Текст книги "Вечность (СИ)"

Автор книги: Олег-Александр Звездов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 74 страниц)

Они громко рассмеялись и побежали.

“Варнава, бе-е-жи-им!” Их переполняла радость жизни, а бессмертие вселяло в них надежды, молодость брала свое, и они не чувствовали никакого предела. Для них все выглядело бесконечным, добрым, и им казалось, что солнце светит как-то по особенному и именно для них, людей принявших, познавших и общающихся с Господом Богом, Иисусом Христом.

Раннее утро. Сразу после пробуждения у Корнилия стало скверно на душе. “Отчего? – подумал он, – Вроде бы и день сегодня добрый, а настроение, как у Даврия перед дождем. Что же предпринять? Идти к Даврию, но я изрядно ему уже надоел. Отправлюсь я, наверное, на Иордан, отдохну в уединении, отдохну от всего, ибо я тоже устал”. Он вышел из дома, посмотрел на солнце и улыбнулся, подумав при том: “Милое ты создание, конечно, тебя сотворил не синедрион и не Тиверий Кесарь. Ты воистину творение Господне”. Он направился к своей лошади и вдруг резко остановился.

“Корнилий, спеши на Иордан”. – “Кто это? Иисус, ты?” Вокруг никого не было. “Да что со мной, неужели лошадь моя говорит со иной? Если же так, то не к добру, да и зачем мне спешить, ведь я же хочу отдохнуть. Но кто же со мной говорил? Эти мысли не покидали его всю дорогу, и вот он у берегов Иордана.

“Варнава, смотри: Корнилий”. – “Да, Павел, неужели что-то случилось?” – “Я так не думаю. Если бы что-то случилось, то он так бы медленно не скакал на лошади. Да и никто не знает, где находимся мы”.

“Павел, Варнава, а как вы здесь оказались?” – “Корнилий, мы решили не мешать Иисусу беседовать с Иоанном и пришли сюда, чтобы отдохнуть”. – “А разве Иоанн уже в Иерусалиме?” – “Да, он прибыл вчера”.

– “Что ж, ребята, отдыхать – так отдыхать. Я с собой взял небольшую сеть, давайте сейчас наловим рыбы”. – “Корнилий, мы не против”. – “Что ж, юнцы, вперед”. Улов получился удачный, они шутили и смеялись.

“Вот если бы так каждый день, да не только для меня, но и для всех людей”, – подумал Корнилий. Вокруг них резвились малые дети. “Подойдите сюда, детвора, идите сюда, я вас угощу рыбой, – Корнилий взял к себе на руки двух мальчиков, – Вы откуда?”

– “Из Вифании”. – “А что вы здесь делаете?” – “Пока родители отдыхают, мы играем, а вообще мы ищем Бога”. Корнилий улыбнулся. “Вы что, ищете Его в реке?” – “Да нет, мы идем в Иерусалим, у нас папа болен, и он сказал нам, что поможет ему только Иисус из Назарета”. – “Так вот в чем дело. Тогда идемте к вашим родителям, где они?” – “А вон там сидят”. – “Здравствуйте, какие прекрасные у вас дети”. Женщина встала и подошла к Корнилию. “А вы кто?” – “Да я и не знаю, как вам сказать, человек я, и все. Познакомился с вашей детворой, вот и подошел к вам. Извините, может я неправильно поступил?”

– “Нет-нет. Скажите как вас зовут?” – “Меня – Корнилий”. – “А вы откуда?” – “О, Боже, я издалека, но сейчас временно живу в Иерусалиме”. – “В Иерусалиме? А не знаешь ли ты, Корнилий, Иисуса, воскресшего из мертвых?” – “Да как вам сказать, вчера я Его видел и говорил с Ним”. – “О, добрый человек, помоги нам”. – “Чем?” – “У моего мужа отнялись обе руки. И он ничего не слышит”. – “Да, но я не Иисус”. – “Ну подскажи нам, где в Иерусалиме Его можно найти?” – “Что ж, это не составит труда. Я отведу вас к Нему, но только чуть погодя. Сегодня я решил сделать отдых для себя”. – “Спасибо. Сразу видно, что ты добрый человек”. – “Берите своего мужа и идемте к нашему костру, у нас уже готова рыба”.

– “Да нет, мне стыдно”. – “Идемте, идемте. Павел, Варнава, угостите этих людей, ибо они голодны”. – “Хорошо, Корнилий”. – “И еще немного отдохнем и отведем этих людей к Иисусу”. – “Конечно, Корнилий, отведем. Корнилий, смотри, судя по всему, сюда скачут четыре всадника. Это легионеры”. Корнилий посмотрел и невольно подумал: “Неужели что-то должно случиться? Значит, не зря я слышал голос”. Наездники спешились и присели в стороне. Не успели они это сделать, как сразу начали из мелеха пить вино.

“Павел”. – “Да, Корнилий”. – “Чувствую я, что нам следует покинуть это место”. – “А что случилось?”

– “Вот именно, пока ничего не случилось”. – “Корнилий, я не понимаю тебя”. – “Да нет, Павел, уже поздно”. К ним подошли легионеры. “Кто вы?” Один из них заорал: “Смотрите, это же прихвостни того дьявольского сына, которого мы недавно распяли”. – “Не мешайте нам отдыхать”, – вмешался Корнилий. “Что-о, да что ты нам говоришь? Ты что, нам приказываешь? Да как ты смеешь, тварь преисподняя”. – “Я не тварь, я сотник и прошу вас, уйдите отсюда”. Легионер попытался ударить Корнилия, но Корнилий увернулся и резко ударил легионера в грудь. Тот упал, ударившись головой о камень. Увидев все это, остальные легионеры набросились на Корнилия. “Варнава, что же мы стоим, давай поможем Корнилию”. – “Конечно”.

На это было страшно смотреть. Творилось что-то невообразимое. И все-таки силы были не равны. Первого сбили с ног Павла, вслед за ним – Варнаву. Корнилия покидали силы, но он держался. Женщина, забрав своих детей, отбежала в сторону, муж ее пытался помочь Корнилию, но только ногами. Его ударил один из легионеров мечом по голове. Удар был не сильным, но кровь все же появилась. Женщина в испуге закричала, но послышался и еще крик. Первый удар мечом Корнилию нанесли по спине, второй в грудь, Корнилий в беспамятстве упал, его начали бить ногами, весь окровавленный, он ничего не чувствовал. Ему только слышались протяжные голоса и ржание лошади. После появился яркий свет, который начал увлекать его за собой. “Что это?” – “Это твоя душа, Корнилий, но тебе рано сюда, тебе сейчас помогут вернуться”. – “Да что со мной?” – “Не бойся, сейчас ты вернешься, но боль пронзит тебя”, – “А легионер почему здесь?”

– “Он сильно ударился головой о камень, и мы забираем его сюда к себе. Пусть здесь он все поймет, раз не хотел понять жизнь на Земле”. – “Может, я все-таки останусь здесь?” – “Нет, говорят же тебе, что рано”. – “Но мне здесь легко”. – “Все понимаем, но ты нужен еще на Земле, твое будущее впереди”.

Легионеры посмотрели на Корнилия, тот лежал без движения. “Уходим отсюда, он готов”. Они подошли к лежащему легионеру. “Смотри, разлегся, да еще и камень под голову подложил, вставай, быстро вставай, нам нужно уматываться отсюда”. – “Да он же уже холодный. Ладно, бросаем их всех здесь и скачем от этого проклятого места”. – “Варнава, очнись, да очнись же ты”. – “Павел, что случилось?” – “Ты что, разве не помнишь?” – “Нет, у меня болит голова”. – “А у меня, думаешь, не болит, вставай быстрее, Корнилий лежит весь окровавленный. Ему нужна помощь”.

– “У-у-у, сейчас”. Они подошли к Корнилию. “Корнилий, Корнилий”. – “Павел, он не дышит”. – “Не может такого быть. Он должен, должен дышать,” – Павел упал на колени и заплакал. “Безумцы, за что, за что вы его убили?! Ведь он же был самый лучший из всех людей, которых я знал. Господи, Иисус, накажи ты их Своей силой праведной…”

“Иисус!” – “Иоанн, погоди, погоди, погоди. Мама, а где Павел и Варнава?” – “Да они ушли, не сказав ничего. Иисус, что-то случилось?” – “Чувствую, что да, и Мне нужно поспеть. Иоанн, прости Меня”. – “Но скажи хотя бы что-нибудь?” – “Я слышал голос Павла и видел лежащего Корнилия в луже крови”.

– “Да не может этого быть”. – “Иоанн, Я никогда не ошибаюсь”. – “Что ж, Иисус, тогда спеши”. – “Павел, успокойся, Я здесь”. – “Иисус, брат мой, они, они…” – “Успокойся, берите с Варнавой Корнилия и несите к реке, опустите его в воду с головой”. – “Иисус, но он же…” – “Опустите, говорю”. Они опустили Корнилия в прохладные воды Иордана и стояли, смотрели. Тело было без движений, лишь разводы красного цвета уходили от тела Корнилия. “Иисус, Иисус…” – “Потерпите еще несколько мгновений”. – “Павел, смотри, что это за свечение?” – “Варнава, где, я не вижу”. – “Да вот, над водой парит”. – “Да-да, я вижу. Смотри, оно приближается к Корнилию. Корнилий, вставай!” – Он резко встрепенулся, выскочил из воды. “Павел, Варнава, вы что ошалели? Я же вам не малое дитя, чтобы со мной так играть”. – “Корнилий, это чудо, ты живой?” – “Да разве я умирал? О Боже, стойте, стойте. Да, я видел яркий свет, все, я все вспомнил. Иисус! – Корнилий встал на колени, – спасибо Тебе”. – “Встань, Корнилий”. – “Иисус, с кем я там говорил?” – “Корнилий, пока не вспоминай, придет время, и ты все поймешь”. – “Иисус, но мне кажется…” – “Да не кажется тебе ничего, было то, чему вас учил”. —”Иисус, лежит воин, которого я ударил, ему нужно срочно помочь”. – “Корнилий, стой, ему уже ничем не поможешь, он уже во власти Небес, ты же сам видел его там”. – “Да-да, я видел его там”. – “За него не беспокойся, о нем уже беспокоятся другие”.

“Иисус, извини меня, вот эти люди искали Тебя, пожалуйста, помоги им”. – “Хорошо, Корнилий, пусть они подойдут ко Мне. Вы Меня искали?” – “Да, если Ты Иисус, помоги моему мужу”. – “Вы верите Мне?”

– “Мы верим Тебе”. – “Как звать мужа твоего?”

– “Михай”. – Да, редкое имя, пусть следует за Мной”. Вместе с Иисусом Михай вошел в реку. “Опустись ровно семь раз головой в воды Иордана”.

Павел, считай. – Три, четыре, ну-ну, шесть, семь . Михай поднял руки. “О, Господи, я здоров, я слышу, руки – я их чувствую”. Он выбежал из воды, обнял детей и жену. Все стояли и плакали. После Михай подошел к Иисусу, снял с пальца украшение. “Возьми подарок моей матери, больше мне нечего дать Тебе”.

– “Михай, что принадлежит роду твоему – это не Мое. Для Меня подарок – твое выздоровление и твое откровение чистое предо Мной в Вере Моей. Для Меня это самое главное, а сейчас – ступайте с добром к себе домой и живите долгие лета”. Иисус взял их детей на руки. “Дети, скажите Мне, вы любите своих отца и мать?” – “Да”. – “Так любите их так всю жизнь, и вас же так будут любить ваши дети, и все время помните, кто вас держал на руках, и Я всегда вам буду помогать”. – “Спасибо Тебе, Иисус”. – “Нет, дети Мои, спасибо вам, ибо верою в Меня вы возрадовали Мое сердце, другой благодарности Мне не нужно. Счастья вам и добра и пусть ваш путь домой будет радостным и мягким, как сам Господь Бог”.

“Корнилий!” – “Иисус, я слушаю”. – “Пожалуйста, предайте тело воина земле, нельзя оставлять его на съедение зверям. Я от вас удаляюсь, вы же займитесь тем, о чем Я вас просил”.

“Корнилий!” – “Что, Павел?” – “Расскажи, как там?” – “Где?” – “Ну там, где ты был недавно”. – “Я же ведь там недолго был и не успел ничего увидеть”.

– “И все-таки?” – “Знаешь, Павел, мне пока и здесь неплохо. Лучше не спрашивай. Для всех нас придет время, и все узрят невидимое. Лучше берите того вояку, нам нужно успеть его предать земле, пока дождь не пошел”. – “Корнилий, а с чего ты взял, что пойдет дождь?” – “А разве вы не слышите, что гром гремит”.

– “А я думал, что это твое сердце стучит”. Корнилий посмотрел на Павла. “Знаешь, неудобно смеяться пред усопшим, но я все же улыбнусь от твоей шутки”.

“Интересно, душа того воина, куда она попадет?””– “Варнава, там разберутся, куда ей путь держать”. – “И все-таки, Павел, мне интересно. Ведь воин еще молод”.

– “Я же тебе говорю, что на Небесах разберутся”.

“Корнилий, все готово”. – “Садитесь на лошадь”.

– “Выдержит ли она нас троих?” – “Она все выдержит, давайте быстрей, а то все намокнем”. – “Корнилий, а тебе больно было?” – “Да, очень больно, но только лишь в тот момент, когда я вернулся в свое тело. О, Господи, что я говорю, как душа моя вернулась в мое тело”. – “А мы с Варнавой видели твою душу, она у тебя очень яркая. А если яркая, то значит, она у тебя добрая”. – “Знаешь, Павел, я сначала подумал, что вы меня спихнули в реку”. – “Да, такого спихнешь. И все-таки, Корнилий, там интересно?” – “Да, очень интересно, и это я говорю вам от всей души своей”. Лошадь встрепенулась и помчала их в сторону Иерусалима.

Даврий бодрствовал. “Что-то долго я не видел “Соломона”. Эх, Корнилий, Корнилий, забываешь ты меня. А почему долго? Я же его видел только вчера, да и день сегодня прекрасный. Артема, может, посетим сегодня этого воина?” – “Даврий, мне все равно, а вообще я уже хочу в Рим”. – “Я тоже хочу, но что поделаешь, все равно скоро будем в Риме. Уже осталось ждать немного. Стой, стой, Артема, у меня сердце сильно забилось. Судя по всему, что-то случилось, да, я чувствую. Да, уже точно знаю, что-то произошло с Корнилием, скорее к нему”.

Они двигались по прямой улице. “Черт!” – “Что случилось?” – “Смотри, Артема, снова дождь надвигается. Он меня что, специально преследует, давай быстрее”. – “Да вот же уже дом его, зачем спешить”.

– “Лошадь его дома, значит, с ним ничего не случилось. Ну и слава Богу”.

“Сотник, ты дома?” – “Да, Даврий, входите”. – “О, да ты не один. Варнава, Павел, здравствуйте. Вы что, решили навестить вояку?” – “Даврий, не приставай к ним, я вместе с ними отдыхал на Иордане”. – “Ну и как, удался отдых?” – “Безусловно, удался. За время отдыха успел побывать я везде”. – “Корнилий, на тебя это похоже”. – “Знаете что, вы, наверное, ступайте, мне нужно отдохнуть”. – “Ты что, гонишь нас?” – “Да нет, я устал”. – “Смотри какой, устал от отдыха”. – “Даврий, я не шучу, но я точно устал”. – “Артема, идем отсюда”. – “Даврий, не обижайся на меня”. – “Да нет, что ты, Артема, идем”.

“Даврий, не спеши, я не угонюсь за тобой”. Послышались окрики: “Даврий, стой!” Он оглянулся. “Павел, что случилось?” – “Понимаешь, Даврий, ты не обижайся на Корнилия, он сегодня перенес то же самое, что и ты недавно”. – “Я не понял, о чем ты говоришь?” – “На нас сегодня напали и избили, а Корнилия убили, но Иисус явился вовремя и спас его”.

– “Что же вы раньше молчали?” – “Да неудобно как-то было говорить”. – “Тогда Артема, давай вернемся”. – “Нет, Даврий, не стоит его беспокоить. Пойми, ему сейчас не до этого, пусть отдыхает, а завтра мы с ним встретимся”. – “Что ж, пусть будет по-твоему, идем домой”. – “Павел, вы с нами?” – “Нет, нам нужно домой, Мама Мария, наверное, уже волнуется”.

– “Что ж это за день сегодня такой, и все-таки мое сердце не подвело меня. Мне кажется, что к нему нужно чаще прислушиваться. Я прав, Артема?” – “О чем ты?” – “А ну тебя”.

“Павел, Варнава, где вы были?” – “А разве Иисус не сказал?” – “Да Его нет”. – “А где же Он может быть?” – “Ради Бога, скажите Мне, что случилось?”

– “Мама, не волнуйся, все в порядке”. – “О, Иисус, и все же, что случилось?” – “Понимаешь, Мама, не перевелись еще злые люди, и от них пострадал Корнилий”. – “О Боже, где он сейчас?” – “Мама, он дома отдыхает. Для него сегодняшний день был очень трудным”. – “Иисус, Сынок, скажи Мне все-таки”. – “Мама, в общем что у Даврия, что у Корнилия одна судьба. Но Я Тебе откровенно говорю, что все позади”. – “Да что же творится, Павел, Варнава, а у вас что за ссадины?” – “Мама, это мы, мы…” – “Ну что вы?” – “Упали с лошади”. – “Все понятно” – “Мама, успокойся, нам не больно”. Шел сильный дождь, шумел ветер, все сидели молча. Иисус стоял у входной двери и смотрел на темное небо, мысленно Он уже был там. Это было заметно. Ненастье разыгрывалось все больше и больше, ветер усиливался, раздался сильный раскат грома. “Павел, Варнава, идите отдыхать”.

– “Хорошо, Мама”. – “Иисус”. – “Да, Мама?” – “О чем Ты сейчас думаешь?” – “Знаешь, обо всем. Такая погода Мне очень нравится, ибо она рождает новые, добрые мысли. Ветер напоминает Мне бурную жизнь на Земле, а гром и молнии укрощают ветер”. – “Да, Иисус, Ты прав, в этом что-то есть. А где сегодня Ты был?” – “На Иордане, где и спас Корнилия. После Я уединился на Елионской горе. Мне нужно было побыть одному. Был у могилы Иоанна, в общем, во всех тех местах, к каким Меня больше всего тянет”.

– “Ответь Мне, Иисус, что же все-таки ждет Землю, да и всех людей?” Иисус посмотрел на Мать Марию. “Мамочка, откровенно говоря, и радость, и печаль, горе и слезы, радость и любовь, рождение и смерть, землетрясения и наводнения”. – “И почему это так?” – “Люди будут гневить Отца нашего своими необдуманными поступками. Но они все переживут, и голод, и войны и все произойдет только из-за одного – их богохульства”. – “Иисус, мне страшно”. – “Нет, Мама, не нужно этого бояться, ведь Я был послан Отцом Своим и не для злых дел, а видишь, что со Мной сотворили. Но гнев Божий, Мама, то не наказание, а учение, предупреждение”. – “О чем Ты?” – “О том, чтобы почитали того, кто подарил всем людям вот все это. Снова раздался сильный раскат грома, сверкнула молния, казалось, что сейчас Земля разделится на две части. Невдалеке загорелось дерево.

“Смотри, Иисус!” – “Вижу, это Отец наш дал нам знать о Себе”. – “Мне дерево жалко”. Иисус улыбнулся. “Ничего с ним не станется”. Дерево горело, со стороны казалось, что из языков пламени вырисовывалась фигура человека, размахивающего руками и зовущего к себе.

“Иисус, Мне кажется, или Я вижу на самом деле?”

– “Мама, то что видишь, – происходит на самом деле”. – “Но Я такого никогда в своей жизни не видела”. – “Успокойся, дорогая, сейчас все станет на свои места”. И действительно, через несколько мгновений пламя угасло, ветер стал успокаиваться, сквозь тучи стал пробиваться свет от Луны.

“Варнава, ты видел, как горело дерево?” – “Что, прямо у нас в доме?” – “Да нет, на улице”. – “Павел, не мешай, я спать хочу”. – “Да пойми, такое зрелище, в общем, ты такого больше никогда не увидишь”. – “Не мешай мне, прошу тебя”.

“Мама, иди успокой их и ложись Сама отдыхать, ведь уже скоро рассвет, а Я немного погуляю еще”, – “Хорошо, Иисус, только не уходи надолго”. – “Нет-нет, Мама”.

“Павел, почему ты не спишь?” – “Понимаешь, Мама, я видел, как горело дерево”. – “Отдыхай, тебе приснилось”. – “Не может быть, я все видел своими глазами”. – “Сейчас спи, а по восходу солнца все нам и расскажешь”. – “Ну почему вы мне не верите, ведь я же видел”. – “Верим, Павел, верим”.

Настал новый день, по небу еще ползли темные тучи. “Павел, Варнава, вставайте”. – “Сейчас, Мама”.

– “Варнава, вставай, идем посмотрим на дерево”. Они подошли к дереву, Павел потрогал руками каждый листочек. “Неужели и правда мне приснилось”. – “Павел, идем, разве ты не понимаешь, что то был сон…”

“Мама Мария, но я же видел, это на самом деле было, но почему дерево не сгорело?” – “Ну, у Иисуса спроси, Я тебе ответить не могу”. – “А где Иисус?” – “Да разве ты Его не заметил? Он же стоит у самого дерева”. – “Не может быть”. – “Посмотри сам”. – “И правда стоит, как же я Его не заметил. Иисус, ответь мне, пожалуйста”. – “Я знаю, о чем ты хочешь Меня спросить, Павел. Сила Господа Всевышнего осенила дерево, поэтому оно и осталось целым”. – “Да-да. Иисус, мне все понятно, хотя…” – “Павел, не сомневайся ни в чем, ибо все, увиденное твоим оком, есть Сила Божья”. – “Да я и не сомневаюсь. Просто мне, как человеку, интересно знать”. – “Но ведь ты знаешь очень многое”. – “Иисус, но познать еще больше – мой удел”. – “Познаешь ты за свою жизнь то, даже о чем и не думал никогда”. – “Иисус, но когда это будет?” Иисус посмотрел на Варнаву. “А вот тогда, когда Варнава на голову выше будет от тебя”.

Даврий не находил себе места, мысль о Корнилии не покидала его: “Ну почему, ну почему, ну почему? Почему он мне ничего не сказал? А вообще-то, он же ведь воин, поэтому и промолчал. Но я не могу больше терпеть это безобразие, нужно что-то предпринимать, ибо все может закончиться чем-то нехорошим по отношению ко всем,

кого я знаю. А они прекрасны, с ними так легко общаться, приятно находиться рядом с ними. На мой взгляд, они действительно не земные, небесные люди – это точно”, – думал Даврий. “Артема, одевайся, идем к тому воину, я больше не в силах терпеть разлуки”. – “Нет, Даврий, я останусь здесь, а ты иди, я не хочу вам мешать. Побудьте наедине”. – “Что ж, быть по-твоему, но я иду”. – “Корнилий, брат ты мой”. – “Даврий, извини меня за вчерашнее”. – “Нет, нет, ради Бога, Корнилий, я все знаю, но почему ты скрыл все от меня?” – “Даврий, разве этим можно гордиться?” – “Корнилий, я тебя понимаю”. – “Даврий, если ты мне веришь, то я действительно видел то, о чем говорил нам Иисус. Я был там, и меня почему-то тянет туда”. – “Корнилий, об этом пока не думай, судя по всему, рано нам еще туда, да и сам Господь Бог нас туда не пускает. И я и ты, мне кажется, полностью убеждены”. – “Даврий, а как у тебя дела с твоей любимой?” – “Слушай, ты снова начинаешь?” – “Да нет, я там был, хотя и недолго, но ее не видел”. – “Значит, не поспел еще и вовремя ушел из Царствия бытия потустороннего”. – “Вина хочешь?” – “Да нет, Корнилий, спасибо, не время пить вино”. – “Ты меня извини, я немного выпью”. – “Конечно, конечно, тебе сейчас самый раз. Корнилий, я… ладно, я промолчу”. – “Да нет уж, говори”. – “Нет-нет”. – “Ты что, специально?” – “Нет, Корнилий, просто хочу повторить”. – “Что именно?” – “То, что ты мой брат на всю жизнь”. Корнилий подошел, обнял Даврия и заплакал: “Даврий, извини меня, тяжело мне на душе. Сейчас я сам не знаю, чего хочу”. – “Я понимаю тебя, Корнилий. Ведь не каждому дано пережить то, что мы пережили с тобой”.

– “Успокойся, уже все позади осталось, там, где-то в темноте, которую мы уже преодолели”.

“Мир вам”. – “Мир, мир”. – “О, Господи, Иисус, извини нас”. – “Нет, извините уж вы Меня. Я все слышал и попрошу вас успокоиться, ибо вы сами изрекли из уст своих именно то, что все осталось позади. А сегодня есть новый день, а с ним к вам пришла и новая жизнь”. – “Иисус, присаживайся”. – “Спасибо, Корнилий”. – “Скажи мне, если бы я захотел остаться в Царствии Твоем, что бы было?” – “Корнилий, как тебе сказать, было б все так: светило бы солнце или шел дождь. Люди в своей суете не замечали бы всего. Ты бы все видел, но иначе, чем сейчас”.

– “Иисус, я тебя попрошу: сними с меня, конечно, если сможешь, потустороннее притяжение, ибо мне плохо”.

– “Хорошо, закрой глаза и сядь поудобнее. Что ты видишь сейчас?” – “Большой город”. – “И что в том городе творится?” – “Я не знаю, как сказать, но суета из сует”. – “Посмотри в сторону”. – “Иисус, да это же я, но что за колесницы скачут по улицам?” – “Корнилий, молчи, но смотри”. – “А это кто идет? Я вижу Даврия и рядом с ним – женщина и две маленькие девочки. Судя по всему – его дети”. – “Взгляни на небеса, что там ты видишь?” – “Огромную, воздушную… колесницу. Она светится и переливается всеми цветами”. – “Хорошо, Корнилий, идем дальше улицами того города”. – “Иисус, мне приятно. Я вижу Мать Марию, Павла и Варнаву, но они не смотрят на меня. И что у них за одежды такие? Иисус, остановись, стой, прошу Тебя. У лавки винной Иуду вижу и не одного, Сафаит рядом с ним”. – “Нет-нет, Корнилий, идем дальше”. – “О, Боже, это же Варавва, но он тоже не смотрит на меня”. – “Тебе интересно быть там?” – “Иисус, у меня нет слов”. – “Корнилий, прошу тебя, подойди к тому мужчине и спроси его”.

– “О чем?” – “Какая река течет рядом с городом”.

– “Сейчас, Иисус. Мужчина!” – “Да, я вас слушаю”.

– “Как имя этой реки?” – “А вы что, впервые у нас?” – “Да, впервые”. – “Евфрат. Вы меня извините, а почему на вас такая одежда? Это что, новая мода?” – “А что такое мода?” – “А, с вами все понятно. Извините, я спешу”. “Корнилий, возвращайся, потихоньку открой глаза”. – “Иисус, спасибо”. – “Корнилий, ты был там, где живут те, кто даже еще не родился” – “Как мне все понять?” – “Как хочешь, так и понимай. Хотя, Корнилий, это трудно понять, ибо весь жизненный цикл – взаимосвязанная закономерность”. – “Иисус, Ты говоришь так, как будто бы Ты пришел оттуда, где только что находился я”. – “Корнилий, пойми, вся сложность заключается не в теле, а в энергетической гармонии”. – “Иисус, мне всего не понять”. – “Да-да, Корнилий, всему свое время. Преодолевая жизненный путь, всегда нужно готовить себя к тому, что неведомо многим. Но жизнь, в каком бы она измерении ни находилась, останется жизнью”. – “Да, Тебе легко говорить, мне же…” – “Корнилий, успокойся, ибо ты видишь все”. Даврий смотрел со стороны и ничего не понимал, но думал: “Господи, смотрю на Тебя и не нарадуюсь, Ты – все, по крайней мере для нас, для тех, кто Тебя видит и чувствует Тебя, как что-то необыкновенное. Кто я, кто Корнилий, да просто мелочь, которая заселяет то, что создал Твой Отец. Ты же Господь. Господь Бог. Боже мой, я рад, что живу рядом с Тобой. Пройдут многие года, века, знаю точно, что не будет ни меня, ни Корнилия, но Ты останешься на века. Я не мудрый, но то проявляется у меня и, наверное, с Твоей помощью, и те проявления я чувствую с каждым днем все больше и больше. Да все и так понятно: Ты есть истинный Учитель, Наставник и Бог среди нас”. – “Даврий, добавь еще: “среди всех вас”. – “Иисус, извини меня. Но мне кажется, я ничего…” – “Да, Даврий, твои мысли хорошие. Если можно, то Я вас обниму с Корнилием, ибо вы есть суть Моя”. – “Иисус, пройдет много времени, и люди могут не понять”. – “Корнилий, что ты имеешь в виду?”

– “Да вот то, что мы, простые люди, стоим, обнявшись с Богом”. – “Корнилий, Бог Богом, но Я же еще и человек. Конечно, Я все понимаю и надеюсь на то, что люди поверят, ибо ты видишь слезы на Моих глазах”.

– “Иисус, прости меня. Мы мужчины, но мы плачем, и я думаю, что плачем не из-за горя и прихоти своей, а из-за понимания того, что мы обняли свое будущее и вечное”. Так они стояли долго и смотрели друг другу в глаза.

“Понтий!” – “Я слушаю тебя, Клавдия”. – “Чем ты намерен заняться сегодня?” – “Понимаешь, Клавдия, что-то тревожно у меня на душе, пожалуйста, пошли слуг, пусть пригласят ко мне Корнилия, мне нужно с ним побеседовать”. – “С какой стати?” – “Я и сам не знаю, наверное, из-за того, что все надоело и предостаточно надоело”. – “Так может, не нужно слуг посылать, отправься сам к нему”. – “Клавдия, если ты не против, то я так и сделаю. Тогда пусть слуги приготовят мне колесницу”. – “Понтий, хотя бы один раз в жизни пройдись ты по улицам Иерусалима и посмотри на людей”. – “Знаешь, Клавдия, а это хорошая мысль, я так и сделаю. Охрану ко мне”. – “Нет-нет, Понтий, без охраны”. – “Да меня же могут…” – “Я думаю, что ничего не случится”. – “Клавдия, ты уверена в этом?” – “Конечно, мое женское сердце никогда меня еще не подводило”. – “Хм, как же так, я, прокуратор, буду идти улицами Иерусалима и без охраны?” – “Очень просто, как и многие ходят”.

– “Но ведь они не лю.., извини меня, Клавдия”. – “Вот-вот, дошло наконец-то до твоего разума, что именно мы все люди и ходим под единым Богом, а Он не смотрит, где прокуратор, а где пастух”. – “Дай мне мои одеяния”. – “Понтий, надень эти вещи”. – “Ты что, с ума сошла? Я же буду выглядеть в них нищим”.

– “Ничего, зато почувствуешь себя человеком”. – “Нет-нет, я не могу пойти на это”. – “Понтий, ну ради меня сделай хотя бы один раз что-то радостное для моей души”. – “Ну если ты в том видишь радость, давай мне одеяния”. Пилат переоделся. “Клавдия, смотри, смотри, на кого я похож”. – “Я вижу. Вот так и пойдешь”. – “Но мне стыдно”. – “Ничего, множество людей не стыдятся, а ты среди них будешь казаться просто мелкой незаметной частицей”. – “Что ж, тогда я иду”.

Пилат вышел из своего дворца. Слуги и охрана, увидев его в таком виде, подумали: все, он окончательно сошел с ума. Понтий покраснел, ибо почувствовал взгляды, да и мысли своих подчиненных. Он шел по улицам Иерусалима и удивлялся: Боже, почему город мне кажется другим, каким-то незнакомым? Да и люди какие-то особенные.

“Смотрите, смотрите, Понтий Пилат”. – “Да нет, не может быть, этот человек просто похож на него”. – “Да нет, он”, – кричали люди. Пройдя базарную площадь, он вышел на Прямую улицу. За ним двигалась огромная толпа. “Господи, неужели они меня будут преследовать до дома Корнилия?” Понтий ускорил шаг. “Нет, больше в таком виде я никогда не выйду на улицы Иерусалима. Ну, Клавдия, ну, Клавдия, отомстила мне сполна. Но почему люди так удивляются, ведь я же такой как и они, хотя, хотя нет, не такой, как они. Слава Богу, вот уже и дом Корнилия, нужно побыстрее войти в него”.

“Корнилий, Мне пора”. – “Иисус, спасибо Тебе”. – “Нет, Корнилий, спасибо вам, ибо вы истинные люди. Мы снова скоро увидимся, но уже там, на Елеонской горе. До встречи”. – “Что ж, Иисус… Даврий, смотри Его уже нет”. – “Корнилий, ты лучше вот сюда посмотри, что за толпа людей движется к моему дому?” – “Да… Что бы это значило?” – “Корнилий, к тебе можно?” – “Конечно, можно”. Из-за дверной ширмы появилась голова Пилата.

“Даврий, смотри, его что, уже разжаловали?” – “Я ничего не могу понять. Понтий, что у тебя за вид?” – “Извините меня, это Клавдия меня так нарядила”. – “Ха-ха-ха, ну, женщина, ну, молодец. Значит, она у тебя не только женщина, ибо у нее есть что-то и от нашей плоти. Так вот, теперь все понятно, толпа двигалась за тобой. Вот действительно смелость, и эту смелость сравнить ни с чем нельзя”. – “Корнилий, прости меня. Не нужно больше ничего говорить, ибо у меня и без того скверно на душе”. Даврий подошел к Понтию. “Скажи мне, Понтий, у тебя скверно на душе из-за того, что ты в этих одеяниях прошелся по улицам Иерусалима, или тебя тревожит что-то другое?” – “Даврий, как тебе сказать, не в одеяниях моих дело, а внутри меня что-то беспокоит, сильно беспокоит”. – “Да, я услышал истинное признание от человека, который занимает такой пост, и дай Бог, чтобы это действительно было от души”.

– “Даврий, поверь мне, я ничего не скрываю”. – “Что ж, хорошо, Понтий, тогда выйди из дома к людям и прикажи им, чтобы они разошлись”. – “Даврий, но…” – “Нет, Понтий, я не приказываю, ты сам чисто человечески выйди и скажи им – пусть они разойдутся”. Понтий покраснел: “Что ж, быть по-вашему”. Опустив голову он вышел. Толпа замолчала.

“Люди, да, это я, прокуратор. Вы удивлены, я вижу, моим поведением. Но не обессудьте меня и, пожалуйста, разойдитесь”. – “То его нечистая водит”. – “А может, его Господь Бог наказал?” – слышалось из толпы. “Как бы ни было, прошу вас, разойдитесь”.

“Даврий, я исполнил вашу просьбу”. – “Понтий, мы видели. Да, у тебя еще что-то осталось человеческое, гордись”. – “Гордиться мне нечем, ибо на мне тяжелый груз висит, если это можно назвать грузом. На мой взгляд, намного тяжелее, потому что все давит на мозги и совесть мою. А сегодня я воочию увидел свое настоящее лицо, и, наверное, я понял, что такое жизнь, ибо увидел то, чего раньше не мог видеть”. – “Корнилий, дай ему вина, а то он разрыдается сейчас”. Понтий снова покраснел, а сам подумал: я прокуратор, до чего я докатился, да я уже никто, просто Понтий Пилат с утерянным своим достоинством. Он молча выпил вино, присел, взявшись руками за голову. “Корнилий, что будем делать дальше?” – “Даврий, я не знаю”. – “Можно мне сказать?” – “Понтий, мы слушаем тебя”. – “Давайте навестим врага моего”.

– “Что ж, неплохая мысль”. – “Корнилий, но я же хотел их…” – “Ничего, ничего, Даврий, давай навестим царя нашего”. – “Да, но мне как-то…” – “Даврий, поверь мне, что ты получишь облегчение после визита”. – “Что ж, тогда я согласен, идемте. Мне даже трудно представить, как мы будем идти по улицам Иерусалима в этом обществе”. – “Даврий, самое главное, нам нужно пройти базарную площадь”. – “Корнилий, преодолеем”. – “Понтий, идем”. – “О Господи, зачем мне такие муки?” – “О нет, дорогой, не муки, а наслаждение видеть тех людей, которыми ты распоряжаешься как навозом из-под ишака. Посмотри еще раз им в глаза и почувствуй то, что чувствуют они, когда их унижают”. – “Идемте, хватит глаголить о бесполезном”. – “Корнилий, что с тобой?” – “Да нет, ничего, рана на спине меня потревожила”. Они шли молча. Понтий опустил голову и думал о своем.