Текст книги "Башня духов (СИ)"

Автор книги: Ольга Романовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц)

  Джено подошёл ко мне, обнял за плечи, чуть сильнее обычного, желая успокоить, и предложил спуститься на этаж ниже и выпить травяного чая. Опора пришлась как никогда кстати, теперь я устойчиво держалась на ногах.

  Авалон поддержал идею Джено, пообещал поделиться заготовленной на такой случай настойкой и выпить её не в Башне, а у него дома. Я пробовала протестовать: не люблю доставлять неудобства, но численный перевес оказался не на моей стороне.

  За спинами магов заметила любопытное лицо Винса. Парень забросил-таки хозяйственную работу и рвался посмотреть на жертву инферна. Бьюсь об заклад, он и в библиотеку пробраться пробовал, но не пустили.

  – А инферн большой? – Винс протиснулся ко мне и, игнорируя недовольное фырчанье Кристофа, ощупал.

  – Странно, ты тёплая и совсем не изменилась, – разочарованно протянул парень. – Просто сбежала, да, и никакой инферн тебя не трогал? А я-то думал...

  Винс вздохнул и отвернулся, потеряв ко мне интерес. Теперь его внимание сосредоточилось на двери в библиотеку.

  Парень озадаченно почесал переносицу, вытащил из кармана мелок и решительно отправился на поиски инферна. На шее позвякивала целая россыпь амулетов. Только один ценный – ослаблял силу удара, а другие дешёвые, слабенькие. Но откуда у студента младших курсов деньги на хорошие? Вот и скупают по лавкам всё, что залежалось, а артефакторы и рады сплавить разрядившееся старьё.

  – Ну, и куда мы направились? – не открывая глаз, поинтересовался Истван и лениво придал телу вертикальное положение. – Учти, герой, инферн сейчас злой, а собирать по кусочкам безмозглого сопляка не стану.

  – Я не сопляк! – обиделся Винс и гордо выпятил грудь колесом. – Я сильный маг, боевой маг, а не землекопатель.

  – А-а, понятно... Тогда вперёд! Боевые маги, они, конечно, не чета нам, землекопателям.

  На месте парня я бы смекнула по выражению лица Иствана, что тот готовит какую-то пакость. Признаться, Винс перегнул палку. Нечего хамить старшему по возрасту опытному магу, когда у тебя за плечами всего два курса Академии.

  – Калеш, вас конюшня заждалась, – мстительно напомнил Кристоф, разрушив ореол победителя чудовищ. – А после вместе с Наром по дворам пойдёте.

  – С бытовиком? – скривился Винс, будто проглотил лимон. – Починка, снятие порчи и всякая ерунда для теоретиков? Вон, пусть она, – палец указал на меня, – этим занимается.

  Нар, стоявший неподалёку, ничуть не обиделся, даже бровью не повёл. Казалось, этого флегматичного невысокого блондина ничего не может вывести из себя. Может, кровь сказывалась? Судя по зелёным глазам особого оттенка, кто-то из предков Нара согрешил с эльфом, а этот народ, как известно, не обращает внимания на пустяки, вроде слов заносчивого студента.

  – Тогда она ваш зачёт по практике и получит, – подал голос Авалон, до той поры молчаливо наблюдавший за перепалкой. На лице мага застыла снисходительная улыбка. Интересно, скольких таких юных, но ретивых он повидал на своём веку? Уже устал сердиться, просто посмеивался. – Согласны?

  Винс насупился и нехотя согласился выполнить оба поручения. В очередной раз ворчливо посетовав на нежелание стариков дать молодёжи серьёзное дело, парень засучил рукава и попросил у Миклоса меч. Видимо, брюнет, как самый молодой из всех магов, внушал Винсу наибольшую симпатию. Однако Миклос поделиться оружием отказался и напомнил, чем грозит самоуправство на практике.

  Пока Винс боролся с мешавшими пройти магами, Истван подошёл к Авалону и что-то шепнул тому на ухо. Седовласый чародей задумался на минутку и кивнул. 'Только не переусердствуйте!' – долетели до меня слова, обращённые к некроманту.

  – Пойдёмте, – Авалон обернулся ко мне и тепло улыбнулся. – Расскажите, что произошло и кто вас спас.

  Джено подтолкнул вниз, но я заупрямилась: хотелось посмотреть, что придумал Истван.

  Некромант отошёл в сторону и зашептал заклинание.

  Я почувствовала, как вокруг закружились духи. Все они стремились к Иствану, будто тот посулил им вечную жизнь. Некромант изловчился, поймал одного и, ухмыляясь, начал менять его облик, накладывая иллюзию. Если бы не знала, что это дело рук Иствана, подумала бы, что передо мной настоящий инферн. Некромант позаботился даже о мече.

  Винс всё так же увлеченно спорил с Тибором и Миклосом и ничего не видел.

  – Джено, хочешь поспорить? – закончив работу и временно скрыв её под пологом невидимости, крикнул Истван и кивнул на студента. – На злотый.

  Я невольно прониклась уважением к некроманту. Не всякий маг его профессии способен подчинить духа, даже на короткое время. Значит, Истван носит специальный артефакт – а это вещь безумно дорогая. Такие штучки делают только сами некроманты и редко делятся даже с коллегами. Артефакторы же специализируются на стандартных предметах: защите от нежити, нечисти, усилителях и нейтрализаторах.

  Джено сокрушённо развёл руками и покачал головой:

  – С тобой только новенькие спорят.

  – Он, – пояснил мне маг, – деньги любит и никогда просто так с ними не расстаётся.

  – Ага, щас! – обиделся Истван. – Что-то не вижу дома залежей золота. Хотелось бы, но государство не раскошелится, а подработать особо не подработаешь. Тебе-то легче! Недавно и вовсе озолотился!

  Джено стушевался и отвернулся. Значит, Винс не лгал, а мне не показалось, будто бы в стенах 'Трёх рыб' не затевалась какая-то халтурка, не учтённая государством. Если это артефакты, то делать и торговать ими без лицензии нельзя.

  Закончив препирательства, некромант зашёл за спину Винсу и простёр над ним ладонь. С пальцев соскользнула едва заметная дымка и через мгновение обернулась псевдоинферном. Тот взмыл под потолок и обрушился на Винса с обнажённым мечом в руках. Парень, побелев, испуганно пригнулся, позабыв не только об атакующих, но и о защитных заклинаниях.

  Инферн завыл и со свистом опустил оружие на голову Винса. Боевые маги не успели среагировать: всё произошло слишком быстро.

  Истван хохотал, Тибор матерился, Миклос крутил пальцем у виска, а Винс недоумённо хлопал глазами, пытаясь понять, почему не только не умер, но даже не ранен.

  Вернувший прежний облик дух поспешил улететь восвояси, грозя некроманту всеми карами небесными.

  – И как, убил инферна? – отдышавшись, спросил Истван. – Всё, как в жизни.

  – Он был ненастоящий, – попытался оправдаться Винс. Лицо его пошло пятнами.

  – Настоящий бы тебя на ломти нарезал. Иди, учись, мелочь пузатая! На недельке мне могилы покопаешь. В наказание, так сказать. Ничего, – обнадёжил некромант, – я покойников посвежее найду. Поболтаете о жизни. Можно ведь забрать его на ночь, Авалон? – Истван бросил взгляд на главного мага башни. Тот кивнул. – Обещаю: никаких женщин, никакой выпивки. Трупы исключительно мужские, а согреется за физической работой. Кстати, Рената, и тебя милости просим.

  – Тоже копать? – буркнула я.

  Перспектива всю ночь провести в обнимку с киркой не прельщала.

  – Диссертацию писать. Или тебе не надо? Ладно, заметь, помощь я предлагал, ты отказалась. Все свидетели.

  Некромант ушёл, а я отправилась пить лечебную настойку в дом Авалона.

  Внутри оказалось уютно, хотя, на мой взгляд, тесновато из-за обилия разного рода предметов. Все стены увешаны полками, а на них – книги, безделушки и памятные знаки. Среди всего этого не сразу заметишь диплом столичного университета под стеклом. Его успели засидеть мухи, а бумага, хоть и зачарованная, пожелтела.

  Авалон усадил меня в кресло перед очагом, щелчком пальцев зажёг огонь и ушёл на кухню за бутылкой.

  – Вот, не пошла со мной, в неприятности вляпалась, – Миклос нагло пристроился рядом, прямо на подлокотнике.

  Я предпочла промолчать.

  Взгляд брюнета скользил по шее и как-то подозрительно останавливался на иллюзии платка. Неужели видел сквозь неё? Не удержавшись, проверила: всё в порядке, сделала на совесть.

  – Ну и воспитание! – прокомментировал вернувшийся с настойкой Авалон поведение Миклоса. – Угомонитесь вы, наконец?

  Маг неохотно слез с подлокотника и, бросив на меня озорной взгляд, пристроился на стуле у книжного шкафа. Сложенные на коленях руки смотрелись забавно: на школьника-первоклашку Миклос точно не тянул. Если он хотел вызвать улыбку, то преуспел.

  Авалон разлил настойку по стаканам и раздал присутствующим.

  Видя, что маги не спешат пить, тоже подождала, пока напиток попробует хозяин, а потом смело сделала глоток.

  Настойка оказалась специфической и очень крепкой. На глазах даже выступили слёзы. Зато, уж чего не отнять, успокоила мгновенно.

  Узнав о личе, маги призадумались. Известие их не обрадовало.

  Авалон начал выпытывать, как выглядел лич, и, выслушав, сокрушённо покачал головой:

  – Не знаю и не слышал. Отродясь в Верешене таких сильных чародеев не водилось. Ритуал он провёл относительно недавно, раз частично сохранил человеческий облик и разговаривал с Ренатой. Только ненадолго его человеколюбие, скоро жертвы понадобятся. И, самое поганое, не прогонишь, не убьёшь... Видимо, придётся специальную команду вызывать.

  – Подождите, может, он теорией магии ограничится, – предположил Джено. – Судя по рассказу Ренаты, его мирные вопросы интересуют.

  – Так он мирно кого-то и распотрошит, – Авалон налил себе ещё. – Просто чтобы посмотреть, как зелье действует. Вживую, так сказать. Нет, лич – это проблема. И головная боль.

  – Но не наша, – подал голос Миклос. – Озвереет лич лет через сто, не раньше, а пока пусть себе волосы выдёргивает.

  Авалон недовольно зыркнул на него и процедил: 'Никакой ответственности!'.

  Больше о личе в тот день не говорили, зато меня накормили и окружили заботой.

  Посидев у Авалона, пошла к себе. Джено проводил до дома и даже заварил травяного чая. Воспользовавшись случаем, попросила наносить воды и дров.

  Когда Джено ушёл, осмотрела и выбросила платье – оно восстановлению не подлежало. После завалилась спать, решив, что душевные переживания и физическое истощение вполне оправдывают безделье.

  Сон – лучше лекарство от всех бед, а больным он просто необходим. Как бы там ни было, а я нуждалась в новых силах. Никакая магия так быстро не восстановит.

   Глава 6.

  Последствия встречи с инферном залечивала до конца недели.

  Джено передал официальное освобождение от утренних собраний и какой-либо работы в Башне, поэтому с чистой совестью спала, ела и гуляла, знакомясь с Верешеном. Вопреки первоначальному впечатлению, он оказался милым городком, хоть и не мог похвастаться особыми развлечениями. Кабачки, почтовая станция, постоялый двор и променад с гномьими лавками, торговавшими самым изысканным товаром, – вот и всё, что предлагал Верешен путешественнику. Я не жаловалась, наоборот, радовалась. Могло быть намного хуже. Выбираясь из кареты на тракте, представляла дыру – а попала в обычный провинциальный городок.

  Верешен славился своеобразным лакомством – сдобной косичкой с ягодами и орехами. Называлось оно рушник. Не знаю уж, какова связь между расшитым полотенцем и выпечкой, но я бы за раз с удовольствием съела десяток таких рушников.

  Сдобные косички продавались в лавке при пекарне, куда каждое утро выстраивалась очередь из хозяек, не желавших обременять себя квашнёй. Я была с ними солидарна. Хлеб – вещь тонкая, испечь его нелегко. То тесто не поднимется, то с пропорциями не угадаешь, да и печь особая нужная. У меня, к примеру, такой не было.

  Там же, в очереди, узнавали последние новости. Их сообщал кучер дорожной кареты, раз в три дня заезжавшей в Верешен по пути между Нийском и Белагой.

  Обсуждали в основном обычные сплетни. Верешенцев, как и прочих людей, интересовала столичная жизнь, похождения аристократов и разные светские мероприятия. Волновали их и страшилки о нечисти, которой вокруг хватало. То и дело болтали, будто кого-то загрызли оборотни или утащили в могилу мертвецы.

  Безусловно, можно было не стоять в очереди и зайти в пекарню позднее, но тогда терялась прелесть общения.

  Я же бегала за хлебом спозаранку по одной единственной причине: меня будил Истван. Не специально, разумеется, просто лопату и кирку таскал Винс, а парнишка не умел ставить их тихо. Инвентарь с грохотом падал, некромант от души честил Винса, входная дверь хлопала – и я просыпалась. Оставалось надеяться, что нерадивого студента скоро заберёт обратно Кристоф. Похоже, Истван тоже об этом мечтал, потому что самым мягким эпитетом в адрес Винса было 'недоумок'.

  На улицах ко мне присматривались, а потом начали узнавать, здороваться. Я улыбалась и здоровалась в ответ, понимая, в маленьком городке нужно привечать всех.

  В конце недели в дверь впервые постучался почтальон и вручил письмо от родителей. Написала его, разумеется, мама. Она дала папе сделать лишь коротенькую приписку.

  Узнаю свою мать! Куча вопросов, куча страхов. Она почему-то решила, будто в Верешене безумно холодно и обещала прислать с оказией тёплые вещи и грелку.

  Представила груду кофт, штанов с начёсом, старую мутоновую шубу, благополучно забытую дома ещё на первом курсе, и заранее пожалела лошадей. Родительница запихнёт в багаж целый пуд и посетует, что послала совсем чуть-чуть. Надо скорее отказаться и написать, как тут тепло и хорошо, потому что мой сундук нового пополнения не выдержит.

  Хорошо, не сообщила родителям об инферне. Мама бы поставила на уши всех магов королевства и приехала бы во главе них в Верешен, потрясая половником. Городок бы вздрогнул и ужаснулся.

  Я понимаю, она заботится обо мне, боится, тревожится, но девочка уже выросла и даже живёт отдельно в общежитии в Олойске. Но для родителей мы всегда дети, независимо от того, сколько нам лет и сколько дипломов за спиной.

  Закончив с обязательной программой, мама пересказала последние новости: соседка родила, троюродный брат женился, у Лярыцев градом все цветы побило, а в городок приехал новый лекарь. Старый был совсем плох: старый, глухой, подслеповатый, а новый – недавний выпускник. Однако горожане ему не доверяли. Молодо-зелено, что такой вылечить может?

  Невольно улыбнулась, читая эти строки. Вспомнился наш сонный городок в излучине реки, всего в восьми верстах от Олойска, родительский дом напротив школы, любимый мамин цветник, яблоневый сад Гаров, где мы с подружкой Юной воровали в детстве яблоки... Да, пути наши разошлись, а воспоминания остались.

  Когда училась, каждые выходные ездила к родным.

  Мама собирала соседей и хвасталась дочерью. Я же, чтобы не уронить авторитет сильного мага, баловала зрителей простенькими фокусами и затейливыми рисунками, часто бессмысленными. Но соседи ничего не смыслили в чарах и принимали всё за чистую монету. Они изумлённо округляли глаза, перешёптывались, толкая друг друга локтями, и аплодировали.

  Потом я предпочитала не трястись на телеге в Межен: место в карете дорого, не по карману студентке, а веселиться с друзьями в Олойске. Мама сначала обижалась, а потом махнула рукой. Зато каникулы неизменно приходилось проводить у родного очага.

  Аспирантура внесла свои коррективы. Теперь я училась и подрабатывала, поэтому практически всё время проводила в Олойске. В родном Межене в моих услугах не нуждались.

  Отец, как всегда, писал строго по делу. Он беспокоился о моей дальнейшей судьбе и советовал подать заявку на государственную службу ещё до защиты диссертации.

  К письму прилагалась небольшая сумма денег.

  В очередной раз поразилась честности кучеров и почтальонов: не пропало ни медяка. Сколько отец указал, столько я и получила.

  Решив не откладывать в долгий ящик, тут же написала ответ, в котором обрисовала жизнь в Верешене в радужном свете. И приняли хорошо, и сыта, и здорова, и диссертация движется.

  Несколько раз переписала письмо и, убедившись, что не оставила ни зацепки для маминого беспокойства, понесла его на почту.

  На обратном пути со мной поравнялся Набур Дрангуш – один из членов гномьей общины, обосновавшейся на Горке – в небольшой слободке на холме в южной части города. Низкорослый народец, хоть и вёл бойкую торговлю самыми разными товарами, держался обособлено, поэтому я удивилась, когда один из них вдруг обратился ко мне за помощью.

  – Понимаете, – Набур теребил бородку, заплетённую в три толстые косички, перевитые алыми ленточками, – у нас дух завёлся и никак уходить не хочет. Спасу нет!

  – Так обратитесь к Иствану, – посоветовала я.

  – Что вы! – замахал руками гном. – Он на такие пустяки даже не взглянет. Нам бы именно вас. Начертите что-нибудь и прогоните паршивца. А взамен, – Набур хитро блеснул глазами, – я вам целую поленницу дров дам. Бесплатно.

  О, это серьёзно. Что бы гном – и отдал что-то бесплатно? Видно, дух порядком насолил.

  Попробовала отказаться, сославшись на недостаток опыта и запрет частной практики без разрешения, но гном настаивал. В итоге сдалась и согласилась зайти после обеда.

  Набур поджидал меня у ворот и сразу проводил в мастерскую. Он изготавливал на продажу различную бижутерию. По виду не отличить от дорогих украшений, чем гном безбожно пользовался, сколотив на доверчивых покупателях изрядное состояние. Кому же не захочется побаловать себя или любимую брошкой по цене в два-три раза ниже столичной? С виду та же, но я как маг видела: под золотым напылением обычная медь.

  Зато стало понятно, почему гном готов был пожертвовать деньгами ради изгнания духа: тот банально лишал Набура заработка.

  – И как давно он завёлся? – я деловито осмотрелась, с особым пристрастием проверив тёмные углы и заглянув под верстак.

  Похоже, мастерскую облюбовал спирит. Сейчас его нет, но это ничего не значит. Просто испугался посторонних и улетел. Но стоит мне уйти, вернётся и начнёт пакостить.

  Под ногами валялись плоды забав духа – десяток испорченных заготовок. Представляю, как бушевал гном, когда их обнаружил!

  – Недели две будет, – почесав бороду, ответил Набур.

  – И почему вы сразу не обратились за помощью к магам в Башню?

  Гном насупился и пробормотал:

  – Стыдно.

  Вот те раз! Значит, своими силами изводили. Ох уж эти гномы, для них репутация дороже убытков. Тот же Нар с лёгкостью бы справился, но Набур предпочитал терпеть проказы спирита, нежели признать своё бессилие справиться с духом.

  – Хорошо, я никому не расскажу, – торжественно пообещала я и попросила принести свечу и моток верёвки.

  Гном подозрительно покосился на меня. Видимо решил, будто я собралась проводить некромантский ритуал. На самом деле – всего лишь соорудить ловушку.

  Когда Набур ушёл, ещё раз огляделась, пытаясь уловить потоки энергии тонких материй. Их тут хватало, но интересовал меня только спирит. Домовик пусть себе спокойно живёт, дух бродячего кота – тоже.

  Спириты – субстанции мерзкие. Нет, вовсе не потому, что опасные, а потому что обожают издеваться над людьми. Тела у них отродясь не было, поэтому взывать к прошлому бесполезно. Юркие и прыткие, спириты свивают гнёзда в хозяйственных постройках и плодятся раз в десять лет. В природе такой метод размножения называют делением. Всё, что нужно – благоприятные потоки энергии и наличие поблизости кладбища, дарующего силу. Она распирает спирита изнутри, и тот будто взрывается, распадаясь на две половинки. Они принимают вид первого встреченного существа и улетают в гнездо. Вот поэтому спиритов необходимо истреблять или прогонять – иначе они заполонят всю округу.

  Пыхтя – явно от недовольства, а не от натуги, Набур принёс нужные предметы и пристроился смотреть, как я стану изгонять спирита. Пришлось вежливо намекнуть гному, что это дело деликатное. Спириты стеснительные, не объявятся, пока столько народу в мастерской.

  Набур побурчал, но ушёл.

  Я быстро заперла дверь, чтобы в самый ответственный момент не пришлось выпроваживать незваных гостей, и выложила на полу верёвкой круг. Не в случайном месте, а на пересечении двух векторов разнонаправленной энергии. Их отыскала быстро: помогла сноровка и верный желёзный уголок.

  Встав на колени, принялась расчерчивать круг, выводя формулу перехода одной материи в другую. Если всё удастся, спирит превратится в воздух.

  Разнонаправленные энергетические потоки не позволят духу сбежать, затянут в центр рунического рисунка.

  Перед тем, как зажечь свечу, тщательно проверила работу. Не должно остаться ни единой лишней закорючки, иначе всё насмарку, а главную фигуру необходимо замкнуть и наложить специальные печати, чтобы мастерская не взлетела на воздух во время преобразования. Гном точно мне этого не простит.

  Проверила трижды, подправила кое-что и только тогда затеплила свечу там, где предположительно свил гнездо спирит. Огонь потревожит духа, заставит прилететь и попытаться выгнать обидчика, вознамерившегося сжечь любовно сделанные силовые плетения.

  Пламя – универсальный инструмент мага. Ничто лучше него не чистит помещение, не отпугивает и не уничтожает нечисть с нежитью, не возвращает энергетические потоки в прежнее русло. Им же частенько активируют руническое плетение. Но не в этот раз – моя ловушка захлопывается иначе, с помощью заклинания.

  Спирит не заставил себя ждать.

  Серый сгусток тумана заметался по мастерской, пытаясь выбить из рук свечу.

  Отступая, заманивала спирита к кругу, попутно стараясь не подставить разъярённому духу голову и руки. Он хоть и бестелесная субстанция, но способен нанести серьёзный вред здоровью – различные кожные заболевания и психические расстройства. Духи в этом отношении – сущие дети, разве что шкафом придавят.

  А вот нерождённые способны отобрать тело.

  Спирит злобной вороной кружился над головой и голосил почище плакальщиц на кладбище. От высокого монотонного звука заложило уши, но я не сдавалась и, перепрыгнув через круг, заманила-таки туда духа. Почуяв неладное, он задёргался, но потоки энергии сделали своё дело, а я уже затянула заклинание.

  Рисунок вспыхнул, а спирит неожиданно разразился бранью. На гномьем. Никак у Набура научился. Спириты, они разговаривать не умеют, а вот звуки пародировать – да. Различные эмоции передавать с помощью них тоже.

  Спирита раздуло до размеров круга, а потом дух с оглушительным хлопком лопнул, распавшись на серые ошмётки. Их тут же поглотил воздух, ставший на миг мутным, будто озеро с илистым дном.

  Ещё минута – и рисунок погас, а воздух очистился.

  С чувством выполненного долга погасила свечу, смотала верёвку и стёрла с пола свои художества.

  Никаких спиритов в мастерской не осталось, воскреснуть дух тоже не сможет, поэтому с чистой совестью могу потребовать обещанную поленницу. Её Набур притащил сам и аккуратно, даже педантично, чурка к чурке, сложил у плиты, а остатки – в кладовой. Теперь топлива хватит до лета, а то и вовсе до июля продержусь.

  Спирит оказался не просто приработком, но и положил начало моей диссертации. Её я решила писать не по плану, а по маленьким разрозненным кусочкам. Вернусь в Олойск, систематизирую, сделаю выводы, опишу методы исследований, дополню теоретическими выкладками. А пока займусь практической частью.

  Открыв приготовленную загодя толстую тетрадь, открыла её на закладке 'Спириты' и взялась за перо. Подробно описала суть проблемы Набура, место жительства почившего духа, подумав, определила класс опасности и возраст. Последнее – на глаз, потому как у тонких материй метрик нет. Возраст определяли по степени развитости духов или, в случае наличия тела, по дате смерти. Это необязательно, но придаёт весомость работе.

  Тут же подвела базу под свои умозаключения: якобы провела тест Ядвиги Сморежской. Интересно, как члены комиссии представляют себе этот процесс? Хорошо отщипывать кусочек материи в лабораторных условиях, а в полевых дух не станет ждать и сбежит. Либо нападёт – тут уж на кого нарвёшься.

  Бедные некроманты! Им приходится определять возраст нежити по уровню тления. Изверги эти преподаватели!

  Перо быстро скрипело по бумаге.

  Закусив губу, строчила столбцы формул, чертила рисунки и описывала все стадии постановки ловушки на спирита. В данном случае использовалось тройное воздействие: симбиоз рунической некромантии, общей начертательной магии и воздействия стихий.

  Получилось целых пять страниц – неплохо для первого раза. Всего нужно сочинить шестьдесят-семьдесять, считая вводную теоретическую часть и обоснования практической. Список литературы добрых семь страниц займёт.

  Убрав тетрадь в сумку и наложив на неё заклятия против огня и воды – не хватало ещё, чтобы работу погубила какая-нибудь случайность, решила прогуляться к Джено. Я хотела посоветоваться насчёт духов. Маг подскажет, где кто обитает, и кто больше всех мешает. На последних собиралась оттачивать боевые заклинания. Глупо, наверное, но причинять боль невинным созданиям не желала. Подозреваю, что самые буйные сущности обитают там же, где инферн, поэтому попутно вставал вопрос о защите. Лич не добрый дядя, он не станет спасать во второй раз.

  Я не надеялась застать Джено дома, поэтому отправилась в 'Три рыбы'. Даже если мага там нет, трактирщик подскажет, где его найти.

  Солнце светило в спину, создавая забавный эффект сияния. Поднимешь ладонь, посмотришь на неё – будто обмакнули в позолоту, а потом подсветили. Интересно, волосы точно так же сияют?

  Закат – изумительное время дня. Несмотря на близость ночи, мир наполняется волшебством, и самые простые предметы превращаются в произведения искусства. Те же оконца – они теперь будто зеркала во дворце.

  Со мной поздоровалась соседка. Я ответила тем же.

  Приятно чувствовать себя своей. Как ни странно, для этого хватило встречи с инферном. Уж не знаю как, но подозреваю, стараниями Винса об этом стало известно в Верешене.

  Мои злоключения обросли удивительными подробностями. Никакого лича в них не фигурировало, зато я мужественно боролась за собственную жизнь и даже якобы оторвала инферну руку. После этого даже скептики признали во мне магичку, то есть человека, достойного, чтобы с ним здоровались.

  – Привет! – на плечо мне легла мужская ладонь.

  Обернувшись, увидела Миклоса. Брюнет широко улыбался и протягивал букетик первых полевых цветов. Они настолько не вязались с его хитрым видом, что я невольно улыбнулась. Миклос воспринял это как знак благосклонности и по-хозяйски попытался обнять, всучив мне цветы. И тут же заработал пощёчину – мне не жалко.

  – Какая ты колючая! – потирая лицо, протянул маг. – Что, я такой страшный?

  Я окинула Миклоса придирчивым взглядом. Симпатичный, подтянутый – ни намёка на животик Кристофа. Сразу видно боевого мага. Вкусом тоже не обделён, не напялил на себя первую попавшуюся рубашку. Но, согласитесь, это не повод, чтобы с ним обниматься?

  – И как? – приосанился Миклос.

  – Мне, конечно, лестно, но в постель к тебе не хочется, – предельно честно ответила я, решив перейти на 'ты'. Глупо как-то на 'вы' обсуждать подобные вопросы.

  – Почему сразу в постель? – обиделся маг и забрал смятый букетик. – Я к ней со всей душой...

  Миклос вздохнул и отошёл, искоса бросая на меня укоризненные взгляды. Выходило, будто виновата я, а не он.

  – Или у тебя жених есть? – вычерчивая носком сапога фигуры по земле, поинтересовался маг.

  Отрицательно покачала головой. Могла бы и соврать, но не стала.

  Теперь Миклос осмотрел меня с головы до пят и задумчиво протянул:

  – Почему?

  Пожала плечами. Ну откуда я знаю! Как мама, право слово! Та тоже в последние годы намекала: жениха ищи, пора уже. В ответ отмалчивалась. У мамы старое воспитание, да и других развлечений, чем свадьба, рождение детей и похороны в Межене нет. А тут любимая дочь двадцати пяти лет отроду – и без обручального кольца.

  Я специально не упоминала при маме о кавалерах: она бы тут же записала их в женихи.

  С последним рассталась пару месяцев назад. Само собой вышло. Его отправили на работу в дальний городок. Сначала Маран писал, а потом перестал. Выяснять, кого он там нашёл, не стала, хватило того, что навела справки и узнала, что жив.

  На самом деле, всё к этому и шло. К расставанию то есть. Просто мы казались такой красивой парой, жалко было разочаровать друзей и знакомых. Никакой душевной драмы, серые будни.

  – Рената-а-а, – Миклос растянул последнюю гласную, – ты мне серьёзно нравишься.

  – Не надо, а? – отмахнулась я. – Знаю таких мужчин. Новая женщина – и не моя. Всё у вас к одноразовой постели сводится.

  – Далась тебе эта постель! – сверкнул глазами маг. – Или ты обед безбрачия дала?

  – Нет, слово не спать с первым встречным.

  – Так давай знакомиться. Хочешь, угощу чем-нибудь? Или погуляем. Честно, приставать не буду!

  На лице Миклоса застыло такое умильное выражение, что не выдержала и сдалась. Забрала вконец потерявшие привлекательность цветы и понюхала: пахнут. Где только Миклос их нарвал?

  Маг тут же оказался рядом и поинтересовался, куда отвести такую красивую барышню. Услышав словосочетание 'Три рыбы', Миклос догадался, что я ищу Джено.

  – Может, я чем помогу? – предложил он.

  Задумавшись, кивнула и изложила суть проблемы.

  Миклос цокнул языком и напомнил о давнем предложении охранять мой покой. На этот раз согласилась, понадеявшись, что самоуверенный маг не воспользуется уединённой обстановкой не по назначению.

  – О, вот и твой сосед объявился! – Миклос глянул через моё плечо. – Спать тебе ночью не дадут.

  Я оглянулась и увидела Иствана в обнимку с импозантной шатенкой с яркой шалью на плечах. Девушка так и льнула к некроманту и норовила прислонить голову к его груди. Похоже, Иствана это не раздражало. Он что-то оживлённо рассказывал спутнице, та в ответ кивала и временами хихикала.

  – Кто это?

  Признаться, меньше всего на свете ожидала встретить Иствана с особой женского пола. Он казался таким убеждённым холостяком – а тут бережно обнимал девушку за талию.

  – Вилма, дочь суконщика. Красивая, правда?

  Что есть, то есть. Вилма обладала тем, мимо чего мужчины не проходят, и умело подчёркивала свои достоинства пояском и покроем платья. Такие ножки достойны только туфелек из кожи ягнёнка. Фигура тоже не подкачала.

  Однако, Миклос хорош! Знакомится с одной девушкой, а заглядывается на другую.

  Заметив мой насмешливый взгляд и правильно его истолковав, Миклос заверил, что у него с Вилмой никогда ничего не было и не будет.

  – Иствана боишься? – подколола я, окончательно перейдя на 'ты'.

  Маг фыркнул и заверил, что никакой некромант ему не помеха, если бы девушка понравилась. А Вилма просто не в его вкусе, он глупеньких, но хозяйственных не ценит в отличие от некоторых.

  – Он с ней чуть ли не женихается! Вилма уже колечко у гномов присмотрела, со дня на день предложения ждёт.

  Кивнула и мысленно сделала пометку: засидеться в 'Трёх рыбах' и, возвратившись, постараться тихо прошмыгнуть наверх. Надеюсь, лестница предательски не скрипнет. Хуже нет, когда в самый неподходящий момент хлопает дверь и является соседка. Знала по собственному общежитскому опыту. Тут, конечно, лучше, но неприятно знать, что кто-то подслушивает, даже невольно. Ещё будущее семейное счастье Иствана разрушу! Учитывая характер некроманта, это грозило превратить практику в кошмар.