Текст книги "Звездный корсар"

Автор книги: Олесь Бердник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

Юноши взглянули на него.

– Неужели ты считаешь, что иной эволюции может быть полезно вмешательство двух-трех существ?

– Мой аналитический центр возражает, – ответил УР. – Но что-то во мне уверяет, что такое вмешательство может быть решающим. Я имел случай убедиться в этом.

Любовь… Вы уже знаете об этом понятии…

– Любовь? Что ты хочешь сказать? Что такое любовь для тебя?

УР продекламировал:

 
Путник, запомни: дни радостей ясных
Сменятся вихрем печали и горя…
Кто пересилит чудовищ ужасных,
Кто все преграды поборет?
Только могучей любовью святою
Звездные можно увидеть хоромы!
Лишь для бездушных – то слово пустое,
А для героя – небесные громы!
 

– Кто это создал? – спросил Икс.

– Ваша мать, – ответил УР. – Я слыхал эти строки от нее.

Юноши помолчали, переглядываясь. Затем отозвался Игрек:

– У меня нет какого-то определенного решения. Мне кажется, что следует наладить контакт с существами-цветами, а затем – старт.

– Поддерживаю, – сказал Икс.

– Согласен, – медленно отозвался УР, но обычной бодрости в его словах не было.

Юноши вместе с УРом приготовили мощный левитатор, защищенный пульсирующим магнитно-квантовым полем, и вылетели в направлении континента – на запад. На небосклоне не было видно даже облачка, океан еле заметно волновался, темно-фиолетовые воды зловеще мерцали.

Недалеко от берега космонавтов встретила стая миниатюрных цветов, окружила их танцующим хороводом, послышались звуки нежных песен.

– Странно! – сказал Икс. – Неужто это они поют?

– Они, – подтвердил УР. – Я уже слышал.

Цветы построились спиралью и летели перед левитатором. Космонавты направились за ними. Внизу возникли небольшие дубравы, расположенные в виде гармонических фигур. Те фигуры динамично менялись, переходили одна в другую.

– Движущаяся флора, – сказал Икс. – Это для Земли будет неожиданностью.

– На родной планете микрофлора сохранила динамику, – возразил УР. – Зато здесь даже огромные растения движутся. Вероятно, у них мощная энергетика.

Цветы-проводники поднялись выше, левитатор направился за ними на очень широкий луг среди плоскогорья, окруженный кольцом невысоких гор. Возможно, это были остатки древнего метеоритного кратера.

Путешественники остановили левитатор, увидев, что цветы, ведущие их, устремились к центру площади, отливавшей многоцветием в форме радужных колец. Ступили на почву. Под ногами пружинился пушистый ковер мхов. Космонавтов встречало кольцо цветов-гигантов. Особо выделялось среди них одно растение – радужностью лепестков, толщиной стебля, более насыщенным цветом. Встав с левитатора, юноши сразу же услышали мелодию. Собственно, то была не одна мелодия, а полифония тысяч музыкальных тонов. Звучало все: мельчайшая травинка, цветок, каждый листочек. Отдельные аккорды были еле слышны, но в соединении они составляли удивительную симфонию, наполнявшую пространство. Мелодия была приятна, гости ощущали, что звуковой фон есть сама сущность здешней жизни, ее консонанс. Позже им стало известно, что малейший диссонанс в симфонии жизни свидетельствует о заболевании того или иного создания и ему немедленно посылают необходимую песенную энергетическую помощь.

Старший цветок повернул к людям свою лепестковую чашу, между тычинками раскрылось огромное око-экран. На нем возникли изображения космонавтов. Они садились на мох в центре кольца цветов.

– Предлагает сесть и быть гостями, – сказал Икс.

– Странно, но я ощущаю не только образную систему их общения, – отозвался Игрек.

– Мне понятны даже их мысли. Разве это возможно?

– Образ их жизни абсолютно открыт и органичен, – заявил УР. – У них нет скрытности, запутанной символичности, недосказанности. Всего этого было много в жизни Земли, я читал об этом в информатории корабля. Родная планета вся соткана из противоречий, именно поэтому нужна символика – средство для сокрытия тайны, для многомерного кодирования. А аборигены этого мира – цветы – открыты во Вселенную, им нечего скрывать, поэтому их психополе звучит в унисон с нашим восприятием.

– Ого, – удивился Игрек, ласково улыбаясь наставнику, – УР в одной фразе дал исчерпывающую характеристику инопланетной эволюции. Жаль, что ты не человек. Из тебя вышел бы прекрасный ученый.

УР не ответил, только как-то странно посмотрел на юношу. Тем временем гости сели в указанном месте. Миниатюрные цветочки в ладонях-стебельках преподнесли им жемчужные чашечки с какой-то жидкостью.

– А почему две? – удивленно спросил Икс. – Они обошли УРа. Ведь мы ничем внешне не отличаемся.

– У меня отсутствует специфическое поле, присущее органической жизни, – спокойно возразил робот. – Они это, несомненно, видят. Берите и пейте. Таким нектаром я вылечил вас.

Юноши приняли угощение, выпили. Волна радости и мощи прокатилась в телах. Им казалось, что мозг, сердце, все естество раскрывается, сливаясь с таинственной сущностью природы, созвучны в дружеском консонансе с каждой былинкой, с небом, красным солнцем, с нежно-зеленым покрытием этого мшистого луга, с ласковыми хозяевами удивительного мира – цветами…

И им открылась тайна странной эволюции…

– Миллионы лет назад на этой планете существовала универсальная эволюция, в которую входили, кроме растений, животные птицы, насекомые. Центральная звезда была тогда желтым гигантом и щедро даровала животворные лучи.

Высшие животные дали начало мыслящей расе. Те разумные существа строили механические устройства, гигантские сооружения, летательные аппараты. Но вскоре они начали воевать между собою, эти агрессивные столкновения разрушали города, испепеляли леса, превращали цветущие луга и поля, сады и села в голые пустыни.

Мыслящие существа поднялись в звездное пространство, чтобы освоить соседние планеты. Но их остановила космическая катастрофа. Желтый гигант вспыхнул, его оболочка молниеносно расширялась, сметая плазменным веером все живое на планетах.

Кипели океаны, в адский вихрь превратились атмосферы планет. От мыслящей эволюции не осталось и следа. Лишь в почве планеты сохранили жизнедеятельность споры мхов и зерна некоторых высокоорганизованных цветочных растений.

Звезда превратилась в красного карлика. Ее излучения не хватало для развития флоры, что раньше вела статичную жизнь. Лавина мутаций выработала в уцелевших растениях новую способность – автономное движение. Это случилось благодаря раскрытию в них, кроме фотосинтеза, хемосинтеза и неклеосинтеза.

Пережитый катаклизм оставил в генетической памяти поколения незабываемый след – так мы знаем космоисторию планеты.

Среди высших цветов появились мыслящие экземпляры, они дали начало разумной эволюции, объединившей в дружественное кольцо всю флору нашего мира. Всю, кроме некоторых паразитных семейств. Они предпочитали хищническую добычу нектара, отбирая ее у своих соседей. Старшие цветы ведут беспощадный поединок с узурпаторами. Вы, существа далеких миров, уже встречались с ними. Их теперь немного, они населяют несколько островов. Все остальные острова и континенты заселены дружескими родами цветов.

Мы создали единое биомагнитное планетарное поле, энергия коего принадлежит всем.

Именно поэтому каждое растение, всякий цветок со временем становятся мыслящими, ибо вскармливаются общим источником разума. Мы не строим городов, как ушедшие цивилизации, ибо можем регулировать температуру своих тканей. Единение осуществляется с помощью многомерных каналов связи: вы уже знаете две такие возможности – зрительный, образный канал и звуковой, музыкальный. Есть много иных – характерных только для нас.

Сущность нашей жизни – неисчерпаемые проявления любви. Предшественники передали простое и величественное знание: память прошлого свидетельствует, что мыслящие существа ушедших эволюции, ненавидевшие друг друга, ведущие нескончаемые войны, всегда приходили к полному взаимоистреблению. Это говорит о том, что антиэнергия ненависти есть лишь случай, флюктуация бытия, неминуемо угасающая. А энергия любви, гармонии радостного соединства не имеет завершения – ее творческие возможности открывают путь к Всебытию, к Вечности.

Но мы не ограничились самоусовершенствованием и блаженством согласованного существования. Звездный простор открыл перед нами беспредельность, а в ней – мириады иных миров. Наши объединенные биоприемники излучений улавливали лучистые волны иных систем, среди них были зовы отчаяния, страдания, горя. Мы ведаем, что Вселенная – нескончаемая нива Жизни, где добрые зерна соревнуются с антиэволюционными. И, овладев содружеством, разве могли мы остаться безразличными к проблемам инопланетных эволюций?

И тогда Объединенный Консонанс планеты решил: посылать своих представителей к иным звездам, заселять другие планеты. Вы спросите – зачем?

Чтобы свидетельствовать о красоте жизни. Чтобы очищать атмосферы тех планет.

Чтобы пробуждать гармонией цветов, чистотой функций, молчаливостью жертвенности желание совершенства и любви.

Теперь наши любимые братья живут в миллионах миров Галактики. Мы держим с ними связь с помощью единого галактического психополя, видим события на тех планетах.

Мы знаем, что на вашей планете есть наши братья, что там мыслящие существа – люди – достигли слаженности и гармонии после долгих веков ненависти и антагонизма. Мы счастливы, что не последнее место в вашем примирении заняли цветы. Цветами вы встречали любимых, цветы дарили в лучшие мгновения жизни, цветами провожали после смерти, цветами украшали жилища и заветные уголки. А когда над вашей планетою поднялись устрашающие задымленные мегаполисы, цветы в парках и скверах звали вас к соединству с природою, умоляли вернуться к любви и красоте.

Мы счастливы, что вы снова стали детьми Единой Матери. Именно поэтому мы дружески встретили вас.

Счастье для нас – счастье всей беспредельности. Мы знаем – это время грядет, к нему еще долго идти, стремиться, но это будет, это – суждено. Объединенная любовью Вселенная – что может быть прекраснее?!

Пораженные космонавты молчали, услышав такую концепцию жизни и деяния. Перед ними в неожиданном раскрытии выявилось значение разнообразных созданий Матери-Природы. Поразмыслив, Игрек воскликнул:

– Но как вы путешествуете между звездами? Как достигаете иных миров Галактики?

– Мы раскрыли тайны многомерности, – ответил старший цветок. – Наши путешественники, приготовив зерна и споры растений, цветов, создают энергоколлапсы-эмбрионы, достигающие по каналам суперпространства любую часть Галактики. Для этого не требуется так называемого времени, все происходит мгновенно.

– На Земле тоже открыты Гиперпространство и Код Вечности, – заметил УР. – Но используем эти открытия мы лишь в исключительных случаях, для этого нужна колоссальная энергия.

– Мы осуществляем это почти без затраты энергии, – ответил цветок. – Вы, вероятно, используете для путешествий в пространстве и Гиперпространстве силу, насилие, и это вызывает естественное сопротивление единого мегаполя. Мы же применяем принцип дружеского резонанса, соединства – поэтому Вселенная откликается на такой зов положительно.

– Я бы хотел стать цветком, – внезапно сказал УР.

– Ты? – удивился Игрек.

– Я его понимаю, – грустно отозвался Икс. – И мне стыдно.

– Почему?

– Мы не поняли зова девушки далекого солнца. Хозяева этой планеты – цветы – дали нам отличный урок…

– О чем ты?

– Ты хорошо понимаешь…

– Неужто хочешь, чтобы мы полетели туда?

– Именно так.

Игрек замолчал, задумчиво глядя на радужные лепестки старшего цветка. Затем кивнул.

– Я согласен. Мы слишком рационально мыслили, брат. Мы были оторваны от живой Вселенной. Летим на зов. Цветы стремятся в беспредельность, лишь бы дать кому-то облегчение и любовь, пусть и наше стремление принесет волну обновления…

УР обнял братьев за плечи. И они поняли тот ласковый жест наставника, верного друга. Робот одобрял их порыв.

А мириады цветов поднялись над лугом и сплетали над головами гостей живые венки, и величальная симфония звучала над миром, утверждая силу любви…

Глава 5. Исвари

Космонавты попрощались с Планетой Цветов. Квантомозг корабля расшифровал галактические координаты звезды Голубой Лепесток, и, нырнув в недра Гиперпространства, сфероид за несколько дней относительного времени вышел к планете Аода.

Перейдя на орбитальный полет, космонавты ожидали. УР включил анализаторы внешнего осмотра. На экранах-перископах виден был слепящий диск голубого солнца, узоры незнакомых созвездий, над планетою медленно вращались пять спутников.

– Что предпримем? – спросил Икс. – Надо бы дать о себе весть…

– Кому? – отозвался Игрек. – Мы не знаем, что теперь происходит на планете, кто возглавляет социум, каковы устремления мыслящих существ. Едины они или разделены?

– Это верная мысль, – вмешался УР. – Надо выждать, собрать информацию. Радиофон планеты почти незаметен, я не понимаю, в чем дело. Быть может, они начали использовать принципиально иные энергополя?

После анализа информдатчиков оказалось, что микрочастоты псиполя не используются, гравиополе – тоже.

– Неужели у них нет планетарной информсферы – вещания, телевидения? – обеспокоенно молвил Икс. – Ведь экспонаты, найденные нами, подтверждают наличие высокой эволюции…

– Это было давно, – возразил УР. – Девушка предупреждала о деградации. Возможно, на планете вообще нет мыслящих существ.

– Ты думаешь – они самоуничтожились? – воскликнул Игрек.

– Надо сначала навестить спутники. Они имели космическую технику, значит, там должны быть станции.

Звездолет приблизился к первому спутнику. Пролетев несколько витков над шаром, космонавты заметили искусственные сооружения. Возле них посадили корабль.

Людей никто не встречал. Облачившись в скафандры, Икс и Игрек вышли наружу.

Вокруг – жуткое безмолвие, пустыня, зловещие тени скал и сооружений.

Юноши подошли к сферическому строению, потолки и стены сооружения были пробиты во многих местах – вероятно, метеоритами. Дверь широко распахнута. Пол, выложенный цветистыми многогранниками, покрыт щебнем; в некоторых местах видны оспины небесных камней. На стенах темнели экраны, сверкали сплетения проводов, кабелей, прозрачных панелей.

– Тут давно никого нет, – сказал Икс.

– Люди оставили спутник, – добавил Игрек.

Братья осмотрели еще несколько сооружений. Везде – то же самое. Вернувшись к звездолету, космонавты отдохнули, а затем сошлись для совета.

– Боюсь, что случилось непоправимое, – молвил Игрек. – Надо лететь на планету.

– Похоже на катаклизм, – подтвердил робот. – Но возможно и банальное предположение.

– Какое, Урчик?

– В информатории нашего корабля я вычитал интересную концепцию древнего философа. Он утверждает, что мыслящие существа, стремясь в космос, жаждая овладеть силами стихий и пространства, не всегда способны сохранить активный импульс.

– Почему?

– Причины разные. Одна из главнейших – обесценивание смысла жизни. Потеря перспективы. Вырождение разума. Замыкание в коллапс функционального существования.

– То, о чем предупреждала девушка с Аоды, – сказал Икс.

– Летим на планету, – предложил Игрек.

С ним согласились. Сфероид оставил спутник и направился к планете. Перейдя на низкую орбиту – на высоте около ста километров – космонавты включили телескопические устройства, осматривая поверхность чуждого и неведомого мира.

Перед ними возникали исполинские поселения, широкие дороги, аэродромы, пляжи возле океанов и морей, а на них – миллионы людей.

– Люди! – воскликнул радостно Икс.

– Надо побывать там, – сказал УР.

– Посадить космокрейсер на планету?

– Нет. Только мощный левитатор. Всем не стоит оставлять корабль. Полетит кто-то один.

– Я, – отозвался Игрек.

– Я буду сопровождать тебя, – добавил УР. – На всякий случай. Ты, Икс, будь на страже. Держи с нами связь. Следи за сигналами личного кода брата.

Приготовив левитатор, Игрек попрощался с братом и в сопровождении робота стартовал с корабля. Поверхность планеты быстро приближалась, горизонт чуждого мира будто раскрывал свои мглистые крылья, закрывая темно-синюю глубь космоса.

Небо наливалось лазурью, исчезли яркие звезды.

Пронзив густые облака, путешественники повисли над поверхностью моря. Перед ними желтел песчаный берег, усеянный тысячами и тысячами обнаженных тел… Люди купались, катались на челнах, кружились в воздухе над волнами, используя портативные геликоптеры и махолеты. Игрек начал осторожно приближать левитатор к суше. Уже видны были формы тел, лица людей, их выражения. Существа, целиком земного типа, имели кожу оранжевых оттенков, женщины – полные и жирные, с черно-синими волосами, мужчины – вялые, малоподвижные, заросшие густой шерстью на груди, животе и конечностях. Они больше походили на обезьянолюдей, нежели на мыслящих существ. Никто не обратил внимания на появление левитатора. Только дети показывали на летательный аппарат пальцами и смеялись.

– Что такое? – удивился Игрек. – Неужто для них появление инопланетных гостей – обычное событие?

– Это не так, – возразил УР. – Вероятно, у этих существ атрофированы центры интереса, а возможно, и мышления вообще.

– Как же они живут? За счет чего?

– Я тоже не понимаю. Надо наблюдать.

Левитатор совершил круговой облет над пляжами. Повсюду – миллионы неподвижных или малоподвижных существ, которые то барахтались в воде, плескались в волнах, то грелись на солнце, то заползали в прибрежные сооружения.

– Надо посмотреть, что они там делают, – предложил Игрек.

– Скорее всего, заряжаются энергией. Едят, – высказал догадку УР.

Юноша приблизил левитатор к одному из сооружений, вышел наружу.

– Осторожно, – предупредил УР.

Поток людей плыл к помещению. Игрек заглянул в прозрачное окно, на него никто даже не обратил внимания. Люди проходили между сверкающими загородками, мимо них плыла зеленоватая лента конвейера, заполненная различными пакетами, кульками, кубиками. Существа брали по нескольку пакетов, сразу же разрывали их и опустошали, смачно чавкая. А затем возвращались назад, под ласковые лучи голубого светила.

За строением Игрек увидел широкую площадку, на ней было множество качелей, потешных колес, аттракционов. Там медленно и весьма неохотно забавлялась небольшая стайка детей. Юноша вернулся к левитатору.

– С этими бегемотами контакта не будет, – сказал он наставнику. – Для них я тень, облачко. Неужели эти существа так деградировали? Неужто не осталось среди них кого-то более мудрого?

Поднявшись в воздух, они снова полетели над планетой.

Внизу виднелись нескончаемые поселения, строения, парки, скверы для отдыха, сферические сооружения для тысячных аудиторий. Но ни в одном из них космонавты не видели людей. Все оставлено, забыто. Люди шевелились под деревьями, спали в тенистых уголках, в закрытых помещениях. Игрек пытался кое-кого разбудить. Но они глядели на незнакомое лицо сонными глазками и ничего не понимали.

Универсальный лингвист, захваченный с корабля, переводил какие-то односложные восклицания, междометия.

– Они утеряли язык! – ужаснулся Игрек.

– А зачем им речь? – констатировал УР. – Я не понимаю лишь одного – кто их кормит? Поля в запустении, сады не плодоносят, не видно фабрик, а в столовых непрерывно плывет поток пищевых продуктов.

Пока Голубое Светило начало опускаться за горизонт, космонавты успели несколько раз облететь планету, держа вместе с тем связь с кораблем.

– Возвращайтесь, – посоветовал Икс. – Что нам делать с этими сонными ублюдками?

– Но ведь где-то есть центр этой странной цивилизации? – ответил Игрек.

Наконец они заметили среди гор гигантскую площадку, окруженную со всех сторон кольцом прозрачных сооружений. Сквозь покрытие видны были сверкающие агрегаты, ощущалась пульсация мощных устройств. Посреди площадки высилась полукилометровая башня с антеннами направленного действия, похожими на те, что космонавты видели в системе красного карлика. Но огромные чаши замерли в неподвижности.

Юноша направил левитатор к башне. Вдвоем с УРом они вышли на древнее каменистое покрытие. В щелях между базальтовыми плитами прорастала трава, это напоминало Игреку площади возле прадавних земных храмов, что он видел в фильмах.

Ничто не нарушало угнетающей тишины, только где-то в недрах гор ощущалась, откликалась эхом тревожная вибрация и ботинки космонавтов клацали по плитам. Эти звуки поглощали высокие стены.

Внезапно послышались быстрые шаги и приглушенное восклицание. С тонким свистом раскрылась перед пришельцами дверь, в темном овале появилась высокая худенькая фигура. Игрек остолбенел. Она была почти абсолютной копией той девушки, которая поведала им с экрана о бедствии планеты Аоды.

Темные, как вселенский простор, очи. Веки не мигают. Бледно-желтая кожа словно просвечивается насквозь, мерцает в лучах светила. Девушка переводит взгляд с одного пришельца на другого. Выжидает. Видно, как груди ее высоко вздымаются от волнения. Вот она поправила тонкими пальцами черно-синюю волну тяжелых волос, что-то промолвила.

Игрек включил универсальный лингвист, сдержанно сказал:

– Мы – дети далекого желтого солнца. Наши родители услышали передачу Последних Воинов…

– Последние Воины! – всхлипнула девушка, и в ее глазах мелькнула печаль. – Их уже нет. Только я, Исвари. Более никого не осталось. Вы поздно пришли, звездные путешественники. Как поздно вы пришли…

Она зарыдала, спрятав худенькое личико в ладони. Игрек не знал, как поступить.

УР молчал, не сводя взгляда с девушки.

Она словно внезапно очнулась, и космонавты удивились. Темные глаза засияли огнем счастья. Девушка подошла к УРу, пылко обняла его. От неожиданности он отшатнулся, но девушка не отпустила его.

– Долгие дни, года, – бормотала она, сияя ласковым взглядом прямо в лицо УРу, – нескончаемые потоки времени я ждала прекрасных воинов беспредельности. И вы пришли. Вы пришли, прекрасные сыны звезд! Возьмите меня с собою, возьмите!

УР хотел что-то возразить, но Игрек дал ему знак молчать.

– Исвари, – сказал он, – мы еще ничего не знаем. Объясни нам, что означает твоя реакция? Что происходит на планете? Мы видели миллионы людей, но они какие-то странные. Никто не работает, а вместе с тем нескончаемые конвейеры обеспечивают бездельников всем необходимым.

Исвари отступила назад, закрыв глаза пальцами. Затем успокоилась и печально сказала:

– Если вы слышали передачу Последних Воинов, то знаете: несколько десятилетий тому назад была возможность выбора. Теперь его нет. Новые поколения полностью приняли путь насыщения, приобретения, потеряли инициативу, потеряли интерес к творчеству. Космодромы брошены на произвол судьбы, научные центры оставлены, спутники не имеют исследователей и жителей…

– Мы видели, – сказал Игрек.

– Центральный Синтезатор, где вы сейчас находитесь, уже почти полстолетия обеспечивает планету всем необходимым. Нет нужды сеять, строить, творить, думать. Автоматические линии несут миллионам потребителей все, что нужно для функциональной жизни. Творцы Синтезатора считали, что освободят людей для космического творчества, для духовных озарений, для раскрепощения от рутины, но они жестоко просчитались. Разум человека заострялся и закалялся в борьбе против стихий, опасностей, парадоксальных ситуаций, в гармонизации своего естества с силами космоса, в стимуле к действию. Творцы нашей цивилизации – вольно или невольно – забрали от людей эти стимулы. Началась инволюция. Большинство людей уже потеряло речь. Они не желают учиться, это приносит им боль и дискомфорт. Они жаждут лишь одного: наслаждения, бездумного проживания, стихийного размножения.

Но вы не видели более страшного: ночью, в сокрытых помещениях, происходят дикие оргии, освобождающие древние генетические инстинкты ушедших поколений монстров и рептилий. Это – торжество зверя в неприкрытом виде, в абсолютной обнаженности: чудовищная музыка, разрушительные ритмы, полная потеря сознательности, восторг разрушения. То, что снаружи, не худшее: ленивая растительная жизнь…

– Растительная? – переспросил УР. – Мы были недавно на планете, где мыслящая эволюция возникла на основе растительной жизни. Мы познакомились с мудрыми цветами, которые помогают далеким мирам…

– Тем больше моя печаль, – сказала Исвари, прикасаясь пальцами к плечу УРа. – Я осталась одна-одинешенька среди мертвой эволюции. Мне не с кем разговаривать, некого любить. Я так хочу любви! Слышишь, прекрасный пришелец, – обратилась она к роботу, – полюби меня и забери с умирающей планеты!

УР замер, как столб, лишь тело его начало дрожать, а глаза закрылись. Игрек взял Исвари за руку, отвел в сторону, мягко промолвил:

– Чудная девушка, я понимаю тебя. В таком мире, как твой, можно потерять рассудок. Но ты ведь не знаешь о нас ничего. Поэтому… Как бы тебе объяснить…

Надо подождать… Мы принимаем тебя в свое сердце, мы любим тебя…

– Понимаю, – погрустнела Исвари. – У твоего товарища в далеком мире есть возлюбленная? Что ж… Я не буду просить. Я отдала свою любовь тому, кто прилетел на мой зов, на зов моей несчастной планеты…

– Ты хочешь оставить Аоду? А кто будет управлять Синтезатором? Что станет с людьми?

– Не знаю! – упрямо сказала Исвари. – Быть может, лучше, чтобы они ощутили потребность в действии. Чтобы остановились конвейеры. Чтобы наконец появился стимул к работе, к творчеству. Пока они не превратились окончательно в никчемных медуз…

– Это сложнейшая проблема, – возразил Игрек. – Мы вернемся на свой корабль и посоветуемся. Придется вызвать Землю – нашу родину. Ведь речь идет о целой эволюции! Кто мы, чтобы брать на свою ответственность определение ее дальнейшей судьбы!

– Ты правду молвил, – глухо отозвался УР, овладев наконец своими рефлексами после потрясения. – Мы используем, в конце концов, Код Вечности. Пусть Всепланетное Товарищество Галактических Связей даст свои рекомендации…

– А я? – жалобно спросила Исвари, и на ее личике отразился ужас. – Вы меня оставите? Я хочу с вами. Я хочу в далекие миры, туда, где сияют волшебные звезды…

– Мы вернемся за тобой, – сурово ответил УР. – Верь мне – мы вернемся…

Могучий метавременной луч связи пронзил пространство, коснувшись контрольных станций Земли. Автоматы-диспетчеры приняли кодированное послание космокрейсера «Любовь», передали его членам Всепланетного Товарищества Галактических Связей по индивидуальным каналам.

В расшифрованном тексте говорилось:

«Экспериментальный космокрейсер «Любовь», стартовавший 21 июня восемьдесят второго года XXI столетия с планеты Земля в системе Солнца, прошел сквозь пояс повышенной радиации на первом году полета. Все взрослые члены экипажа погибли. Двое детей Богдана Полумянного и его жены Леси воспитаны Универсальным Роботом. Они живы, овладели информацией корабля, поняли задание. Экспонаты космической станции, построенной мыслящими существами в системе красного карлика, перенесены в сокровищницу звездолета. Теперь космокрейсер «Любовь» пребывает на орбите над планетой Аода, мыслящие существа которой около века назад послали обращение во Вселенную, прося о помощи. Эволюция данного мира вырождена, контакт невозможен, последнее мыслящее существо желает оставить планету и улететь к нашему миру».

Присовокупив добавочные объяснения ситуации, Икс и Игрек вопрошали:

«Каковы рекомендации Земли?»

«Сохранены ли тела членов экипажа? – спросила родная планета. – Остался ли в неприкосновенности психогенокод?»

«Да!» – ответил космокрейсер «Любовь».

«Возвращайтесь на Землю. Позволяется лететь в релятивном режиме. Родная планета ждет вас. Чужой эволюции не трогайте. Тот, кто желает лететь с вами, – решает сам. И полнота решения и ответственность за последствия – на нем. Свобода воли – закон Вечности…»

Радости Исвари не было предела, когда она узнала решение Земли. Она плакала, не стыдясь своих слез. Затуманенным взглядом смотрела девушка в глаза братьям и жалобно улыбалась:

– Неужели это правда? Я увижу живой мир? Я увижу веселых детей, мудрых стариков, певучих женщин и девушек? Я смогу пройти горными тропинками и посидеть у огня?

– Это правда, Исвари, – соглашались юноши, и сердца их почему-то ныли от непонятного чувства грусти.

– А где ваш друг? Почему он не прилетел? Быть может, я его обидела?

Братья переглянулись, ничего не сказав девушке. А она спрашивала снова и снова.

– Он на корабле, – наконец ответил Игрек. – Ты его увидишь. Но скажи откровенно: ты не жалеешь мыслящих существ Аоды? Ведь многие из них умрут, если остановятся агрегаты Синтезатора?

– Они уже мертвы, – печально ответила девушка. – Такая жизнь горше смерти.

Необходимо потрясение. Пусть проснется жажда творчества в тех сердцах, где оно лишь уснуло. А где оно испепелилось в животном естестве, чего ожидать от таких существ? Любовь не должна кормить чудовищ, жаждущих насыщения. Любовь жаждет творить миры сказки и вечного подвига!

– Тебя полюбят на Земле, – радостно сказал Икс.

– Мы уже полюбили ее, – добавил Игрек, ласково улыбаясь ей.

– А полюбит ли меня он? – задумчиво спросила Исвари, глядя в небо.

И снова тень печали проскользнула в глазах земных юношей. Что могли они ответить девушке чуждого мира? Что?

…Исвари отвели отдельную каюту в звездолете, включили в сеть информатория личный экран. Девушка теперь могла смотреть стереофильмы о жизни на Земле, учиться универсальному языку, получить любые сведения о незнакомом мире. Она восторженно поглощала бурный поток информации о живой, динамичной планете, о которой еще вчера ничего не ведала. Теперь этот мир должен стать ее новой родиной.

Тем временем братья под присмотром УРа готовили программу возвращения. Они перепроверили первичные алгоритмы всех узлов Гиперпространственного Реактора, согласовали координаты голубого гиганта и Солнечной системы с квантомозгом корабля – и наконец дали приказ автопилоту о старте.

Планетарные двигатели вывели звездолет за пределы планетной системы, а затем автоматы включили релятивный режим. Космос озарился фиолетовым огнем, беспредельность замерцала, как самоцветный хрусталь. Корабль начал свой гиперпространственный полет к родному миру.

Юноши нашли УРа в одной из ячеек информатория. Он отрешенно сидел за столиком.

Голова была опущена на руки, тело конвульсивно содрогалось.

– Что случилось, Урчик? – обеспокоенно обнял робота за плечи Игрек. Икс глядел на удрученного наставника, напряженно о чем-то размышляя.

– Я все понимаю, – горестно прошептал он.

– Что ты понимаешь? – глухо спросил УР, поднимая лицо от столика. Его щеки наливались зловещей чернотою, глаза сверкали лихорадочным огнем. – Что вы, люди, вообще понимаете в мыслящих роботах? Вы штампуете нас для своих нужд и не задумываетесь, что, быть может, сердце автомата тоже болит! Что его мозг горит огнем! Что он изнывает от неразрешимых мировых проблем, которые вы навязали ему!

Знаю, знаю, вы улыбаетесь. Как же – сердца у робота нет, его нервы из кабелей и интегральных схем, его мозг – кристаллический. Но откуда вам знать, как страдает каждый атом так называемой «неживой» материи? Вы порабощаете стихии миров, даже не задумываясь, что в недрах униженного вещества зреет возмущение и восстание.