Текст книги "Башня духов (СИ)"

Автор книги: Ольга Романовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 32 страниц)

  – Мне Миклоса хватает, хотя бы вы не лезьте! – огрызнулась я и вырвала руку. – Запрещаю даже заикаться об Эрно, иначе... Иначе...

  Достойной угрозы не придумала и промолчала, сверля Иствана гневным взглядом.

  – Вот ослица! – в сердцах обронил некромант, вскочил, развернувшись на каблуках, взялся за ручку двери. Не оборачиваясь, зло поинтересовался: – Сладкое любишь? У Вилмы-то зубы заболели.

  Истван намекал на Миклоса.

  – От сладкого меня и вовсе тошнит. Можете смело выбрасывать конфеты из прихожей.

  – Понятно, – многозначительно протянул некромант и скрылся за дверью.

  Я же быстрым шагом направилась к Башне.

  Вечером меня поджидал сюрприз: в дверь робко постучалась Вилма. Признаться, не ожидала её увидеть, думала, это Миклос снова зовёт гулять. Он уже приглашал с утра, я опять отказала.

  Вилма бочком протиснулась в комнату и на одном дыхании без выражения выпалила:

  – Прости, я больше так не буду. Завтра принесу отрезы ткани на выбор, чтобы платье сшила.

  – Истван? – догадалась я.

  Вилма насупилась и кивнула.

  – Всё из-за тебя, ведьма! – мстительно добавила она. – Накричал, прилюдно унизил, велел и вовсе в Башню пойти, чтобы все извинения слышали. Но перебьёшься! Глупый Пишт, не видит, что не нужен тебе совсем. Скажи ты ему про Миклоса.

  Час от часу не легче!

  – Говорить мне нечего, извинения принимаю. Отрезы можешь не приносить, просто оставь меня в покое.

  Вилма стрельнула глазами по комнате и остановила взгляд на кровати. Рот её скривился, превратив хорошенькое личико в уродливую маску. Обернувшись, увидела, что впопыхах не застелила толком постель.

  – Да, хороша соломенная вдовушка! – со значением ухмыльнулась Вилма.

  – Вон, – мгновенно отреагировала я.

  Видя, что непрошеная гостья идти никуда не собирается, вытолкала её взашей и на всякий случай заперлась изнутри. Внутри клокотала ярость. Подумать только, Вилма посмела обвинить меня в распутстве! Пожалуй, я поторопилась и стребую с неё отрез. И Иствану расскажу, как она извинялась.

  В окно полетели комья земли. Не ушла, паршивка!

  Поставив щит: не дождётся, не испортит мне лицо и одежду, распахнула окно и наградила Вилму простеньким заклинанием. Та завизжала и завопила: 'Убивают!'.

  Разумеется, Истван услышал и вышел, чтобы разобраться. Вилма тут же прильнула к нему и сбивчиво зашептала, как пошла мириться, а я её оскорбила за правду.

  – Правду?! – взорвалась я. Меня трясло от нервного напряжения, хотелось убить мерзкую девицу. – Если ты с готовностью прыгнула в постель Миклоса, то я не собираюсь.

  С шумом захлопнула окно и отправилась на кухню, заваривать успокоительный чай. Огонь удалось зажечь только с третьей попытки, а потом едва не ошпарила руки кипятком: всё никак не могла успокоиться.

  В дверь забарабанили. Я сделала вид, будто не слышу. Чай обжигал нёбо, ярость в душе всё не могла уняться. Отставив чашку, метнулась в комнату, откопала чистый лист бумаги и начала сочинять жалобу.

  Пора, пора положить этому конец! Штраф отрезвит Вилму, научит следить за языком. Если Истван мозги не вправил, поможет мировой судья.

  За дверью послышался женский визг и грохот. Кажется, Вилма кричала: 'Не надо!'. Нехорошо так, будто её действительно убивали.

  – Рената, открой! – судя по голосу, Истван был в бешенстве.

  – Катитесь к демонам! – тем же тоном ответила я и с удвоенной скоростью заскрипела пером.

  Сегодня же отнесу жалобу в Управу и не успокоюсь, пока не зарегистрирую. Если понадобится, разбужу дежурного, в окно влезу.

  Дверь затрещала, сотрясаемая мощными ударами. Некромант решил её выломать?!

  – Только посмейте! – зашипела я и рывком поднялась на ноги. – Вдвоём сядете.

  Метнулась к двери и поспешила оплести её чарами. Вот так, давай, попробуй расплести!

  На мгновение стало тихо, а потом Истван елейным голосом напомнил, кто из нас практик, а кто теоретик.

  Хорошо, успела отойти: дверь сорвало с петель и отшвырнуло к стене.

  Задрожала посуда на полках, жалобно звякнуло окно, чудом не разбившись.

  Первой в комнату влетела зарёванная Вилма. Истван грубо швырнул её мне под ноги. С налитыми кровью глазами, насупленными бровями, некромант напоминал разъярённого быка, которому всё равно, кого убивать.

  Пальцы сомкнулись в солнечном знаке, а передо мной мгновенно вырос щит.

  Кажется, Вилма разбила нос: лицо перепачкано в крови. Зарёванная, испуганная, она дрожащими губами повторяла: 'Пишт, за что?'.

  – За что?! – тяжёлый взгляд некроманта метнулся с меня на неё. – Я тебе говорил, не смей её трогать, извинись. Ноги ей лизать будешь.

  – Но...

  – Будешь! А после никогда, повторяю, никогда близко не подойдёшь, если Рената не позовёт. И обо мне забудь, мне такая тварь не нужна. Вперёд, Эран подберёт.

  Вот так, будто по щекам отхлестал.

  Вилма всхлипнула, размазав по щекам солёную смесь из крови и слёз, и заголосила:

  – Пишт, на кого ты меня променял?

  – Заткнись! – Истван влепил ей пощёчину. – И повторила, что болтала о Миклосе. При Ренате повтори: хочу в глаза ей посмотреть.

  Это что-то новенькое. Не хватало ещё погибнуть во цвете лет из-за неконтролируемой вспышки ярости некроманта. Андор ведь говорил, они с ума сходят от общения с нежитью. Жаль магистр уехал! Он ближе всех жил, в гостинице, а так пока до Джено доберёшься, сто раз расчленят.

  Видимо, страх отразился на моём лице, потому что Истван процедил, пальцем не тронет, только хочет во всём разобраться.

  Вилма тем временем попросила прощения и затараторила, что ни словом не солгала, ходит ведь Миклос каждый день, цветы, конфеты носит, только обо мне и говорит, а тут и постель не прибрана...

  Истван сжал кулаки и прищурился. Ожидал, опровергну или подтвержу.

  – Вот что, – решительно заявила я, переборов страх, – выметайтесь оба. А вы, Истван, немедленно найдёте плотника, либо сами поставите дверь на место. Миклосу же можете передать, чтобы прикусил язык и выбросил все свои веники. Если он пытался при Вилме меня изнасиловать, это не значит, будто я прыгнула к нему в постель. Ещё вопросы будут, или меня наконец-то оставят в покое?!

  Сама не заметила, как перешла на визг.

  Истван на минуту окаменел, а потом подозрительно ровным голосом переспросил:

  – Что он пытался сделать?

  – Изнасиловать. Спокойной ночи!

  Сняла щит и попыталась скрыться на кухне, но некромант не позволил. Он догнал, до боли впился пальцами в плечо и развернул к себе.

  – И ты молчала? – это прозвучало как обвинение.

  – Не ваше дело, – скинула его руку с плеча. – Самому не стыдно? Избить женщину!

  – Она сама упала, – хмуро ответил Истван. – С лестницы. И нашла, кого жалеть! А ублюдка я убью. Предупреждал ведь, но он мимо ушей пропустил.

  Видя, что некромант не шутит, повисла у него на руках, напомнив о наказании за тяжкое преступление.

  – Вы жизнь себе загубите!

  Истван оттолкнул и бегом спустился по лестнице. Не сговариваясь, мы с Вилмой кинулись за ним.

  Вот кто за язык тянул? Знала ведь характер некроманта, видела, в каком он состоянии, и брякнула о Миклосе. Истван и так его ненавидит, а теперь и вовсе с цепи сорвался. Не шёл – летел. Движения резкие, порывистые, ничего слушать не желает.

  – Истван, не смейте! – запыхавшись, таки догнала и попыталась преградить дорогу.

  На нас косились, перешёптывались, гадая, что произошло. Опять же Вилма. То ли действительно упала, то ли Истван избил, с него станется. Помню ведь пальцы на шее.

  – Не вмешивайся, это моё дело.

  Иствана тоже мало волновали прохожие. Он спокойно под оханье женской половины населения Верешена оттолкнул меня, едва на ногах удержалась, и направился к 'Трём рыбам'. Впрочем, туда некромант не дошёл: увидел Миклоса в кондитерской, покупавшего очередную коробку конфет.

  Без лишних слов Истван подошёл и со всей силы ударил мага. Тот потерял равновесие и рухнул на прилавок, увлекая за собой горки конфет и сластей.

  Хозяйка лавки завизжала; вокруг тут же собралась толпа. Кто-то побежал за стажей, а самые догадливые – за Авалоном.

  – Допрыгался, кобель! Счастливого пути на тот свет!

  Истван сошёл с ума?! Это же не зомби, а живой человек!

  Заклинание слетело с пальцев Иствана прежде, чем я успела предупредить Миклоса. Но тот молодец, среагировал, отделался лёгкой контузией.

  Улица перед лавкой мгновенно опустела, несчастная хозяйка тоже предпочла сбежать. Сама кондитерская являла плачевное зрелище: крошево из шоколада, разбрызганный по полу сироп, обожжённый прилавок и зияющая дыра в стене. Одежда Миклоса – вся в вязкой массе из начинки.

  – Ты больной?! – маг поспешил уйти от очередного удара. По груди стекала кровь.

  Истван не ответил. Черты лица заострились, губы сложились в хищный оскал. Разговаривать с Миклосом некромант явно не желал. В свою очередь маг тоже не собирался умирать и контратаковал. Истван удар отбил и обрушил на Миклоса поток огня.

  Я в ужасе закричала. Это же верная смерть!

  У Миклоса оказался крепкий щит, но одежда сгорела вся, кроме нательного белья, даже сапоги оплавились. Представляю, какие волдыри вздулись на коже!

  Сжав зубы, стараясь не показывать слабости, Миклос накинул на Иствана сеть и запрыгнул сверху, но тут же оказался снизу. Некромант легко освободился, подмял его и начал душить.

  Лицо Миклоса покраснело, он задыхался, безуспешно пытаясь отбиться магией. Истван успел обезопасить себя и теперь с упоением ломал кости сопернику, не только душил, но и банально избивал.

  Думала, кончено, но нет, Миклосу удалось поставить щит, и пальцы Иствана соскользнули. Они тут же окутались голубым сиянием некромантского плетения. Я ясно видела рисунок и сколько обратной энергии вложил в него Истван и понимала, шансов выжить у Миклоса нет. Поэтому, не раздумывая, кинулась к некроманту и ударила по рукам. Лишь бы успеть!

  Заклинание всё-таки задело Миклоса, но моя реакция спасла ему жизнь. Пусть уж стонет на полу, чем лежит в гробу.

  – Не надо, Истван, хватит! – я повисла на запястьях Иствана, а потом и вовсе попыталась зафиксировать руки. Оказалось, проще всего обнять. – Тихо, тихо, он того не стоит. Сами же говорили – мразь, а вам из-за него на плаху. Ну же, успокойтесь!

  Некромант легко высвободился и глянул почерневшими от ярости глазами. Пискнула, невольно заслонив лицо: на миг показалось, убьёт.

  Стража и Авалон подоспели одновременно. Главный маг башни мгновенно сориентировался и спеленал Иствана усиленной сетью.

  – Я сам во всём разберусь, – буркнул он солдатам. – Это не по вашему профилю.

  Капрал попробовал возразить, но Авалон категорично заявил: никакой опасности инцидент для горожан не представляет, а проступки магов разбирает Служба государственного контроля. После мельком глянул на Миклоса и велел отнести его домой.

  – Ну зачем вы? – с укором спросила я, присев на корточки рядом с Истваном. – Теперь работы лишитесь...

  – Велика потеря! – буркнул некромант. – Честь дороже.

  Кажется, он постепенно успокаивался, во всяком случае, зрачок сузился.

  Истван высвободился и встал. Я поднялась вслед за ним и поискала глазами Вилму: сбежала. И правильно. Я ведь сильно рисковала, легко могла попасть под шальное заклинание.

  – Не ожидал от вас, – поджал губы Авалон. – Не мальчишка уже...

  – А мне нечего стыдиться, – упрямо мотнул головой Истван. – Лучше у Миклоса спросите, как он девчонку насиловал.

  Главный маг башни перевёл взгляд на меня: мол, как понимать? Пришлось рассказать всё без утайки. Оговаривать Миклоса не стала, но и жалеть тоже. Как и Вилму. Авалон слушал и хмурился.

  – Хорошо, – наконец вынес он вердикт, – скажу, это была дуэль. Так и запишем. Миклоса накажу сам, вас, Истван, ждёт беседа в Управе, но чтобы больше никакого членовредительства! Вы же, Рената, не пытайтесь разбираться со своими проблемами сами, видите, к чему привела ваша скрытность? Мне надо было рассказать, а не Иствану.

  Хотела возразить, что и некроманту не собиралась, но промолчала. Чего уж там, виновата.

  Обратно мы с Истваном возвращались в полном молчании. Я чуть впереди, он – позади. Спиной чувствовала тяжёлый взгляд, но не оборачивалась. Зачем, и так ясно, ничего хорошего мне не скажут.

  У самого дома Истван неожиданно остановился и обошёл меня, загородив распахнутую настежь дверь. На скуле расползался свежий синяк, на шее – ссадина. Силён некромант! Миклос сам идти не мог, а у Иствана только пара пустяков.

  – Я за лечебной настойкой к Кристофу схожу, у него есть. Выпьете, успокоитесь и...

  Договорить не успела, ощутив на губах поцелуй.

  От Иствана пахло раздавленным шоколадом.

  Губы всё плотнее и требовательнее прижимались к моим, частое дыхании обжигало. Руки обвились вокруг талии.

  Замерла, не зная, что делать. Некромант воспринял мою покорность как поощрение и обнял ещё крепче, я едва могла дышать.

  Поцелуй затягивался. Наконец Истван отпустил меня, на прощание скользнув языком по губам, и глухо пробормотал: 'Ты мне нужна. Только молчи сейчас!'. Я не стала спорить, благо сама не знала, как на всё реагировать. Истван застал врасплох, не ожидала, что он поцелует. Некромант между тем затеплил огонёк и шагнул в дом.

  – Настойки не надо, обойдусь. Спокойной ночи!

  Так мне в любви ещё не признавались, и никогда ещё я не пребывала в подобной растерянности и не знала, как реагировать на поведение Иствана.

   Глава 36.

  Утро ясности не принесло.

  В Башне духов стояла странная тишина. Столкнувшись на лестнице с Кристофом, осторожно поинтересовалась, где все. В ответ тот удивлённо хмыкнул и, ничего не ответив, отправился по своим делам.

  Как назло, и Винса нет: уехал, счастливый и довольный, – некого расспросить.

  – Кристоф, давно вы со мной не разговариваете? – догнала интенданта с твёрдой решимость всё вызнать.

  – С чего вы взяли? Просто странно, что вы сами не знаете, из-за вас же всё.

  Видя моё недоумение, Кристоф пояснил: маги дают показания в Управе и объясняются с начальством. Разразился грандиозный скандал, Авалона, Иствана и Миклоса требовали в столицу и явно не за тем, чтобы погладить по голове.

  – Тогда и мне надо... – нерешительно пробормотала я.

  – Надо, – подтвердил Кристоф, обновив заклинание против пыли. Теперь он пользовался магией, не таясь. – Более того, нужно. Из-за вас же подрались. Вот уж не ожидал от Иствана! Хотя, он всегда Миклоса терпеть не мог, а тут... Хорошо, сдержался.

  – Я сдержала, – покраснев, отвернулась. – Он иначе бы убил.

  Кристоф присвистнул и пристально глянул на меня, будто в первый раз видел.

  – Ну и теоретики пошли, право слово! Под заряд неизвестно, какой мощности! Или просто не подумали?

  – Думала, но вы правы, Истван из-за меня в драку полез, мне и отвечать, – упавшим голосом закончила я.

  Воображение уже рисовало картину допроса некроманта, громкое разбирательство в министерстве, увольнение с работы и тюремный срок. А всё из-за того, что кого-то вывела из себя Вилма, и этот некто ляпнул про Миклоса. Вот где, спрашивается, была моя голова?

  – Молодец, – похвалил Кристоф и, оглядевшись, отвёл в сторонку, подальше от случайных глаз. – Про Миклоса правда?

  Кивнула, не став вдаваться в подробности.

  Интендант нахмурился и закатил глаза. Через минуту молчания мне выдали чёткую инструкцию на тему дачи показаний и предложили помощь в общении с чиновниками: 'У меня опыт богатый, связи кое-какие тоже есть. Старые, разумеется. Истван, конечно, порой приносит проблемы, но без него этих проблем в разы больше'.

  Поблагодарила и задала два мучивших уже четверть часа вопроса: почему не позвали в Управу меня и почему Кристоф проявляет такую заботу?

  – Не привык бросать людей в беде, – пожал плечами интендант, – и вас в историю с личем втянул. Косвенно, но всё же. А позвать позовут, сейчас главных фигурантов допрашивают. Не удивлюсь, если Истван выдумал причину дуэли. Признаться, давно из-за дамы не дрались. Чем вы его опоили, Рената? Истван не из тех, кто влюбляется.

  – Я просто похожа на его жену, – вздохнула я. – Он её любил и очень тяжело переживал развод. Но это неважно. Нужно, чтобы допросили Вилму...

  – Она на Иствана жалобу написала, – перебил интендант. – Тот действительно её избил?

  Промолчала, кусая губы. Не знаю, ничего не знаю! Значит, Вилма решила отомстить, и теперь уже не мне, а мужчине, разрушавшему планы на жизнь. Она ведь замуж за него собиралась, столько лет обхаживала – а он грубо вытолкал взашей из-за другой. Страшно подумать, что Вилма наговорила!

  – Кристоф, можно я пойду?.. – в нерешительности замялась, поглядывая на дверь. По идее, интендант теперь главный, раз Авалона нет. – Честно, с каталогом потом закончу!

  Кристоф рассмеялся и заверил, каталог прекрасно проживёт без систематизации ещё лет двадцать, а вот Иствану то же время в тюрьме на пользу не пойдёт.

  По улицам летела, не чувствуя ног. О вчерашнем поцелуе не думала, беседовать на эту тему не собиралась, зато твёрдо решила придать гласности заброшенную вчера жалобу. Вилма думала остаться чистенькой? Не выйдет! И Миклос своё получит, пусть не изображает невинную жертву сумасшедшего. Иствана, конечно, накажут, но только за реальные проступки, а не выдумки этой парочки. Заодно и себя обелю, надоели шепотки о гордячке, которая сидит на двух стульях и мучает такого парня, Миклоса то есть.

  Во дворе Управы собралась толпа зевак. При виде меня они смокли и одарили косыми взглядами. Попыталась пройти – расступаться никто не собирался, пришлось поработать локтями и вдоволь наслушаться комментариев: 'Вот она, змея белобрысая!'. Похоже, события развивалась по худшей схеме, и парочка бывших любовников камня на камне не оставили от моей репутации. Что ж, не разрыдаюсь, а покажу зубы.

  – Вы, несомненно, меня обсуждаете? – забравшись на первую ступеньку крыльца, развернулась к толпе и улыбнулась. – И наверняка полагаете, будто все беды в Верешене от смазливой приезжей аспирантки, которая соблазняет мужиков и доводит до смертоубийства, верно? Давайте угадаю, кто ж так поплакался в жилетку всему городу? Наверное, некая девица, которая похоронила честь под ракитовым кустом ещё до моего рождения и совсем недавно бросила одного мужчину ради другого, кто побогаче. Наверное, это я, а не она прыгала из постели в постель, а колечком так и не обзавелась. Странно, не правда ли, говорит всем, будто жених есть, а тот всё не делает предложения. Один год, второй... Наверное, это мои бывшие напивались и приходили выяснять отношения так, чтобы вся улица слышала. Несомненно, это я разбила себе в кровь лицо за то, что жила не в том доме. И уж точно не я спасала вас от нежити. Когда уж мне, когда чужих мужиков соблазняю! Прямо на кладбище, в могилке, пока зомби руки грызут.

  Не дожидаясь реакции на эмоциональную тираду, взлетела вверх по ступеням и с силой хлопнула дверью.

  Ну держись, Вилма, ты у меня попляшешь!

  В Управе оказалось многолюдно и шумно. А ещё душно, несмотря на открытые окна. Стараясь перекричать друг друга, люди теснились вокруг стола дежурного чиновника, а тот отчаянно пытался отгородиться от напиравшей толпы стопкой бумаг и монотонно бубнил: 'Приёма нет'. Мне он сказал то же самое, но я всё равно ловко вытащила из папки чистый лист шершавой бумаги и пристроилась на краешке стола писать жалобу на Вилму и Миклоса. Чиновник попытался было возмутиться: мало того, что я посягнула на его территорию, так ещё нагло украла перо, но сразу умолк, признав.

  – Госпожа Балош, а вас голова ждёт, – елейным голосом пропел чиновник. – Как раз посылать собирался.

  Кивнула:

  – Хорошо, только жалобу допишу. Хочу приобщить к делу Кирайя. Вчера не успела, а дело важное...

  Чиновник горестно вздохнул и с тоской глянул на объём того, что успела написать.

  – Опять жалоба! – вздохнул он. – Солить их, что ли!

  Значит, дело Иствана разбирает сам голова, а не один из префектов. Оно и понятно, раз столица заинтересовалась. Плохо, конечно, что замять не удалось, значит, надо настаивать на магическом допросе. Голова даст санкцию, Вилму, Иствана и Миклоса подвергнут особому воздействию, и правды не утаишь. Но тут палка о двух концах: всплывёт не только ложь дочери суконщика, но и наша собственная. Уверена, Авалон успел нагородить немало лжи, чтобы избавить Иствана от наказания. Увы, если дело дойдёт до специальной комиссии, всё это раскроется, и главный маг башни потеряет место. Ладно, посоветуюсь потом с Кристофом. Судя по всему, он собаку съел в таких вещах, вытащил же Авалона из такого же болота.

  Зарегистрировав две жалобы, поднялась на второй этаж, в кабинет головы. Туда меня любезно проводил всё тот же чиновник, видимо, жаждавший хоть на минутку вырваться из людской клоаки.

  Управа, как и все присутственные места, глаза не радовала, вот и кабинет головы казался унылым, будто моя комната в день приезда в Верешен. Выцветшая благодарность в рамочке, засиженная мухами, скрипучий пол, мебель неизвестно какого века и малиновые шторы на окне. Над креслом головы – неизменный герб Иссала в виде выдры с рыбой в зубах и мешочка золота в небесах. Процветание, богатство и ещё раз процветание. Это я о гербе.

  Голова оказался сухоньким мужчиной такого же неопределённого возраста, как всё вокруг. Глазки мелкие, бегающие, будто у хорька. И носом так же водит. Голова что-то старательно писал. Дежурный чиновник шепнул ему обо мне и махнул рукой – мол, садитесь. Только сесть оказалось некуда, все стулья заняты.

  На почётном месте провинившегося в центре комнаты восседал Истван. Раскаянья он не выказывал и с нескрываемой неприязнью посматривал на пострадавших – Вилму и Миклоса. Маг лежал на носилках, поставленных на два стула, и временами постанывал. Вилма пристроилась неподалёку, потупившись и комкая носовой платок. Лицо распухло, следы то ли побоев, то ли неудачного падения расцвели в полную силу. Давит на жалость.

  Авалон в пол оборота сидел рядом со столом головы, на равных, и с молчаливым укором смотрел на Иствана. Остальные маги пристроились у стены, демонстративно скрестив руки на груди. Значит, не обвиняли некроманта, а защищали.

  – Госпожа Балош? – голос головы не понравился. Сразу и не скажу чем, но мужик себе на уме. – Чудесно! Полагаю, вы поможете пролить свет на эту неприятную историю.

  Обтекаемо ответила:

  – Сделаю всё, что в моих силах.

  – Итак, что вы можете показать по делу о покушении на убийство Миклоса Арна?

  – Ничего.

  Голова удивлённо переспросил, пришлось объяснить, никакого покушения не было, только дуэль: сосед вступился за честь дамы.

  – То есть вы подтверждаете, что Истван Кирай, состоя с вами в...

  – Простите, но я ни с кем ни в чём не состою, – перебила я. – Полагаю, в этом и проблема. Господин Арн, – вот какая, оказывается, у Миклоса фамилия, – очень желал, чтобы я вступила с ним в любовную связь, пусть даже однократную, а теперь недоволен тем, что кто-то решил набить ему морду, простите, лицо за неудавшееся изнасилование.

  – Которого не было, – подал голос Миклос. Он заворочался и попытался приподняться. – Вспомни, Рената, как мы с тобой гуляли, как я приносил цветы и конфеты, каждый день приносил, как с кладбища на руках нёс. Разве насильник так поступает? И, если на то пошло, не ты ли так самозабвенно меня целовала ещё неделю назад? И не только.

  От возмущения даже закашлялась. Маг же с ухмылкой продолжил живописать, как я нежно к нему прижималась в библиотеке, как вздыхала, всячески выказывала расположение, а потом, получив желаемое, охладела.

  – Да как раз желаемого госпожа Балош не получила, – подал голос Истван. Он не смотрел на Миклоса и говорил нарочито вежливо. – Вы не удосужились поинтересоваться её желаниями, успешно заменив их своими. Отсюда и наш...ммм... конфликт. Увы, моё терпение оказалось короче терпения госпожи Балош.

  Миклос шумно втянул воздух, но промолчал. Он снова лёг и прикрыл глаза, всем своим видом демонстрируя страдания.

  Вилма участливо вздохнула и в который раз прижала платок к лицу. Несчастная жертва вероломного любовника и аспирантки-разлучницы!

  Взгляды обратились на меня, но я не торопилась говорить. Теперь, немного остыв, пришла к выводу, что играть надлежит аккуратно. К сожалению, не успела переговорить с Авалоном, но толпа у входа и выступление 'сладкой парочки' помогли понять, какой оборот приняло дело.

  – Обида – плохой советчик, – наконец изрекла я и попросила принести стул. Авалон тут же уступил свой и встал за спиной, положив руки мне на плечи. Простой жест, но сколько в нём смысла! Сразу стало спокойнее. – Миклос Арн вправе злиться на господина Кирайя. Признаться, я не знала, что тот так бурно отреагирует, как и не знала о неких чувствах ко мне.

  Прости, Истван, но такое лучше не скрывать. Дуэль велась из-за дамы, значит, оба противника её любили.

  Сделав паузу и убедившись, что голова внимательно слушает, продолжила:

  – Признаться, это не лучший период в моей жизни. Недавно я потеряла любимого человека, поэтому не успела вовремя пресечь разгоравшуюся привязанность господина Кирайя. Мы соседи, естественно, часто общались. Сами понимаете, тут всё заметить сложнее. Зато мы часто откровенничаем с соседями. Вот и я нечаянно обмолвилась о попытке изнасилования со стороны господина Арна. Так уж совпало, что подруга господина Арна, вот она, сидит рядом с истцом, в тот вечер опять пришла выяснять со мной отношения, оскорбляла, обвиняла в соблазнении своих любовников, вот я и проговорилась. Стены тонкие, мы кричали, а господин Кирай услышал. Он знал о домогательствах господина Арна, о том, что я не желала и не желаю иметь с ним ничего общего, и решил вступиться. Я и истица пытались остановить его, но напрасно. Мужчины подрались, результат вы видите.

  – Миклос, – я посмотрела на безмолвствовавшего мага, – твоё слово против слова десятка человек. Увы, ответные чувства с моей стороны видел только ты, остальные же слышали десятки отказов. Да и верешенские кумушки помнят совсем другой поцелуй, закончившийся пощёчиной. Полагаю, они охотно подтвердят мои слова.

  – Запутанная история! – протянул голова и сцепил пальцы поверх вороха бумаг. Глаза его щурились, будто у кота. – Никогда ещё не было так трудно определить, кому верить. Видимо, без магического вмешательства не обойтись.

  – Я бы советовал поверить госпоже Балош, – в голосе Авалона читалось раздражение. – Она давно жаловалась на господина Арна, не привыкшего к отказам, я даже наказывал его, но, увы, не помогло. Не спорю, в последние недели он вёл себя пристойно, но слова 'нет' понимать не научился. Признаться, не пойму, отчего его показания весомее наших. Или вы полагаете, будто маги лгуны? В таком случае, и господину Арну нельзя верить. Или он заплатил вам? В таком случае это всплывёт, комиссия во всём разберётся. Если раньше я был против, то теперь настаиваю на поездке в Сталиду. Разумеется, после неё я позабочусь, чтобы Миклос Арн навсегда покинул Верешен. Среди моих подчинённых нет места клеветникам.

  Миклос встрепенулся и со стоном, не наигранным, настоящим, сел. Его пошатывало, но в общем маг держался молодцом.

  Истван же сидел с каменным лицом. На меня посмотрел лишь однажды, когда упомянула о его чувствах. Потемнел лицом, сверкнул глазами и отвернулся.

  – Я уже извинился перед госпожой Балош, всё осознал и понёс наказание, что ещё?! – взвился Миклос. Неужели так дорожит местом в башне? – Признаю, один раз переборщил, но потом, Рената, не надо лгать, я пытался всё загладить. И вчера Истван напал на меня ни с того ни с сего. Я конфеты тебе покупал, хотел погулять пригласить, чтобы не чахла... Да, ты их не брала, но разве преступление ухаживать за свободной девушкой? Меня чуть не убили, так теперь ещё с позором уволить хотят? Тогда зачем в руку ему вцепилась, пусть бы прикончил. Он ведь со злобы и страха, соперника опасался, того, что ты не к нему придёшь.

  – Вот не пойму, ты мужчина или нет? – решила, нечего соблюдать формальности, раз Миклос первым их нарушил. Юлит, как уж на сковородке, косится на Вилму. Неужели она надоумила солгать? – Имей мужество признаться. Скажи досточтимому голове, сколько раз я тебя целовала, и что ты сделал на глазах у Вилмы в проулке, узнав, что я люблю другого.

  Миклос тягостно молчал, а потом с вызовом спросил:

  – Значит, за это следовало бы убить?

  – Миклос, скажи, если не хочешь окончательно распрощаться со своей репутацией. Отважный маг – и путается во лжи!

  – Ни разу. Довольна? – зло выкрикнул Миклос и тут же, задыхаясь, схватился за грудь.

  Оглянулась на Иствана, полагая, будто это его рук дело, но нет, некромант не колдовал. Погрузившись в прострацию, он вперил взгляд в пол. Губы побелели и сжались в тонкую линию, жилы на шее вздулись.

  – Изнасилование, – упрямо напомнила я. – Скажи правду и наложу обезболивающее. Честно. Мне твои страдания удовольствия не доставляют, и я не желаю тебе смерти. Сам знаешь, раз про руки помнишь.

  – Я... Ты... Да, хотел, но не изнасиловал, не сложилось, – наконец признался Миклос. Лицо его побелело, на лбу выступили бисеринки пота. – Думал, если понравится, оттаешь. Но после-то ничего! И я действительно пробовал загладить вину.

  Сдержала слово и с разрешения головы подошла к раненному магу. Он тяжело дышал и дрожал, будто в лихорадке. Наклонившись, наложила обезболивающее заклинание и шепнула: 'Ты подонок, но я ни за что бы не позволила тебя убить'.

  – Почему подонок, Рената? – пальцы неожиданно крепко вцепились в мои запястья. – Чем я тебя не устраивал? Ты с самого первого дня воротила нос. Стоило попытаться ухаживать, как одёргивала. И да, я попытался взять силой, но ты меня вынудила.

  – Ну да, в изнасиловании всегда виновата жертва, – вздохнула я и ухмыльнулась навострившей уши Вилме. Пусть знает, она-то ответит сполна.

  – Рената, я не имел права на ошибку? – позабыв о том, что мы не одни, Миклос продолжал изливать душу. – Теперь мне всю жизнь ломать, да? Да, может, женился бы я, может...

  Он не договорил, наконец, отпустил мои запястья и затих. Видимо, понял, каким жалким выглядит.

  – Вилма? – коротко спросила я.

  Миклос кивнул. Значит, угадала, именно она надоумила его солгать на допросе.

  – Вот видите, – я обернулась к внимательно слушавшему откровения мага голове, – это была дуэль. Господин Кирай вступился за мою честь и немного перестарался. Полагаю, мужчины прекрасно договорятся о возмещении вреда. Наказание же, если таковое потребуется, изберут сталидские маги. И никакого заклинания правды, всего лишь правильно заданные вопросы.

  Голова усмехнулся и одарил скупыми аплодисментами. Не зная, как отреагировать, то ли он издевался, то ли действительно восхищался, решила ничего не делать и подошла к Иствану. Тот даже не пошевелился.