Текст книги "Мясорубка Фортуны"

Автор книги: Ольга Вешнева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

– Я немного дополнила сценарий, – пояснила Лиза.

Она отлично вымуштровала коллектив. Со всех сторон я слышал:

– Добрый день, Тихон Игнатьевич.

– Что-то вы давненько не заходили к нам в гости, Тихон Игнатьевич.

– Мы уж по вам соскучились.

– Рада вас видеть, Тихон Игнатьевич, – подняв на макушку плюшевую свиную голову, широко заулыбалась главбух.

– Мне тоже приятно на вас посмотреть, Лидия Борисовна, – я изобразил боковой полупоклон. – Костюмчик вам очень идет.

– Уважаемые коллеги, – Лиза поднялась на сцену. – В связи с изменениями в составе призового фонда конкурса нам придется ограничить расходы на праздничный концерт. Обойдемся без приглашенных звезд первой величины.

– Но Лизавета Филипповна, мы так долго ждали юбилейного торжества, – загудела Лидия Борисовна.

– Многие из нас мечтали увидеть Аллу Пугачеву, – тихо пробасил старый инженер Егор Адамович в костюме гуся. – Вы нам обещали. Как же так?

– А я хочу живьем услышать Николая Баскова и подарить ему цветы, – главбух подначила подружек и друзей поддержать ее, и те наперебой завопили. – Нам нужен Коля!.. Мы хотим Аллу!.. И Филиппа!

– У нас в городе живет свой Басков, – Лиза спустилась к бунтарям. – Александр Лайка. Он похож на Николая и даже вместе с ним учился на тенора. Обойдемся им. А за Пугачеву споете вы, Лидия Борисовна. – она бесцеремонно выдернула шпильки из пучка главбуха и растрепала ее рыжие кудри. – Купите черный балахон, и будете вылитая Алла.

– У меня нет голоса, – зачинщица бунта поперхнулась от возмущения.

– Не прибедняйтесь, – зло улыбнулась Лиза и заглянула под съехавшую на лоб главбуха свиную голову как средневековый палач под капюшон поднявшегося на лобное место приговоренного к смерти. – Вы так орете на Любовь Романовну, что у меня в кабинете ваза дрожит на шкафу…

– Продолжаем репетицию, – Лиза подошла к сцене. – Что дальше по плану?

– Канкан свинюшек, – зачитал электрик и по совместительству массовик – затейник Владимир Гаврилович.

– Приступайте. Я хочу это видеть.

Глядя на прыгающих по сцене ярко-розовых «свиней», поющих о том, какая вкусная из них выйдет ветчина, я не удержался от смеха. Следом за мной расхохоталась Лиза.

– Выше ноги! Еще выше! – подстегивала она тучных актрис.

Одни работники мясокомбината тихонько посмеивались над скачущими в канкане толстушками, другие отпускали в их адрес остренькие шуточки, кричали и свистели. Кое-кто из молодежи снимал представление на телефон.

Чересчур высоко закинув ногу, Лидия Борисовна не удержалась на сцене и повалилась на спину, утянув за собой двух товарок по несчастью, которых держала за руки. Падая, три «поросенка» сорвали занавес вместе с карнизом. Массовик-затейник объявил технический перерыв.

Вставший у сцены «гусь» Егор Адамович забубнил по бумажке оду паштету. Крепкие молодые ребята притащили стремянки и стали прилаживать занавес на место. Из-за кулис послышалось зловещее перешептывание.

– Вот стерва, – прошипела Лидия Борисовна, – Я ужасно жалею, бабоньки, что нашу кобру не разнесло на кусочки в машине ее прихвостня.

– Что и говорить, Лидок, – за кулисы пробралась главный технолог Анна Павловна в костюме серой пуховой козы. – Ведьма всех толковых мужиков прибрала к рукам. Они как ноги ее увидят, так голову теряют. Идут за ней как крысы за пастушком с волшебной дудочкой.

– Мужики по ней сохнут, а она якшается с вурдалаком, – подхватила экономист Милена Альбертовна. – Скоро назначит его большим начальником, и он будет нами командовать. Вот житуха настанет. У-у-уж-жас.

– Не дрожите раньше времени, бабоньки, – Лидия Борисовна собрала подруг в кружок и прошептала тихо-тихо. – Отравлю я упыря пузатого.

– Как так?.. Да как тебе не страшно?.. Да как же? – раздалось многоголосое кудахтанье.

– А запросто. Надоело ждать, пока пузан сдохнет. Больно живучая тварь. Я с позавчера готовлю для него осиновую смолу. Ох, и тяжелое оказалось дело. Срубила молодую осинку во дворе. Терла, терла пенек – не идет смола, хоть сама тресни. Из листвы стала выпаривать сок по старинному рецепту. Листву сожгла, а сока не добыла. С десятой попытки наскребла из-под коры чуток смолы. Теперь ее берегу.

– Нехорошее ты дело задумала, – Милена Альбертовна вняла гласу совести. – Начальник – вурдалак тоже плохо, но убийство… И как бы наша кобра без него совсем не озверела… Пойдет гонять нас как вшивых по бане. На него она хоть отвлекается малек.

– Упыря убить – благое дело… – огрызнулась Лидия Борисовна. – Я своего добьюсь. Эх, как жалко, что он стерву не обратил. Я бы и ее тогда прикончила с удовольствием. А так, отвечать за нее неохота.

– Страшная ты… – оторопь взяла и Анну Павловну.

– Да уж знаю, что не красавица. Толку-то что нам от красавицы? Сплошные унижения.

– Как что? – глубоко вздохнула Милена Альбертовна. – Хоть Лизка и с придурью великой, а все-таки она зарплату нам повысила, участила премии.

– Будь на ее месте толковый мужик, и он бы нам повышал зарплату. Не место светской львице в директорском кресле. Гнать ее отсюда обратно в Ленинград, а дохлого пузатого упыря закопать в сырую землю. Вот мое окончательное слово.

Румяная и потная Лидия Борисовна вышла из-за кулис, поковыляла по сцене и покинула конференц-зал.

– Слышал? – Лиза посмотрела на меня круглыми глазами.

По ее щекам разлилась малиновая краска.

– Все дословно, – я удивился, что она все слышала.

– Иди за мной, – Лиза поспешила к выходу.

Я расправил пиджак и последовал за ней.

– Продолжайте репетировать, – приказала она подчиненным.

Стоя за письменным столом в кабинете генерального директора, Лиза так же моментально побледнела, как прежде покраснела.

Барабаня полосатыми зелено-желтыми ногтями по обложке записной книжки, она пыталась дозвониться доверенным людям. Звонки оставались без ответа.

Я стоял посреди квадратного помещения с грифельно – серыми стенами, коричневыми жалюзи и черной офисной мебелью – платяным шкафом, широким стеллажом, набитым папками и книжицами в мягких обложках, содержавшими законодательные акты и юридические подсказки. Немного разбавляли здешнюю унылость пара статуэток – медный бык на столе и позолоченный лев на полке стеллажа, витражная ваза на платяном шкафу и красочный каталог продукции комбината, раскрытый на столе перед стулом для посетителя.

– Забодаю, – рассчитывая на мою улыбку, Лиза подняла медного быка и «проскакала» им по каталогу. – Бык тут жил до меня. А льва мне подарил Феликс Ланской… По гороскопу я лев.

Я был серьезен как постовой.

– Сати! Извини, что отвлекаю. Ты еще в страховой компании? – Лизе удалось дозвониться до адресата.

– Воюю с экспертом по убыткам, – Сатибо прошептал в руку. – Не могу сейчас говорить. У тебя что-то срочное?

– Потом расскажу. Удачи тебе.

Лиза отправила всем доверенным сообщения, и вскоре двое из них явились на зов госпожи.

– Поймала твою эсэмэску, – первой в кабинет генерального директора пришла Юми. – «Пятая колонна» активизировалась?

– Драпкина хочет отравить Тишу, – Лиза пояснила суть проблемы.

– Задумал муравей Фудзияму сдвинуть, – мягко ступая, в кабинет вошел Даппо. – Ей это не по силам. Лидия Борисовна много говорит, а сделать ничего не может. Ключ от камеры хранения его еды, – он кивнул в мою сторону, – я всегда ношу с собой.

– А при розливе крови она не может добавить яд? – Лиза вышла из-за стола.

– На всякий случай я обстоятельно побеседую с забойщиками и мясниками… Дополнительно, – Даппо представлял собой олицетворение спокойствия.

А Юми рвалась в бой.

– Уволить бы свинюху! – она нервно переступила с ноги на ногу.

– Я бы с радостью, но совет директоров меня не поддержит. Никто из важнейших акционеров, кроме вас, Сэнсэй, не одобрит моего решения. Мне культурно намекнут, что нельзя менять главбуха накануне подготовки годовой отчетности… напомнят, что мадам Драпкина – высококлассный работник, что у нее куча почетных грамот предприятия, и т. д., и т. п. Не могу же я вот так встать на заседании совета директоров и сказать, что главбух собирается убить моего домашнего вампира.

Лиза огорченно развела руками.

– Мы придумаем, как разобраться с «Пятой колонной», – Юми подбодрила ее хитренькой улыбкой. – На первое время у меня следующая идея: попробуем тестировать кровь для Тиши в нашей лаборатории на содержание осиновой смолы. Свинюха испугается, хвостик прижмет. А потом мы ее сольем по-тихому. Найдем, как слить. Без нее «Пятая колонна» рассыплется.

– И я назначу главбухом Любовь Романовну – разумную, скромную женщину, – вдохновенно продолжила Лиза. – За одни только постоянные придирки с выносом мозга от Драпкиной она уже заслужила новогодний подарок.

– Одобрямс, – Юми не переставала улыбаться, наклоняя голову то к правому, то к левому плечу.

– Любовь Романовна прекрасно справится с работой главбуха, – согласился Даппо. – Лидия Борисовна любит перепоручать ей свои задания, так что ей не придется долго учиться.

– Романовна пашет за двоих, пока ее начальница гуляет по коридорам и агитирует сотрудников против гендиректора, – подтвердила Юми.

– Заметано! – Лиза погладила по холке золоченого льва.

– Пора прирезать свинюху, – громко сказала Юми и тихо добавила, увидев испуганный взгляд подруги. – Я… это… образно.

– Не бойся есть, Тиша, – Лиза мимолетно приобняла меня. – Мы тебя защитим.

– Тебя искал Анатолий Петрович. Он хочет поговорить о модернизации производства, – Юми вывела Лизу из кабинета.

– Сыграем партию в шахматы? – Даппо предложил мне скоротать часок – другой.

– Юм-Юм, я должна тебе сказать сверхважную новость, – я услышал шепот удалявшейся по коридору Лизы. – У нас с Тишей был потрясающий секс… Мы теперь пара… Я поняла, что люблю его.

До сего момента я считал, что прошедшую огни и воды «гейшу» невозможно удивить. Наверное, впервые в жизни Юми на целых полминуты потеряла дар речи.

Глава 17. ЖУК РАЗДОРА

Сэнсэй дважды меня обыгрывал. В третьей партии я взял реванш, но с трудом. Мысли мои бродили в далеких от шахматной доски дебрях.

Освободившись от заводских дел, Лиза сводила меня на экскурсию по всем кабинетам и цехам, нарядив в смешную шапочку и халат из мягкой бумаги. Я увидел, как рождаются на свет сосиски, как загорают молочные поросята в коптильне, как добавляется жир в любительскую колбасу… и нюхал, нюхал, нюхал. Я искал среди множества острых, раздражающих запахов след одного человека, который, как мне вспомнилось, я словил носом на центральной дороге «Крутого берега» возле садового участка Яматори. Но так и не нашел, к моему величайшему сожалению.

Домой мы с Лизой вернулись к вечеру. Мираи доставил нас в усадьбу на «Хонде» и собрался ехать домой, но Лиза его не отпустила и настойчиво пригласила к столу.

После ужина она его задержала еще ненадолго, убеждая принять участие в новой шоу-программе Юми.

– Вы с Ичи нужны нам, – говорила она. – Вам необязательно выходить на сцену голяком. Потанцуйте на заднем плане в национальных костюмах. У нас с Сати появилась новая версия: наш преступник – страстный поклонник Юми… Если помешанный на ней маньяк мстит семье Яматори за то, что они против ее приватных танцев, он непременно придет на ее новое шоу. А мы все вместе будем наблюдать за зрителями, искать подозрительного человека. Я – из партера, ты – со сцены.

– Я только драться могу, – Мираи не умел лукавить. – Показательные бои у меня получаются… Но танцор из меня никакой.

– Ты красиво попрыгай, покажи растяжку, пройдись через голову.

– Но как мне тогда следить за зрительным залом?

– Знаешь, что… – Лиза почесала под нижней губой. – Ты быстро покажешь людям свои прыжки, а потом тебе дадут факел и будешь с ним стоять. По рукам?

– По рукам.

Перестав наблюдать за ними, я посмотрел на телевизор, показывавший скучную мелодраму, и, недовольно сморщив нос, отвел взгляд – особенность вампирского зрения не позволяла сфокусироваться на движущихся ярких картинках – фигуры актеров расплывались цветными пятнами на ослепительно белом фоне, и от слежки за их перемещением начинали болеть голова и глаза. Улегшись поудобнее на диване, я раскрыл на животе книжку – отечественный детектив и притворился внимательно читающим, чтобы меня никто не беспокоил, даже Лиза. Я разгадывал совсем другую детективную историю – ту, участником которой по случайности оказался.

К стуку в дверь я отнесся спокойно. Чужие в усадьбе Лизы не ходят… Ан нет!

– Добрый вечер, – услышав незнакомый голос в прихожей, я решил посмотреть, кто к нам пожаловал.

– Вы – Елизавета Багрянова? – спросил юноша в красной форменной одежде с огромным букетом чайных роз.

– Я, – Лиза хотела взять букет, но Мираи выставил перед ней руку шлагбаумом.

Остановив девушку, он заслонил ее собой.

– Елизавете прислал подарок Семен Верховцев, – курьер испугался грозно взирающего на него самурая. – Возьмете?

– Дай сюда, – Мираи выхватил букет, перевернул его и встряхнул так сильно, что осыпались пять лепестков.

– Распишитесь в получении, – курьер развернул зеленую бумажку. – Где галочка.

На всякий случай Мираи расписался за госпожу и проводил курьера до калитки, после каждого шага встряхивая букет.

– Сенечка – молодчинка, – Лиза с сожалением подумала о том, как она прилюдно отвергла Верховцева. – Держится. Не скатывается в пропасть. На сайте «Волочаровск-ТВ» я видела, как он проводил рекламную акцию по поводу повышения процентной ставки по вкладам. Он теперь президент банка, и старается быть на высоте. Тиша, как ты считаешь, с ним можно дружить?

– Все проверил! Чисто! – шумное возвращение Мираи спасло меня от ответа, которого я не знал.

– Мои любимые чайные розы… Бедный Сенечка… Он еще на что-то надеется… – Лиза принесла букет в венецианскую гостиную и разорвала прозрачную обертку. – Мальчики, кто-нибудь, принесите вазу и налейте воды.

– Знаю, где подходящая ваза, – в прежние времена я бы лучше залег на диван, чем вызвался стать слугой на побегушках. Но Лиза что-то сделала со мной. Мне хотелось ей угодить, и я пошел на кухню.

Прежде чем налить воды в хрустальную вазу, я умылся и вытер горячее лицо клочком бумажного полотенца.

Лиза взвизгнула.

– Ой! Как больно! – воскликнула она.

Оставив наполненную водой вазу в раковине, я помчался на помощь.

– Меня укусил жук! – Лиза показала мне волдырь на ладони.

Я вздохнул с облегчением, узнав, что на мою девушку напал не Мираи и не вернувшийся курьер, а обыкновенное насекомое, однако при виде ползущего по люстре крупного зеленого жука моя радость вмиг испарилась.

Насекомое было необыкновенным. Прежде я такого не встречал. Вдобавок оно пахло волшебством.

– Не трогай его, – я скинул с дивана Мираи, нацелившегося взять жука голыми руками. – Отойди и не мешай. Я сам его поймаю.

Легко сказать… Шустрый жук перелетел с люстры на спинку дивана. Я сиганул за ним, перевернул диван, но упустил опасную добычу. Жук приземлился на пенопластовую лепнину потолка. Встав на спинку соседнего дивана, я, балансируя, подобрался к нему, протянул руку, а он спланировал на штору. Минуты три я гонялся за жуком по венецианской гостиной, стараясь ничего там не порвать и не сломать. Лепнину все-таки прорезал когтями, зато придавил наконец кусачее насекомое.

– Рука опухает, – Лиза всхлипнула от боли. – Мне подсунули ядовитого жука.

– Смертельно опасного, – разглядывая убитое насекомое, я понял, что много лет назад видел изображение точно такого жука в волшебной книге из подземной библиотеки Демьяна Чепурных.

– Тиша, ты можешь отсосать яд?

– Тогда и я умру, и тебе это вряд ли поможет. Но я знаю, как тебя спасти. Жди. Я скоро вернусь.

Завернув жука в салфетку, я отправился в лес кратчайшим путем – через соседские участки.

Баба Шура Ежова жила, как и подобает Бабке – Ежке, в лесной избушке на курьих ножках. Точнее, на четырех деревянных столбах, поднимавших бревенчатый домик над болотистой почвой.

Я постучал по дуплистому дубу, росшему рядом с избушкой, поскольку невидимая волшебная преграда не подпустила меня к двери.

– Зачем пришел, буржуй? – на верхнюю ступеньку скрипучей железной лестницы шагнула миловидная опрятная старушка в голубом ситцевом платье.

– За вашей помощью, Александра Степановна.

– Не помогаю упырям, – баба Шура наполовину отвернулась и вновь посмотрела на меня с глубоким недоверием. – Но ты спас мою внучку Наденьку… Так и быть, заходи. Приглашаю тебя в дом.

Я вошел в избушку и осмотрелся. Угол у двери служил стоянкой для ведьминого транспорта: грузового – летающей ступы и легкового – метлы из ивовых прутьев. В отделенной полосатой занавеской тесной комнате пахло пряными травами. На стенах висели пучки сухих трав, мешочки с какой-то трухой, косицы лука и чеснока. Угловое пространство от разделительной занавески, из дырки в которой проглядывалась беленая железная печка, занимал дешевый кухонный гарнитур со встроенной газовой плитой, работавшей от баллона. Посредине комнаты стоял самодельный дубовый стол, а возле него три колченогих стула.

– Что приключилось с тобой, буржуин? – баба Шура усадила меня за пустой стол, и принялась хлопотать у плиты. – Дрожь тебя пробирает. Охотники загнали?

У посетителя – человека старая ведьма проблему не спрашивала. Все и так видела.

– Много хуже, – вздохнул я, разворачивая салфетку. – Мою любимую девушку покусал ядовитый жук. Я придавил его. Вот посмотрите.

– Ну и дельце подкинул ты мне, кровопивец, – замотала седой косичкой баба Шура, увидев насекомое. – Ну и гостя принес. Жучок твой прилетел из волшебной страны.

– Его принесли из смежного мира?

– Ученые люди так скажут.

– Сможете приготовить противоядие?

– Я жука – даренца в первый раз вижу не на картинке… Читала о нем мало. Знаю, что там, в тридесятом царстве, он редок и дорого стоит. Его прячут в подарках для знатных господ… Противоядье я сделаю, но успеешь ли ты? Жива ль еще твоя зазноба?

– Была жива, когда я уходил. У нее волдырь от укуса слегка припух, и болел, – я нажал номер Лизы на экране айфона.

Звонок не прошел.

– Телефоны тут не ловят сеть, – баба Шура мелко нарезала мертвого жука и бросила в плошку с травяным отваром. – Ты мне скажи, кто твоя любимая, и я отвечу, сколько ей осталось небо коптить? Она упырица?

Ведьма поставила плошку в ковш с кипятком на водяную баню.

– Нет, человек.

– Не свисти, буржуй! Простой смертный от яда жука – даренца умирает сразу. Упырь еще может промучиться минут пять в ужасных судорогах. А ты говоришь, чирей вскочил на руке, и все… Если не врешь мне, кто же твоя зазноба? Незнамо кто? И она стало быть, живучей упыря. Не верю тебе, буржуин! Не верю!

Баба Шура помешала зелье в плошке, вытащила его прихваткой, и поставила студиться в кастрюльку с холодной водой.

– Ко мне прилип ее волос, – я снял со спортивного костюма волос Лизы. – Скажите сами, кто она.

Мне самому было страсть как любопытно это выяснить.

– Не пойму, кто, – баба Шура поднесла длинный волос к зажженной конфорке плиты и подпалила его кончик. – Сила в ней прячется… Немалая… – дай мне руку, иначе я не пойму… Сложи руки крест-накрест. Я посмотрю, какая у тебя главная…

Я выполнил ее просьбу.

– Правая, значит, – баба Шура поводила жестким пальцем по открытой ладони моей правой руки и сказала, – Ты ее любишь, Тихон, свою Лизавету. Но вместе вам не быть. Она не твоя суженая. Отойди от нее. Отпусти ее сегодня же! В противном случае ты погубишь ее душу!

– Я отказываюсь вам верить.

Баба Шура перелила противоядие в стеклянную банку и закрыла ее крышкой.

– Отнеси ей противоядие и уходи прочь из ее дома. Оставь девчушку в покое, кровопивец… Бедняжка не должна платить за чужие грехи, – баба Шура пригрозила мне летающей метлой и выгнала из избушки.

Переживая за Лизу, старая ведьма дала мне «напрокат» свою ступу. Волшебный транспорт, в котором я едва поместился, домчал меня до крыльца виллы и выкинул на газон, перевернувшись как песочные часы.

Укачанный, я перебежками добрался до венецианской гостиной, придерживаясь то за стену, то за дверной косяк, то за комод, и хлопнувшись перед сидящей на диване Лизой на колени для устойчивости, отдал ей банку с противоядием.

– Выпей! – выдохнул я. – Его приготовила баба Шура Ежова.

Лиза послушалась. Залпом она выпила горькое зелье и показала мне микроскопический чирей на ладони:

– Тиша, у меня вроде само начало проходить. Но все равно тебе огромное спасибо.

Я встал и поплелся к входной двери.

Уйти насовсем… Нет, конечно.

«Вы ведь ее не бросите в окружении врагов, дорогой Тихон Игнатьевич? Иначе совершите подлейшее предательство в своей жизни… Мало ли что наговорила старая ведьма… Лиза не ваша судьба… Кто сказал, что нельзя изменить судьбу?»

– Лиза! Тихон! На комбинате ЧП! – с кухни примчался Мираи.

– Что там? – Лиза встала с дивана, готовая к поездке.

– Звонил Сэнсэй, – Мираи размахивал смартфоном как флажком. – Лидию Борисовну Драпкину убили! Зарезали как свинью и повесили на крюк в морозильной камере. Ее нашли среди свиных туш… Она там висит в концертном костюме.

– Ядреный бабай… – Лиза дошла до запертой двери в старую гостиную, на которую Сатибо приклеил табличку «Закрыто на ремонт», и прошагала обратно. – Нам туда ехать?

– Видимо, да.

Лиза переоделась в своей комнате, я схватил в гардеробной первый попавшийся наряд, а попался мне костюм снегиря.

– Еду с вами, – в прихожей я увязался за Лизой, снявшей с рогатой вешалки кожаное пальто. – Сатибо разрешил мне участвовать в расследовании службы безопасности.

– Да. С тобой веселей, – Лиза надела пальто на ходу.

Пригнувшись, она нырнула в «Хонду», заняла место рядом с водителем.

Я сел в центре заднего кресла и попросил Мираи подать мне черные очки из бардачка.

Встречные фары были ярче осеннего солнца.

На окраине города нашу машину подрезал черный «Мицубиси Паджеро», принадлежавший Джанику Саркисову. Развернутый к нам правым боком джип полностью перекрыл узкую дорогу.

Лиза приготовилась к маленькой войне.

Мираи вышел на асфальт как крадущийся тигр из кустов.

– Клево, что мы вас запеленговали и перехватили! – из бандитского джипа выскочила Юми.

– Дырявый встретился нам по пути и выручил, – рассказал Сатибо, обогнувший «Мицубиси» сзади. – Сенк ю, Джо! – он помахал Саркисову за рулем.

– Гуд бай! – расхохотавшийся Джаник развернул свою машину и поехал в «Крутой берег».

– Мне нужно алиби, – Сатибо влез в «Хонду» и подвинул меня к дверце.

– И мне, – Юми села рядом с братом. – Жена Валерика справляет день рождения подруги в ресторане. Мой сладкий мэрчик пригласил меня к себе, но ты же понимаешь, он никому не скажет, что мы провели вечер вместе… Лизунчик, ты должна нас спасти!

Мираи повез нас на завод.

– Должна… Я всем все должна. К вашему сведению, я не уверена, что Драпкину убили не вы… Сати, где тебя носило? – Лиза была строга как директор школы.

– Я встречался с очень важным для меня деловым партнером… – самурай запнулся, прикусил нижнюю губу и пояснил. – В лесу.

– Что за деловая встреча может быть в лесу? – удивилась Лиза.

– Это не связано с нашим расследованием. У меня свои дела. Я пока не могу тебе о них рассказать, но, поверь, они не имеют отношения к тому, что произошло на комбинате.

– А если я не могу заставить себя в очередной раз поверить… Ни вам, ни Тише. Он тоже где-то пропадал в момент убийства.

Лиза сдала меня самураям в отместку за то, что я сдал Сатибо полицмейстеру.

– Правда?!! – Юми как будто получила долгожданный подарок.

– Меня укусил жук. Тиша сказал, что жук смертельно ядовит и сбегал за противоядием к Бабке Ежке. У него было время прибежать на завод и убить Драпкину.

– Что за жук? Где ты его нашла? – затараторил обеспокоенный Сатибо.

– Большой зеленый жук вылез из букета, который прислал с курьером Семен Верховцев, – рассказал Мираи.

– Вы его поймали? Я смогу на него посмотреть? – Сатибо весьма заинтересовался жуком.

– Баба Шура сварила его в зелье, – поведал я. – По ее словам, Лизе прислали жука-даренца родом из волшебного мира.

– Вся фишка в том, что жук был не ядовитый, – всплеснула руками Лиза. – Пупырышек от укуса быстро прошел. Значит, Тиша обманул меня. Так что вы, уважаемые алабаи, все трое – потенциальные убийцы.

– Приплюсуй сюда Ичи. Она ждет нас в проходной и тоже попросит об алиби, – Юми постучала указательным пальцем по плечу Мираи.

– Еще одна Красная Шапочка, которую понесло в лес? – Лиза крепко сцепила пальцы.

– Я знаю, где была моя подруга, но ее секрет не выдам, – загадочно известила Юми. – Я дала ей слово.

– Не хочу вас покрывать. Вы меня достали… Следствие разберется.

– Волочаровское следствие разбирается только в песнях и плясках, – пробубнил себе под нос Сатибо.

– Лизунчик, тебе жаль растрепанную швабру, главу «Пятой Колонны»? – возмутилась Юми. – Еще поплачь о ней! Драпкина клялась все силы положить на то, чтобы тебя с позором выгнали из совета директоров… Она подначивала всех знакомых и родственников присылать тебе письма с угрозами, распускала о тебе грязные сплетни… А ты строишь из себя скорбящего ангела… Послушай, что я скажу! Свинюхе свинячья смерть!

– Не хочу разговаривать с бешеными алабаями, – хозяйка мясокомбината замкнулась в себе.

Лидия Борисовна висела головой вниз среди освежеванных свиных туш в морозильной камере. Ее остекленевшие глаза были страшно выпучены. Голова, почти отделенная от тела, висела на шейном отделе позвоночника. Металлический пол покрывала красным глянцевым ковром подмороженная кровь.

Ни единого следа, ни малейшей зацепки… только молекулы знакомого мне запаха прекрасно сохранились в холодном воздухе.

– Ее убили как свинью, и повесили среди свиней, – Виктор Свербилкин стоял неподалеку от трупа, возле замерзшей кровавой лужи и водил зонтиком – тростью, как учитель у доски указкой.

К нашему прибытию в отключенной морозильной камере зябла тесная стайка людей. Первыми пришли полицмейстер, двое патрульных, эксперт-криминалист, девушка – патологоанатом и следователь прокуратуры Назар Бурак. Команду охотников представлял Артур. В качестве свидетелей выступала потрясенная потерей лидера «Пятая колонна».

Мы пришли всемером – я, Лиза, Сэнсэй, Сатибо, Юми, Ичи и Мираи.

– Посмотрите внимательно! – Свербилкин подвел указку к перерезанному горлу Лидии Борисовны. – Удар нанесен острым предметом, похожим на типичный самурайский кинжал.

– Женщину сначала оглушили, потом зарезали, – дополнил следователь Бурак. – То же самое мясники делают со скотиной, которую привозят на комбинат.

– Не совсем так, – вмешался Сатибо. – Свиней оглушают электрошокером, а Лидию Борисовну ударили головой об стену.

– Ее с нечеловеческой силой подбросили вверх и швырнули вон туда, – криминалист указал на очевидную улику. – Видите пятно крови под потолком?

– Хотите сказать, это сделал вампир? – Свербилкин вцепился в меня мстительным взглядом, не намереваясь отводить глаз до моего ареста.

– Я сомневаюсь, – Артур неожиданно подал голос в мою защиту, опередив Лизу. – Вампир попробовал бы кровь жертвы. Даже если допустить, что он был сыт до отвала, все равно бы он лизнул кровь женщины из любопытства. И даже если бы он сознательно отказался от дегустации, он, во-первых, неизбежно бы сильно испачкался, учитывая характер ранения, а во-вторых оставил бы следы. Как на полу, так и на карнавальном костюме жертвы. Чтобы подбросить женщину в воздух, он должен был вступить с ней в контакт, схватить ее. А следов борьбы нет. Искусственный мех не помят.

– Жертва как будто сама взлетела под потолок, – подтвердил криминалист.

– Очевидно, господа, убийца обладает телекинетическими способностями, – я присоединился к дискуссии. – Причем, весьма развитыми. Мне, вампиру, было бы не совсем легко поднять такую тушу в воздух… простите, я хотел сказать, даму весом под двести килограммов.

– Я еще раньше проверял версию о телекинезе, – Сатибо мельком взглянул на меня. – Пробил сотрудников мясокомбината и их родственников по базе данных Седьмого Отдела. Среди них не зарегистрировано людей, обладающих таким даром.

– Человек мог скрывать свой дар, – предположила Юми. – Далеко не у всех волочаровцев способности проявляются в детстве.

– Вот! Ты сама себя и выдала! Убийца! Душегубка! – завопила, ворвавшись в морозильную камеру, припоздавшая заместительница главы «Пятой колонны» главный технолог Анна Павловна. – Я знаю! Ты зарезала Лидочку! – полицейским пришлось оттаскивать ее от Юми. – У меня есть доказательство!

– У вас не может быть доказательств, – заработала адвокатская жилка Лизы. – Вы лжете! Я уверена, вы хотите убрать Юми с дороги, потому что трясетесь за свое теплое место. Анна Павловна, вы поняли, что Юми намного умнее и талантливее вас. Несмотря на то, что эта девушка недавно окончила институт, она ориентируется в производственном процессе не хуже вас. Вы в курсе, что мне нравится ее умение находить нестандартные решения. Юми знает, как оптимизировать производство, сократить издержки. С ее дельного совета началась полная модернизация. А если бы директора слушал вас, мы бы продолжали работать на устаревшем оборудовании, которое давно исчерпало срок службы и постоянно ломается. Вас все устраивало. Лишь бы денежки капали в ваш карман.

– Не слушайте ее, – Анна Павловна с обиженным лицом повернулась к представителям власти. – Наша директриса такая же пустобрешка и шлюшка как ее подружка. Хо! Что вы хотите от светской львицы?!

– За клевету ответишь по закону, – пригрозила Лиза.

– Развела на заводе вурдалаков и самураев, – безбоязненно продолжала главный технолог. – Нормальным людям житья нет… А мое личное отношение к косоглазой крысе здесь ни при чем. Я слышала вот этими ушами, – она оттопырила уши, – как крыса сказала львице: «Пора зарезать свинью».

– Не понял… Вы подслушали разговор зверей в зоопарке или нашли у своего внука «Спайсы» и обкурились? – улыбнулся Сатибо.

– Я говорю, что Юми сказала Лизавете: «Пора зарезать свинью».

– Свинью? – переспросил Даппо. – Не Лидию Борисовну Драпкину, не главного бухгалтера, а именно свинью?

– Да!

– Но Лидия Борисовна все-таки не настоящая свинья. На мясокомбинате часто режут скот. Обычное дело. Не преступление.

– Когда это было сказано, Лидочка была одета свиньей.

– Мне неясен мотив, – следователь Бурак почесал затылок. – Зачем технологу убивать главбуха с одобрения генерального директора, если сдача отчетности на носу?

– Из мести. Лидочка собиралась отравить вурдалака Лизаветы осиновой смолой. Хотела добавить ее в кормовую кровь, – в азарте проговорилась Анна Павловна. – Они о том пронюхали, – женщина указала на нас с Лизой.

– Ну и дела! – Свербилкин оперся на зонтик – трость. – Ну и страсти шекспировские закипели в Волочаровске после вашего приезда, Лизавета Филипповна! Да от вас и впрямь один вред нашему тихому городку. Езжайте-ка домой в Питер! И прихватите с собой всю вашу веселую компанию. Иначе вы меня с ума сведете!