Текст книги "Бумеранги (СИ)"

Автор книги: Ольга Вечная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Глава 34

У Эльзы дома пахнет хвоей. Запах ненавязчивый, приятный. Он здесь повсюду, и в прихожей, и в спальне. И даже простыни ею же благоухают. Елочки повсюду, гирлянды разноцветные – Новый год ведь скоро. У Эльзы каждая комната украшена, как витрина в детском магазине. Ей очень скучно, ее любовник в очередной длительной командировке, поэтому она развлекается декором. Каждая елка пушистая, украшена в особенном стиле, и комната под стать дереву. Эльза водит меня по квартире, рассказывая о том, как придумывала эти дизайны, сколько сил и времени в них вложила. Откуда из-за границы что было заказано, и как долго везли.

– На тебе лица нет, милый. Что-то случилось? – она забирается мне на колени после того, как я устраиваюсь на ее кровати, вытянув ноги.

– Ты будто совсем бескровный, бледный, – говорит она мне. – Как ты вообще ходишь? Такой сильный, большой. Такой вымотавшийся. Хочешь, я тебя расслаблю? – она берется за мою ширинку, водит пальчиками по низу моего живота, скользит ими под бельем, слегка потягивая за волоски. Это приятно. Эльза знает, как доставить мужчине удовольствие, поразительно умело это делает. Она наклоняется и целует меня в живот. Облизывает губы и оставляет языком влажные следы, но я останавливаю.

– Что такое? – она садится на меня, слегка обнимает за плечи. На ней легкое платье с умопомрачительным вырезом, кожа загорелая, блестит, гладкая. – Я по тебе очень скучала. По твоему вкусу. И запаху. Запаху особенно. Такому… мужскому, настоящему, – она массирует мне плечи, а я вяло улыбаюсь. С Эльзой хорошо, она всегда говорит мне много приятных вещей, с ней можно расслабиться. Но расслабляться мне сейчас нужно меньше всего.

«Эльза, вот скажи, – говорю ей. – Ты бы смогла простить… если бы с тобой повели себя… грубо»

– Грубо в каком смысле? – она приподнимает брови. На губах играет хищная улыбка. Эльза эротично выгибается, едва заметно ерзает на мне и довольно кивает, чувствуя ответ от моего тела. Ее декольте настолько красиво, что невозможно оторвать взгляд. – Скажи мне, что тебе хочется, я постараюсь дать тебе это.

«Нет, я… черт, пытаюсь смягчить вопрос для себя самого же. Скажи, женщина может простить мужчину за то, что он… ладно, говорю, как есть. За то, что он ее едва не изнасиловал. В конце одумался, но…»

Она хмурится.

– Нет, конечно. Откуда такие мысли? Ты что-то натворил?

«Нет, но мог бы. Я ошибся, но она сказала, что простила. А я не верю, мне кажется, она себя пересиливает, когда со мной».

– Милый, я тебя знаю почти четыре года. Ты всегда очень ласковый. Ты никогда не делал мне больно. Хотя учитывая нашу разницу в росте, это поначалу меня волновало.

«А если бы сделал?»

– Костя, тогда тебя бы здесь не было. Я могу поиграть, – она крутит плечиками, и соблазнительно, словно машинально, касается кончиком пальца губы. – Но когда определено «стоп» слово. И под особое настроение. И лучше после пары порций виски.

«Понятно. Я… Спасибо за честность. Мне нужно идти. Я опаздываю».

– Куда? Ты ведь только пришел. Не бросай меня одну, я уже на стенку лезу от скуки.

«У меня планы на вечер. Прости».

– Понятно, – она искренне грустнеет. – Все равно молодец, что приехал. Если хочешь, давай сходим куда-нибудь?

Я даже мешкаю, так странно услышать от нее подобную глупость. Куда мы пойдем вместе, кроме как в Банк крови? Совсем сдурела. Ее любовник – известный политик и бизнесмен, да меня без всякой травли закопают живьем, если засвечусь на людях в обществе его женщины.

Она догоняет меня у входной двери:

– Костя, ты идешь к той юной блондинке, да? С которой был в Банке крови? Я вас видела недавно вместе. Симпатичная, мне она понравилась.

«Мы недавно познакомились».

– Молодцы, я рада за тебя.

Но по тону и интонациям кажется, что вовсе не рада.

Глава 35

Элен

Этот глухонемой социопат не пишет мне сутки, и только Богу известно, как сильно в моей тишине не хватает его молчания. Всю прошлую ночь он снился мне. Не оставляет ни на минуту, мучает.

И вроде бы все хорошо, Костя пообещал, что вытащит Кристину из геймерского плена, но видя, как тяжело ему дается с ней общение, я начинаю переживать. И впервые за долгое время не за Кристину, а за кого-то другого. За него.

***

Торопясь в фитнес клуб, я вспоминаю, как, заметив его дурное настроение после донации, осталась с ним ночевать снова. Мы медленно целовались в темноте, обнимали друг друга. Я думала о том, что люблю его. Хотела и одновременно боялась произнести это вслух.

Наверное, если бы его отец запретил сыну играть в компьютерные игры так много, мы бы сейчас имели перед глазами совсем другого Костю, не таскающего в кармане кастет, не хранящего в машине пару бит, и не готового в любой момент кинуться в драку, чтобы обозначить свое право на жизнь.

Он сильно переживал, пока вез свою собаку в ветлечебницу, я была с ним, переводила его объяснения ветеринарам. В такие моменты он – сильный, смелый, богатый – со своим севшим телефоном, мятым блокнотом и ручкой, кажется беспомощным и уязвимым. Ели бы не я, ему бы пришлось потратить много времени на писанину, объясняя проблему, и хорошо, если бы кто-то согласился ее внимательно прочитать.

Тогда, наблюдая за ним возле полуживого Акцио, я впервые подумала о том, что, возможно, Косте проще бы жилось, будь он последним говнюком. Возможно, поэтому он периодически пытается им стать. Но вот проблема, не получается. А раз не получается, у нас есть шанс выбраться из зыбучих песков, в которые провалились.

***

Передо мной подъезд Кристины, возле которого припаркован чистенький «Ровер». Костя стоит рядом с машиной, мрачно смотрит в мою сторону. Трофимов за рулем.

Разовский нервно курит, с удовольствием и нетерпением втягивает в себя табачный дым, подольше задерживая дыхание, словно давая ему получше усвоиться, перед тем как выпустить обратно в атмосферу.

Быстро подхожу к нему и, на волнах эмоций, вытаскиваю сигарету из его рта. Быстро оглядываюсь, но урны поблизости нет, поэтому сажусь на корточки и тушу ее об асфальт, засовываю в карман. Он, конечно, оторопел от такой наглости. Недоволен. Приподнимает брови, я всё жду улыбки, но ее не следует. Костя хмурится, достает и пачки новую и зажимает между губ, подносит ко рту зажигалку. Он так сильно втягивает щеки, когда затягивается, а мне так жаль его здоровье, молодые сильные легкие, которые он глупейшим образом портит, что снова забираю сигарету, проделываю с ней то же, что и с первой.

– Хочешь, я тебя буду целовать каждый раз, когда ты потянешься к этой дряни? – спрашиваю с надеждой, умоляюще сводя брови. Обычно он всегда смеется, когда я таким образом прошу о чем-то, но в этот раз невозмутим. Холоден. Не подступиться.

«Куда? – смотрит в упор: – Целуй, раз заикнулась», – говорит, опуская взгляд вниз. Быстро проводит рукой по животу вниз, дернув большим пальцем ремень. И это обидно. Настолько пошло и жестоко, что отступаю на шаг. От разочарования руки опускаются. Настроение мгновенно портится, едва удается сдержать слезы. Привыкнуть к его колким шуткам непросто. Он бывает разным. Какой же из двух настоящий?

«Извини, это было грубо. Не должен был. – Он берет меня за руки и притягивает к себе. – Ты мне нравишься. Если бы тебе так сказал кто-то другой, я бы его покалечил», – говорит он мне, невесело улыбаясь одним уголком рта. – Я… – он снова смотрит куда-то вверх, жестикулирует будто нехотя, делая над собой усилие. – Мне… – прижимает руку к груди, – сложно доверять кому-то. Прости, я просто не понимаю, откуда ты такая взялась. Странная, до дурости смелая. Я стараюсь, но у меня не получается».

– Я в курсе, кто ты. Необязательно постоянно отпихивать меня, напоминая. Я всё про тебя знаю.

«Не всё».

– Тебе плохо. И общение с Кристиной делает еще хуже, верно?

«Нормально. Хорошо, что я узнал твои мотивы».

– Костя…

Он наклоняется и шепчет мне на ухо: Raza. Называй меня Raza. Я ведь зову тебя Элен.

Я округляю глаза.

«Дистанция», – жестикулирует он, объясняя свою мысль.

– Она нам не нужна.

«Уверена?» – он скрещивает руки на груди.

Вот-вот должны подойти Кристина и Миланка, всей этой дружной компанией мы выдвинемся в сторону кинотеатра. А сейчас стоим с Костей под сильным снегопадом, на его плечах уже две копны белого пушистого, хочется стряхнуть.

Он наклоняется и шепчет мне на ухо:

– Хочу, чтобы ты знала. Изменишь мне – уничтожу, – совершенно серьезным голосом, и от понимания, что он не шутит – перехватывает дыхание. Ладони заледенели, и я засовываю их в карманы его куртки. – Тебя, его или… себя? Не играй со мной, я этого не понимаю. Элька, будешь еще с кем-то спать, у меня ж крышу сорвет. Она и так неустойчивая, – он улыбается, старается выглядеть грозным, а сам будто просит.

– Этого не будет, – приходится отстраниться, чтобы он прочитал по губам. – Слишком сильно уважаю тебя, чтобы унизить так сильно.

«А теперь говори правду: кто этот хрен у пейнтклуба, и что было в том пакете, который ты отдала ему? – ошарашивает меня, отступая и скрещивая на груди руки. – Ну, давай, у тебя всегда получается удивить меня».

– Ты следил за мной?

«В том-то и дело, что не за тобой».

– Ты будешь в шоке.

«Да ладно! – всплескивает он руками. – Куда уж сильнее!»

Так искренне и эмоционально жестикулирует, что едва сдерживаю улыбку.

– Я трудная, да? – приподнимая брови и сводя их вместе.

«Да уж скучать не приходится!»

Он охотно кивает, тянется за сигаретой, но я привстаю на цыпочки и нежно целую его в шею, мягко забирая сигарету и ломая ее. Он замирает – не ожидал. Колеблется. А потом обнимает в ответ. Я целую снова, увереннее, наслаждаясь вкусом его кожи, знакомым запахом одеколона.

Костя подхватывает меня под бедра и поднимает, прижимая к себе, да так, чтобы я обхватила его в ответ ногами, что я и делаю. Клепки на пуховике резко расстегиваются, может, отрываются.

– Я сделаю, что скажешь, только не предавай, ладно? Что бы тебе ни предложили, ни пообещали, чем бы ни напугали, дай мне шанс предложить больше, – шепчет мне на ухо, и я обнимаю его еще крепче. Кажется, ему нравится разговаривать. Болтать со мной. Не только я становлюсь смелее, он – тоже.

Мы продукты непростого детства. Мы не были рождены трудными, нас такими сделали. Пусть неумышленно. Сложно понять, что я нашла в этом подозрительном парне, вообще неизвестно, чем его заинтересовала неуравновешенная дурочка без имени. 
 Но порознь уже не хочется.

Мой «попаданец» быстро касается языком моих губ, словно пробует, та ли я, что прежде, нет ли на мне чужого вкуса, слово это возможно почувствовать. Он что-то шепчет, беззвучно, наверное, нечто особенное, но навсегда утерянное. Его потребность очевидна, и от нее кружит голову. Он тоскует, и делится этим. Нуждается. Его руки прижимают меня ближе, он осторожно ведет сухими губами по моей щеке, но целовать не спешит. Это мучительно нежно.

И я рассказываю ему про Вадима. Про то, что он запихал меня в «Без имени», а затем потребовал за это деньги. И о его неожиданном утреннем предупреждении – бежать от Разовских, куда глаза глядят.

Глава 36

Костя

Сразу же пишу Року, чтобы менял планы и не лез на рожон, ясно как день, мы вышли на след. Вадим запихал Элен в «Без имени», Вадим посещает пентбольный клуб, ребята из которого напали на меня. Возможно, он был одним из них. Какие мотивы у этого парня? Какую роль во всем этом он отвел Эльке?

«Жди меня в отеле, – отправляю Року в ответ на его молчание. – Не делай глупостей, брат».

«Окей, тоже будь осторожен, Эл вполне может обмануть тебя», – отвечает он.

Не верить Элен? С теми, кому я не доверяю, я даже не разговариваю. Лицемерить не научен, не приходилось как-то по жизни.

«Раза, понимаю, что у тебя на нее круглосуточный стояк, но мозги-то включай. Ее бывший замешан в нашей травле. НЕ БЫВАЕТ ТАКИХ СОВПАДЕНИЙ». Я даже краснею, когда читаю это сообщение. Он прав, но не могу я так сильно заблуждаться. Да и Антон ей доверяет. Стоит моя Эленка Дивеева рядышком, напряжена, морщит лоб. Переживает будто. Она сразу в меня вцепилась, и очень не хочется верить, что эта запуганная девочка – гениальная злодейка.

– Костя, мне за тебя очень страшно, – говорит она, – пожалуйста, может тебе и правда уехать из страны? Хотя бы из города. И спрятаться.

«Ты думаешь, не найдут? – отвечаю ей. – Я уже пробовал прятаться, ничем хорошим это не закончилось. Находят меня очень быстро, однажды сильно напугали, – запястье под браслетом начинает чесаться, игнорирую, – мне тогда никто не смог помочь. Еще в один подобный раз на улице облили ледяной водой, боялся – не дойду до дома. Пневмонию подхватил. Тут хоть «скорая» под рукой, Антоха и вертолет вызовет в случае необходимости. А когда я один был в доме деда, замерзал, боролся со сном, понимая, что могу не проснуться, вот тогда реально страшно было», – внимательно смотрю на нее, жду увидеть хотя бы оттенок злорадства, промелькнувшего на лице. Но нет, она поражена и жалеет меня. Когда пережил так много, сложно довериться. – Ты ведь не думала, что я просто так на людей кидаться начал?» – и напряженно жду ответа.

– Я понимаю, – кивает она и кладет руку мне на грудь. Пальцы у нее покрасневшие, замерзшие. Обхватываю их, грею в своей руке. – Ты как-нибудь расскажешь мне про «Данте»? Я пойму, честно.

Хмыкаю…

В этот момент подъездная дверь открывается, и к нам спешит Кристина Лепина-Дивеева в короткой норковой шубке с копной черных волос, перекинутой через левое плечо. Передо мной две неродные сестры, такие разные и похожие одновременно. Нуждающиеся друг в друге и неспособные ужиться под одной крышей. У каждой своя правда и своя цель. И колоссальная куча проблем.

Они обе смотрят на меня, да так, что хочется сделать шаг назад и смыться. Одновременно понимаю, что не уйду ни за что. Что бы там ни говорил Рок, я не оставлю Эльку. Особенно с учетом всплывших накануне подробностей.

Всю дорогу геймерша ведет себя как ни в чем не бывало, про «Данте» не заговаривает, наоборот, интересуется как дела у Элен в университете. Некоторое время они обсуждают родных, сочувствуя друг другу из-за бескомпромиссного нрава отца. Оказывается, Элен уже несколько лет не была дома. Подростковый бунт так затянулся?

Позже к нам присоединяется Миланка.

«Я выкуплю билеты, – говорю девушкам, когда заходимв торговый центр. Элен запросто переводит. – Пока есть время, может, в кафе?» – Стоять вот так вчетвером и переглядываться становится некомфортно, уж лучше сидеть и переглядываться. Нам всем четверым немного не по себе, странная подобралась компания.

– Тебе помочь? – спрашивает с энтузиазмом Элен, и я понимаю, что если соглашусь, то к кассе пойдем всей толпой, что рушит мои планы заполучить передышку.

Качаю головой:

«Вы, может, пока закажете кофе? Возьми мне черный и побольше сахара… много сахара», – и направляюсь на второй этаж один. Сегодня довольно людно, вокруг много детей и влюбленных парочек. Пока иду, читаю сообщения в телефоне.

Антону, видимо, скучно на очередном бессмысленном совещании, вот он и развел детский сад, шлет мне подряд: «Раза, не многовато ли тебе одному сразу три красотки?!», «Развлекайся, но та, что в шубке, самая эффектная. Кто это?» «А тебе какая нравится?» «Оля пишет, что гордится тобой, Элен ей кажется самой симпатичной». «Мы делаем ставки».

И вот знает же, что чушь несет, но продолжает.

Трофимов, конечно, отчитывается по каждому шагу, даже фотографии своему боссу шлет, когда только успел их сделать. Когда он рядом, ощущение, что Антон за мной через камеру наблюдает, прикрепленную к плечу водителя, как у мотоциклистов. Откуда у бизнесмена столько свободного времени? Мечта, а не профессия.

На кассе очереди практически нет, быстрым жестом показываю растерявшейся девушке, что глухой, протягиваю мобильный с номером брони и карточку. Это несложно. Только кажется, что жить в мире без звуков невозможно. Общаться с помощью жестов люди научились намного раньше, чем говорить, и в такие моменты природа берет свое, простые вещи можно объяснить и понять интуитивно.

За столом геймерша немного теряет контроль над эмоциями. Сидит напротив и пытается меня обглодать до косточек своими любопытными глазами, запивая общую неловкость мелкими глоточками кофе с пенкой. Ее взгляд наполнен фанатичным обожанием. Вот поэтому я сторонюсь ролевиков. Сколько же записей моих стримов она видела?

Но на важную для нас обоих тему упорно не заговариваем.

Выглядит, кстати, она блестяще, видно, что готовилась к встрече. Антон прав, все три девушки вокруг меня – потрясающие, сегодня я счастливчик. Вот только мысли в другой стороне, как и обычно. Вроде бы и льстит внимание, но намного охотнее я бы предпочел провести вечер дома у монитора. Один.

Хотя нет, не один. Если бы Элен сидела где-нибудь позади и не мешала, было бы лучше. Улыбаюсь этим мыслям.

Крис очень волнует мой напульсник, приходится вновь спрятать руку под столом, потому что интерес слишком очевиден. Наши игры в гляделки заметны и давят на нервы всем присутствующим, кроме Миланки, которая вообще не понимает, что происходит.

У Элен портится настроение, но она силится улыбнуться.

– Эй, хватит пялиться друг на друга! Время поджимает, фильм начнется через пару минут. Идем! – окликает нас Миланка и смеется. Кристина тут же жутко краснеет до кончиков ушей и смущенно опускает глаза. И эта ее реакция окончательно портит всё.

Элен идет демонстративно впереди, именно так, чтобы меня не видеть, а я чувствую, как начинаю закипать. Почему она опять не смотрит на меня? Должна же. Ей платят за это. Хочется схватить за руку и дернуть, но мало ли чего мне хочется. А с ней рядом я постоянно не в порядке. С первой встречи она выбивает меня из привычного графика. Прищуриваюсь, сверля ее спину взглядом. Обернись и посмотри на меня.

Ну, пожалуйста.

«Раза, скинь селфи», – приходит от Антона.

Ладно, я сделаю над собой усилие и переживу этот вечер.

Проводив Миланку после фильма до ее машины, мы втроем направляемся к «Роверу». Это был длинный день, в течение которого я едва не потерял своего переводчика. Мы, кажется… впервые поссорились и помирились. Говорят, это идет отношениям на пользу?

Кристина касается моего плеча, привлекая внимание, и просит номер мобильного и адрес рабочей электронки. Я мешкаю. Никогда никому не даю свои контакты, особенно геймерам. В общем-то, вечер прошел неплохо. Она немного привыкла ко мне, как и было задумано.

Крис видит мою заминку и подходит ближе.

– Raza, – говорит, гипнотизируя взглядом. Я смотрю на ее губы, читаю ведь по ним будто бы. Красивые, пухлые. – Raza, – она повторяет мое имя с таким энтузиазмом, что голос дрожит. Немного заикается. Набралась смелости и выпалила на одном дыхании: – Пять шестнадцать, – это значит тревогу. Понимаю, что недавно они удалили все чаты, приготовились к маскировке. – Главный предупредил, что враги не дремлют, о нас кто-то узнал. Нам срочно нужен проводник – ты. Но и без тебя мы тоже уйдем. Решайся. Осталось меньше месяца.

«Кто «мы»? Сколько вас, Крис?» – пишу в телефоне, напрягаясь.

Она говорит одними губами: «сотни». Потом добавляет:

– Формула еще там? – тянется к моему напульснику, интуитивно прячу руку за спину. Причалили, называется, к последней гавани. Склоняю голову на бок. Она весь вечер ждала подходящего момента. – Четыре ноль четыре, Raza, тебя должны были предупредить. Почему ты так долго не отзывался?

К нам подходит Элен, спрашивает, что происходит. Кристина в момент меняется в лице, становится вновь улыбчивой и спокойной, пожимает плечами и благодарит за прекрасный вечер.

Стоп. Планы меняются.

Глава 37

В этот момент картина происходящего перед моими глазами блекнет, внешний слой трескается, смахиваю его. Под ним новое видение, ярче предыдущего. Вот значит как. Элен запихали в «Без имени» не просто так. Кристина в сговоре с ее ублюдочным бывшим? Все это время разгадка моей травли была под носом? Поверит ли в это Элен? Ее Крис жертва или организаторша?

«Как Крис относилась к Вадиму?» – пишу Элен сообщение.

«Они ненавидели друг друга, – отвечает она. – Буквально не переваривали. А что?»

«Возможно, ты ошибаешься», – отправляю ей ответ и пожимаю плечами, когда она поднимает на меня округленные глаза.

Смотрю на ситуацию с другой стороны, разглядываю нашу собственную «темную сторону луны», какая же она неприятная в моем случае. «Их сотни». И они не травят меня, желая отомстить. А заманивают обратно.

Господи, Элен, ты-то как во все это вляпалась?

Пока девушки греются в машине, мы с Трофимовым в четыре руки очищаем «Ровер», и я напряженно продумываю следующий шаг. Утром же встречусь с Антоном, но сначала нужны доказательства. Геймерша вряд ли повторит все то, что озвучила мне. По крайней мере, пока не доверяет на сто процентов.

Снова идет снег, хлопья крупные с неба падают, рыхлые, лови да скатывай в снеговика выше головы. Никогда этого не делал, но вдруг захотелось попробовать прямо сейчас. Одному – слишком глупо даже для глухонемого сектанта, а компанию вряд ли кто-то составит. Заплатить Трофимову?

Остро захотелось домой во Фьелль. Снег там не идет, только дождь, но мы часто ездили на ледник, где холодно и зимой, и летом. Интересно, почему никто никогда из нас не лепил снежных баб?

У них должен быть лидер. Тянет ли пухлый Элькин бывший на главу новой «Данте»?

«Костя, что-то мне страшно, – приходит новое сообщение от Элен.

Антон тратит бешеные деньги на то, чтобы замять тот скандал. Если вбить в поисковике мамину фамилию, никакой информации о нашей семье на первых страницах нет. В Норвегии-то бесполезно это делать, там ведь все и случилось, а вот в России пока удается.

Опускаю глаза и тут же вскидываю их. Она смотрит на меня через стекло, ждет какой-нибудь реакции.

«Идейным лидером у «Данте» был Коли Девик-Раза, мой дядя по матери, – отправляю сообщение Элен. – Он сейчас в тюрьме. Надо добиться у Крис, кто вдохновляет их».

«Твой родной дядя собирался убить тебя?» – приходит ответ.

Киваю.

Кажется, Элен в шоке. А ты как думала? Семейный, мать его, бизнес.

«Какой ужас у вас там творился, Костя».

Ты даже не представляешь, сколько наша семья заработала на этом денег, пока дядя не поставил «точку», показав тем самым, что у него был свой собственный сценарий развития событий. Сценарий, который никому из нас и в страшном сне не привиделся бы. После чего мы потеряли все, что было. И даже больше.

«А хотите, устроим небольшой праздник? Вино, кальян? У меня есть демо шестого эпизода «РазаПланетс», – говорю Элькиным голосом сразу, как только сажусь в машину, отлично зная, что для кого-то это контрольный в голову.

– Я за! – отзывается геймерша. – Можно будет сфотографировать монитор с игрой?

Киваю.

Элен

Забившаяся в свой внутренний мир Кристина пугала меня, но Кристина, взахлеб болтающая с Костей и Роком, настораживает еще больше. В разговоре, конечно, я участвую, но исключительно, как переводчик, не улавливая смысла половины сказанного.

Она в своей тарелке. Мало того, что эти трое обсуждают компьютерные игры, так они еще и играют в одну из них. Причем настолько активно, что мне становится не по себе. Честно говоря, я вообще не понимаю, что происходит, и как сегодняшний вечер может прояснить ситуацию.

После кинотеатра Костя очень изменился. Если раньше сторонился Крис, сейчас болтает с ней без остановки, задает разные вопросы по играм.

Они много смеются.

Будто с цепи сорвались все трое.

Почему Костя спросил про Кристину и Вадима? Он подозревает, что они в сговоре?

Бутылка вина так и стоит полупустая, а бокалы между тем – полные. Геймерам некогда пить, у них приключения по ту сторону монитора. Я же не могу сделать и глотка, потому что говорю без остановки, когда джойстик не у Кости в руках. Но даже в том случае он иногда шевелит губами, и я повторяю вслух. Кажется, этого парня я понимаю уже с полувзгляда. Он же мои намеки игнорирует или попросту не врубается, что я жду объяснений.

В таком режиме проходит шесть часов, никто из них не устал, на мою просьбу пойти перекусить народ лишь отмахнулся. Дескать, не мешай.

Жутко видеть Костю таким возбужденным и довольным. Рок – фанатик, с него спрос маленький, но Костя… Едва подойдя к компьютеру, он словно стал другим человеком. Вместе с Кристиной они оба мне чужие. И понимают друг друга с полуслова.

Не этого я ожидала. Даже близко не этого! Он словно берет ее за руку и ведет вглубь ямы, из которой я задалась целью ее вытащить.

Мой Костя. Который ненавидит секту. Который и раньше не отлипал от монитора, но делал это равнодушно, скорее, как рутину, за которую получает деньги. Сейчас он счастлив и жив. Очень надеюсь, что у него все под контролем.

А я снова одна-одинешенька. Я искренне пытаюсь ему доверять, но не могу не бояться, что у него сорвет крышу, и втроем они сами организуют очередную «Данте».

Где же Акцио? Его отсутствие просто невыносимо.