Текст книги "Колыбельная для эльфа"

Автор книги: Ольга Хрипина-Головня

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

Все закончилось так же внезапно, как и началось. Мелодия стихла, и Мориан медленно повернул голову.

Амарисуна открыла глаза.

– Жива, – выдохнул эльф. Елайя прекратила плакать и вдруг завизжала, бросившись обнимать Целительницу.

– Жива! Суночка, дорогая, жива!

Единорог открыл рот

Эльф, поддерживая девушку, помог ей сесть. Рана на спине девушки затягивалась на глазах, кровь – свернулась. Суна прислонилась к нему и услышала, как быстро-быстро бьется сердце.

– Больно… – девушка осторожно вздохнула и выдохнула. – Мне показалось, что я умерла.

– Нам всем так показалось, – пробормотал Вихрь, отводя подозрительно заблестевшие глаза.

Мориан осторожно отстранил от себя Суну, придерживая за плечи.

– Тебя хотели убить. На ноже был яд.

Суна подтянула края плаща и плотно запахнулась. Ее знобило – то ли от пережитого страха, то ли от навалившейся слабости.

– Я не думала, что в наше время в эльфов кидают ножи из-за деревьев, – ответила она тихо. – Что это за яд?

– Черная полия.

Амарисуна вздрогнула.

– Моментальная смерть, как назвали ее эмъены? Тогда яд должен был быть плохим, иначе бы я… не выжила.

– Яд, насколько я могу судить, был хорошим. Но ты выжила, хотя не понимаю, как. Такого не должно было произойти! – Мориан, поймав недоумевающие взгляды Суны и Елайи, осекся.

– Звучит так, будто ты не рад, что Суна жива, – Елайя погладила эльфийку по волосам. – Не все ли равно, как именно произошло это чудо? Значит, наша Суночка очень хороший Целитель.

– Не все равно! – в отчаянии воскликнул эльф. – Ведь я слышал ту музыку, и вокруг была та магия!

– Что? – непонимающе спросила Амарисуна. Елайя внимательно посмотрела на эльфа.

– Ничего, – опустил голову Мориан. – Я очень испугался и очень рад, что ты жива.

Единорог, справившийся с непрошеными слезами, ткнулся Суне мордой в плечо

– Хотите взглянуть на того, кого я поймал? Кажется, это именно он бросил в Амарисуну нож.

Елайя прищурилась и посмотрела вперед. Вдали, у самого горизонта, на дороге лежала фигура.

– Спросить у убийцы, – пробормотала Амарисуна, поведя лопатками. Спина болела, затянувшаяся рана – отчаянно чесалась.

– Судя по всему, заранее поджидал нас, – Мориан первым зашагал по дороге. – Бросил нож, вскочил на лошадь и надеялся скрыться.

Дахо и Смешинка, увидев, что их хозяева уходят, резво спустились вниз и потрусили рядом.

– Он просто не знал, что я буду рядом, – злобно ответил единорог

– Но, похоже, ничего выяснить мы не сможем. Если только кто-то из вас умеет допрашивать мертвецов… – Мориан первым увидел плащ, скрывающий спину фигуры, мужчины, как стало ясно. Разъяренный Вихрь проткнул мужчину насквозь – одежда и земля на дороге были в крови.

– Ох… – Суна дернулась. – Не хотела бы я попасть в число твоих врагов, Вихрь.

– А вот это интересно… – Мориан опустился на колени возле поверженного, и рывком откинул плащ.

Белоснежные, похожие на птичьи крылья, были аккуратно сложены на спине мужчины, концами вниз. Ветер чуть шевелил перья, и по всей длине крыльев шла рябь, как по воде. Острое чувство неуместной жалости захлестнуло Суну, и она отвернулась. Впрочем, удовлетворенное хмыканье Мориана заставило ее снова повернуть голову.

Эльф ухватился за правое крыло и теперь развернул его – оказалось, что крылья были сложены вдвое. Елайя смотрела за всем этим, открыв рот.

– Прекрати, – не выдержала Суна. – Что ты делаешь?

– Да так, интересно все это… – задумчиво протянул Мориан, отпустив крыло. То с шелестом упало на землю. – И как мы его проглядели, если он так близко был? Будто глаза отвел.

– А они правда летают? – спросила Елайя полушепотом. – Я никогда раньше эмъенов не видела вживую… то есть здесь, как бы, не совсем вживую…

– Нет, неправда, – сухо ответил Мориан.

– Давайте… не будем оставлять его на дороге, – попросила Суна. – Это… очень гадко получится.

– Не будем? – Мориан поднялся с колен. – Сожжем, как у них принято и ссыплем пепел за обочину, не смотря на то, что он пытался тебя убить? Интересно, кто ж этого эмъена так быстро сдернул сюда, на дорогу, и попросил воткнуть в тебя нож?

– Мы ночевали в корчеве, – напомнила Елайя. Смешинка переступила копытами и фыркнула в ухо Дахо. Единорог ревниво покосился в их сторону.

– Нет, – Мориан нахмурился. – Нет, вряд ли это кто-то оттуда. А вот послать шэт'та за это время можно было… Имань или Эсвиэль?

– Почему ты решил, что это они? – Суна настолько опешила от предположения эльфа, что даже забыла оскорбиться за тиа.

– Есть причины, – туманно ответил Мориан. Елайя закашлялась и стряхнула с правой штанины пылинку.

– Но зачем?! В чем смысл?!

Мориан вскочил в седло.

– Думаю, смысл в том, чтобы ты не доехала до Умбариэля. Возможно…

– Мориан, – предостерегающе сказала Елайя.

Амарисуна наконец-то обратила на нее внимание.

– Да что тут происходит?! – вконец потеряла она терпение. – Объяснитесь, наконец!

– Не обязаны, – коротко ответил эльф, давая Елайе знак тоже забраться в седло. – Поторопись, Целительница может тебя не дождаться.

Суна вцепилась руками в края плаща.

– А как же эмъен? Ты что, бросишь его вот так, на дороге? – растеряно спросила она.

Мориан поморщился.

– Разумеется, брошу. Он убить тебя пытался, Суна. Плевать мне, обклюют его вороны до того, как кто-то на него наткнется, или нет.

– Но… все равно, так не правильно, – беспомощно протянула Амарисуна.

– Ну, так сама с ним возись, коли хочется, – пожал плечами эльф. – Встретимся у ворот.

Мориан похлопал Смешинку по холке, и та послушно двинулась вперед.

Елайя бросила на Суну виноватый взгляд и тронулась следом.

Целительница дождалась, пока оба отъедут достаточно далеко, и с облегчением расплакалась.

– Только не начинай, – умоляюще попросил Вихрь. – Слишком много эмоций на сегодня. Надоело.

– Я и не начинаю, – зло ответила Целительница, вытерев слезы.

Потрогала меч, притороченный в ножнах к седлу, зачем-то наполовину вытащила его, со злостью вогнала обратно в ножны и открыла чересседельную сумку. Покопалась, достала крошечное зеркальце, посмотрела на потрескавшиеся губы и тени под глазами и закинула зеркальце обратно.

– Отвернись, пожалуйста, – попросила Амарисуна единорога, доставая из сумки небольшой сверток, и медленно подходя к мертвому эмъену.

Вихрь и ухом не повел.

– Ты и правда собираешься проводить его на Дорогу Времен, как считаешь верным? Эльфийка убрала прядь волос со лба.

– Мне не будет спокойно, если его найдут так. Пожалуйста, отвернись. Мне очень неприятно… нет ни погребальной ткани, ни правильно сложенного костра…но я должна это сделать.

На сей раз единорог послушался.

И с наслаждением проблевался, едва услышал, как огонь тронул крылья.

ГЛАВА 9

Женщина вздохнула и открыла глаза. Нить оборвалась и рассыпалась в воздухе.

Широкая ладонь легла ей на плечо.

– У тебя морщинка между бровями.

– Он мертв.

Пальцы сжали плечо.

– Его успели расспросить?

Женщина повернула голову и коснулась губами руки спрашивающего.

– Нет. По-крайней мере, я не ощутила страха или смятения. Смерть была неожиданной.

– Мертвый эмъен на дороге может вызвать ненужные разговоры. В тех краях есть наш тренировочный лагерь. Пусть тело заберут.

Женщина улыбнулась краешком губ

– Не нужно. Они сожгли его.

– Вот как?.. Что ж, тогда остается похвалить мою предусмотрительность.

– То есть?

Мужчина лег рядом и положил голову женщине на колени.

– Целительница так боролась. Я велел отпустить ее, и теперь они не найдут никаких следов.

Тем более, что наша помощница и т а Целительница – мертвы

– Нет. Она жива. Я не видела ее тени.

Мужчина резко сел.

– Аша, этого не может быть. Яд был рассчитан на то, чтобы она не смогла, не успела затянуть рану. Она должна была погибнуть за несколько мгновений.

– Тем не менее, она жива, – бесстрастно ответила женщина.

– В таком случае, мне придется навестить того, кто утверждал, что этот старый рецепт сработает безотказно, – последовал угрюмый ответ. – И ему лучше успеть завершить все свои дела…

Мориан ждал их почти у въезда в Умбариэль. Левая ладонь эльфа, оставляя свободными пальцы, была до кисти перебинтована какой-то тканью, видимо, так он надеялся скрыть клеймо.

Эльфийская граница выглядела несерьезно: несколько смотровых башен, невысокая стена и двое Стражей у входа.

– Кто вы и что вам надо? – спросил один из Стражей, когда путники подъехали к воротам.

– Я Амарисуна Ноэйл, из земли Андагриэль. А это мои спутники. Мы приехали помочь Целительнице Ситталь, – ответила девушка.

Стражи скользнули взглядом по Елайе.

– Проезжайте. Вас проводят до дома Ситталь, – отозвался второй Страж после непродолжительного молчания.

Если же ты приедешь поздно… тогда постарайся найти новую Целительницу.

Слова Ларны всплыли у Суны в памяти, пока вслед за Стражем, они ехали через Умбариэль к дому Целительницы. Под ногами шелестели опавшие листья, деревья, растущие прямо посреди улиц, гордо вздымали к небу широкие густые кроны. Улицы Умбариэля были выложены цветным камнем, дома – большие, двухэтажные – стояли близко друг к другу, а не были разбросаны там и тут, как в Андагриэль.

В другой раз Суна с удовольствием бы поглядела вокруг, но сейчас упрямо смотрела только вперед.

Она боялась, что опоздала. И боялась думать о том, что случилось. Проще было бы забыть – поменять рубашки, отстирать заляпанный кровью плащ, вернуться домой и забыть об всем.

Не мучаясь вопросами: кто и почему.

Елайя же вертела головой во все стороны, жадно вглядываясь в каждую деталь. Вон там цветы подрезают, вот двухэтажный большой дом, со сгоревшей крышей и частично почерневшими от огня стенами, который заново переделывают раздетые по пояс эльфы, а вот – на дерево забрались трое детей и теперь прикидывают, как бы спуститься, не упав и не ободрав локтей и коленей.

Внизу, уперев руки в бока, стояла молодая женщина, и мелодичным, спокойным голосом красочно перечисляла все ушибы и переломы, которые Ситталь будет им залечивать нынешним вечером.

Страж, ехавший впереди Суны, внезапно натянул поводья каурой лошадки и остановился возле женщины.

– Ситталь больна, – полувопросительным голосом обратился он к женщине. Эльфийка повернула голову, пробежалась взглядом по нахмурившемуся Мориану, раскрасневшейся от избытка впечатлений Елайе и слегка удивленной Суне и улыбнулась Стражу.

– Да нет же! Сегодня утром она поправилась, я думала, уже всем об этом известно.

– Ну, к нашей границе как-то не спешат с новостями, – подмигнул женщине Страж. И повернулся к Амарисуне.

– Ну, госпожа Целительница, твоя помощь и не понадобится. Выздоровела наша Ситталь, хвала Древним Духам и Матери-земле. Не иначе, как деревца-то наши благостные помогли, она их сама у себя под окнами высаживала, да наговаривала, чтобы от неприятностей защитили.

– Это ж какие такие неприятности здесь могут быть? – разомкнул губы Мориан.

– Да мало ли? Дождь ли цветы бьет. Погода вон портится все время, как специально. Из Вендориана от нас только на второй день уехали из-за дождя, – охотно ответил Страж.

– А кто у вас тут из Вендориана гостил? – полюбопытствовал Мориан. С верхушки дерева послышался крик – видимо, кому-то из детей надоело изображать из себя гнездо на ветру.

– Так тиа Гурималь. Вообще-то к нему и его Стражам просто должны были присоединиться наши тиа Эль и Лориенна. Но это проклятущий ливень как зарядил – пришлось пережидать у нас. А ночью еще и хранилище летописей загорелось – молния, что ли, попала…

Страж перевел дух, набирая в легкие воздуха для новой порции рассказа.

Мориан и Елайя переглянулись.

– Как-то регулярно последнее время хранилища летописей горят… – задумчиво протянула Елайя.

– А куда, собственно, отправились тиа? – вышла из ступора Суна. Страж убрал со лба прядь волос.

– Вы не знаете? Тиа Андагриэль рассылают шэт'та по всем землям. Собирают всех, вроде бы, по поводу какого-то страшного случая, произошедшего в Андагриэль недавно, и по поводу смерти тиа Алэмсуаэль. Странно, что вы не встретились с ними.

– Мы ехали объездным путем, – коротко ответила Елайя.

– Что значит "собирают"? – жадно спросил Мориан. – Хотят что-то обсудить?

Страж безмятежно посмотрел куда-то в светло-серое небо.

– Откуда ж я знаю, – ответил он. Мориан потеребил пальцами подбородок.

– Занятно, – коротко резюмировал он. И почесал Смешинку за ухом. Кобыла довольно фыркнула и переступила копытами.

Амарисуна легонько хлопнула себя по колену.

– Может быть, мы все-таки доедем до Ситталь? – спросила она. – Я хочу убедиться, что с ней все в порядке.

Страж согласно кивнул, мол, какие проблемы, и послушно тронул лошадь вперед. Вслед им доносились протяжные детские крики – теперь детвора расселась на нижних ветках и прилежно изображала птичью стаю.

Ситталь оказалась моложавой женщиной, раза эдак в три старше Суны. Эльфы медленно старели, в основном не теряя прежней стати и привлекательности, но их возраст выдавали черные как смоль пряди в волосах – будто в противовес седым людским, и морщинки, разбегавшиеся лучиками от уголков глаз. Целительница возилась с клумбами, беззаботно собирая грязь подолом белоснежного платья свободного покроя. Волосы цвета золота с черными прядями были небрежно заколоты на затылке, выбивавшиеся то тут, то там они падали на шею и плечи.

Возле Целительницы стояли большой кувшин и маленькая кружка. К тому моменту, как всадники поравнялись с первыми деревьями, высаженными рядом с домом, Ситталь утрамбовала в землю последнюю цветочную луковицу (Ржавку Полосатую следовало сажать незадолго до первых заморозков), отряхнула и вытерла лежащим рядом полотенцем руки, и налила себе из кувшина.

Приятный ягодный запах пробежался с ветром до ноздрей Суны, и эльфийка сглотнула слюну. Ягодный настой – сладкий, густой, душистый. Сесть бы сейчас под одним из этих деревьев, вытянуть уставшие от полусогнутого положения ноги, и отдыхать, лениво наблюдая за колышущимися в проеме распахнутого настежь окна белоснежными занавесками.

Целительница заметила всадников, встала с колен и подняла ладонь в приветственном жесте. Мориан вежливо наклонил голову, пряча ладонь в складках плаща.

– Я могу чем-то помочь? – Целительница окинула взглядом замызганные штаны троицы и грязный плащ Суны.

– Да вообще-то, это я должна была бы спрашивать, – пошутила Амарисуна, спешиваясь. Услышав о цели ее визита, Ситталь всплеснула руками и немедля пригласила всех пройти в дом – отдохнуть и перекусить. Страж вежливо отказался, сославшись на необходимость вернуться к службе, и, попрощавшись (прощание с Елайей заключалось в усиленном подмигивании), повернул обратно.

– Мне действительно было очень плохо, – сказала Ситталь, когда все расселись за столом, сделали по глотку ягодного настоя и попробовали свежую выпечку. – И я безмерно благодарна, Суна, что ты проделала такой путь ради меня. Но сегодня утром все прошло как-то само собой. Так что я отпустила всех, кто так ухаживал за мной в эти дни, и отправилась возиться с цветами.

– Ну, а все-таки, что было? – полюбопытствовала Елайя. Амарисуна молча цедила напиток и пристально смотрела на Ситталь.

– Был вечер, я чувствовала себя просто прекрасно… – женщина слегка наморщила лоб, вспоминая. – Вылечила один вывих, дала снадобье от этой жуткой аллергии… да, потом прилетел шэт'та с посланием от моей подруги. Она прислала мне корешок ауры на пробу, я ее еще раньше просила. Говорят, что если его правильно заварить – получается прекрасное расслабляющее средство. Ну, ты, Суна, понимаешь, когда порой целый день исцеляешь чужую боль, очень трудно придти в себя.

Ситталь посмотрела на Амарисуну.

– Да… – казалось, эльфийка прислушивается к чему-то другому.

– Я заварила корешок – еще посетовала, что Парнан сама не принесла мне его, вместе б посидели, и…

– А что, твоя подруга тут живет? – вмешался Мориан.

Елайя дернулась. Манера эльфов обращаться на "ты" ко всем без разбору, иногда лишь добавляя титул, несколько резала ей ухо. Ситталь пожала плечами.

– Да. Иногда на нее нападают приступы лени, и она гоняет вестников почем зря. Так вот, я выпила настой, потом разобралась со своими травами, а потом… не помню. Помню только, что все тело стало ватным, пальцы замерзли. Потом – мгновенная темнота и ощущение, что кто-то… – эльфика замялась, подбирая слова. – Словно кто-то шепчет мне прямо внутрь какие-то слова, что-то требует… и холодно так, страшно… Но я же Целительница, – тут Ситталь улыбнулась. – Меня так просто не взять.

Говорят, тиа Гурималь ко мне заехал, так я, мол, вцепилась в него, и начала что-то говорить, говорить, спрашивать…

А утром сегодня просыпаюсь в прекрасном настроении, такая бодрая, будто отдыхала неделю, – сидят вокруг меня, бледные, не выспавшиеся, у половины слезы градом – не понять, то ли расстроились так, то ли от аллергии этой. Так что, хвала Древним Духам, что бы то ни было, все обошлось.

Ситталь потянулась за кувшином, чтобы подлить всем настоя.

– Бервена, – тихо сказала Суна. Рука Ситталь замерла.

– Что?

Суна покраснела.

– Прости, это я так… просто, подумала.

– В чем дело? – Мориан повернул голову к Амарисуне. – Что подумала?

Девушка подняла на него глаза.

– Слабость в теле, быстрая потеря сознания, мерзнущие пальцы, спутавшееся сознание – это очень похоже на бервену. Кроме того, аура очень похожа на бервену внешне. Трудно отличить, если не присматриваться специально. У них вкус разный, но если не знать, каковы они на вкус каждая по себе, то и не отличить.

– Никогда раньше не пробовала ни того, ни того, – растерялась Ситталь. – То есть, тот корешок ауры был первым, но… При чем тут бервена?

– Что за дрянь такая, объясни, наконец, – не выдержала Елайя.

Амарисуна нервно сплела пальцы рук.

– Бервена – слабый яд. Обладает снотворным эффектом, погружает в состояние, при котором сильно замедляются реакции и способность адекватно реагировать. Снижает способность сопротивляться… чему угодно.

Мориан закрыл глаза и вздохнул.

Ситталь медленно отпила из кружки.

– Бервена… Я сильный Целитель, Суна. Бервена не причинила бы мне сильного вреда.

Мориан хмыкнул.

– Да и откуда бы ей у меня взяться… – Ситталь осеклась.

– А где твоя подруга? – Мориан открыл глаза и посмотрел на Целительницу. Та смутилась.

– Она уехала сегодня утром. Думаешь, она перепутала корни? Тогда она, должно быть, очень мучается. И ей стыдно признаться мне. Поэтому она уехала?! – разволновалась Ситталь.

– Возможно, – загадочно ответил эльф.

– Хотела бы я знать, в чем дело, – пробормотала Амарисуна в полголоса.

В этот момент в дверь вкрадчиво постучали.

Нарисовавшийся на фоне проглядывающего сквозь рваные облака солнца, Страж церемонно и любезно сообщил, что тиа Эллор, сын тиа Эль и Лориенны, будет рад видеть прибывших у себя, и готов предоставить им ночлег.

Елайя и Суна переглянулись.

– Мы с благодарностью принимаем приглашение, – ответил за всех Мориан.

***

Молодой тиа Эллор напоминал сошедшего с картинки героя. Амарисуна любила раньше разглядывать рисунки в свитках, сопровождавшие рассказы о великх деяниях и чудесных историях.

Эллор сидел безупречно прямо, словно между его руками был продет шест для поддержания осанки. Показательно скромная, но на диво идеально скроенная льняная рубаха подчеркивала гибкость и будто скульптурную выразительность идеального же торса. Штаны – свободные ровно настолько, чтобы не стеснять движений – были заправлены в начищенные до блеска сапоги.

Проголодавшаяся Амарисуна налегала на восхитительно приготовленную рыбу, приправленную травами. Мориан то и дело подливал себе из украшенного чеканной резьбой кувшина – что именно, Суна еще не успела попробовать.

Елайя смущенно жевала ломтик сыра.

Эллор откинул со лба серебристую прядь волос. Коротко подстриженные, сзади, они свободно падали на лоб густой челкой.

– Скажи, Елайя, неужели тебе не приходило в голову раньше посетить эльфийские земли? Не поверю, что ты всю жизнь провела в городах, – обратился он мягко к девушке на каярре.

Елайя, глядевшая на эльфа во все глаза, покраснела.

– Я не знала, будет ли правильно полукровке приехать, – ответила она тихо, но с некоторым вызовом.

– Разбавленная кровь… ну что ж, все равно же эльфийская, – ответил Эллор задумчиво. Суна перевела взгляд с него на Елайю и обратно.

" Интересно, что он думает на самом деле? Что Елайя должна стыдиться своего проихождения? Или же он искренен?".

Мориан ел молча, разглядывая большой прохладный зал. Дом тиа – по огнеопасной, но устоявшейся традиции – был построен из светлого дерева, и отделан деревом же внутри. Однако пол в зале был выложен из обтесанного камня, а в правом углу был сложен маленький аккуратный очаг – согревать помещение в холодное время. Широкое окно, прямо позади Мориана, было распахнуто настежь, но закрыто плотными занавесями. Легкий ветер приносил с собой свежий, сладкий запах цветов, растущих вокруг всего Дома.

Суне показалось, что Эллор даже рад невежливому молчанию эльфа – так не надо отвечать, выдерживая взгляд Мориана, усталый, изучающий, пристальный и внимательный.

" Правители были главной ценностью наших земель. Они знали, как обращать в помощь силу, окружающую нас. Они умели говорить с Древними Духами, не так, как сейчас пытаемся мы в святилищах. Они первые шли против тех, кто смел поднимать руку на находящихся под нашей защитой…

Мы знали, мы всегда знали, что они будут драться за нас до последнего, в первых рядах, оберегая других, используя свои силы до последней капли – если кто-то, как это было раньше, выйдет против нас. Могут ли они это сейчас? Может ли хотя бы он, безупречно спокойный, безмятежный раследник?".

Образы и мысли, приходящие из неоткуда, мешали сосредоточиться на беседе Эллора и Елайи, и Суна не сразу услышала, что Эллор окликает ее.

– Амарисуна? Амарисуна, как скоро ты планируешь уехать обратно в Андагриэль? Послезавтра через Умбариэль поедут тиа Молуэля, ты можешь вернуться под охраной их Стражей. Я так понял, что твои друзья собираются ехать дальше? – Эллор послал ей обворожительную улыбку. Девушка вздрогнула.

– Да, я думаю, я вернусь назад с тиа, раз ты предлагаешь, – Суна покосилась на Мориана. Эльф невозмутимо подлил себе добавки из кувшина.

– Прекрасно, – тиа откинулся на спинку стула, закинул в рот кусочек рыбы, опустил пальцы в стоявшую рядом плошку с водой и тщательно вытер пальцы салфеткой из плотной ткани.

– В таком случае, я надеюсь, вы остановитесь на ночлег у меня. После отъезда родителей тут стало пусто и довольно скучно, – с обезоруживающей простотой признался Эллор.

Мориан отпил из кубка, и лишь потом вежливо склонил голову.

– Благодарю за приглашение. Кстати, из чего сделан этот пон? Мне кажется, он немного крепковат.

Елайя обхватила голову руками.

– Пон… – прошептала она с явным отчаяньем в голосе.

– А что такое? – шепнула в ответ Амарисуна, наклонившись к уху девушки.

Елайя сделала вид, что отпивает из кубка.

– В последний раз, когда Мориан напился пона, он принялся сочинять стихи, – тихо ответила девушка. – И я тебе хочу сказать, что не уверена, что тиа Эллор выдержит декламацию очередного шедевра.

– Что, так плохо? – удивилась Амарисуна.

Елайя покосилась на занятого обсуждением рецепта пона Мориана.

– Ты гори, гори костер, там в реке плывет бобер, – с чувством прочитала она. – И поймал бы я бобра, но было холодно вчера.

– Врешь, – выдохнула Амарисуна.

– Честное слово. И это еще не самый худший боброобразец.

– Бобразец, – задумчиво протянула Суна. И с сомнением взглянула на эльфа

– А мне он кажется вполне вменяемым.

– Так он считай и не пил еще, – возразила Елайя. – Так-то он хмель не употребляет, но вот если дорога изрядно потрепала нервы…

Елайя взглянула на Целительницу и покачала головой.

– А это, по-моему, была его худшая поездка, – решительно закончила она.

***

Напуганная зловещими предсказаниями Елайи, Суна улизнула, не дожидаясь окончания обеда, отговорившись настоятельной потребностью выспаться.

Поплутала немного по дому, по ошибке забредя в комнату самого Эллора, посмотрела на фривольные рисунки на свитках, аккуратно сложенные на кровати, подивилась фантазии неизвестного художника и, не сдержавшись, сунула один себе за пазуху – на память. Постояла в коридоре, дожидаясь, пока перестанут гореть щеки, вспомнила указания Эллора (налево, вверх по лестнице, прямо, направо и за угол), подивилась простору и размерам Дома и наконец-то нашла отведенную ей – отдельно от Елайи, вот уж действительно много незанятого места! – комнату. Маленькую, светлую и очень уютную.

Вещи уже ждали ее возле кровати, меч был заботливо положен на покрывало, а ставни – приоткрыты. Суна подошла к окну и выглянула. Солнце уже начинало садиться, вызолачивая верхушки редких деревьев, за ними начиналось поле, по которому сновали туда-сюда эльфы. Заинтересовавшись, Целительница сложила перед глазами маленький кружочек из пальцев, закрыла один глаз, сфокусировала зрение и пригляделась. Эльфы стаскивали в центр поля ветки, которых набралась уже внушительная гора. Под деревьями на краю поляны по периметру стояли кувшины и кружки – складывалось впечатление, что их притащили со всего Умбариэля.

– Жечь они, что ли, их будут? – удивилась Амарисуна.

– Летописи древних, – раздался внизу голос. Суна опустила голову вниз и увидела мальчишку, обнимающего корзинку с крупными, темно-красными яблоками. Мальчишка с нескрываемым интересом смотрел на девушку.

– А у тебя волосы похожи на мои яблоки, – заключил он, поглядев еще немного, – только темнее, как будто подгнивать скоро начнут.

– Что еще за летописи древних? – проигнорировала сомнительный комплимент Суна. Мальчишка поставил корзинку на землю и сел прямо на яблоки.

– Ну, ты же на поляну смотрела? Вечером туда придут все, кто хочет. Мы будем есть, пить, общаться, играть. А когда совсем стемнеет, мы зажжем костер – большой-большой – и будем читать какую-нибудь летопись из хранилища летописей.

– Разве в нем не было пожара? – удивилась Суна. – Когда мы ехали по улице, мы видели…

– Был. Только мой дядя новое построил, на южной границе, рядом с нашим домом. Мы несколько ночей с друзьями летописи из старого хранилища в новое таскали.

– Зачем? – не поняла Амарисуна.

Мальчишка широко улыбнулся.

– Подарок тиа Эллору к этому празднику. Тиа давно планировал перестроить старое хранилище и сделать его более удобным и безопасным.

– Тиа Эллор – хороший тиа, правда? – провокационно спросила Целительница.

Мальчишка просиял.

– Самый-самый лучший, – убежденно ответил он. – Он нам с друзьями помог запруду построить.

– И что же за летопись вы будете читать в этот раз? – Суна вернулась к теме праздника.

Мальчишка почесал в затылке.

– Да я сам не знаю. Но ты приходи, у нас всегда весело. Познакомишься с кем-нибудь.

– Спасибо, я подумаю, – Суна отошла вглубь комнаты, потянулась, почесала щеку, скинула сапоги и вытянулась на кровати.

– Ладно уж, – пробормотала она, заворачиваясь в одеяло. – Посплю немножко, а там – посмотрим. Не послушаю, так хоть яблок поем… похожих на мои волосы. И вовсе они не с гнильцой! А спелые!

***

Дождь падал в высокую траву почти неслышно. Впереди – куда хватало глаз – простиралась земля, покрытая редкими кустарниками. Слева нависали хмурые горы. Там и тут виднелись огоньки жилищ, иногда легкий ветер доносил скупые обрывки разговоров. Мужчина, стоявший у окна, расправил за спиной белые крылья. Комната за спиной была погружена в темноту, лишь из-за полуоткрытой двери пробивался свет свечей.

В углу комнаты, невидимая во мраке, сидела, откинувшись на спинку кресла, женщина. Вот она поднялась, пересекла полосу света, – потянулся следом подол почти прозрачного платья, – подошла к мужчине и положила руки на его плечи. Черные, сложенные за спиной крылья, дрогнули.

– Еще немного… – Голос мужчины звучал глухо и устало.

– Амарг… – нежный, высокий голос перебил мужчину, как флейта перебивает нескладный разговор.

– Еще чуть-чуть… Только бы узнать, где они оставили эту дрянь… куда они ее запрятали, кому отдали на хранение! И можно будет начинать…

– Во имя древнего порядка…

– Во имя древнего Духа…

– Основать свой мир…

– И дать Ей силы вернуться…

Амараг повернулся к женщине лицом и провел пальцами по ее щеке.

– Аша… сколько же их, одурманенных ее силами, с нашей помощью?

– А сколько тех, кто искренне верит, что мы принесем своей силой покой? – ответила тихо женщина.

– Но есть и те, кто снова встанет на и х сторону.

– И погибнут, как недостойные, – твердо ответила Аша. И прикоснулась губами к щеке мужа.

– В конце концов, разве мы не правы? Разве Она действительно не принесет порядок и покой, четкость и ясность? Даже если ради этого придется переделать этот мир…

Мужчина снова отвернулся.

– Мы нашли две летописи, но в них нет никаких четких указаний. На всякий случай, я приказал сжигать все хранилища. Хотя, вряд ли кто-нибудь еще вздумает искать записи давних времен.

Аша сжала и медленно разжала пальцы на руках.

– А что с собранием Совета? Наши… друзья уверены, что им удастся убедить всех в тщетности опасений? Возможно, проще было бы убить эту назойливую Андагриэль?

– Слишком неосторожно. В эльфийских землях всегда были те, кто не обращал внимания на Закон. Смерть столь уважаемой тиа вызовет слишком много вопросов, еще, чего доброго, начнут приглядываться к границам, сопоставлять слухи…Нам ведь не нужно неожиданное сопротивление, правда ведь?

Женщина лукаво усмехнулась.

– После того, что мы собираемся сделать, ты увидишь, что ни о каком сопротивлении и речи быть не может. Признаюсь, я уже устала ждать.

– Подожди немного, Аша. Скоро мы найдем его, и можно будет начинать наш поход

против недостойных. И кстати, я бы просил тебя обратить внимание на один слух… Говорят, что вместе с Целительницей едет Изгнанник. Его видели и в Мэле, и возле Андагриэль, во время тех памятных событий. Мой знакомый в Вендориане сказал, что несколько лет назад был там один…

Амарг наклонился к уху Аги и что-то прошептал. Женщина вздрогнула.

– Не может быть. Это просто нелепый слух!

– Согласен. Но все же, хотелось бы знать, кто он такой.

Женщина кивнула.

– Узнаю. А что делать с этой… Суной?

– Ничего. Ситталь пришла в себя и Целительница не сможет обнаружить никаких свидетельств нашей магии.

Стоявший под окном молодой мужчина вздрогнул и прижался спиной к стене дома. Встал на цыпочки и тихо, сантиметр за сантиметром отошел за угол. Закрыл лицо руками и сполз на мокрую траву, сомкнув темные крылья над головой.

– Значит, это правда, – прошептал он. – И времени почти не остается… Что делать? Что я могу сделать?!

Мужчина отнял руки от лица и поднялся.

– Никто не поверит. Но почему Амарга так волнует спутник этой… Целительницы?

Мужчина нахмурился, что-то напряженно обдумывая.