Текст книги "Мясорубка Фортуны"
Автор книги: Ольга Вешнева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)
– Меня не пригласили покататься на яхте… гады, – прошипела мне в ухо Лиза.
Городская элита разместилась на третьем ряду, между шумными юнцами и семьями с детьми. Целовавшиеся с бутылками мужики заняли лавки повыше. Справа нас отделяло от Натальи Коньковой временно пустующее пространство, его должен был вскоре занять городничий. Слева от меня притаился ни жив ни мертв от страха председатель Совета депутатов Григорий Фонарь. Он шелохнулся всего раз – когда малыш сверху уронил ему на лысину сахарную вату.
Перед началом скачек ученики конноспортивной школы показали красочное представление с парадным разъездом и имитацией рыцарского турнира. После них проскакали казаки – продемонстрировали приемы джигитовки, разрубили саблями пару лохматых пугал из садового центра «Радость феи».
Еще не улеглась пыль из-под копыт, как музыка задребезжала помехами и резко прервалась. На середину поля вышел городничий и объявил о начале юношеских соревнований на кубок главы Волочаровского района. Затем он подвел корреспондента газеты и телеоператора к наградному столику, попросил снять призы крупным планом и показал один из них зрителям. Кубок тут же появился на огромном экране, временно перемещенном с рекламной конструкции центрального перекрестка на ипподром. Чтобы волочаровские призы нельзя было перепутать с какими-либо другими, на кубке, наградных статуэтках и розочках для лошадей был изображен сам Валерий Денисович с важно поднятой рукой, верхом на коне как полководец. Юрий Шмыгин позднее поведал мне по секрету о том, как городничий дрожал во время фотосъемки, боясь слететь с породистого скакового жеребца.
Валерий Денисович сел рядом с Лизой, пренебрежительно прожужжав «Здрас-сте». Она ответила кивком, красиво наклонив шляпку. Я сказал: «Мое почтение». Мужики с бутылками хором засвистели. Хлопнул стартовый выстрел. Лошади понеслись. Болельщики начали подгонять коней и жокеев отчаянными воплями. Малыш сверху уронил на макушку председателя Совета депутатов подтаявшее эскимо. Григорий Наумович выругался шепотом, размазывая липкое мороженое по лысине. Публично оскорбить молодую мамашу и ребенка он постеснялся.
Пара лошадей выбилась вперед. Болельщики застучали по лавкам жестянками, продолжая рвать глотки. Завелся и городничий.
– Вперед, Феррари! – прокричал он.
Мы с гражданской супругой спокойно наблюдали за ходом соревнований. Лиза поставила «чисто символически» триста рублей на жеребца Алмаза из конюшни Магомеда Байрамукова. Она была страшно обижена на Семена Верховцева и его друга Павла, поэтому принципиально не ставила на их лошадей.
Алмаз немного отставал от фаворитов скачек – жеребца Марса и кобылы Феррари, принадлежавших Семену, но постепенно сокращал расстояние.
Телефон Лизы громко запел, и Наталья шикнула на нее, словно мы все находились не в эпицентре безумного шума, а на спектакле без музыкального сопровождения.
– Чего тебе? Моя лошадь отстает! – Лиза играла свою пьесу. – Я поставила на Алмаза кучу денег.
– Уходите оттуда! Быстро! – приказал Сатибо. Как ни странно, окончанием глагола «те» он показал, что беспокоится и обо мне. Или просто понимал, что Лизу опасно отпускать без надежного сопровождения. – Передай мэру, пусть он остановит соревнования. Нужно срочно эвакуировать людей с ипподрома. Произойдет что-то ужасное! Я сейчас приеду.
– Наташа! Валера! – моей испуганной девушке было не до делового этикета. – Звонил Сатибо. У него плохое предчувствие. Сказал, что скоро тут случится ЧП. Валера, ты должен остановить скачки и увести людей с ипподрома.
– Лиза! Что за бред! Как я остановлю лошадей? – городничий беспомощно развел руками. – Они скоро придут к финишу.
– Ты чего несешь, балда Филипповна?!! – заверещала Наталья. – Мало ли что привиделось с бодуна твоему охраннику?!! Может он сакэ с тухлыми сушами перебрал! Из-за его предчувствий Глава должен отменить грандиозное массовое мероприятие? Ты так думаешь? А мы – нет. Ты что о себе возомнила? Не много ли на себя берешь? Посмотри – у нас Глава ходит без охраны, а ты везде таскаешь с собой то телохранителей, то вампира. Да еще живешь под их диктовку. Нравится тебе это? Продолжай в том же духе! Нашему Главе никто не указ, кроме губернатора и президента. А ты пока ни то, ни другое. Ты так, представитель бизнеса. Вот и молчи в тряпочку. Администрация сыта по горло твоими идиотскими шутками.
– Лизонька! Давай мы уйдем, – я верил самурайскому предвидению.
– Ни за что! – Лиза не позволила увести ее со скачек. – Я останусь. И посмотрю, будет ЧП или нет.
Феррари отстала. Марс и Алмаз шли морда к морде. До финиша оставалось всего ничего. Трибуны ревели…
Случилось! Предчувствие не обмануло самурая. Жаль только, моя интуиция крепко спала.
Марс повалился набок, оттесняя Алмаза к трибуне. Обоих жокеев как будто вымыло из седла невидимой волной. Один из ребят влетел в воздух – уже мертвый, с разорванным горлом. Лошади столкнулись, не успев развернуться на огромной скорости. Болельщики умолкли. Экран показывал взрыхленную копытами землю. Зрители встали, пытаясь разглядеть, что происходит.
Пятак по-обезьяньи выпрыгнул на открытое место, рванул клыками шею второго лидировавшего жокея и завизжал, широко разинув окровавленную пасть.
Старый знакомый привел с собой несколько вампирских стай. Сколько моих сородичей проникло на ипподром – десять, двенадцать, я не успевал сосчитать, а природное чутье не работало. Огромный экран упал, разбился о спины бросившихся врассыпную судий. Вампиры погнали лошадей на трибуны. Это была не просто охота, а настоящий террористический акт. Пятак задался целью убить и покалечить как можно больше людей. Толкая друг друга, перепуганные зрители поспешили покинуть трибуны, но их встретили… Вампиры с бешеной скоростью скакали по лавкам и лесенкам, ломая людям шеи и конечности, сбрасывая их с высоты. Вступившие в бой оборотни и охотники не успевали поймать или пристрелить агрессоров, боясь попасть в человека. Лошади спотыкались и падали, прыгая по трибунам и давили не успевавших увернуться людей. В воздухе сильно запахло человеческой кровью.
Я не пустил Лизу в давку. Городничий с женой остались рядом с нами, надеясь на мою защиту. Валерий Денисович звонил всем подряд – в МЧС, контору охотников, полицию, больницу и дежурный отдел администрации. Его крики привлекли внимание взлохмаченной вампирши. Не почувствовав меня, она бросилась на городничего. Я перехватил ее на лету и ударил о спинку лавки. Разбил ей висок. Вампирша поняла, что навралась на сородича, не разделяющего точку зрения ее вожака. Она визгом подала сигнал тревоги и попыталась вырваться, глубоко оцарапала мне руку. Я снова ударил ее об лавку, на этот раз приложил шеей. Вампирша почувствовала боль в последний раз. Хрустнули позвонки, и я сбросил на поле обмякшее тело.
С противоположной трибуны донесся жалобный «рявк» Альбины. Оборотням не удавалось атаковать вампиров. Ситуация казалось безвыходной. Никто не мог ее исправить…
Кроме…
– Сядь, – я силой усадил онемевшую Лизу между лавками. Ее человеческие и вампирские гены боролись между собой. Лизу знобило, у нее поднялась температура. Она чувствовала и агрессоров, и их жертв, и никак не могла выбрать свою сторону. Я шепнул ей тихо-тихо. – Если хочешь спасти людей, визжи как тогда, в саду. Попробуй оглушить вампиров. Пожелай, чтобы они все подохли, и ори во весь голос. Я открою рот для отвода глаз.
– А тебе плохо не будет?
– Я вытерплю. Визжи же скорей.
Закрыв лицо шляпкой, Лиза завизжала еще громче, сильнее, душераздирающе, чем после нашего первого романтического ужина. А я «спел под фанеру». Мощнейшие звуковые вибрации буквально подкосили вампиров. Они падали. Спотыкаясь на бегу, перекатывались через голову. На миг-другой они полностью теряли ориентацию в пространстве. Кого-то из налетчиков сразили охотничьи пули, кого-то сцапали оборотни, кого-то зарубили казаки, а с кем-то справились обычные горожане, предусмотрительно везде носившие с собой осиновые колышки.
Клич Лизы оборвался. Девушка завалилась на лавку. Вместо ожидаемого прилива сил она почувствовала полный их упадок.
– Почти как в сказке «Волшебный голос Джельсомино», – словно во сне пролепетала она.
Пятак серьезно ранил сына Ивана Смолина, отбился от Артура и помчался ко мне. Оберегая людей, я сам выскочил ему навстречу. Пробежав по спинкам лавок, спрыгнул на поле.
– Он мой! – крикнул я охотникам. – Помогайте раненым! Я его не упущу.
– Ишь ты какой поросенок шустрый, – дразнил меня Пятак, не приближаясь на опасное расстояние. – Да не угонишься за мной.
– Ты чего натворил, дурень?!! – всего на миг я обнажил клыки, чтобы не потерять солидного впечатления, производимого на случайных зрителей. – Прославиться на весь мир захотел? Впервой за четыре столетия читать научился и прочел статейку в газете о террористах?
– Я – простой парень, – присев, Пятак прочертил когтями полосы на рыхлой земле. – За славою, царскими почестями не гонюсь. Ты один из нас издавна жаждал величия. Слово-то выдумал. Тер-рорис-ты. Знать не знаю я слова этакого заморского. То была месть! Отомстить я хотел за любимую Глашеньку!
– Тебе ли рассуждать о любви? Разбойник ты, душегуб. Разве способен ты на любовь? Сказал бы еще, что жить без Глашки не можешь. Чего ж тогда удирал от охотников?
– Да, мне жизнь без нее не мила!
Пятак бросился на меня. Мы сцепились на пару секунд, и я отбросил его, изрядно побитого и ободранного, далеко от себя.
Я был сильнее… намного сильнее дикого сородича. Хвала разносортным биологически активным добавкам! Как видно, они славно укрепили мое здоровье.
– Ты не умеешь любить, грамотей – пустомеля! – Пятак рявкнул на меня как проигравшая в грызне собака. – Твое сердце мертво. Прав был Лаврушка покойничек, ты живешь для услады своего ненасытного брюха. Тебе лишь бы сало нарастить, как поросенку. Кого хочешь предашь, никого не пожалеешь.
– Тоже мне жалостливый нашелся. Беглый каторжник. Уголовник со стажем, говоря современным русским языком.
Я напал на него. Пора заканчивать пустую трепотню с воспоминаниями о Лаврентии. Пятак защитил шею, моментально развернулся, попытался обратить мою атаку против меня самого… Я хотел разорвать ему горло, но остановился… подумал, что это будет некрасиво выглядеть, и кинет на меня некоторую тень.
– Есть смола? – удерживая противника, крикнул я Артуру, который меня подстраховывал, чтобы не дать Пятаку сбежать.
Охотник бросил мне стеклянную ампулу.
В погоне за человеческим поощрением я рисковал жизнью. Если ампула треснет в моей руке, и я порежусь, никто не сможет меня спасти.
– Подохни, гнида, – я сунул ампулы в рот Пятаку, и разбил ее его зубами.
– Вы свободны, молодой человек, – кивнул я Артуру, отпустив обреченного врага.
– Ты тоже покойник, Тишка, – задыхаясь, прошипел Пятак. – Пусть знают твои благодетели и заступники! – надрывно прохрипел он. – Ты убил Полину, которой они поставили памятник! Ты скольких баб сгубил, которые тебя любили. И эту погубишь! – ползая на четвереньках, он поднял руку и указал на трибуну, где Лиза перевязывала рану девочке-подростку своим шарфиком. – Не знаю, почему ты падок на человеческих ублюдков. С ними тебе проще, что ль?
– Сложнее… Я, знаешь ли, не ищу легких путей. В отличии… А Полину ты убил, и клевете твоей не поверит ни единая душа. Я буду жить. Ну а тебе пора к Лаврушке. В ад.
Я сильно волновался, но притворялся уверенным в себе. Артур, потомок Полины, вернулся и навострил уши.
Современные смоляные концентраты для уничтожения вампиров действуют быстро. Больше Пятак ничего сказать не смог. Забавно наблюдать, как вампиры, которые по логике вещей должны были устать от многовекового бесцельного и бестолкового существования, цепляются за ускользающую жизнь из последних силенок.
Последний мой бывший товарищ по стае испустил дух, скорчившись в жуткой судороге. Я впустил в свой разум миллионы запахов и звуков.
Тяжело до тошноты повсюду пахло человеческой кровью. Не сомневаюсь, что теперь, любезный мой читатель, вы поймете, почему я не люблю человеческую кровь. Со старинных времен так повелось (вспомните притчу о блудном сыне): если пахнет во дворе кровью барашка или теленка, значит, в семье намечается большое торжество, хозяин ждет гостей и зарубил откормленную скотинку к празднику, и хозяйка скоро подаст к столу жаркое, отбивные, копченые ребрышки, пироги с мясом… Если пахнет человеческой кровью, то скорее всего, случилась беда. Кто-то ранен, или вообще убит. Чем сильнее запах, тем ужаснее трагедия. А я ненавижу трагедии, не хочу даже думать, вспоминать о них, тем паче не желаю становиться их свидетелем. Я ценю мир и покой… тихое уютное благополучие.
– Я не отпущу тебя, слышишь, конкурент! – я обернулся на голос Юрия Шмыгина.
Журналист держал за руки лежащего на земле без сознания телеоператора с пробитой перевязанной головой и кричал:
– Не позволю твоей душе выйти из тела. Держись, Серега!
Люди и оборотни помогали выводить и выносить раненых с ипподрома. Семен Верховцев с конюхами успокаивали лошадей и уводили их в конюшню.
Сатибо прибежал со свертком брезента, и мы с Юрием помогли ему уложить оператора на самодельные носилки.
– Жить будет, – Сатибо произвел диагностику взглядом.
Вместе с ним мы донесли Сергея до служебного микроавтобуса мясокомбината, где уже находились под присмотром медсестры Надежды Ежовой пятеро тяжело раненных.
– Юра, ты можешь остаться. Я не дам им умереть, – юная ведьма посмотрела на меня с легким испугом. – А этот вампир… он…
– Друг, – журналист развеял ее сомнения.
– Отлично. Через пять минут мы с Мираи вернемся за новой партией раненых. Ждите.
Помощь пострадавшим на час разделила нас с Лизой. Я работал в паре с Юрием, а она вместе с Сатибо доставляла людей в больницу на своем «Порше». Салон ее машины пропитался кровью. Понадобится химчистка. По дороге в усадьбу я старался дышать свежим воздухом, высунув нос в окошко.
Вечером я увидел себя в местных теленовостях.
– Сегодня в результате нападения вампиров на зрителей и участников скачек на кубок главы Волочаровского района погибло двадцать три человека и госпитализировано более семидесяти, – шел повтор репортажа Юрия. – Из них пятнадцать человек находятся в крайне тяжелом состоянии. Для нашего города – это беспрецедентный случай. Никогда прежде вампиры не устраивали подобной массовой бойни. В числе пострадавших и наши коллеги, оператор Сергей Пиманов и корреспондент Юлия Антипенко. Они находятся в городской больнице, их состояние врачи оценивают как средне тяжелое. Поэтому я, Юрий Шмыгин, знакомый вам по статьям в «Волочаровском Вестнике», веду прямую трансляцию с места трагедии, ипподрома конноспортивного клуба «Серая Лошадка». И сейчас я представлю вам настоящего героя дня. Благодаря его вмешательству удалось избежать еще большего числа жертв. Предупреждаю, он вампир. Но вампир, так сказать, домашний. Наш герой не питается человеческой кровью и всегда готов прийти на помощь людям. Почему он сделал такой выбор, пусть он сам вам расскажет. Итак, знакомьтесь, Тихон Игнатьевич Подкорытин-Тарановский 1812 года рождения.
– Дорогие волочаровцы, – я заговорил как президент, и испугался сам необычайной дерзости в голосе. – Что мне вам сказать? Как себя представить? В секунду не сообразить. Я слишком много нервных клеток сжег сегодня… Мой поступок представляется вам невероятным, противоестественным. Полагаю, вы считаете, что сам в себе я разделился. Но я един, и был таков всегда, с момента моего рождения, а не со дня обращения. Так уж хитро устроена моя душа, что мне с собратьями не по пути. Я не приемлю их разбойничье житье, кровавые их увлечения. С людьми мне проще и приятней. Человеческое общество всегда меня манило, но было до недавних пор недосягаемо. Простите. Склонен я по старой привычке чрезмерно удлинять простейший разговор. Но буду краток. Принесу дань уважения современным традициям. Что дальше должен я сказать на камеру? Передать приветы? Так вот, я шлю огромнейший привет примерным весом в сто пудов чиновникам администрации, Ивану Смолину и его охотничкам, работникам городского мясокомбината и всем, кто был знаком со мной до нынешнего телепредставления. Особенный привет хочу я передать любимой девушке Лизавете Багряновой, генеральному директору Волочаровскому мясокомбината, которая не позволит мне умереть не только с голода, но и от тоски. Дорогая Лизонька! Пусть весь Волочаровский район узнает, как сильно я тебя люблю! – я отправил в объектив воздушный поцелуй, и прямое включение завершилось.
Что я чувствовал, пока нес всю эту околесицу? Стыд. И больше ничего. Мне было совестно за то, что я не умею, или просто не хочу любить. За то, что я уже давненько не впускаю в свое сердце никого. От большого ума? Почему же тогда мне кажется, что я проиграл дураку-разбойнику нравственную дуэль? Почему я все думаю, что он любил свою безграмотную дуреху четыреста лет, а я боюсь по уши втрескаться в женщину, которую и рядом не поставить с Глашкой.
Лиза не поняла, она даже не могла предположить, что слово «ублюдки» Пятак употребил не в качестве спонтанного ругательства. В его эпоху оно означало «метисы».
И вроде все должно быть хорошо, в моих мыслях должен царить незыблемый порядок. Лиза для меня – готовый приз. Бери и наслаждайся, и не надо задаваться самым сложным для вампира вопросом – обращать или нет. Да, наверное, с гибридами всегда сложнее, чем с обыкновенными людьми. Они сильнее простых людей не только физически. Сила их характера не дает им покоя, если они не находят ей общественно полезного применения. Попади Лиза в Отдел ребенком, к двадцати годам ее бы превратили в солдатку, подобную той девушке на фотографии из личного архива Артура, у которой в жизни одна цель – убить как можно больше вампиров. Лизе повезло, что ее взял под свою опеку я, а не сослуживец Ивана Смолина. Но что с ней… с нами… будет дальше? Захочу ли я вырваться на свободу, которая по необъяснимым причинам стремительно теряет для меня ценность?
До поздней ночи хозяйке мясокомбината звонили возмущенные чиновники. Они были уверены, что мой привет их всех ужасно скомпрометировал. Из него якобы вытекало, что городская власть на короткой ноге с вампирами, и потому бюрократы не скупились на крепкие слова в телефонных монологах. Не меньше «комплиментов», очевидно, досталось руководителям «Волочаровск-ТВ» за то, что не обрезали в нужном месте прямой эфир.
– Моя пр-р-релесть! – Лиза едва не задушила меня в объятиях, прыгнув на меня с разбега.
Ее ничуть не смутило то, что о наших отношениях узнал весь Волочаровский район.
Одна из ключевых особенностей полукровок – полнейшая непредсказуемость их действий.
Глава 23. ШОПОГОЛИК И БУРЖУЙ
Приближался Новый Год.
Семен Верховцев и Джаник Саркисов решили заранее протестировать самые дорогие фейерверки. Моя вечерняя медитация на манер Сэнсэя – попытка мечтать о счастливом будущем, сидя со скрещенными ногами на деревянном мостике через пруд, была прервана оглушительной канонадой. Вздрогнув всем телом, я открыл глаза.
По берегу разгуливало темно-синее в черную полоску и белую крапинку чудовище с лимонно-желтыми глазами, остроконечными ушами цвета фуксии, черной лохматой гривой и длинным хвостом. О ужас! Оно приближалось к мосту.
Я вскочил с яростным визгом и бросился в атаку, но поскользнулся на обледеневшем мостике и свалился в пруд.
– Тиш! Тиш! Не бойся, трусишка! – высунув голову из ледяной воды, я услышал, как Лиза смеется надо мной. – Это же я. Ты меня не узнал?
– Немудрено тебя не узнать. Что ты с собой сотворила? Ты даже пахнешь не Лизаветой Филипповной, а маляром из ЖЭКа, – я обнюхал и внимательно осмотрел девушку, выбравшись кое-как из скользкого заиленного пруда.
– Это линзы, – неведомая зверушка похлопала желтыми глазами, – это боди-арт, ну рисунок на коже, это облегающий костюм с поролоновым хвостом.
Лиза коснулась моего носа кисточкой хвоста, сделанной, как и парик в косичках, из шерстяных ниток.
– Уважаемый князь Подкорытин-Тарановский, перед вами принцесса Нейтири с планеты Пандора, – приподняв коротенькую папуасскую юбчонку из соломы, Лиза присела в реверансе. – Вы что, не смотрели фильм «Аватар»?
– Если бы посмотрел, то поверьте, принцесса, я потом долго не мог бы заснуть, и еще много дней подряд вы являлись бы мне в кошмарах, – признался я, стуча клыками от холода.
– Ничего ты не понимаешь в современных блокбастерах! – Лиза повертелась, пританцовывая. – Мой костюм – хит сезона. Вадик и Славик сшили его в единственном экземпляре специально для меня. Сегодня мы с тобой идем на новогодний карнавал во Дворец Спорта.
– Ваше высочество, подайте быстрее костюм моего чуда-юда. Я промок до нитки, и скоро покроюсь льдом.
– Считай, тебе повезло, – Лиза потянула вверх кисточки накладных ушей, ставя их ровными пирамидками. – Тиша, ты будешь на карнавале самим собой – дворянином девятнадцатого века… Бежим скорей домой, не то и я замерзну.
В гардеробной Лиза выдала мне белую шелковую рубашку с жабо, узкие брюки со стрелкой, фрак и старый цилиндр. Шляпа, позаимствованная у фокусника из Дворца Культуры, пахла кроличьей шерстью и голубиным пометом.
Гостей новогоднего бала ласково привечал непрестанно улыбавшийся городничий, наряженный Царем Горохом. Придерживая зеленую корону из папье-маше, он низко кланялся приглашенным чиновникам, депутатам, начальникам городских учреждений, представителям бизнес-элиты, заслуженным деятелям культуры, образования, медицины, спорта и лауреатам всевозможных конкурсов. На карнавал разрешалось прийти всей семьей, и потому в огромном танцевальном зале спорткомплекса было шумно от детских шалостей. Неугомонная малышня свистела в пластмассовые дудочки, пускала мыльные пузыри и весело галдела.
Но вот «пробили» гигантские картонные часы… суровые охранники в смокингах впустили во Дворец Спорта последнего припозднившегося гостя и заперли двери… Наталья Конькова в платье Фасоли собрала малышей в круг и увела их в детскую комнату, где их должны были развлекать Дед Мороз и Снегурочка из творческого коллектива «Молния»… и воцарилась тишина.
Коломбины и Бэтмэны, Пастушки и Человеки-пауки, Мушкетеры и Женщины-кошки столпились у маленькой сцены, подобострастно взирая на Царя Гороха. Краснея от стеснительности, городничий пролепетал краткую речь, пожелал Волочаровску и его жителям процветания в новом году и объявил открытым конкурс на звание короля и королевы бала.
Звукорежиссер, дав гостям послушать для разнообразия хрипов, скрипов и писков, запустил с третьей попытки бойкую танцевальную музыку. Маски пустились в пляс. Лиза сияла от счастья в моих объятиях. Я тоже был счастлив в некоторой степени, процентов этак на семьдесят из ста. Обыкновенное мое беспокойство от пребывания на чужой перенаселенной территории, уложившееся в те самые тридцать процентов, временами дергало мои нервные окончания. Я осматривался, узнавая знакомые лица под масками и знакомые силуэты в причудливых костюмах, пытался нюхать бурно движущийся воздух, но чуял сплошные духи. Быстрый танец сменился медленным, и затем музыка остановилась совсем. Официанты раздали гостям бокалы шампанского. Длинный тонкий парень в малиновых брюках и бархатной жилетке узнал меня и предложил бокал только Лизе. Так я понял, что стал довольно известной в городе персоной.
Светские львицы сплетничали о том, что Сатибо Яматори пришел на бал со своей девушкой. Разумеется, мне хотелось ее увидеть, определить ее личность. Чтобы свободно отправиться на поиски, мне нужно было на время одолжить Лизу другому танцевальному партнеру.
– Поглядите-ка, принцесса, тут есть ваши сородичи, – я показал Лизе выкрашенного синей краской с головы до пят полуголого атлета в набедренной повязке из мешковины, к которой был пришит поролоновый хвост, и в плетеных сандалиях. Он стоял к нам спиной в окружении восхищенных дам и мирно дискутировал с Купчихой Варвянской.
– Вадик и Славик меня надули! – Лиза поспешила к «собрату». – Ничего им не подарю на Новый Год… Сенечка, как это понимать? – она вклинилась между синим зверем и Варвянской.
– Не сердись на сладкую парочку, Лизун, – миротворчески улыбнулся Семен Верховцев. Он медленно повернул голову, сверкнув в свете софитов гладко выбритым подбородком. Ради маскарадного образа банкир пожертвовал «фирменными» бородкой и усиками, а длинные русые волосы закатал в черные войлочные дреды. – Мальчики посчитали, что мы будем классно смотреться вместе в аватарском прикиде, и станем королем и королевой бала. Вадик и Славик не теряют надежды, что у нас еще может все сложиться. Прости их… и меня за то, что согласился участвовать в их авантюре. Всего один танец на радость гостям. Видишь, на нас смотрят. Народ ждет.
– Только один танец, – Лиза не стала устраивать публичный скандал.
Я скрылся в гуще переминавшихся с ноги на ногу парочек и наткнулся на Альбину в костюме ангела. На ней было бледно-розовое платье, отороченное белым искусственным мехом. За ее спиной при каждом шаге легонько взмахивали крылья на проволочной основе, оклеенные белыми куриными перьями. Из-под завитых небрежными волнами белых волос девушки золотистой змейкой выскальзывала на лоб тонкая диадема – нимб.
– Привет, ангелочек, – я обнял Альбину, не боясь любопытных глаз. – Надеюсь, на сей раз ты принесла мне благие вести.
– Как сказать… Наверное, да, – девушка втянула воздух и чуть задержала его в груди. – Тебя успокоит официальный результат московской экспертизы. Специалистам не удалось выделить ДНК вампира из останков охотницы Полины Бархоткиной. Точка поставлена. У Артура все тип-топ. Нашлась его подружка Света. Оказывается, она не превращалась в вампира, а типа работала под прикрытием. На новогодние каникулы он поедет к ней в Москву… У всех все утряслось. А для меня стрессовый период только начинается. Мы с Федькой решили остаться просто друзьями. Грубо говоря, я его послала. Так правильней… по-моему. Подруги убеждают меня еще раз хорошенько подумать. Они уверены, что нельзя выбрасывать на улицу мешок с деньгами. Но знаешь, Тихон, честно говоря, если бы я могла выбирать между тобой и Федором, я бы выбрала тебя, даже без денег, чем такой мешок…, как он. Ну, не будем о грустном! Жизнь продолжается. В новом году буду выслеживать свое настоящее счастье. Авось, нюх не подведет. Пожелай мне удачи.
– Искренне желаю тебе, мохнушечка, встретить в новом году своего суженого, – я стыдился встречаться с ней взглядом.
– А тебе чего пожелать? Море крови?… Извини, что я говорю о твоей еде.
– Ничего страшного. Я не собираюсь есть маленькую овечку в волчьей шкуре, – обняв Альбину левой рукой, я потрогал прядь ее волос и нарочито засмеялся. – Но раз разговор у нас зашел об овцах, я пожелаю, чтобы в новом году поголовье овец в России выросло в десять раз.
– А насчет личной жизни у тебя нет планов на следующий год? Мне кажется, вы с Лизой идеально друг другу подходите. При тебе она научилась разумно себя вести, стала вежливо общаться с важными людьми. Поняла в конце концов, что нужно сначала подумать, что можно, а что нельзя говорить, прежде чем открыть рот. Твое положительное влияние на колбасную королеву очевидно.
– И в самом деле, ты принесла мне приятные новости, – я начал присматривать пути отступления.
– Тихон! Не убегай! Я хочу узнать, что будет дальше между тобой и твоим Кровавым Алмазом. Ты женишься на Лизе?
– Покамест я воздержусь от составления долгосрочных прогнозов.
– Но так будет лучше для вас обоих!
– Субъективные мнения не рассматриваются при решении столь важного вопроса, – я чмокнул Альбину в губы. – С Наступающим, мохнушка и… пока.
Возвращаясь к Лизе, я жалел о драгоценном свободном времени, потраченном на пустой разговор с девушкой-оборотнем.
– Здорово, Игнатьич, – до боли знакомый низкий женский голос пронзил мою голову острой иглой. Дама в платье из павлиньих перьев помахала мне черной перчаткой. – Давненько не виделись.
Шенигла вернулась!
Могущественная темная ведьма манила меня издевательской улыбкой, обнимая за плечо одетого эльфийским королем Сатибо. Ее иссиня-черные волосы, приподнятые завитком надо лбом и закрученные в косицу, лежали на голове, шее и спине словно толстая спящая змея. Холодные черты лица были слегка искажены гримасой, и походили на отражение в кривом зеркале, ничуть не портя, впрочем, необыкновенную, нездешнюю красоту.
Самурай – кладоискатель нашел и воскресил Адскую Птицу при помощи алхимии. Но зачем? Не для того ли, чтобы добровольно стать ее рабом? Куда девались его заветные мечты об абсолютной свободе. И знал ли он хоть понаслышке, какая страшная участь постигла прежних любовников бессмертной ведьмы? А как же его любовь к Лизе? Неужели ее не было, и он готов принести в жертву силам зла ту, которую поклялся оберегать?
– Внимание, внимание! – возгласил Царь Горох. – На сцену приглашаются король и королева бала-маскарада. По результатам тайного голосования ими стали Семен Верховцев и Елизавета Багрянова, представшие перед нами в образе гостей с далекой планеты Пандора. Дарим аплодисменты победителям!
Семену и Лизе вручили по новогодней корзинке с бутылкой вина и конфетами.
– Зрители настояли на том, чтобы в конкурсе было и второе место. Они определили вице-короля и королеву бала. Ими стали Сатибо Яматори и его девушка Шейла. Эта пернатая красавица приехала в Волочаровск из Америки, чтобы учиться в нашем всемирно известном Институте исследования аномальных явлений.
Сатибо и Шенигла скудно улыбнулись со сцены восторженным маскам. Подаренные коробки конфет самурай взял себе.
– Благодарим вас за чудесные дары и почтение, – Шенигла говорила со странным акцентом, несведущие люди легко могли принять ее хоть за американку, хоть за итальянку.
– Так быстро мы вас не отпустим, – суетливо подскочил к ней городничий. – В Волочаровске есть добрая традиция – гость нашего города должен спеть нам песню. Выберете любую на свой вкус. Желательно не очень грустную.
– Вас огорчу малек, – Шенигла взмахнула широкими рукавами-крыльями. – Мне нынче не до буйного веселья. Но что спою, тому и будете рады.
«Улетай на крыльях ветра
Ты в край родной, родной,
О, песня наша…»
Шенигла великолепно, безупречно исполнила арию из оперы «Князь Игорь», отображавшую дух ее родной эпохи далекого славянского язычества. Притихшие маски слушали ее затаив дыхание, не поднося бокала к губам. Одна только Юми, нарядившаяся лисичкой – соблазнительницей из японского фольклора, явно ревнуя не то публику, не то своего младшего братца к таинственной Шейле, магическую власть которой она чуяла душой, нервно топталась на месте, то и дело пощипывала плюшевые уши, теребила пушистый рыжий хвост и затыкала пальцы за пояс кимоно. Мы несколько раз переглянулись с ней, чувствуя взаимную обеспокоенность, но я не стал подходить к Юми и раскрывать ей истинную сущность загадочной гостьи. Правда о Шенигле – не способ борьбы с ней. Она кому угодно, кроме немногих особо устойчивых к магическому воздействию существ, почистит память и переделает воспоминания.
