Текст книги "Обещание (СИ)"

Автор книги: Ольга Романовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 31 страниц)

А теперь, два года спустя, она могла похвастаться кое-чем ещё, кроме стрельбы. Таинственный незнакомец из прошлого недаром проверял её реакцию.

Решив скоротать время перед вечерней тренировкой (вообще-то они не делились на вечерние и утренние и целиком зависели от свободного времени ученицы и графика дежурств учителя), Стелла вышла в сад. Она надеялась, что Барду не придёт мысль искать её там, а если и придёт, можно будет сказать, что она всё это время занималась… как же это называется? Ну, скажем, ботаникой.

Девушка издалека заметила Старлу. Она была не одна, а с министром двора. Наверное, опять обсуждали, как сократить расходы, хотя, видят боги, они и так дошли до критического минимума. Старла денег вообще не тратила, предпочитая носить перешитые старые платья – неслыханная вещь для королевы, традиционно обязанной дарить вышедшие из моды наряды придворным дамам.

Принцесса хотела ретироваться, чтобы ненароком не стать участницей этого тягостного разговора и не ввязаться в другой, не менее неприятный, но потом передумала. К счастью, в саду есть параллельные дорожки, поэтому при желании любопытство легко удовлетворить.

И тут за кустарником Стелла увидела его – сгорбившегося человека в простой холщовой рубахе.

Сначала девушка не придала этому особого значения – наверное, кто-то из помощников садовника. Но, приглядевшись, она заметила, что в руках у него вовсе не секач или лопата, а уголь и лист бумаги, на котором он что-то торопливо записывал, попятам следуя за королевой.

Когда Старла осталась одна, человек убрал уголь и бумагу и прибавил шагу.

– Эй, кто Вы и что Вы тут делаете? – окликнула его Стелла.

Шпион вздрогнул и обернулся. В глазах на мгновенье пробежал страх, но он быстро успокоился – перед ним всего лишь девчонка.

– Кыш отсюда! Ты меня не видела, – шикнул он.

– То есть как это не видела? Все я прекрасно видела, видела, как Вы шпионили за королевой…

– Да тише ты! – Он метнулся к ней и зажал рукой рот.

Стелла вырвалась, больно укусив его за руку, и со всех ног бросилась за стражей. Вдруг он задумал что-то плохое, вдруг Маргулай поручил ему убить Старлу?

Стража прочесала сад, но никого не нашла.

Королева об этом происшествии не узнала. Как и не узнала о том, что некоторое время спустя ее сестра внимательно следила за движениями лиэнского офицера в одном из глухих уголков королевского сада, стараясь по всем правилам, как он объяснял, отбивать удары. Она бы этого не одобрила, а посему расстраивать ее не следовало.

На следующий день королеву всё же расстроили, но Стелла не имела к этому ни малейшего отношения. Они все вместе сидели за чаем, когда к ним без стука вошел один из министров и, склонившись над Старлой, что-то возбужденно прошептал ей на ухо. По реакции сестры принцесса поняла, что новость не была приятной.

– Что случилось? – Стелла отодвинула чашку.

– Ничего, – пожав губы, прошептала королева. Ее пальцы нервно подрагивали.

– Старла, ты меня не обманешь. Говори, при Маркусе можно.

– Корона, – выдохнула Старла. – Лиэнская корона пропала.

– Как пропала? Куда попала?

– Не знаю. Но это еще не самое худшее: Маргулай короновался.

– Нашей короной? – ужаснулась принцесса.

– Надеюсь, что нет.

– Успокойся. – Девушка встала и обняла ее за плечи. – Даже если он провозгласил себя лиэнским королем, он был и останется самозванцем, никто не признает его.

Королева кивнула и, извинившись, вышла. Стелла поспешила вслед за ней. Так вместе, одинаковым быстрым шагом, с одинаковым выражением тревоги на лице, они дошли до комнаты, где хранились королевские регалии.

Короны не было, вместо нее на бархатной подушечке зияла пустота.

Девушки стояли и беспомощно смотрели на место, где некогда лежала главная королевская регалия.

Старла обернулась к потупившему взгляд начальнику королевской охраны, стоявшему за ее спиной, и задала всего один вопрос:

– Как?

Он молчал, нервно покусывая губы.

– Кто тогда дежурил?

Офицер посторонился, приказав одному из своих подчиненных выйти вперед. Бедняга ожидал, что на его голову обрушится двойной поток брани, и, вытянувшись по струнке, мечтал только об одном: провалиться сквозь землю. Но чуда не произошло, он стоял, где стоял, и в десятый раз клятвенно заверял начальство, что никуда не отлучался с поста и никого не впускал.

– Он не лжет, – усмехнулся голос за их спиной. – Я не счел нужным его беспокоить и сам взял то, что мне нужно.

Как по команде, все они обернулись и увидели Маргулая; в руках у него была корона.

– Я бы ее примерил, но, жалко, трона нет, а без трона это уже не то, верно, Старла? – Ухмыляясь, колдун упивался выражением лиц своих зрителей. – Так как там у нас с троном?

– Верните корону, она Вам не принадлежит. – Королева шагнула к нему и протянула руку.

– Вы отдаете мне руку? Наконец-то! Признаться, я уже устал ждать.

Он положил корону обратно на подушечку и, прежде чем Старла успела ее отдернуть, взял ее за руку.

– Так когда же свадьба? Мне не терпится переехать сюда. Обойдемся без пышной церемонии, похвастаться женой я еще успею, а пока нужно скорее все оформить. Что встали? – Маргулай поднял глаза на толпившихся в дверях людей. – Вон отсюда, когда будет нужно, я позову вас.

– Я не выйду за Вас. – Королева вырвала руку и гордо вскинула голову. В ней тоже текла кровь Карага Акмелура, и под хрупкой оболочкой скрывался прочный железный стержень. – Взять его! – Она обернулась к страже и указала на колдуна.

– Ты еще пожалеешь, дура. – Маргулай переменился в лице и дал ей пощечину. Старла не вскрикнула, не пошатнулась, даже не прижала ладонь к горящей щеке, она лишь одарила обидчика холодным презрительным взглядом.

Стелла, все это время сдерживавшая закипавшие внутри эмоции, не выдержала и бросилась на колдуна.

– Убери руки от моей сестры, убери свои поганые руки от короны отца! – Она вцепилась ему в лицо, прежде, чем он отшвырнул ее, оставив на щеках пару глубоких отметин от ногтей.

– Утихни, звереныш! – прошипел колдун и потянулся за короной. – Я ее забираю, а вы двое ищите себе новый дом в канаве. Я вас даже на кухню не возьму.

– Отдай сейчас же! – Принцесса не сводила с него горящих ненавистью глаз. – Это корона отца, она не будет принадлежать никому, кроме Старлы.

– Ты мне надоела, заткнись! Решено: я продам тебя бродячим артистам, будешь у них вместо дикой кошки. Корона моя, маленькая дрянь, и скоро все в этой стране тоже будет принадлежать мне, а твоя сестра на коленях будет молить меня разрешить ей остаться здесь жить. Гнилому роду Акмелуров пришел конец, теперь у Лиэны будет достойный правитель и истинные боги.

Это был мимолетный порыв, девушка не контролировала себя, а просто, подавшись бурлящей в крови ярости, выхватила у стоявшего ближе всего к ней офицера меч и метнулась к колдуну. Слишком тяжелый для нее, меч не нанес Маргулаю серьезного вреда, даже не достиг цели, но заставил колдуна исчезнуть. К сожалению, вместе с короной.

– Я все равно тебя убью, слышишь, именем отца, обещаю, что убью! – задыхаясь, крикнула пустоте Стелла и выронила меч.

Глава II

Если человек упрям, это неизлечимая болезнь. Если упрямого человека зовут Стелла, то неизлечимо болен тот, кто пытается отговорить её. Очевидно, Старла этого не знала.

– Что за дурацкая выходка? – Раскрасневшаяся королева с облегчением опустилась в кресло. Она искренне радовалась, что никто, кроме сестры, сейчас не видит её, хотя смутно догадывалась, что у стен есть не только уши.

Стелла стояла перед ней, плотно сжав губы. Она не пожелала удостоить её ответом.

– Надеюсь, ты сказала это, не подумав, – смягчилась Старла.

– А ты как думаешь? Мне надоело повторять тебе, что со мной всё в порядке, что я не перегрелась на солнце, не упала с лошади, не ударилась головой о стену, пол, дверь – или что там еще тебе взбредет в голову? Я убью его – и это не каприз.

– Стелла, одумайся! – Сестра умоляюще посмотрела на неё. – Ты еще совсем ребёнок…

– Интересно, ты и в тридцать будешь считать меня маленькой девочкой?

– Но это правда. Тебе только шестнадцать.

– Уже шестнадцать, – поправила её Стелла.

– Ты даже не совершеннолетняя…

– Ты тоже стала королевой до совершеннолетия.

– Нет, не стала. Ты же знаешь, что я лишь ставила подпись под документами, которые подавал мне Совет.

– Значит, если мне не восемнадцать, я не человек?

– Я этого не говорила. Хорошо, закроем эту тему, – вздохнула королева. – Надеюсь, ты согласишься, что война – мужское занятие.

– Соглашусь. Что дальше?

– А то, что ты останешься дома. Чтобы убить Маргулая, нужен опытный воин, мужчина, с детства неразлучный с мечом, а ты никогда в жизни оружия в руках не держала…

– Откуда ты знаешь?

Старла опешила, но всё же нашла в себе силы продолжить:

– Если тебе так хочется что-нибудь сделать, попробуй организовать сбор средств для армии. Мы снарядим армию и с помощью богов…

– И когда же это будет? Через год? Через два? Через десять? Нет, лучше я поеду сейчас.

– Стелла, я прикажу тебя запереть.

– Я всё равно убегу.

– Но почему? – в отчаянье спросила королева.

– У него же корона отца!

– Я помню, – вздохнула Старла. – Мы ее вернем, обещаю. Сейчас в тебе говорят эмоции, но скоро ты успокоишься и поймешь…

– Старла, я дала слово.

– Это было сказано в запальчивости, подобные обещания ничего не значат.

– С каких это пор слово Акмелуров ничего не значит? Задета наша честь, и, раз никто из наших кузенов не хочет отомстить, это сделаю я.

– Если хочешь, я поговорю с Фарнафом…

– Он не поедет. Старла, они все сгрудились около троны и не желают пальцем пошевелить, чтобы защитить тебя!

– Ты не права, не говори о том, чего не знаешь.

– Зато я вижу. Повторяю, я поеду. Никто никогда не сможет обвинить меня в том, что я не сдержала обещания.

– Стелла, кто ты, а кто Маргулай?

– Мне все равно. Отец учил нас быть смелыми, честными и вести бескомпромиссную борьбу со злом. Для него честь семьи – это не пустое слово. Маргулай оскорбил нас, он покусился на то, что принадлежит нам по праву, он причиняет боль невинным людям, мучает и изводит тебя – и ты думаешь, я буду терпеть? Отец бы не стал, и я не буду, я поступлю так, как поступил бы он.

– Да, ты очень на него похожа, даже не знаю, хорошо это или плохо.

– Знаешь, я до этого не связывала с Маргулаем, но теперь понимаю, что пару лет назад голос не случайно велел мне достать меч отца.

– Чей голос? – забеспокоилась Старла.

– Не знаю.

– Мой тебе совет: забудь о нем! Разве ты не понимаешь, что боги смеются над тобой?

– И пусть, я делаю это не из-за них, а из-за тебя. Я не желаю, чтобы это гнусное существо пило твою кровь, издевалось над тобой и поносило отца. Старла, я смогу его убить, я не испугаюсь, поверь! Почему ты не позволяешь мне этого сделать?

– Потому что я люблю тебя, потому что знаю, что эта безумная затея погубит тебя. Стелла, всеми богами заклинаю, останься дома! Обещаю, мы что-нибудь придумаем.

Стелла больше не рвалась в Добис, но, вопреки желанию сестры, не выкинула из головы данное обещание. Каждый раз засыпая, она желала Маргулаю смерти и с особым упорством совершенствовала посредственное владение с мечом, надеясь при новой встрече с колдуном не ударить лицом в грязь.

Принцесса стала задумчивее, внимательнее на уроках истории и естествознания, донимая учителя вопросами о ядовитых растениях. После занятий она приходила в фехтовальный класс и внимательно следила за тренировочными боями Маркуса, а после его ухода с мрачным упорством раз за разом вонзала нож в учебный манекен. Каждый раз метила в сердце. Сначала просто вонзала, а потом метала с небольшого расстояния. Если нож не всегда попадал в «десятку», то стрела всегда вонзалась туда, куда хотела.

Когда-то они с отцом на спор бросали дротики, теперь девушка была благодарна давней детской забаве.

Иногда во время приступов меланхолии принцесса приходила в храм и подолгу молча стояла у статуи Амандина, моля его раз и навсегда избавить сестру от Маргулая.

В тот день она тоже по привычке пришла в храм, выбрав время, когда в нем не будет просителей: Стелла не любила молиться на публике. Тяжелые двустворчатые двери были приоткрыты, и девушка бесшумно вошла внутрь. Как обычно она направилась к статуе и приготовилась обременить бога очередной порцией просьб, когда услышала приглушенные голоса, доносившиеся с галереи. В храме была хорошая акустика, и слова гулко отражались под его сводами. Повинуясь давней детской привычке всегда быть в курсе событий, Стелла крадучись подошла к галерее; теперь она отчетливо различала голос Дейры, но имя ее собеседников по-прежнему оставались загадкой.

– Тише, – увещевал остальных спокойный голос, несомненно, умудренного сединами человека. – Такое иногда встречается. Дейра сделала все, что было в ее силах.

– Ну зачем, зачем было хранить это здесь? – вопрошал второй голос, женский.

– Это было всего на несколько дней, я не думал…

– Мерзкий червяк, с удовольствием раздавлю его! – А в обладателе этого голоса, как и в Стелле, бурлили эмоции.

– Тише, – вмешалась женщина, – ты не у себя дома.

– Прекрасно, теперь ты будешь затыкать мне рот? Сами проворонили – и пытаетесь сделать меня виноватым? Да, это не мой дом, из моего дома это бы не украли.

Холерик замолк, дальше беседовали только первые двое; это был диалог, прерываемый редкими ответами Дейры. Говорили о Маргулае, о некой вещи, которую он украл из храма, и неком секрете, который можно было открыть с помощью этой вещи. Из слов беседующих выходило, что это был уже не первый секрет, который стал известен колдуну, что их очень беспокоило.

– Это должен вернуть человек, – подвел итог беседы спокойный голос. – Дейра, у тебя есть кто-нибудь на примете?

Стелла не расслышала ответ, потому что медленно пятилась к дверям. Последней фразой «хозяин дома» окончательно раскрыл свое инкогнито, и девушка спешила скорее уйти, чтобы не быть уличенной в совании носа в чужие дела.

На следующий день к ней зашла жрица и, плотно притворив за собой дверь, спросила:

– Насколько сильно ты ненавидишь Маргулая?

– Настолько, что, не раздумывая, убила бы.

– Ты действительно этого хочешь? Только подумай, не отвечай сразу.

– В своих снах я вижу его только мертвым. Я мечтаю, чтобы он умер, я все готова за это отдать.

– Значит, если бы ты могла, ты бы поехала в Добис?

– Либо поехала, либо подстерегла его здесь. А почему Вы спрашиваете, Дейра?

– Потому, что кое-кто хочет, чтобы ты забрала кое-что в Добисе, забрала и уничтожила. Не только ты мечтаешь видеть колдуна мертвым. Это только предложение, – поспешила добавить она, – ты можешь отказаться…

– Я согласна.

– Стелла, я даю тебе три дня. Это должно быть добровольное решение. Подумай хорошенько, ведь ты должна будешь…

– Мне не нужны три дня. Я поеду. Какая разница, где я убью его: там или здесь, я все равно собиралась это сделать.

– Откуда такая решимость?

– Дейра, – девушка внимательно посмотрела на нее, – а как поступили бы Вы, если у Вас пытались отнять самое дорогое, неужели молчали и ждали? Он думает, что мы легкая добыча, что женщина не способна принять вызов и отомстить, что я всего лишь звереныш. Но он просчитался, Дейра, для меня его смерть – дело чести. Он посягнул на мою сестру.

– Тогда попроси Старлу зайти ко мне.

Королева проговорила со жрицей больше часа и вернулась в расстроенных чувствах. Проходя мимо сестры, она со вздохом сказала: «Поступай, как хочешь, но мне кажется, что Дейра ошиблась».

Но если Старла на словах отказалась от борьбы, это вовсе не означало, что она сдалась. В ход были пущены «партизанские отряды». К мнению друзей иногда прислушиваются больше, чем к мнению родных. Если так – почему бы этим ни воспользоваться?

Первую и, как оказалось, единственную попытку водворить порядок в голове подруги принц предпринял после занятий.

Принцесса сидела на ступеньках лестницы садового павильона с книгой в руках. Но она не читала, а пребывала в пограничном состоянии между сном и явью.

Стоит ли ехать? Может, это действительно глупость, блажь, подростковое упрямство? Да и как она сможет исполнить задуманное? Что она может: отравить, задушить, застрелить его, заколоть ножом?

Девушка рисковала погибнуть, вероятность этого была велика, гораздо выше, чем ее шансы убить Маргулая. Но она дала слово и не откажется от него. Нужно раз и навсегда избавить сестру от унижения, и если ради этого придется заплатить высокую цену, принцесса ее заплатит.

Стелла воспринимала поездку в Добис как свой долг перед страной, долг принцессы и долг сестры, поэтому доводы Маркуса не возымели на нее действия – зародившаяся уверенность в единственно возможном выходе из сложившейся ситуации создала непробиваемую броню вокруг её сознания. Зато принц смог выяснить подробности давнего июньского вечера, с которого все и началось.

– Мне было около четырнадцати. Мы тогда поссорились. Ты же знаешь, – улыбнулась она, – в таких случаях я всегда прибегала к Дейре. Я чуть не плакала от обиды, когда появился голос, спросил о Маргулае, а я в ответ наговорила всякой чепухи.

– И какое отношение это имеет к твоему решению поехать в Добис?

– Самое непосредственное. Это именно то, что я должна сделать. То, что еще тогда хотел от меня голос.

– Почему ты так уверена?

– Потому, что Дейра сказала, что от меня этого хотят, хотят, чтобы я что-то забрала в Добисе. Понимаешь, когда я опять увидела Маргулая, то поняла, что убью его Потому, что когда моя бедная сестра, бледная, как полотно, стояла перед ним, в очередной раз мысленно прося защиты у богов, я дала себе слово, что больше так не будет.

– Значит, ты серьёзно…

– Еду туда? Да. – Стелла встала. – По-твоему, я должна сидеть тут и смотреть, мы превращаемся в рабов Маргулая?

– Стелла, о чем ты?

– О том, что эта зараза с севера медленно, но верно выжимает из сестры все соки, то, что мы всё больше похожи на безропотных овец, чем на людей!

– Кто тебе это сказал?

– У меня есть глаза и уши – этого вполне достаточно.

Она замолчала, бросила взгляд на раскрытую книгу.

– Если ты едешь в Добис, я поеду с тобой.

– Как хочешь, – пожала плечами девушка.

– Кстати, – Маркус хлопнул себя рукой по лбу, – чуть не забыл! Сегодня Бригерт собирается поставить премилую вещь. Ты пойдёшь?

– А что дают?

Принц с облегчением вздохнул. Теперь она снова была теоретически предсказуемой. Почему теоретически? Потому, что абсолютно предсказуемой Стелла никогда не была.

– «Красную розу». Я видел, как они репетируют и, смею заверить, комедия будет, что надо. Мне кажется, следует поддержать новое творение Бригерта, которого совсем затравил граф Орас.

– Это он тебя послал?

– Нет, но он намекнул…

– Тогда пойди и в свою очередь намекни ему, что сегодня вечером граф Орас будет кусать локти.

Принцесса сдержала слово, спустя каких-то три часа представ перед придворными во всем блеске и великолепии.

В театре пахло лампадным маслом, кожей и духами. Дамы, сверкая извлеченными из шкатулок фамильными драгоценностями, жалуясь на духоту, обмахивались веерами. Кавалеры разделились на две неравные группы: те, кто помоложе, вертелись возле картинно скучающих барышень, а прочие, обременённые сединами и должностями, собирались по двое – по трое и спорили о политике.

По фойе прокатился взволнованный шёпот, и, словно по команде, придворные выстроились в две шеренги, образовав узкий проход посредине. Под аккомпанемент любопытных взглядов по нему степенно прошли к своей ложе августейшие особы.

Стелла, необыкновенно серьёзная, сверкая бриллиантами, удачно оттенявшими ее высокую прическу, шла чуть позади сестры. На руках у неё были длинные белые перчатки, на запястье покачивался веер в футляре из слоновой кости. Заметив в толпе придворных фигуру графа Ораса, она остановилась.

– Ваше высочество, – низко поклонился граф, почувствовав на себе её взгляд.

Принцесса холодно протянула ему руку для поцелуя.

– Смею ли я надеяться увидеть Вас на охоте, которую устраиваю в своём загородном имении?

Стелла пожала плечами и отвернулась. Словно немного подумав, она обернулась и, улыбнувшись, ответила:

– Боюсь, Ваша охота будет неудачной. Во всяком случае, сегодняшнего зверя Вы упустили.

– Ну, что, теперь твой Бригерт доволен? – уже в ложе тихо спросила у принца Стелла. – Во всяком случае, у Ораса был крайне потешный вид. Передай Бригерту, что взамен на свою услугу я требую от него хорошей комедии, а не этой нелепицы. Согласись, сюжет так себе.

На следующее утро ровно в десять Старла вошла в спальню сестры и решительно отдёрнула шторы. Принцесса заворочалась, но не проснулась.

Королева присела на край кровати:

– Просыпайся, соня!

Стелла неохотно открыла глаза.

– Что случилось? – сонно пробормотала она.

– Тебя ждут в храме.

– Зачем?

– Ко мне заходила жрица и сказала, что тебя хотят видеть.

– Но ещё так рано…

– Рано? Уже десять часов! Соня, вставай! – Старла энергично затрясла её за плечи.

– Ну, сестрёнка, сходи за меня, – канючила Стелла.

– У меня и без тебя забот хватает. Сейчас же вставай!

– Уже встаю, – пробурчала девушка.

На сборы и приведение себя в порядок у Стеллы и ее служанок ушло не менее часа, после чего она соблаговолила появиться там, где ее ждали.

– Наконец-то! – Жрица встретила ее у ступеней лестницы. – Я уже и не знала, как объяснить… Нельзя заставлять их ждать!

– Кого? – Стелла с трудом справлялась с зевотой.

Жрица не ответила и увлекла её в храм. В нем было темно и одуряюще пахло благовоньями.

Дейра приказала служителям плотно затворить двери и уйти. Велев принцессе встать перед статуей Амандина, она поднялась на галерею.

Стелла недоуменно огляделась: она была одна посредине этого огромного, погрузившегося в темноту, зала.

– Так это она? – нерешительно спросил чей-то голос. Он раздался из-под сводов зала, казалось, с потолка.

– Она, – утвердительно ответил другой. – Конечно, не слишком, но…

– Совсем девочка! – тяжело вздохнул первый голос. – Стоит ли рисковать? Мне кажется, мы ошиблись.

– Все сразу? Нет, это она, я десять раз проверил по Книге. Честно говоря, в первый раз я был удивлен и обескуражен не меньше Вас, а уж Вы-то знаете, что меня мало что может удивить.

– Это верно. Ты точно все проверил?

– Я когда-нибудь ошибался? – фыркнул второй голос. – В моем деле важна точность и беспристрастность. Это она, не сомневайтесь. Очень бойкая девица!

– Но ведь там нужна вовсе не бойкость… Нам бы молодого человека…

– Лично я предпочел бы кого-нибудь умнее и опытнее, чем Ваши молодые люди: в них столько гонора.

– Вечно ты видишь во всех гонор, – осуждающе заметил первый голос.

– Я его не вижу, я его чувствую. Ладно, оставим это. Ну, и как она Вам?

– Дитя: и внешне, и по сути. Но ты говоришь, что она его ненавидит…

– Еще как! Да она своей ненавистью и Вам все уши прожужжала. Согласен, толку от нее мало, но выбора-то нет.

– Но ведь это девочка, она не сможет…

– Не я же делал это предсказание! Все вопросы к ней, той, которая это написала. А так все сходится. Хотите поговорить с этой?

«С этой»! Принцессу передёрнуло.

– Зачем? Если ты уверен, то целиком поручаю ее твоим заботам. Только, прошу, будь с ней ласковее, не требуй от неё слишком многого – она ведь ребенок.

– Я не ребенок, – сжав губы, процедила Стелла.

– Что? – разом переспросили оба голоса. – Ты, там, внизу, что-то сказала?

– Я сказала, что я не ребенок! И что невежливо говорить обо мне так, будто меня здесь нет, – смело ответила принцесса.

– Ну и характер! – вздохнул первый голос. – Ты с ней осторожнее, не надо ломать девочку…

– Этой девочке следует знать, что можно, а чего нельзя говорить в храме. – В голосе второго собеседника промелькнуло раздражение.

– Ничего дурного я не сказала. И, вообще, зачем я здесь? Кто бы вы ни были, по-моему, я вам совсем не нужна. С таким же успехом вы могли бы поговорить без меня. Ума ни приложу, зачем Дейра меня позвала? Чтобы я выслушивала пререкания двух ее друзей? Нет, господа, спорьте без меня. – Стелла решительно направилась к выходу.

– Я бы советовал тебе тщательнее выбирать выражения. Стой, где стоишь, тебя никто не отпускал!

– А меня никто и не приглашал! – огрызнулась в ответ Стелла. Она заметила, как перепуганная жрица спешит к ней с галереи. Девушка ожидала, что вслед за ней выйдут и те двое, но вместо этого под сводами храма разнеслось раскатистое:

– Прикуси язык! Ты бесправная смертная тварь, ты вольна только слушать и молчать.

– Извините, я не знала, кто вы, – опешила принцесса. Но лишь на миг, потому что уже через мгновение с ее языка слетело: – Если вы не против, я предпочла бы молчать в другом месте, чтобы не смущать вас своим жалким присутствием.

Не обращая внимания на эмоциональные жесты жрицы, она взялась за массивную ручку двери.

– Зачем ее жалеть? Ей самое место в Добисе. Слышишь ты, невоспитанная смертная?

Дверь никак не поддавалась, а жрица в ужасе шептала, что теперь она прогневала богов и отныне ей не видать их покровительства.

Но потом, видимо, боги смягчились: вечером Дейра сообщила, что небесное благословление получено.

– Ваше высочество, нам нужно поговорить.

– Да, конечно.

Стелла отложила в сторону книгу и обернула к ней освещенное мягким живым светом лицо.

– Твое сегодняшнее поведение в храме…

– Было недопустимым? Прости, я не смогла сдержаться. Безусловно, если бы я знала, что это небожители, то сумела бы промолчать.

– Они были в бешенстве.

– Догадываюсь. Что я должна сделать, чтобы искупить вину? Подарить что-то храму? Боюсь, у меня совсем нет денег, так что я согласна на епитимью.

– Меня саму это удивило, но они ничего не хотят. Они тебя простили.

– Простили? Как великодушно с их стороны! Значит, я с чистой совестью смогу и дальше ходить в храм?

– Безусловно. Стелла, я вижу, как беспокоится твоя сестра, и не могу не…

– Дейра, и ты туда же! Ты же сама сказала мне, что боги хотят, чтобы я поехала в Добис и убила этого мерзкого колдуна. Зачем же ты, глашатая их воли, пытаешься меня отговорить?

– Просто я подумала, что господин был прав, и ты слишком молода, слишком неопытна, слишком несдержанна…

– Не многовато ли «слишком»? – усмехнулась девушка. – Дейра, я похожа на отца?

– Безусловно.

– Тогда не трать напрасно время. Спасибо за то, что сказала, что они не сердятся.

– Я должна Вам кое-что рассказать. О свитке.

– О каком свитке?

– Эта та вещь, которая им нужна. Он хранился в храме, ума ни приложу, как Маргулай смог его украсть! Кроме меня никто не знает, где он был спрятан.

– А что в нем было, зачем он Маргулаю?

– В нем время.

– Как это, время?

– Тайна, в которую посвящены лишь немногие боги, то, что они навеки хотели бы скрыть. С помощью этого свитка можно исказить реальность, перепутать прошлое с настоящим, наш мир – с другими мирами. Окажись он в нехороших руках – и орды темных сил хлынут сюда из глубин того, о чем тебе не следует знать.

– Но если свиток у Маргулая, то мы уже опоздали.

– Нет, – покачала головой Дейра, – в нем не хватает одной строчки, самой последней строчки, самой важной, с заклинанием. Пока ее нет, в руках Маргулая лишь информация, но нет ключа к ней.

– Тогда почему боги так беспокоятся, что свиток попал в чужие руки? Что плохого в том, что Маргулай будет что-то знать, но не сможет этим воспользоваться?

– Знание – тоже зло. А последнюю строка может найтись.

– Как же?

– Марис. Вместе с ней Маргулай может гораздо больше. Теперь, когда ты знаешь, насколько серьезно твое поручение, скажи мне еще раз: ты согласна?

– Я не меняю своих решений.

Несмотря на неизбежность расставания с сестрой, Старла втайне надеялась, что что-то помешает Стелле, она одумается и останется дома. Но шли дни, а уверенность принцессы в правильности принятого решения не только не уменьшалась, но, наоборот, крепла. «Виной всему её упрямство и богатая фантазия», – вздыхала королева. Её мучили дурные предчувствия, но она боялась говорить о них сестре. И не только ей, даже Дейре: Старла искренне верила, что иногда слова сбываются, материализуя потаенные страхи. И она мужественно держала свои переживания в себе.

Где-то дня через три после последнего разговора со жрицей Старла сказала, что теперь Стелле нужно усиленно заниматься.

– Заниматься? – удивилась она.

– Будешь вместе с Маркусом брать уроки владения мечом. – В её голосе читалось искреннее желание, чтобы сестра никогда не держала его в руках.

– Хорошо, завтра же поговорю с его учителем, скажу, что ты разрешила. Честно говоря, я сама об этом думала.

– Может, все же не стоит? – с надеждой спросила королева. – С тех пор, как ты сказала мне о своем решении, у меня сердце не на месте. Даже не знаю, что со мной будет, если ты, не приведи боги, не вернешься.

– Я вернусь, потому что ты будешь меня ждать. А если и нет… – Она замолчала. – По крайней мере, я буду уверена, что сделала все, чтобы защитить тебя.

– Стелла, я не хочу потерять тебя!

– Скажи, будь я юношей, ты отнеслась к этому иначе?

– Нет! – не сдержалась Старла; в ее глазах заблестели слезы.

Принцесса терпеливо ждала, пока она успокоиться. Сестру можно понять, но ведь и ее тоже. Виновата ли она, что у отца не было сына, который, несомненно, не спустил бы обидчику сестры? Так почему бы ей не занять его место, почему она должна подчиняться сложившимся стереотипам?

– Может, все-таки армия? – Королева промокнула глаза. – Не просто отряд, как в прошлый раз, а настоящая армия.

– И как ты себе это представляешь? Тебе ли не знать, что у нас нет денег даже на двухнедельный поход. Да и какая разница: отряд или армия – он колдун, ему ничего не стоит расправиться и с тем, и с другим.

– Тогда что можешь сделать ты? Маленькая девочка и бездушное чудовище. – Старла налила из графина воды и смочила виски.

– Может, позвать кого-нибудь? – Рука Стеллы потянулась к шнурку для вызова слуг. – Тебе нужно прилечь, ты устала…

– Ничего не нужно, это пройдет. Не стоит никого беспокоить ради моей минутной слабости, – улыбнулась королева. – Видишь, мне уже лучше.

– Это все из-за него. Он изводит тебя. Ты спрашивала, что могу я одна против него… Надеюсь, что-то могу. Во всяком случае, он будет знать, что за мою сестру есть кому заступиться.

– Умоляю, прояви благоразумие!

– Можно ли назвать благоразумием попытку отгородиться бумажной ширмой от огня? Видеть стремительно надвигающуюся опасность – и делать вид, что не замечаешь её. Ну как мне тебе объяснить, что это не спонтанное решение? Ты в десятый раз пытаешься меня отговорить, в десятый раз не слушаешь моих аргументов. Старла, я взрослая, я знаю, что делаю и в состоянии отвечать за свои поступки. Если ты не хочешь, чтобы я убила его там, я убью его, когда он снова заявится к тебе. Но зачем же рисковать и лишний раз пускать врага в дом?