Текст книги "Фаворитка месяца"
Автор книги: Оливия Голдсмит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 63 страниц)
13
– Когда ты вылетаешь? – спросила Мери Джейн Нейла, чтобы быть вежливой.
Она с трудом разговаривала с ним, с Молли и со всеми другими. Сэм ушел. Улетел на другую Землю. Ее жизнь потеряла смысл. Она, к сожалению, была не слишком плоха, чтобы покончить жизнь самоубийством. Она была, однако, достаточно плоха для того, чтобы сожалеть о факте своего рождения. Но Нейл, радостный, возбужденный, не сделал ей ничего плохого, и Мери Джейн делала вид, что ей интересно его слушать. Сэм ушел, Нейл уезжал, она собиралась ехать к своей бабушке – Мери Джейн чувствовала себя как на поминках.
– В девять утра, из аэропорта Кеннеди, – ответил Нейл. – Ты придешь проводить меня?
Мери Джейн заколебалась. Она страшилась этого. Это будет уже четвертое расставание с друзьями за этот год, все уехали в Лос-Анджелес, все с контрактами под мышкой. А она слышала, что Сэм уезжал с Бетани под мышкой.
Знал ли он, занимаясь любовью с Мери Джейн, что уйдет от нее? Или он принял решение позже? Или он просто хотел сказать «прощай», и просто сработал рефлекс, и он упал на нее? Или Сэм встретил кого-нибудь в Лос-Анджелесе? Тоща зачем он взял с собой Бетани? Или ему просто еще кто-нибудь нужен? Может быть, его вывел из равновесия ее первоначальный отказ? Любил ли он ее? Когда-нибудь любил ли он ее?
На все эти вопросы невозможно было найти ответ. Возможно, и сам Сэм не сумел бы на них ответить. Но Мери Джейн все равно вновь и вновь задавала себе вопрос – почему?
– Почему? Почему?
Теперь ей придется привыкать и к отъезду Нейла. Мери Джейн ненавидела расставания в аэропорту, ненавидела бесконечное путешествие в автобусе – самый дешевый вид транспорта из аэропорта в город. Полтора часа времени будет потеряно, а ведь она уже могла бы быть дома, лежать в постели, есть шоколад и смотреть видео. Боже мой, но не может же она разочаровывать Нейла. Ладно, Мери Джейн возьмет с собой книгу. А может быть, плюнет на все и поедет домой экспрессом.
– Конечно, Нейл, – сказала она. – Когда ты собираешься ехать?
– У меня хорошие новости. Мы не поедем автобусом. Продюсер оплачивает мой проезд автомашиной. Плохие новости – надо рано вставать. Выезжаем в семь утра. – Мери Джейн чуть не застонала, и Нейл продолжил: – Мы позавтракаем в аэропорту, я позабочусь об этом.
В голосе Нейла слышалась благодарность за согласие. Кроме сестры – кто еще мог бы его провожать?
– Спасибо, Мери Джейн, – сказал Нейл перед тем, как повесить трубку.
Но это было вчера. В шесть часов десять минут утра, в воскресенье все выглядело по-другому. Она жаждала лечь в постель и обо всем забыть. Чтобы избежать искушения, Мери Джейн села на тахту в гостиной, и отпивая из чашки дымящийся кофе, прислушивалась к тишине своей квартиры. Она никогда еще не чувствовала себя такой одинокой, такой усталой. Мери Джейн не задумывалась об этом прежде, но во время трех предыдущих прощаний она была единственной провожающей. Она провожала своих друзей, которые собиралась преуспеть в Лос-Анджелесе, и сегодня, она была уверена, тоже будет единственной провожающей. Конечно, у всех этих людей были еще друзья. Нейл, пожалуй, составлял исключение – он был слишком злым, чтобы иметь много друзей – остальные же пользовались популярностью в театральных кругах Нью-Йорка. Возможно, другие их друзья еще больше, чем она, ненавидели прощания. А может быть, другие люди были слишком ленивы, слишком эгоистичны, слишком завистливы, чтобы делить с друзьями удачу. Возможно, она тоже была завистлива.
Мери Джейн медленно оделась, вынуждая себя принять веселый вид, хотя ей вовсе не было весело. Сегодня был триумф Нейла. Она не позволит своим собственным чувствам омрачить его радость. Может быть, она сама виновата в уходе Сэма. Слезы опять наполнили глаза. – «О Боже! – сказала она сама себе, вставая и чуть не разлив кофе. – Черт с ним со всем!»
Мери Джейн стояла ровно в семь утра у дверей своего дома. В ожидании Нейла она изучала свое отражение в стеклах входной двери, и медленно провела рукой по густым, почти черным волосам. Да, волосы у нее были красивые. Но надо было что-то делать с сединой. Ее запахивающаяся юбка делала бедра еще более полными. Но Нейл как-то сказал, что в этой юбке она ему особенно нравится. Мери Джейн становилась похожа на Веронику из комиксов Арчи, говорил он. «В Веронику он впервые влюбился, и Вероника его сегодня провожает», – подумала Мери Джейн, пытаясь улыбнуться самой себе. На ней была также кремовая блузка с небольшими розовыми бутончиками и шарфик, который она нашла в недорогом магазине на Третьей авеню. Да, Мери Джейн была очень похожа на Веронику. К шарфику была приколота английская булавка, а на запястье поблескивал забавный браслетик. Все пластмассовое, недорогое. И школьный кардиган, с вышитыми инициалами. Дешевые туфли завершали ее костюм. Мери Джейн вновь улыбнулась самой себе.
Она только зажала сумку локтем, совсем как школьные учебники, когда увидела, как с Десятой авеню на Пятьдесят четвертую улицу выруливает темно-синий «Тель-Авив». Нейл сидел у открытого окна. Когда машина остановилась, он закричал:
– Вероника!
– Кувшинная голова! – откликнулась она и сделала небольшой пируэт, чтобы произвести желаемый эффект. Потом она села в машину.
– Ты сумасшедшая, Мери Джейн, – покатываясь со смеху, сказал Нейл, и машина отъехала от тротуара. – Вот почему я тебя люблю.
– Я сумасшедшая? – с наигранным удивлением переспросила Мери Джейн, насмешливо удивляясь. – Ты единственный известный мне человек, который был влюблен в героиню комиксов.
– То, что я чувствовал, не имеет ничего общего с любовью, – возразил Нейл. – Я просто хотел заниматься с ней любовью.
– Другие мальчики покупали для этого «Плейбой». Ты же всегда хотел от всех отличаться, – рассмеялась Мери Джейн.
Она повернулась и осмотрела Нейла с головы до пяток. Машина быстро неслась по нижнему городу вдоль Ист-Ривер Драйв к Туннелю Мидлтаун. Розовая шелковая рубашка, три верхние пуговицы расстегнуты, белые брюки, белые сандалии на босу ногу. На ком-нибудь еще это смотрелось бы хорошо?
– Послушай, по-моему, ты собираешься изобразить на какой-то костюмированной вечеринке крутого парня из Голливуда.
– Голливуд и есть костюмированная вечеринка, – весело ответил Нейл. – Или что ты себе думаешь? Я впишусь в их декорацию?
– Подожди минутку, – сказала она и стала рыться в своей сумочке. – Тебе чего-то не хватает. – Она протянула ему маленькую завернутую в подарочную бумагу коробочку. – Приятного путешествия!
Нейл поспешно разорвал бумагу и взвизгнул от смеха – в руках у него была широкая цепочка из фальшивого золота, на ней был подвешен медальон Козерога.
– Теперь ты точно впишешься в декорацию, – сказала Мери Джейн и надела цепочку ему на шею. Она удобно устроила медальон на тощей волосатой груди Нейла. – Так по-лос-анджелесски!
– Если сегодня они увлекаются ковбойским стилем или очками в проволочной оправе, то я склонен следовать традиции, – рассмеялся Нейл.
Мери Джейн наблюдала с тротуара, как водитель оттащил чемоданы Нейла к багажной машине. Обычное хмурое выражение лица Нейла исчезло, и на губах его играла улыбка. «Профиль хорька заставил бы умереть от зависти Джеми Фарра», – подумала Мери Джейн. Но, Боже мой, она будет скучать по нему.
– Давай, я помогу тебе, – предложила она.
– Делать нечего, – ответил Нейл. – Звезды не носят своих чемоданов.
Он подозвал носильщика и сказал ему номер рейса. Когда они оказались в огромном здании аэропорта, Мери Джейн позволила Нейлу взять себя под руку и повести в кафе в дальнем конце здания.
Официантка налила им кофе и приняла заказ на завтрак.
– Две «кровавые Мери», двойные порции, – сказал в добавление к заказу Нейл.
– О, Кувшинная Голова, неужели ты хочешь меня напоить? – кокетливо спросила Мери Джейн.
Нейл наклонился над столом и взял Мери Джейн за руку.
– Поедем со мной, Мери Джейн, – сказал он мягко, голос его был серьезен.
«О, только не это, не сейчас, – подумала она. – У меня просто нет силы казаться смелой. Я и так сделала все, чтобы показаться хорошим другом».
Мери Джейн ответила так естественно, как только могла:
– Я уверена, что именно это и необходимо Голливуду: толстая, уродливая шлюха, которая не может найти работу, потому что и красотки шляются безработными.
Официантка подошла к их столику и поставила напитки. Это было развлечение, которого так недоставало Мери Джейн.
– Выпьем за тебя, Нейл, и за твой успех! – Она чокнулась с ним и отпила глоток.
Нейл тоже отпил из стакана и поставил его на место.
– Я хочу успеха и намерен его достигнуть, Мери Джейн. Поедем вместе со мной. Я могу купить билет на кредитную карточку, и мы уедем. Соглашайся.
Мери Джейн поерзала на своем стуле:
– Я не могу этого сделать, Нейл. Ты же знаешь.
– Я люблю тебя, – сказал Нейл. – Я могу это сказать тебе после того, как ты рассталась с Сэмом. Я мечтаю о тебе почти каждую ночь. Я хочу касаться тебя. Я хочу заботиться о тебе.
Мери Джейн почувствовала стеснение в груди.
«Боже мой, это слишком тяжелое испытание! Это невозможно вынести! В какой-то мере это и оскорбительно. Сэм был слишком хорош для тебя, а клоун – в самый раз».
Но Нейл не просто был клоуном! Он был ее другом. Мери Джейн посмотрела на него и увидела в его глазах великую боль.
– Нейл, я думала… Я думала – мы с тобой просто хорошие друзья. Я не знала, – и Мери Джейн заплакала. – Мне так жаль, Нейл.
– Если ты не сделаешь этого для меня, сделай это для самой себя. У тебя редкий талант, Мери Джейн. Ты могла бы найти себе работу в другом месте.
Она попыталась овладеть своими чувствами и вытерла глаза салфеткой.
– Нейл, если уж я не получила роль в фильме «Джек, Джилл и компромисс», хотя играла главную роль в этом спектакле, то уже никогда не смогу получить роль ни в какой иной картине. Этот фильм был моим единственным шансом. Теперь я знаю это точно.
Мери Джейн увидела, как Нейл поник головой. Он был подавлен. Его грусть была так велика, что Мери Джейн не смогла этого снести. Она не хотела, чтобы Нейл покидал Нью-Йорк в таком подавленном настроении, и молила Бога, чтобы он не испытывал к ней таких же чувств, какие она испытывала к Сэму.
– Эй, Нейл, – сказала Мери Джейн. – Когда еще твой лучший друг одевается так, как велит твоя фантазия?
Нейл попытался улыбнуться, но ничего не ответил.
– Пора улетать, – позвала Мери Джейн и похлопала его по руке. Нейл вздохнул.
– О'кей, – сказал он. – Итак, я улетаю. А ты?
– Что я? – спросила Мери Джейн. – У меня есть театр, есть друзья. Я не знаю, но, может быть, в один из ближайших дней моя очередная роль будет иметь большой успех. А когда Сэм вернется…
– Забудь о Сэме!
– Не надо, Нейл. Я уже просила тебя.
Мери Джейн почувствовала, как к щекам прихлынула кровь. Оба молчали и выжидающе смотрели друг на друга. По радио объявляли начало посадки на рейс, которым улетал Нейл.
– Тебе пора, – сказала она и была счастлива, что сцена прощания закончилась.
Нейл взял ручной багаж. Не глядя на Мери Джейн, он повторил:
– Забудь о Сэме, Мери Джейн. Он никогда не стоил тебя. Он был просто высоким красавцем, и может быть, еще обладает хорошим концом. И он имеет обыкновение втыкать его в любой движущийся объект.
Мери Джейн поспешно встала.
– Сейчас не место и не время, Нейл. Я не хочу этого слышать. Она пошла к выходу.
– Прости, Мери Джейн, – пробормотал Нейл, догоняя ее.
Они стояли рядом и молчали. Нейл бросил сумку на пол, взял Мери Джейн за руки и повернул лицом к себе.
– Я очень люблю тебя, Мери Джейн. Но я не был бы твоим другом, если бы не сказал тебе все, что о тебе думаю. Я не люблю Сэма не потому, что он с тобой. Я не люблю его, потому что он использует людей, и он использовал тебя. Его пьеса провалилась бы, если бы не твой талант. Все его предыдущие пьесы проваливались. И я думаю, Мери Джейн, что тебя променяли на миленькую мордашку. Я, конечно, не красавец, но думаю, что тебе имеет смысл поглядеть на меня второй раз.
– Лучше бы ты не говорил этого! – Мери Джейн пристально посмотрела в глаза Нейлу. – До свидания, Нейл, и удачи тебе!
Она повернулась и пошла прочь, пытаясь подавить слезы горечи и злости.
Но Нейл вновь догнал Мери Джейн:
– Я никогда не забуду тебя, Мери Джейн, – сказал он и поцеловал ее в губы.
Это был настоящий поцелуй – его язык проник ей в рот, губы были влажными и жадными. Мери Джейн застыла. Нейл отпустил ее, потом поднял сумку.
– Я все еще лягушка, или ты сумела превратить меня в принца? – спросил он.
– Ты всегда был для меня принцем, – сказала она.
– Ты впервые солгала мне, – улыбнулся Нейл. – Знаешь, в чем дело? Я устал играть второстепенную роль в твоей жизни. Я хочу быть лидером. Почему я всегда называл тебя Вероникой, а ты меня никогда не звала Арчи? Всегда Кувшинной головой? У Кувшинной головы есть слова, но Арчи всегда имел много девчонок. Я мог видеть в тебе Веронику. Но ты никогда не могла увидеть во мне Арчи. Каждый раз, когда ты говоришь Кувшинная голова – мне больно. Каждый раз! Я очень устал от этой роли. Теперь я хочу попробовать роль Арчи. Ну, а если я провалился, то черт с тобой.
С этими словами Нейл повернулся, подошел к пропускному пункту, бросил сумку на конвейер и прошел через контроль. Он не оглянулся. И исчез.
Мери Джейн стояла на тротуаре и ожидала автобус-экспресс, чтобы добраться до города. Она вытерла глаза мягкой салфеткой, потом бросила ее в мусорный ящик и тут же увидела, как на стоянку въезжал автобус. Мери Джейн сняла глупый маленький браслет и заколку и тоже бросила их в мусор. Потом, не оглядываясь, она вошла в автобус.
Когда Мери Джейн вернулась в свою квартирку, ее встретил Миднайт. На полу лежал конверт.
«Что это еще? – подумала Мери Джейн и вскрыла его. – Меня что, выселяют, или какая-нибудь телекомпания приглашает на прослушивание безработных актрис?» Она достала письмо.
«Ваша бабушка умерла сегодня утром. Пожалуйста, приезжайте в Элмайр не позднее завтрашнего дня, чтобы выполнить необходимые формальности. Пожалуйста, пригласите Эдварда Робинсона».
Мери Джейн не отрывала глаз от письма. Ее бабушка умерла. После всех ложных вызовов и жалоб Мери Джейн решила однажды не откликнуться на очередной вызов. И вот бабушка умерла. Без слез, совершенно обессиленная, Мери Джейн смотрела на кусочек бумаги. Ее бабушка умерла!
14
Страхи Шарлин начали потихоньку убывать, ей нравилась комфортабельная и удобная жизнь в компании с Доубом. К тому же, думала она, если полиция и ищет ее с Дином, то, конечно, она не станет искать целую семью. Вместе все трое были похожи на семью. В машине было приятно путешествовать. Доуб рассказывал смешные истории, а Дин был занят наблюдением за номерами машин.
– Посмотри! Оклахома! Оклахома! «Оклахома – это о'кей!» – прочитал он девиз штата.
– Никогда не пугай меня так, – рассердилась Шарлин.
– Что же, по крайней мере, они и не претендуют слишком на многое, – мягко сказал Доуб. – Не как Луизиана!
– Рай для спортсмена! – сказал Дин с гордостью в голосе.
– Зависит от того, что именно вы считаете спортом, – жестко парировал Доуб.
Они останавливались на заправочных станциях, Доуб наполнял бак водой, продавал дюжину пилюль, и путешествие продолжалось. Они провели больше недели в Аризоне, потом переехали в Неваду. На границе каждого очередного штата Шарлин молилась и тяжело вздыхала.
В ту ночь, совсем в другом мотеле, на этот раз не доезжая Карсон-Сити в Неваде, Шарлин преклонила колени и поблагодарила Бога за то, что Он ниспослал ей помощь и благословение и позаботился о ней и Дине. Она поблагодарила Его за встречу с Доубом, который был и джентльменом, и добрым христианином. Потом она помолилась за души Бойда и папы, Шарлин встала, подошла к ночному столику и выдвинула ящик. Там была Библия. Бог вел их. Хотя, наверное, Библия была в каждой комнате мотеля, как мыло или шампунь. Девушка подошла к двери ванной комнаты, постучала и позвала Дина.
– Здесь тоже есть Библия, Дин. Ты готов?
– Что мы будем читать сегодня? – спросил Дин из-за двери. Шарлин взяла книгу в черной обложке и отложила ее в сторону.
– Я предпочитаю читать мамину Библию, – сказала она, положив Библию на место и достав вместо этого потрепанную мамину книгу. – Я еще не знаю, Дин. Ты знаешь, я люблю открывать ее наугад. Мне кажется, что так сам Бог и мама посылают нам весть о себе.
С тех пор как Доуб сказал ей о Дине, Шарлин вновь и вновь обдумывала его слова. Ложь, что Дин ей не брат, была неприятна. Но еще больше ее тревожило то, что мальчик на самом деле был ее приятелем. И лишь наполовину братом. Все это было так сложно. Дин во многих отношениях был как ребенок. Но он был и ее защитником. Шарлин заботилась о нем, но и он был ей нужен. Они были одной семьей. Дома, в Лэмсоне, ее эта проблема не беспокоила. В пути же их отношения тревожили ее по-настоящему.
Дин вышел из ванной комнаты.
– Прочти мне о Данииле и льве, Шарлин. Я люблю это место и не совсем понимаю многие другие.
Шарлин села на край кровати. Дин растянулся во всю длину, на нем были только шорты. Глаза его были закрыты, руки лежали за головой, на губах застыла мирная улыбка. Шарлин посмотрела на него, очарованная как всегда красотой и совершенством его тела. Он напоминал ей ангела, испуганного, мягкого, любящего ангела, и на ней лежала ответственность позаботиться о нем, постараться уберечь его мягкость и красоту от грубостей жизни. Шарлин знала, что не слишком-то умна, но по крайней мере достаточно умна, чтобы уберечь их обоих от множества злых людей, которые населяют Землю.
Девушка перелистала страницы затрепанной маминой Библии и открыла ее на определенной странице.
– Сегодня, Дин, мы будем читать Второзаконие, глава десятая, стих девятый. Это из Ветхого Завета, Дин, до рождения Христова. – Шарлин пригляделась к тексту и увидела, что одна из строчек была отмечена карандашом. Пометка была сделана маминой рукой. Таких пометок в Библии было много. – Дин, подумать только! Маме тоже нравился этот отрывок, она отметила его. Давай посмотрим, что она говорит нам словами Господа Бога.
Шарлин облокотилась о спинку кровати и положила Библию на колени. Когда она уселась, Дин повернул к ней лицо, прижался головой к ее бедру и перебросил руку через ее ноги. Глаза его были закрыты.
– Это место отметила мама, – сказала Шарлин брату. – «Где левит не имеет части в наследстве со своими братьями, Бог его наследство, в соответствии с тем, как твой Бог пообещал тебе».
Шарлин медленно закрыла книгу, держа палец вместо закладки и задумчиво повторяя библейские слова. Она вспомнила о том, что посоветовал ей Доуб, и по рукам у нее побежали мурашки.
– Продолжай, Шарлин, это так красиво.
– Дин, это послание от мамы, – мягко сказала она.
– Она говорит такие хорошие слова, Шарлин.
– Да, мама говорит нам кое-что очень важное. Сядь, Дин, и послушай меня.
Дин открыл глаза и уселся на кровать, прислонившись к спинке.
– Я не понимаю, что именно говорит нам мама, Шарлин. Она не говорит так, как обычно говорила дома.
– Это не совсем мамины слова, Дин. Это слова Господа Бога. Мама просто подсказывает нам, в какое именно место книги заглянуть. Сегодня вечером она посоветовала нам прочесть эти слова. Потому что она хочет сказать нам что-то очень важное. Она говорит, что левит не имеет части своего брата.
– Что это значит, Шарлин. Кто такой левит? – спросил Дин.
– Не имеет значения, кто такой левит. Главное, что он не имеет части своего брата.
Дин посмотрел на нее, и медленно, очень медленно в его чистых голубых глазах стал появляться страх. Шарлин обняла Дина за плечи и погладила его белокурые волосы, они так похожи на ее волосы.
– Дин, мама говорит нам, что отныне мы должны спать на отдельных кроватях. Мы выросли, и нам пора спать порознь.
– Но почему? Твое имя не Левит. В книге не говорится о Шарлин. И почему мама хочет, чтобы мы спали порознь? Дома она всегда укладывала нас в одну постель. Почему теперь она говорит нам спать по отдельности?
Дин чуть не плакал.
– Потому что мы не только спим. И это неправильно. Братья и сестры не должны спать в одной постели. Нельзя, чтобы они прикасались друг к другу так, как мы это делаем.
Лицо Дина искривилось. Шарлин стало больно за него.
– Значит, мы не можем быть рядом и чувствовать себя так хорошо, как обычно.
– Да, Дин. Мы можем быть близкими друзьями, но делать друг друга счастливыми, как обычно, мы не можем!
Шарлин вновь подумала о словах Доуба. О том, как он понимал их с Дином отношения. До того, как Доуб предупредил ее, Шарлин старалась не думать слишком много об этом. Ведь было так естественно ночью быть рядом с Дином, быть спокойной и счастливой рядом с ним. Да, они всегда были так близки. Шарлин и не могла спать по-другому. Это был их секрет. Но Доуб был хорошим человеком, а теперь и мама сделала им знак словами из Библии. Ее предупредили дважды.
Шарлин поднялась с постели и накрыла Дина одеялом. Она заметила, как под шортами напряглась его плоть, и быстро прикрыла мальчика.
Дин заплакал.
– Но мои сны, Шарлин. Я так боюсь. Я не могу спать без тебя, Шарлин. Я всегда спал с тобой.
Шарлин вспомнила о своих недавних еще более худших снах, наклонилась и поцеловала его в лоб.
– Я буду здесь, рядом, но в другой кровати. Ничего плохого не произойдет с нами, пока мы выполняем то, чего хочет Бог. – Она сняла покрывало с другой кровати и скользнула под одеяло, потом выключила свет, оставив мамину Библию на столике между кроватями. – Скажи молитву и спи. Бог смотрит на нас. Не забудь помолиться за Бойда и за папу, особенно за маму и поблагодари ее за доброе указание.
Дин засопел.
– Хорошо, Шарлин, я так и сделаю. Если ты этого хочешь.
Они долго лежали в тишине. Шарлин знала, что не сможет уснуть, но надеялась, что Дин, наконец, задремлет. Девушка молилась, чтобы плохие сны не посещали брата. Она тихо лежала без сна, наконец дыхание Дина стало ровным. Шарлин не хватало его тепла, но теперь она понимала слова Доуба. Расслабиться и заснуть без Дина было сложно. Глупо, ведь отец больше не мог причинить им зла. Нельзя им с Дином быть вместе. Именно об этом говорило мамино послание.
Шарлин слышала, что Дин дышит ровно, и попыталась сама заснуть. Она подремала, но как только на горизонте за окном забрезжил свет, она услышала Дина.
Он заметался по кровати, застонал:
– Нет, пожалуйста, нет!
Шарлин не могла этого вынести, но заставила себя остаться на месте.
«Это пройдет», – подумала она.
Но крики Дина становились громче, его движения в постели – более яростными.
– Нет! Папа! Пожалуйста!
Шарлин поняла, что брату снится плохой сон, но она решила исполнить волю Бога и взяла мамину Библию, надеясь найти там слова утешения. Девушка включила маленькую лампочку над кроватью и перелистала страницы книги. Дин затих, но все еще всхлипывал во сне. Шарлин закрыла глаза и молилась:
– Господи, помоги мне выполнить Твою волю и пошли Дину мирный сон. Мама, помоги мне.
Она сама начала тихо плакать, и вновь открыла добрую Книгу, Псалмы, свою любимую часть. И вновь застонал Дин.
Девушка перевернула несколько страниц и остановилась на Псалме 133. «Как хорошо, – прочитала она в полутьме, – братьям быть вместе».
Шарлин не отрывала глаз от страницы, пробегая пальцем по строчкам. Затем она положила книгу на место и сказала шепотом:
– Благодарю Тебя, Боже.
Девушка выскользнула из-под одеяла и подошла к Дину. Она мягко дотронулась до него и освободила себе место. Легла рядом, обняла его и зашептала на ухо:
– Я здесь, Дин. Все хорошо.
Дин проснулся. Не открывая глаз, он зарылся лицом в нее и сказал:
– Никогда не оставляй меня одного, Шарлин. Шарлин мягко укачивала его в своих объятиях.
– Нет, Дин. Я никогда не оставлю тебя.
