Текст книги "Подари мне жизнь (СИ)"
Автор книги: Ольга Шах
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)
Глава 9
Глава 9
Профи? Но почему он мне так знаком? Он перевел дыхание и спросил:
–Что-нибудь ещё умеешь?
Ну, я ему и ещё шаффл изобразила. А что мне оставалось? Квикстеп ему изобразить или ча-ча-ча? Вряд ли кореец оценит европейские бальные танцы. Все, устала, чувствую, на сегодня я танцевальную программу выполнила. Надо сматываться. Только посетить бы дамскую комнату на дорожку.
–А ты где-то танцуешь? То есть профессионально танцами занимаешься?
Вопрос, хоть и был неожиданным, но никакого подвоха в себе не содержал, поэтому я, пожав плечами, ответила:
–Нет, конечно, это ты мне польстил! Я обычный переводчик. Каждый день, как попугай, перевожу с одного языка на другой.
Такой разговор в любом другом месте, кроме ночного клуба, был бы неуместен, но здесь он был вполне возможен. Не надо было никаких церемониальных раскланиваний и расшаркиваний, навеличивания типа «оппа». В ночниках собирается в основном молодежь с уже другим, не столь традиционным менталитетом. И иностранцы здесь тоже есть. Поэтому мы и разговаривали столь вольно и на "ты".
– А какие у тебя языки? Ты же европейка?
–Кроме корейского, английский, французский, русский. Я из России, русская я.
–О, здорово! Надо нашему Тэхи сказать, а то он все убивается по какой-то переводчице, кстати, русской тоже, хоть и пытается это скрыть. Может, знаешь ее? Хотя...
Парень смотрел на меня, и глаза его начали медленно расширяться. А у меня желание посетить "уголок задумчивости" стало просто невыносимым. Прямо чем дальше, тем мне хотелось быстрее исчезнуть. Это судьба давала мне шанс избежать всего последующего. А я, дура, не поняла и не оценила. Рюкзак с тряпками мне, видишь ли, понадобился! Поэтому, не дав парню более сказать ни слова, я торопливо пробормотала, что мне надо в дамскую комнату, стартанула на второй космической.
Схватив свою торбу со спинки стула, шепнула Семёну Васильевичу (о, вот и имя вспомнила!), что я уезжаю, побежала таки в сторону дамской комнаты. Оттуда и такси вызову и отсижусь, пока не придет заказанный автомобиль.
Но план был выполнен не полностью – такси я вызвала, но тут в туалет влетела целая толпа девчонок, и меня быстро оттеснили к стеночке – кто поправлял макияж, кто-то одергивал куцые юбчонки, кто-то подтягивал модные драные колготки. И все трещали так много и быстро, что у меня заболела голова. Решила, что подожду машину на улице у входа. Там освещение, секьюрити, опасности никакой.
Но только я успела пройти половину коридорчика, отделяющего туалетные комнаты от танцзалов, как почувствовала, что меня кто-то со спины резко хватает за плечо и рывком разворачивает. Черт! Павел Петрович! И практически невменяемый.
–Что, сбежать хотела? А я знаал, что ты в Корее прячешься, знал! Куда же тебе деваться, дома-то я тебе кислород перекрыл! А эти придурки узкоглазые взяли тебя, видите ли, им специалист понадобился! Ну, ничего, они ещё пожалеют!
И он продолжил выкручивать мне руку, было очень больно. Выскочившие из туалета девчонки прошмыгнули мимо, не останавливаясь. Я пыталась вырваться, одновременно прикидывая ракурс, с которого будет удобнее и чтобы наверняка, влепить кроссовкой в пах этой сволочи. Но он все удерживал меня на расстоянии, не давая приблизиться. А бить надо один раз и наверняка.
– А ты сейчас поедешь со мной в отель и будешь делать все, что скажу! Велю ползти на коленях, ползи! Поняла, сука?
Я молча продолжала выкручиваться, что ещё больше выводило из себя озлобленного пьяного идиота. Потом, наконец, сказала:
–Отпустите, Павел Петрович! Я буду кричать, и плевать на репутацию компании! Секс – услуги и изнасилование в мои должностные обязанности не входят!
– Ах ты ж падла, дешёвка! Ещё рот раскрываешь!
И он размахнулся, чтобы ударить меня. Но внезапно выросшего за его спиной высокого парня он не ожидал. Тот как-то так ловко завернул ему руку за спину, что Павел Петрович завизжал неожиданно тонким, бабским голосом, со взвизгами. Затем его впечатали мордой об стену. Я отскочила в сторону, воспользовавшись моментом. Но не удрала, как все нормальные люди на моем месте. Но где те нормальные, и где я?
Поэтому застыла сусликом, только пыталась растереть руку, этот гад ухитрился таки передавить плечевой нерв и артерию. Сейчас чувствительность возвращалась, но было больно. Павел Петрович медленно отлепился от стены и прогундосил (видно, носом приложился), что мол, все, щас он этого щенка уделает. Но к нам уже подбегали такие же здоровые, плечистые парни. Самый здоровый с разбегу повис на плечах моего спасителя и кричал:
– Нет, Тэхи, не надо! Тебя же провоцируют! Слышишь, Тэ, остынь!
Я вздрогнула. Тот, которого назвали Тэ, что-то начал говорить своим друзьям. В ушах у меня стоял гул от биения крови, стука сердца… не узнать этот знакомый голос было невозможно. Этот голос я слышала ночами столько лет, что ошибиться было нельзя. Подбежавшие парни окружили плотным кольцом, чтобы проходящие мимо люди не видели ничего лишнего. Даже мой "злой гений" Павел Петрович притих, осознав, что соотношение не в его пользу.
Я переводила растерянный взгляд с одного на другого. Блин, ну почему они мне все так знакомы? Вон и парень, с которым я танцевала. Посмотрела на здоровяка, который удерживал Тэ, не давая тому пустить кулаки в ход. Высокий, накачанный, черные кудри, взлохмаченные небрежно, большие, круглые глаза… в голове , наконец, щелкнуло, и пазл сложился. Это Чон. Чон из самой известной k-pop группы ВТ. А вот этот красавчик, с огорчением качающий головой – лидер Джун. Утонченная красота Джина не давала усомниться в моих догадках. Парень, с которым я танцевала – улыбчивый Сок, он и сейчас улыбается. Коренастый парень, смотрящий на нас всех с тревогой – Юн.
Ангелоподобный мальчик – это несомненно, Чимми. Тогда у меня единственный вариант. Тэ – это вокалист этой группы, Кан Тэ Хе. Надо же влипнуть так! Ну, с моим-то еврейским счастьем… запросто. Тут и Техи решил высказаться:
– Парни, но это же Ри-та! А этот подонок хотел ее ударить и тащил ее за руку, она вырывалась! Вы же все видели ее фото, и голос на записях слышали!
****
Вернувшийся с танцпола Сок был необычно серьёзен и задумчив. Чуть посидев у барьера и поглядывая куда-то вбок. Потом всё-таки сказал:
–А знаешь, Тэ, я, кажется, нашел твою Ри-та. Это с ней я танцевал.
Тэ вновь посмотрел вниз. Девушки внизу уже не было. Ушла? Сок ответил на невысказанный вопрос:
– Нет, она пошла в дамскую комнату. Но свой рюкзак забрала. Она была вон с той компанией иностранцев. Сказала, что она переводчик и сопровождает деловую группу. Я посмотрел – назад из туалетов она не возвращалась.
Тэ почувствовал непонятное волнение. И никак не мог принять решение – подходить к девушке, когда она вернётся в зал или нет? Подойдёт, а она его не узнает, ведь они не виделись по-настоящему никогда! Точнее, он Ри-та видел, а она его нет. А, может, она и вовсе не вспомнит его. Так и не приняв никакого решения, он взглянул в зал. Девушки не было. И Сок с удивлением подтвердил:
– Да не было ее! Я смотрю! И на выход здесь по-другому не пройдешь, только мимо нас.
И вот тут Тэ стало страшно – мало ли что могло случиться с Ритой? Она ведь такие серьезные операции перенесла. И, он не раздумывая дольше, рванул в сторону туалетов. Надо будет – он и дверь в дамский туалет вынесет к чертям! Он даже не увидел, что за ним, с задержкой в секунд тридцать, рванули и все его братья. Забежав коридор, он увидел картину, от которой у него аж в голове плеснуло красным от ярости. Какой-то тип крепко ухватил ее за плечо и выкручивал ей руку. Рита пыталась вырваться, но мужик держал ее крепко, но силы худенькой девушки и крепкого мужчины явно неравны. И при этом он что-то шипел ей в лицо, брызгая слюнами.
Уже не раздумывая, что он делает и какие будут последствия, Тэ резко дёрнул вторую руку мужика к себе, заведя ее ему за спину и резко поднимая за кисть ее вверх. Этому приему давно уже научил Чон, с самого детства занимавшийся то тхэквондо, то боксом. Мужик заверещал тонко, по-бабьи. Разозлившись, он добавочно приложил его об стену. И тут подбежавшие парни повисли у него на плечах, не позволяя продолжить начатое, уговаривали остыть и успокоиться. И закрыли своими спинами их от любопытных.
Рита стояла, прижавшись к стене и, болезненно морщась, растирала руку. Уже за одно это хотелось ещё раз врезать этому типу. Рита внимательно смотрела на парней. Не плакала, не кричала, не убегала, что уже хорошо. И когда она ещё раз внимательно взглянула на Чона, так и висевшего на плечах Тэ (отъелся, гад, на армейских харчах, едва колени не подгибаются!), на ее лице мелькнуло узнавание. Ну, все! Сейчас она все сопоставит и поймет.
Неожиданно всеми забытый мужик загундосил на приличном английском:
– Парни, вы что, не понимаете, с кем связались? Да я вас…да из-за кого? Из-за этой шлюшки? Видишь ли, не захотела она со мной переспать, "голубая кровь, белая кость", дворянская гордость не позволяют ей опуститься до черни! Дала бы пару раз, так я, может, давно бы ее выбросил и забыл! Так нет ведь, рыпалась! Я даже холдингу запретил денег дать ей на операцию, хотел, чтобы они вместе с мамашей приползли! Так нет, не приползли! Здесь эта шлюха нашла какого-то корейца, видать, ублажила, он и оплатил ее операцию. На работу запретил брать – так она здесь пристроилась! Ничего, ещё все пожалеют! А ты, сучка, можешь сегодня не возвращаться в посольство, я сейчас позвоню! А завтра тебя вовсе выкинут, как шелудивую кошку!
И пока мы усваивали сказанное, он размахнулся и ударил девушку кулаком в лицо и захохотал:
– А это тебе на сладкое!
Тэ было рванулся к нему, но Чон его опередил. Очень быстро и почти незаметно пробил "двойку" кулаками в корпус и в пах. И пока тот выл, согнувшись, Тэ быстро взял Ри-ту за здоровую руку и решительно поволок ее в сторону их кабинета, где они сидели до этого.
*****
Но Павел Петрович не был бы собой, если бы не крикнул сдавленно вслед, теперь уже на русском:
– А твоих дружков-защитничков я уничтожу! Думаешь, у меня до Кореи руки не дотянутся? Они ещё пожалеют, что связались со мной!
Я повернулась, несмотря на то, что Тэ крепко держал меня за руку, и сказала устало:
– Боюсь, как бы вас, Павел Петрович, не уничтожили за этих мальчиков. И если они захотят раздуть скандал, вас не спасут ни связи, ни отец с тестем. Они звёзды мировой величины и стоят столько, сколько у вас никогда не будет денег! Меня вы можете извести, их-нет. И не рыпайтесь даже.
Тэ целеустремлённо волок меня куда-то. С пострадавшей руки мой рюкзак осторожно снял Джун, и сейчас по-джентельменски нес его. В отдельном кабинете меня усадили за стол, сунули в руки бокал с соком и велели: "Рассказывай!" Хорошо говорящий на английском Джун и поэтому понявший все, что хотел донести до всех Павел Петрович, спросил:
– Простите, Ри-та, но что из того, что сказал этот недостойный человек правда, а что нет?
Я усмехнулась:
–Практически все правда. Даже родословную мою раскопал, стервец! И не лень ему было! Да, все именно так. Я была здесь, в Сеуле, на лечении. Мне предстояли две сложные операции, на родине мне не гарантировали не только выздоровление, но и саму жизнь. Одну операцию, по договоренности, оплатила корейская компания, а вторую должен был оплатить наш алюминиевый холдинг. Для них эта сумма – тьфу, и забыть. Но почему-то деньги они не дали. И мне предстоял выбор – остаться слепой и ходить, или видеть, но сидеть в инвалидной коляске. Но неожиданно мой врач сообщил, что некий меценат, пожелавший остаться неизвестным, оплатил мою вторую операцию. Я, правда, не знаю, кто это!
Глава 10
Глава 10
Парни многозначительно переглянулись, хмыкнули и уставились на Тэхи. Я не видела, что он в это время показывал им кулак из-под стола. Я продолжила:
– А потом продюсерская компания заплатила мне за перевод текстов песен. Теперь я понимаю, что это была ваша компания и песни, скорее всего, предназначались для вас. Кстати, не слышала их в вашем исполнении.
Лидер мне пояснил:
–Тогда у нас был мировой тур, а после мы пошли в армию. Поэтому песни мы только сейчас начали готовить к релизу.
И тут Чимми, тоже неплохо говорящий на английском, спросил:
– А что там этот мужик говорил про посольство и больную кошку?
Я побагровела, вот же вредина этот Чимми! Рассказывать было стыдно, всё-таки передо мной миллионеры, а тут я со своей нищетой. Буду жалко выглядеть. Но лучше сказать правду, чтобы не опуститься до вранья. Прав в чем-то Павел Петрович – дворянская кровь и честь не даёт соврать. И я чётко, не жалея себя, ответила:
– Дело в том, что я живу временно в посольском общежитии. Служебную квартиру, на которую я рассчитывала, мне предоставят только через два-три месяца. Столько я ещё не отработала. Мне и первую зарплату выплатят только через две недели. Но и в посольстве мне можно жить только месяц, и он уже на исходе. Я хотела снять небольшую квартиру, на арендную плату у меня деньги есть. Но здесь сумасшедший залог. Вот на него у меня денег пока нет. А теперь Павел Петрович сказал, чтобы я не надеялась жить в посольстве, даже сегодня. И я уверена, что он так и сделает, связей у него достаточно. Я очень благодарно вам, что вы так выручили меня. Неизвестно, чем бы могло все это закончиться.
Уходивший куда-то Сок, вернулся и протянул мне бокал, полный колотого льда.
– Вот, возьми, заверни в салфетку и приложи к лицу. Синяк завтра все равно будет, но хотя бы отека такого не будет. И что ты сейчас намерена делать?
Я бодро пожала плечами и постаралась ответить ровным голосом:
–Ну, на сегодняшнюю ночь попробую найти хостел, а завтра буду искать жилье хоть какое-нибудь. Поищу в гошивоне, ведь живут и там люди.
Повисшее молчание прервал Тэ. Он хлопнул ладонью по столу и решительно сказал:
– Парни, я пока прощаюсь, мне надо Рите показать квартиру, оставить ключи. Потом я вернусь в общагу, поговорим. Вызовите нам такси. Джун -хен, завтра у нас первое что утром и во сколько? Вдруг ты уже спать будешь, когда я вернусь?
– И не надейся! – хмыкнул Лидер – Но сообщаю, что первое у нас завтра вокал в десять утра.
– Разминку я точно прогуляю, прикройте ребята!
Молчаливый Джин, сидевший с телефоном в руке, сообщил, что машина нас ожидает у второго подъезда, можем выходить. Тэ подхватил мой рюкзачок и опять, как детсадовку, за руку, потащил к выходу. Я только успела обернуться, приложить руку к груди и неловко поклониться остающимся. Они в ответ помахали мне руками.
Я настолько устала, да и щека с рукой болели все сильнее, что даже сама не поняла, как отключилась. Но продремала я недолго, ехать оказывается было рядом, в этом же районе Каннам. И спала я на плече у Тэ. Он осторожно разбудил меня, мы прошли через ярко освещенный холл первого этажа с кучей секьюрити в униформе. Скоростной лифт доставил нас на пятнадцатый этаж, мелодично блымкнув, открыл двери.
Мда…а путеводитель и карту по этой квартире выдают? Иначе я заблужусь и погибну в поисках туалета! Тем временем, Тэ галантно помог мне стянуть куртку с больной руки, оглядев мою руку, короткий рукавчик футболки совсем ничего не скрывал. Налившиеся уже синим пятна красиво орнаментировали мою руку от запястья до середины плеча. Болело и зудело одновременно. Оглядев мою руку, а затем лицо, парень повел меня куда-то вдаль. Наверное, в голубую. Наконец, нашлась одна комната, по мнению Тэхи, подходящая мне. Большая комната, окно почти во всю ширину, шторы открыты. Хотя кто нас увидит на пятнадцатом этаже.
Встроенный шкаф для одежды, зеркало на двери шкафа. Белый ковер на полу. И, о счастье! обычная кровать! В глубине души я боялась увидеть подиум и матрац на нем.
– Садись, сейчас принесу мазь и обезболивающие таблетки.
И ушел. Вернулся быстро, с коробкой в руках. Достав мазь и палочку, нанес аккуратно мазь на все мои пострадавшие места. Выдал блистер с таблетками, принес бутылку с водой и стакан. В комнате, за дверью, которую я не сразу разглядела, оказалась ванная. Показав все необходимое, Тэ сказал:
– Я завтра приеду с утра, съездим в твое посольство, заберём вещи и привезём сюда. Поживешь пока у меня, здесь я бываю только по выходным, а они у нас редкость. Сразу и карту гостя тебе оформим. А тебе во сколько на работу?
Я немного посмущалась, а потом решительно сказала:
–Мне к десяти. В офис, а потом будем провожать делегацию.
Ещё минут пять поговорили ни о чем, затем Тэ вызвал себе такси и уехал в свое общежитие. Я быстро помылась под душем, таблетка начала действовать, боль утихла, и я отрубилась до утра.
******
Ну как же, лягут спать они! Все шестеро, включая женатика Юна, который бурно рассказывал сегодняшнее происшествие жене по телефону, сидели в гостиной нашей общаги и поджидали Тэ. В руках у всех были бокалы или бутылочки. Думаете, соджу? Нет, сок или минералка! Стоило Тэхи только зайти, как шесть пар глаз уставились на него, и Джун обманчиво-ласковым тоном начал:
– Ну, давай рассказывай, меценат ты наш таинственный! Что это было за сольное выступление, что за девушка, откуда она взялась, и что за невиданное благородство – поселить девушку в своей квартире? Ты ведь туда даже Джессику ни разу не приводил, хотя она всем уши прожужжала и папарацци все слила, что у вас таакиие романтические отношения…!!
Тут Лидер театрально закатил глаза и томно вздохнул. Парни заржали. Вот кони, им бы все посмеяться. Тэхи устало плюхнулся в кресло и прикрыл глаза. Верный друг Чон сунул в руку бутылочку холодной минералки, он отхлебнул и благодарно кивнул головой. Потом помолчал, собираясь с мыслями и начал подбирать нужные слова:
–Ну, это я оплатил ту операцию, и что? Права не имею? Вы хоть представляете, какой выбор пришлось делать этой девочке? Знать, что ты можешь быть полностью здорова и сознательно выбирать себе инвалидность! Знаете, что она выбрала? Зрение и инвалидную коляску! Потому что, как она сказала, что не бывает слепых переводчиков! Неходячие бывают, а слепые – нет! А ведь ей тогда всего-то был двадцать один год! Если вы хотите сказать, что нам тоже пришлось несладко вначале зарабатывать свои деньги, то правы, конечно. Но мы хотя бы были здоровые! А она – нет! Да вы должны ее помнить, ведь это она переводила тексты песен, которые мы сейчас готовим. И вообще, показала их мне именно она. Откуда она? Разве я не говорил? Из России. Здесь, в Сеуле, работает по контракту переводчиком.
Чимми азартно хлопнул себя по коленям.
– Ну вот, я же говорил! Все то же, серия вторая! Драка уже была, как у Юна-хен? Была! Теперь ждём, когда и эта сбежит, а наш великий мачо Тэ полезет на стену и начнет кусать всех, кто под руку подвернётся! Сколько мне тогда подзатыльников от Юн-хена прилетело, а?
Юн, сидящий рядом с Тэ в кресле, проворчал:
–Удивительно ещё, что с твоим языком, Чимми, ты ещё так хорошо выглядишь! И даже язык тебе не вырвали!
Тэ пришлось рассказать все – и историю аварии, и как лечилась здесь Рита. И что сейчас она спит в его квартире под обезболивающим. И какие синяки у нее на руке и лице. Молчавший до этого Джин негромко сказал:
– Тогда ты мало тряхнул этого стервеца, Тэ!
–Да мне особо было некогда, но Чон отплатил тому вместо меня!
Чон согласно кивнул, любовно поглаживая свой кулак. Джун задумчиво сказал:
– И что ты теперь думаешь делать? Ведь появление девушки в твоей квартире – это очень серьезный шаг! Ты же помнишь условия контракта.
Тэхи вспыхнул, он всегда быстро заводился, когда его хоть в чем-то задевали. Правда, и остывал быстро.
– А что такого? Я там практически не живу! Появляюсь только в выходной, который редко бывает, и хочется побыть одному. Пусть пока поживет, а там посмотрим. Вы знаете, что она от безысходности наметилась искать жилье в гошивоне? У нас, конечно, низкая преступность, но давайте не будем повышать ее за счёт Риты! Завтра с утра съездим, заберём ее вещи из посольства, и пусть живёт пока. Поэтому ещё раз прошу – прикройте меня на разминке, к вокалу я приеду. Синяки на руке она и одеждой скроет, а вот как быть с лицом? Точно же к утру синячище будет!
–Ну, ты даёшь! – засмеялся уже Сок – Ты что, до сих пор не научился гримироваться? Если дома нет ничего, с утра забеги к стаффу, тебе девочки-гримеры дадут все нужное! Накрасишь ее, а на нос темные очки, да и все.
Все дружно поддакнули на это предложение Сока. Народ начал уже активно зевать, и день был не из лёгких, и вечер…"удачно" отдохнули. Да и время уж позднее. Все разбрелись по своим комнатам. Тэ даже не помнил, как он раздевался, мылся и заползал под одеяло, вместо памяти – черная дыра.
*****
Утром я подскочила, что называется, ни свет, ни заря. Спосонья вообще понять не могла, где я и почему. Потом, поняв, рухнула назад в подушки, повыла немного, пока никого нет, стало легче. Поплелась в ванную умываться. Глянула на себя в зеркало над умывальником – мама моя! Синячище цвета грозового неба с лёгкими разводами фиолетового оттенка шикарно цвёл на моем лице. Глаз ехидно смотрел в щёлочку между отекшими веками. Но Сок был прав – большого отека не было, помог вчера лёд. Глаз заплыл, это верно, а щека была обычных размеров. Только в сине-фиолетовых тонах. Очки можно купить в супермаркете, хоть глаза прикроет, а на лицо – маску, что ли? Нда.
Безнадежно порылась в своей косметичке, вздохнула. Ну, нет у меня никаких маскирующих средств! Всегда была кожа лица чистая, даже юношеских прыщей не было, на зависть девчонкам. Ну, буду ждать Тэ. А пока торопливо убрала свою постель, потом пошла, блуждать по этому мавзолею. Что-то Тэ вчера говорил про техническую комнату, вроде бы там есть утюг и гладилка, надо же мне офисный костюм освежить. Все нашла и отгладила, переоделась. Бельишко пришлось вчера простирнуть перед сном, за ночь высохло. Какая-то я непредусмотрительная, не ношу с собой запасной комплект, как выяснилось, это иной раз необходимо.
Из чистого любопытства заглянула на кухню, слегка напоминавшую ходовую рубку межзвездного крейсера. Открыла холодильник. Мдя… там сейчас хорошо в хоккей играть – так же холодно, светло и пусто. Надо вечером какой-никакой еды купить. Как его…? Рамен, что ли? Ну, или Доширак, по-нашему. Только не кимчи! Именно к этому блюду у меня стойкая идиосинкразия. Похлопала дверцами других шкафов. Соль, сахар, перец. Чай разных видов, просто черный, черный с кусочками фруктов, зелёный, зелёный с жасмином. Кофе нет. Ах, да! Тэ ведь не пьет кофе. Не забыть бы! Время ещё было, и я уселась у окна в комнате, ожидая приезда Тэ и любуясь видами утреннего Сеула.
Как Тэ не спешил встать рано, но Лидер встал раньше его. Когда Тэ осторожно проходил через гостиную, чтобы не потревожить сон своих друзей, Джун как раз вошёл в общежитие, он вернулся из спортзала, где по утрам бегал. Фигура и раньше у него была на зависть худосочным макнэ, а после армии вообще стала загляденье. В свободной футболке и таких же тренировочных брюках, с полотенцем на шее – он производил впечатление. Тут он окликнул:
– Погоди, Тэ! Ты к себе , за Ри Та намерен ехать? Скажи, что ты намерен делать дальше? Вряд ли у тебя такие серьезные намерения. Или ты опять заморочишь девочке голову и бросишь потом?
Тэ возмутился:
– Когда это я так поступал, Хён?
– Всегда! – отрезал Джун.
