалаберность, заодно

вспомнив нехорошим словом и ксёндза, пославшего её в такую авантюрную поездку,

приступил к делу:

– Ладно, девочка моя, все мы умные задним умом, в конце концов всё получилось, как

должно было получиться.

Создатель привёл тебя ко мне, а я сделаю для тебя всё, что в моих силах...

И так, сейчас я тебе напишу записку к старому Соломону, он живёт здесь недалеко.

Я попрошу, что бы он предоставил тебе постель и стол.

Ему же отдашь своё золото, можешь не волноваться, он сделает для меня всё в лучшем

виде, думаю к вечеру ты получишь деньги. Подумай только, куда ты их спрячешь, это

будет порядочная пачка.

Утром зайдёшь сюда и мы ещё с тобой поговорим... Правильно тебе сказал твой ксёндз,

евреи не ограбят, если только немного обманут...

Так вот, тебя не обманут, а просто высчитают комиссионные, никто же не будет делать

ничего даром. Это же не детей еврейских спасать, рискуя собственной жизнью... -

Он ласково и тепло посмотрел на Фросю.

Фрося отвернулась и спрятала в бюстгальтер золото.

Равин написал и сложил записку, протянул ей, заметив, что адрес написан на этой же

бумаге:

– А теперь, девочка моя, скажи, а ты знаешь, как фамилия Меира и Ривы, если нет, то

узнай обязательно у себя в Поставах, напишешь мне, я завтра дам тебе свой адрес, думаю,

что тебе ещё придётся сюда приезжать.

Что-то непохоже, что скоро наладится нормальная жизнь при советах...

глава 36

Выйдя из синагоги, Фрося быстро отыскала нужный ей адрес и постучала в двери

квартиры.

Скоро она услышала шаркающие шаги и шелестящий голос, который что-то спросил на

непонятном языке.

Фрося не растерялась, сказала, что она от раввина Рувена, что у неё для Соломона от него

записка, дверь тут же открылась.

Согбенный старичок с пушком редких седых волос на голове пропустил её во внутрь

квартиры, обставленной такой же старой мебелью, как её хозяин.

Он показал ей на скрипучее кресло, предложил присесть, а сам сел напротив, достал

массивные очки, стал читать записку, поданную ему Фросей.

Прочитав наверно десять раз, снял очки, посмотрел вылинявшими глазами на молодую

женщину и спросил:

– Ну, и где?...

– Что где?...

– Мадам, ви пришли мне мозги морочить или дело делать?...

Тут Фрося догадалась, рассмеялась, отбежала в прихожую, достала золото и вернувшись,

положила на протянутую ладонь старика.

Тот опять надел очки, стал внимательно рассматривать брошь, а затем чуть коснулся

взглядом монеты.

Сняв опять свои очки, Соломон поднял глаза на Фросю:

– Детонька, я сейчас уйду, мне эти вещи надо показать кое-кому... А кому, это тебя не

касается, может уже сегодня я принесу тебе и гелт, ты не знаешь, что такое гелт?! Голд -

золото, а гелт – деньги.

Там на кухне ты найдёшь, что тебе покушать.

У меня нет гойской еды, но и от курочки тебя надеюсь, не вырвет. Есть там сыр, масло,

даже парочка яиц, в общем, что найдёшь, то и кушай...

Вам можно кушать мясное с молочным, нам нельзя, хотя, если честно признаться, я себе

это иногда позволяю.

Я, деточка, так наголодался во время войны... но не будем вспоминать плохое, и Рувену не

говори, что я нарушаю кашрут, я всё равно скажу, что ты обманываешь.

Да, там на кухне есть и хлеб, а ещё пирог. Ох, какой пирог, мне вчера Бася принесла!

Бася, это моя дочь, да, будут продлены годы её жизни.

Иди сюда, в этой маленькой комнате стоит кровать, в шкафу возьмёшь чистое бельё,

можешь ложиться отдыхать. А я пойду, время нечего попусту тратить на разговоры с

тобой...

Фрося с аппетитом покушала предложенную ей старым Соломоном еду, напилась чаю,

приняв предложение старика, постелилась, разделась и провалилась тут же в сон.

Когда она проснулась, уже было утро следующего дня.

Фрося подскочила, как ужаленная и заметалась по маленькой спаленке.

Одевшись и выйдя наружу, увидела старика сидящего в своём излюбленном кресле, как

будто вчера он никуда и не уходил:

– Ах, выспалась девонька, сделай нам чаёчка, позавтракаем и можешь отправляться к

Рувену, он написал, что ждёт тебя с утра.

На вопрошающий тревожный взгляд Фроси, он ответил:

– Не беспокойся, всё в порядке, хорошие вещи и хорошие за них дали деньги.

Всё остальное узнаешь у Рувена, мы своих не бросаем, а ты наша, ты наша девонька...

– прошелестел взволнованно старый Соломон.

Фрося вышла из квартиры Соломона в приподнятом настроении, размахивая холщовой

сумкой, в которую старый еврей сунул копчёную курицу, кусочек масла и остаток так

понравившегося ей вчера пирога.

Он также вручил ей видавший виды потёртый кошелёк:

– Девонька, там немного денег тебе на дорогу и на расходы по мелочам.

Всё остальное тебе расскажет Рувен, ты поспеши к нему, он уже ждёт.

Фрося тепло распрощалась со старым Соломоном и он заверил её, что она может всегда

останавливаться у него без стеснения:

– Девонька, если надо будет опять продать голд, старый Соломон тебе всегда поможет и

сделает для тебя хороший гелт...

Через несколько минут Фрося уже стучалась в боковую дверь синагоги, ей тут же открыл

Рувен, заведя в комнату, усадил её за стол и начал говорить:

– Так вот, моя девочка, твои вещи мы хорошо продали, но деньги ты получишь уже только

в Поставах.

С тобой поедет один из наших – молодой человек, который тебе их передаст уже там на

месте.

Это большие деньги и мы опасаемся, что бы тебя не ограбили лихие люди, а таких сейчас

много.

А теперь о главном, мы нашли кое-кого, кто знал твоего врача и его жену, их корни из

Литвы, потом родители отправили сына учиться во Францию, а уже оттуда он вместе с

молодой женой остановился в Поставах, решил обрести там хорошую практику и

вернуться потом обратно в Литву, но потом вошли советы, а потом вскорости началась эта

проклятая война, а дальше ты уже знаешь больше нашего.

Фамилия их Янковские.

А теперь слушай ещё более важные вещи, Меир, к сожалению, погиб в Минском гетто, а

Рива уцелела, её видели здесь в Вильнюсе в сорок пятом, но все её родственники погибли

и она воспользовалась предоставленной ей возможностью и переехала срочно в Польшу, а

оттуда в Палестину, большего никто не знает и узнать в ближайшее время не

представляется возможным.

Может в будущем что-то и выяснится о её судьбе, но пока такая обстановка, что не стоит

обращать на себя внимание властей.

Все кому я рассказал о твоём поступке, восхищены тобой и хотели бы познакомиться,

увидеть тебя и девочку собственными глазами, но я думаю пока не время, ты спокойно

поезжай к деткам.

А теперь про цепочку с Маген Давидом, а именно так она называется, храни её у себя до

тех пор, пока девочке не исполнится двенадцать лет, и если будет на то твоя воля, то

привези её сюда и мы ей устроим бат-мицву, это посвящение в женщины у евреев, так

тебе будет понятно.

Но повторяю, на всё твоя воля, если даже ты захочешь, что бы она осталась гойкой, не

еврейкой, то в этом тебе тоже никто не сможет перечить.

Пока ничего мне не отвечай, потому что ты и себе пока не можешь ничего ответить,

просто прими к сведению вспоминая о нашем разговоре.

Я понял, что ты очень умненькая и ушлая девочка, всё же хочу тебя предупредить, ты

везёшь большие деньги, будешь делать какие-то покупки, поверь старому человеку,

прожившему и повидавшему немало, как только увидят, что ты стала подниматься на

ноги, сразу же найдутся доброхоты, которые обратятся куда надо, поэтому трать

понемногу, а ещё лучше займись каким-нибудь гешефтом, то есть каким-то делом, что

приносит деньги, выращивай что-нибудь и продавай на базаре, делай масло, сыр, сметану

и тоже продавай на базаре, можешь что-то шить и тоже продавать на базаре – короче, ты

должна стать базарной торговкой и тогда к тебе трудно будет придраться.

Денег ты получила немало, но поверь, они имеют такое свойство быстро кончаться, если

тебе опять надо будет что-то продать из золота, то можешь ко мне не обращаться, а прямо

иди к Соломону, он всё устроит, а ко мне заходи просто попить чаю, поговорить,

рассказать о жизни, может быть услышать хороший совет, ты же вошла в моё сердце, как

реки входят в моря.

Ах, вот и Ицек... -

В комнату зашёл молодой человек: среднего роста, худощавый, с тонкими чертами лица

на котором выделялся длинный нос с горбинкой, у него были тонкие губы, кучерявые

крупные локоны волос спадали на плечи... -

Фрося всплеснула руками, и у неё вырвалось:

– Езус Мария, как на Иисуса Христа похож!

Вошедший молодой человек непонимающе смотрел на молодую женщину, то на

смеющегося раввина и пожимал плечами, злясь от непонимания.

– Заходи, заходи Ицечек, это Фрося, которую ты должен сопровождать в Поставы, а то,

что похож на вашего Иисуса Христа в том нет ничего удивительного, ведь он как не

хочешь, а из нашего народа... и опять разразился смехом, на этот раз вместе с ним

смеялись и молодые люди.

Глава 38

Пересчитав деньги, вырученные за золото, они остались очень довольными.

Теперь им не угрожает голод, более того, к весне можно будет купить корову, парочку

поросят, и конечно, курей.

Потом Фрося обстоятельно рассказала про своё путешествие, про свои встречи,

разговоры, людей с кем ей довелось сойтись душой, об их участии в её судьбе, очень

тепло отзываясь о раввине Рувене и старом Соломоне.

Вальдемар не перебивал её, слушал сбивчивый рассказ, то кивая, то сокрушённо качая

головой, то улыбаясь, а то, укоризненно глядя на Фросю.

После того, как она закончила своё повествование, Вальдемар какое-то время посидел

молча, постучал пальцами по колену и наконец заговорил:

– Ты, Фросенька умничка, не могу сказать, что всё делала и говорила правильно, но

главное дело ты сделала, а победителей не судят.

Я во многом согласен с раввином и кто знает, возможно, после моей смерти тебе есть

резон переехать в Вильнюс, здесь у тебя нет ни одной родной души, а там, в лице новых

твоих попечителей, скорей всего, найдёшь поддержку и помощь.

Пути господни неисповедимы...

Затем продолжил:

Пока тебя не было, мне здорово помогла с детьми твоя подружка Ольга, но будь с ней

поосторожней, она не в меру любопытная и болтлива, и может даже не со зла, доставить

массу неприятностей, будь всё время с ней начеку.

У нас с тобой в биографии по меркам сегодняшних властей далеко не всё благополучно, а

ещё начнёшь хозяйство разводить... а зависть один из самых страшных грехов, а ему

подвластны очень многие и я боюсь за тебя.

У меня не лежит душа к совету твоего раввина, торговать на базаре.

Это еврейский подход, это они любят делать, как они говорят, гешефт.

А ты, католичка, деревенская девчонка, знатная хозяйка, но кто его знает, за тебя не

берись, может и торговкой будешь отменной...

Фрося улыбнулась на последние слова старика:

А вы забыли, что до того, как пришли новые власти, я работала в лавке у своего

родственника, и у меня очень даже хорошо это получалось...

Вальдемар, не стал больше её разубеждать, а только заметил:

– Пусть только будет всё на пользу тебе и детям, на любой работе, главное, не потерять

своё лицо и совесть.

Бог, всему судья.

Да, тут ты мне рассказала, что Рива выжила в гетто, я думаю, что мы должны

возблагодарить бога за его милость, я согласен здесь с твоим раввином, что не стоит

сейчас проявлять активность в её поисках, это опять столкнёт нас с властями, что весьма

не желательно.

Судьба решит, что и как будет, всё в руках господа.

В связи с этим вспомнил:

– Да, вчера мне твоя подруга Ольга поведала, а ей об этом свекровь, что летом сорок

четвёртого года тебя разыскивала молодая еврейка, очень худая и болезненная, очень

даже может быть, что это была Рива, но соседка ничего не могла о тебе рассказать, потому

что ничего не знала, ты ведь исчезла внезапно и неизвестно куда...

глава 39

Последнее сообщение Вальдемара повергло Фросю в невероятное волнение.

Мысли заметались заполошенной птицей, радость смешалась с горечью, трудно было

теперь ей представить жизнь без её Анюты.

Увидав её смятение, Вальдемар заметил, что не стоит сейчас так брать близко к сердцу то,

что от нас не зависит, всё в руках божьих, время расставит всё по местам.

Дети вырастут, сами расставят приоритеты, а две матери гораздо лучше, чем ни одной.

Трудно сказать, что успокоило Фросю или слова старика, или радость от мысли, что Рива

жива и возможно они когда-нибудь встретятся.

А какой будет встреча Анечки с настоящей матерью и Ривы с Фросей покажет время, а

пока её ожидало столько хлопот, что многие мысли отошли на задний план.

Имея в наличии приличную сумму денег, Фрося развернула бурную деятельность,

понимая, что деньги кушать не будешь, не обуешь и не наденешь.

Она закупала картошку и другие овощи, семена для будущей посевной, понимая, что

огород главное подспорье в хозяйстве, имеющее огромное значение для пропитания её не

малой семьи.

Ближе к весне, пока ещё не развезло просёлочные дороги, она наняла полуторку и

отправилась в свою деревню.

Кто знает, может в последний раз.

Там она в первую очередь зашла в баню, достала из-под доски на полке в парилке

спрятанную цепочку с шестиконечной звёздочкой, что бы в будущем надеть на шейку

своей дочери, в этом она почему-то была уверенна.

С горечью узнала, что её соседка тётя Маня год назад умерла, теперь в соседнем доме

жили совсем незнакомые люди.

Фрося пробежалась по деревне, со всеми хозяевами поздоровалась, поговорила,

прощупала настроение и по мере возможности, выяснила, какие у кого есть излишки

запасах продуктов.

Она предложила хозяевам, скупить все эти излишки, чтоб им не надо было самим везти их

на базар.

И в полуторку полетели мешки и бочонки.

Купила также десяток кур, двух поросят, договорилась с новыми соседями, что к маю, они

приведут к ней молодую тёлку, а за это она отпишет им свой дом в деревне, там же в

Поставах они оформят откупную.

Выполнив всё намеченное, Фрося отправилась довольная домой. Нет, они не пропадут,

она не позволит детям страдать от недоедания, ходить в одежде с лапиками и в дырявых

башмаках с чужих ног.

После того, как она заехала во двор, всех разместила, всё расставила и рассыпала с

довольной улыбкой вошла в дом.

Пришла пора, узнать у детей, как они справлялись с дедушкой, сыты ли , как дела в

школе.

Ей не понадобилось много времени, что бы увидеть у Стасика огромный синяк под глазом

и разбитую губу.

Глава 40

Фрося сразу накинулась на сына с упрёками, что он драчун и забияка, что позорит их с

Вальдемаром, что она проучит его за это как следует...

Фрося пытала его о причине драки, старалась выяснить, кто зачинщик и кто обидчик, но

всё было напрасно, он стоял, опустив голову, молчал, а только достал из кармана записку

от учительницы и протянул матери.

Та взяла записку и прочитала, что её срочно вызывают в школу, завтра она обязана

явиться с утра к началу занятий вместе с детьми, иначе они не будут допущены к урокам.

Фрося, как прочитала, так и осела на лавку, уставившись на сына, а потом на дочь.

Аня подбежала к маме и обняла её за шею и быстро заговорила:

– Мамочка, миленькая, не ругай Стасика, он не в чём не виноват, мы на большой

переменке играли в классики, а я же лучше всех играю, и когда уже рисовала второй

домик, Петька, этот дылда, двоечник придурковатый, начал меня обзывать по всякому,

кидать в меня камешки, а все остальные только смеялись.

Ну, тут Стасик и бросился на этого Петьку, врезал ему, как следует, что тот и свалился, а

Стасик наклонился над ним и говорит, чтоб он поклялся, что никогда больше не будет

обижать его сестру, а тот схватил Стаса за ноги и тот упал, а потом подбежали остальные,

стали лупить ногами.

Что я должна была смотреть на это, и молчать или бежать к учительнице, а они пока бы

его лупили?!

Я схватила стоящую там метлу с палкой, и как давай их лупить по чём попало, они

разбежались, трусы...

Герои, вместе все на одного.

А тут прибежала учительница и как стала кричать, требовать объяснений, а сама никого

не слушает, а только на нас со Стасиком кричит.

А, что тут объяснять, Стасик молчит, у меня метла в руках, а все кричат, он начал, а она

дурная чуть не убила нас палкой, лучше бы убила... -

У Фроси похолодело на душе, она привлекла к себе детей и спросила, задыхаясь от

ярости:

– Как он обзывался?...

Стас по-прежнему молчал, не поднимая головы, но Анечка опять затараторила:

– Мамочка, он тыкал в меня пальцем и так гадко распевал, жидовка, жидовочка, жидовка,

жидовочка... Вам вечно больше всех надо, всюду лезете, всех обманываете... жидовка,

жидовочка...

Мама, а что это такое и кого я обманываю, и куда я лезу?

А остальные тоже ржали, как кони и тыкали в меня пальцами.

Фрося дала девочке выговориться и вздохнула:

– Наказания не будет, завтра с утра пойдём вместе в школу, я поговорю с вашей

учительницей...

Глава 41

Фрося уложила детей спать, а сама зашла к Вальдемару, рассказала ему о произошедшем в

школе, о том, что завтра ей надо с утра идти к учительнице, держать ответ за детей:

– Я не знаю в чём их тут вина.

Надо как-то закрыть рты несносным одноклассникам, а как это сделать, когда, скорей

всего, об этом они слышат дома от родителей...

Старик расстроился не меньше Фроси:

– Фросенька, я тебя прошу, будь сдержанной. Ты, поймёшь по ходу разговора, как и что

сказать, но не перегни палку, детям ведь дальше там учиться...

На том и порешили.

Утром они зашли в школе сразу в учительскую.

Их встретила рассерженная учительница и директор школы.

Они сразу накинулись на детей, обвиняя их во всём произошедшем, даже не пытаясь

выяснить у малолеток о причине драки, требуя публичного извинения перед всем классом.

Не стесняясь присутствующих сына и дочери, начали упрекать мать в плохом воспитании

и в попустительстве дурным наклонностям.

Фрося, прервала этот хор несправедливых упрёков и предвзятого отношения к ней и её

детям.

Вывела Стаса и Аню из учительской, закрыла за ними дверь, повернулась к педагогам.

Лицо окаменело, глаза горели огнём возмущения:

– Вот, что я вам скажу, я не виновата, что у меня родились такие разные дети.

Возможно, у меня в родне или в родне мужа были евреи и поэтому девочка унаследовала

их черты.

Но я не об этом хотела вам сказать, а хочу предупредить, если вы не пресечёте нападки на

моих детей со стороны учеников в школе, я пойду в органы НККВД и там расскажу, что в

вашей школе существует не здоровое положение, что детей травят на национальной

почве.

А вы, должны хорошо знать, что в нашей стране это карается по закону!... -

Все эти умные слова ей вечером вдалбливал читающий газеты бывший ксёндз.

После Фросиного выступления настроение преподавателей резко поменялось.

Они заулыбались, стали заискивающе успокаивать Фросю и на все лады хвалить её детей.

Директор школы за это время собрался с мыслями и обратился к Фросе:

– Уважаемая мамаша, дети не должны устраивать самосуд, а если возникает какой-либо

инцидент, обязаны обращаться к учителю и тот примет соответствующие меры.

Прискорбно, что в нашей школе произошла такая мерзкая драка.

Я заверяю вас, что мы не знали сути конфликта между детьми, ни одна сторона ведь не

призналась, а теперь, когда всё выяснилось, они проследят, чтоб впредь такого не

повторилось... -

На этом все и разошлись, учителя и дети на урок, а Фрося домой.

Но на душе у неё всё равно остался неприятный осадок.

Она понимала, что на чужой роток не накинешь платок, а Анечка унаследовала все

типичные черты своего народа.