Текст книги "Властелин Галактики. Книга 1"

Автор книги: Олег Ерохин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

Какая-то новая способность прорезывается?

Карлен закрыл глаза и наморщил лоб, силясь услышать того, кто находился внутри его сознания. Когда у него на лбу выступили бисеринки пота, а на висках вздулись вены, он мысленно увидел космический корабль.

Маленький кораблик несся через пояс астероидов, искусно маневрируя. О, да это “Иммануил”, принадлежавший Грегору Шарму, приятелю Карлена. Шарм тоже промышлял контрабандой.

Ситуация была аналогичная той, которая привела Карлена на астероид: за Шармом гнался патрульный катер.

Гонка происходила неподалеку от места, где находился Карлен, поэтому Карлену не понадобилась фотография, чтобы проникнуть в мысли Шарма. Кроме того, из-за близости расстояния Кар shy;лен не только сумел проникнуть в сознание Шарма и мысленно увидеть его, Карлен сумел войти в мир его ощущений. Карлен видел глазами Шарма, слышал его ушами, чувствовал его ладонью шероховатость ручки регулятора скорости.

И в какой-то момент Карлену показалось, что он сможет и телом Шарма управлять.

Что, если толкнуть ручку регулятора скорости?

Рука Шарма двинулась сама по себе. Шарм запаниковал, и Карлен почувствовал это. “Иммануил” избежал столкновения с астероидом каким-то чудом.

Карлен прекратил влиять на чужие нервные центры. “Судорога. Надо меньше пить тонизирующее”, – пронеслась у него в голове мысль Шарма, начавшего успокаиваться. “А вот я сейчас покажу тебе судорогу”, – злорадно подумал Карлен.

Против воли Шарма его собственная рука опять двинула ручку регулятора скорости. На этот раз рука отказывалась ему повиноваться вплоть до момента, когда космический кораблик Шарма врезался в астероид.

Забавляясь с Шармом, Карлен ощущал и мысли других людей, преследователей Шарма. Как только Шарм погиб, Карлен сосредоточился на мыслях и чувствах полицейских.

Вскоре патрульный катер, подхваченный злой волей Карлена, понесся к тому самому астероиду, при столкновении с которым разбился корабль Шарма.

Катастрофа, казалось, была неизбежна. И тут Карлену пришло в голову, что с его стороны, пожалуй, было бы неосмотрительно губить полицейский катер вместе с экипажем. Смерть полицейских повлекла бы за собой расследование, а вздумай он помешать ищейкам, сюда прислали бы целую эскадру. Короче говоря, его рано или поздно обнаружили бы и наказали, ведь управлять телами множества людей одновременно он не смог бы, не говоря уж о том, что против него могли и роботов послать, на которых он вообще не смог бы воздействовать.

Штурман катера, вдруг обнаруживший, что его тело опять повинуется ему, сумел избежать столкновения с астероидом.

Несколько дней Карлен выжидал, не явятся ли полицейские на место крушения корабля Шарма. Полицейские не появились, возможно, они позабыли отметить на карте астероид и потом его не нашли. Так и не дождавшись полицейских, Карлен решился сам наведаться туда.

Его ждало разочарование. Совершенно нечем было поживиться. При столкновении с астероидом корабль Шарма взорвался. И Шарм, и его корабль, и содержимое трюма разметало на мелкие частицы.

В другой раз, когда Карлен учуял, что неподалеку пролетал одинокий корабль с единственным членом экипажа, мелким торговцем, он повел себя куда более расчетливей. Завладев нервными центрами торговца, он посадил его корабль на астероид и задушил торговца его же собственными руками. Таким образом, деньги торговца и запас провианта стали добычей Карлена.

Еще некоторое время Карлен занимался про shy;мыслом. Потом, когда трюм “Серебристого” наполнился доверху, это для него потеряло смысл. Теперь он мог хоть десять лет торчать на астероиде, запасов хватило бы. Ему не хватало другого: он ютился в двух крошечных каютах маленького кораблика, тогда как в мыслях он владел дворцами, да и почувствовать, что такое настоящая власть, ему тоже хотелось.

Пояс астероидов был опасным местом для космических полетов, зато там легко можно было скрыться от полиции. В поле мысленного зрения Карлена попадали многие лица, находившиеся не в ладах с законом, так что человеческого материала для осуществления его замысла вокруг него было предостаточно.

А замыслил Карлен воплотить в реальность свою старинную мечту: создать мощную теневую организацию торговцев оружием. Только имея реальную силу и реальные деньги он смог бы наладить свой быт и ощутить всю прелесть власти.

Пять лет ушло у Карлена, чтобы из торговцев, контрабандистов, космических пиратов, бежавших от наказания преступников сколотить крупную банду, промышлявшую торговлей ору shy;жием. Арагонское братство выросло из обычной преступной организации далеко не сразу. Саму идею Арагонского братства Карлен почерпнул из своих иллюзорных мечтаний. Вначале он называл подчиненных по банде “братьями” в шутку, затем он стал называть их в шутку “арагонскими братьями”, взяв название “Арагон” из какой-то красивой средневековой баллады. Он и сам не ожидал, что идея существования идеального мира Арагона – мира товарищества и справедливости, окажется настолько гипнотической, что подчинит себе преступные умы.

К тому времени, как Карлен стал Великим Магистром, на астероиде было закончено строительство его дворца. Теперь он не сетовал на убогость окружавшей обстановки, возвращаясь из мира иллюзии в реальный мир. Само строительство для обеспечения секретности велось роботами, пятерых инженеров по окончанию работ Кар shy;лен распорядился умертвить.

Таким образом, мало-помалу Карлен как будто наладил себе райскую жизнь. Его окружала роскошь, у него была власть над многими людьми, которую он поддерживал благодаря своим сверхъестественным способностям. Одно было плохо: тот иллюзорный мир мечты, в который он уходил, со временем все крепче удерживал его в себе. Все больше усилий требовалось Карлену, чтобы из мира иллюзий вернуться в реальный мир. Он бы рад и не возвращаться из мира иллюзий, если бы он мог в нем жить. К сожалению, его тело, принадлежавшее реальному миру, нуждалось по меньшей мере в еде и питье.

Постепенно Карлена начал охватывать страх. Через несколько лет, если не через несколько месяцев, наступит день, когда он не сумеет сосредоточиться на реальности. И тогда он погибнет, или выйдет без скафандра в открытый космос, или умрет с голоду.

Мысль о смерти не давала Карлену покоя. Вертким умом дельца он непрестанно искал лазейку, как бы избежать такой своеобразной смерти, смерти от своих сверхспособностей. Однажды Карлен подумал, а почему бы ему не поискать на астероиде противоядие от мира иллюзий. Яд и противоядие нередко находятся рядом.

Облачившись в скафандр, Карлен принялся прочесывать астероид. Он отводил этому занятию по нескольку часов в сутки. Еще во время строительства дворца было обнаружено, что астероид являлся осколком планеты, на которой когда-то существовала развитая цивилизация. Среди каменных глыб нередко попадались куски пластика и оплавленные детали непонятных приборов, так что Карлен не скучал, производя свои поиски.

В конце второго месяца поиска Карлен нашел среди камней пластинку-спираль. Едва он взял ее в руки, его словно молнией ударило, и в следующее мгновение мир завертелся перед его глазами. И из этой вертящейся карусели к нему в глаза, в мозг хлынул поток образов. Он должен был поднести пластину к виску, чтобы упорядочить информацию, сказал ему внутренний голос. Или это сказала ему спиралевидная пластина?

Как только Карлен поднес пластину к виску, образы стали четче и полились упорядоченно. Одновременно пластина заговорила. Невидимый рассказчик повествовал о столь далеких временах, что его рассказ, иллюстрируемый видимыми Карле-ном образами, вполне можно было бы назвать легендой.

ЛЕГЕНДА О ТАРТЕ И ТАРТЕЙЦАХ

Уже двенадцать тысячелетий на Тарте, планете двойной звезды, существовала цивилизация гуманоидных существ. Тартейцы достигли величайшего могущества. Их корабли пересекли границы Галактики, они умели возводить громадные города в считанные дни, останавливать кометы и сводить с орбит планеты, гасить и зажигать солнца. Только в жизни и смерти они не были вольны. О, их медицина достигла высочайших вершин, однако, как известно, даже самый опытный альпинист не заберется на небо.

Тем не менее тартейцы считали, что им, покорителям космических просторов, небо их родины должно стать доступным.

Когда ученые Тарта убедились, что в окружавшем их мире ключ к бессмертию не найти, они стали исследовать темные глубины подпространства.

Наибольших успехов в изучении подпространства достиг некто Оо Юх. Он даже определил день, когда, как он говорил, подпространство должно было выдать ему ключ к миру тартейцев. Торжество ученого, однако же, не состоялось. Накануне намеченного дня в лаборатории Оо Юха произошел взрыв. Оо Юх погиб.

Он погиб, но все же кое-что оставил после себя. В момент взрыва темный мир на мгновение коснулся Тарта, и в субстанции планеты произошли невиданные изменения. Можно сказать, Тарт стал иным. Он приобрел удивительное свойство: мысли, родившиеся на его поверхности, оживали. Стоило что-то вообразить, и уже невозможно было понять, где мир фантазии, а где реальный мир.

После взрыва в лаборатории Оо Юха каждый тартеец получил возможность осуществить свою заветную мечту немедленно. К примеру, стоило только представить себя владыкой, и, пожалуйста, рядом появлялись армия и челядь. Правда, все это была иллюзия, но для фантазера не отличимая от реальности.

Обнаружились у тартейцев и другие способности: умение читать мысли и внедряться в сознание друг друга.

Через некоторое время выяснилось, что взрыв в лаборатории Оо Юха преподнес еще один дар населению Тарта: процессы старения теперь протекали в организмах тартейцев значительно медленнее, чем раньше. Можно было подумать, что время, проводимое в иллюзорном мире, не засчитывалось им в мире реальности.

Большинство тартейцев с радостью восприняло происшедшие на их планете изменения. Унылые рассуждения пессимистов о том, что жить в мире иллюзий – значит, предавать реальный мир, а это, дескать, плохо обернется, не находили понимания. Мир иллюзий предоставлял каждому то, что реальный мир давал единицам, так разве не было случившееся с тартейцами величайшим благом?..

Иногда тартейцы в состоянии погружения в иллюзорный мир падали с балконов, попадали под движущиеся части механизмов, вместо пищи принимали какой-то яд. Это расценивалось как нелепое несчастье, однако с каждым годом таких несчастий становилось все больше. Произвели исследования, и выяснилось, что тартейцам со временем становилось все труднее вернуться из мира иллюзии в реальный мир. Правительство забило тревогу.

После множества попыток изобрести лекарство, способное укрепить умение возвращаться в реальный мир, последовали попытки в нужном направлении изменить планету. Ни те, ни другие усилия не принесли результата.

И все же способ сохранить независимость от иллюзорного мира был найден.

Вначале этот способ посчитали неприемлемым по нравственным соображениям, он даже был запре shy;щен. Однако, когда над цивилизацией тартейцев нависла угроза вымирания, правительству стало не до высоконравственных рассуждений.

Сам способ был несложен.

Два тартейца брались за руки и проникали в сознание друг друга. При этом их иллюзорные миры объединялись, возникал единый мир, мир для дво shy;их. В этом мире они вступали в борьбу. Борьба велась всевозможными способами, которые только могли возникнуть в их воображении. Результатом ее была парализация жизненно важных нервных центров одного из бойцов, и, как следствие, смерть проигравшего. В момент смерти противника победитель получал столь основательную встряску, что его способность создавать “воздушные замки” сильно истощалась, следовательно, укреплялась его независимость от иллюзорного мира.

Тартейцы получили шанс на долгую жизнь. Оставалось сокрушаться, что использование этого шанса одним тартейцем означало смерть другого. Правительство полагало, что увеличение числа инкубаторов позволит восполнить убыль населения, убыль ради выживания народа.

С решением правительства угроза вымирания тартейцев, казалась, исчезла. Однако, выживая как биологический вид, тартейцы как цивилизация оказались еще в более худшем положении, чем были. Выяснилось, что в “сражении умов” тот одерживает победу, кто тверже сердцем. Стало быть, необходимо изучить своего противника, хорошо знать все его слабости. По планете расползлась сеть разведывательных агентств. Помимо исполнения заказов, любое такое агентство могло за деньги предоставить каталог имен лиц слабохарактерных или подкошенных несчастьем, то есть тех, с кем в “сражении умов” просто было сладить. Что же делали не имевшие денег на алчные агентства? Гонимые страхом уйти в мир иллюзии и не возвратиться, бедняки сами искали слабейших. Друг проникал в сознание друга, если только был уверен, что его старинный приятель менее крепок духом, чем он.

Конечно, законом допускалось “сражение умов” только по взаимному согласию сторон, но закон не действовал. Чтобы как-то приостановить падение нравов, в оборот ввели слово “Избавитель”. “Избавителем” назывался проигравший в “сражении умов”, своей смертью он как бы избавлял от смерти своего противника. Вместо того, чтобы проникнуться чувством признательности к отдавшему жизнь, многие увидели в новом словечке что-то игровое.

Так жили тартейцы – то в иллюзорном мире, то в реальном, то наслаждаясь жизнью, то сражаясь за жизнь, – а после их планеты не стало. Ядро планеты взорвалось, и в следующий миг Тарт разлетелся на мелкие куски.

Ни один из жителей планеты не уцелел.

Повествование закончилось. И Карлен увидел в клубах дыма лицо пожилого мужчины, почти человеческое лицо, разве только разрез глаз был иным. Оно носило выражение суровой сосредоточенности. Ниже пояса мужчины дым был особенно густ. Карлену показалось, что там находился какой-то механизм.

Отчего-то к бывшему контрабандисту пришла уверенность: не без участия этого мужчины-тар-тейца, только что рассказавшего историю гибели своего народа, взорвался Тарт.

Некоторое время Карлену было не по себе. А на другой день он приказал доставить на астероид одного провинившегося брата-арагонца. Кар shy;лен долго не решался взять его руки в свои, объединить его мысленный мир со своим, и все же пошел на это.

В “сражении умов” Карлен победил.

Он держал руки брата-арагонца в своих руках, пока тот не перестал дергаться в судорогах.

Рич Карлен не сомневался в своей победе. Сидя перед фотографией Джонни (он взял ее для более полного проникновения в его внутренний мир) он следил, как тот приближался к астероиду на новенькой яхте, как искал место для посадки. На территории дворца Великого Магистра была оборудована специальная взлетно-посадочная шахта; когда корабль Джонни заканчивал второй оборот вокруг астероида, Рич Карлен приглашающе раскрыл ее зев.

С удовлетворением наблюдал он, как муха полетела прямо в паутину.

Едва корабль Голда опустился в шахту, створки крышки люка задвинулись.

Рич Карлен потянулся в кресле. Теперь нужно обождать несколько дней, чтобы сознание его противника в полной мере приобрело известные необычные качества. Ведь не просто человек, не просто противник был нужен Ричу Карлену, а Избавитель.

Джонни, посадив в шахту корабль, с некоторым беспокойством наблюдал за задвигающимися створками крышки люка. А что, если Великий Магистр решил устранить его обычным физическим способом? Нет, вряд ли, подумал Джонни, когда в шахте зажегся свет. Если бы Великий Магистр только хотел убить его, из опасения, как бы он не стал мстить за смерть отца, то поручил бы его устранение арагонским братьям. Кроме того, установленная на носу яхты противометеоритная пушка в какой-то мере предохраняла Джонни от неожиданностей: крышку люка она сумела бы разнести запросто.

Манипулируя системой внешнего обзора, Джонни осмотрел шахту. В одном месте в стене виднелись двери, сейчас они были закрыты. Очевидно, ему предлагалось пока находиться на корабле. Что ж, пусть так оно и будет.

Видения стали приходить к Джонни в первые же часы его пребывания в шахте. Хотя из слов отца он уяснил, что ему придется встретиться на астероиде Великого Магистра с чем-то необычным, видения поразили его, столь ярки и столь внешне достоверны они были.

Джонни чудились: космическая дорога, колышащееся травами поле, он сам, шагающий мимо звезд, все дальше отходящий от голубого шарика Земли. А вот Лола не явилась ему, он бежал от мыслей о ней. Упиваться иллюзией сладко, но слишком горько делается потом.

Минуло трое галактических суток. Искусственный свет по-прежнему мягко окутывал шахту, не было заметно никаких признаков агрессивности Великого Магистра. Уж не хотел ли Великий Магистр, прежде чем сойтись с ним в схватке, вымотать его длительным ожиданием?

На исходе четвертых суток Джонни разбудил звонок. Система внешнего обзора была настроена им таким образом, что при малейшем изменении в окружавшей среде подавался сигнал.

Джонни прошел в навигационную рубку. На экране светилось изображение, поданное компьютером: открылась та самая дверь, которую он приметил в стене.

Его приглашали войти.

Джонни взглянул на показания анализатора химического состава внешней среды. Кислород, азот… В шахте был воздух почти земной. Значит, он обойдется без скафандра.

Он покинул корабль.

Шагнув в открывшийся проем, Джонни оказался в широком светлом коридоре. Гладкие стены, потолок, пол равномерно светились. Далеко впереди коридор кончался закрытой дверью.

Джонни пошел по коридору.

Когда он приблизился к далекой двери, она раскрылась сама собой, но не для того, чтобы впустить его.

В проеме показался человек.

Невысокого роста, он был одет в длинную черную мантию с широкими рукавами. Полы мантии струились по полу. На груди у него висела на цепи четырехугольная арагонская звезда. При мельчайшем покачивании звезда, выточенная из алмаза особой структуры, испускала снопы света.

С чуть заметной улыбкой Великий Магистр двинулся навстречу Джонни.

Джонни остановился.

Когда расстояние меж ними сократилось до нескольких шагов, Великий Магистр выпростал руки из рукавов и протянул их вперед.

Схватка будет честной, это уже хорошо, сказал себе Джонни.

– Я убил твоего отца, – произнес Великий Магистр, бросая вызов.

И они схватились за руки.

Стоило Джонни ощутить тепло кистей противника, как окружавшие его стены исчезли.

Он стоял посреди бескрайней пустоши, страшной в своей немоте. Он посмотрел под ноги. Там как будто стальные плиты поблескивали. Уловив какое-то движение справа, Джонни обернулся.

Рядом с ним стоял Великий Магистр. То есть нет, в одежде Великого Магистра стоял монстр, чудовище с волосатыми остроконечными ушами, поблескивавшими из вывернутых губ клыками, в черной густой шерсти.

Неужели его пытаются напугать, словно он ребенок? Злость полыхнула в груди Джонни, и в руке у него появился квадак, его старый добрый знакомец.

Он замахнулся квадаком – чудовище не отклонилось. Острое лезвие рассекло монстра до спинного хребта. Звериная морда подернулась гримасой боли, и чудовище повалилось Джонни под ноги.

У него помутилось в глазах. Когда мутная пелена разошлась, он увидел у себя в ногах свою мать, истекающую кровью. Страшная рана проходила через правое плечо Эльзы Голд до самого позвоночника.

У Джонни заломило в висках. Что происходит?.. Что это, что?.. Как бы в полусне он поднес к глазам окровавленный квадак.

Само небо звало его немедленно заколоть себя. Он чувствовал этот зов и не воспринимал уже, что все вокруг было иллюзией.

Он коснулся острием ямки между ключицами.

И увидел Лолу.

Она стояла рядом – любимая, милая, желанная. Они целый век не виделись, отчего? Что-то случилось… Джонни вспомнил, что произошло на Арламе. И вместе с этим воспоминанием к нему вернулось разумение. Он ведь не в реальном мире сейчас. То, что он видит, только иллюзия.

Джонни склонился над существом, валявшимся у его ног, и увидел Великого Магистра.

Карлену, чтобы победить, нужно было или побудить Джонни к самоубийству, или заставить его признать поражение, неплохо было бы при этом Джонни кинуться в паническое бегство. Так осуществлялись убийства в мире иллюзий: каким бы ни казался страшным нанесенный удар, если он встречался без страха, он не имел силы. Требовалось сломать душевный стержень, только тогда происходила парализация нервных центров и наступала действительная смерть. Представ перед Джонни в образе его матери, Карлен надеялся, что тот поверит, будто убил мать, и покончит с собой, что привело бы к смерти Джонни в реальном мире и обдало бы Карлена живительным энергетическим душем уверенности в себе. Так не случилось, но Карлен имел в запасе еще несколько приемов.

Великий Магистр исчез.

Джонни украдкой взглянул на призрак Лолы, и тоска сдавила ему грудь. Внезапно изображение Лолы раздвоилось на его глазах, и каждый из новых образов раздвоился по нескольку раз.

Он не успел сообразить, что же предпринять, как вокруг него закружились в хороводе десятки, а может и сотни Лол.

Джонни попытался сосредоточиться. Это все неправда, это… Это не Лола, это он, враг, говорил себе Джонни. И в какие-то моменты он различал, что кружившиеся вокруг него призраки были точь-в-точь Великий Магистр. Однако в другие моменты в иллюзорном мире действовала воля Рича Карлена – и Джонни видел Лолу.

Пляска способна гипнотизировать, это знал Рич Карлен и на этом строил свой расчет. Он понимал, что не смог бы в мире совместных его и его противника иллюзий удерживать только те образы, которые угодны были ему. Поэтому он создал иллюзию хоровода-кошмара, когда в хороводе лиц Джонни попеременно видел лицо Лолы и его лицо. Бешеный ритм пляски должен был затуманить сознание Джонни, внушить ему, что он находится в реальном мире, а мелькание двух лиц, его врага и Лолы, заставляло Джонни содрогнуться, уж не одно ли это и то же, Лола и Великий Магистр.

Через несколько минут Джонни перестал замечать окружавшие его маски. Он замкнулся в себе.

Великий Магистр замер, тяжело отдуваясь. Бешеный хоровод растаял. А на смену ему пришла влюбленная парочка, Великий Магистр обнимал Лолу. Когда оказалось, что Джонни не смутить и этой фальшью, Великий Магистр возник перед его глазами в горделивом, величественном одиночестве. И Джонни услышал, чего не мог не услышать. Великий Магистр произнес фразу, которая предворяла поединок:

– Я убил твоего отца, Голд.

Джонни посмотрел в лицо человеку, стоявшему перед ним. И столько злобной насмешливости было в этом лице, что Джонни, не выдержав, взмахнул квадаком.

Лезвие до рукояти вошло в грудь Великого Магистра напротив сердца. Великий Магистр вынул квадак из груди и кинул его под ноги. Джонни ощутил в ладони рукоять другого квадака. Он вогнал лезвие до половины в глаз Великому Магистру. Тот не спеша извлек и этот квадак из раны и кинул его к первому.

Когда внизу валялось уже пять квадаков, Джонни взял себя в руки. Шестой квадак он отшвырнул сам. Оружием тут не победишь, сказал ему отец. А как тут можно победить?..

Неожиданно озарение снизошло на Джонни, ему показалось, что он понял, как победить. Эта окружавшая его пустошь была не его миром, а миром его врага, он же мог победить только в своем мире и своим миром.

Джонни представил себе, как могучие деревья, пышный кустарник, сильные и красивые травы раздвигают серую твердь у него под ногами. И в ту же минуту так сталось: повсюду поползли трещины, из которых стали подниматься великаны дубы, орешник с ежевикой, простые луговые растения – горечавка, золототысячник, вербейник.

Теперь не Джонни смотрел на Великого Магистра – Великий Магистр взирал на Джонни с нарастающим ужасом в глазах, не в силах оторвать взгляд от его лица.

Потом синеватая дымка заслонила Великого Магистра, и когда она растаяла, Джонни увидел на месте своего противника скалу, поросшую лесом.

Легкий ветерок прошелестел сочной листвой. На Джонни повеяло холодом.

Он открыл глаза.

Холодные пальцы Великого Магистра судорожно сжимали его кисти, ногтями впивались в его кожу. Сам Великий Магистр стоял на коленях, запрокинув голову с прикушенным синим языком.

Джонни без труда освободился от судорожной хватки Рича Карлена. Карлен упал на бок. Лицо его было багрово-синюшным, как у человека, с которым случился апоплексический удар. Он не дышал.

Великий Магистр Арагонского братства был мертв.

Джонни, пошатываясь, побрел к выходу из коридора.

Перед тем, как стартовать, он выстрелом из противометеоритной пушки разнес крышку люка, закупоривавшую шахту, затем манипуляторами выгрузил из корабля в шахту почти все противометеоритные снаряды.

Поднявшись на “Чайке” над поверхностью астероида, Джонни развернул яхту носом к шахте и сделал несколько выстрелов. Из шахты заполыхало пламя, огонь языками потянулся во все стороны. Вскоре широкая трещина поползла по астероиду, и почти сразу же от нее стали ответвляться трещины поменьше.

Астероид Великого Магистра распался на мелкие осколки.

Джонни взял курс на Землю.