Текст книги "Бумеранги (СИ)"
Автор книги: Ольга Вечная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
Глава 17
Костя
– Костя, ты в порядке? – спрашивает Элен, едва наши глаза встречаются. – Плохие новости?
Да, да, расклеиваюсь. Нормально все, нужно взять себя в руки. Киваю несколько раз и, чтобы поскорее закрыть тему, завожу ее в ближайший знакомый отдел. Одежда здесь на стыке спорт и мода. И удобная, и ходить можно не только в спортзал. Идеально.
– Вам помочь? Что-нибудь конкретное ищете? – подбегает к нам радушный продавец-консультант. Могу поспорить – мы первые посетители за день, без драки нас не отпустят.
– Да, нам нужно одеть молодого человека, – улыбается Элен, придирчиво оглядывая меня с головы до ног. Консультант повторяет за ней движение глазами.
– О, у нас есть все, что вам может понадобиться! Выбирайте, с размерами я помогу.
Дальше ходим по просторному отделу, набираем кучу всего, на что упадет глаз. Уже в примерочной Элен протягивает белую толстовку:
– Как тебе эта?
«А я в ней не буду похож на педика?» – подозрительно разглядывая.
– Нет, конечно, сейчастакое носят. Набрось на плечи.
Некоторое время верчу кофту в руках, наконец, нахожу этикетку с надписью: woman. Показываю ей и уничтожаю взглядом.
– Ой. Я взяла ее в мужском отделе, честное слово!
«Брысь».
Шоппинг обещал стать испытанием. Таскаться по магазинам времязатратно и довольно скучно, правда, неизбежно, ведь мне действительно нечего носить. Скорее бы отмучиться и домой – работать. Но оказалось, что с Элен совершать покупки намного удобнее. Она запросто переводит консультанту мои просьбы и замечания. Девушки моментально нашли общий язык, и, светясь энтузиазмом, приносят одежду, я успеваю лишь отбирать и мерить.
В очередной раз отодвигаю шторку.
– Маловат свитер. Смотри, в плечах узкий и рукава короткие. А так классный, тебе идет.
«Если тебе нравится, попроси побольше размер», – стягиваю его через голову. Идет непросто, действительно мал, а когда все же освобождаюсь, обнаруживаю, что Элен пялится на меня во все глаза. Я понимаю, почему она так много на меня смотрит – боится упустить то, что я хочу сказать, но… ее внимания будто… многовато, я в нем захлебываюсь.
«Что?»
– Ты весь в синяках из-за маркеров. Сам-то видел?
Поворачиваюсь спиной к зеркалу – и, правда, следов много, стреляли же почти в упор. Они оранжевые, малиновые, свеженькие. Премерзкое зрелище, будто камнями закидали. Передергивает от невеселого ассоциативного ряда, который только растет, пуская щупальца. Да уж, чертов «Man that you fear» в реальной жизни.
– Тебе должно быть больно. – Кончиками пальцев Элен проводит по позвоночнику, и даже от этого легкого прикосновения слегка морщусь. Вздрагиваю.
«Нормально».
– Ненормально.
«Терпимо». Ибупрофена хватило, значит, терпимо.
Выдыхаю фирменно через сжатые губы. Настроение снова меняется, портится, опускается куда-то настолько глубоко, что отыскать его там может и вовсе не выйдет. Только злость осталась, кипучая, вязкая. Злость и желание мазнуть ею того, кто ближе. Чтобы получить в качестве сдачи ответную порцию.
Такие отношения я знаю, они понятны мне. Привычны.
Что-то неразборчивое радостно сообщает девушка-консультант, некстати появляясь в примерочной с громадной копной одежды. Элен быстро забирает у нее добычу со словами:
– Оставьте нас, пожалуйста, ненадолго. Я позову.
А потом мне:
– Кость, может, в полицию позвонить?
«Они знают. Это не в первый раз».
Кстати, когда она не думает о том, что плохо знает дактильную азбуку, понимает меня отлично. А как только начинает сомневаться в себе, сразу теряется, путается. И это результат за каких-то пару недель! Есть чему аплодировать.
Ладно, проехали. Постепенно распутаем клубок. Я думал, Элен станет первой ниточкой, но теперь практически уверен, что ее появление случайно. Просто оказалась перед не лучшим человеком в худший период его жизни.
Наверное, никогда не смогу забыть, как она тогда кричала. Острейшая эмоция, как на лезвии, еще чуть-чуть – и поздно будет, разрежет, убьет. Я слышал, как звучит подлинный ужас, и теперь, когда вижу девушку серьезной или смеющейся – неважно, неосознанно перед глазами всплывают картинки страшные. У нее ведь тоже синяки остались, должны были остаться до сих пор. Пальцы в кулаки сжимаются. Едва не поцеловал ее сегодня. Не умею я дружить с девчонками, и как только понял, что она не враг мне, сразу интерес проснулся. Любопытство. А имею ли на него право теперь?
– Может, лед приложить?
«Может, попытаемся забыть об этом?»
Но уже вижу, что она не сможет, слишком сильно сочувствует. Несмотря на то, что ее саму на днях едва не угробили. Несмотря на то, что с моей подачи.
«Слушай, – это я уже пишу в телефоне. Элен подходит близко, чтобы читать. Касается меня. Черт, нужно было сначала надеть майку. – Ты, как я понял, в курсе, что я из «Попаданцев». Сто процентов читала о нас хоть что-то. Не могла не читать. Я действительно готовился к переходу в Лучший мир. Физически готовился. Занимался с тренерами. А знаешь, как в контактных боевых направлениях учат принимать удары?»
Она ощутимо вздрагивает, отстраняется, чтобы не касаться. Киваю на телефон, чтобы не отворачивалась.
«Связывают руки за спиной и бьют».
Даю ей секунду осмыслить и продолжаю:
«Я умею принимать удары. Но также умею давать сдачи. И не хуже – нападать первым». А больше-то ничего и не умею, но это я уже не пишу, ей и так хватит информации.
Надоело мерить вещи, отобранного вполне хватит на какое-то время. Отворачиваюсь, чтобы взять с пуфика свою испачканную толстовку, как чувствую прикосновение. Элен обнимает меня со спины, прижимается на целое мгновение. После чего поспешно выходит из примерочной и задергивает шторку.
А мне что делать? Как это понимать?
***
Солнце давно за горизонтом, тусклые редкие фонари освещают грязный снег по обочинам. Этот уже не растает, будет лежать до весны, маячить перед глазами. Машина идет ровно, резво отвечает на малейшее нажатие педали. Давно такую хотел, нравится покупка, да и повод подвернулся, правда увы нерадостный.
Хорошо вырваться в город без Трофимова, молчаливой тенью сопровождающего меня по пятам в последнее время. Он, конечно, не привлекает к себе лишнего внимания, но на нервы мне теперь умудряется действовать даже нависший над головой растущий месяц.
У общежития прежде чем выйти из машины Элен включает свет:
– Весело было, – говорит как бы невзначай. Чтобы сказать хоть что-то напоследок.
Киваю, указывая на ворох пакетов на заднем сиденье.
– Спасибо за новое пальто, очень красивое. Мне правда нравится.
«Носи яркое. В сером ты незаметная. Я когда тебя впервые увидел, решил, что тебе за тридцать».
Она открывает рот от возмущения.
«Стоило его испачкать, чтобы выбросить».
– Как и твою предыдущую машину, – кусается в ответ, поджимает губы и отворачивается. Но из «Рендж Ровера» не уходит, а пора бы. Вот-вот закроется ее общежитие, и что потом делать? Мы прокатались весь вечер, тестировали машину по объездным дорогам. Она слушала музыку, я делал вид, что – нет.
– Тебе что-то пришло, – она поворачивается, а глаза чуть покрасневшие. Заметил сразу, хоть и не собирался. – Сотовый вибрирует.
Точно. На экране короткое сообщение от Рока. Он никогда себя не утруждает написать обстоятельно, но и этого хватает. Кабздец. Тру лицо, опираясь на руль, в который раз за этот длинный день хочется послать все к черту. Сначала, когда Элен говорила о надежде, затем как понял, что начнут нападать – услышал топот, и ясное дело, что не на пробежке спортсмены. И ладно, маркеры, похрену, боялся бит.
Со словами «ты не против?» Элен берет мой телефон, читает короткую переписку с другом:
Три дня назад от меня ему: «Тебя тоже травят?»
Минуту назад мне: «Да».
– Вас много осталось?
Показываю четыре пальца.
– И вы общаетесь между собой?
«Более-менее».
– «Roc» – это сокращение от Рокки? Учитывая, что мы говорили о боях, рискну предположить, что от Рокки Бальбоа?
Эм-м-м.
«Ну, почти… Скорее, от Рокко. Погугли. Потом расскажешь, чего нагуглила».
– А, ладно, – задумывается она, а глаза невинные. Святая простота. – Кость, он еще прислал сообщение. Читаю? «Raza, вылетаю завтра. Жди. И никому, б**ть, ни слова. Никому». Это плохо, да? Может, мне не лезть к тебе со своими уроками? Скажи Трофимову, чтобы не приезжал за мной завтра.
«Возможно, английский мне и правда теперь понадобится. До завтра, Элен. Если не боишься».
Она качает головой, и, отвернувшись, говорит вполголоса: «Разве что тебя. Немножко».
Зачем-то она сжимает кулаки, когда заходит в общежитие. Не поможет, девушка физически слишком слаба, чтобы драться. Чушь, везде вижу войну. Как только дверь за ней закрывается, жму по газам. Неожиданный бонус в том, что Рок приедет. Подумаем вместе, как быть дальше.
Глава 18
Элен
С тех пор, как я попала в золотую клинику, со мной начали твориться невероятные вещи, и прошлая ночь не стала исключением. Она поистине стоила предшествующего ей дня: длинная, разная, изматывающая. Восторг, граничащий с паникой; решение немедленно бросить новую работу, уволиться, сменялось фантазиями о еговнимании.
Разовского травят какие-то психи, да и сам он не от мира сего. И пока ни единой гарантии, что сможет и, главное, захочет помогать Крис. Но… эта дрожь тела, стоит лишь вспомнить о чужом, мужском, сильном и крепком. Он виновен в моем нападении, сам признал, покаялся. Он защищал меня.
Странная ночь, муторная, не подарила она мне отдыха. Утро принесло не только освобождение, но и необходимость вновь выбрать из двух зол меньшую. Вот только по каким критериям мерить?
«Я делаю это только ради Кристи», – повторяю себе, пока чищу зубы. Хоть сотню раз повтори, ложь правдой от этого не станет.
Снова сажусь на переднее сиденье белого «Рендж Ровера», остановившегося аккурат напротив подъезда общежития. Из-за большой машины, чтобы выйти из здания, было необходимо двигаться по самому краю крыльца. А насмешливые слова коменданта в спину: «скажи своему, чтобы баржу отогнал, ни пройти – ни проехать» все еще звучат в голове, когда закрываю за собой дверь. Скорее бы оставить позади общежитие и на целый день забыть о невзгодах, посвятив себя любимой работе.
Я что, действительно сказала «любимой»?
– Привет. А где Трофимов? – спрашиваю у Кости, сидящего за рулем. В новой одежде он выглядит прекрасно. Если мне, по его словам, идут яркие цвета, то он хорош в светлом тончайшем пуловере и классических голубых джинсах. Во всем темном он напоминает Энакина Скайуокера из третьего Эпизода, когда тот еще на стороне добра, но уже понятно по похоронному гардеробу, что ненадолго.
«Вместо Трофимова сегодня Алексей. Знакомьтесь», – Костя небрежно указывает на заднее сиденье, и я вздрагиваю, так как позади действительно сидит незнакомый мужчина. Около тридцати пяти лет на вид, огромный, суровый.
– Здравствуйте, – складываю руки на коленях. – Меня зовут Элен.
– Доброе утро, – нейтрально отвечает тот, внимательно рассматривая из окна наш дворик.
«А он кто?» – спрашиваю Костю жестами, он в ответ хмурится. Не любит, когда к нему обращаются не устно, но отвечает:
«Телохранитель», – затем хитро прищуривается, изображает пальцами пистолет и будто прицеливается, придерживая приклад второй рукой. Закрывая левый глаз, начинает отстреливаться по сторонам. Это настолько смешно, что не могу удержаться. Алексей же позволяет себе выдохнуть что-то вроде: пффф, дети.
– Пистолет есть? Настоящий? – включаюсь в игру.
«Антоха как узнал про второе за неделю нападение, едва со скорой не уехал, поэтому Алексею придется везде ходить с нами. Не обращай внимания, его работа следить за тем, чтобы мы остались в полном порядке, поэтому он ведет себя как спецназовец из среднебюджетной мелодрамы. Ему за это достаточно платят», – сообщая все это, Костя подъезжает к большому перекрестку, подается сильно вперед, едва не ложится на руль, следя за трафиком, дождавшись подходящего момента, жмет по газам и выруливает на главную дорогу.
– Куда мы едем? – прежде чем сказать это, касаюсь его плеча, привлекая внимание. Всегда так делаю.
«В офис. У нас важная планерка. Будешь моим переводчиком».
– Что? В «РазаВорлд»? Я не готова. Я тебя едва понимаю. И вообще…
– Девушка, не отвлекайте глухонемого водителя. Если он будет смотреть исключительно на вас, мы при первом же маневре улетим в кювет, а в этой ситуации я ничем помочь своему клиенту не смогу, – приказным тоном одергивает меня Алексей. Клянусь, мне показалось, что Костя при его словах чуть прищурился. Недовольно.
– Хорошо, молчу.
– Предложите Константину Игоревичу пустить меня за руль и болтайте на заднем сиденье сколько душе угодно.
Передаю Константину Игоревичу предложение пустить за руль своей новенькой и, судя по всему, горячо любимой игрушки Алексея, на что тот показывает украдкой средний палец и невозмутимо смотрит вперед.
– Так и передать? – спрашиваю, приподняв брови и скрестив на груди руки. Костя кивает, слегка улыбнувшись. Бунтует потихоньку. Могу поспорить, он не в восторге, что нас сопровождает Алексей. Вообще, заметила, что Костя хоть и совершеннолетний, и, по его словам, сам себя обеспечивает, ни от кого не зависит материально, но Антона Игоревича слушается беспрекословно. Интересно, почему?
– Он не очень хочет меняться местами, – это я говорю Алексею, повернувшись к нему лицом. Тот пожимает плечами:
– Тогда умоляю вас, сидите тихо. Я хочу пережить этот день и вернуться к семье живым и здоровым.
Остаток пути мы преодолеваем в тишине, пока Костя не глушит двигатель на подземной парковке уходящего в облака небоскреба.
– Костя, я не смогу, – признаюсь честно. – У вас там профессиональный сленг, я бытовую-то речь едва разбираю. Я опозорю и себя, и тебя и буду сильно переживать, – хватаю его за руку, он тут же ободряюще сжимает мою ладонь. Показывает большой палец, после чего выходит из машины, более не желая слушать возражения. С английского на русский или обратно – с удовольствием, но… меня ведь наняли переводить с другого языка, в котором я пока едва плаваю. Вот бы по пути встретился работающий кулер, ужасно захотелось пить. От страха не разгибаются до конца колени.
К лифту идем с Костей, ненавязчиво кончиками пальцев касаясь ладоней друг друга. И это дико приятно. А еще придает смелости. Он, кажется, не собирается меня отталкивать, и от понимания этого сердце в груди колотится быстрее обычного.
Настроение у Константина Игоревича судя по всему приподнятое, это невозможно не заметить. Невольно улыбаюсь.
Алексей с каменным лицом следует шаг в шаг. Его идеальная осанка, черный костюм, строгая кожаная куртка со стоечкой и массивный подбородок привлекают взгляды проходящих мимо людей. Но я уже привыкла, что с моим учеником всегда находишься в эпицентре внимания.
Пока поднимаемся в лифте, стоим с Костей близко-близко, еще несколько сантиметров, и моего лица коснется его дыхание. Он смотрит с интересом, склоняя голову то на один бок, то на другой, – как в тот раз в гостинице, будто я диво дивное, чудище неведомое, – пожевывает не зажженную сигарету. Холодок пробегает по коже, но почему-то не делаю шаг назад.
Не хочу натолкнуться на Алексея и выглядеть потешно, – говорю сама себе.
А Костя продолжает смотреть, сводит брови домиком.
Так и хочется спросить: «что такое?» – но я этого не делаю. Почему же? Правда шокирует. Я боюсь, что он перестанет. Мне нравится, когда он на меня смотрит. Находясь в поле его зрения, я начинаю чувствовать покой и защищенность. Под присмотром – и хорошо. Сказать по правде, я постоянно вспоминаю, как он дрался. И хоть это не должно ни восхищать, ни возбуждать нормального адекватного человека, я по-прежнему под большим впечатлением. Даже в нашем прогрессивном веке существует грубая сила, которой может противостоять только такая же, ответная, причем немедленная. А в Косте есть что-то средневековое, как у персонажей из компьютерных игр, на которые он тратит так много времени.
За мгновение до того, как лифт показывает двадцатый этаж, меня впервые посещает мысль, что наша тишина прекрасна. Она полная и естественная. Лишь его равномерное дыхание и мое учащенное. По-прежнему не представляя, чего ожидать от этого мужчины в следующую секунду, я нервничаю, но знаю, что всех остальных он попросту игнорирует, а меня будто… видит. Это делает меня особенной и… глупо, но льстит.
Глава 19
Элен
Спустя два стакана минеральной воды и три сложных, слабо понятных новичку докладао спросе на какие-то особые дорогостоящие фичи для магов и рыцарей, я понимаю, что зря боялась общения с топ-менеджерами, программистами-гениями и всеми этими миллионерами, поглощающими тонны кофе на последних этажах крутейшего стеклянного бизнес-центра.
Мы сидим в просторном конференц-зале с идеальным микроклиматом «температура-влажность» за громадным столом вместе с двадцатью мужчинами и женщинами, внимательно слушающими доклады. Антон Игоревич в безупречном светло-синем костюме занимает отдельный небольшой стол, он удобно устроился в бежевом кресле, закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку стула. Барабанит пальцами по столу. Если бы Антон мог убить взглядом, он бы это сделал, не сомневаюсь. Господи, ну почему я не обладаю способностью становиться невидимой?! У каждого есть тайная мечта о мифических талантах. Кто-то лелеет фантазию научиться летать, иные – проходить сквозь стены или читать мысли. Я бы с удовольствием исчезала. Хотя в моем случае это опасно, ведь я так часто грежу провалиться сквозь землю, что в один прекрасный день, боюсь, просто бы не вернулась обратно.
Костя спит. Я сейчас не шучу. Он зашел в кабинет, со всеми поздоровался, высоко подняв ладонь. Антон Игоревич явно обрадовался, увидев нас. Представил меня коллегам как переводчика, и народ уважительно закивал, рассматривая нас с огромным интересом. После чего Костя уселся в самом конце прямоугольного стола, подальше от экрана с важными графиками и схемами, несколько минут смотрел на докладчика, удивленно приподняв брови, затем принялся увлеченно рисовать русалок на листе А4. Закончив четвертую полуголую девицу, он сложил руки на столе, устроил на них свою светлую голову и закрыл глаза. Всё. Таким образом он продремал полтора часа совещания, я же сидела рядом с ним, окаменев. Даже дышать боялась, чтобы не привлечь лишнего внимания. Не помогло! То и дело на нас бросали осуждающие взгляды работники «РазаВорлд», а Антон, так и вовсе, думала, испепелит, так сверкал огонь праведного гнева в его глазах. А так как Костя отдыхал, все это «удовольствие» доставалось именно мне.
– Думаю, на сегодня все, – говоритдевушка в эффектном костюме и с идеальнымкаре, стоящая у экрана с указкой. Манерами и уверенностью в себе и своих словах она напомнила мне прежнюю Кристину. – Вопросы?
Все переглядываются, с улыбками кивая в нашу сторону. В основном на меня.
– Будить? – спрашиваю, покраснев, как никогда в жизни, когда мои глаза в очередной раз встречаются с глазами Антона Игоревича.
– Да, пожалуйста, будьте так добры. Если вам не сложно, разумеется, – говорит он безукоризненно вежливо, но, клянусь, слышно, как скрипят его белоснежные зубы.
– Чертов долбанутый гений, – бормочет себе под нос сидящий справа от меня мужчина. Становится тихо. Все смотрят на меня, пока я осторожно расталкиваю Костю. Он пробуждается не сразу, оглядывает всех сонным взглядом.
– Планерка закончилась, – сообщаю я жалобно и полушепотом, но, спорю, даже приглушенным мой голос невозможно не расслышать сидящим на другом конце стола. Костя с энтузиазмом хлопает в ладоши, показывает всем большой палец, дальше знак – держаться.
– Молодцы, мне все понравилось. Сразу видно, не зря получаете зарплату, – перевожу я сдавленно, и следую за ним к выходу. Алексей придерживает нам обоим дверь и по лицу телохранителя заметно все, что он думает о своем клиенте: избалованный мальчишка-миллионер, которому в нужное время недодали ремня. Он бы с огромным удовольствием наградил Костю сам парой ударов, жаль, обязан защищать.
– Извини, но это было слишком, – не могу сдержаться, когда мы оказываемся в коридоре.
«Задолбали», – отмахивается Костя.
– Raza, ты переплюнул сам себя, – догоняет нас у лифта Антон. За ним семенит одна из докладчицс кучей папок в руках. Костя окидывает ее заинтересованным взглядом, потом возвращается к брату.
«Пропустил тысяча десятую бессмысленную планерку? Как меня только земля после этого носит», – отвечает, задрав подбородок. Братья одного роста, смотрят друг на друга в упор.
Антон переводит недовольный взгляд на меня и делает раздраженный жест, дескать, переводи, чего молчишь, за что тебе деньги платят.
– Он чувствует себя виноватым, – говорю я, переминаясь с ноги на ногу. Костя бросает на меня укоризненный взгляд, но не обличает во лжи.
– Хорошо, что чувствует. Спасибо, Элен. Я позвоню вам вечером. И тебе… напишу, Raza. – После чего мы расходимся по разным лифтам.
«Я же говорил, все пройдет отлично», – сообщает мне Костя.
– Я бы на месте Антона Игоревича вышвырнула тебя за шкирку в середине совещания. – Чувствую, как позади одобрительно сопит Алексей.
«Пусть попробует. Компания-то моя. И проекты мои. Каждые полгода мы выпускаем новый эпизод, и никто, кроме меня не знает, что будет в следующем. И если меня вдруг… «вышвырнут», настанет конец «РазаВорлду». Жестами и губами он делает что-то вроде: фух, взорвалось и пусто.
– И кроме тебя никто не сможет придумать, как завернуть игру?
«Удачи, – показывает он невозмутимо. – Придумай ты и заработай миллионы. У всех этих планерок одна цель – поднять корпоративный дух. Но в управление он меня не затащит. Могу поклясться».
***
На парковке Костя задумчиво курит, листая страницы в телефоне, затем зажимает между губ новую сигарету и садится в машину. Сосредоточенный, чем-то обеспокоенный. Вопросительно смотрит на меня. А я после недавно оброненных им слов не могу избавиться от навязчивой идеи, что, возможно, вовсе не любовь толкает Антона так яро заботиться о младшем брате. Опять же, одно другому не мешает, тот может одновременно переживать и за брата, и за бизнес.
– Куда мы едем? – спрашиваю, когда Костя выруливает на дорогу. Быстро надеваю темные очки, так как от перепада освещения глаза предательски слезятся. Во время планерки мне пришло сообщение, что профилактическую процедуру, направленную на контроль этого недуга, перенесли с сегодняшнего вечера на завтрашнее утро. За неделю третий раз переносят. Вдруг там все плохо, и скоро я, как вампир, смогу выходить на улицу лишь с наступлением ночи, чтобы не раздражать сетчатку? – Костя? – легонько толкаю в плечо, привлекая внимание.
– Девушка, не тормошите водителя, – опять зануда с заднего сиденья.
«В аэропорт, нужно встретить Рока».
– Костя, пока не забыла, меня не будет завтра.
«Почему?»
– Девушка!
– Объясню, как доедем.
