Текст книги "Имя для планеты (СИ)"

Автор книги: Олег Сухачевский

 
Дженни ничего не ответила, лишь прижалась щекой к его груди.
 
 
* * *
 

– Что ты сказал? – забыв о конспирации, спросил я.

 
Патрик удивлённо покачал головой.
 

– Мужики! – вдруг произнёс Шольц. – Кажется я схожу с ума… У меня в голове только что прозвучала фраза. Кто-то сказал 'Это сделал я'. Одиночество довело… Мне пора в психушку, на лечение.

– Ты тоже услышал? – поразился Патрик.

– Ага… Но тогда это не похоже на сумасшествие, – заметил Генрих. – C ума не сходят скопом. Общеизвестно, что это индивидуальный процесс. Значит…

– Кто говорит с нами? – не дожидаясь окончания фразы, спросил Пат.

'У меня нет имени в вашем понимании… – ответил бесстрастный голос. – Вилли звал меня Оракул'.

Мы молчали в замешательстве, никто не мог произнести ни слова. Быстрее всех в себя пришёл Генрих.

– Кто ты и почему Вилли дал тебе такое странное имя? – преодолев шок, спросил он.

'Я представитель давно исчезнувшей цивилизации. Нас осталось совсем мало… Может быть, я уже один. Вилли задавал вопросы, я давал правильные ответы, оттого он и звал меня так', – сообщил голос.

– О чём же спрашивал тебя Вилли? – поинтересовался Пат.

 
'Его интересовали различные деловые вопросы', – ответил Оракул.
 

– Ты был на его корабле? – спросил Шольц. – Как ты уцелел?

'Представителям моей цивилизации не нужна атмосфера и пища. Мы научились питаться светом звёзд', – сообщением в голове ответил Оракул.

– Теперь мне понятно, в чём причина быстрого обогащения Вилли, – предположил Патрик. – Этот Оракул делал всё за него, а Вилли лишь выполнял его советы.

 
'Всё было именно так', – подтвердил голос.
 

– А сколько тебе лет? – спросил я. – Ты, должно быть очень… э-э-э… пожилой?

'Я был немолод ещё когда ваши предки слезали с деревьев', – ответил Оракул.

– Ты хочешь, чтобы мы тебя забрали? – спросил Пат. – Тебе, верно, очень скучно в космосе?

'Мне не бывает скучно, за столько лет я забыл это чувство, как и все другие, но мне не хотелось бы провести остаток дней в этой забытой всеми звёздной системе, – согласился Оракул. – Впрочем, решать вам'.

– Мы должны взять его! – заявил Шольц. – Это же неслыханная удача, встретить новую цивилизацию!

– Надо подумать, – возразил Пат. – Это может быть опасным.

– Чего тут думать??? – воскликнул учёный. – Это ведь шанс, огромный шанс для всего человечества! Быть может, этот Оракул из таинственной расы генилантов. Вы можете представить, какие перспективы это сулит?

– Можем, – кивнул Патрик. – А ещё можем представить, что будет, если Оракул попадёт к людям покруче Вилли. Они ведь могут использовать его не только для предсказаний в бизнесе. Военные найдут, как его применить для своих дел.

 
Шольц задумался, похоже, такая мысль не приходила ему в голову.
 

– А ты, Серж? – поинтересовался Генрих после нескольких секунд размышлений.– Что думаешь?

– Я согласен с Патом, – ответил я. – Ещё неизвестно, чем это обернётся для людей. Да, перспективы неплохие, но когда ты затевал свои эксперименты с гравирезонансом, разве предполагал его использовать как оружие?

– И в мыслях не было! – заверил Шольц.

– Вот именно, – согласился я. – Но пришлось, и мы это сделали. А у военных мозги по-другому устроены. Они только и думают, как бы изобрести пушку пострашнее! Оракул для них настоящий подарок.

– Тем более, – добавил О'Доннел, – что это существо не нуждается в нашей помощи. Оно способно ещё много тысяч лет висеть в космосе, питаясь светом звёзд. Это его образ жизни, ему это не повредит. И ещё – он помогал Вилли! Значит, ему плевать на людей.

Учёный задумался, кажется, наши аргументы подействовали. Гибель 'Весёлой Подружки' ещё была свежа в памяти.

– Ладно… – наконец произнёс он. – Похоже, вы правы. Пусть этот Оракул болтается на орбите, не будем его тревожить. У нас свои дела…

 
* * *
 
 
Бэк с тревогой смотрел в серое небо Борея. Оттуда сыпался сухой колючий снег, ветер подхватывал его и уносил вдаль по ледяной пустыне.
'Интересно, сейчас зима или лето? – подумал он. – И если сейчас лето, то какая же здесь зима?'
Он даже не стал представлять, как выглядит холодное время года – окружающий пейзаж давал слишком мрачную пищу для воображения.
Бэк выглянул из люка и поглядел на уже изрядно присыпанную снегом полосу, взрытую кораблём при посадке. Да, так было и по рассказу Сержа и если бы не снег, то… Хотя, именно этот снег и сыграл с ним злую шутку, из-за него Дау ошибся с определением скорости снижения. Слишком он был белым и обманчиво гладким.
Однако если мыслить философски, то нет худа без добра. Теперь у сектантов не возникнет сомнений, что это именно катастрофа, а не инсценировка. Джейн довольна, а то, что он облажался, по её словам, лишь придаёт естественность легенде. С этим, пожалуй, можно согласиться.
Надо ждать… По всем расчётам, сектанты заметили посадку и обязаны прислать людей проверить, что же здесь произошло. Бэк вздохнул, клуб пара вырвался изо рта. Холодно здесь… А в корабле тепло, надо бы возвращаться, думал Бэк, но почему-то продолжал стоять на морозе.
Реактор в порядке, смерть от холода им не грозит. Пищевой синтезатор тоже можно запустить, но этим он займётся, когда они съедят нормальную пищу. Лопать полужидкое синтетическое месиво, добытое из продуктов жизнедеятельности и минералов, найденных под снегом, они станут в последнюю очередь.
Спурт и Джейн заранее договорились ждать несколько дней, а потом попытаться подать сигнал уцелевшим передатчиком. Уж на него точно откликнутся в первую очередь сектанты. Кто-кто, а они больше всех хотели бы скрыть появление на Борее незваных гостей. Главная задача, чтобы изуверы приняли их к себе, но топать навстречу опасности глупо – неминуемо возникнут вопросы. Будет лучше, если представители Церкви Свидетелей Творения, сами найдут их. На тот случай, если обстоятельства потребуют покинуть мёртвый корабль, они оставят внутри записку в секретном месте, которое знают только агенты отдела 'Икс'.
Уже собираясь нырнуть в тепло, Бэк внимательно всмотрелся в горизонт, и насторожился – к ним приближалась чёрная точка дисколёта.
Расчёт оказался верным.
Дау распахнул в люк и крикнул:
 

– Женя! Принимай гостей.

 
* * *
 
 
Приятель Шольца появился на экране и подозрительно оглядел меня и Пата.
 

– Ну? Чего надо? – неласково спросил он.

– Уже всё! – жизнерадостно сообщил учёный. – Больше ничего не надо!

– В каком смысле? – удивился собеседник.

– Исследования закончены. Аппарат готов, даже испытания проведены. Всё работает, – гордо улыбаясь, сказал Генрих.

– Совсем всё? Ты закончил гравирезонатор? – удивлённо уточнил дружок. – Вот уж не ждал… Значит, можно тебя забирать?

– Да, забирай меня и моих друзей, – Шольц оглянулся на нас. – Кстати, познакомься! Патрик и Серж… А это – Коззи.

 
Я кивнул. Коззи раздражённо кивнул в ответ.
 

– Документация готова? Приготовь её так, чтобы можно было сразу забрать. Упакуй компактно, чтобы было удобнее перевозить. Я завтра вылетаю.

– Ждём, – коротко ответил Шольц и отключился.

Следующие два дня мы провели в сборах. Индикатор запаса кислорода медленно полз к нулю, но по нашим расчетам времени должно было хватить с небольшим запасом.

Коззи прибыл на астероид, как и намечалось. Уже под вечер, когда мы собирались отойти ко сну, сработала система безопасности, и компьютерный голос объявил, что приближается корабль.

 
Генрих подскочил к дисплею и радостно возвестил:
 

– Это Коззи!

 
С нетерпением мы ждали своего спасителя.
Приятель Шольца оказался невысоким сухим человеком с острым взглядом злых глазок. Он обежал нас взглядом и равнодушно кивнул. Как видно, добрым нравом он не отличался.
После взаимных восторгов, расспросов и объятий, приятели стали обсуждать планы на применение изобретения. Оба сошлись на том, что оно сулит массу выгод, и поздравляли друг друга с удачей. Мы с Патом скромно помалкивали, давая друзьям выговориться.
Спать легли пораньше – на завтра намечалось много дел. Сквозь сон я слышал, как кто-то вставал и проходил мимо меня. Потом зашипел створ шлюза, но я не придал этому значения.
Проснулся я от громких голосов. Патрик и Генрих о чём-то спорили.
 

– Да не верю я в это! – кричал учёный. – Мы с ним вот с какого возраста знакомы! Столько дел навертели! Не верю!!!

– А я тебе говорю – удрал! – орал в ответ Патрик. – Где он? Где?

Мне было удивительно увидеть обычно невозмутимого друга в таком эмоциональном состоянии.

– Что случилось? – испуганно спросил я.

– Он утверждает, что Коззи смылся, – жалобно ответил Шольц. – А я не верю…

– Ага, проветриться вышел. И корабль свой прихватил, – уже более спокойным тоном съязвил О'Доннел.

– Я сквозь сон слышал, что открывался шлюз… – сообщил я. – Думал у вас дела какие…

– Ага, были дела. Но не у нас. Ладно, чего уж там! – и Патрик обречённо махнул рукой.

– Не могу поверить, – простонал учёный. – Не хочу даже думать…

– Глянь, материалы где? На гравирезонатор, – посоветовал Пат. – Целы?

 
Шольц, как коршун бросился к столу и тут же отпрянул.
 

– Нет их. Я их положил здесь, хорошо помню. Пропали… Украл, гад, – скрипнул зубами учёный.

– И документы пропали, и мы… – заключил Патрик.

– Э-э-э… – вдруг вспомнил Патрик. – Может, свяжешься с кем-нибудь ещё? Остались же у тебя другие знакомые?

– Связаться я попробую, конечно, но пока нас заберут… – Генрих не договорил. И так было всё ясно.

– В любом случае, в полиции должны узнать об этой истории… – сказал я. – Нельзя это оставить безнаказанным.

– Ты прав, – кивнул учёный. Он круто повернулся к передатчику, включил его. Экран осветился, но привычной надписи 'Введите номер канала и желаемую частоту' не появилось.

– Что за чёрт… – удивился Генрих – Не работает…

– Этого следовало ожидать. Видно, дружок твой излучатель испортил, когда выходил наружу. Дело нехитрое, – вздохнул О'Доннел.

– Предусмотрительный, гад! Ремонт займёт время, которого у нас нет. Он зря так думает! Так просто меня не взять… Мы что-нибудь придумаем, – заявил Шольц и погрузился в размышления.

'Пат, а как могло случиться, что ты не узнал о замысле Коззи?' – мысленно спросил я.

'Я думаю, когда он прибыл сюда, то не помышлял о предательстве, – так же мысленно ответил Патрик. – Человек он дрянной, это мне сразу стало ясно, но чтобы настолько… Видно, он принял решение ночью, когда мы спали. Принял и сразу выполнил'.

– Генрих, скажи мне, Коззи был решительным человеком? – спросил Патрик вслух.

– Более чем… – глядя в одну точку, отрешённо ответил Шольц. – Я вообще давно его знаю. И думал, что знаю хорошо.

 
Патрик кивнул мне: видишь, моя мысль подтвердилась. Я кивнул в ответ.
 

– Значит, так, – наконец произнёс учёный. – Кислорода у нас осталось на полтора дня. Воды достаточно, системы очистки работают надёжно. Пища… Её мало, но попостимся. Воздух нужен…

– Кислород – главная проблема, – согласился Патрик. – А можно его как-то получить? Здесь, на месте?

– Как? – осведомился Шольц.

– Ну, не знаю… – пожал плечами О'Доннел. – Из горных пород, может… Или из воды? Ты ведь говорил, что воды достаточно.

– Воды достаточно для питья, но не для получения кислорода. И то только при условии её очистки, – отверг идею учёный.

– А на астероиде есть вода? – спросил я. – Может, повезёт?

– Я не искал… К тому же, там эти теплолюбивые, – невесело усмехнулся Генрих.

– Может, рискнём? – предложил Пат. – Будем глядеть в оба?

– Рискнуть можно, – согласился Шольц, – но есть ещё одна проблема. Даже, если встретится вода, электролиз – процесс расщепления воды на кислород и водород – требует немало энергии. У нас столько нет. И время нужно, чтобы придумать и собрать аппарат для электролиза… Его у нас ещё меньше!

Все замолчали. У меня не было идей, у Патрика, похоже, тоже больше не имелось. Что же делать? Ждать, пока начнём задыхаться? Можно немного продлить жизнь, используя кислород скафандров. А можно, выйти с бластером наружу и двинуться к тем тварям, что так любят их тепло. Пусть растопчут… Получается, что нашу погибель мы лишь немного отсрочили.

Внезапная мысль пришла ко мне, как вспышка света. Я даже вздрогнул от её очевидности.

– Кислород у нас есть… – тихо сказал я.

 
Патрик и Генрих удивлённо уставились на меня.
 
 
* * *
 
 
Против ожидания, всё оказалось проще. Их не особо расспрашивали, видно доказательства случайного появления на Борее показались сектантам слишком явными. Вряд ли кто в здравом уме смог бы рассчитывать на удачную посадку таким способом… Бэк ещё раз подтвердил своё звание отличного пилота.
После небольшого допроса, даже, правильнее сказать – беседы, у них взяли анализы, чтобы проверить, нет ли какой заразы, а потом отвели на ужин. Послушники покорно получали свою пайку, и отходили в сторону, их лица были закрыты от глаз посторонних низко опущенными капюшонами, а фигуру скрывала бесформенная мешковатая одежда.
Бэк тщётно пытался разглядеть в этих согбенных фигурах отблеск огненно-рыжих волос Галки. Ничего…
Так прошло несколько дней.
В монастыре женщины жили отдельно от мужчин. Это можно понять, ведь жесточайшее воздержание, которое требовали от послушников монахи, неминуемо было нарушено, если бы встречам мужчин и женщин не препятствовал строгий устав обители.
Их разделили, но не мешали встречам. Всё-таки, они пока не были членами секты и являлись мужем и женой. Вечерами Бэк и Джен вместе присутствовали на молитве. Утром тоже…
Пастырь, которого звали отец Арсений, с высокой кафедры на разные лады распинался о том, что люди несовершенны, и это приводит к греху. Если бы человек меньше грешил, то люди стали ближе к Господу, а не к сатане. Задача Церкви Свидетелей Творения – улучшать людскую природу, сделать, чтобы они стали совершеннее и тем самым ближе к идеалу, который задумал Создатель.
На словах всё выглядело логично и привлекательно. Впрочем, Бэк не особо следил за ходом мысли проповедника. Он размышлял, не совершили ли они ошибки? Вдруг, здесь несколько монастырей? Если так, то Галка вполне может оказаться в любом другом месте планеты. Оставалось лишь надеяться на точность сведений Отдела 'Икс', который утверждал, что на Борее всего один монастырь.
Они присутствовали на каждой проповеди, Джен завязала знакомства с монахинями секты и однажды, якобы случайно встретив Бэка, шепнула ему, что есть сведения. На вечерней молитве она стала позади и тихо пробормотала так, чтобы слышал только он:
 

– Галку держат отдельно. Она редко встречается с людьми, но её можно увидеть ежедневно. Она раздаёт еду.

Бэк кивнул, он вспомнил невысокую фигурку раздатчика пищи. Да, этим человеком могла быть девушка, но точно ничего сказать невозможно – проклятые балахон с капюшоном скрывали всё.

Вечером Бэк постарался явиться на ужин позже обычного и ещё задержался в трапезной, якобы, увлечённый диалогом с пастырем. Разговаривая, он время от времени искоса поглядывал на фигуру раздатчика и к концу беседы уже не сомневался, что под мешковатым балахоном скрывается девушка. За пищей он подошёл последним.

Едва раздатчица занесла половник над его миской, как он тихо, но отчётливо произнёс:

– Гала Градова, в девичестве Бойдд.

Девушка вздрогнула, как от удара и замерла с половником, занесённым над миской.

– Не подавайте виду, – также негромко продолжил Спурт. – Я друг вашего мужа, он ищет вас. Накладывайте дальше, не привлекайте внимания.

Галка плюхнула на поднос с отделениями гороховую кашу, налила красноватого питья в гранёный стакан и впервые подняла глаза. Из-под капюшона блеснули рыжие волосы.

 
* * *
 
 
Облетев астероид с другой стороны, мы опустились. Наш разбитый корабль находился на равнине, усеянной редкими валунами, а ближе к склону, согреваемому слабыми лучами местного светила – грозные конусы термофилов.
Здесь всё было по-прежнему, да и что могло случиться? В космосе происходит мало событий, здесь нет эрозии, а столкновение с метеоритом – редкое явление. И через пятьсот, и через тысячу лет тут ничего не изменится.
Внутри тоже всё было по-прежнему, а в отсеке с кислородными баллонами – темнота и запустение. Даже аварийное освещение не работало. В свете переносных фонарей наши мятущиеся тени нагнетали неясную тревогу. К счастью, кислородные баллоны во время нападения термофилов не пострадали. Маленькая тяжесть астероида была нам на руку, Пат и я подхватили каждый по баллону. Наверно, можно было взять второй и нести оба под мышкой, но масса баллонов оставалась прежней. Несущего вполне могло занести на повороте, он мог уронить и расколоть баллон. Рисковать не стоило…
Шольц остался снаружи – сторожил окрестности от возможного интереса каменных 'теплоядцев'. Когда мы появились наружу, нагруженные баллонами, он промолвил:
 

– Пока тихо… Много там?

– Семь штук. Ходки три-четыре, – ответил Пат.

– Оставьте баллоны здесь, я их сам занесу в шлюпку. Не хочу стоять без дела, – предложил Генрих. – Время надо беречь.

– Давай, только не прогляди гостей.

– Буду следить… – пообещал Шольц.

Мы сделали ещё несколько рейсов, за последним, седьмым баллоном я отправился один. Не знаю зачем, я заглянул в свою каюту и посветил фонариком на бокс, где находился мозг Тристана. Рухнувший шкаф по-прежнему упирался углом прямо в центр бокса. Наверно, будь Тристан с нами, нам не пришлось бы таскать баллоны самостоятельно. Он смог бы сделать это быстрее. С его-то силой…

Когда я вышел наружу с последним кислородным баллоном на плечах, друзья сказали мне встревоженно:

– Что задержался? Мы уж начали беспокоиться…

– Да так, задумался, – смутился я. Зачем им знать, что я замечтался о помощи биомата?

– Смотри, – Шольц указал рукой. – Видишь, зашевелились…

Я взглянул, куда показывал Генрих. У дальних скал наблюдалось какое-то медленное движение.

– Пора делать ноги, – предложил я.

Никто и не спорил. Когда мы поднялись над каменистой поверхностью малой планеты, Генрих сказал:

– Сейчас прибудем на место, я попробую починить излучатель и свяжусь с друзьями. Теперь нас точно вытащат…

– Слушай, Генрих, не надо пока связываться, – попросил я.

– Почему? – удивился учёный.

– Есть у меня одна идейка… Может быть, мы и сами выберемся. Без посторонней помощи.

 
* * *
 
 
Бэк пошевелил головой и застонал от боли.
 

– Тихо, тихо, милый… – услышал он шёпот рядом и вдруг вспомнил всё.

Тот день начался, как обычно. После завтрака он отправился выполнять обычную работу – выгребать дерьмо и мусор из коровника. Да, здесь был такой анахронизм, как рогатый скот. Руководители секты считали, что подобное занятие способствует смирению, а скорее всего, не знали как занять многочисленную братию, которой не находилось работы в лабораториях. Тупой труд как нельзя лучше способствовал умственному оскудению – конечной цели всех сект.

Бэк исправно копался в экскрементах животных весь день, а после работы и душа, как полагалось честному послушнику, явился на вечернюю проповедь. Тогда всё и началось.

Проповедником сегодня снова был отец Арсений. Одетый в стандартный чёрный балахон с капюшоном, он вещал с кафедры:

– Братья и сёстры! Мы трудимся здесь, не покладая рук, чтобы исполнить предначертания Господа, которые открылись основателям нашей церкви в миг божественного откровения. Мы стремимся улучшить грешную природу человека, пробудить то, что заложено в нём божьей десницей от века, но коварно сокрыто сатаной. Мы преисполнены усердия и уверены, что Господь не оставит своими заботами тех, кто честен и трудолюбив. Но!

 
Проповедник назидательно поднял палец вверх и возвестил:
 

– Братья и сёстры! Пара нечестивцев проникла в нашу обитель, выдавая себя за усталых путников!

 
Толпа послушников возмущённо загудела.
Бэк напрягся, ему не понравилось начало.
 

– Верные долгу веры, мы дали им приют, обогрели и напитали. Чем же ответили нечестивцы на нашу заботу? Предательством! Пока мы согревали их тела, они вынашивали коварные планы. Пока мы омывали им ноги, они обдумывали как бы удобнее всадить нож нам в спину. Пока мы беспокоились, как спасти их заблудшие души, они прикидывали, как подороже продать нас дьяволу. И я хочу спросить вас, братья и сёстры, чего заслуживают предатели?

 
Гул возмущения усилился.
 

– Я не слышу! – сообщил отец Арсений.

 
Гул перерос в злобные крики.
 

– Смерти? – уточнил человек на кафедре.

– Да! – выдохнула сотня глоток.

– Смерти???

– Да!!! – взревела толпа.

Несколько секунд проповедник торжествующе оглядывал толпу, наслаждаясь властью. Он знал, что стоит ему сказать лишь слово, и толпа разорвёт любого, на кого он укажет.

– Нет! – протестующе взмахнув руками, наконец, возразил священник. – Нет, братья и сёстры! Не тому нас учит Господь…

 
Толпа удивлённо стихла.
 

– Господь учит нас быть милосердными, терпимыми и понимающими. Сатана хитёр, он уловил не одну сотню заблудших душ, но его коварство бессильно против истинной веры! Мы явим приспешникам врага рода человеческого пример настоящего служения Господу, сумеем повернуть против дьявола его злые козни.

Отец Арсений торжествующе обвёл глазами паству и мановением обеих рук распорядился увести тех, кого объявил подлыми наймитами дьявола.

Бэк оглянулся, ища глазами Дженни, и тут же почувствовал, как локти его вывернули назад, а запястья сковали мягкие, но тугие оковы силовых браслетов. Он дёрнулся, по-прежнему пытаясь увидеть девушку, и вдруг заметил, что её тащат к выходу. Джен пыталась молча освободиться, но силы были неравные.

Бэк рванулся к ней, не обращая внимания на скованные руки, взрезал ногой кому-то, вставшему на пути, но тут его ударили сзади по голове чем-то тяжелым. Мир почернел и пропал.

 
* * *
 
 
Когда мы прибыли в жилище учёного, выгрузили баллоны и усталые уселись отдыхать, Шольц, тяжело вздохнув, сказал:
 

– Всё равно, это не решение… Отсрочка. Рано или поздно кислород закончится. Если не удастся починить излучатель…

– Погоди отходную петь, – поморщился О'Доннел и спросил меня: – Ну, выкладывай, что задумал?

– Помнишь, – начал я, – того биомата, над которым я трудился столько времени?

– Да, помню, – кивнул Пат. – Ты его, кажется, Тристаном назвал… Я, полагаю, средневековое имя по аналогии с биоматом твоего отца – Ансельмом. Разве Тристан уцелел?

– Увы, нет… Я заглянул в свою каюту ещё в первый раз, когда мы были на корабле и увидел, что бокс, в котором находился его мозг, разбит. Шкаф углом врезался в него, раскрошил на кусочки, – вздохнул я. – Одна кристаллическая труха…

– Ну, продолжай, – попросил Патрик.

– Сейчас, – кивнул я. – Нужно узнать только одну вещь. Интересно, этот Оракул нас ещё слушает?

 
Я зачем-то посмотрел на потолок.
 

– Эй, Оракул, ты меня слышишь? – спросил я.

'Я всё время слушаю вас, – прозвучало в наших головах. – Люди – очень интересные объекты, а так как поблизости, кроме вас людей нет…'

– Тогда ответь мне, пожалуйста, на простой вопрос: каких ты размеров?

'Тебя интересует размер моего мозга? – поинтересовался Оракул. – Ведь тела у меня нет'.

– Да, именно так. Размер твоего мозга, – подтвердил я.

'Я плохо ориентируюсь в вашей системе измерения… – ответил голос. – Размер приблизительно полтора-два мужских кулака'.

– Подходяще, – кивнул я.

– Кажется, я догадываюсь, – заявил Шольц.

– А я пока нет… – нахмурился Патрик. – Говори толком!

– Я хочу восстановить биомата, но внутрь головы поместить мозг Оракула, – ответил я.

– Ну, будет у нас биомат с инопланетным мозгом в башке. И зачем он нам? – не понимал О'Доннел.

– Он нам поможет починить корабль, разбитый термофилами. С его физической силой и знаниями это будет вполне возможно, – объяснил я. – Мы-то не спецы… Теперь понял?

– Да… Идея интересная… – согласился Пат. – А ты сможешь?

– Думаю, смогу, но мне нужно согласие Оракула.

 
И я спросил, машинально подняв голову к потолку:
 

– Оракул, ты хочешь нам помочь? Тебе ясно моё предложение?

'Предложение мне ясно. Я помогу вам, – ответил голос в наших головах. и повторил: – Люди очень интересные создания'.

– Тогда, если не возражаешь, мы будем звать тебя Тристаном. Это старинное человеческое имя.

'Я не возражаю. Мне интересно побыть в теле человека. Хоть и искусственного. Очень интересно', – сказал Оракул, теперь уже Тристан.

 
* * *
 
 
Никогда ещё Спурт не лежал так долго без движения. Он не мог пошевелить ни единым членом, всё тело его, скованное саркофагом, не позволявшим шевелиться, требовало, просило, умоляло о движении. Только теперь он смог понять, насколько тяжело было Дженни лежать в биоморфере.
От нечего делать он вспоминал…
Когда его и Джен приволокли в эту келью, он сначала не понял, что за аппарат здесь находится. Обычная лаборатория и лишь непонятный механизм, похожий на широченный топчан, стоял посередине, а над ним возвышался стеллаж странной формы, заставленный какими-то предметами.
Их швырнули на это лежбище. Дау тут же попробовал встать, но его заставили улечься. Он попытался сопротивляться, но угроза снова использовать дубинку на время утихомирила его. Рядом уложили внешне спокойную Дженни. Лишь по тому, как девушка прижалась к нему, Спурт понял, насколько она испугана. Некоторое время они молчали, переживая провал, стражи у стен также безмолвствовали.
 

– Что произошло? – тихо спросил он.

– Не знаю… – чуть слышно пробормотала девушка. – Что-то пошло не так.

Бэк не мог уточнить, нельзя было говорить при стражниках об их действительной цели. Конечно, ясно, что их раскрыли, но не стоит подтверждать подозрения. Пусть сами позаботятся о доказательствах.

– И что будет дальше? – снова спросил Спурт.

– Ничего хорошего, – негромко пробормотала Дженни.

– Это я понимаю, – согласился Дау и замолчал.

Послышались шаги, в келью вошёл отец Арсений. Стражники при виде его выпрямились, их позы выражали служебное рвение, видно они считали его начальником. Странно, что Бэк не удосужился поинтересоваться, кто же был настоятелем монастыря. Наверно, отец Арсений и был им.

 
Насмешливым взором святоша оглядел поверженных и сообщил:
 

– Я пришёл сюда, чтобы сообщить о вашей участи. Нам важно, чтобы вы знали, каким образом вас раскрыли. Вы ведь помните, что по прибытии в монастырь, сдавали анализы? Обычная процедура, так принято везде на обитаемых мирах.

Отец Арсений, оставил церковную риторику и наедине общался, как обычный человек, без патетики и кликушества. Некоторое время он ждал, но ни Бэк, ни Дженни не ответили и он продолжил:

– У нас был образец ДНК человека, который очень мешал нам. Ради интереса, мы сличили его с тем, что получили от вас и вот сюрприз – ДНК совпало. Не полностью, конечно, но в таком проценте, который исключал случайное совпадение. У нас было и трёхмерное фото, но вот оно не подошло, возможно потому, что этот человек использовал биоморфную технику?

 
Дау вздрогнул. Анализы… Вот где они ошиблись!
Отец Арсений оглянулся на стражей и продолжил громким голосом, уже, видимо для них:
 

– И мы решили, что поднявший меч на дело Господне, должен от него и погибнуть! Наш приговор суров, но справедлив: отступники послужат делу церкви против своей воли. Собрание иерархов постановило использовать ваши тела, как материал для продолжения экспериментов!

Бэк прикрыл глаза, наверно, впервые в жизни ему стало страшно. Себя не жалко, но Дженни… Она должна жить!

– Этот эксперимент был давно задуман нами, – продолжал вещать отец Арсений. – Мы планировали использовать для него добровольцев из числа послушников, но когда открылось ваше подлое деяние, мы поняли, что в этом промысел Божий. Создатель сам послал вас, чтобы вы послужили делу его!

Бэк не понимал пока, куда клонит священник, но догадывался, что ничего хорошего ждать не стоит. Между тем, святоша продолжал:

– Вас положат в аппарат, сконструированный нашими учёными – мастерами своего дела. Ваши тела послужат материалом для решающего эксперимента, конечной цели наших исследований!

 
Отец Арсений привычно воздел руки и вскричал:
 

– Веками самые прогрессивные умы мечтали об идеальном человеке, ему посвящали стихи, слагали легенды. Вы будете таким человеком! Идеальным, свободным от греховных мыслей и низменных чувств. Из подлости и низости, из греха и падения, из мерзости и похоти вашей будет создан новый человек. Мы воплотим в жизнь извечную мечту об идеальном существе, сочетающем в себе черты как мужчины, так и женщины. Ваша подлая оболочка, наполненная животными страстями, исчезнет. В нашем аппарате вы сольётесь в единое существо из древних легенд. Вы станете андрогином! – закончил святоша.

Бэк вздрогнул. Крышка саркофага аппарата, которую он принял за стеллаж в изголовье, начала опускаться.

 
* * *
 
 
Мы обсудили с Тристаном-Оракулом план дальнейших действий. Предполагалось, что сначала мы доставим тело биомата в жилище Шольца, чтобы я смог подготовить его для имплантации. Саркофаг с телом искусственного человека имел независимое питание, я не опасался, что он погиб, когда вырубилась энергия.
В этот день мы уже не могли вернуться на место посадки нашего корабля, но на следующее утро сразу после завтрака, мы погрузились в шлюпку.
В третий раз мы прибыли на место посадки. Как и прежде, Генрих остался снаружи, а мы вошли внутрь. Я торопился, мне хотелось быстрее покинуть разбитое судно. Что ни говори, а присутствие человека меняет даже бездушные вещи. Но когда человек покидает корабли или здания, они быстро теряют жилой вид. Мне пришло в голову, что человек или вообще разумные существа придают смысл существованию всей Вселенной. Не будь разумных, зачем она существует? Глупый вопрос, конечно, Вселенная существует сама по себе. Просто существует. С людьми или без них… Надо будет потолковать с Тристаном об этом.
'Это очень большой философский вопрос', – прозвучало у меня в голове. – Даже наши философы не смогли найти ответа на него… Но твоя мысль интересна'.
'А ты сам, что думаешь на это счёт?' – мысленно спросил я.
'Мне кажется, – осторожно произнёс Тристан, – что понятие смысла существует лишь у разумных существ. Но нужен он только разумным, Вселенная сама по себе не имеет смысла. То есть я с тобой согласен'.
'А может смысл существования Вселенной и её конечная цель – торжество разума? Не только человеческого, а разума вообще?' – спросил я.
 

– Ты о чём? – спросил Патрик. Кажется, я так увлёкся философскими идеями, что произнёс это вслух.

– Да так, задумался, – смутился я.

– Здесь ты его оставил? – спросил О'Доннел.

 
Я огляделся.
 

– Ага… Вон там.

– Алло, мужики! – вдруг раздался голос Генриха. – Давайте быстрее! Теплоядцы зашевелились, приближаются.

– Мы уже нашли, – ответил я.

– Поторопитесь, – попросил Шольц.

Мы взялись за ручки с боков саркофага и подняли тело биомата на плечи. Через несколько минут мы уже были снаружи. Генрих, подставил плечо и тревожно оглянувшись, сказал:

– Вон, смотрите!

Термофилы были уже близко, от их тяжёлого движения вздымались знакомые облачка пыли. Хорошо, что мы посадили шлюпку в отдалении от корабля. Ведь стремились они к шлюпке, а не к кораблю. Подхватив саркофаг, мы втроём понесли его.