Текст книги "Собиратель чемоданов"

Автор книги: Ольга Ляшенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц)

16. – Если хочешь, я могу тебе сказать, что с ними делать, – вмешался Упендра.

– Скажи! – обрадовался Чемодаса.

– Обычно в спичечных коробках хранят спички, – серьезно начал Упендра. – Их используют по одной, по мере надобности, а когда они кончаются, коробок выбрасывают и покупают новый. Подобным же образом поступают с нитками. Между прочим, и то и другое стоит денег.

– Ну, такой подход меня не устраивает, – засмеялся Чемодаса. – Если каждый день выбрасывать по два коробка, пробросаешься.

– В таком случае тебе остается только сделать себе из них два шикарных автомобиля и разъезжать в них по комнате, – сказал Упендра.

Тут только Чемодаса понял, что он попросту издевается. «Ну, уж на этот раз спуску тебе не будет!» – сказал он про себя и начал подыскивать самый что ни на есть уничтожающий ответ. Но и на этот раз ему помешал Коллекционер.

– Когда я был маленький, – сказал он, – один раз моя мама из пустой катушки и спичечного коробка сделала для меня самоходную тележку.

Упендра задумчиво улыбнулся и проговорил с теплотой в голосе:

– Так значит, и у вас тоже была мама.

Вдруг Чемодаса изо всей силы хлопнул себя по лбу, подпрыгнул на месте и ликующим голосом прокричал:

– Идея! Блестящая идея! Меня осенило.

– Я вас поздравляю! – ироническим тоном сказал Упендра, обращаясь к Коллекционеру, – Нашего друга опять осенило. Говори же, что ты на этот раз задумал?

– Ничего особенного, – сказал Чемодаса с наигранной скромностью, но торжествуя в душе. – На этот раз я всего-навсего изобрел одну вещь, совсем простую, но зато жизненно необходимую. Да ты и сам легко догадаешься, что я изобрел. Посмотри вокруг. Обрати внимание на гигантские размеры всего, на эти бескрайние просторы, и скажи: чего здесь не хватает в первую очередь?

– Скажу, – не задумываяь ответил Упендра. – Здесь не хватает крепкого забора для тех, кто рвется все переделать на свой лад, не принимая в расчет остальных.

– Не угадал! – торжествующе сказал Чемодаса. – Здесь не хватает транспорта. Видишь, какие расстояния! Пешком ходить – никаких ног не хватит. Поэтому я изобрел катушечный автомобиль.

– Если все дело в ногах, – сказал Упендра, – то есть и более простой способ их поберечь. Я, кажется, тебе не раз советовал…

17. Но Чемодаса его уже не слушал. Он потребовал, чтобы Коллекционер рассказал, как его мама делала самоходную тележку. И Коллекционер начал рассказывать:

– Мы с мамой часто переезжали, а при переездах теряется много вещей. Поэтому у меня было мало игрушек. Один раз я заболел корью. Когда я стал выздоравливать, мне было скучно, и тогда мама сделала самоходную тележку, чтобы я с ней играл.

– Это понятно! Вы скажите, как! Как она ее сделала? – нетерпеливо переспросил Чемодаса

– Это было очень давно, – смущено сказал Коллекционер. – Я только помню, что тележка не ездила.

– Как не ездила? – упавшим голосом переспросил Чемодаса.

– Совсем никак. Катушка вертелась на одном месте, тележка подпрыгивала и переворачивалась.

– И что же предприняла ваша мама? – недовольно спросил Чемодаса.

– Мама сказала: «Не плачь, я старалась. Когда вырастешь, придумаешь, как сделать лучше».

– И что же? Вы придумали?

– Пока нет.

– Как же так? Ведь я на вас рассчитывал! – с разочарованием и глубокой обидой сказал Чемодаса. – Вспомните хотя бы, какие подручные материалы использовала ваша матушка, кроме коробка и катушки.

– Постараюсь. Она использовала еще свою шпильку и кусок резинки. Кажется, больше ничего. Концы шпильки она загнула внутрь, и получилась треугольная рамка. На эту рамку она насадила катушку. Один конец резинки был привязан к свободному углу рамки. А другой – к катушке. Тележка тоже была привязана к рамке. В тележку мы сажали желудевого человечка. Потом резинку, растягивая, наматывали на катушку и отпускали. Мы думали, что резинка будет разматываться и вращать катушку, а катушка будет катиться и тащить за собой тележку. Но почему-то тележка каждый раз переворачивалась, и у человечка отваливалась голова… – Коллекционер испугался, что сказал лишнее и замолчал.

Но Чемодасе было не до обид. Выслушав рассказ Коллекционера, он деловитым тоном сказал:

– Хорошо. Сколько раз она запускала машину?

– Пять или шесть раз.

Чемодаса рассмеялся:

– Это все равно, что ни разу. Когда что-нибудь не получается, надо пытаться делать это еще и еще, пока не получится. И только после этого думать, что можно изменить.

– Последний раз голова куда-то закатилась и больше не нашлась, – признался Коллекционер.

– Это не причина. Есть у вас шпилька?

– Нет.

– Как же быть?

18. – Никак, – решительно вмешался Упендра. – Я считаю, что это дурная затея. По крайней мере, я в ней участвовать не собираюсь.

– Это почему же? – удивился Чемодаса.

– Потому что я – не желудевый человечек. В отличие от него, мне есть что терять.

– Что же это? – Чемодаса как раз-таки полагал, что, в отличие от желудевого человечка, Упендре терять нечего.

– Это, во-первых, моя жизнь, – сказал Упендра, – во-вторых, моя честь, достоинство и деловая репутация. А в-третьих, я не понимаю, чем ты огорчен! Сам-то ты можешь делать все, что тебе вздумается. Я только прошу не рассчитывать на меня, потому что я тебя предупредил.

– Я и не думал на тебя рассчитывать, – сказал Чемодаса, и явно покривил душой.

– В-четвертых, – сказал Упендра, – хотел бы я видеть, как ты будешь управлять этим, с позволения сказать, транспортным средством.

– Очень просто! – оживился Чемодаса, – Сейчас я тебе все объясню. Ты сам убедишься, что бояться нечего. Все настолько просто, что ошибиться практически невозможно. Смотри: сперва ты растягиваешь резинку сколько есть силы и одновременно наматываешь ее на катушку. Потом отпускаешь, быстро прыгаешь в тележку, и – вперед! Резинка расматывается, и машина тебя везет куда следует. С этим кто угодно справится.

– А если машина повезет куда не следует? – спросил Упендра.

– Ну, это зависит от тебя самого. От твоей ловкости и смекалки. Ведь ты – не желудевый человечек. Вот и постарайся так направить катушку, чтобы автомобиль двигался точно в избранном направлении.

– Так я и думал, – сказал Упендра. – Нет уж. Думаю, мыслящее существо найдет себе более достойное занятие, чем прыгать на ходу в спичечный коробок. Если уж на то пошло, то лично я с удовольствием пройдусь пешком по свежему воздуху, пока ты будешь накручивать свою резинку. Тем более, что сил у тебя на это уйдет не меньше.

– Согласен. Но зато я буду ехать.

– Если тебе хочется ехать во что бы то ни стало, то это можно устроить гораздо проще, – сказалУпендра, – Возьми резинку покороче, один конец заранее закрепи в том месте, куда собираешься прибыть, а другой возьми покрепче в зубы и иди туда, где стоит твой автомобиль. Как придешь, садись и поезжай. Тут уж точно никакого риска. Если будешь по дороге помалкивать, приедешь куда задумал.

– Ну, знаешь ли, – не на шутку обиделся Чемодаса, – ты можешь не помогать, если не хочешь, никто тебя и не обязывает. Но зачем же доводить до абсурда?

19. Коллекционер понял, что назревает ссора, и решил вмешаться.

– Кстати, ведь вы так и не рассказали, как вас осенило, – обратился он к Чемодасе.

– Как меня осенило по поводу автомобиля?

– Нет, еще по поводу лестницы.

– А разве я не рассказал?

– Вы остановились на том, что, с одной стороны, вам нужно было спуститься, а с другой стороны, спички пропадали.

– Вот тут меня и осенило. Что же еще рассказывать? Если хотите, могу рассказать, как я добывал клей. Вот это действительно целая история.

– Расскажите, – согласился Коллекционер.

20. И чемодаса начал.

– Представьте себя на моем месте. Перед вами ворох готовых портретов, осталось их только расклеить. А клея нет. Сначала я, конечно, решил, что он у вас, как водится, в пенале. Добыл серу, взорвал замок, забрался внутрь. Кстати, инструменты у вас отличные, я, как забрался, – просто вылезать не хотелось. С такими инструментами – только и работать.

– Спасибо, – сказал польщенный Коллеционер.

– Не за что. Тем более, что клея-то там и не оказалось.

– Да, клей у меня в столе, – сказал Коллекционер.

– Я так и понял. Но не сразу. Сперва очень долго искал, даже в отчаяние пришел. Неужели, думаю, из-за такой ерунды не удастся осуществить задуманное? Но потом успокоился, отбросил все лишние мысли, сконцентрировался только на клее – и сразу понял, что он внизу. Понять-то понял, а как его оттуда добыть? Конечно, можно было просто дождаться вас, но я-то хотел сделать сюрприз.

– Как же вам все-таки удалось выдвинуть ящик? – спросил Коллекционер.

– А я его и не выдвигал!

– Тогда как же?

– Попробуйте догадаться!

– Честное слово, не могу, – признался Коллекционер.

– Посмотрите внимательно. Ничего не замечаете?

Что стол завален всякой всячиной, и скатерть вся в саже, – это Коллекционер заметил давно, но сейчас, внимательно приглядешись, он обратил внимание на то, что в одном месте на ней красуется дыра, явно прорезанная ножницами, а в центре дыры имеется небольшое круглое сквозное отверстие в столешнице, с обуглившимися краями, похожее на дырочку от пули.

– Пришлось прибегнуть к самому первобытному способу, – сказал Чемодаса. – Сначала я продолбил небольшую лунку, и в ней развел костер. Когда костер прогорел, я выдолбил поглубже, снова развел костер. И так – пока не прошел насквозь. Представляете, как я рисковал при последних ударах? Ведь высота приличная, провалишься – костей не соберешь. Но все обошлось. И место для скважины удачно выбрал. Спустился по веревке, и тут же – двух шагов не прошел – наткнулся на тюбик с клеем. Даже искать не пришлось. Обвязал его веревкой, вылез. Тяну – не проходит! Верите ли, чуть не заплакал. Ну что за напасть такая! Потом успокоился, начал искать решение. Точнее, не искать а выбирать, потому что у меня сразу было несколько вариантов, оставалось только выбрать наилучший. Конечно, самое естественное было – это устроить взрыв и расширить проход. Но я решил остеречься. Стол пожалел, да и опасно. Может, думаю, насекомые какие-нибудь живут, еще пришибет кого.

– Насекомых у меня нет, – сказал Коллекционер.

– Никогда не утверждайте с такой уверенностью, – философски заметил Упендра. – Никто не может знать наверняка, что у него есть, а чего нет.

«Ну что за завистливая натура! – подумал Чемодаса. – Вместо того, чтобы тогда помочь – а ведь я просил! – так он теперь умничает», – и, даже не взглянув в сторону Упендры, продолжал:

– Принимая окончательное решение, я обязан был все предусмотреть. Тем более, что, как я уже сказал, у меня было много вариантов. Например, скатать все портреты в трубочки, протолкнуть в дырку и расклеить внутри ящика. Но, проведя расчеты, я понял, что, даже если оклеить сплошь все стенки, дно и потолок, все равно для всех картин места не хватит. Да, собственно, и кто ими там, в темноте, любоваться станет? Были и еще варианты. Но угадайте, как я в конце концов поступил?

– Не знаю, – сказал Коллекционер.

– Подумайте!

Коллекционер развел руками.

– Ничего не могу придумать.

– Тогда слушайте. Я вам помогу. Давайте рассуждать вместе. В чем состояла проблема?

– В том, что клей не проходил в дырку.

– А если точнее?

– Точнее? Сейчас. Дайте подумать. Проблема состояла в том, что габариты найденного вами тюбика с клеем превышали размеры отверстия, которое…

– Стоп. Это все лишнее. Вы уже сказали достаточно. Габариты тюбика! Вы слышите? А что мне было нужно? Только точно!

– Сейчас. Вам нужен был клей, чтобы…

– Все! Вот вам и решение. Теперь вы поняли?

– Не совсем.

– Ну как же! Габариты тюбика, а нужен – клей. Клей – тюбик, тюбик – клей. Разве не ясно? Это же разные предметы. Проблемы, по сути дела никакой и не было, а было чистое недоразумение. Мне нужен был клей, а не тюбик. Как только я это сообразил, я уже знал как поступить.

– И как же вы поступили? – все еще не понимал Коллекционер.

– Как и следовало! Вскрыл тюбик, извлек из него клей, а потом, по мере надобности, набирал и носил в крышечке от игольника. Конечно, пришлось потрудиться, но зато и стол не поврежден, и пострадавших нет, и картины висят где положено. Между прочим, – чуть не забыл! – там, в ящике, лежит целая пачка денег. Я, когда возился с клеем, наткнулся на нее и подумал: «Надо будет сказать соседу. Может, ему деньги нужны».

21. Коллекционер нахмурился. Под ходу рассказа Чемодасы его радужное настроение постепенно рассеивалось. А последнее сообщение, похоже, его совсем не обрадовало.

– Я знаю об этих деньгах, – сказал он, становясь замкнутым. – Но тратить их нельзя. Я их коплю, чтобы купить одну вещь.

– Зачем покупать вещи? – изумился Чемодаса. – Это же бессмысленная трата денег! Вы знаете, у кого эта вещь сейчас находится?

– Разумеется.

– Так пойдите и возьмите ее. Чего проще?

– Вы предлагаете мне украсть?!

– Зачем красть? Просто придите и потребуйте.

– Я вас не понимаю!

– Ты несешь вздор, – вмешался Упендра. – Нас могут не так понять. Это же не Чемоданы, чтобы… – он смутился и замолчал.

– Нет, даже если это чемоданы! – решительно сказал Коллекционер. – Я не собираюсь садиться в тюрьму. Вся моя коллекция собрана исключительно легальными способами. У меня на многие чемоданы даже имеются квитанции и приходные ордера. Вот и сейчас я собираюсь приобрести один чемодан. И если у меня пока не хватает денег, это же не значит, что я должен идти на грабеж!

– Вы не так поняли, – сказал Упендра. – Мой друг совсем не то имел в виду. Мы тоже стараемся действовать исключительно легально. Просто в каждом месте свои законы. Лучше расскажите, если это не секрет, какой чемодан вы собираетесь купить. Это очень интересно.

– Я собираюсь купить чемодан великого полководца Александра Македонского, с которым он ездил в Индию, – охотно поведал Коллекционер. – Это старинный чемодан, ему уже больше ста лет, но он прекрасно сохранился и выглядит почти как новый.

– Значит, полководец аккуратно пользовался, – вставил Чемодаса. – Великого человека сразу отличишь: у него во всем порядок.

Но Коллекционер пропустил его замечание мимо ушей.

– Человек, которому он сейчас принадлежит, – продолжал он, чрезвычайно довольный, что нашел в Упендре заинтересованного слушателя, – обещал не продавать его никому, кроме меня. Он сказал, что будет ждать сколько угодно, пока я не соберу нужной суммы. Я вижу, вы тоже интересуетесь чемоданами? Жаль, что я сейчас не могу показать вам свою коллекцию.

– А что с ней случилось? – насторожился Упендра.

– К счастью, пока ничего, – сказал Колекционер. – Просто я потерял ключи от чемоданов, но мне их скоро принесут. А пока можно любоваться снаружи, – и он с любовью устремил взгляд на белый чемодан.

22. – Да. Снаружи они великолепны, – сказал Упендра. – Я думаю, это самый выгодный ракурс, когда стоишь вот так, достаточно далеко, да еще на возвышении. Вблизи это воспринимается тяжеловато.

– Я бы так не сказал, – возразил Коллекционер, но, спохватившись, согласился:

– Пожалуй, вы правы. Лучше всего любоваться отсюда, – а про себя подумал:

«Хорошо бы и вовсе не подпускать их к коллекции. Только как бы это устроить?» Упендра внушал ему меньше опасений, а вот на счет Чемодасы он сильно беспокоился. «Странно, что он до сих пор не предложил повзрывать замки на чемоданах. Не стоило вообще упоминать о замках. Это была явная ошибка».

Чемодаса и вправду чуть было не предложил в два счета решить проблему с замками. Просто он вовремя сообразил, что как раз в случае с чемоданами это лишнее, и прикусил язык. Но, невольно залюбовавшись возвышающейся вдали белой громадой, он вдруг почувствовал прилив вдохновения и не удержался, чтобы не поделиться своими идеями:

– А я бы знаете, как сделал? Я бы возвел вокруг Чемоданов художественную ограду. И еще можно снаружи пристроить башенки, а по всему периметру, на достаточном расстоянии, – ров с водой, чтобы было похоже на крепость. Для большей неприступности. Но только я за то, чтобы все работы производить исключительно снаружи!

– Это правильно, – поддержал Упендра. – Зачем нам соваться в чужие чемоданы? Тем более, что это – коллекция.

– Ну, что ж. Снаружи – так снаружи, – согласился обрадованный Коллекционер. – Я не против.

Он рассудил, что препятствовать им он все равно не в состоянии, для этого ему пришлось бы бросить работу и сидеть безвылазно дома. «Но чем больше они будут заняты снаружи, тем меньше им захочется совать свой нос в чемоданы. Так что пускай», – решил он.

К тому же он мысленно уже видел Чемоданы преображенными, в виде прекрасного архитектурного ансамбля, от которого веет стариной и неприступностью. Этот образ как нельзя лучше выражал его меланхолию.

– А здесь, на столе, я поставил бы что-то вроде беседки, – продолжал Чемодаса. – Для наблюдения.

– Что может быть лучше! – мечтательно произнес Упендра, – Вечерами сидеть в беседке, пить чай и любоваться стариной.

– Действительно, что может быть лучше? – согласился Коллекционер. – Сидеть в беседке с видом на Чемоданы, пить чай… Кстати, не пора ли нам перекусить?

– Честно говоря, не отказались бы, – признался Упендра.

И Коллекционер отправился на кухню за чаем и бутербродами.

23. Едва он остался один, как на него вдруг снова нахлынули сомнения. «И чему обрадовался? – начал он укорять сам себя. – Ведь до сих пор так и не выведал, кто они такие. Хуже того: сам, как дурак, зачем-то рассказал о коллекции. Теперь придется все начинать сначала, а насчет чемоданов сказать, что пошутил».

Он наточил поострее сапожный нож, достал из холодильника сыр и уже собирался заняться бутербродами, но вдруг подумал: «А все-таки странно: как они успели все это проделать за такое короткое время? Что-то здесь не то… Что-то во всем этом есть такое…»

Неожиданная и ни на чем не основанная догадка пронзила его, словно удар электрического тока. Позабыв о дипломатии, он вскочил, опрокинув табурет, опрометью бросился в комнату и прямо с порога, севшим от нового потрясения голосом спросил:

– Скажите пожалуйста, вы случайно не чемоданные жители?

Чемодаса просиял в радостной улыбке и, без сомнения, закивал бы в ответ, если бы только у него было чем кивать, но, увидев у Коллекционера в руке сапожный нож, оцепенел от ужаса и так и остался стоять с открытым ртом. Упендра же быстро выступив вперед и, заслонив его собой, решительно сказал:

– Нет, разумеется, мы – не чемоданные жители. Как только вам могло такое прийти в голову? Мы – лунные жители.

– Лунные жители? – в один голос переспросили Коллекционер и Чемодаса. Неизвестно, кого из них больше поразило заявление Упендры.

– Да, мы – лунные жители, – твердо сказал Упендра. – Сегодня ночью мы прибыли с Луны. Несите чай, и мы ответим на все ваши вопросы.

И Коллекционер вновь отправился на кухню.

Книга VIII. (2-я Поверхности)

1. Когда-то, довольно давно, чуть ли не в детстве, Коллекционеру довелось прочесть воспоминания одного знаменитого путешественника, достоверно описывающие жизнь на Луне. В этих воспоминаниях между прочим сообщалось, что лунные жители способны носить свои головы подмышкой и даже, в случае надобности, посылать их с различными поручениями.[92]92
  По-видимому, речь идет о воспоминаниях барона Мюнхгаузена. – сост.


[Закрыть] Поэтому у него не было особых оснований не верить Упендре. «Что ж, – думал он, – это похоже на правду. В каком-то смысле мне даже повезло, что они остановились именно у меня. От них можно узнать много интересного».

Например, его давно интересовал вопрос о том, как на Луне обстоят дела с чемоданами, поскольку в той книге об этом не было ни слова.

2. Тем временем между Упендрой и Чемодасой происходил следующий диалог.

– Зачем ты обманул коллекционера? – спросил Чемодаса, как только они остались одни.

– Какого коллекционера? – удивился Упендра.

– Что значит «какого»? Нашего соседа, Стяжаева. Зачем ты сказал ему, что мы не чемоданные жители? Все равно он рано или поздно узнает правду, и будет стыдно.

– Начнем с того, что он не коллекционер, – сказал Упендра.

– Как это?

– Очень просто. Коллекционер – это тот, у кого есть коллекция. Надеюсь, с этим ты спорить не станешь?

– Допустим. И что из этого?

– А то, что, насколько мне известно, о твоем Стяжаеве этого уже не скажешь.

– Верно, – согласился Чемодаса, – Только знаешь, может, пока не стоит ему об этом говорить? А то еще расстроится.

– Вот именно. А ты заладил: «Чемоданные жители! Чемоданные жители!» Какие мы с тобой чемоданные жители, если давным-давно не живем в Чемоданах?

– Но мы и не лунные жители.

– А что нам мешает ими стать? Лично я не исключаю для себя ни одну из возможностей. Кто может поручиться, что в скором времени мне не представится возможность отправиться на Луну?

– Как? Ты уже решил лететь на Луну? – засмеялся Чемодаса. – Не рановато ли?

– А почему бы и не полететь, если предложат? Что тебя в этом удивляет? Если кто и достиг предела своих мечтаний, так только не я. Может, для кого-то это хоромы, а я них смотрю лишь как на временное пристанище, и не более того.

3. В комнату вошел Коллекционер с чайным подносом.

Когда стакан и блюдце были наполнены, Упендра сказал:

– Если не ошибаюсь, вы собирались о чем-то спросить.

– Да. Мне очень интересно было бы узнать, как на Луне обстоят дела с чемоданами.

Упендра отхлебнул из блюдца и сказал:

– На Луне с чемоданами дела обстоят двояко, – и занялся бутербродом.

– А не могли бы вы рассказать об этом поподробнее? – попросил Коллекционер.

– Отчего же не мог бы? Конечно, мог бы, – сказал Упендра и снова отхлебнул из блюдца. – Не стесняйтесь, спрашивайте по порядку обо всем, что вас интересует.

Коллекционер немного подумал и спросил:

– Кто на Луне занимается изготовлением чемоданов?

– Никто, – ответил Упендра с набитым ртом.

– Никто? – удивился Коллекционер, – Но откуда же они в таком случае берутся?

– Из природных источников, – сказал Упендра. – Они возникают естественным путем, а затем используются в хозяйстве, по мере надобности. Все, что есть на Луне: мосты, дороги, общественные здания, дома местных жителей – сделано исключительно из чемоданов, причем самого лучшего качества.

– Но почему лунные жители решили использовать в своем хозяйстве именно чемоданы? – взволнованно спросил Коллекционер?

– Очевидно, потому что в природе Луны нет ничего другого, – сказал Упендра, – Сама Луна, как известно, имет форму чемодана.

– Что вы говорите! А мне она всегда казалась круглой, как тарелка.

– Совершенно верно, – сказал Упендра. – Всем земным жителям Луна представляется круглой как тарелка, точнее сказать, как шар, а еще точнее – как глобус, потому что они живут на Земле, которая сама, как теперь уже точно установлено наукой, имеет форму глобуса. Те же, кто живет в чемоданах и чье зрение лучше приспособлено к восприятию чемоданных форм, видят Луну такой, какова она и есть на самом деле, то есть в форме чемодана.

– Вы о ком говорите? – насторожился Коллекционер.

– Да о ком угодно. Если хотите, о тех же чемоданных жителях.

– Если можно, давайте лучше о них не упоминать, – попросил Коллекционер, – Поскольку я имею дело с чемоданами, мне о них слышать лишний раз неприятно.

– С удовольствием, – согласился Упендра. – Честно говоря, я и сам от них не в восторге. Просто к слову пришлись. Итак, Луна имеет форму чемодана. Снаружи она напоминает огромный чемодан, сделанный из белой крокодиловой кожи, с блестящими украшениями из крокодильих зубов.

– Как это, должно быть прекрасно! – восхищенно произнес Коллекционер. – И как досадно, что мы, жители Земли, не можем любоваться Луной в ее настоящем виде!

– В этот огромный чемодан, – продолжал Упендра, – самой природой вложен чемодан чуть поменьше, в него – еще меньше, и так далее, вплоть до разумно допустимых размеров. Ученые подсчитали, что кора Луны состоит из нескольких сотен или даже тысяч чемоданов. Таким образом, Луна представляет собой как бы гигантскую коллекцию, которая возникла сама собой, в силу естественных причин.

– Так значит она не сплошная! – проговорил Коллекционер, устремляя взгляд за окно, где на еще светлом вечернем небе виднелся тускловатый неровный полукруг.

Вдруг на лице его отразилось беспокойство.

– Разрешите задать вам еще несколько вопросов, – заметно волнуясь, обратился он к Упендре.

– Разумеется, сколько угодно.

– Только что вы сказали, что все постройки на Луне состоят исключительно из чемоданов.

– Да, я это сказал, – подтвердил Упендра.

– Но если это так, то поверхность Луны, вследствие строительной деятельности лунных жителей, должна неуклонно разрушаться!

– Ваши опасения совершенно напрасны, – успокоил его Упендра. – Поверхности Луны ничто не угрожает. Она такая же белая и глазкая, как и сто лет назад. Я бы даже сказал, черезчур гладкая. Настолько гладкая, что на ней нетрудно поскользнуться и скатиться вниз, так что и костей не соберешь. Потому-то, собственно говоря, на ней никто и не живет. Все лунные жители обитают не на поверхности Луны, а внутри нее.

– Но в таком случае опасности подвергаются лунные недра!

– К сожалению это так, – печально вздохнув, сказал Упендра.

– Что же думает об этом ваше правительство? – не унимался Коллекционер. – Намерено оно предпринимать какие-нибудь меры? Ведь если так пойдет и дальше, от Луны останется одна оболочка!

– Наше правительство только об этом и думает, – заверил его Упендра. – Для того оно и избрано. Между прочим, до тех пор, пока перед нами не встала эта проблема, мы прекрасно обходились безо всякого правительства. Уже разработана специальная программа, которая предусматривает постепенное переселение всех лунных жителей на прилегающие планеты и превращение Луны в чемоданный заповедник. Более того, открою вам секрет: нас двоих как раз и прислали сюда с заданием отыскать на Земле места, пригодные к заселению лунными жителями, с учетом законных интересов здешнего населения.

– Зачем искать? Я готов предоставить свою комнату, – не задумывась сказал Коллекционер.

– Я передам о вашем предложении своему правительству, – ответил Упендра. – Думаю, ваш великодушный поступок не останется без награды.

Коллекционер зарделся.

– Что вы! Зачем? Мне не нужно никакой награды. Ради такой цели, как спасение Луны, – добро пожаловать! Разве что… – он замялся.

– Не стесняйтесь, – сказал Упендра – Если вас что-то смущает, лучше скажите сразу. А то ведь, когда начнется заселение, будет уже поздно.

– Меня ничего не смущает. Просто я представил: если бы мне только разрешили хоть одним глазком взглянуть вблизи на ту уникальную природную коллекцию, о которой вы только что так увлекательно рассказывали!

– Отчего же разрешить? Я уверен, что вам первому и разрешат. Кому же, как не вам? – сказал Упендра. – Тем более, что в этом нет ничего сложного. Не исключено, что наше правительство даже изыщет возможность подарить вам один из лунных чемоданов.

– Нет-нет, не надо! – запротестовал Коллекционер. – Зачем разрушать целостность коллекции?

– Коллекцию никто разрушать не станет, – успокоил его Упендра. – Чемодан останется на своем месте, просто он станет вашей собственностью, в порядке владения недвижимостью, и вам выдадут соответствующий документ.

Коллекционер побледнел от восторга. Через минуту, собравшись с мыслями, он сказал:

– Если вам уже сейчас нужна какая-нибудь помощь, вы можете мной располагать…

– Помогите мне спуститься! По лестнице слишком долго, – неожиданно потребовал Чемодаса. – Так. Теперь давайте сюда коробок и резинку. Ножницы при мне.

Коллекционер послушно выполнял все его распоряжения.

4. – Что случилось? – недовольно спросил Упендра. – Ах, да, автомобиль. Постой! Ты забыл катушку.

С этими словами он подошел к лежавшей неподалеку на столе катушке и пнул ее рукой. Катушка покатилась, и – счастье, что Коллекционер успел поймать ее на лету, не то она неминуемо свалилась бы на голову суетившемуся внизу Чемодасе.

– Катушка не нужна! – отозвался Чемодаса. – У меня возникла идея еще получше той.

– Что он еще задумал? – встревожился Упендра. – Надо бы проследить.

Коллекционер и ему помог спуститься.

Тем времени Чемодаса уже успел привести в исполнение свой замысел.

Возле одной из ножек стола стоял коробок, привязанный к ней за один бортик ниткой. От противоположного его бортика тянулась туго натянутая резинка, конец которой был обвязан вокруг ножки дивана.

– Видите, как просто! – похвалился Чемодаса, – Всего-то и требуется, что сесть в автомобиль и перерезать завязку. Такой машиной может управлять даже полный идиот. Садись! – скомандовал он Упендре, – Держи ножницы. Режь.

– И что тогда произойдет? – спросил Упендра.

– Сам увидишь, если еще не догадался. Машина поедет.

– Ты полагаешь? Так и быть, я это сделаю, но только для того, чтобы ты смог лучше проанализировать свою ошибку. Со стороны тебе будет виднее.

С этими словами Упендра влез в тележку, взял у Чемодасы свои ножницы и, балансируя на одной руке, перерезал резинку. Как он и предупреждал, тележка не двинулась с места.

– Что ты наделал! – воскликнул Чемодаса. – Ты перерезал переднюю завязку, а надо было – заднюю. Ну, конечно. Ничего удивительного! Ты же в тележке стоишь задом наперед!

– Ничего подобного, – возразил Упендра. – Стою как положено, вперед лицом.

– Лицом-то ты, может, стоишь и вперед, – язвительно проговорил Чемодаса, – Но если учесть, что само лицо у тебя сзади…

– Опять вздор! – решительно перебил Упендра. – Лицо не может быть сзади. Лицо всегда впереди.

– Это почему же?

– Нетрудно догадаться. Потому что перёд – там, где лицо.

– Не всегда. Если лицо спереди, тогда я согласен, а вот если лицо сзади, то перёд не там, где лицо, а с противоположной стороны.

– Если рассуждать так, как ты, – сказал Упендра, – то вообще невозможно понять, что такое перёд.

– А я, к твоему сведению, и не думал рассуждать! Вот еще! – запальчиво сказал Чемодаса. – Я делаю, а не рассуждаю. А ты со своими бесконечными рассуждениями докатился до того, что ходишь задом наперед, да к тому же еще и вверх ногами.

5. Коллекционеру пришлось четыре раза кашлянуть, прежде чем спорящие вспомнили об его существовании.

– Могу я задать вам еще два вопроса? – спросил он, когда на него наконец обратили внимание.

– Безусловно, – сказал Упендра.

Это были самые щекотливые вопросы, которые Коллекционер никак не решался произнести вслух, но, ободренный радужными перспективами, которые нарисовал ему Упендра, наконец набрался храбрости.

– Боюсь показаться нескромным, – признался он, – но все-таки любопытство не дает мне покоя.

– Так задайте свои вопросы, и дело с концом, – энергично сказал Упендра. – Стоит ди терять покой только ради того, чтобы показаться скромным?

И Коллекционер спросил:

– Ваши головы вы оставили дома, в своих семьях, или же они выполняют какое-нибудь секретное задание здесь, на Земле?

– Наши головы погибли при взрыве, – сказал Упендра.